рга и Шекспира из Стратфорда-на-Эвоне.
А может быть, Джонсон,  чтобы  скрыть  истину,  прибегнул  к  двусмысленному
иносказанию, ведь не исключено,  что  речь  идет  об  Эвоне,  протекающем  в
графстве  Уилтшир,  мимо  Уилтона,  резиденции  Пемброков?  Или,  как   всем
известно, Джонсон упрекал  Шекспира,  что  тот  "не  вымарывал  ни  строки".
Джонсон считал необходимой такую правку. Так всегда  было  принято  понимать
это замечание. А быть может, догадываются ныне антистратфордианцы, это намек
на то, что, мол, никто не видел актера Шекспира пишущим или что он  попросту
снимал копии с чужого текста.
     Процитируем, однако, более полно отрывок из Джонсона,  о  котором  идет
речь. "Помню, актеры часто упоминали как о чем-то делающем  честь  Шекспиру,
что в своих писаниях (что бы он ни  сочинял)  он  никогда  не  вымарывал  ни
строчки. На это я ответил, что лучше бы он вымарал тысячу строк;  они  сочли
мои слова недоброжелательными. Я бы не стал сообщать об этом потомству, если
бы не невежество тех, кто изобрел для похвал своему другу то,  что  является
его наибольшим недостатком...", и т. д.  Где  же  здесь  намек  на  то,  что
Шекспир ничего не писал или только переписывал работы других?

       Кардинал и "серый кардинал"

     Правление Ришелье сыграло не меньшую роль в истории тайной войны, чем в
истории Франции и всей Западной Европы.
     В течение почти 20 лет - с 1624 г. и  до  самой  смерти  в  1642  г.  -
кардинал Ришелье был главой правительства при ничтожном Людовике XIII. Чтобы
не  быть  низвергнутым  с  высот  могущества,  Ришелье  пришлось  не  только
научиться  играть  на  слабостях  и  капризах  непостоянного,  подверженного
посторонним  влияниям  Людовика  XIII,  но  и  быть  все   время   в   курсе
непрекращавшихся дворцовых интриг. В них принимали  активное  участие  мать,
жена и брат короля, а также другие принцы крови, не говоря уж о  влиятельных
вельможах.  Противники  кардинала   пытались   противодействовать   усилению
королевского абсолютизма, полному подчинению знати верховной власти монарха,
чего  настойчиво  добивался  Ришелье,  опираясь  на  поддержку   большинства
дворянства и буржуазии.
     Им была нужна твердая власть для подавления  крестьянских  и  городских
восстаний.
     В своем сопротивлении Ришелье его противники почти неизменно  прибегали
к излюбленному средству - к сговору с Габсбургами, против которых, продолжая
линию Генриха IV, вел упорную  борьбу  кардинал.  Поэтому  разведка  Ришелье
должна была решать многосторонние,  хотя  и  тесно  переплетавшиеся  задачи:
выслеживать  противников  кардинала  при  дворе,  обнаруживать  их  связи  с
Испанией и Габсбургами  и,  наконец,  прямо  обслуживать  внешнюю  политику,
включавшую, в частности, мобилизацию протестантского короля  Швеции  Густава
Адольфа и протестантских немецких князей против  императора.  Легко  понять,
почему в таких условиях Ришелье предпочитал придать разведывательной  службе
частный  характер,  оплачивая  своих  лазутчиков  из  собственного  кармана,
который, впрочем, после этого быстро пополнялся за счет казны.
     Ришелье не верил даже своим личным секретарям. Когда  они  переписывали
важные бумаги, кардинал сам смотрел за их работой: он хотел  убедиться,  что
при этом не будут сняты дополнительные копии с секретных документов. К числу
тех немногих, кто неизменно пользовался неограниченным доверием Ришелье, был
глава его секретной  службы  монах  капуцинского  ордена  Жозеф  дю  Трембле
("серый кардинал", как его иронически именовали враги).
