ышку, сел  к  фис-
гармонии поудобнее, нажал на педали-меха и выдал бурный пассаж из  Бахо-
вой прелюдии. Певица подняла-повернула голову.
   - Вот, Дусенька, - сказал Леха. - Ты ж  все-таки  музыкантша.  Нельзя
тебе долго без инструмента. Пользуйся. Репетируй. Играй на здоровье.
   Певица улыбнулась.
   - Спасибо, Леша.
   - Э, ничего, - махнул Леха рукою. - Я ее все  равно  чинить  собирал-
ся...
   - Я возвращаюсь домой, Леша. Вот буквально через два  часа,  чтоб  не
стемнело.
   Леха чуть пожал плечами:
   - Как знаешь... Я тебе  с  самого  начала  говорил:  хочешь  -  живи,
сколько хочешь. Не хочешь... - и пустил многоточие.
   - Не в том дело, Лешенька, хочу или не хочу. Не  хочу,  если  сказать
честно.
   - Ну так и оставайся, - встрял Леха, хотя Певица  явно  не  закончила
фразу.
   - ...а в том, что возвращаться ндо. Завтра с утра у меня репетиция  с
оркестром. Послезавтра - концерт. В понедельник - поездка на пять  дней.
Я вроде бы как взяла отпуск, а сейчас - продолжение жизни.  Знаешь,  как
пишут в журналах? Продолжение - следует.
   Певица спрыгнула с кресла, подошла к Лехе, стала с ним  совсем-совсем
рядом, заглянула, по сравнению с ним маленькая, в его глаза.
   - Помнишь, я тебе говорила, что ты похож на моего отца. Я сперва  по-
думала - показалось, так не бывает, не может быть. Но чем дольше мы жили
с тобой, - улыбнулась, почувствовав некоторую двусмысленность,  которой,
впрочем, в виду не имела, - тем больше я убеждалась, что  это  так.  Па-
па... папа был лучшим человеком на земле. Единственным близким мне чело-
веком. Единственным человеком, которого я любила. И который любил  меня.
О, знаешь! - он был грешник... пил... Но он был... живой и добрый. Впро-
чем, я не о том. Ты вот обругал Порошину, а потом сказал, что ко мне это
не относится. Потому что я... - снова улыбнулась - человек. Это  показа-
лось так вроде бы смешно... А на самом деле оказалось правдой. Ты знаешь
- я ведь много-много лет - одна. Совсем одна. Ну, то есть, были,  конеч-
но, какие-то... люди... Но это... так. И вот тут, с тобою,  я  поняла  -
почему одна. Ты помог мне понять. Волей-неволей, судьбою, что ли...  хо-
тя, чего греха таить, я и сама  этого  хотела...  с  детства...  с  трех
лет... я - звезда. А кто рискнет подойти к  звезде?  Очень  определенные
люди. Тоже артисты. Администраторы. Ну и... эти вот... начальство... А в
последнее время - богачи. Вот меж ними я и крутилась. Не дашь же в газе-
ту диогеново объявление: "Ищу человека!" И  вот  эта  ночная  история...
Ты... И - пожалуйста. Ты только не подумай, ради Бога!  -  спохватилась,
имея, должно быть в виду: "Не подумай, что вешаюсь на шею".
   - Я не подумаю, не волнуйся, - ласково сказал Леха и погладил  Певицу
по голове. Та прижалась к нему, потом встала на цыпочки и поцеловала.  В
щеку.
   - Ну вот, - отскочили и подчеркнуто озабоченно  принялась  за  сборы,
хоть и непонятно было: чего там, собственно, собирать.
   - Я тебя провожу, - сказал Леха.
   - А можно на прощанье еще раз глянуть на твою Москву?
   ***
   Услужебного подъезда их поджидала "девятка" Певицы: вымытая, сверкаю-
щая, на четырех вполне надутых колесах.
   - Что это? - восхищенно поразилась Певица. - Откуда, как?
