трубку!
     Вернувшись  на совещание в более спокойном расположении духа, президент
принялся  размышлять,  где  его  собеседник нашел  того  человека,  как  его
настоящее имя, где он родился и какой жизнью живет.
     Но больше всего президента интересовало, как его зовут.

ГЛАВА ВТОРАЯ

     Его звали Римо.
     Он изо всех сил старался не скучать  и пытался  представить, что ему на
самом  деле  что-то угрожает. Это было  необходимо, чтобы заполучить  точную
информацию. Под точной  информацией имелись в виду те сведения, которые  ему
приказали раздобыть, прежде чем перейти к другим делам.
     Поэтому,  когда краснолицый шестидесятилетний джентльмен  пригласил его
на рыбалку, Римо ответил:
     - Это как раз то самое, ради чего я приехал в Нассау.
     Позже, когда краснолицый джентльмен посоветовал ему надеть спасательный
жилет и настоял  на  том, чтобы  самому  его застегнуть, Римо,  естественно,
поблагодарил   нового  знакомца.  Краснолицый  направил   моторную  лодку  в
небольшой  грот,  защищенный  от шаловливого бриза  Карибского  моря, и  там
сообщил Римо, что спасательный жилет на  самом деле утяжелен свинцом, пряжки
на нем - особо прочные замки, а если вытащить серую затычку  на корме, лодка
моментально пойдет ко дну. Римо притворился испуганным.
     Он  изобразил на  лице  гримасу,  широко  раскрыл карие глаза и  сделал
попытку своими сильными руками сорвать с себя жилет. Жилет не поддавался. Ну
что же, теперь краснолицый почувствовал  себя в безопасности. Римо понял это
по его улыбке.
     - Подлец! - возмутился Римо. - За что вы меня так?
     Краснолицый  в серых бермудах и яркой футболке  положил ногу на ногу  и
потянулся за бутылкой шампанского, лежащей в железном ящике со льдом.
     Римо рванулся было к серой затычке, но краснолицый поднял палец, как бы
предупреждая: без глупостей!
     - Лучше не трогайте затычку. Со свинцовым жилетом далеко не уплывешь.
     Римо  покачал  головой, сел на место  и  приготовился  слушать. Мужчина
откупорил  шампанское,  достал  бокал  и, поставив  на  металлический  ящик,
наполнил его.
     Римо,  который старался  стать психологом,  счел этот жест краснолицего
воплощением   давней    мечты,   неким   актом   подтверждения    реальности
происходящего. Ему понравился собственный анализ, хотя он не был уверен, что
понимает истинный  смысл собственного умозаключения.  Хорошо  бы попробовать
его  на ком-нибудь  еще, и  если собеседник  не поймет, что имеется  в виду,
значит, он, Римо, может быть, и прав.
     -  Простите  мне   эту   слабость,   -  сказал,  указывая  на  бутылку,
краснолицый, представившийся  Гарри  Маграддером.  -  Я  должен  себя слегка
побаловать по случаю завершения полуторагодичной работы.
     Человек,  назвавшийся  Гарри   Мафаддером,  осушил  бокал,  налил  еще,
поставил  бутылку  на  металлическую  полочку  и  маленькими  глотками  стал
потягивать шампанское.  Яркое тропическое солнце сверкало в гранях бокала, и
казалось, что его лучи смешались с шампанским.
     -     Я    бы    с    удовольствием    предложил    вам    шампанского,
мистер-как-вас-теперь-величать. На этой неделе вы, кажется, Катнер, а бывали
и Пелхэмом, Грином, Виллисом и Бог его знает, кем еще.  Но мне известно, что
вы  не  пьете. И  не  курите. Едите очень  мало  мяса, но много  рыбы. Часто
проводите время в обществе пожилого корейца. Любовью занимаетесь от случая к
случаю, и это доставляет вам неудобства, так как партнерши почему-то требуют
еще и еще.  В последнее время вы  если и ложитесь в постель с  женщиной,  то
только накануне отъезда. Так?
     - Нет, - ответил Римо. - Ничего подобного. Вы меня с кем-то путаете.
     -  С кем?  Может, с  телохранителем  того  китайского генерала? Помните
инцидент  в  Пекине? Слухи  о  старом корейце,  которого  называли  Мастером
Синанджу, и его ученике по имени Шива-Дестроер?
