свете  существует  другой
мужчина, способный отдать ей все сердце...
   - Почему ты считаешь, что Фолкнер на это не способен?
   - Потому, что он Фолкнер.
   - Похоже, ты его оцениваешь совсем по-другому, нежели Мира.
   - Она его вообще не  оценивает.  Она  становится  совершенно  слепой,
когда дело касается Фолкнера. Рэнд, как  ты  думаешь,  он  действительно
может любить ее?
   Беркли улыбнулся и, прикрыв глаза, нежно поцеловал жену в лоб.
   - Насильно мил не будешь, - прошептал он, целуя ее  шею,  подбородок,
опускаясь к груди. - Нельзя любить, если нет любви, точно  так  же,  как
нельзя  разрушить  любовь,  если  она  существует.  Ты,   -   его   губы
приблизились к ее, - согласна, дорогая?
   Розали обвила руками его шею и мягко ответила:
   - Нет.
   Рэнд, слегка усмехнувшись, смотрел в ее глубокие голубые глаза.
   - Моя любимая, ты погубишь цветок, если будешь чрезмерно заботиться о
нем, много поливать и держать на солнечном свету. Позволь  этому  цветку
расти так, как он того хочет. Согласна?
   Розали  неохотно  кивнула,  улыбаясь  и  подставляя  свои  губы   для
следующего поцелуя.
 
*** 
 
   Записка была подписана  замысловатой  буквой  "А".  Мира  внимательно
изучила записку, переданную ей в руки Мэри.
   Буквы были красиво и четко написаны, но не слишком похожи  на  почерк
Алека. Он просил ее о встрече в северо-западной части парка в три  часа.
Почему он хотел встреться именно там, а не пришел в  дом?  Наверное,  он
хотел, чтобы никто им не мешал. Мира вся трепетала,  когда  представляла
себе, что он может ей сказать.
   - Розали, я собираюсь пойти  прогуляться  после  завтрака...  -  Мира
произнесла эти слова как бы между прочим.
   - Прекрасно. Я пойду с тобой.
   - Я хотела бы прогуляться одна.
   Почему она говорит об этом вместо того, чтобы просто,  никому  ничего
не говоря, уйти ненадолго?
   - Одна? - Розали повернулась к мужу. - Рэнд, как ты думаешь,  это  не
опасно для Миры - гулять одной?
   - Ты далеко собираешься? - заботливо поинтересовался Рэнд.
   - Нет-нет, - заторопилась с объяснениями Мира, - мне  незачем  далеко
идти. Просто погуляю поблизости.
   - У меня возражений нет.
   Эти слова графа Беркли успокоили Миру.
   - Так что ты говорил перед этим о доках? - обратилась Розали к  мужу,
и он продолжил рассказ о росте числа криминальных случаев, мешавших  его
корабельному бизнесу. Недавно охранники, которых  он  нанял  для  защиты
своего товара, поймали нескольких воров в доке, некоторые  были  членами
банды "Стоп Хоул Эбби". Кроме них, были задержаны скафлхантеры.
   - Кто такие скафлхантеры? - заинтересовалась Розали, и Рэнд объяснил,
что так называют женщин и детей, что подбирают украденные вещи,  которые
им кидают с бортов кораблей сообщники.
   Мира почти не слушала то, что  рассказывал  Рэнд,  и  не  смотрела  в
тарелку. Ей казалось, что завтрак никогда не кончится. Обычно она  очень
любила неторопливые разговоры за столом с графом Беркли, но сегодня в ее
голове билось только одно слово "скорее".
   "Скорее! - мысленно кричала она часам, стрелки которых ползли  ужасно
медленно. - Скорее".
   Северо-западная часть парка находилась не очень далеко от дома.  Мира
пришла в назначенное место ровно в три часа.
   Приподнимая подол своего зеленого платья, чтобы не  испачкать  его  о
красный кирпич дорожки, она подошла к дереву, у которого уже стоял Алек.
