ороны, они  были  в  своем  материальном
благополучии тесно связаны с империей и хотели продолжения империи Бона-
партов, боясь реставрации королевства Бурбонов, и только в появлении  на
свет прямого наследника императорского престола видели упрочение  "новой
Франции". А с другой стороны, все они, даже изменник Талейран  до  своей
опалы, всегда мечтали о тесном сближении Наполеона с какой-либо из  двух
больших держав: Австрией или Россией, сближении не только  политическом,
но и династическом. Это дало бы передышку от бесконечных  войн  и  вечно
возникающих опасностей. Одни (во главе с Фуше)  хотели,  чтобы  Наполеон
женился на русской великой княжне Анне Павловне, сестре Александра, дру-
гие предпочитали в качестве невесты дочь австрийского императора Франца,
эрцгерцогиню Марию-Луизу. Сам Наполеон, как только развод был  оформлен,
сейчас же приступил к выбору невесты. Тут ход его мыслей оказался крайне
быстр и вполне ясен: смотрины невест должны были быть короткими, по  су-
ществу дела долгих поисков быть не могло. На свете, кроме великой  Фран-
цузской империи, есть три великих державы, о которых стоит еще говорить:
Англия, Россия и Австрия. Но с Англией - война не на жизнь, а на смерть.
Остаются Россия и Австрия; Россия, бесспорно, сильнее  Австрии,  которую
он же, Наполеон, только что страшно разбил уже в четвертой (за  13  лет)
войне против нее. Значит, нужно начинать с России, где были две  великие
княжны, сестры Александра. Какую именно брать, это было дело  третьесте-
пенное, ведь все равно Наполеон ни одной из них  никогда  не  видел.  Но
Екатерину Павловну поспешили с предельной быстротой заблаговременно  вы-
дать замуж за Георга Ольденбургского. Неофициально французскому послу  в
Петербурге было поручено запросить царя относительно оставшейся Анны.
   В декабре 1809 и январе 1810  г.  большое  волнение  происходило  при
русском дворе. В Петербурге Александр 1 не переставал в  самых  льстивых
выражениях уверять французского посла Коленкура, что лично он очень  же-
лал бы видеть свою сестру женой Наполеона, но что, по мнению императрицы
матери (Марии Федоровны), Анна слишком еще молода, ей всего 16 лет и  т.
д. А в Павловске Мария Федоровна изо всех сил противилась этому браку, и
значительная часть двора ее поддерживала. Ненависть всего  дворянства  и
особенно крупных землевладельцев-аристократов к Наполеону росла с каждым
годом, по мере того как усиливались строгости континентальной блокады.
   28 января 1810 г. Наполеон собрал во дворце  торжественное  совещание
высших сановников по вопросу о разводе и о новом браке. Часть сановников
во главе с великим канцлером Камбасересом, королем неаполитанским  Мюра-
том и министром полиции Фуше высказалась за великую княжну Анну  Павлов-
ну, другие - за австрийскую эрцгерцогиню  Марию-Луизу,  дочь  императора
Франца 1. Сам Наполеон,  уже,  по-видимому,  раздраженный  уклончивостью
русского двора, явно дал понять, что он склоняется в пользу  австрийской
невесты. Совещание не вынесло определенного решения.
   Спустя 9 дней из Петербурга пришли известия, что мать великой  княжны
хотела бы несколько отсрочить брак своей дочери с  Наполеоном,  так  как
Анна Павловна еще слишком молода. В тот же день австрийский посол в  Па-
риже, Меттерних, был запрошен, согласен ли  австрийский  император  дать
Наполеону в жены свою дочь Марию-Луизу? И тут же, без  размышлений  (обо
всем уже было передумано, пока шло русское сватовство),  Меттерних  зая-
вил, что Австрия согласна отдать юную эрцгерцогиню, хотя до той поры ни-
каких официальных разговоров об этом не было (да и быть не могло).  Сей-
час же, вечером 6 февраля, в Тюильрийском дворце был собран новый  совет
сановников, который и высказался уже единогласно за австрийский брак.
