вольствия
в Бельгию в обмен на прекращение продажи снаряжения Антанте. Но американские
"филантропы", громко стенавшие по поводу германских жестокостей  в  Бельгии,
сразу же забили отбой, когда им стали навязывать сделку, подрывавшую прибыли
военных  монополий.  Подводные  лодки   также   не   могли   в   это   время
воспрепятствовать  потоку  военных  поставок.  Оставалось  одно  средство  -
диверсии  в  американских  портах.  В  Берлине  надеялись,  что  при  широко
поставленной диверсионной  "работе"  можно  будет  если  не  прекратить,  то
чрезвычайно затруднить переправку через океан американского вооружения.
     В марте 1915  г.  на  норвежский  пароход,  отправлявшийся  из  Осло  в
Нью-Йорк, сел пассажир, по паспорту значившийся швейцарцем Эмилем Гаше.  Под
этим именем скрывался германский морской офицер Франц Ринтелен,  которому  и
была поручена "деликатная" миссия  в  США.  Фамилия  Гаше  была  выбрана  не
случайно. Это была  девичья  фамилия  одной  швейцарки,  вышедшей  замуж  за
немецкого офицера. Она сообщила Ринтелену все необходимые сведения  о  своей
семье, чтобы он мог с успехом сыграть свою роль. Действительно,  швейцарский
коммерсант не вызвал никаких подозрений у английских офицеров, производивших
осмотр нейтральных судов, и благополучно прибыл в Нью-Йорк. Ринтелен  привез
с собой особо секретный шифр, который передал  германскому  военному  атташе
фон   Папену   (впоследствии   германскому    канцлеру    и    гитлеровскому
дипломату-разведчику) и морскому атташе Бой-Эду.
     Ринтелену было нетрудно пустить корни в Нью-Йорке. Ему  оказали  прямое
содействие судовладельцы и  промышленники  -  выходцы  из  Германии.  В  его
распоряжении было также значительное  число  моряков  германского  торгового
флота, которых война застала  в  США  и  которые  были  отрезаны  английской
блокадой от Германии.  С  помощью  некоего  Макса  Вейзера  Ринтелен  быстро
основал торговый дом "Э. В. Гиббонс  и  Кo".  Под  прикрытием  вывески  этой
экспортно-импортной конторы он и начал действовать. Немец-химик доктор  Шеле
предложил его вниманию свое новое изобретение. Это была свинцовая  трубка  с
медным диском посередине. Обе части трубки, разделенные диском,  наполнялись
пикриновой  и  серной  кислотами,  которые  при  соединении  воспламенялись.
Регулируя толщину медного диска  -  только  после  того  как  он  разъедался
кислотами, происходило воспламенение, - можно было заранее рассчитать момент
начала пожара. С помощью знакомых моряков Ринтелен стал закладывать "сигары"
из свинца в корабли, перевозившие военное снаряжение. "Сигары",  сгорая,  не
оставляли следов, и долгое время трудно было определить причины участившихся
пожаров на американских грузовых судах, шедших в Европу.
     Ринтелен уведомил своих начальников, что, по сведениям его американской
агентуры, англичане раскрыли немецкий код. Однако в Берлине не  вняли  этому
предупреждению  и   продолжали   использовать   прежний   шифр.   Английские
контрразведчики могли теперь  без  труда  читать  все  немецкие  телеграммы.
Наиболее драматичным эпизодом, связанным с этим, была расшифровка телеграммы
германского министра  иностранных  дел  Циммермана  немецкому  посланнику  в
Мексике. В ней ему предписывалось обратиться к  мексиканскому  президенту  с
предложением вступить на стороне Германии в  войну  против  США  и  побудить
Японию изменить Антанте, перейдя  на  сторону  держав  Тройственного  союза.
Трудно представить себе более абсурдное предложение в конкретной  обстановке
тех лет. Еще более нелепым было посылать  подобное  предложение  телеграфом,
пусть  в  зашифрованном  виде.  Американский   президент   Вильсон   и   его
правительство первоначально  даже  не  поверили  в  подлинность  телеграммы,
которую им переслал из Лондона американский посол У. X.  Пейдж.  Телеграмма,
однако,   шла   через   Вашингтон:   немецкий   посол   в   США    Бернсторф
протелеграфировал ее текст посланнику в Мексике фон  Экхардту.  На  почте  в
Вашингтоне сохранилась копия этого документа. Английские  дешифровалыцики  в
присутствии американского  посла  прочли  текст,  пересланный  в  Лондон  из
Вашингтона. К тому же английская разведка  вскоре  расшифровала  и  передала
американскому правительству ряд других инструкций из Берлина, развивавших  и
уточнявших депешу министра. Сомнений больше быть не могло!