   Мира остановилась от него всего  в  нескольких  шагах  и  стояла,  не
говоря ни слова. Она так гармонировала с тишиной и красотой леса, что  у
Алека  появилось  непреодолимое  желание  прикоснуться  к   ней,   чтобы
убедиться, что она не видение. Поворачивая голову в сторону леса, откуда
донеслось ржание коня, Мира поймала на себе мимолетный взгляд Алека.
   - Соверен? - спросила она.
   Алек кивнул.
   - Все это навевает множество воспоминаний, не правда ли?
   - Да, конечно.
   Она помнила каждое  слово,  произнесенное  ими  в  доме  Саквиля,  их
короткие  встречи  в  лесу,   быструю   череду   вопросов   и   ответов,
непреодолимое любопытство, сильное  влечение,  возникавшее  каждый  раз,
когда их взгляды встречались.
   - Поэтому ты хотел видеть меня?
   - Что? - удивился Алек.
   - Из-за этого ты...
   - Я пришел сюда из-за твоей записки.
   - Моей записки? - повторила Мира в замешательстве. Я не посылала тебе
никакой записки, это ты посылал.
   - Ты думаешь, я?
   - Ты не посылал? - Мира чувствовала все  возрастающий  ужас.  -  Нет,
конечно, ты бы не стал писать мне, никогда еще она не  чувствовала  себя
так глупо. - О черт, это Розали все подстроила!
   - С таким же успехом это могла сделать моя  мать.  Алек  презрительно
усмехнулся и продолжил:
   - Она обожает вмешиваться...
   - Никто не сможет разрешить наши проблемы.
   - Нет никаких проблем. Есть только одна помеха на нашей дороге, и эта
помеха - ты.
   - Я?  -  переспросила  Мира,  чувствуя,  что  последние  слова  Алека
приводят ее в бешенство. После ее слез, отчаяния, головной боли он стоит
перед ней и как ни в чем не бывало обвиняет! - Я  очень  рада,  что  для
тебя все так просто Как, наверное, приятно  думать,  что  ты  совершенно
прав, а во всем виновата я. Твоя совесть, по-видимому, совершенно чиста,
ты...
   - Я просил твоей руки, но ты отказала. Вот это ясно, но ты  старалась
оправдаться разговорами, пустыми доводами, страхом...
   - Мне абсолютно ясно, что ты так и не услышал мои слова. Ты просто не
слушал меня. Мои страдания реальны. Ты...
   Мира чувствовала, что слезы отчаяния  вот-вот  польются  из  глаз,  и
всеми силами старалась сдержаться. Однажды она уже  потеряла  над  собой
контроль, и Алек был свидетелем этого,  по  на  этот  раз  се  злость  и
отчаяние заглушали все остальные чувства Она слышала, как он  назвал  ее
по имени, видела, что он идет к ней, но отвернулась и  побежала.  Сделав
несколько шагов, Мира зацепилась ногой за корень дерева и упала с криком
ярости, а не боли.
   Она так и осталась сидеть на земле, боль в ноге была очень сильной.
   - Если у тебя есть хоть  капля  любви  ко  мне,  ты  должен  уйти,  -
проговорила она сердито.
   Во время падения шпильки выпали, и ее  великолепные  волосы  свободно
упали на плечи. Мира сняла туфлю и  внимательно  осматривала  ногу  Алек
медленно шел к ней, его походка была необычайно легка.  Она  чувствовала
на себе его взгляд, и новый прилив гнева охватил ее.
   - Уходи, оставь меня в покое... Иди к черту! Твое пьяное...
   - Да, я знаю, я знаю.., ради Бога, любой моряк позавидовал бы  такому
словарному запасу. Нога болит?
   - Нет, - отрезала Мира.
   - Ну тогда дай я помогу тебе встать.
   - Мне не нужна твоя помощь.
   - Мира, - пригрозил Алек, - мое терпение не беспредельно.