   Сияющий Леха скромно потупил глаза:
   - А чего сложного? Я ж видел - ты на своих двоих домой шла...
   - Как - видел? - чуть насторожилась Певица.
   - Н-ну... то есть... то есть, понял, когда тебя увидел. Вот. Ну,  вы-
яснил, где у тебя был концерт... Подъехал. Ты уж прости - временно  спер
из курточки права там, ключи... Для сюрприза. Вот и все. Да  ты  садись,
садись, заводи. Пусть прогревается...
   - Ой, Леша, - едва не бросилась певица ему на шею. - Ты знаешь, как я
ее боюсь?! - кивнула на "девятку". Что-нибудь там сменить, починить...
   - Ну а чего? И правильно, - отозвался Леха. - Не бабское это дело.
   ***
   - Не зайдете? Кофе выпить... И вообще, посмтрите, как живу, - предло-
жила, открывая дверь в свою квартиру, Певица  Лехе  так...  просительно,
что, даже не входи в его планы этот визит, он вряд ли бы отказался. - Не
бойтесь, - усмехнулась, - соблазнять не буду.
   - Да я не из пугливых, - отозвался Леха и шагнул вслед Певице в  при-
хожую.
   - Сами знаете, меня тут десять дней не было... - продолжала  оправды-
ваться Певица, проходя, - может, чего и не прибрано...
   - Ну, оно, наверное, и десять дней назад не прибрано было, - улыбнул-
ся Леха. - Ладно-ладно, я привычный. У меня сама видела, что вообще тво-
рится...
   - Нет, Лешенька, - возразила Певица. - У Вас - не то. У Вас, если хо-
тите знать, - полный порядок.
   - А-га, - полушутливо согласился Леха. - Морской!
   Певица зажгла свет, хоть за окном не вполне еще стемнело:
   - Ходите, смотрите, - сказала. - А я пока кофе сварю, - и скрылась на
кухне.
   Квартира Певицы была длинной  анфиладою  нескольких  комнат.  Большой
портрет отца. Афиши, фотографии, картины: пусть простенькие, но  подлин-
ники; безделушки... Мебель, в основном, сравнительно дорогая,  но  стан-
дартная, и только редкими вкраплениями - антикварные вещицы. Большой ро-
яль.
   Окинув все это взглядом, Леха подошел к являющейся смысловым  центром
первой комнаты дорогой стереосистеме, щелкнул выключателем, нажал  кноп-
ку. Комнату наполнил громкий голос певицы -  какая-то  совсем  новая  ее
песня.
   Певица тут же появилась на пороге.
   - Зачем, Леша?! - сказала с укором. - Вы же не любите...
   Леха улыбнулся.
   - Ты кофе, кажется, пошла готовить? Вот и готовь, ладно?
   Певица как-то полувиновато пожала плечами и вышла.
   Леха принялся внимательно смотреть по сторонам...
   ...зашел в следующую комнату, нажал на выключатель - свет не зажегся.
Нажал еще раз, еще... Люстра, наконец, нехотя вспыхнула. Леха достал  из
кармана швейцарский ножичек, открыл лезвие-отвертку, стал разбирать вык-
лючатель...
   Певица, катя перед собою сервировочный столик  с  дымящейся  джезвою,
чашками, рюмками, бутылкою коньяку и разной мелочью  на  закуску  вошла,
когда Леха закручивал последний винт, замерла, глядя на него, словно  он
чудо какое совершил.
   Леха спрятал ножичек, щелкнул пару раз туда-назад:
   - Вот сейчас - другое дело! - и глянул на Певицу...
   ***
   Прощались они, когда за окнами было совсем уже темно.
   - Вот, - сказала-подытожила Певица. - Теперь Вы все про меня  знаете.
Про мою жизнь... Про мою семью... Про мое прошлое и про мое  будущее.  И
вот, что я хотела бы попросить Вас... принять,  -  Певица  потянулась  к
гвоздику рядом со входной дверью, сняла  небольшую  связочку.  -  Ключи.
