араясь как  можно
дольше продлить восторг удовольствия.
   Прошло довольно много времени, прежде чем Розали открыла глаза.  Тело
ее было отягчено приятной истомой, которая окутывала ее,  как  бархатная
пелена.
   Повернувшись, чтобы посмотреть на Рэнда, она прижалась  лицом  к  его
плечу, и он обнял ее... Спасительное объятие, милый рай,  защищающий  от
всех напастей...
   Розали проснулась после нескольких часов безмятежного  сна.  Зевая  и
потягиваясь, она устроилась поудобнее и обняла Рэнда.
   - Уже утро, -  сказал  он,  улыбаясь  и  всматриваясь  в  ее  лицо  с
бледно-розовой кожей, с нежными, чуть припухшими от  поцелуев  губами  и
глазами, синими и глубокими, похожими на блики полночного неба... Розали
сонно улыбнулась ему, и в глазах ее он заметил огонек какой-то тайны.
   Казалось, она обдумывала  некую  заоблачную  мысль,  доставлявшую  ей
невероятную радость... И Рэнд тщетно пытался угадать, что же  это  могло
быть.
   Розали наклонилась и поцеловала его в грудь, там, где билось сердце.
   - Рози, - начал было он со смехом, но улыбка его вмиг исчезла,  когда
она принялась ласкать и целовать его.
   В одно мгновение желание Рэнда вновь проснулось с мучительной  силой.
Он закрыл глаза, чувствуя настойчивое, изводящее безумие плоти, бушующее
в нем неуправляемым потоком и заставлявшее  хотеть  ее  снова  и  снова.
Повернувшись на бок, он придвинулся к Розали и обнял ее.
   - Нет, - вдруг тихо сказала она.
   Удивленный  решимостью,   прозвучавшей   в   ее   голосе,   Рэнд   от
неожиданности отпустил ее.
   Какую игру затеяла она? Рэнд недоумевая и, прищурившись,  смотрел  на
Розали.
   Она чувствовала, как нарастает ее собственное желание, это  было  так
необычно - ощущать сильное тело Рэнда,  ласковыми  кошачьими  движениями
заставлять его оставаться неподвижным. Кончиком языка Розали провела  по
его пересохшим губам и по-юношески маленьким соскам.
   Рэнд шумно и прерывисто выдохнул, не в силах далее сдерживать себя.
   -  Я  хочу  тебя,  -  нетерпеливо  проговорил  он,  но  Розали  снова
уклонилась от его объятий.
   Как же он великолепен, строен, прекрасно  сложен!  Каждая  черта  его
преисполнена грации и мужественной силы...
   Наклонившись, она поцеловала его упругий плоский живот, и волосы  ее,
струясь и лаская, шелковым потоком обрушились на него.
   И тут Розали настигла то, к чему так страстно стремилась. При  первом
же влажном прикосновении ее губ Рэнд ощутил невыразимое блаженство.
   Розали ласкала его плоть, а Рэнд стонал, закусив  губы,  чувствуя  ее
горячее, страстное дыхание...
   Исчезло все, и только желание пульсировало и билось в нем с неистовой
судорожной силой.
   Он вдруг грубо схватил ее, властно нарушив ее  тихую  мечтательность,
и, стиснув так, что она едва могла дышать,  одним  движением  бросил  на
простыни.
   Не обращая внимания  на  возмущенные  протесты  Розали,  он  с  силой
овладел ею, и голос его раскатистым эхом экстаза звучал в ее ушах.
   Утром, одетая в скромное бело-розовое платье, Розали сидела за столом
и пила кофе. Она была рада, что Рэнд еще не встал, поскольку ей было  бы
крайне неловко встретиться с ним сейчас взглядом.
   И хотя все в доме старались вести себя так, словно  это  был  обычный
день, она чувствовала на себе любопытные взгляды.