     По утрам Ришелье  регулярно  приносили  перехваченную  корреспонденцию,
докладывали  о  происшествиях   при   дворе,   о   разговорах   заключенных,
подслушанных тюремщиками. Буквально каждый  день  Ришелье  с  отцом  Жозефом
обсуждали  полученную  шпионскую  информацию,  составляли   указания   своим
разведчикам. Отец Жозеф завербовал много монахов  своего  ордена.  Несколько
шпионов-капуцинов обосновались в Лондоне, формально находясь  в  свите  жены
английского короля Карла I Генриетты-Марии, француженки по  рождению.  Среди
капуцинов отец Жозеф отобрал себе и четырех  помощников,  составлявших  штаб
его разведывательной организации.  На  службе  у  кардинала  состоял  Антуан
Россиньоль, которого считают основателем  современной  криптографии.  Еще  в
молодости он обратил на себя внимание тем, что сумел прочесть  зашифрованное
письмо гугенотов города Бельмона,  стойко  выдерживавших  осаду  королевской
армии. В этой перехваченной депеше осажденные  уведомляли,  что  у  них  нет
амуниции и, если не прибудет  подмога,  они  должны  будут  вскоре  сдаться.
Командующий королевскими войсками вернул горожанам расшифрованное письмо,  и
те, убедившись, что оно прочитано, неожиданно  30  апреля  1628  г.  сложили
оружие.
     Ришелье, узнав о способностях Россиньоля, приблизил  его  к  себе.  При
осаде  гугенотской  твердыни  -  гавани  Ла-Рошель  -   Россиньолю   удалось
расшифровать депешу о том, что жители голодают и, если не получат помощи  от
англичан, не смогут продолжать сопротивление. Поселившегося под  Парижем,  в
местечке Жювиси, шифровальщика удостаивал своим посещением сам Людовик XIII.
Россиньоль  не  только  раскрывал  шифры,  но  и  составлял  ложные  депеши,
побуждавшие к сдаче неприятельских крепостей. Ходили,  впрочем,  слухи,  что
Ришелье сознательно преувеличивал возможности своего специалиста  по  кодам,
чтобы обескуражить заговорщиков. Однако в том, что Россиньоль  действительно
был виртуозом своего дела, убеждают, помимо прочего, и переписка  кардинала,
и щедрые королевские дары ему. Он оставался в большой милости и при Людовике
XIV. В 1672 г. ему было подарено 150 тыс. ливров, а в последние  годы  жизни
(он умер в 1682 г.) Россиньоль получал ежегодную пенсию в 12 тыс. ливров.
     Секретная  служба  Ришелье  обеспечивала  его  из  всех  стран   Европы
информацией, имевшей нередко первостепенное значение. Приходится удивляться,
каким образом при тогдашних средствах связи  в  Париж  вовремя  доставлялись
сведения, которые стремились сохранить  в  тайне  правительства,  вообще  не
поддерживавшие ни дипломатических, ни иных отношений  с  Францией.  Примером
может послужить полученное Ришелье заблаговременно  известие  о  принятом  в
1628 г. решении московского правительства возобновить войну  против  Польши.
Своевременная  осведомленность  об  этом  позволила  французским  дипломатам
значительно ускорить заключение в  1629  г.  Альтмаркского  перемирия  между
Швецией и Польшей, что дало возможность  шведскому  королю  Густаву  Адольфу
начать успешную войну против германского императора  (императорский  престол
занимали представители австрийской ветви династии  Габсбургов).  Это  же,  в
свою очередь, соответствовало  главной  внешнеполитической  цели  Ришелье  -
созданию мощной коалиции против по-прежнему  претендовавших  на  европейскую
гегемонию испанских и австрийских Габсбургов.
     Можно  лишь  догадываться,  каким  образом  Ришелье  получил  секретную
информацию из Московского государства, с которым  в  течение  предшествующих
полутора десятилетий у Франции вообще не было никаких связей.  Правительство
царя Михаила Федоровича, надеясь привлечь  Турцию  к  союзу  против  Польши,
сообщило о своих планах турецкому послу греку Ф. Кантакузину, который  сразу
же после этого поспешил в Константинополь. А постоянный французский посол  в
Константинополе граф Ф. Сези, являвшийся прежде всего агентом  отца  Жозефа,
сумел обзавестись осведомителями,  которые  передавали  ему  все,  что  было
известно правительству султана Мурада IV...
     Еще в первые годы правления Ришелье против него был  составлен  заговор
во главе с братом короля Гастоном Орлеанским. В  заговоре  участвовали  жена
Людовика Анна Австрийская, побочные  братья  короля  принцы  Вандом,  маршал
Орнана и граф Шале. Заговорщики хотели похитить Людовика XIII и Ришелье, а в
случае неудачи - поднять вооруженное восстание, которому была обещана полная
поддержка в Вене и Мадриде.
