итвы, считал, что нужно продолжать отступле-
ние, начатое после внезапной переправы Наполеона через Дунай, что  нужно
уходить дальше на восток, ждать, затягивать войну, чтобы дать  пруссакам
время окончательно решиться выступить против французов. Но  тут  он  на-
толкнулся на живейшее сопротивление: император Александр стоял за немед-
ленное генеральное сражение.
   Александр I, ничего не понимая в военных операциях, но снедаемый жаж-
дой славы, уверенный в несомненном успехе, не  сомневаясь,  что  близкое
выступление Пруссии (после знаменитой клятвы у гроба Фридриха) безуслов-
но обеспечено, рвался в бой. Бежать от Наполеона,  имея  свежую,  только
что пришедшую гвардию и громадные силы, укрываться затем от него месяца-
ми в бедной горной стране казалось царю и постыдным и ненужным. Его  лю-
бимец, молодой генерал-адъютант князь Петр Долгоруков, именно и  был  им
приближен за то, что держался, как почти все гвардейское офицерство, его
мнений. Кутузов знал, что и царь, и Долгоруков, и все им подобные в  во-
енном деле - полнейшие нули, если даже в других  отношениях  кое-кто  из
них были неглупые люди. Но Кутузов, хотя был твердо убежден, что русскую
армию ждет катастрофа и что нужно бежать от Наполеона, не теряя времени,
уклоняться от решительной битвы, отсиживаясь вдали, не мог, однако, про-
тивопоставить роковому легкомыслию, обуявшему царя, категорическую оппо-
зицию, так как вся полнота власти принадлежала Александру.
   Кутузов был в русско-австрийском лагере единственным настоящим полко-
водцем, единственным понимающим дело генералом (из  тех,  голос  которых
вообще кое-что значил) (Багратион влияния  на  царя  не  имел),  к  нему
все-таки прислушивались. Но тут вмешалась такая сила, с которой Кутузову
было не сладить, хотя лично он и разгадал игру Наполеона.
   Наполеон, преследовавший русских, когда они остановились  у  Ольмюца,
вдруг тоже остановился со своей главной квартирой недалеко от Ольмюца, в
Брюнне. Бонапарт в это время очень опасался только одного: как бы  русс-
кие не ушли и не затянули войны. Далеко от Франции,  зная,  что  к  нему
едет с ультиматумом от Пруссии Гаугвиц, Наполеон жаждал скорейшего гене-
рального сражения; он был вполне уверен в победе, которая  разом  кончит
войну. Его дипломатический и актерский дар развернулся в эти дни в  пол-
ном блеске: он угадал все, что творилось в русском штабе, сыграл на руку
Александру против Кутузова, употреблявшего последние слабые усилия, что-
бы поскорее уйти и спасти русскую армию. Наполеон артистически  разыграл
роль человека, очень испуганного, ослабевшего, больше всего опасающегося
битвы. Ему нужно было внушить противнику мнение, что именно сейчас легко
разбить французскую армию, чтобы этим побудить  русских  немедленно  на-
пасть на него. Осуществляя свой  замысел,  он,  во-первых,  велел  своим
аванпостам начать отступление; во-вторых, он послал к Александру  своего
генерал-адъютанта Савари с предложением о перемирии и  мире;  в-третьих,
приказал Савари просить Александра о личном свидании; в-четвертых,  при-
казал тому же Савари просить Александра (в случае отказа в личном свида-
нии) прислать доверенное лицо для переговоров. Ликование в русском штабе
было полнейшее: Бонапарт трусит! Бонапарт истощил себя и погиб!  Главное
- не выпускать его теперь из рук!
   В самом деле: все эти поступки Наполеона были так на него не  похожи,
так необычайны, так унизительны, что, казалось, гордый император, первый
полководец в мире, никогда и не подумал бы так действовать,  если  бы  в
самом деле очень уж горькая необходимость его к этому не принудила.  Ку-
тузов со своими опасениями казался совсем посрамленным и  опровергнутым.
