т
принести пользы,  британская  разведка  отправила  его  на  военный  корабль
"Кентавр", охотившийся за американскими торговыми судами.  Какими-то  путями
Хайнсон раздобыл сведения о выходе в море одного  такого  судна,  груженного
оружием для колоний, и оно было захвачено англичанами.
     Хотя Хайнсон еще ранее был забракован как человек, которому можно  было
бы поручить завербовать Сайлеса Дина и его  помощника  Кармайкла,  сам  этот
план не был отставлен. Кармайкл упоминает в своих письмах, что  его  пытался
подкупить  какой-то  английский  агент,  предлагая   выступить   сторонником
компромиссного мира между колониями и метрополией. Этим агентом вряд ли  мог
быть Банкрофт - он рисковал быть разоблаченным, - хотя доктор усиленно ездил
с Кармайк-лом в оперу, на  маскарады,  всячески  втягивал  в  омут  светских
развлечений. К Сайлесу Дину был приставлен английской  разведкой  некий  Ван
Зандт, сын богатого торговца из Мэриленда, давнего  знакомого  американского
уполномоченного.  Находясь  в   Лондоне,   избалованный   купеческий   сынок
неожиданно перестал из-за превратностей военного времени  получать  денежные
переводы от отца и стал  легкой  добычей  сладкоголосого  вербовщика  -  уже
знакомого нам священника Вардилла.  Правда,  как  раз  в  это  время  пришли
наконец долгожданные  отцовские  деньги  в  Амстердам,  однако  Уильям  Иден
распорядился, чтобы молодой повеса так и не узнал об этой посылке  и  считал
себя целиком зависящим от  жалованья,  которое  ему  выплачивала  британская
разведка. Принятый  первоначально  хорошо  Дином,  новый  шпион  под  именем
Джорджа Лаптона регулярно снабжал Лондон не только сплетнями, которые слышал
за обеденным столом,  но  и  обрывками  сведений  об  американских  каперах,
некоторые из них в результате попали в руки англичан. Как подобает истинному
сыну  негоцианта.   Лаптоп   разбавлял   подлинную   информацию   отдельными
выдуманными деталями или просто пересылал в  Лондон  продукты  самой  чистой
фантазии.  В  конце  концов  он  вызвал  подозрение  Дина.  В  страхе  перед
разоблачением и спасаясь от кредиторов, Ван Зандт поспешил удрать из Парижа.
     Английским шпионом был и секретарь Артура Ли майор  Джон  Торн-тон.  Он
вначале вкрался  в  доверие  к  Франклину,  представившись  благотворителем,
пекущимся о быте американских военнопленных в английских тюрьмах.  При  этом
Торнтон уверил,  что  знаком  с  премьер-министром  лордом  Нортом  и  может
добывать  важные  военные  секреты.  Через  Торнтона   британская   разведка
подбросила Ли поддельные оперативные планы английского командования на  1777
г., прямо  противоположные  действительным  планам.  Эта  фальшивка  была  в
феврале спешно отправлена  Артуром  Ли  за  океан  и  способствовала  многим
успешным действиям английских войск. Ли послал Торнтона в Портсмут и  Плимут
разведать состояние английского флота. Торнтон вернулся с сообщением,  будто
флот находится в полной боевой готовности, что совершенно не соответствовало
действительности и, возможно, было одной из причин,  побудивших  французское
командование после начала войны с Англией отказаться от намерения  атаковать
британские  эскадры.   Убедившись,   что   Торнтон   вовлечен   в   какие-то
сомнительные, неугодные Ли финансовые операции, американский  уполномоченный
подыскал нового секретаря священника Форда. Стоит ли говорить, что и он  был
платным английским шпионом, причем об этом догадывались  даже  в  Вирджинии,
где  он  подвизался  до  того  времени.  Конгресс  послал   Ли   специальное
предостережение на сей счет.  Ли  игнорировал  предупреждение,  а  ведомство
Идена настолько изучило слабости Артура Ли, что без труда  устраивало  своих
агентов на работу к этому американскому уполномоченному, подозревавшему всех
без исключения и обвинявшему всех, кто вызывал его недовольство или  задевал
и без  того  уязвленное  тщеславие.  Британская  разведка  подбирала  людей,
которых Ли направлял в Англию для  сбора  секретной  информации  и  особенно
всяких слухов, порочивших Франклина и  Дина.  К  числу  таких  "агентов"  Ли
принадлежали  английские  шпионы  братья  Томас  и  Джордж  Диггеры.  Помимо
выполнения приказов Идена братья проявляли  и  собственную  инициативу  -  в
краже  доверенных  им  денег,  которые  предназначались   для   американских
военнопленных. Близким к Артуру Ли оказался еще один английский шпион -  его
бывший  школьный  товарищ  доктор  Джон  Беркенхаут.  Еще  накануне  военных
действий против повстанцев  Беркенхаут  был  послан  в  составе  специальной
миссии лорда Карлайля в колонии и занялся подкупом членов конгресса,  причем
действовал настолько беззастенчиво, что угодил, правда ненадолго, в  тюрьму.