     В раскрытии заговора большую роль сыграл  один  из  лучших  разведчиков
отца Жозефа - Рошфор. Он, вероятно, многим известен  по  знаменитому  роману
"Три мушкетера" Александра Дюма. Свои знания о Рошфоре Дюма почерпнул из его
любопытных "Воспоминаний", но они в действительности были написаны писателем
Сандра де Куртилем (который являлся также автором "Мемуаров" д'Артаньяна)  и
полны  выдумок.  Рошфор  был  пажем  в  доме  Ришелье.  Его  сначала   долго
испытывали, а потом с целью проверки послали с шифрованным письмом в Англию.
Там Рошфора арестовали, но он успел спрятать письмо в седле, и оно  не  было
обнаружено. После  этого  он  стал  одним  из  наиболее  доверенных  агентов
кардинала, ему стали поручать важные дела.
     Нарядившись капуцином и получив от отца  Жозефа  подробные  инструкции,
как подобает вести себя монаху этою ордена, Рошфор  отправился  в  Брюссель.
Чтобы сбить со следа шпионов враждебной партии, Рошфор говорил по-французски
с сильным валлонским акцентом и при случае  не  забывал  упоминать  о  своей
ненависти к Франции. В Брюсселе мнимый монах сумел  вкрасться  в  доверие  к
маркизу Лекю, любовнику одной из заговорщиц,  герцогини  де  Шеврез.  Вскоре
Лекю уже передал услужливому монаху несколько писем для пересылки  в  Париж.
"Таким путем, - сказал Лекю, - вы окажете большую  услугу  Испании".  Рошфор
для верности разыграл комедию, уверяя, что не имеет  возможности  проникнуть
во Францию, обманув шпионов кардинала, и  уступил  лишь  тогда,  когда  Лекю
обещал достать  ему  разрешение  на  поездку  от  духовного  начальства.  На
полдороге Рошфора встретил  курьер  отца  Жозефа,  который  быстро  доставил
письма в Париж. Депеши оказались зашифрованными, но код был скоро раскрыт, и
Ришелье смог познакомиться с планами заговорщиков.
     После прочтения письма были снова переданы Рошфору, который  вручил  их
адресату  -  некоему  адвокату  Лапьерру,  жившему  около  улицы  Мобер.  За
Лапьерром была  установлена  постоянная  слежка.  Таким  путем  вскоре  было
открыто, что подлинным адресатом был королевский придворный граф де Шале,  в
отношении которого уже давно росли подозрения. Однако  особенно  важно  было
то, что в письмах, доставленных Рошфором, обсуждался вопрос о  желательности
смерти не только Ришелье, но и самого Людовика  XIII.  Это  позволило  потом
Ришелье разделаться с заговорщиками как с участниками покушения на священную
особу монарха Ришелье был склонен сразу арестовать  и  отправить  на  эшафот
графа Шале, но "серый кардинал" настоял на более изощренном методе действий.
Стали непрерывно следить за Шале, чтобы открыть  остальных  заговорщиков,  А
Рошфор, получивший ответы на привезенные  им  письма,  снова  был  послан  в
Брюссель.
     Шале был далек от мысли, что  он  опутан  сетью  агентов  кардинала,  и
спокойно отправил курьера  к  испанскому  королю  с  предложением  заключить
тайный договор, о котором уже велись переговоры  с  испанскими  властями  во
Фландрии. Испанский двор  выразил  полнейшую  готовность  удовлетворить  все
просьбы  заговорщиков.  Однако  на  обратном  пути  из  Мадрида  курьер  был
арестован,  и  Ришелье  получил  в  свои  руки  доказательства   того,   что
заговорщики, помимо всего прочего, виновны в государственной  измене.  После
того как разведке кардинала удалось распутать все нити заговора, брат короля
Гастон  Орлеанский,  прирожденный  предатель,  с  готовностью  выдал   своих
сообщников. Шале кончил жизнь на эшафоте.