   Розали  не  сомневалась,  что  Гильом  рассказал  о  ее   неожиданном
появлении ночью в горящей деревне и о том, как они с Рэндом целовались у
всех на виду.
   Мирель все утро была необычно тиха, ни о чем не спрашивала, но личико
ее сияло какой-то светлой радостью.
   Мадам  Альвин,  со  своей  стороны,  казалось,  не  решила  еще,  что
предпочесть - одобрительный или укоризненный тон.
   Конечно, в замке давно догадывались об их с Рэндом отношениях,  хотя,
разумеется, не знали всей правды.
   Спустившись вниз, Рэнд небрежно заметил, что  отлично  выспался  этой
ночью. Он старался  вести  себя  с  Розали  так,  словно  она  ничем  не
отличалась от остальных домочадцев, однако в продолжение всего  завтрака
делал столь двусмысленные намеки, что она сидела, смущенно потупив взор.
   После того  как  Рэнд  ушел,  Мирель  вдруг  встала  из-за  стола  и,
извинившись, вышла, а Розали подошла к окну и увидела  Гильома.  Он  нес
охапку  сухих  веток,  срезанных  с   розовых   кустов,   и   беззаботно
насвистывал.  Приглядевшись,  Розали  заметила,  что  левая   рука   его
забинтована выше локтя.
   Она быстро вышла из гостиной.
   - Леди Ангел, - приветствовал ее Гильом, загадочно улыбаясь.
   - Я не заметила вчера, что ты ранен!
   - О, у вас было слишком много других забот, и гораздо более важных...
   Не приняв его шутливого тона, Розали серьезно ответила:
   - Это очень опасно, Гильом, если как следует не лечить  рану.  Хорошо
ли ты...
   - Мира позаботилась обо мне, -  слегка  пожав  плечами,  ответил  он,
внимательно глядя, чтобы ни одна из веток не упала на  тропинку.  -  Она
отлично разбирается в таких делах.
   Могу поклясться: ее прикосновения имеют волшебную силу.
   Вы видели маленький сундучок в ее комнате. Там  она  хранит  целебные
травы, настойки и мази.
   - Я не знала...
   - Так, значит, месье де Беркли ничего не сказал вам?
   - Конечно, нет. А почему ты думаешь, что  он  должен  знать  об  этом
таланте Мирель?
   - Никаких причин для этого у него нет, - быстро ответил Гильом, глядя
на нее смеющимися  глазами.  -  Просто  я  безуспешно  пытаюсь  завязать
разговор с вами, мадемуазель...
   - Э-э.., пожалуйста, не перетруждай себя  ближайшие  дни,  -  сказала
Розали. - Будь осторожен.  А  если  рука  заболит,  сразу  же  прекращай
работу.
   - А что, если месье...
   - Месье слишком занят сегодня, чтобы обращать на это внимание.  Но  я
уверена, он не будет против.
   - Вы очень добры, мадемуазель, - широко улыбаясь, сказал Гильом. - Вы
самая добрая, - добавил он и так посмотрел в ее невинные голубые  глаза,
что Розали смутилась.
   - У меня много недостатков, я совсем не ангел, - мягко ответила она.
   Гильом стоял, в нерешительности глядя на нее. Он чувствовал,  что  не
заслужил ни одной ее улыбки, а уж тем более ее забот. Но даже зная  это,
он не мог удержаться, чтобы не поднести ее руку к своим губам.
   - У вас нет недостатков, - ответил он. - Кроме одного  -  вы  слишком
верите всем, милый ангел.
   Сказав  это,  он  почтительно  поклонился  и  отошел,  а   Розали   в
задумчивости вернулась в гостиную, стараясь отгадать, что хотел  сказать
ей Гильом.

***

   Изумрудная листва блестела в солнечном свете, то смыкаясь  в  плотную
густую массу, то разделяясь на отдельные  полупрозрачные  ветви.  Гильом
сосредоточенно  отражал  атаку  Рэнда.  Его  забинтованная   рука   была
отставлена в сторону для поддержания равновесия, в то время  как  другой
он искусно и ловко парировал удары.