Хотя личность Беркенхаута не вызывала ни у кого сомнений, Артур Ли продолжал
поддерживать тесные связи с этим шпионом.  Однажды  Уэнтворт  явился  к  Ли,
которого не оказалось дома, и забрал его личную печать;  с  нее  была  снята
точная копия.
     Летом 1777 г.  Ли  отправился  в  Берлин,  надеясь  добиться  поддержки
Фридриха II. Английский посол Хью Эллиот подкупил  слугу  в  гостинице,  где
остановился американец, и  получил  ключи  от  номера  Ли.  Эллиот  лично  в
отсутствие Ли побывал в его  комнате,  похитил  находившиеся  там  бумаги  и
поспешил  в  посольство.  Там  несколько   человек   принялись   лихорадочно
переписывать  похищенные  документы,  а  Эллиот  тем  временем  вернулся   в
гостиницу  и,  изображая  из  себя  путешественника,   сочувствующего   делу
колонистов, встретил возвратившегося  Ли  и  втянул  в  длинную  двухчасовую
беседу. Лишь в 10 часов вечера Ли поднялся к себе в комнату.  Вскоре  оттуда
раздались вопли: "Разбой! Ограбление!" Между тем англичанин  покинул  отель,
наскоро переоделся в посольстве и, прихватив документы, с которых  уже  были
сняты копии, опять появился в гостинице. Он передал бумаги  портье,  сказав,
что они были вручены ему каким-то незнакомцем, который после  этого  немедля
исчез.
     Атташе английского  посольства  Листон,  загоняя  лошадей,  помчался  в
Гамбург, чтобы оттуда с первым кораблем добраться до Лондона.  Подозрения  в
краже бумаг, естественно,  пали  на  Эллиота.  А  тот  со  свойственным  ему
цинизмом и бесцеремонностью даже не отрицал этого, небрежно  объяснив,  что,
мол, один из его слуг из чрезмерного усердия  похитил  бумаги,  но  он,  как
только узнал об этом,  поспешил  вернуть  их  законному  владельцу.  Даже  в
Лондоне были несколько смущены поведением Эллиота, хотя вполне  оценили  его
рвение. В конечном счете буря улеглась, а Эллиот получил от правительства  в
виде подарка 500 ф. ст.
     Как подсчитал один историк, к лету 1777 г. шпионы численно превосходили
собственно дипломатов в Париже в соотношении 10:1.
     Эффективность  английской  разведывательной   службы   сказывалась   на
политике   континентальных   правительств,    действовавших,    исходя    из
предположения, что  они  находятся  под  постоянным  наблюдением  британских
шпионов. Когда Артур Ли отправился переодетым в костюм британского купца  из
Франции  в   Испанию,   дружески   настроенное   к   колонистам   мадридское
правительство задержало его на границе: оно  уверяло,  что  не  поддерживает
никаких связей с "мятежниками", и опасалось, что  о  прибытии  американского
уполномоченного  немедленно  станет  известно  в  Лондоне,  а  это  повлечет
нежелательные дипломатические осложнения.
     На протяжении почти всего 1777 г. из  Америки  поступали  сообщения  об
успехах только английских войск, и политика  правительства  Людовика  XVI  в
отношении колоний приобретала все  более  нерешительный  характер.  С  одной
стороны, правительство не препятствовало  расширявшемуся  вывозу  в  колонии
оружия,  боеприпасов,  обмундирования  и  покупке  по  дешевке  французскими
купцами  захваченных  американскими  каперами  английских  судов.  С  другой
стороны,  под  давлением  протестов  лорда  Стормонта   часть   американских
капитанов и матросов была арестована.  Учитывая,  что  Франция  пыталась  не
допустить  открытого   разрыва,   британская   дипломатия   усилила   нажим.