     - Мне нечего помнить, - сказал Римо. -  Поверьте мне, мистер Маграддер,
меня зовут  Римо  Катнер,  я коммивояжер фирмы  "Сенситивити  Лабораториз" в
Оушен-сити  на Лонг-Айленде.  Мы продаем  так называемые  "программы успеха"
корпорациям, университетам,  школам - помогаем  людям  лучше использовать их
потенциальные возможности.  Я  простой  парень,  пытаюсь заработать на хлеб.
Приехал на рыбалку, а вы заточили меня в этот жилет.
     - Не сомневаюсь, что вы знаток потенциальных возможностей  человека.  И
ваш   личный   потенциал  -   явление   весьма   примечательное.   До   того
примечательное,  что как  только вы второй раз встретились  на моем  пути, я
понял: есть возможность заработать миллионы.
     Человек,  называвший  себя  Маграддером,  снова  отпил  шампанского  и,
поставив бокал  рядом с бутылкой, обхватил руками красные обожженные солнцем
колени.
     -  Я  имею  отношение  к службе безопасности,  скажем  так. Работаю  на
правительство. Недавно  произошло  несколько  странных событий  в  небольшом
научном центре в пригороде  Вашингтона.  Во время шахматной  партии был убит
мужчина, похоже, бывший нацист.  Инструктор  по парашютному  спорту  потерял
свой  парашют  во  время прыжка.  Шайку  бандитов  разогнал один  человек, а
незадолго перед этим в центрифуге для смешивания красок нашли голову бывшего
сотрудника того же научного центра.
     Мой  департамент  не спускал  глаз  с этого учреждения, потому  что  им
интересовались  русские.  Короче,  нам  было  приказано   прекратить  поиски
исчезнувшего офицера  по  безопасности, некоего Римо Пелхэма. Вот вам первая
ниточка.
     Далее, так называемый  "Китайский  инцидент", когда нашему департаменту
велено  было  прекратить  поиски  исчезнувшего  в  нашей  стране  китайского
генерала Лю. Весьма  любопытно,  потому  что мой департамент обычно в первую
голову отвечает за происшествия такого рода.
     Тогда я  со  своими коллегами решил  копнуть поглубже, тем более что во
время  этой китайской истории на  свет один за другим стали  выплывать трупы
представителей преступного мира, фигур международного масштаба.  Происходили
и другие, не менее странные  вещи. Внезапное, весьма полезное  для  общества
исчезновение  палача из  Коза-Ностры в Нью-Йорке.  Вчера он был, а сегодня -
исчез.  А потом вам  попалась  информация об  одном из наших же сотрудников,
который  покончил  жизнь самоубийством, вырвав  катетеры  из вен. Вы  должны
знать имя этого человека. Его звали Конрад Макклири.
     Человек, называвший  себя  Маграддером, допил  бокал,  налил  другой  и
пригубил, смакуя первый глоток.
     - Я навел справки. Не  поверите  -  этот Макклири  в то время  числился
нашим сотрудником, а мы и знать не знали, чем он занимается.  Конечно, досье
мы  нашли. Но в  нем -  только дезинформация.  Согласно ему, он находился  в
Бангкоке.  А начальник  моего  департамента сказал,  что  не стоит придавать
этому особого значения, он, мол, выполнял какое-то тайное задание президента
или что-то в этом роде. Вам интересно?
     -  Конечно,  мистер  Маграддер,  но  ваш рассказ мне понравился бы  еще
больше, если бы вы выпустили меня из этой ловушки.
     - Не сомневаюсь. Но именно потому вы  в ней и  находитесь,  что иначе у
меня  не  было бы  шансов  завершить  свой рассказ. А я  уверен, вам хочется
узнать, чем он закончится. Поэтому я пришлось прибегнуть к помощи пробкового
жилета, проделать  с  ним  один пустячок -  фокус с утяжелением,  чтобы быть
уверенным, что вы дослушаете меня до конца.
     - Но моя жизнь,  мистер Маграддер,  - не пустячок. Прошу вас, отпустите
меня. Я всегда боялся утонуть.
     Человек, называвший себя Маграддером, хихикнул.
     -  Отлично.  - Если  будете  меня бояться, все  будет отлично. Слушайте
дальше, -  продолжал он.  -  Я и двое других,  кому я  доверял, начали вести
записи.  Ничего  существенного  поначалу,  просто  заметки об  этих странных
инцидентах  и некоторых незначительных  событиях,  которые  пошли  на пользу
стране. Почему  все это происходило? Я считал, что это просто совпадение. Но
однажды  меня  осенила гениальная мысль.  Я поставил себя  на место молодого
президента, которого потом убили в Далласе, и сказал себе: - Представь, ты -
президент и перед тобой масса проблем.