   Вполголоса бормоча проклятия, Гильом чувствовал, что Рэнд теснит его,
и после серии тонких маневров попытался навязать ему новый бой.
   - Что это  было?  -  спросил  с  улыбкой  Рэнд,  увидев,  что  защита
противника ослабевает.
   -  Комментарий  к  вашему   представлению,   месье,   или   к   моему
собственному, я еще не разобрался!
   Рэнд усмехнулся. Ему нравилось упражняться в фехтовании  с  Гильомом,
поскольку тот был весьма искусным  противником.  Впрочем,  играл  он  не
всегда честно - то ли от недостатка классической подготовки,  то  ли  по
своей природной хитрости.
   Стремясь обеспечить себе надежную защиту, Рэнд был вынужден  призвать
на помощь все свое мастерство  и  изобретательность,  стараясь  избегать
знакомых Гильому приемов.
   Появление Розали прервало поединок.  Рэнд  заметил,  что  она  как-то
странно взволнована. Он поднял левую  руку  в  условном  жесте,  опустил
шпагу и посмотрел на бледное лицо Розали.
   - Человек из деревни принес почту, - сказала она. - Не найдется ли  у
тебя пары франков для него?
   - Да, конечно, - спокойно ответил Рэнд.
   Он понял причину волнения Розали. Наверное, из Лондона  пришел  ответ
на ее письмо. Он знал, что ей не хотелось одной читать его.
   - Гильом, мы продолжим позднее, - бросил он.
   - Да, месье, - ответил тот, с любопытством наблюдая за ними, и,  взяв
у него шпагу, отошел в сторону.
   Розали ждала Рэнда в своей комнате. Она  сидела  на  постели,  крепко
сжав руки. Наконец появился Рэнд.
   - Это от Эмилии, - сказал он  и  протянул  ей  одно  из  двух  писем,
оставив второе у себя. - Ты хочешь, чтобы  я  остался,  пока  ты  будешь
читать?
   -  Да,  пожалуйста,  -  тихо   произнесла   она,   дрожащими   руками
распечатывая конверт. - Ты тоже получил письмо? От кого?
   - От брата.
   - А... - Розали  помолчала.  Глубоко  вздохнув,  она  закрыла  глаза,
собираясь с духом. Лист бумаги, который  она  держала  сейчас  в  руках,
хранил секреты ее прошлого, тайну  ее  рождения  и  подлинные  имена  ее
родителей. Все это было  так  важно,  что  она  боялась  даже  открывать
конверт.
   Розали думала об Эмилии и вдруг  ощутила  такую  любовь  к  ней,  что
почувствовала почти физическую боль в сердце.
   - Рози... - тихо произнес Рэнд, нарушая молчание. - Что  бы  ни  было
написано в этом письме, оно ничего не меняет. Для меня ты останешься все
той же Розали, и я бесконечно благодарен твоим родителям, кем бы они  ни
были. И будь ты дочерью Бо Браммеля, Джорджа  Беллью,  или  самого  отца
небесного, я буду все так же любить тебя.
   Розали молча  кивнула,  склонившись  над  сложенным  вчетверо  листом
бумаги. Затем осторожно развернула его  и,  положив  письмо  на  колени,
стала внимательно читать.
   Глаза ее наполнились слезами, как только она увидела знакомый  почерк
Эмилии.
   "Моя дорогая Розали..."
   Отвернувшись от Рэнда, она медленно  читала  послание,  остановившись
только раз, чтобы взять носовой платок, который он протянул ей.
   Прислонившись к стене, Рэнд молча смотрел на нее.
   Он понимал, что не стоит ей сейчас мешать, она сама должна  прочитать
это письмо и пережить все, что в нем сообщалось.