Параллельно  английская  секретная  служба  по  приказу  Георга  III  решила
прибегнуть к шантажу. Для этой цели был использован английский  разведчик  в
Париже Натаниэль Паркер Форт, который поддерживал дружеские связи  с  главой
французского правительства Морепа. Форт доверительно сообщил  своему  Другу,
что  Англия,  вероятно,  в  ближайшие  дни  объявит  войну   Франции,   если
версальский двор  не  примет  требований,  предъявленных  лордом  Стормонтом
(запрещение приводить захваченные английские  суда  во  французские  гавани,
выдача находившихся там трех каперских  кораблей  и  т.  д.).  Встревоженный
Морепа поспешил созвать совещание. В конечном  счете  английские  требования
были отчасти удовлетворены. Блеф удался, если учесть, что Лондон и не  думал
сам объявлять войну Франции и,  напротив,  всячески  старался  ее  избежать.
Более того, Георг  III  даже  раздражался,  когда  читал  отчеты  Уэнтворта,
который, ссылаясь на донесения Банкрофта,  сообщал  о  надвигавшейся  угрозе
войны. Так, вскоре после того, как удалось заставить Париж отступить,  Георг
писал: "Два письма, полученные от мистера Уэнтворта, несомненно,  любопытны.
Однако поскольку Эдвардс (Банкрофт. - Е. Ч.) биржевой  игрок  и  к  тому  же
шпион-двойник, в его донесениях нельзя верить ничему, кроме того, что в  его
личные намерения входит побудить нас считать, что французский  двор  намерен
начать  войну.  На  деле  же,  безусловно,   имеются   серьезные   основания
предполагать, что эта возможность ныне является  более  отдаленной,  чем  мы
могли предполагать шесть месяцев назад". Уэнтворт в этом королевском  письме
был также удостоен нелестных эпитетов...
     Осенью 1777 г. сведения об успехах английской стороны  стали  приходить
реже; наоборот, поступали известия об отдельных неудачах; начало выявляться,
что  британские  планы  уничтожения  армии  колонистов   очень   далеки   от
осуществления. В середине ноября Георг  III  приказал  послать  Уэнтворта  в
Париж, чтобы с помощью Банкрофта выяснить, не собирается ли Испания вступить
в войну. Уэнтворт  прибыл  во  французскую  столицу  крайне  озлобленным  на
Банкрофта:  они  вместе  спекулировали  на  бирже,  и  доктор  не  поделился
выигрышем со своим компаньоном.
     Дело заключалось в том, что  Банкрофт,  узнав  об  очередном  поражении
британской  армии,  приказал  своему  лондонскому  поверенному   играть   на
понижение английских ценных бумаг. Он, видимо, не учел, что все  его  письма
тщательно просматривались в "черном кабинете",  который  функционировал  под
руководством начальника лондонского почтамта Энтони Тодда. Как-то раз Уильям
Иден спросил Тодда, умеют ли его подчиненные подделывать  письма  и  ставить
фальшивые печати. Почтмейстер с гордостью ответил: возможно, в Англии  среди
молодежи имеются лучшие подделыватели, чем его ребята, но зато его  -  самые
надежные, ведь он  сам  обучил  их  этому  ремеслу.  Действительно,  "черный
кабинет" Тодда сумел скопировать  переписку  Франклина  с  лидерами  вигской
оппозиции - лордами Шелборном и Кэмденом, Томасом  Уолполом  и  др.  Мы  еще
познакомимся с  тем,  как  использовала  английская  разведка  эти  полезные
сведения, а пока что вернемся к тому,  что  люди  Тодда  перехватили  письмо
Банкрофта и Уэнтворт узнал о проделках своего приятеля.