   На другой день, 7 февраля 1810 г., уже был изготовлен  брачный  дого-
вор. Над текстом много не пришлось работать: взяли из  архива  и  просто
переписали брачный договор, составленный  при  женитьбе  предшественника
Наполеона на  французском  престоле,  короля  Людовика  XVI,  на  другой
австрийской эрцгерцогине, Марии-Антуанетте, которая  приходилась  родной
теткой нынешней невесте Наполеона, Марии-Луизе.  Тотчас  по  составлении
брачного договора он был отправлен на ратификацию австрийскому императо-
ру. Франц I моментально ратифицировал, и сообщение об этом пришло в  Па-
риж 21 февраля, а уже 22 февраля маршал Бертье, начальник главного  шта-
ба, выехал в Вену с любопытной миссией: изображать собой жениха,  т.  е.
самого Наполеона, во время торжественного обряда бракосочетания, который
должен был произойти в Вене.
   В Вене известие об этих внезапных решениях Наполеона было  принято  с
радостью. После страшных поражений и потерь 1809 г. этот брак  представ-
лялся чем-то вроде спасения. Маленькие неприятности и неувязки, как  раз
происшедшие в эти дни венского ликования, были обойдены молчанием.  Нап-
ример, именно в разгаре  торжеств,  предшествовавших  свадьбе,  Наполеон
приказал расстрелять вождя тирольских инсургентов, взятого,  наконец,  в
плен. Андрей Гофер, перед тем как раздался залп (его  расстреляли  в  г.
Мантуе), успел крикнуть: "Да здравствует мой добрый император Франц!" Но
добрый император Франц, за которого Гофер сложил голову, запретил упоми-
нать имя темного тирольского крестьянина, который своей чрезмерной  пре-
данностью и неуместным патриотизмом мог навлечь неудовольствие Наполеона
на всю Австрию.
   11 марта 1810 г. в Вене, в соборе, окруженном массой народа, при  са-
мом  торжественном  церемониале,  в   присутствии   всей   императорской
австрийской фамилии, всего двора, всего дипломатического корпуса, санов-
ников, генералитета состоялось бракосочетание 18-летней эрцгерцогини Ма-
рии-Луизы с императором Наполеоном. Невеста никогда в  глаза  не  видала
жениха, она его даже и в день свадьбы не видела, потому что он, как ска-
зано, счел излишним самому обеспокоиться хотя  бы  для  такого  исключи-
тельного случая, как собственная свадьба, личной поездкой в Вену.  Но  с
этим в Вене примирились. Маршал Бертье и эрцгерцог Карл вдвоем с  досто-
инством проделали все те манипуляции, которые подобало проделать жениху.
Читатель, несомненно, несколько удивится и  спросит:  как  это  возможно
двум лицам изображать отсутствующего жениха? Удивлялись и  современники,
не искушенные в деталях царственных свадеб. Бертье был послан Наполеоном
в Вену изображать собой императора Наполеона и  формально  просить  руки
Марии-Луизы, а эрцгерцог Карл, по просьбе и прямому приглашению Наполео-
на, должен был явиться в церковь, и здесь Бертье вручил ему Марию-Луизу,
которую эрцгерцог Карл (тоже, как до той поры  Бертье,  изображая  собой
Наполеона) повел к алтарю и стоял с ней  рядом  во  время  богослужения,
после чего новая французская императрица была отправлена  с  подобающими
почестями и свитой во Францию. При проезде через вассальные страны (нап-
ример, Баварию) ей всюду давали почувствовать, что она - супруга повели-
теля Европы. Наполеон встретил  ее  недалеко  от  Парижа,  по  дороге  в
Компьен. Тут только супруги в первый раз в жизни увидели друг друга.
   В Европе это событие произвело огромное впечатление и  дебатировалось
на все лады. "Теперь - конец войнам, Европа обрела равновесие, откроется
счастливая эра",- говорили купцы ганзейских городов, уверенные, что Анг-
лия, окончательно лишившись опоры в Австрии на континенте, должна  будет
мириться. "Он будет воевать через несколько лет с той  из  двух  держав,
где ему не дадут сразу невесты",- говорили дипломаты еще  после  первого
совещания французских сановников.