   Он подал ей руку, но Мира отвернулась,  отказываясь  принять  помощь.
Неожиданно она почувствовала, как  он  наклоняется  и  поднимает  ее  за
плечи.
   - Я не  хочу...  -  Она  попыталась  протестовать,  но  остановилась,
наткнувшись на его огненный взгляд.  Алек  еще  крепче  сжал  ее,  давая
понять, что его не волнуют ее глупые желания.
   - Ты раздавишь меня... - Мира посмотрела на него снова.
   Взгляд  Алека  заставил  ее  замолчать  и  подчиниться,  в  нем  ясно
читалось, что у него нет никакого желания спорить.
   - Пожалуйста... - попросила она, и он тут же отпустил ее.
   "Новые правила игры",  -  подумала  Мира  и  решила  пока  молчать  и
посмотреть, что будет дальше.
   Алек сел на бревно и посадил Миру к себе на  колени,  обнял  сильными
руками и посмотрел ей в глаза. Она  не  могла  выдержать  его  взгляд  и
положила голову ему на плечо.
   Господи, что могло быть лучше, чем сидеть в объятиях Алека!
   Дул  прохладный  ветерок,  сплетая  ветки  деревьев  и  тихо  шелестя
листьями. Мира медленно подняла голову с его плеча, предугадывая желание
Алека еще до того, как он пошевелился. Ее длинные ресницы  поднялись,  и
она увидела его губы, стремящиеся навстречу ей. Мира закрыла глаза, губы
ее приоткрылись в ожидании теплого и нежного поцелуя.
   Алек трепетно и страстно целовал ее в губы с  жаждой,  которую  могла
утолить только она одна. Как будто во сне Мира  подумала,  как  мало  им
нужно, чтобы зажечь огонь страсти, как быстро он  парализовал  ее  волю.
Она отстранилась от Фолкнера; ее сердце билось в бешеном ритме.
   - Не надо.., не надо, - просила  Мира.  -  Я  не  могу  больше  жить,
постоянно теряя тебя. Разве ты не  видишь,  как  много  боли  причиняешь
мне?
   На ее лице были написаны все ее чувства,  и  в  Алеке  словно  что-то
сломалось.
   - Я никогда не хотел обидеть тебя.
   - Я знаю. Но боюсь, что обидишь.., потом...
   - Я не передумаю. Ничто не изменится между нами, если только в лучшую
сторону. Не смотри на меня так! Что мне сделать? Как мне доказать, что у
нас с тобой все будет хорошо? Как заставить поверить мне?..  Я  расскажу
тебе, что чувствую, я пообещаю тебе все, что захочешь...
   Мире показалось, что сердце  ее  остановилось,  и  она  слушала  свой
голос, как чужой.
   - Расскажи, пожалуйста...
   - Мира,  я  люблю  тебя,  -  говорил  Алек  взволнованно.  -  Ты  моя
половинка. Мне не важно, чувствуешь ли ты то же самое  или  нет,  потому
что я люблю за двоих. Для меня  не  имеет  никакого  значения,  кто  ты,
откуда и что ты сделала.  -  Алек  зарылся  лицом  в  ее  волосы,  потом
отодвинул их, чтобы поцеловать шею, и продолжал шептать:
   - Я не смогу жить без тебя не зная, где ты... Я всегда буду думать...
всегда буду бояться, что тебе нужна моя помощь,  а  меня  нет  рядом.  Я
хочу, чтобы ты была моей, всегда.., я хочу, чтобы ты стала  моей  женой,
не любовницей, не воспоминанием...
   - Но мое прошлое...
   Алек услышал испуг в ее голосе.
   - С этого момента мы больше никогда не будем вспоминать  прошлое.  Ни
ты, ни я. Для меня прошлого не существует. Я никогда  не  буду  осуждать
тебя... И что бы ты ни сделала, я всегда буду на твоей стороне. Всегда!
   - Даже если я буду не права?