Ключи от моего дома. Если у Вас будет свободное время... Или мало ли там
что... В общем, возьмите, - протянула связочку Лехе. - Я иногда бываю  в
отъезде... на репетиции... Мне б не хотелось, чтоб Вы  дозванивались  до
меня, у дверей стояли. Просто заходите - и все... А если я буду дома - я
буду знать, когда повернется замок, что пришли Вы...
   - Спасибо, конечно, - смутился Леха.  -  Но,  может,  не  стоит?  Дом
все-таки...
   - Вы ж меня у себя дома держали, документов не спрашивали...
   - Н-ну... тоже - сравнила.
   - А мне всегда, вот честное слово, ужасно хотелось, чтоб хоть  у  ко-
го-нибудь были мои ключи. Ну, то есть, я их, конечно, давала... А потом,
- хмыкнула, - забирала назад... Со скандалом...  А  мне  хотелось,  чтоб
навсегда.
   - Ладно, Дуся, ладно, спасибо, - прервал Леха Певицу; для того, может
быть, в первую очередь прервал, чтобы прекратить эту не  совсем  ловкую,
чуть лишку сентиментальную сцену. И ключи взял. - Ну, я пошел?
   - Идите, Леша, идите, - вдруг, сама для себя неожиданно, перекрестила
Певица Леху. - И помните, что я жду Вас здесь... всегда. И что это...  и
что это ни к чему Вас не обязывает.
   Леха еще более неловко, чем она его - днем, чмокнул Певицу в  щеку  и
побежал вниз по лестнице.
   - Леша, Леша, погодите! - догнал его голос Певицы.
   Леха вернулся назад.
   - Хотела попросить у Вас совета...
   Леха вопросительно приподнял голову.
   - То, что Вы нашли меня... избитую... это ведь - не случайность.  Так
сильно, правда, никогда не бывало, но то на улице в  грязь  толкнут,  то
тут, в подъезде, домой не пускают. Пьянь подзаборная, БОМЖи, алкаши... Я
почему от Вас и уезжать не хотела. Домой боялась идти.  Сейчас,  правда,
уже не так, я там у Вас на чердаке отдохнула, сил набралась...  А  нача-
лось знаете когда? Когда после концерта ко мне зашел в гримерку  один...
старый знакомый... стукач гэбэшный... И так, знаете: "Ба!  Сколько  лет,
сколько зим!", целоваться лезет, цветы сует. А когда-то душу из меня вы-
нимал, принуждал сотрудничать. А, когда я отказалась - то концерт  вдруг
у меня по непонятной причине отменится, то поездка... То  картину  вдруг
закроют. Ну, я его прямо этими цветами - по роже, по роже!.. А через не-
дельку все и началось. Так вот я хотела у Вас спросить: сейчас  какие-то
пистолеты  газовые,  баллончики,  электродубинки...  Где  это   достать,
сколько стоит? Вы, небось, знаете...
   - Ой, Дусенька, - вздохнул Леха. - Это ведь тоже - дело  не  бабское.
Ладно, присмотрю я за твоим домом, выловлю... Корешей подключу.
   - Да он же из ГБ. Он и сейчас там, по-моему, работает.
   - Во-первых, это еще не факт. Не факт даже, что  это  он.  Во-вторых,
если и так - вряд ли это официальное задание. Так, любительщинка.  Разв-
лекается дядя. А на дядю развлекающегося укорот найти - дело не трудное.
В общем, ладно, поживи недельку, погляди. А там, если что - и  про  бал-
лончики поговорим. Ну все, я пошел, поздно уже...
   - Ч-черт! - сказала Певица не то с натуральной, не то с чуть показной
досадою. - Совета, называется, спросила...
   Совсем было уже ушедший Леха приостановился на ступеньке, обернулся и
довольно жестко сказал:
   - А ты, Дуся, не бойся. Я человек вполне свободный. И независимый.  И
если чего делаю - значит, или хочу, или считаю, что так надо. Для меня ж
надо. И нету такой причины, по которой ты  там...  или  какая  другая...