     Маграддер допил  шампанское, вылив в рот последние капли, и выбросил за
борт бутылку,  которая с шумом плюхнулась  в воду.  Он  вытащил из железного
ящика другую, но на этот раз даже не стал наливать в бокал, а принялся  пить
из горлышка.
     - Простите мне  эту слабость, - сказал он, -  но полтора года трезвости
должны увенчаться хотя бы небольшой радостью. Так или иначе, я  сказал себе,
что я - президент, и у меня возникли  трудности. Преступность растет. Если я
прикажу полиции  не останавливаться ни перед чем, мы придем  к  полицейскому
государству.  Если нет, в стране наступит хаос, а потом, если Макиавелли был
все-таки  прав,  все равно восторжествует  полицейское государство.  Я  хочу
спасти страну. Что делать?
     Я   представил  себе,  как  поступает  президент.   Он  решает  создать
организацию, но так, чтобы этой организации не существовало. Тогда она может
нарушать  законы ради торжества законности и  порядка,  но поскольку  ее  не
существует, то она не представляет угрозы для конституции.
     Итак, я, президент,  создал организацию, о которой, кроме меня  и, быть
может, вице-президента, знают только двое: ее непосредственный  руководитель
и  человек,  отдающий  распоряжения  исполнителю-убийце. Этот  второй должен
знать, поскольку ему придется нарушать закон, и если он попадется и, считая,
что  работает на  ФБР или  на ЦРУ, раскроет все, то  тем  самым нанесет вред
стране. Так что, понятно, он в курсе.
     Еще он знает, что если попадет в беду,  ему надо только сказать, что он
работает на мафию или что-нибудь еще в этом роде, и организация его выручит.
Человек,  который  руководит убийцей,  - это вы, Римо, как там ваша фамилия.
Дело  в том, что у офицера по безопасности, исчезнувшего из научного центра,
и телохранителя китайского генерала были одинаковые отпечатки пальцев. И вот
что  поразительно:  их  не  было в  картотеке  ФБР,  где  хранятся отпечатки
сотрудников всех правоохранительных организаций США!
     - Так что вы от меня хотите, мистер Маграддер?
     Человек, называвший себя Маграддером, хихикнул.
     - Я  рад,  что вы,  наконец,  спросили об  этом. Два  миллиона долларов
наличными единовременно и пятьсот  тысяч ежегодно  до  конца  моей жизни.  Я
знаю, ваши люди в состоянии заплатить. Группа вроде  вашей тратит, наверное,
куда больше на одну только компьютерную систему.
     - С чего вы взяли, что я заплачу?
     - Потому  что,  Римо, есть три конверта,  в  которых содержатся факты и
зафиксирована вся  эта  история. Содержание любого из них  может очутиться в
"Нью-Йорк Таймс" или  "Вашингтон  Пост",  если я хотя бы однажды не проделаю
определенную ежедневную процедуру. Если о вашей  организации станет известно
- всему конец. Прощайте, последние надежды на возможность управлять  страной
в рамках закона. Прощай, конституция. Прощай, Америка!
     Маграддер  присосался  к  бутылке.  Засмеялся.  Шампанское  потекло  по
красному подбородку и толстой шее.
     - Перестаньте меня  дурачить, мистер Маграддер. Если бы у вас на  самом
деле была эта информация, вы бы не ограничились тремя конвертами.
     Человек, называвший себя Маграддером, поднял палец.
     -  Неверно,  малыш,  неверно.  Что  если  один конверт  по  случайности
"уплывет"?  Нет,  мне  нужно  достаточно  много  экземпляров, чтобы  надежно
держать  вас  в  руках,  но  не  слишком  много,  так  как это  увеличило бы
вероятность  потери.   Два  конверта  иметь  надежней  -  это  страховка  от
неприятных сюрпризов: если вы обнаружите один, другой останется  у  меня как
гарантия   от   смерти.  Правда,  хрупкая   гарантия.   Заводить  четыре   -
напрашиваться на неприятности. Вот я и остановился на трех.
     - Так,  давайте разберемся, - предложил  Римо,  - один конверт у  вашей
тети  Гарриетт, которая живет в Чейенне, второй  у  вас, а  третий... У кого
третий?
     Ухмылка  мгновенно  исчезла  с красного  лица  Маграддера,  но  тут  же
появилась вновь.
     - Один не хуже сотни, мой мальчик, и я снова повышу степень надежности,
как только вернусь в отель.