Александр отказал Наполеону в личном свидании и отправил  к  нему  князя
Долгорукова. Долго впоследствии  издевался  Наполеон  над  этим  молодым
придворным генералом; он его потом даже  в  официальной  печати  называл
"freluquet". В этом  непереводимом  французском  эпитете  заключены  два
русских понятия, выражаемые словами "шалун" и "вертопрах". Вел себя Дол-
горуков надменно, непреклонно и внушительно, обращаясь с французским им-
ператором, "как с боярином, которого хотят сослать в Сибирь",- так впос-
ледствии острил Наполеон, вспоминая об этом свидании. Продолжая  талант-
ливо исполнять ту же комедию. Наполеон прикинулся смущенным и расстроен-
ным. И вместе с тем, зная, что не следует переигрывать и что все на све-
те, даже глупость князя Долгорукова, имеет предел,  он  кончил  свидание
заявлением, что не может согласиться на предложенные условия (Долгоруков
предлагал ему отказаться от Италии и от ряда других завоеваний). Но  са-
мый отказ был облечен в такую форму, что не ослабил, а усилил общее впе-
чатление неуверенности и робости Наполеона.
   После радостного отчета Долгорукова о его впечатлениях все  колебания
в лагере союзников кончились: решено было немедленно напасть на отступа-
ющего, ослабленного, растерявшегося Наполеона и с ним покончить.  2  де-
кабря 1805 г., ровно через год после коронации Наполеона,  на  холмистом
пространстве вокруг Праценских высот, западнее деревни Аустерлиц, в  120
километрах к северу от Вены, разыгралась эта кровавая битва, одна из са-
мых грандиозных по своему значению во всемирной истории, одна  из  самых
поразительных в наполеоновской эпопее.
   Наполеон лично руководил сражением с начала до конца: почти  все  его
маршалы были налицо. Поражение русских и австрийцев определилось  уже  в
первые утренние часы, но все-таки не погибла бы русская армия так страш-
но, если бы русские генералы не попали в ту ловушку, которую измыслил  и
осуществил Наполеон: он угадал, что русские и австрийцы будут  стараться
отрезать его от дороги к Вене и от Дуная, чтобы окружить или  загнать  к
северу, в горы, и именно поэтому он как бы оставил без прикрытия и защи-
ты эту часть своего расположения,  отодвигая  преднамеренно  свой  левый
фланг. Когда русские туда пошли, он их раздавил массой своих войск, зах-
вативших Праценские высоты, прижав русских к линии полузамерзших прудов.
В прудах потонули или были уничтожены французской картечью целые  полки,
другие сдались в плен. Русские кавалергарды были истреблены  почти  пол-
ностью еще в разгаре битвы, после жестокой схватки с конными гренадерами
наполеоновской гвардии. Маршалы изумлялись храбрости русских солдат,  но
и не меньше абсурдному поведению и полному военному  невежеству,  расте-
рянности и бездарности русских генералов, кроме Кутузова.  Они  особенно
поражены были, например, тем, что командующий левым крылом русских войск
Буксгевден, имея 29 батальонов пехоты и 22 эскадрона  кавалерии,  вместо
того чтобы помочь погибавшей русской армии, все время  битвы  провозился
около третьестепенного пункта боя, где его  часами  удерживал  ничтожный
французский отряд. А когда Буксгевден, наконец, догадался начать  отход,
то сделал это так поздно и так неискусно, что  несколько  тысяч  из  его
корпуса были отброшены к прудам и здесь потонули, так как Наполеон,  за-
метив это движение, приказал бить ядрами в лед. Остальные были  взяты  в
плен.
   Император Франц и Александр бежали с поля битвы еще задолго до  окон-
чательной катастрофы Их свита бежала врассыпную, бросив  обоих  монархов
по дороге, и монархи тоже убежали с поля сражения и  быстро  разлучились
друг с другом, унесенные лошадьми в разные стороны.
   Короткий зимний день склонялся к вечеру, солнце, ярко светившее  весь
день, зашло, а Александр и Франц в темноте спасались от плена. Александр
дрожал, как в лихорадке, и плакал, потеряв  самообладание.  Его  быстрое
бегство продолжалось и в следующие дни. Раненый Кутузов едва  спасся  от
плена.
   Наступил вечер. Все было кончено. По широкой равнине, спотыкаясь  по-
минутно о бесчисленные трупы людей и лошадей, проезжал  Наполеон,  окру-
женный громадной свитой, маршалами, генералами  гвардии  и  адъютантами,
приветствуемый восторженными криками солдат, отовсюду сбегавшихся к  им-
ператору. Около 15 тысяч убитых русских и  австрийцев,  около  20  тысяч
пленных, вся почти артиллерия неприятеля, а самое главное -  фактическое
уничтожение русско-австрийской армии, разбежавшейся на  три  четверти  в
разные стороны, бросившей весь свой колоссальный обоз, все боевые  запа-
сы, огромные массы провианта,- таковы были  в  общих  чертах  результаты
этой победы. Французы потеряли меньше 9 тысяч (из 80 тысяч).