уговорила б меня делать то, чего мне делать незачем. Вот. И еще. Я пони-
маю: ты женщина воспитанная. Артистка. И все-таки брось меня  звать  "на
Вы". Лады? А то я тебе - "ты", ты мне - "Вы". Цирк! А  себя  я  уже  все
равно не переделаю...
   И, не дожидаясь ответа, Леха через две ступеньки на  третью  поскакал
вниз...
   ***
   Серая "вольво" подъехала к стоянке у  казино.  Лощеный,  в  смокинге,
только без парика, Алексей поглядел в окно: знакомый "мерседес"  был  на
месте. Алексей хлопнул дверцею и вошел в здание.  Отсутствие  парика  не
помешало - Алексея узнали, впустили. Он заплатил за вход, но фишек поку-
пать не стал, а пошел прямо в игровой зал.
   Мрачный, но увлеченный, Паша просаживал у  рулетки  очередную  тысячу
баксов. Но и на него Алексей глянул мельком, а подошел прямо к одному из
двоих телохранителей - к тому самому, что пару недель назад  колол  шины
на "девятке" Певицы:
   - Поговорить надо...
   Телохранитель чуть кивнул и отошел в сторону.
   Алексей вынул из кармана несколько стодолларовых купюр, сунул в  руку
бандиту:
   - Ты Порошину помнишь? Ну, певицу, которую...
   - Помню-помню, - прервал бандит ненужные объяснения.
   - Кто-то к ней при...лся.  Шантрапа  какая-то.  Разузнай  кто  и  дай
п...юлей. Все понятно?
   Бандит нехотя протянул доллары назад.
   - А чего мне разузнавать? Это вон, братан Колькин, - кивнул на  стоя-
щего невдалеке коллегу. - Его компания.
   - Вот даже как?! - присвистнул Алексей и, небрежно суя доллары в  бо-
ковой карман, двинулся к рулетке, к Паше.
   - Алексей Николаевич! - кинулся бандит вдогонку. - Только Вы Пал  Са-
муилычу нас... то есть - его не продавайте!
   - Знаешь что, Влад, - уставил Алексей на  бандита  тяжелый,  холодный
взгляд. - Давай уж я сам решать буду: кого мне продавать,  кого  -  нет.
Условились?
   - Ваше, конечно, дело, - буркнул бандит, отходя на старое  место,  но
по пути добавил. - Только как бы пожалеть не пришлось.
   А Алексей уже стоял рядом с Пашей:
   - Вот честное слово, Павел Самуилович, не ожидал  я,  что  при  Вашем
графском бла-а-родстве Вы станете на бедную бабу хулиганов напускать.  И
мое бла-а-родство не позволяет мне скрыть от нее этот печальный факт.
   Повернулся, и быстро вышел, а Паша, не успев как следует  отключиться
еще от рулетки, довольно долго туповато глядел ему вслед.
   ***
   Это надо было видеть! Алексей поглядел на часы, встал от  компьютера,
из-за письменного стола в уютном своем домашнем  кабинетике,  подошел  к
зеркалу... и - преобразился. Стал Лехой. Не меняя  одежду,  не  отпуская
щетину... И в таком качестве взял телефонную трубку, набрал номер.
   - Дуся, привет! Алексей. Как сама-то? У-гу. Я чего звоню? - не  прис-
тают больше? То-то! Да ладно, спасибо... Ничо не стоило. И имей в  виду:
лечиться надо! Гебист не при чем. Это один твой поклонник. Из этих, зна-
ешь, новых-богатых. У тебя их так много, что не  догадываешься  который?
Да ладно, ладно, зайду. Закрутился маленько. Или ты заходи. Помнишь, ку-
да? Да хоть завтра. Весь день буду дома работать. Или на крыше.  Ну  це-
лую, пока...
   Положил трубку и снова стал Алексеем. Вернулся к компьютеру.
   ***
   Какое-то время, надо полагать, прошло, потому что Москва уже была вся
в молодой, но вполне крепкой зелени.