     Банкрофта не смутило недовольство  Уэнтворта  -  чего  не  случается  в
делах. Игра на бирже требовала  новых  средств,  и  доктор  решил  заставить
раскошелиться  обе  воюющие  стороны.  Он  отправил   письмо   комитету   по
иностранным делам американского конгресса с настоятельным требованием оплаты
года беспорочной службы, а от Уэнтворта запросил за информацию о  намерениях
Испании 500 ф. ст. Уэнтворт отказал. Но ссориться дальше не было расчета,  и
Банкрофт сообщил: Испания пока еще не согласна вступить в войну  на  стороне
колонистов. Вынужденный даром уступить столь ценные сведения,  "Эдварде",  в
свою очередь, упрекал Уэнтворта и особенно лорда Стормонта в том, что  посол
в своих нотах протеста почти буквально повторял  содержание  бумаг,  которые
были списаны у Франклина и Дина Банкрофтом  и  оставлены  в  дупле  букового
дерева в саду Тюильри. Это обратило уже внимание и  Верженна,  и  Франклина.
Верженн заподозрил, что это дело рук Кармайкла. Банкрофт навел подозрения на
секретаря  Бомарше,  но,  очень  опасаясь   разоблачения,   просил   заранее
британский  паспорт  на   случай   бегства   и   вмешательства   английского
правительства, если "мистера Эдвардса" арестуют французские власти. На  этот
раз визит Уэнтворта вызвал полное  удовлетворение  у  Георга  III,  ведь  он
привез известие, что нет угрозы немедленного вступления Испании в войну.
     Однако через две недели дипломатическая обстановка резко изменилась:  в
конце ноября 1777 г. в Париж пришла весть о крупной  победе  колонистов  под
Саратогой - взятии  в  плен  английской  армии  под  командованием  генерала
Бургойня. В Версале теперь уверились, что Англии не  выиграть  войну  против
восставших колоний. Но Верженн, обрадованный тем, что его политика строилась
на верном расчете, вместе с тем начал опасаться, что Англия пойдет  на  мир,
признав независимость колоний, и Франция упустит свой лучший шанс  в  борьбе
против  главного  соперника.   Сразу   же   последовало   обещание   Версаля
предоставить колонистам дополнительную субсидию в 3 млн. ливров и  заключить
союзный договор,  от  подписания  которого  правительство  уклонялось  целых
полтора года. Разумеется, все действия версальского  двора  через  Банкрофта
становились немедленно известными в Лондоне.
     По указанию премьер-министра Норта  в  начале  декабря  Уэнтворт  снова
отправился в Париж, на этот  раз  для  переговоров  с  Франклином  и  Дином.
Британский кабинет был  теперь  готов  на  любые  уступки,  кроме  признания
независимости колоний. Уэнтворт учитывал, что колонисты не подозревают,  что
он английский шпион, и рассматривают его  как  бывшего  патриота,  в  начале
войны перешедшего в лагерь лоялистов. Он рассчитывал прежде  всего  получить
свежую информацию от Банкрофта, но того  не  оказалось  в  Париже  -  доктор
спешно отбыл в  Лондон  для  осуществления  очередной  биржевой  спекуляции.
Миссия  Уэнтворта  оказалась  серьезной   ошибкой   британской   дипломатии.
Франклин, получив предложения Лондона, три недели  уклонялся  от  встречи  с
британским эмиссаром. В то же время Франклин известил об  этих  предложениях
Верженна и, усилив опасения французского министра, что примирение колоний  и
метрополии все же возможно, побудил ускорить заключение франко-американского
союзного договора.
     В канун Рождества в  Париж  вернулся  Банкрофт.  Он  выиграл  на  бирже
столько денег, что предложил Уэнтворту  выплатить  английской  разведке  все
полученное от нее жалованье.  Банкрофт,  чувствуя,  что  Англия  проигрывает
войну,  стал  особенно  опасаться  разоблачения.  Его  страхи   заразили   и
Уэнтворта, который начал бояться, что французские агенты, следившие за ним и
пытавшиеся взломать  его  сейф,  могут  при  случае  прибегнуть  и  к  удару
кинжалом. В панике Уэнтворт сжег находившиеся при нем письма и  даже  просил
уничтожить все его донесения, хранившиеся в  ведомстве  Уильяма  Идена  (эта
просьба была оставлена без внимания).  Он  потребовал  от  Стормонта  как-то
легализовать его положение, добился приема у Верженна  и  поспешил  убраться
восвояси, не рискуя больше появляться в Париже. Вскоре  произошло  то,  чему
Георг III отказывался верить  до  последней  минуты,  -  франко-американский
договор стал фактом. И как следствие этого Франция, а вслед за  ней  Испания
вступили в войну против Англии.