   При неустойчивом общемировом положении было ясно, что всякое укрепле-
ние союза Наполеона с Россией грозит  самому  существованию  Австрийской
монархии, и всякое сближение Наполеона с Австрией сильно развязывает ему
руки по отношению к России.  Некоторые  австрийские  аристократы,  вроде
старого князя Меттерниха (отца австрийского  посла  в  Париже),  плакали
слезами счастья, когда узнали о готовящемся браке;  сын,  известный  уже
тогда Клементий Меттерних, не скрывал своей радости. "Австрия спасена",-
повторяли в императорском дворце в Шенбрунне. В Петербурге была  смутная
тревога. Мария Федоровна была в восторге, что "чудовищу Минотавру"  бро-
шена на съедение не ее дочь, а дочь австрийского  императора.  Но  Алек-
сандр I, Румянцев, Куракин и даже ярые  враги  французского  союза  были
обеспокоены. Им казалось, то Австрия окончательно входит в фарватер  на-
полеоновской политики и что на континенте Россия осталась одинокой лицом
к лицу с ненавистным завоевателем Европы.
   Тотчас после брака Наполеон усиленно взялся за систематическое прове-
дение своей экономической политики.
   Без понимания экономической политики Наполеона не может быть ни впол-
не ясного представления, на чем держалась его  империя,  ни  отчетливого
ответа на вопрос, почему она пала.  Континентальная  блокада  была  лишь
составной частью того экономического  законодательства,  которое  создал
Наполеон.
   Экономическая политика Наполеона вполне соответствовала его общей по-
литике. Превращаясь в результате захватнических войн из императора фран-
цузов в императора Запада, стремясь расширить свои владения  до  Египта,
Сирии, Индии, он и в области экономической политики решительно  подчинял
эти "новые департаменты" интересам "старых департаментов", т. е., други-
ми словами, той Франции, которую он застал 18  брюмера,  когда  сделался
самодержцем. Какая же разница была между "старыми" и  "новыми"  департа-
ментами колоссальной империи? Разница была огромная. "Старые департамен-
ты" были сознательно и  планомерно  поставлены  Наполеоном  в  положение
эксплуататорской силы, а "новые" - в положение  эксплуатируемых,  и  для
этого нужно было насильственно задержать экономическое  развитие  завое-
ванных стран.
   У Наполеона была налицо буквально с первого же года его правления со-
вершенно выработанная доктрина, без малейших изменений продержавшаяся до
конца его царствования: есть  экономические  интересы  "национальные"  и
есть интересы всего остального человечества, которые должны быть  не  то
что подчинены, а просто принесены в жертву национальным. Где же  границы
этой "нации"? На севере - Бельгия; на востоке - даже не Рейн, а  граница
старой Франции, отделявшая ее от  левобережной  Германии;  на  западе  -
Ла-Манш и океан; на юге - Пиренеи. Насколько Наполеон  стремился  расши-
рять границы своего государственного могущества, настолько  он  старался
сузить понятие "национальных" интересов, ограничить географические  пре-
делы этой привилегированной страны, "старой Франции", поскольку речь шла
об интересах экономических. И это весьма понятно: и то и другое стремле-
ние теснейшим образом были между собой связаны в умах крупной  французс-
кой промышленной и торговой буржуазии, интересы которой Наполеон  поста-
вил во главу угла своей грабительской по отношению к другим странам  по-
литики; именно эти интересы, т. е. интересы крупной французской  буржуа-
зии, он и назвал "национальными".
   Уже Бельгия и левобережная Германия, прочно завоеванные,  нераздельно
присоединенные, разделенные на департаменты, являлись "ненациональными",
т. е. попросту конкурентами французской буржуазии, которых можно и долж-
но было сломить, а их земли сделать поприщем для деятельности  французс-
кого капитала. Нечего уж говорить  о  позднее  присоединенных  Пьемонте,
Голландии, ганзейских городах, иллирийских провинциях.  Вся  завоеванная
империя - своя собственная, поскольку можно от нее  требовать  рекрутов,
налогов, содержания войска и т. д., но чужая, поскольку нужно стараться,
чтобы бельгийские, немецкие, голландские металлурги, текстильные  и  во-
дочные фабриканты не смели конкурировать с французами как в старой Фран-
ции, так и у себя дома, т. е. на своей родине, завоеванной Наполеоном.