   Леха выскочил из такси возле служебного входа небольшого  концертного
зальчика...
   ...прошел мимо вахтерши, что-то ей шепнув...
   ...прошагал по гулкому пустому вестибюлю...
   ...и тхонько-тхонько приоткрыл дверь в зрительный зал.
   Он был темен и практически пуст. На сцене же, в дежурном свете, Певи-
ца репетировала с небольшим ансамблем. В тот момент, когда Леха  приотк-
рыл дверь, как раз началась новая песня.
   Певица пела. Леха слушал. В какой-то момент Певица Леху заметила: мо-
жет быть, даже не разглядела черты лица у темной фигуры в глубине  зала,
но почувствовала, что это - он. И чуть как-то сбилась, что не ускользну-
ло от внимания дирижера ли, режиссера...
   - Стоп! - закричал он. - Стоп! Давай-ка еще, сначала!
   Певица легко спрыгнула в зал, пошла к Алексею, бросив на ходу:
   - Я сейчас.
   - Привет, - сказал он и чмокнул Певицу в  привычно  подставленную  ею
щеку. - Прости, что песню испортил. Так, кажется, у Горького?
   - А чего ты там? Проходи, садись...
   - Не-а, - мотнул Леха головою. - Недосуг. Ты здесь еще часа два  про-
будешь? Я за ключами от тачки приехал. А то у тебя клапана стучат.  Пока
поешь - подрегулируем.
   Оркестрик во главе с дирижером ждал, пока Певица освободится,  с  по-
казным терпением.
   - Ой, Леша-Леша, - счастливо вздохнула Певица, передавая ему ключи. -
И чего б я без тебя делала?!
   - Да ладно уж, - потупился Леха. - Я к тебе тоже вот... привык...
   - Где ты сегодня вечером?
   - У тебя, у тебя... - и, снова чмокнув Певицу, Леха скрылся.
   - У нас, дурачок... - сказала она тихо - получилось,  что  самой  се-
бе...
   ***
   По телевизору шел какой-то дурной американский мультик: Утиные  Исто-
рии или что-то в этом же роде. Нормальные взрослые люди смотреть это  ни
с того ни с сего попросту не могли, поэтому  увиденная  нами  мизансцена
скорее всего попросту символизировала семейную идиллию у нас: Певица си-
дела в уголке дивана и тихо поглаживала остатки волос на плешивой голове
Лехи, лежащей на ее коленях. Сам Леха растянулся на диване во весь  свой
рост...
   - Ты сколько раз была замужем? - спросил он.
   Певица нажала на кнопочку "mute" пультика управления  телевизором  и,
некоторое время послушав воцарившуюся паузу, ответила:
   - Я ж тебе говорила: два.
   Выдержала еще одну паузу и осторожно спросила:
   - А что?
   - Я тоже - два. Первый раз сдуру, по молодости...
   Певица улыбнулась и понимающе кивнула: видно, и у нее тоже первый раз
был сдуру и по молодости.
   - А вторая... - продолжил Леха. - Вторая была в порядке. Настолько  в
порядке, что не согласилась терпеть, что я пью. Хотя, пьяный  я,  в  об-
щем-то, тихий... А там, на Дальнем Востоке, не пить просто нельзя. Здесь
я уж... не так совсем. Не то, чтобы вовсе, но все-таки...
   - Папа тоже выпивал, - сказала Певица. - До первого инфаркта. А потом
- как отрезало...
   - Волевой, - прокомментировал Леха.
   - Мама злилась, а я - понимала. Вот веришь, нет?
   - То-то и оно, что мама злилась...
   Помолчали, поглядели на экран. Певица снова нажала на кнопочку "mute"
и утки понесли свою чушь.
   - Я к чему этот разговор затеял? - задал Леха риторический вопрос.  -
Вот мы взрослые люди... Независимые... Самостоятельные... Живем, как нам
удобно... Правильно я говорю?  Как  нам  нравится,  в  общем...  Тебе...