     Примерно к этому времени относится и знаменитый эпизод с  брильянтовыми
подвесками королевы Анны Австрийской, составляющий стержень интриги в романе
"Три  мушкетера"  Александра  Дюма.  Впервые  об   этом   случае   рассказал
современник событий французский писатель Ларошфуко. В Анну  Австрийскую  был
влюблен герцог Бэкингем - фаворит двух английских королей - Якова I и  Карла
I - и всесильный первый министр Англии. Если верить рассказу Ларошфуко, Анна
Австрийская подарила на  память  герцогу  Бэкингему  брильянтовое  ожерелье,
которое было незадолго до того преподнесено ей королем. Кардинал,  узнав  об
этом от своих шпионов, решил воспользоваться  случаем,  чтобы  нанести  удар
опасному врагу - королеве. В романе  Дюма  Ришелье  поручает  коварной  леди
Винтер срезать у Бэкингема  на  балу  два  брильянтовых  подвеска  и  спешно
переслать их в Париж. После этого кардинал намекнул Людовику XIII, чтобы  он
попросил королеву надеть ожерелье на ближайшем приеме. У Дюма  д'Артаньян  и
его храбрые друзья мушкетеры  доставляют  из  Лондона,  несмотря  на  тысячи
всевозможных препятствий, подстроенных агентами Ришелье, королеве в Париж ее
ожерелье с двумя спешно изготовленными новыми подвесками, которые невозможно
было отличить от украденных леди Винтер. Кардинал,  заранее  торжествовавший
победу, был посрамлен. В действительности роль леди Винтер  сыграла  супруга
английского посла в Париже графиня Люси Карлейль, любовница Бэкингема,  если
только весь этот эпизод не является лишь передачей Ларошфуко слуха,  который
ходил в  придворной  среде.  (Впоследствии,  в  годы  английской  революции,
графиня Карлейль, которая являлась тогда фрейлиной королевы  Генриетты-Марии
- жены Карла I, жившей в  Париже,  посылала  шпионские  донесения  в  Лондон
противникам короля.)
     Активной участницей заговора против Ришелье была герцогиня  де  Шеврез,
тоже  фигурирующая  в  "Трех  мушкетерах"   как   таинственная   белошвейка,
приятельница Арамиса.
     Старшая дочь герцога де Рогана Мария в первом  браке  была  замужем  за
фаворитом Людовика XIII герцогом де Люинем.  Рано  овдовев,  она  сочеталась
вторым браком  с  герцогом  де  Шеврезом,  полнейшим  ничтожеством,  который
целиком попал под власть своей умной волевой красавицы  жены.  Герцогиня  де
Шеврез стала наперсницей Анны Австрийской в  ее  романе  с  Бэкингемом  и  в
интригах против Ришелье. Быстро  возраставший  список  любовников  герцогини
составлял значительную часть реестра участников различных  заговоров  против
министра-кардинала. К их числу относился и погибший на  эшафоте  граф  Шале.
После неудачи этой конспирации госпожа де Шеврез перебралась  в  Лотарингию,
где ею увлекся правивший там герцог Карл IV, а  оттуда  распространила  сеть
своих интриг и на Англию. Контакты с королем Карлом I и герцогом  Бэкингемом
она поддерживала еще через одного из своих возлюбленных -  герцога  Монтегю.
Неосторожность этого англичанина и послужила для разведки Ришелье той нитью,
которая привела к раскрытию замыслов врагов кардинала. Монтегю был арестован
на лотарингской территории. Найденные при  нем  бумаги  раскрыли  все  планы
заговорщиков.
     Борьба против Ришелье не прекращалась.
     Главой следующего заговора была мать Людовика XIII Мария Медичи,  ранее
не выступавшая против министра, который в молодости был ее фаворитом и  даже
был обязан ей своим возвышением. Воспользовавшись заболеванием короля, Мария
Медичи  и  ее  сторонники  стали  упрашивать  его,  чтобы  он  не  уезжал  в
действующую армию в Савойе, как того требовал кардинал. Болезнь усилилась, и
Марии Медичи совместно  с  Анной  Австрийской  слезами  и  мольбами  удалось
выманить  у  Людовика  согласие  расстаться  с   кардиналом.   Королева-мать
торжествовала победу и грубо выгнала вон Ришелье, явившегося к ней на прием.
Толпы придворных лизоблюдов уже сочли своевременным перекочевать из передней
кардинала в прихожую королевы-матери. Но они слишком  поторопились.  Людовик
XIII выздоровел и, забыв о своем обещании, немедля вызвал к себе  кардинала,
который снова стал всемогущим  правителем  страны.  Недаром  этот  день-  10
ноября 1630 г. - вошел в историю под названием "дня одураченных". Многие  из
"одураченных" были удалены от двора, а Мария Медичи после неудачной  попытки
поднять восстание в крепости Каппель, неподалеку от испанской Фландрии, была
выслана за границу.
