атым  торговым
центром, с огромными складами боеприпасов и продовольствия, с  громадной
артиллерией, был расположен большой и очень хорошо вооруженный  гарнизон
в 22 тысячи человек под начальством генерала Клейста. Эти 22 тысячи  че-
ловек и магдебургская крепость являлись после  сдачи  Блюхера  последним
пунктов, где еще оставались вооруженные силы Пруссии. К Магдебургу подо-
шел маршал Ней. От поспешности и уверенности в успехе Ней не  потрудился
даже взять с собой осадную артиллерию, а захватил лишь три-четыре легкие
мортиры. Он предложил Клейсту немедленно капитулировать. Клейст отказал-
ся. Тогда маршал Ней велел выстрелить из своих легких  мортир.  Выстрелы
не причинили (и не могли причинить) городу ни малейшего вреда, но  этого
оказалось достаточным: генерал Клейст со всем  своим  гарнизоном  сдался
Нею 8 ноября на капитуляцию, и маршал, войдя в город, нашел там огромные
военные запасы и богатые склады разнообразных товаров.  Клейст  объяснял
потом свое поведение тем, что, когда французы выстрелили из мортир,  жи-
тели очень перепугались и просили его как начальника крепости, не  теряя
времени, сдать город. Уступая этому желанию, он и капитулировал.
   Получив известие о Магдебурге, Наполеон, Франция и вся Европа  поняли
окончательно, что Пруссия кончена. Армия вся или истреблена, или в  пле-
ну, крепости все, кроме Данцига,- в полном порядке и исправности, с гро-
мадными запасами - в руках французов, столица и почти все города  -  под
начальством французских властей, всюду полная покорность населения.
   Прусский король, королева Луиза, их дети и двор (очень небольшой) ук-
рылись на окраине Прусской монархии,  в  г.  Мемеле,  после  бедственных
блужданий по другим местам. Все надежды  короля  Фридриха-Вильгельма  на
перемирие и мир были тщетны,- Наполеон ставил самые  ужасающие  условия.
Во французских газетах Наполеон приказывал печатать статьи, в которых  с
жестокой иронией и ядовитой насмешкой говорилось о королеве  Луизе;  она
называлась главной виновницей бедствий, постигших Пруссию.
   Эти злобные выходки победителя не  помешали  Фридриху-Вильгельму  III
написать Наполеону почтительное письмо, в котором король выражал  упова-
ние, что его величество император Наполеон доволен удобствами  королевс-
кого дворца в Потсдаме и что все там для него оказалось  в  исправности.
Наполеон на это ничего не ответил.
   За всю его долгую победоносную карьеру никогда, ни до,  ни  после,  с
Наполеоном не случалось того, чего он достиг в эту осень 1806 г. В  один
месяц, если считать от дня начала войны (8 октября) до дня сдачи  Магде-
бурга (8 ноября), он вконец разрушил одну из четырех существовавших тог-
да великих европейских держав, с которыми до тех  пор  должен  был  счи-
таться. Его победа была на этот раз такой сокрушительной и  полной,  как
еще никогда. Паническая растерянность прусского правительства и прусских
генералов, полный отказ от сопротивления после первых же  ударов,  мгно-
венно проявившаяся и твердо установившаяся абсолютная покорность населе-
ния и всех гражданских властей - все это в таких размерах Наполеон  наб-
людал впервые. Мамелюки в Египте сопротивлялись,  австрийцы  сопротивля-
лись, итальянцы сопротивлялись, русские очень храбро сражались,  и  даже
на Аустерлицком поле отдельные части вели себя так стойко,  что  вызвали
потом похвалу Наполеона. А тут армия,  хвалившаяся  традициями  Фридриха
II, страна с наиболее исправной администрацией, население, по своей  об-
щей культурности не уступавшее тогда никому в Европе, вдруг превратились
в инертную массу. Вся Европа была потрясена и напугана. О германских го-
сударствах нечего и говорить: одна германская страна за  другой  спешила
засылать в Потсдамский дворец к Наполеону изъявления полной покорности.