   Между тем, распечатав послание Коллина и бегло просмотрев  его,  Рэнд
углубился в подробное его изучение.
   Вытерев слезы, Розали взглянула на Рэнда.
   - Что пишет Эмилия? - мягко Спросил он.
   - Она... - Розали помолчала и снова  вытерла  слезы.  -  Она  не  моя
родная мать.
   Внезапно Розали улыбнулась от того, как странно звучали эти слова,  и
посмотрела на Рэнда сияющим взглядом.
   - Она была гувернанткой Люси Донкастер. Люси и есть моя  настоящая..,
то есть я ее дочь.
   - А твой отец? - спросил Рэнд. Розали вздохнула с  каким-то  странным
недоверием и ответила:
   - Браммель. Это правда. Эмилия в точности передает всю историю.
   Она помолчала.
   - Мне как-то не верится, что Бо Браммель - мой отец.
   Браммель...  -  повторила  она,  как  бы  убеждая  себя.  -   Любимец
принца-регента, душа общества, эксцентричный денди...
   - Он мужчина, - спокойно прервал ее Рэнд.  -  Такой  же,  как  многие
другие.
   - В письме написано, что он был самым красивым, самым  легкомысленным
и самым очаровательным юношей, которого Люси когда-либо знала. По словам
Эмилии, он обожал Люси, но  не  был  способен  к  серьезной  любви.  Она
считает, что Браммель был слишком эгоистичен.
   - Весьма похоже на него, - сухо заметил Рэнд.
   - Потом история становится  весьма  туманной,  -  продолжала  Розали,
снова  вытирая  слезы.  -  Здесь  написано   о   графе   Ротерхэме.   Ты
когда-нибудь...
   - Нет, я не встречался с ним и совсем мало о  нем  слышал.  Он  ведет
довольно замкнутую жизнь.
   - Люси дала согласие выйти за него, но даже когда  закончилась  их  с
Браммелем связь, она не смогла заставить себя пойти на этот брак.  Здесь
сказано, что "она была напугана страстными преследованиями Ротерхэма". Я
не очень понимаю, что именно так пугало ее, к тому же она была беременна
от Браммеля. Как странно... Этим ребенком была  я.  -  Розали  удивленно
умолкла. - Может быть, потом я привыкну к этой мысли.
   - Твое существование хранилось в тайне?
   - Да.., я.., родилась во Франции, куда Эмилия и  Люси  уехали,  чтобы
избежать слухов и сплетен, а также чтобы спрятаться  от  Ротерхэма,  чьи
преследования возобновились.
   - Он знал, что у Люси ребенок?
   - Не думаю.
   Розали еще раз посмотрела на письмо.
   - Эмилия не пишет об этом. Она говорит только, что  Люси  была  очень
эмоциональна и легко впадала в депрессию после  разрыва  с  Браммелем...
Она так и не оправилась от того, что потеряла его любовь, и покончила  с
собой через два месяца после моего рождения.
   Розали задумалась.
   - Интересно.., интересно, как сложилась бы моя жизнь, если  бы  этого
не случилось?
   - Скорее всего, - сказал Рэнд, - она в любом случае отдала бы тебя на
воспитание Эмилии.
   - Она сама еще была ребенком, - согласилась Розали, - Мне так.., жаль
ее!
   Тяжело вздохнув, она продолжала:
   - После того как Люси умерла,  Эмилия  решила  сохранить  тайну.  Она
сказала Донкастерам, что ребенок погиб вместе с матерью, потом  поменяла
имя и уехала, выдумав несуществующего мужа,  имя  которого  должно  было
придать ей более надежный статус. Так  я  и  росла  дочерью  гувернантки
Уинтропов.
   Розали удивленно посмотрела на Рэнда.
   - Как все странно! Если бы  не  пожар  в  театре,  в  ту  ночь  я  не
встретила бы тебя и жила бы прежней  жизнью,  так  никогда  и  не  узнав
правду о себе.