     Однако Гастону Орлеанскому  все  же  удалось  возглавить  возмущение  в
Лотарингии  и  заключить  тайный  договор  с  Испанией,   обещавшей   помощь
противникам Ришелье. Чтобы навести страх на  мятежников,  кардинал  приказал
казнить их  сторонника  маршала  Марильяка.  Королевская  армия  вступила  в
Лотарингию и разбила войска восставших. Один из руководителей мятежа, герцог
Монморанси, был обезглавлен на эшафоте. Гастон Орлеанский опять "раскаялся",
предал своих сообщников, со слезами уверял кардинала  в  вечной  любви...  и
снова начал плести интриги против Ришелье. А Мария Медичи, уехав в Брюссель,
не только занялась настойчивым противодействием внешней политике  кардинала,
но и создала своею рода заговорщический центр для организации  покушений  на
первою министра. Людовик XIII советовал Ришелье не прикасаться без  проверки
к фруктам и дичи, даже если они присланы по приказу короля.
     Вернувшаяся позднее ко двору  тридцатилетняя  де  Шеврез  на  этот  раз
сделала  своим  любовником  маркиза  де  Шатнефа,  занимавшего  важный  пост
хранителя государственной  печати.  Стареющий  маркиз,  еще  недавно  верная
креатура Ришелье, теперь перешел на сторону врагов кардинала. Тот не  прощал
измены (к тому же и  сам  был  не  прочь  приобрести  расположение  красивой
герцогини). Разведка Ришелье раскрыла заговор, в  котором  участвовал  принц
Гастон и другие враги кардинала. В 1635 г. Шатнеф был арестован, его бумаги,
в частности переписка с госпожой де Шеврез, конфискованы, а он сам посажен в
ангулемскую тюрьму, из которой вышел только через 10 лет, уже  после  смерти
Ришелье. Отец Жозеф проследил все ответвления заговора,  вплоть  до  Англии.
Там противникам  кардинала  оказывала  поддержку  королева  Генриетта-Мария.
Герцогиня де Шеврез была отправлена в ссылку в Турень, где оставалась четыре
года (с 1633 по 1637 г.). Однако и оттуда заговорщица вела деятельную тайную
переписку не только с Анной Австрийской, но  также  с  мадридским  двором  и
английской королевой Генриеттой-Марией.
     Обмен письмами с Анной Австрийской осуществлялся  с  помощью  секретных
агентов, которыми руководил слуга королевы Ла Порт.  Один  из  этих  агентов
выдал секрет людям кардинала. Ла  Порт  был  посажен  в  Бастилию,  где  его
допрашивали канцлер Сегье и другие лица, присланные Ришелье, а потом и лично
министр. Однако придворные Анны  Австрийской  сумели  уговорить  тюремщиков,
чтобы они доставили письмо к Ла Порту.  На  следующий  день  тот  был  снова
вызван на допрос. Ему угрожали жестокой пыткой, если он  не  сообщит  все  о
переписке королевы с герцогиней де Шеврез и другими заговорщиками.  Ла  Порт
сделал вид, что испугался угрозы, и  обещал  рассказать  все,  что  от  него
требовали. В действительности он изложил версию, которой  ему  рекомендовали
придерживаться  в  тайном  письме  и  которую  отстаивала   сама   королева.
Получилось, будто ничего предосудительного с  точки  зрения  государственных
интересов в корреспонденции Анны Австрийской не было и в помине. На этот раз
Ришелье не получил нужных ему доказательств участия королевы в заговоре.
     Тем не менее госпожа де  Шеврез  сочла  благоразумным,  переодевшись  в
мужское платье, бежать в Испанию. Оттуда она перебралась  в  Лондон  и  даже
завела переписку с кардиналом Ришелье, который  обещанием  полного  прощения
пытался побудить ее вернуться во Францию. В этом он не  преуспел.  Герцогиня
участвовала и во всех последовавших заговорах против правительства. (Недаром
мысль о неутомимой интриганке преследовала Людовика XIII до гробовой  доски.
Даже на смертном одре король повторял "Это дьявол! Это дьявол!")
     В 1635 г. необъявленная война между Францией и Испанией была  дополнена
открытым разрывом и еще более многочисленными тайными покушениями  на  жизнь
Ришелье. Испанские войска вторглись в Пикардию и овладели  крепостью  Корби.
Людовик XIII и Ришелье с армией осадили эту важную крепость. Тогда уверенные
в своей безнаказанности Гаст