   На другой день во всех частях французской армии читался приказ  Напо-
леона. "Солдаты, я доволен вами: в день Аустерлица вы  осуществили  все,
чего я ждал от вашей храбрости. Вы украсили ваших орлов бессмертной сла-
вой. Армия в 100 тысяч человек под начальством русского  и  австрийского
императоров меньше чем в четыре часа была разрезана и рассеяна. Те,  ко-
торые ускользнули от вашего меча, потоплены в озерах..." - так начинался
этот приказ.
   Немедленно австрийский император Франц заявил Александру, что продол-
жать борьбу совершенно немыслимо. Александр  с  этим  согласился.  Франц
послал победителю письмо с просьбой о личном свидании.  Наполеон  встре-
тился с Францем на своем бивуаке, недалеко от Аустерлица. Он принял  им-
ператора Франца вежливо, но прежде всего потребовал, чтобы остатки русс-
кой армии немедленно ушли из Австрии, и  сам  назначил  им  определенные
этапы. Он заявил, что переговоры о мире будет вести только  с  Австрией.
Франц, конечно, согласился беспрекословно.
   Третья коалиция европейских держав окончила свое существование.
   В течение всей второй половины ноября и начала декабря 1805 г. Вильям
Питт с большим волнением ждал известий  о  генеральном  сражении.  Глава
английского правительства, создатель  и  вдохновитель  третьей  коалиции
против Наполеона знал, что теперь Англия надолго обеспечена  от  нашест-
вия: еще 21 октября 1805 г. в  морской  битве  при  Трафальгаре  адмирал
Нельсон напал на соединенный франко-испанский флот и уничтожил его,  сам
пав во время битвы. Отныне у Наполеона не было флота. Но Вильям Питт бо-
ялся другого. Он понимал, как понимала это и вся торговая и промышленная
буржуазия Англии, что дело этим не кончится, что Наполеон держит  прямой
курс на полное изгнание английских купцов с торговых  рынков  тех  стран
Европы, которые прямо или косвенно попадут под его  власть.  Мало  того,
располагая богатейшими странами континента, портами и верфями,  Наполеон
имеет все средства выстроить новый флот и воссоздать Булонский лагерь.
   Катастрофа Мака в Ульме, въезд Наполеона в Вену, захват моста францу-
зами и похожее на бегство отступление Кутузова,  преследуемого  наполео-
новской армией, болезненно поразили Питта.  Но  явное  согласие  Пруссии
примкнуть к коалиции снова  оживило  его  надежды.  В  далекой  Моравии,
где-то возле Ольмюца, должен  был  решиться  великий  вопрос:  будет  ли
свергнута диктатура Наполеона над половиной Европы или и другая половина
континента попадет под его власть.
   Наконец, пришли  в  Англию  первые  (голландские)  газеты  с  роковой
вестью: третья коалиция безнадежно погибла в крови и в позоре на аустер-
лицких полях. В парламентских кругах громко обвиняли Питта  в  гибельных
иллюзиях, оппозиция требовала его отставки, кричала  о  позоре,  который
падет и на Англию, об английских золотых миллионах, выброшенных на  соз-
дание бездарно провалившейся коалиции. Питт не выдержал нервного  потря-
сения, заболел и слег, а спустя несколько недель,  23  января  1806  г.,
скончался. Аустерлиц убил, как тогда говорили, и этого самого упорного и
талантливого врага Наполеона. Новый  кабинет,  во  главе  которого  стал
Фокс, решил предложить Наполеону мир.
   Наполеон был на вершине торжества. Он предписывал условия, перед  ним
пресмыкались и побежденные и не воевавшие. С необычайной  ловкостью  ис-
пользовал он свою великую победу. В Вену добрался, наконец, долго  ехав-
ший прусский дипломат Гаугвиц с ультиматумом Фридриха-Вильгельма III,  и
первое, что Гаугвиц поспешил сделать,это забыть о том, с какой целью  он
приехал. Он явился к Наполеону со сладчайшей улыбкой, кланяясь  в  пояс,
горячо поздравляя его величество с разгромом  всех  супостатов.  Гаугвиц
был жестоко напуган, как, впрочем, и его король, который с  ужасом  ждал
расплаты за клятву, произнесенную над гробом Фридриха, и за  другие  не-
давние свои похождения. "Поздравляю ваше величество с победой!" -  начал
Гаугвиц. "Фортуна переменила адрес на ваших  поздравлениях!"  -  прервал
император.