   - Ты полагаешь, Эмилия не рассказала бы тебе?
   - По ее словам, она думала, что этого не случится. Ей казалось,  что,
если я узнаю о своем происхождении, это принесет мне одни  неприятности.
А в конце она пишет... О Боже...
   - Что?
   - Я только что дочитала письмо. Как не похоже это на Эмилию!  До  нее
дошли слухи, что я уехала с тобой, и она хочет, чтобы я  оставалась  под
твоим покровительством как можно дольше!
   - Позволь мне взглянуть? - попросил Рэнд, и голос его стал жестче.
   Розали протянула ему письмо, и Рэнд  внимательно  прочитал  несколько
последних строк. Он с облегчением вздохнул,  хотя  продолжал  хмуриться.
Эмилия не упоминала ни о чем, что могло бы объяснить отравление Розали в
парижской гостинице,  но  ее  пожелание,  чтобы  кто-то  опекал  Розали,
выглядело несколько странным.
   - По возвращении в Англию я буду рад поговорить с ней, - сказал Рэнд.
   - В Англию... - повторила Розали.
   Внезапно она заметила что-то необычное в выражении  его  глаз,  и  ее
собственное беспокойство отошло на задний план. Розали встала и медленно
подошла к нему.
   - Что-то случилось? - тихо спросила она.. - У тебя плохие новости?
   - Да, - ответил Рэнд, и сердце Розали сжалось.
   - Как скоро нам нужно быть в Лондоне? " - спросила  она,  кладя  руку
ему на плечо.
   - Не позднее послезавтра.
   - Рэнд, - мягко спросила  она,  каким-то  шестым  чувством  уже  зная
ответ. - Что в этом письме? Что пишет тебе Коллин?
   Он быстро взглянул на нее. Лицо его побледнело.
   - Умер старый граф, мой дед, - ответил он.
   Розали положила голову ему на грудь и молча обняла его.
   Рэнд стойко переживал случившееся, однако то напряжение, в котором он
находился, выдавало его глубокое волнение.
   Несколько долгих минут они стояли обнявшись, пока Розали  наконец  не
сказала:
   - Значит, ты теперь - граф Беркли. Боже, я что, действительно обещала
выйти за тебя замуж?
   - Слишком поздно брать назад свои слова.
   - Где мой носовой платок?.. Сегодня какой-то странный  день  пугающих
новостей.
   Рэнд неохотно разжал  объятия,  зная,  что  боль  его  утихла  только
благодаря тому, что Розали была рядом.
   Молча прислонившись к стене, он наблюдал, как она вытирает слезы.
   - Старый граф непрестанно укорял меня, что я все еще не женат, - тихо
сказал Рэнд. - Жаль, что ему не  довелось  увидеть,  какую  великолепную
невесту нашел я себе.
   Розали вдруг усмехнулась.
   - Великолепную невесту? - повторила она. - В  свете  такое  множество
молодых девушек, из которых ты мог  выбрать  любую,  и  столько  богатых
женщин, жаждущих принять твое предложение, а ты выбрал  меня,  со  столь
странным происхождением и...
   - Ни слова больше. - Рэнд с нежностью смотрел на нее. - Единственное,
в чем я не разделяю твоих сомнений, - мой выбор.
   Розали улыбнулась и подошла к нему, чувствуя страстное желание  вновь
оказаться в его объятиях.
   Однако время шло, предстояли сборы, и нужно было сообщить  Мирель  об
их скором отъезде. Розали вышла,  а  когда  вернулась,  обнаружила,  что
письмо, оставленное ею на столе, исчезло.
   Обыскав комнату, но так и не найдя его, она отправилась в библиотеку,
чтобы спросить о нем Рэнда.
   Тот сидел за столом из красного дерева и что-то писал.
   - Думаю, - сказал он, быстро зачеркивая  написанное,  -  что  сейчас,
пожалуй, не найдется никого,  кому  бы  я  согласился  продать  поместье
д'Анжу. Кое-какие предложения есть, но меня они не устраивают.