     Конечно, не телеграмма в Мексику определила решение  Вильсона  объявить
войну Германии, как это утверждают многие буржуазные историки и дипломаты. К
участию  в  первой  мировой  войне  американский  империализм   влекли   его
собственные широкие захватнические планы. Однако  для  оправдания  в  глазах
общественного мнения вступления США в войну  неловкость  Циммермана  сыграла
немалую роль.
     Существовали (помимо явно вымышленных) три версии того,  каким  образом
английская разведка добыла германский дипломатический код. Немцы утверждали,
что этот код передал англичанам молодой австрийский  радиоинженер  Александр
Сцек. Он имел доступ в помещение  для  радиопередач  в  Брюсселе.  Из  этого
помещения, находившегося в доме немецкого генерал-губернатора,  отправлялись
правительственные радиограммы немецким дипломатам за  границей.  Мать  Сцека
была англичанкой. По немецкой версии, Сцек, которому  была  обещана  крупная
сумма денег, бежал в Англию с шифром. Все следы Сцека были  потеряны.  После
войны  его  отец  пытался  производить  розыски,  но   английская   разведка
категорически отказалась сообщить какие-либо сведения, могущие пролить  свет
на судьбу Сцека. Возможно, его "убрали"  с  целью  гарантировать  сохранение
тайны: слишком многое зависело от  того,  чтобы  к  немцам  не  проникло  ни
малейшей вести, которая  заставила  бы  их  заподозрить  истину  {Английский
разведчик Г. Ландау утверждал, что Сцек был схвачен немцами  на  голландской
границе и расстрелян  как  дезертир.  Сопровождавший  его  английский  агент
добрался до Голландии с копией кода, которую снял Сцек.}.
     У. Черчилль в книге "Мировой кризис"  излагает  официальную  британскую
версию. Согласно  ей,  книги  шифров  были  извлечены  русскими  водолазами,
обследовавшими германский крейсер "Магдебург", который 25  августа  1914  г.
потерпел крушение в Балтийском море. Наткнувшись на подводные камни, крейсер
под обстрелом русских кораблей не сумел сняться с мели и был затоплен  своей
командой. Книги шифров  лежали  за  пазухой  у  одного  погибшего  немецкого
унтер-офицера, тщетно пытавшегося спастись во время катастрофы.
     Русское командование приняло все меры, чтобы немцы не узнали  о  ценной
добыче, извлеченной  из  моря.  Водолазам,  обследовавшим  "Магдебург",  был
объявлен выговор за нерадивую работу. О том, что  шифры  оказались  в  руках
русских, не догадались даже капитан "Магдебурга" и часть команды,  взятые  в
плен. Получив сообщение об этом  от  русского  морского  атташе,  британское
адмиралтейство немедленно послало за шифрами в Архангельск военный  корабль.
В октябре они были доставлены в Лондон. Правда, код являлся  лишь  одним  из
средств, использовавшихся для сохранения тайны радиопередач.  Тем  не  менее
английским  экспертам  в  начале  ноября  1914  г.  уже   удалось   добиться
расшифровки радиограмм, посылавшихся  германским  правительством  и  военным
командованием.
     Наконец,  английский  разведчик  Э.  Вудхолл  сообщает  третью  версию,
утверждая, что был лично знаком с  лицом,  доставшим  код.  Это  был  солдат
французского Иностранного легиона, которого Вудхолл условно называет Смитом.