   Наполеон сначала накричал, сказал, что  понимает  все  прусское  плу-
товство, но затем согласился забыть и простить, однако с условием: Прус-
сия должна вступить с ним в союз. Условия союза таковы:  Пруссия  отдает
Баварии свое южное владение - Аншпах; Пруссия отдает Франции свои владе-
ния - княжество Невшатель и Клеве, с г. Везелем;  зато  Наполеон  отдает
Пруссии занятый его войсками еще в 1803 г. Ганновер, принадлежавший анг-
лийскому королю: Пруссия вступает в союз с  Францией,  т.  е.  объявляет
англичанам  войну.  Гаугвиц  согласился  на  все.   Его   король   Фрид-
рих-Вильгельм - тоже, тем более что он ожидал худшего. Бавария,  союзни-
ца, получила от Австрии Тироль, от Пруссии - Аншпах,  но  зато  отдавала
Наполеону свою богатую промышленную область Берг. Наконец, Австрия усту-
пала Наполеону как королю Италии всю  Венецию  и  Венецианскую  область,
Фриуль, Истрию, Далмацию. В общем Австрия теряла одну шестую часть насе-
ления (4 миллиона из 24) и одну седьмую часть государственных доходов, а
также громадные территории и уплачивала победителю 40 миллионов флоринов
золотом.
   Мир был подписан в Пресбурге 26 декабря 1805 г. За несколько дней  до
того был подписан тесный оборонительный и наступательный союз  Наполеона
с Баварией, Вюртембергом и Баденом. Во Францию и Италию потянулись  бес-
конечные обозы с добычей, взятой в Австрии. Одних пушек было  забрано  в
арсеналах и с бою 2 тысячи, больше 100 тысяч ружей и т. д. Но раньше чем
покинуть разгромленную Австрию, Наполеон сделал еще  одно  дело.  Король
Фердинанд Неаполитанский и его жена Каролина еще в октябре 1805 г., соб-
лазнившись после битвы при Трафальгаре мыслью, что Наполеон на этот  раз
будет разбит, вступили в сношения с Англией и Россией. Эта династия неа-
политанских Бурбонов особенно болезненно всегда чувствовала гнет Наполе-
она и ненавидела его.  Королева  неаполитанская  Мария-Каролина,  родная
сестра казненной королевы Марии-Антуанетты,  не  терпела  Францию  и,  в
частности, Наполеона уже давно и даже перед  французским  представителем
Алькье не скрывала, что она мечтает, что Неаполитанское королевство  бу-
дет спичкой, которая зажжет большой пожар. "Но  сообразите,  ваше  вели-
чество, что ведь всегда спичка сгорает прежде всего, даже независимо  от
того, чём пожар окончится",- ответил  ей  посланник  Наполеона.  Теперь,
после Аустерлица, "спичка" сгорела мгновенно. После Аустерлица  Бурбонам
пришлось жестоко поплатиться. "Бурбоны перестали  царствовать  в  Неапо-
ле",- произнес Наполеон и приказал  немедленно  занять  все  королевство
французскими войсками. Бурбоны бежали на остров Сицилию, под охрану бри-
танского флота, а Наполеон вскоре назначил королем неаполитанским своего
брата Жозефа. Затем, богато наградив отличившихся генералов, офицеров  и
солдат деньгами, орденами, повышением в чинах, некоторых через два,  три
чина сразу, он выехал из Вены в Париж и, 26 января 1806  г.  встреченный
несметными толпами ликующего народа, въехал  в  Тюильрийский  дворец.  А
прошло еще несколько дней, и он  узнал,  что  ненавистный  враг,  Вильям
Питт, скончался за три дня до его возвращения в Париж, что Англия  хочет
мира. Теперь он в самом деле мог чувствовать себя Карлом Великим,  импе-
ратором Запада.
   Роскошные пиры, балы, банкеты, неслыханно блестящая придворная  жизнь
окружила Наполеона; сотни подобострастных царедворцев ловили взгляды им-
ператора, оказывали ему божеские почести, осыпали его  самой  бесстыдной
лестью.