     Положение Англии стало  очень  серьезным,  шла  речь  о  сохранении  ее
позиций как колониальной державы. Ведомство лорда Сеффолка и  Уильяма  Идена
начало работать с  удвоенной  энергией.  Как  раз  в  это  время  английской
разведке удалось  достигнуть  цели,  к  которой  она  тщетно  стремилась,  -
привлечь на сторону Англии одного из уполномоченных американского  конгресса
-  Сайлеса  Дина.  Обстоятельства,  которые  заставили  Дина  пойти  на  это
отступничество, неясны. Известно, что Дин насмерть рассорился с Артуром Ли и
его братьями, составлявшими влиятельный политический клан. В ноябре 1777  г.
они добились принятия конгрессом  решения  об  отзыве  Дина,  которое  стало
известным в Париже уже в следующем году. Его преемником  был  назначен  Джон
Адаме.  Братья  Ли  публично  обвиняли  Дина  в   бесчисленных   вымышленных
преступлениях, за исключением одного действительного - установления связей с
британской разведкой. Это тем более удивительно, что Ли бросал  обвинения  в
шпионаже  направо  и  налево  всем,  за  исключением  своих   секретарей   и
помощников, которые действительно почти все  без  исключения  были  платными
английскими агентами.
     Роль змия-искусителя сыграл Уэнтворт (еще до своего отъезда из Парижа).
Он  намекнул  Дину,  что  тот  может  получить  крупный  пост  в  английской
администрации. Не клюнуло. Тогда Уэнтворт, отлично осведомленный  Банкрофтом
о  делах  Дина,  нащупал  другой,  более  эффективный  путь  воздействия  на
американского  уполномоченного.  Разведчику  было  известно,  что,  выполняя
поручения конгресса. Дин  не  прекращал  и  собственных  торговых  операций.
Вместе с крупным американским негоциантом Робертом Моррисом,  пользовавшимся
большим влиянием в политических кругах колоний. Дин задумал  создать  вторую
компанию типа "Хорталес и Кo" с целью вывоза из Англии через Францию изделий
для населения колоний, испытывавшего большую нужду  в  привычных  британских
товарах. Ожидавшееся вступление  Франции  в  войну  против  Англии  помешало
осуществлению  этого  плана.  Насколько  можно   судить   по   сохранившимся
документам, Уэнтворт предложил Дину сделку на следующих условиях:  создается
- частично на казенные средства  -  Британская  торговая  компания,  которая
будет  доставлять  английские  промышленные  изделия  в  Нью-Йорк,   занятый
английскими  войсками,  и  оттуда  продавать  либо  передавать   их   людям,
назначенным Дином и его братьями,  также  занимавшимися  крупными  торговыми
операциями.  Дин  выразил  согласие  с  этим  планом  и  готовность,  взамен
получаемых услуг, сообщать в Лондон имевшуюся у него  секретную  информацию.
Все это прямо следует из корреспонденции Георга III, лорда Норта и секретаря
британского казначейства, относящейся к январю 1778 г.
     В начале февраля Георг III писал своему премьер-министру, что сведения,
поступающие от Бенсона (псевдоним Дина), "очень важны".  В  марте  1778  г.,
узнав об отъезде Дина на родину, король считал, что  это  надо  использовать
для достижения приемлемого мира с колониями. Новый  английский  агент  отбыл
вместе с французской эскадрой и  с  оригиналомфранко-американского  союзного
договора, который был ратифицирован конгрессом в начале мая  1778  г.  Враги
Дина добились того, что конгресс занялся расследованием его деятельности  во
Франции. Дина обвиняли в краже части французского займа, даже хищении денег,
будто бы им самим посланных в Америку. Артур Ли и Джон  Адаме  присылали  из
Франции  все  новые  обвинения.  Однако  по-прежнему  никто  (возможно,   за
исключением  бывшего  помощника  Дина   -   Кармайкла)   не   подозревал   о
действительной вине Дина - сговоре с Полом Уэнтвортом и британской секретной
службой.  В   конечном   итоге   конгресс   счел   обвинения   против   Дина
необоснованными.
     Через два года после своего прибытия на родину Дин снова уехал,  уже  в
качестве частного лица, в Европу. Он был ожесточен  преследованиями  и  тем,
что конгресс не заплатил ему 12 тыс. ф. ст. за товары, купленные и посланные
им в первые годы войны. Дин,  обедневший  и  психиче