   Нечего и говорить о тех завоеваниях, которые, по наполеоновским сооб-
ражениям, сохраняли фикцию отдельного существования от Франции:  Италия,
где Наполеон был королем, Швейцария, где он был  "медиатором".  Рейнский
союз (Бавария, Саксония, Вюртемберг, Баден и т. д.), где он был "протек-
тором", Вестфальское королевство, т. е. конгломерат средне- и северогер-
манских государств, куда он посадил королем своего брата Жерома, Польша,
куда он посадил своего вассала, саксонского короля, и т. д. и т.д.-  все
это должно было быть рынком сбыта или рынком сырья для французской  про-
мышленности. Сажали в тюрьму за попытку провезти украдкой в  Италию  ка-
кое-нибудь техническое изобретение, нужное для итальянской промышленнос-
ти; это было строго воспрещено "королем Италии" Наполеоном во имя  инте-
ресов французских промышленников, покровительствуемых французским  импе-
ратором Наполеоном. Зорко следил Наполеон за  точным  проведением  своей
политики: не пускал золингенские ножи во Францию, в Голландию, в Италию;
воспрещал ввоз саксонских сукон  в  Вестфалию;  обложил  запретительными
пошлинами вывоз шелка-сырца из Италии и  Испании,  так  как  нужно  было
обеспечить сырьем лионских фабрикантов; взыскивал особые пошлины с това-
ров, которые идут из Иллирии не по странам, подчиненным Наполеону непос-
редственно, а через вассальные страны. Эти приказы,  запреты,  указания,
выговоры тучами ежедневно летели из императорского кабинета по всей  Ев-
ропе. Эта политика обогащала и усиливала крупную французскую буржуазию и
укрепляла владычество Наполеона во Франции, но, конечно, раздражала, ра-
зоряла, угнетала промышленную и торговую буржуазию и всю потребительскую
массу во всех областях необъятной империи, кроме "старых департаментов".
Наполеон, создавая империю Запада, в хозяйственном  отношении  оставался
узко национальным французским государем, продолжателем Людовиков  XIV  и
XV, реализатором многих идей Кольбера. Во имя классовых интересов  фран-
цузской промышленной буржуазии он расширял несколько лет  подряд  колос-
сальное здание мировой монархии. Совершенно ясно, что при насильственном
подавлении производительных сил порабощаемых им стран гигантское  соору-
жение не могло не рухнуть, если бы даже  не  было  испанского  народного
восстания, московского пожара, предательства Мармона под Парижем,  опоз-
дания Груши под Ватерлоо,- словом, если бы даже политическая и стратеги-
ческая картина гигантской борьбы, которую вел Наполеон всю  свою  жизнь,
сложилась в последние годы его царствования не так, как она сложилась  в
действительности.
   Неправильно было бы думать, что Наполеон был только покорным исполни-
телем воли крупной буржуазии, призвавшей его к власти и в основном обес-
печивавшей его диктатуру. Интересы крупной буржуазии он ставил, конечно,
во главу угла всей своей внутренней и внешней политики. Но вместе с  тем
он стремился самую буржуазию подчинить своей воле, заставить ее  служить
государству, в котором видел "самоцель", и это экономическое порабощение
Европы, о котором мы только что говорили,  Наполеон  установил,  главным
образом, в интересах французского буржуазного государства. С  этим,  ко-
нечно, отдельные слои буржуазии примириться не могли и против этого вели
молчаливую фактическую войну нарушениями стеснительных для них постанов-
лений, беззаконными операциями вроде  скупок,  искусственного  вздувания
цен и т. д.
   И здесь нельзя не вспомнить очень тонкое и проницательное  высказыва-
ние Маркса, которое он сделал в "Святом семействе" и без которого анализ
причин, сокрушивших великую империю Наполеона, был бы неясен."Не револю-
ционное движение вообще сделалось 18 брюмера добычей Наполеона...,-  пи-
сал Маркс,- добычей Наполеона стала либеральная буржуазия". "Правда, На-
полеон понимал уже истинную сущность современного  государства;  он  уже
понимал, что государство это имеет своей основой беспрепятственное  раз-
витие буржуазного общества, свободное движение частных интересов и  т.д.