     -  Вы  так спокойны, потому  что у вас четыре или пять, а  то и  десять
конвертов, рассованных в разных местах, - сказал Римо. - Вы не такой болван,
Хопкинс, чтобы отгородиться от смерти всего одним конвертом.
     Гарри Хопкинс - человек, называвший себя Маграддером, - заморгал.
     - Вот  оно что, ты знаешь  мое имя! Отлично. Поздравляю. Но меня ты еще
не  знаешь, парень. Ты, плюгавый пацан. Надо рисковать, если хочешь схватить
удачу  за  чуб. У меня только три конверта.  Греби к  берегу,  отправляйся в
отель и свяжись со своим боссом. Первый платеж жду завтра к вечеру.
     Он с жадностью приложился к шампанскому и фыркнул с презрением:
     - Шевелись, мозгляк! Я тебя не прикончил только потому, что ты для меня
- единственное связующее звено с этой организацией.
     Римо потер руки и вздохнул.
     - Вот тут вы ошибаетесь. Я - ваше второе связующее звено.
     - Как? А кто же первое?
     - Человек, у которого третий конверт, - с улыбкой произнес Римо.
     - Брехня! - сказал Гарри Хопкинс.
     - Вовсе нет, - мягко возразил Римо.  - Хотите, я  вам его опишу? Тонкие
губы, бессердечный,  жестокий, никого и  ничего не любит, кроме гольфа, да и
там  жульничает. Однажды я его обыграл, хотя  и дал  ему  фору.  Его  так  и
распирало  от ненависти,  но еще больше он злился из-за того, что  я потерял
один мячик. В  глубине  души он  -  дешевка. Именно дешевка. Поэтому  его  и
выбрали.
     - Врешь! -  завопил  Гарри  Хопкинс. -  Брешешь!  Этот парень абсолютно
надежен. Мы даже удивлялись, как он умудрился  попасть  в  нашу контору, он,
такой честный.
     - Ну что, я угадал? - спросил Римо.
     - Ничего ты больше от меня  не услышишь, - Хопкинс подвинул было ступню
к серой затычке, но вдруг застыл на месте, с отвисшей челюстью.
     - Нет! - прохрипел он.
     - Да, - ответил Римо, высвобождая  руку из  последнего ремня пробкового
жилета,  начиненного  свинцом.  У  жилета  были  прочные запоры,  хотя  Римо
запросто мог их сломать.
     Но зачем? Запоры крепились к нейлоновой ленте,  выдерживающей усилие до
трехсот фунтов. Она оказалась еще более прочной - выдержала почти четыреста.
     - Хочешь вытащить затычку, дорогой? - спросил  Римо. - Значит, я угадал
насчет дешевки?
     -  Я  давным-давно  знаю  человека,   у  которого   хранится   конверт,
давным-давно. Он не продаст друга, - сказал Хопкинс. - Ему надоело мараться,
и он  ушел из нашей конторы. Ушел на покой. Он был со  мной с самого начала,
помогал мне советами. Я верю ему!
     - Поставь себя на место президента, Хопкинс. Кому еще ты бы доверил эту
операцию?
     Римо перебрался на корму и взглянул в глаза краснолицего.
     Хопкинс поднял голову. В глазах был ужас. Он медленно пожал плечами.
     - Я еще выпью, не возражаешь?
     - Конечно, - ответил Римо. - Ты алкоголик - вот и подходящее объяснение
твоей гибели.
     - Я не алкоголик, но ты меня прикончишь и так, и так. До дна!
     Он  опрокинул  бутылку  вверх  дном, прикрыл  красноватые  веки,  и  от
горлышка к донышку побежали пузырьки.
     - О'кей, ты не алкоголик, - произнес Римо.
     - Я полтора  года в рот ни капли  не брал, -  Хопкинс  поставил бутылку
между ног. - Скажи  мне, почему я нигде не нашел отпечатков твоих пальцев? Я
имею в виду, как это вам удалось?
     -  Очень  просто,  -  ответил Римо.  -  Я мертвец. Римо  Уильямс.  Тебе
что-нибудь говорит это имя?
     - Ровным счетом ничего, - он снова поднял бутылку.
     - Слышал о полицейском,  приговоренном  к смертной казни  за убийство в
Ньюарке?
     Толстяк отрицательно помотал головой.
     - Ты в самом деле мертвец?
     -   Можно  сказать  и  так.  Да-а,  отменный   способ  прекратить  свое
существование.
     - Лучше не придумаешь, -  сказал Хопкинс. - Слушай, а почему бы тебе не
оставить меня в живых, пока я не передам вам все свои записи? А вдруг кто-то
другой найдет их или копии писем?