   Вполне было естественно, что в эти октябрьские и ноябрьские дни, живя
в каком-то радужном тумане, среди ежедневно поступавших к нему в  Берлин
и в Потсдам известий о сдаче крепостей и последних остатков прусской ар-
мии, среди коленопреклоненных молений о пощаде, о заступничестве,  среди
льстивых уверений курфюрстов, герцогов и королей  в  верноподданнических
чувствах. Наполеон решил нанести главному своему врагу, Англии, сокруши-
тельный удар, который именно теперь, после завоевания Пруссии, стал,  по
его мнению, возможен. Меньше чем через две недели после сдачи Магдебурга
маршалу Нею император подписал 21 ноября 1806 г.  свой  знаменитый  бер-
линский декрет о континентальной блокаде.
   Континентальная блокада сыграла огромную роль в истории  наполеоновс-
кой империи, и не только в истории всей Европы, но и в истории  Америки;
она сделалась стержнем  всей  экономической,  а  потому  и  политической
борьбы в течение всей императорской эпопеи.
   В чем заключалась характернейшая особенность  берлинского  декрета  о
блокаде? Ведь уже при революции воспрещено было торговать с англичанами,
и, например, еще декретом 10 брюмера V года (1796 г.)  этот  запрет  был
чрезвычайно ясно выражен и мотивирован. Да и  при  Наполеоне  не  только
этот декрет повторялся и подтверждался, но не далее как 22 февраля  того
же 1806 года император, воспрещая ввоз откуда бы то ни было бумажных ма-
терий и пряжи, еще раз подтвердил свои резко протекционистские  взгляды,
направленные к охране интересов французской промышленности.  Издавая  21
ноября 1806 г. свой берлинский декрет, Наполеон не  только  продолжал  и
укреплял монополизацию имперского внутреннего рынка в пользу французской
промышленности, но и жестоко бил всю английскую экономику, старался осу-
дить ее на полное удушение, на государственное банкротство, голод и  ка-
питуляцию. В том-то и было дело, что на этот раз он хотел изгнать англи-
чан не из Французской империи только, но из всей Европы, экономически их
обескровить, лишить их всех европейских рынков  сбыта.  Первый  параграф
декрета гласил: "Британские острова объявлены в состоянии блокады", вто-
рой параграф: "Всякая торговля и всякие сношения с Британскими островами
запрещены". Дальше воспрещалась почтовая и иная связь  с  англичанами  и
приказывалось немедленно и повсеместно арестовывать всех англичан и кон-
фисковывать принадлежавшие им товары и их имущество вообще.
   Если бы даже не было обильнейших документальных комментариев, на  ко-
торые нисколько не скупился Наполеон, когда речь шла  о  континентальной
блокаде, то вполне достаточно было бы даже просто вдуматься в текст бер-
линского декрета, чтобы понять его истинный исторический смысл: экономи-
ческая блокада Англии могла дать сколько-нибудь существенные результаты,
только если бы вся Европа попала или под прямую власть, или под  неукос-
нительный и властный контроль со стороны Наполеона. В  противном  случае
достаточно было одной стране не повиноваться и  продолжать  торговать  с
Англией, как и весь декрет о блокаде сводился к нулю, потому что из этой
непослушной страны английские товары (под неанглийскими марками)  быстро
и легко распространились бы по всей Европе.
   Вывод отсюда ясен: если для победы над Англией нужно  неукоснительное
соблюдение континентальной блокады всеми европейскими государствами,  то
необходимо покорить воле Наполеона всю Европу и прежде  всего  захватить
все европейские берега, чтобы французские таможенные чины и  французские
жандармы могли там распоряжаться по-своему и  в  самом  деле  уничтожать
контрабанду. Не требовалось  обладать  государственным  умом  Наполеона,
чтобы понять, как страшно тяжела будет блокада не только для Англии,  но
и для всей потребительской массы Европы, которая лишалась,  таким  обра-
зом, английской мануфактуры и английских колониальных товаров, начиная с
хлопка и кончая кофе и сахаром. Наполеон наперед знал, как прибыльна,  а
поэтому и активна будет контрабанда со стороны  английских  купцов,  как
охотно будут прибегать к  контрабанде  французские  торговцы,  привыкшие
продавать англичанам свое сырье. Все это Наполеон предвидел с самого на-
чала, и логический ответ был один: нужно продолжать так  удачно  начатое
покорение европейского континента, чтобы таким путем  сделать  возможным
фактическое осуществление континентальной блокады.