В конце 1915 г.  Смит,  который  свободно  владел  французским,  немецким  и
фламандским языками, перешел на работу в разведку. Его послали в бельгийскую
столицу с заданием добыть  немецкий  шифр.  Спустившись  с  парашютом  около
Брюсселя,  Смит  в  одежде  бельгийского  крестьянина   сумел   благополучно
пробраться в город и связаться с несколькими бельгийцами,  готовыми  оказать
ему помощь. Особо  важную  роль  сыграла  бельгийская  девушка  Ивонна.  Она
работала  в  кафе,  которое  часто  посещал  влюбленный   в   нее   немецкий
унтер-офицер. Немец  работал  на  радиостанции  оператором.  Ивонна  убедила
своего поклонника, что она и ее брат (т. е. Смит) - большие  любители  тогда
еще малораспространенного радио. Унтер-офицер  охотно  согласился  учить  их
радиоделу   и,   отвечая   на   заранее   подготовленные   Смитом   вопросы,
бессознательно выдал все главные элементы кода. После уроков Смит в  течение
нескольких недель тщательно записывал полученные сведения.  Потом  разведчик
переоделся в немецкую форму,  которую  достали  его  бельгийские  друзья,  и
благополучно пересек линию фронта.
     Сразу же после его ухода немцы ворвались в кафе,  где  служила  Ивонна.
Оказывается, немецкая контрразведка давно  уже  следила  за  подозрительными
визитами молодого радиста. Однако Ивонна, сообразив, что немец не  разъяснил
(да и не мог разъяснить) смысла их радиоуроков, призналась лишь в  том,  что
укрывала Смита, которого выдала за немецкого дезертира. Ивонну приговорили к
длительному тюремному заключению, а ее  подругу,  также  активно  помогавшую
Смиту, - на более короткий срок.
     Эти версии не обязательно противоречат друг другу, поскольку  шифр  мог
быть одновременно получен различными путями {Еще один немецкий код нашли  на
дирижабле,  потерпевшем  аварию  после  налета  на  Англию.  "Цеппелин"  был
окончательно сбит над французской территорией.  Находившиеся  неподалеку  от
места падения американские офицеры успели растащить драгоценные книги, их  с
трудом удалось отнять у любителей сувениров.  Англичане  даже  завели  после
этого специальную эскадрилью самолетов, готовых  ринуться  к  месту  падения
"цеппелинов". Ей удалось добыть еще одну полусгоревшую  шифровальную  книгу.
Такая же морская служба занималась поисками кодов  на  затонувших  подводных
лодках.}. Однако покров секретности, которым продолжают окутывать это  дело,
заставляет предположить, что, быть может, подлинная история  похищения  кода
так и  останется  неизвестной.  Важнее,  конечно,  что  английской  разведке
удалось не только овладеть немецкими шифрами, но и  посылать  телеграммы  от
имени германского командования. Одна из таких телеграмм  привела  к  крупной
английской победе на море.
     Английское адмиралтейство  было  очень  озабочено  действиями  немецкой
эскадры под командованием адмирала Шпее, крейсировавшей осенью 1914 г. около
Южной Америки и являвшейся серьезной угрозой для судоходства стран  Антанты.
В составе эскадры находились крейсеры "Шарнхорст" и "Гнейзенау", вооруженные
дальнобойными орудиями. Чтобы добиться успеха в бою против  них,  необходимо
было выделить по  крайней  мере  два  новейших  линкора  с  крупнокалиберной
артиллерией. С этой целью по указанию начальника английской морской разведки
адмирала Холла на английских верфях за несколько  недель  были  построены...
два деревянных макета линейных  кораблей  "Инвинсебл"  и  "Инфлексебл".  Эти
макеты были отбуксированы из Англии в  Эгейское  море,  где  находились  оба
дредноута, чтобы воспрепятствовать прорыву германского крейсера  "Гебен"  из
Дарданелл  в  австрийскую  военно-морскую  базу  Пола.  Под  покровом   ночи
снявшиеся  с  якоря  линкоры  были  заменены  макетами.  Они  находились  на
достаточном расстоянии от  берега  и  были  окружены  миноносцами,  а  также
другими  военными  кораблями,  которые  не  подпускали  к  ним   любопытных.
Многочисленные немецкие и австрийские агенты  так  и  не  заметили  подмены.
Таким  образом  два  мощных  линейных  корабля  втайне  от  немцев  покинули
Средиземное море и отправились на охоту за эскадрой Шпее. Оставалось одно  -
заранее  узнать,  где  будет  находиться  германская  эскадра  в  какой-либо
определенный день.