     - Очень жаль, старина, но никаких записей и копий  не  существует. Есть
только три  письма. Одно я нашел у тебя в комнате. У твоей тетушки Гарриетты
было  второе. До сегодняшнего дня. Третье - у доктора Харолда Смита.  Твоего
друга. Моего шефа. Руководителя КЮРЕ. Ты выбываешь из игры.
     - Можно мне еще бутылку? Еще одну. Последний глоток, ладно?
     Римо наклонился к железному  ящику, нащупал среди кусков льда  бутылку,
ухватил за горлышко  и вытащил. В этот момент Хопкинс попытался ударить Римо
в пах, но вдруг обнаружил, что  снова сидит там, где сидел, а в руках у него
бутылка. Он открыл ее, попытался попасть пробкой в  Римо, промахнулся, пожал
плечами и сказал:
     - Ты все равно убьешь меня  - выпью я или нет. Знаешь, я умею смаковать
вино, когда хочу. - Он сделал большой глоток. - Я ведь не алкоголик.
     - Как скажешь, - ответил Римо.
     Очень  красиво, думал  Римо, грот  отсвечивает темно-зеленым в чарующих
карибских водах.  Рай. Здесь сначала вдвоем проводят медовый месяц,  а потом
возвращаются сюда с семьей. Те, кому ничто не  мешает обзаводиться  семьей и
продолжать свой род.
     - Послушай, - сказал Хопкинс. - Почему бы тебе  не взять меня в КЮРЕ? Я
не дурак. Ты  можешь прикончить меня в любое  время, но вдруг моя голова еще
пригодится?  Послушай, я не алкаш, что бы ни говорили обо мне. Спроси Смита!
Нет, не спрашивай,  он считает,  что  если  кто  два глотка выпил,  тот  уже
алкоголик. Но я тебе пригожусь, правда.
     У Римо пересохло в горле, в желудок медленно вползало отвращение. Он не
смотрел  на краснолицего,  а вглядывался  в  морскую  гладь,  опускающуюся к
горизонту. Люди теперь знают, что земля круглая. И море, раскинувшееся перед
ним, доказывает это. Как  все просто! Всегда просто, если тебе все объяснили
заранее. Хопкинс не умолкал.
     - Почему бы Смиту не  взять меня к себе?  Но если это ты  контролируешь
убийцу-исполнителя...
     - Я и есть исполнитель.
     - Если так, давай захватам КЮРЕ. А? Как, неплохая идея?
     - Великолепная. Допивай свое шампанское.
     - Столковались? А? Договорились?
     - Нет, - ответил Римо.
     -  Небось,  ты  там  мелкая  сошка. Ликвидаторов  должно быть несколько
человек.  Ты  так  же  похож  на  исполнителя-убийцу,  как я на  алкоголика.
Последний глоток. Самый последний.
     Римо  поглядывал  сверху вниз на человека, который не  отрывал  глаз от
своего последнего утешения.
     - Могу пить, могу и не пить. Я не алкоголик. Мне все едино. Но я выпью,
раз ты все равно убьешь меня.
     Последний глоток шампанского исчез в глотке Хопкинса. Тогда Римо ударил
его правым коленом  и, когда тот качнулся влево, выкинул вперед правую руку,
ухватил его за толстую шею, столкнул за борт, в сине-зеленую воду Карибского
моря и, осторожно удерживая под водой мечущееся тело, утопил его.
     Если бы кто-нибудь в этот момент наблюдал за лодкой,  то решил бы,  что
Хопкинс  упал за борт,  а Римо пытался  спасти его, но не  сумел: шарил  под
водой, опустив руки в воду по плечи, но не  мог достать его до тех пор, пока
бедолага не всплыл через три минуты, но тогда он был уже мертв.
     - Что ж, - сказал следователь,  - алкоголик  сам себе могилу роет, если
считает, что он не алкоголик.
     - Им и глотка хватает, верно, сэр?

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

     Из века в век люди складывали  печальные баллады, оплакивая повешенных,
застреленных,  зарезанных  или  тех,  кто  замерз, пробираясь  непроходимыми
зимними тропами.
     Об исчезновении Винни Палумбо по прозвищу "Скала" его супруга в полицию
ни сообщала. Коли твой муж Винсент Альфонсо Палумбо не вернулся с очередного
дельца,  лучше,  чтобы  закон  не знал об этом. А то,  чего доброго,  в один
прекрасный день и сама не вернешься из супермаркета или от родственников.
     А  если ты от