   Он мог убедиться очень скоро, что есть один слой  населения  во  всей
Европе - именно промышленная буржуазия, которая будет приветствовать из-
бавление от английской конкуренции. Когда сейчас же после разгрома прус-
саков Саксония изменила союзу с Пруссией и примкнула к Наполеону, обещав
полностью подчиниться декрету о континентальной  блокаде,  промышленники
Саксонии были крайне рады этому и выражали бурный восторг, но  торговцы,
землевладельцы, широкая потребительская масса были обеспокоены и удруче-
ны. Наполеон мог наперед знать, что только силой, только страхом и  при-
нуждением можно будет заставить все правительства и  все  народы  Европы
принять и выполнять в точности предписания блокады.
   С момента издания декрета, 21 ноября 1806 г., создание "империи Карла
Великого", ее расширение и укрепление сделались прямым требованием,  ло-
гической необходимостью при избранной Наполеоном  экономической  системе
борьбы против Англии.
   В Потсдамский дворец к императору был позван министр иностранных  дел
Талейран, и ему было приказано немедленно разослать  во  все  вассальные
или полувассальные страны повеление Наполеона о блокаде.
   В то же время император приказал маршалам произвести возможно  полный
систематический захват побережья Северного (Немецкого) и Балтийского мо-
рей. Наполеон вполне сознавал, какую чудовищную меру он решил пустить  в
ход. "Не дешево нам стоило поставить интересы частных лиц в  зависимость
от ссоры монархов и возвратиться после стольких лет цивилизации к  прин-
ципам, которые характеризуют варварство первобытных времен; но  мы  были
вынуждены противопоставить общему врагу то оружие, которым он  пользует-
ся",так писал Наполеон в своем официальном послании к сенату Французской
империи, которым оповещал сенат о континентальной блокаде. Послание было
помечено тем же днем, как и декрет ("Берлин, 21 ноября 1806 г.").
   Европа приняла декрет о блокаде с молчаливой и боязливой покорностью.
После разгрома Пруссии еще никто как следует не успел опомниться, и мно-
гие со страхом считали свои дни и ждали гибели. Англия  же  поняла,  что
борьба теперь пошла не на жизнь, а на смерть. И она снова  обратилась  к
той державе, к которой уже дважды обращалась" в 1798 и в 1805 гг.  Снова
Александру 1 обещана  была  финансовая  поддержка,  если  он  возобновит
борьбу с Наполеоном и попытается спасти  Пруссию.  Обращался  английский
кабинет и к Австрии, но эта держава еще не оправилась от страшного  аус-
терлицкого погрома и злорадно наблюдала за гибелью Пруссии, не решившей-
ся в 1805 г. выступить на стороне третьей коалиции.  Зато  в  Петербурге
все оказалось вполне подготовленным к  выступлению.  Наполеон  держал  в
изобилии во всех странах и столицах, а особенно в Петербурге,  многочис-
ленных шпионов и лазутчиков, которые представляли собой необычайное раз-
нообразие, начиная от графов, князей и пышных великосветских дам и  кон-
чая шкиперами и лавочниками, лакеями и почтовыми чиновниками,  докторами
и курьерами. Через них Наполеон знал о переговорах Англии с  Россией,  о
настроениях и приготовлениях Александра, об  обещании  новых  английских
золотых субсидий русскому царю в случае выступления России.  Организовав
временно центр управления своей громадной империи в Берлине, Наполеон не
покладая рук начал работать разом над двумя трудными  задачами:  во-пер-
вых, над мерами по реализации только что провозглашенной континентальной
блокады и, во-вторых, над подготовкой армии к предстоящей в близком  бу-
дущем новой встрече с русскими войсками, которые должны были  прийти  на
помощь погибающей Пруссии.