   Наполеон после смерти Вильяма Питта еще не мог надеяться на  перемену
английской политики. Но когда у власти стал Фокс,  всегдашний  противник
внешней политики Питта, в Европе заговорили о близком мире между Англией
и Францией. Действительно, начались переговоры, и Фокс  послал  в  Париж
для этих переговоров лорда Ярмута. Наполеон не очень верил в  реальность
надежд на мир, но вынудил уже в феврале 1806 г. Пруссию  официально  ра-
зорвать сношения с Англией; он стремился изолировать Пруссию  не  только
от Англии, но и от России и тогда нанести ей решительный удар.
   Прусский король уже с ранней весны 1806 г. стал убеждаться,  в  какое
опасное положение он попал. Правда, Наполеон  "простил";  Наполеон  даже
пожелал, чтобы Пруссия вступила с ним в союз, пообещав  подарить  Ганно-
вер. Но в ответ на это Англия объявила Пруссии войну. Ганновер  Наполеон
так и не отдавал  и  держал  там  свои  войска.  В  это-то  время  Фрид-
рих-Вильгельм III вдруг узнал, что глава английского правительства  Фокс
послал в Париж лорда Ярмута для переговоров с Наполеоном о  мире  и  что
Наполеон дал понять Ярмуту, что если Англия заключит с ним мир на  жела-
тельных основаниях, то он вернет Ганновер английскому  королю.  Прусский
двор и правительство увидели, до какой степени их  обманули.  Возмущение
больше всего сказывалось именно в тех кругах, которые  в  течение  всего
1805 г. тщетно убеждали Фридриха-Вильгельма стать на сторону третьей ко-
алиции. Они утверждали, что это могло бы предупредить Аустерлиц и спасти
Пруссию от изоляции, в которой она теперь очутилась лицом к лицу с Напо-
леоном.
   К этому времени Наполеон решил оформить  и  закрепить  свою  бесконт-
рольную власть над западной и отчасти центральной Германией.  Он  создал
Рейнский союз. В середине 1806 г. союз был окончательно оформлен,  и  12
июля подписан соответствующий договор всеми германскими государями,  ко-
торым Наполеон приказал это сделать. В Рейнский союз вошли Бавария, Вюр-
темберг, Регенсбург, Баден, Берг, Гессен-Дармштадт, Нассау (обеих линий)
и еще восемь германских княжеств. Этот союз "избрал"  своим  протектором
императора Наполеона. В благодарность за принятие императором этого  но-
вого сана Рейнский союз брал на себя обязательство в случае войны выста-
вить в распоряжение Наполеона 63 тысячи солдат. Много  мелких  самостоя-
тельных владельцев, прежде подчинявшихся верховному суверенитету импера-
торов австрийского Габсбургского дома, отныне подчинялись тем  государям
Рейнского союза, во владение которых были вкраплены их земли. Этим самым
теряла последний смысл так называемая "Священная Римская  империя",  как
называлось верховенство австрийских императоров над раздробленной Герма-
нией и над ее фактически самостоятельными князьями. Почти  ровно  тысячу
лет существовал этот титул. Теперь (в  1806  г.)  австрийский  император
Франц от него отказался по прямому предложению императора Наполеона.
   Этот новый захват Наполеона, присоединение к его владениям новых тер-
риторий сильно встревожили и раздражили прусский двор и прусское  прави-
тельство. Ведь Рейнский союз вводил наполеоновскую власть в самые  недра
Германии и прямо угрожал целости Пруссии. Опасность усиливалась еще тем,
что одновременно с подготовкой этого Рейнского союза  Наполеон  произвел
несколько назначений, которые были лишь слабо замаскированы  расширением
Французской империи за счет новых государств. Еще 15 марта 1806 г.  пос-
ледовало назначение маршала Мюрата великим герцогом Клеве и Берга (в за-
падной Германии), 30 марта - назначение Жозефа Бонапарта  неаполитанским
королем, а маршала Бертье - князем Невшательским; 5 июня Другой брат На-
полеона, Людовик  Бонапарт,  был  назначен  королем  Голландии,  министр
иностранных дел Талейран - князем Беневентским, маршал Бернадотт -  кня-
зем Понте-Корво в южной Италии. Все это были даже не вассалы,  а  просто
наполеоновские наместники и генерал-губернаторы. И вся Европа это  пони-