   - Тем более, - поклялся он. - А теперь пообещай, что  ты  выйдешь  за
меня замуж.
   - Вдруг я не смогу быть леди Фолкнер?
   - Я не требую, чтобы ты научилась всему сразу. И  я  не  потребую  от
тебя того, что ты не сможешь сделать.
   - Мы так часто ссоримся. Ты будешь любить меня, если...
   - В промежутках между ссорами я буду  обожать  тебя.  Я  буду  любить
тебя, как никто никогда не любил никого  на  свете.  А  теперь  дай  мне
ответ.
   - Твоя семья... Я им понравлюсь?
   - Дорогая, они не любят даже меня.
   - Ты обещаешь.., подарить мне много детей?
   Алек улыбнулся ее смущенному вопросу:
   - Да.
   - Сколько?
   - Милая.., если ты ответишь мне "да", мы начнем прямо сейчас.
   - Алек, нет.
   - Что?
   - Да, я выйду за тебя замуж.., но мы не можем.., прямо здесь...
   Говоря это. Мира почувствовала, что ее платье сзади расстегнуто. Этот
ужасный человек незаметно расстегнул его во время разговора.
   - Алек...
   - Называй меня мужем, - попросил он и начал раздевать ее.
   Мира огляделась вокруг, посмотрела на спокойный лес.
   Ей казалось, что тысячи глаз наблюдали за ними.
   - Муж, - прошептала она.
   Алек целовал ей шею, потом спустился на грудь,  ища  и  находя  самые
чувствительные места  для  ласки,  которые  поднимали  Миру  на  вершину
блаженства.
   - Теперь ты расскажи, как любишь меня.
   - Я люблю тебя...
   Она запрокинула голову. Блаженство и тепло разлились по ее телу. Мира
торопливо сдернула перчатки и положила руки на плечи Алеку.
   - Я очень люблю тебя.., я хочу тебя... Алек...
   Она чувствовала жар и страсть  его  тела  и  желания  сквозь  одежду,
обнимая его, - Обещай мне, - шептал он, прижимая ее бедра к своим, - что
мы будем заниматься любовью, где бы я ни попросил тебя об этом.
   - Где бы ты ни попросил, - шептала она, соглашаясь.
   - О, как же я буду счастлив в браке с вами, мисс Жермен!
 
Глава 13 
 
   Алек проводил Миру в гостиную и объявил Рэнду и Розали о помолвке, но
сделал он это с таким равнодушным видом,  словно  ничего  особенного  не
произошло. Теперь, когда все уже знали о предстоящей  свадьбе  и  печаль
Миры развеялась, Алек вел себя как-то странно.
   - Он делает вид, будто  разрешил  давно  надоевшую  ему  проблему!  -
жаловалась Розали Мира. - Я думала,  что  он  станет  более  ласковым  и
открытым.
   - Лорд Фолкнер принадлежит  к  такому  типу  мужчин,  которые  теряют
интерес после одержанной победы. Ты уверена, что хочешь быть его женой?
   - Да, но многие с этим не согласны,  -  возмутилась  Мира,  и  Розали
стало стыдно за свои слова.
   - Мирей, давай не будем ссориться. Попытайся понять  меня.  Я  раньше
плохо думала о лорде Фолкнере, и сейчас  мне  трудно  в  одно  мгновение
изменить свое мнение, для этою необходимо время.
   - Я понимаю тебя, но ты еще убедишься, как ты ошибалась.
   - Если твое чувство к нему так сильно, я верю,  что  Фолкнер  достоин
его.
   Мира кивнула и задумчиво посмотрела в окно.
   "Я  должна  верить  ему",  -  подумала  она.  Совершенно   невозможно
представить, каким мужем будет Алек и во что  выльется  их  брак.  Может
быть, Розали права, но что же тогда помогает Мире держаться?  Только  ее
вера.
   Мира  рассказала  Розали  о  записке  и  о  том,  каким  образом  она
встретилась с Алеком в лесу, но Розали уверяла, что это не ее рук  дело.