Он решился признать эту основу и взять ее под свою  защиту.  Он  не  был
мечтательным террористом. Но в то же время Наполеон рассматривал еще го-
сударство как самоцель", а буржуазию "исключительно лишь как казначея  и
своего подчиненного, который не вправе иметь свою собственную  волю.  Он
завершил терроризм, поставив на место перманентной революции  перманент-
ную войну. Он удовлетворил до полного насыщения эгоизм  французской  на-
ции, но требовал также, чтобы дела буржуазии, наслаждения,  богатство  и
т.д. приносились в жертву всякий раз, когда это диктовалось политической
целью завоевания. Деспотически подавляя либерализм буржуазного  общества
- политический идеализм его повседневной практики,- он не  щадил  равным
образом и его существеннейших материальных интересов, торговли и промыш-
ленности, как только они приходили в столкновение с его, Наполеона,  по-
литическими интересами. Его презрение к промышленным дельцам было допол-
нением к его презрению к идеологам. И в области внутренней  политики  он
боролся против буржуазного общества как против  противника  государства,
олицетворенного в нем, Наполеоне, все еще в качестве абсолютной  самоце-
ли. Так, например, он заявил в государственном совете, что не  потерпит,
чтобы владельцы обширных земельных угодий по произволу  возделывали  или
не возделывали их. Тот же смысл имел и его план - путем передачи в  руки
государства гужевого транспорта подчинить  торговлю  государству.  Фран-
цузские купцы подготовили то событие, которое впервые потрясло могущест-
во Наполеона. Парижские биржевики путем искусственно  созданного  голода
заставили Наполеона отложить русский поход почти на два месяца  и  таким
образом перенести его на слишком позднее время года".
   Таков среди многочисленных высказываний Маркса о Бонапарте социологи-
ческий и психологический анализ политики и  личности  Наполеона  в  этом
месте "Святого семейства". Маркс дает здесь замечательное указание того,
как историк, анализируя классовую почву, из которой выросла данная поли-
тика, не должен забывать в то же время о личностях, конкретных руководи-
телях этой политики, их характере, их индивидуальных особенностях. Когда
Маркс говорит о "либеральной буржуазии", ставшей "добычей" Наполеона, он
имеет в виду ликвидацию Наполеоном  политических  принципов  либеральной
буржуазии, считавшей идеалом государства конституционную монархию, прис-
воение Наполеоном-диктатором всей полноты государственной власти, ликви-
дацию каких бы то ни было "свобод", под знаком которых началась буржуаз-
ная революция 1789 г. Маркс  подчеркивает,  что  буржуазный  либерализм,
олицетворявшийся в конституции 1791 г., был сначала раздавлен в процессе
революционной борьбы террористической диктатуры  Комитета  общественного
спасения, а потом попытка оживить и укрепить его при Директории была  не
менее круто ликвидирована бонапартистским переворотом 18  брюмера.  И  в
том и в другом случае делалось нужное  для  капиталистического  развития
дело, и буржуазия до поры до времени поддерживала  диктатуру  якобинцев,
необходимую для окончательного сокрушения феодальных порядков, и  дикта-
туру Наполеона как форму власти, способную укрепить господство  капитала
и наиболее дееспособную для ведения завоевательных войн.
   Наполеон, правя фактически именно так, как требовали интересы крупной
буржуазии, в то же время ничуть ее не уважал, называл плутократию  "наи-
худшей из всех аристократий" и склонен был повторять свой афоризм:  "Бо-
гатство в настоящее время - это плод воровства и грабежа" (la  fruit  du
vol et de la rapine).
   Диктатура Наполеона, действуя в  интересах  французского  буржуазного
государства в целом, стремясь расширить его могущество за счет  соседних
наций, во имя этого часто шла наперекор стремлениям и  потребностям  от-
дельных слоев буржуазного общества. Эта диктатура рассматривала  буржуа-
зию как бездонный денежный мешок, обязанный служить, в его же  собствен-
ных интересах,  очередным  политическим  целям.  Политически  нер