   Наполеон велел оккупировать старые торговые приморские города -  Гам-
бург, Бремен, Любек. Французские войска шли берегами  Немецкого  и  Бал-
тийского морей, занимая города и прибрежные села,  арестовывая  попадав-
шихся англичан, конфискуя английские товары, ставя всюду сторожевые  пи-
кеты и разъезды для ловли английской контрабанды. До  сих  пор  Пруссия,
Саксония и другие германские государства должны были доставлять средства
для содержания французской великой армии, стоявшей в завоеванной стране.
Теперь ганзейские города должны были содержать еще и  французских  тамо-
женных чиновников и береговых стражников, поставленных по берегу  Немец-
кого моря для борьбы против  английского  ввоза.  Одновременно  Наполеон
энергично подготовлял вторжение в  Польшу  и  новое  выступление  претив
русских, двигавшихся уже к границам восточной Пруссии.
   Выступление Александра диктовалось на этот  раз  более  существенными
мотивами, чем в 1805 г. Во-первых, на этот раз Наполеон грозил  уже  до-
вольно явственно русским границам: его войска уже двигались  от  Берлина
на восток. Во-вторых, одна делегация поляков за другой являлась в  Потс-
дам к Наполеону, прося его о восстановлении самостоятельности Польши,  и
император французов, король Италии, протектор Рейнского  союза  явно  не
прочь был прибавить к своим трем  титулам  еще  четвертый,  связанный  с
Польшей. А это грозило отнятием у России Литвы  и  Белоруссии,  а  может
быть, и Правобережной Украины. В-третьих, ясно было, что после декрета о
континентальной блокаде Наполеон не успокоится, пока так  или  иначе  не
заставит Россию примкнуть к числу держав,  выполняющих  этот  декрет,  а
разрыв торговли с Англией грозил разорительными последствиями для  всего
сбыта русского сельскохозяйственного сырья в Англию и  для  устойчивости
тогдашней очень шаткой русской валюты. Словом, причин к войне против На-
полеона нашлось достаточно даже и помимо желания как-нибудь отплатить за
аустерлицкий разгром и позор. Готовились гораздо более серьезно,  чем  в
аустерлицкую кампанию. С тревогой учитывали  неслыханно  быструю  гибель
Пруссии, сознавали, с каким сильным противником приходится  иметь  дело.
Ни на чью реальную помощь при этом рассчитывать не приходилось:  Пруссия
как держава в тот момент, в конце 1806 г., уже почти не существовала.
   В Петербурге было решено отправить против Наполеона в первую  очередь
100 тысяч человек с главной массой артиллерии и с несколькими  казачьими
полками. Гвардия должна была тронуться из  Петербурга  несколько  позже.
Наполеон решил предупредить русскую армию. Уже в ноябре французы вступи-
ли в Польшу. Польское дворянство и немногочисленная  торгово-ремесленная
буржуазия встретила их появление с большим восторгом, уже  наперед  при-
ветствуя в Наполеоне восстановителя польской самостоятельности, погибшей
при трех разделах Польши в конце XVIII в. Но Наполеон относился  к  идее
самостоятельности Польши довольно прохладно. Поляки были ему нужны в его
громадной игре только как некоторый аванпост или буфер при  столкновении
с Россией и Австрией на востоке Европы (Пруссию он уже ни во что не счи-
тал). Но для этого необходимо было, чтобы Наполеон в своей внешней поли-
тике последовательно проводил революционные традиции буржуазной Франции.
Между тем он никогда не ставил себе такой задачи, а  разгромить  царскую
империю он тогда и не собирался. В данный момент Польша ему  была  нужна
как источник пополнения и снабжения армии. Первого он добился  использо-
ванием распространенных в польском мелком дворянстве и городской буржуа-
зии симпатий к Франции как носительнице идей национальной свободы.  Пос-
редством строго проводимых реквизиций он сумел выкачать  из  страны  до-
вольно большие местные ресурсы.
   Впоследствии Тильзитским миром Наполеон разрешил  "польский  вопрос",
вновь переделив Польшу, отдавая своему новому союзнику, саксонскому  ко-
ролю, большую часть завоеваний прусской Польши в  виде  так  называемого
Великого герцогства Варшавского. Это была северная  половина  этнографи-
ческой Польши, кроме Белостокского округа, переданного Александру.  Пока
что, при неопределенном положении, создавшемся в период до  Тильзитского
мира. Наполеону удалось создать французскую партию среди польских магна-
тов, которые раскачивались медленно, боясь репрессий  России  против  их
родственников - крупных помещиков в Литве, Белоруссии и на Украине.  Во-
енный министр временного правительства Польши, князь Иосиф  Понятовский,
получивший впоследствии звание французского маршала, заявил себя сторон-
ником Наполеона не сразу.