   - Неужели его надо продать так срочно? -  спросила  Розали,  радуясь,
что он кажется, стал так же, как она, дорожить замком.
   Рэнд улыбнулся.
   - Было бы чудесно возвращаться сюда, чтобы побыть наедине,  вдали  от
всех, - сказала она.
   Они понимающе посмотрели друг на друга.
   Рэнд вдруг заметил;
   - Рози, когда ты вошла,  мне  показалось,  что  ты  хотела  о  чем-то
спросить меня?..
   - Ах, да. Куда-то запропастилось мое письмо. Я обыскала всю  комнату,
но его нигде нет. Я подумала, оно у тебя.
   - Нет. - Рэнд нахмурился и встал  из-за  стола.  -  Пойдем  посмотрим
вместе.
   Когда они вошли в спальню Розали, поднялся легкий сквозняк, и дверь с
шумом захлопнулась.
   Рэнд поднял с пола письмо и подал его Розали.
   - Наверное, это ветер, - сказал он.
   - Очень странно, - ответила Розали, задумчиво глядя на конверт.  -  Я
смотрела везде - письма не было.
   Она взяла его и огляделась вокруг.
   - Думаю, - лукаво сказал Рэнд, глядя на нее сияющими  глазами,  -  ты
просто хотела заманить меня в свою спальню!
   - Нет! Я... - возмущенно начала она, но не договорила, так  как  Рэнд
закрыл ей рот поцелуем.
   - Разве нет? - прошептал он и снова приник к ее губам, так что Розали
забыла обо всем на свете и о своем потерявшемся было письме...

Глава 14

   Ты ушла торопливо,
   Но я не покину тебя.
   Ручей никогда не струится так быстро...
   Я настигну тебя везде:
   В долинах и на холмах,
   На зеленом лугу,
   На полях, в городах
   И под тенью дерев...
   Ануй

   - Месье, вы просили меня прийти? -  раздался  голос,  и  Рэнд  поднял
глаза от письменного стола.
   Перед ним стояла Мирель. Черты ее хорошенького личика были печальны.
   - Присядь, пожалуйста, - сказал он, вставая  и  усаживая  ее  в  свое
кресло.
   Она послушно села и застенчиво посмотрела на него.
   - События развиваются очень стремительно,  -  сказал  Рэнд,  сидя  на
краешке письменного стола. - Я бы,  наверное,  все  устроил  по-другому,
будь у меня побольше времени. Но...  Я  хотел  бы  поговорить  с  тобой,
Мирель, прежде чем ты услышишь какие-либо слухи и сплетни.
   - Это ничего не изменит, месье, - сказала Мигель, опуская голову, при
этом ее длинные черные волосы волной нахлынули ей на лицо.
   - Почему же? Это может избавить тебя  от  лишних  огорчений.  Я  хочу
спросить тебя...
   - Со мной все в порядке, не беспокойтесь, - прервала  его  Мирель.  -
Скажите, вы счастливы с мадемуазель?
   - Очень, - ответил Рэнд и улыбнулся. -  Она  согласилась  стать  моей
женой.
   - Я догадывалась об этом, месье... Вы принадлежите друг другу.
   - Мирель, - с улыбкой сказал Рэнд. - Я согласен с тобой. Но  вернемся
к нашему разговору. Мне кажется, ты заблуждаешься - Розали и я помним  о
тебе. Мы обсуждали с ней этот вопрос и хотим, чтобы ты поехала с нами  в
Англию в качестве компаньонки Розали.
   Мирель молча встала.
   - Розали очень любит тебя, - продолжил Рэнд, задумчиво глядя на  нее.
- Мы оба любим тебя, и я думаю, что тебе понравится Англия.
   - Месье, вы действительно хотите, чтобы я поехала с вами?
   - Моя главная