Мне... И вместе с тем - без обязательств. Правильно?
   Певица кивнула головою, соглашаясь с последними сентенциями,  но  как
бы не понимая, к чему они должны привести. Леха продолжил:
   - А все эти браки... которые можно заключить, расключить... Ты  вооб-
ще-то крещеная?
   - У-гу, - кивнула Певица. - Мода такая была. Протест выражали...  Це-
лой компанией  ездили  в  Переделкино,  креститься.  Москонцертовской...
Смешно. Сейчас, как поглядишь, как эти попы на экране кувыркаются...
   - Да не о них речь... Короче, ты уж, наверное, поняла, к чему я веду?
Обвенчаемся, а? Бог с ними, с попами... Главное,  чтоб  миг  такой  был,
когда мы оба сказали бы перед... ну, небом, что ли... Я ведь  так  пони-
маю: веришь ты в Бога, не веришь, но не считаешь же,  что  вся  жизнь  -
здесь... - обвел Леха рукою круг, должный,  видимо,  обозначить  дольний
мир.
   - Не считаю, - отозвалась Певица.
   - Вот, - резюмировал Леха. - И я. Так кк?
   - Ой, Леша-Лешенька! Согласна! Согласна! Конечно ж - согласна!!
   ***
   - Приглашали, Павел Самуилович? - вошел Алексей в кабинет.
   - У-гу, - согласился Паша. - Привет, - и, привстав из-за стола,  про-
тянул для пожатия руку. - Садись-ка.
   Алексей сел.
   - Во-первых, - сказал Паша, - чтоб больше не  было  недоразумений,  я
хотел бы закончить тему Каленова. Да, я пошел против него. Да,  я  знаю:
это дело опасное...
   - Смертельное! - возразил Алексей.
   - Смертельное, - согласился Паша. - Но если я с  этим  не  разберусь,
каждый месяц, каждый день он будет задвигать меня все дальше назад. Пра-
вильно?
   - Правильно, конечно. Но и на этом самом заду годовой оборот тысяч  в
триста вам обеспечен всегда.
   - А зачем мне эти деньги, Леша? Еще один "мерседес" купить? Еще  одну
дачу построить? Больше фишек на тринадцать положить? Не с тремя  девками
спать, а сразу с пятью? Ведь ты-то должен знать,  зачем  я  затеял  этот
бизнес, ты же у нас - психолог. Я всю жизнь хотел работать в полном  со-
ответствии со своими силами, со своими возможностями.  Ну...  в  крайнем
случае - с объективными обстоятельствами. А не в соответствии с  ограни-
чениями, которые мне ставят сверху. Тут уж все равно получается: Каленов
или большевики.
   - Вам тогда, - ответил Алексей, - тоже придется обзавестись...  гвар-
дией. А не этими двумя сопляками, - кивнул куда-то  вниз.  -  Оружием  и
всем таким прочим. С определенными людьми повязаться... Грех на душу  то
и дело брать. Вы к этому готовы?
   - Пока - нет, - ответил Паша. - Но если Каленов  начнет...  В  общем,
если боишься - выход для тебя свободен. Долю свою в случае чего получишь
деньгами. И друзьями можем остаться...
   - Хорошо, Павел Самуилович, - сказал Алексей. - Подумаю.
   - Ну и ладно, - закрыл Паша тему. - А теперь посмотри вот сюда.
   Паша нажал на переносном пульте кнопочки, щелкнул, завращал кассетами
видеомагнитофон, вспыхнул экран телевизора и на нем возникала интервьюи-
руемая Матвеем Гонопольским в дурацкой его кепочке Порошина.
   - Вы правы, Матвей, - сказала. - Я действительно встретила... челове-
ка. Мне б не хотелось ничего раньше времени афишировать, но я... - улыб-
нулась в камеру наивно и беззащитно, - я - счастлива.
   На этой улыбке Паша и сделал с пультика стоп-кадр.
   - Уже видел? - поинтересовался. - Че-ло-век?
   - Не-а, - мотнул