     1 ноября 1914 г. корабли Шпее уничтожили в  морском  бою  более  слабую
английскую эскадру адмирала Кредока и после этого прибыли в  чилийский  порт
Вальпараисо. Здесь Шпее застала телеграмма из  Берлина,  предписывавшая  ему
идти к Фолклендским островам, чтобы разрушить находившуюся там радиостанцию.
Однако  приказ  ему  послало  не  германское  командование.  Ее  отправил  с
берлинского телеграфа  английский  агент.  Он  сумел  раздобыть  бланки,  на
которые сам поставил похищенные им печати экспедиции морского министерства и
цензурного  отдела.  Снабженная  этими  печатями  депеша  была  без   всяких
подозрений принята на телеграфе и отправлена по назначению. 7  декабря  1914
г., выполняя приказ, Шпее явился на место, указанное ему в  действительности
английской разведкой. А на другое утро более дальнобойные орудия  английских
линкоров покончили  с  немецкими  крейсерами,  причинившими  столько  хлопот
британскому адмиралтейству.
     О  приобретении  англичанами  немецких  шифров  стало  известно  спустя
несколько лет после окончания первой мировой войны. Значительно позднее, уже
в  наши  дни,  всплыл  и  еще  один  интересный  факт.  Англичанам   удалось
воспользоваться тем, что один из их  шифров  тоже  попал  в  руки  врага.  В
отличие от немцев, англичане вскоре узнали о своей потере. Речь шла о  коде,
которым передавались сообщения о разминировании минных полей,  установленных
немецкими подводными лодками. Одна из немецких лодок поставила много  мин  у
входа в порт  Уотер-форд  (в  Ирландии).  Английская  контрразведка  послала
известным немцам кодом сообщение,  что  эти  мины  выловлены.  Лодка  вскоре
явилась, чтобы поставить новые, - и подорвалась на одной из установленных  в
прошлый раз.
     Однако еще большее значение имела - также ставшая сравнительно  недавно
известной - передача английскими контрразведчиками немцам  подложного  кода,
якобы употреблявшегося для шифровки особо важных и срочных  сообщений.  Было
решено  всучить  код  немцам  и  время  от  времени  передавать   по   радио
зашифрованные этим кодом различные приказы.  Капитаны  английских  кораблей,
естественно, не  могли  читать  эти  приказы,  поскольку  не  были  снабжены
фальшивым кодом, предназначавшимся только для немецкого командования.
     Расчет был  простой,  но  возникла  совсем  не  простая  задача  -  так
"подбросить" немцам код, чтобы у них не возникло ни малейшего сомнения в его
подлинности.
     В  голландском  городе  Роттердаме  имелся  отель,  в   котором   часто
останавливались  англичане  и  который  поэтому  находился  под  пристальным
наблюдением германских разведчиков. Английской контрразведке было  известно,
что портье состоял на службе у немцев. Если из Англии  прибывал  кто-то,  по
мнению  портье,  заслуживавший  внимания  германских  разведчиков,  в  отель
назавтра приезжала белокурая дама  и  снимала  номер,  расположенный  обычно
неподалеку от комнаты  нового  постояльца.  Эта  блондинка  была  давно  уже
"раскрыта" англичанами. Она была  замужем  за  бельгийцем.  Позднее  шпионку
расстреляли французы. В Лондоне довольно высоко оценивали ее  способности  и
решили обернуть их против ее нанимателей.
     На  главную  роль  был  приглашен  Гай  Локок,   впоследствии   крупный
предприниматель, а в то время секретарь одного из членов  парламента.  Локок
до этого несколько лет служил в Форин оффисе - министерстве иностранных  дел
- и был хорошо знаком с манерами, которые иностранцы считали  типичными  для
поведения  британских  дипломатов.  Роль,  порученная  ему,  впрочем,   была
несложна.
     22 мая 1915 г. после полудня в Роттердам  прибыло  какое-то  британское
официальное лицо со специальным служебным  паспортом.  Англичанин  явно  был
особо доверенным дипломатическим курьером.  В  числе  его  вещей  находилась
дорожная сумка, очевидно, предназначенная для перевозки официальных бумаг, с
которой он никогда не расставался. Добавим - хотя это заранее не могли знать
люди, внимательно присматривавшиеся к гостю из Лондона, - что в сумке лежала
копия нового сверхсекретного кода.