   Внутренняя политика Наполеона в Польше должна была означать шаг  впе-
ред по пути ее буржуазного развития. Параграф первый  обнародованной  им
конституции Великого герцогства Варшавского гласил: "Рабство отменяется.
Все граждане равны перед законом". Однако это была  только  фразеология,
ибо "свободный земледелец", уезжающий из деревни, в которой он  находил-
ся, должен был вернуть помещику земельную собственность. Среди  крепост-
ного крестьянства прусской Польши под влиянием свободных граждан -  сол-
дат французской армии - стали появляться признаки движения против  поме-
щиков. Но это движение и здесь не получило развития.  Формальное  "осво-
бождение" крестьян не лишало помещиков власти.
   Благодаря воскресшим надеждам на  освобождение  Польши  от  прусского
господства, а в будущем и от австрийского  владычества  при  перспективе
"воссоединения" Литвы, Белоруссии и Украины французскую армию  принимали
в Польше с распростертыми объятиями. В  Познани  маршалу  Даву  устроили
триумфальный прием. Всюду в этой провинции, даже там, куда еще не прони-
кали французские войска, прусские власти были смещены и заменены поляка-
ми. Руководящую роль в начале движения против Пруссии сыграл вернувшийся
из Франции участник восстания Костюшко, Выбицкий.
   Движение в стране против  пруссаков  начало  постепенно  подниматься.
Сначала среди формируемых войск преобладает дворянское ополчение, но уже
в конце января 1807 г. на фронте на путях к Данцигу появились регулярные
полки, "легия", генерала Домбровского, возвратившегося из Италии. В фев-
рале 1807 г. насчитывалось уже 30 тысяч регулярных войск  с  кадрами  из
бывших унтер-офицеров и офицеров "польских легионов", созданных Бонапар-
том во время итальянской кампании 1796-1797 гг.
   Но, вообще говоря, никакого общего вооруженного  движения  страны  на
помощь французам не произошло, и маршал Ланн писал Наполеону в Берлин из
Польши, что особого толка от поляков ждать не приходится, они склонны  к
анархии и ничего прочного у них создать невозможно.
   В конце ноября Наполеон получил известие, что передовые части русской
армии вошли в Варшаву. Наполеон приказал Мюрату и Даву  идти  немедленно
на Варшаву. Мюрат 28 ноября вошел с кавалерией в город, накануне  остав-
ленный пруссаками, ушедшими за Вислу и сжегшими за собою мост. Наконец и
сам Наполеон появился в Польше, сначала в Познани, потом в  Варшаве.  Он
заявил дворянству, явившемуся к нему на поклон, что сначала нужно заслу-
жить право восстановления Польши. Он хотел было выписать в Польшу из Па-
рижа знаменитого Тадеуша Костюшко, национального героя тогдашней Польши,
борца против разделов Польши при Екатерине. Но Костюшко ставил  условия,
имевшие целью оградить будущую свободу Польши от самого Наполеона, кото-
рого Костюшко считал деспотом. Фуше, ведший переговоры с польским патри-
отом, почтительнейше вопрошал императора, что же сказать Костюшко. "Ска-
жите ему, что он дурак!"- ответил император. Он решил обойтись собствен-
ными силами, не надеясь уже на всеобщее восстание в Литве  и  Белоруссии
против царской России.
   Началась борьба с русскими. Выйдя из Варшавы, Наполеон атаковал русс-
ких. После нескольких стычек 26 декабря 1806 г. произошла битва при Пул-
туске (на реке Нареве). Русскими командовал генерал Беннигсен. Александр
относился к нему с той смесью антипатии и боязни,  как  вообще  ко  всем
убийцам  Павла  (хотя  все  они  были  только  его  сообщниками  в  этом
убийстве), но назначил его  за  неимением  более  подходящего  человека