Зная, что Розали совершенно не умеет врать, Мира  решила,  что  свидание
было подстроено  Джулианой.  Поскольку  все  окончилось  благополучно  и
счастливо, вопрос об авторстве записки уже не имел никакого значения,  и
Мира вскоре забыла о ней.
   На следующее утро появился Алек, разодетый как настоящий жених,  хотя
все знали, что это совсем не в его характере.  Он  пришел  поговорить  с
Мирой наедине, однако Розали решила, что до свадьбы она будет ревностным
стражем Миры. Розали проводила гостя в комнату, где его  ждала  Мира,  и
жених с невестой обменялись чопорными приветствиями.
   - Лорд Фолкнер, - вежливо поздоровалась Мира.
   - Мисс Жермен.
   - Я знаю, что все эти формальности предназначены только для  меня,  -
сказала Розали, поднимая глаза к небу и как бы призывая его в свидетели.
- Но я так же хорошо знаю, чем на  самом  деле  занимаются  помолвленные
парочки, поэтому оставлю  вас  наедине  на  пятнадцать  минут,  а  потом
вернусь к вам.
   Заявив это, Розали с подозрением посмотрела на Алека и вышла,  закрыв
за собою дверь. В то же мгновение  самообладание  Алека  исчезло,  и  он
подбежал к невесте.
   - У нас есть четверть часа,  -  сказал  он,  прислонившись  спиной  к
двери, - Розали подумала, что за это время  мы  не  сможем  успеть...  -
объяснила Мира улыбаясь.
   - Она не знает, как быстро я могу действовать.
   Мира вызывающе посмотрела на лорда Фолкнера:
   - Да, но зато я знаю!
   Алек рассмеялся, его глаза блестели.
   - Мы уже потеряли пятьдесят секунд, а еще  даже  не  поцеловали  друг
друга.
   - Ты собираешься меня поцеловать?
   - Обними меня и узнаешь.
   Немного помедлив. Мира положила руки  на  плечи  Алеку.  Ей  пришлось
привстать  на  цыпочки,  чтобы  дотянуться  до  его  губ.  Алек  бережно
поддерживал ее за талию.
   - Так достаточно близко? - прошептала Мира.
   Алек любовался ее лицом, таким знакомым и таким  же  привлекательным,
как и в первый раз.  Временами  она  была  похожа  на  совсем  маленькую
хорошенькую девочку, но в ее глазах отражались чувства  зрелой  женщины.
Он поцеловал ее осторожно и нежно - их губы едва соприкоснулись.
   - О чем ты подумал в  первую  очередь,  когда  проснулся  сегодня?  -
спросила Мира, повторяя вопрос, который он когда-то сам задавал ей.
   - Я подумал, что мне наплевать, есть рай или нет, потому что  у  меня
есть ты, а о чем ты подумала?
   - О многом, теперь и не вспомню.
   - Я уверен, что все твои мысли были  обо  мне,  -  сказал  Алек,  как
всегда, самоуверенно.
   - Да. О том, какой ты красивый, когда улыбаешься...
   Как чудесны твои поцелуи...
   - Только лишь поцелуи? - Он приник к ее губам  в  глубоком  страстном
поцелуе. Казалось, между ними пробежала  искра.  Мира  прервала  поцелуй
чувственным стоном, когда ощутила всю силу страсти Алека.
   - Не только поцелуи. - Она прерывисто  вздохнула,  и  их  губы  снова
слились. Мира наградила его ответным страстным поцелуем. Алек прижал  ее
к себе, продлевая головокружительный поцелуй.
   - Господи, когда же будет наша  свадьба?  -  спросил  он.  -  Мы  уже
назначили день?
   - Нет, но Розали считает, что самый подходящий срок  для  помолвки  -
шесть месяцев...
   - Шесть месяцев?! - удивился Фолкнер. - Скажи ей...