     22 мая было избрано отнюдь не случайно. Это была суббота, и  британское
консульство,  куда  явно  направлялся  англичанин,  было  уже   закрыто   до
понедельника. А может быть, и до вторника,  так  как  понедельник,  24  мая,
приходился на церковный праздник - Духов день, который было  принято  строго
соблюдать в Англии. Итак, сумка в течение полутора, а то и двух с  половиной
дней должна была оставаться в номере у приезжего!
     Локок, устроившись в помещении на втором этаже, запер  его  на  ключ  и
вышел в сад. Оттуда было легко установить, что окно его номера было  третьим
с краю. Рядом находилась набережная, откуда  также  можно  было  видеть  это
окно. На набережной были  навалены  какие-то  бочки.  Локок  быстро  отыскал
место, где, спрятавшись, имел возможность  наблюдать  за  окном.  Пора  было
возвращаться в номер. А там  надо  было  лишь  оставить  дорожную  сумку  на
вешалке, где висела одежда. Этим дела, которые предстояло Лококу  сделать  в
субботу, были закончены.
     В воскресенье после полудня в отель приехала белокурая дама. Она совсем
не обратила внимания на англичанина, который, удобно раскинувшись в  кресле,
читал в вестибюле свежую  газету  и  также  совершенно  не  выказал  никаких
признаков любопытства в отношении прибывшей.
     Англичанин явно скучал, не зная, куда  девать  время  в  чужом  городе.
Портье счел своей обязанностью прийти на помощь  постояльцу.  Не  скучно  ли
ему?  Конечно  да,  последовал  ответ.  Тогда  портье  доверительно  сообщил
приезжему место, где можно хорошо скоротать вечер, и подробно рассказал, как
добраться до этого приятного заведения. Гость поспешил  последовать  доброму
совету. Он быстро поднялся в номер и через несколько минут  уже  выходил  из
отеля. Британский дипломат так торопился, что забыл захватить с собой сумку,
которая осталась висеть на вешалке в его комнате.
     Англичанин, правда, не добрался до места, указанного ему портье.
     Свернув за угол, Локок сделал крюк и вернулся к  бочкам  на  набережной
около отеля. (Интересно отметить, что немцы так и не  попытались  проверить,
был ли английский курьер в том заведении, куда его направил портье.)
     Блондинка и ее друзья не теряли  времени.  Через  полчаса  после  ухода
Локока  в  его  номере  загорелся  свет,  в  окне  замелькали  тени.  Вскоре
электричество было выключено: немцы нашли то, что искали,  -  книгу  шифров.
Возникал вопрос:  неужели  блондинка  просто  украдет  книгу?  Это  была  бы
топорная работа, совершенно обесценивавшая захваченную добычу. Ведь  в  этом
случае англичане немедленно узнали бы о похищении кода и сразу же приняли бы
меры к его замене. Немецкая разведчица должна была прикинуть, что английский
курьер пробудет вне отеля по крайней мере  часа  три  -  времени  более  чем
достаточно для того, чтобы сделать фотокопии всех страниц шифровальной книги
и вернуть ее на прежнее место. Лококу  оставалось  дожидаться,  пока  в  его
комнате снова загорится лампочка.
     Он прождал до часу ночи и был вознагражден за свое терпение.  Свет  был
зажжен на минуту-две. Итак, сумка водружена на  место.  В  половине  второго
"вдрызг пьяный" дипломат вломился в вестибюль отеля. Он попытался  объяснить
любезному портье, насколько хорошо провел время, однако язык повиновался ему
с трудом. Еще более сложной задачей  оказалось  подняться  на  второй  этаж.
Добрый портье, разумеется, помог и  здесь  сильно  подвыпившему  гостю.  Все
стороны остались крайне довольны друг другом. Через год  тот  же  Локок  был
послан с "дополнениями" к секретному коду, призванными убедить  немцев,  что
англичане и не подозревают о раскрытии этого шифра неприятелем. На этот  раз
Лококу удалось спустить фальшивые дополнения к фальшивому  коду  за  круглую
сумму - 500 ф. ст. Вряд ли они могли стоить больше.
     С помощью своего подложного кода английской контрразведке случалось  не
раз одурачивать немецкое командование. Так, например,  в  сентябре  1916  г.
этим кодом  был  послан  "приказ"  ряду  английских  кор