   Нет, я сам скажу... Я и шесть недель не хочу ждать.
   - Но она считает, что такой  срок  просто  необходим  для  соблюдения
приличий.
   - Я не считаю, что нас должны волновать какие-то надуманные приличия.
Леди Беркли хочет,  чтобы  мы  шесть  месяцев  предвкушали  нашу  первую
брачную ночь?
   - Она говорит, что у невесты  такого  человека  на  лбу  должно  быть
написано "лишенная невинности".
   - А мужчина, который сможет устоять перед твоими чарами, должен  быть
святым или евнухом.
   - Просто нам надо помочь  ей  изменить  мнение  о  тебе,  -  серьезно
сказала Мира.
   - Не вижу в этом никакой необходимости.
   - Розали намерена очень строго опекать нас.  Она  чувствует  за  меня
ответственность.
   - Бедняжка... - Алек опять привлек ее к себе. - Неужели  ты  думаешь,
что кто-то способен препятствовать мне, в желании быть с тобой?
   - Тогда ты... - Мира улыбалась от радости.
   - На самом деле я согласен с твоей подругой. Нам надо подождать, пока
мы не поженимся.
   - Ты шутишь! Почему? Почему ты согласен с Розали?
   Для того чтобы досадить мне или у тебя есть какая-то  причина,  может
быть, ты потерял ко мне интерес?
   Фолкнер прервал ее тираду долгим поцелуем.
   - Скажи, это похоже на разочарование? Я  думаю,  моя  любовь  к  тебе
никогда не ослабеет. Но  учти,  в  следующий  раз  мы  будем  заниматься
любовью, только когда я стану твоим законным мужем.
   Мира согласилась с Джулианой. Да,  она  была  права,  утверждая,  что
Фолкнеры упрямы и сентиментальны.
   - Есть еще одна причина, дорогая, - добавил  он  мягко.  -  Мне  надо
ненадолго уехать по делам...
   - Куда?
   - В Лондон. Ты все  равно  будешь  очень  занята  в  мое  отсутствие,
составляя свадебные планы с Розали и Джулианой.
   Мира молчала. В ее голове теснилась тысяча вопросов  которые  рвались
наружу. Ей не хотелось показывать, как сильно расстроило ее известие  об
отъезде Алека. Он полюбил сильную и независимую женщину, и она не  хочет
превратиться в беспомощное создание, нуждающееся в постоянных утешениях.
   - Ты прав, - спокойно согласилась Мира, - я буду очень занята.
   - У меня в Лондоне несколько важных дел.
   - Да, понимаю. Несколько последних свиданий. -  Мира  не  хотела  так
говорить, но слова сами сорвались с языка.
   Боже, как стыдно. Она ведет себя как ревнивица... Что  только  делает
любовь с женским характером!
   - Что ты хотела этим сказать?
   - Ничего. Совсем ничего.
   - Ты думаешь, я собираюсь в последний раз погулять по чужим постелям,
прежде чем навеки привязаться к твоей?
   - Для помолвленных мужчин это не такая уж большая редкость.
   - Черт побери, Мира, что ты такое говоришь?!  Ради  Бога,  перестань.
Вместо того чтобы бездоказательно  обвинять  меня,  могла  бы  спросить,
зачем я туда еду?
   - Зачем же ты едешь в Лондон? - спросила она  без  всякого  интереса,
так как ответ был ей не важен.
   Алек не отвечал. Он смотрел на нее, задумавшись  о  чем-то  своем,  и
Мира поняла,  как  глубоко  задела  его  своими  неосторожными  словами.
Фолкнер был убежден, что она верит в него больше, чем кто бы то ни было,
но предположила худшее. Вчера он обещал ей, что никогда не осудит ее,  и
уже сегодня Мира несправедливо осудила его, как и все остальные.
   - Алек, - мягко  произнесла  Мира,  кладя  руку  на  его  плечо.  Она
чувствовала, как  напряглись  его  мышцы  о