теперь.

Ощущение опасности, надо сказать, беспокоит его не больше, чем воспоминания
о недавно убитом им карманнике.

Приведя себя в порядок и облачившись в безукоризненный темный шелковый
костюм, он выключает улавливающие любое движение сенсоры и спускается в
просторные помещения дворца.

Теперь он может бродить по наполненным тишиной многочисленным залам,
которые после стольких лет заключения в подвальной камере психушки стали
для него олицетворением свободы.

Подобно тому как фрески на стенах собора Санта-Кроче или палаццо Веккьо
одухотворяются мудростью их создателей, так и атмосфера библиотеки Каппони
наполняется жизнью, когда в ней приступает к работе доктор Лектер. Он
садится у стены с ячейками, заполненными бесценными сокровищами разума,
выбирает пергаментный свиток и сдувает с него пыль. Мириады пылинок витают
в солнечных лучах. Доктору Лектеру иногда кажется, что это ставшие пылью
мертвецы явились, чтобы поведать о своих судьбах и открыть ему будущее. Он
работает споро, но без излишней поспешности, подбирая и складывая в
портфель книги и иллюстрации, которые могут ему понадобиться на вечерней
лекции в "Студиоло". Как много здесь манускриптов, которые он мечтает
прочитать!

Доктор Лектер открывает свой портативный компьютер и через факультет
криминологии Миланского университета выходит по адресу www. fbr.gov на сайт
ФБР в Интернете, так как это может сделать любое частное лицо. Он узнает,
что дата заседания Юридического подкомитета по вопросу о рейде, в котором
участвовала Клэрис Старлинг, так и не назначена. Со страницы с портретами
находящихся в розыске преступников на него смотрит он сам, в своем прежнем
облике. Его лицо обрамляют с одной стороны портрет террориста, а с другой -
поджигателя.

Доктор Лектер снимает с пачки старинных рукописей цветной таблоид, смотрит
на помещенный на первой полосе портрет Клэрис Старлинг и гладит ее лицо
пальцами. В руке доктора вдруг появляется блестящий клинок. Создается
впечатление, что он вырастил его на месте шестого пальца. Нож этот
называется "гарпия", у него зазубренное лезвие, а сам клинок изогнут так,
что напоминает коготь. Он рассекает "Нэшнл Тэтлер" с той же легкостью, с
которой рассек бедренную артерию цыгана. Нож поразил карманника с такой
быстротой, что доктору позже даже не пришлось его вытирать.

Доктор Лектер вырезает из газеты лицо Клэрис Старлинг и наклеивает его на
чистый листок пергамента.

Затем он берет перо и с изящной легкостью рисует на пергаменте крылатую
львицу. Получается грифон с лицом Клэрис Старлинг. Под рисунком доктор
пишет своим четким почерком гравера:

Вы когда-нибудь задавали себе вопрос, Клэрис, почему филистимляне вас не
понимают? Попытаюсь ответить. Это происходит потому, что вы - ответ на
загадку Самсона. Вы - мед, заключенный в тело львицы.


А в пятнадцати километрах от Флоренции, в городе Импрунете, за высокой
каменной стеной спрятался автомобиль. Карло Деограчиас отправился проверять
свои инструменты, а на мягкой траве его брат Маттео практикуется в приемах
дзюдо с двумя другими Сардинцами - Пьеро и Томмазо Фальчоне. Братья
Фальчоне подвижны и сильны - Пьеро даже играл (правда, недолго) за
профессиональный футбольный клуб "Кальяри". Томмазо когда-то готовился
стать священником и прилично говорил по-английски. Иногда он молился вместе
со своими жертвами.

Белый микроавтобус "фиат" с римскими номерными знаками Карло арендовал
вполне законно, и вскоре на бортах машины должна была появиться надпись:
МОНАСТЫРСКАЯ ЛЕЧЕБНИЦА. Пол, стены и потолок автобуса были покрыты толстыми
матами - на тот случай, если пленник затеет борьбу в машине.

Карло намеревался завершить операцию так, как того хотел Мейсон. Но не все
будет потеряно, если план нарушится и ему придется убить пленника в Италии,
отменив съемку фильма в Сардинии. Карло знал - на то, чтобы разделать тушу
доктора Лектера, отпилить у трупа голову и руки, ему потребуется не более
минуты.

Если на полную разделку не хватит времени, то можно будет ограничиться
пенисом и пальцем. Материала для проведения анализа ДНК хватит, а
результаты анализа явятся доказательством порядочности Карло. Запечатанные
в пластик вместе со льдом образцы окажутся в руках Мейсона менее чем через
сутки, и Карло в добавление к оговоренному гонорару получит специальную
награду.

За спинкой сиденья машины были аккуратно уложены небольшая цепная пила,
ножницы с очень длинными рукоятками для резки металла, хирургическая пила,
несколько острых ножей, большие пластиковые мешки с застежкой-"молнией",
тиски компании "Блек энд Деккер" для удерживания конечностей доктора и
фирменный ящик для посылок авиационной экспресс-почты. Оплата почтового
отправления была произведена заранее из расчета, что голова доктора Лектера
потянет на шесть кило, а руки - по килограмму каждая.

Карло не сомневался - если ему удастся снять на пленку разделку туши
доктора Лектера, то Мейсон за удовольствие увидеть распиловку своего врага
заживо не поскупится на дополнительную оплату сверх обещанного миллиона
долларов за голову и руки. Для этой цели Карло приобрел первоклассную
видеокамеру, осветительный прибор, треножник и обучил Маттео основам
обращения с этой аппаратурой.

Оборудование для захвата было подобрано столь же тщательно и с тем же
вкусом. Пьеро и Томмазо были экспертами в работе с сетью, которая сейчас
была уложена не менее аккуратно, чем парашют. В распоряжении Карло имелись
пистолет, стреляющий иглой с наркотиком, и оружие, где в качестве заряда
использовался маленький дротик. Оба заряда несли достаточное количество
транквилизатора, чтобы в несколько секунд усыпить животное размером с
доктора Лектера. Карло сказал Ринальдо Пацци, что попытается оглушить
жертву (для этого у него был припасен нужный инструмент), но на самом деле
он предпочел бы всадить шприц в задницу или ногу жертвы. Так, с его точки
зрения, было надежнее.

На итальянской земле похитителям и их добыче предстояло пробыть не более
сорока минут - ровно столько времени, сколько требовалось, чтобы доехать до
Пизы. Там на аэродроме их ждал санитарный самолет. Аэропорт Флоренции,
конечно, ближе, но воздушное движение там было не так интенсивно и личный
санитарный самолет мог привлечь к себе внимание.

Уже через полтора часа они окажутся на Сардинии, где доктора с жадным
нетерпением будет ждать хрюкающая группа встречающих.

Карло попытался прокрутить в своем злокозненном уме все возможные варианты
развития событий. Мейсон - не дурак. Устанавливая гонорар Карло, он
выдвинул условие - Ринальдо Пацци не должен пострадать в ходе операции.
Карло очень много потеряет, если убьет Пацци и попытается востребовать все
вознаграждение, включая то, что было обещано легавому. Мейсон не хочет,
чтобы поднялся шум из-за убийства полицейского. Значит, придется
действовать так, как того желает заказчик. Однако Карло очень страдал,
когда думал о том, сколько бы могли принести ему два-три движения цепной
пилы, если бы он выследил доктора Лектера самостоятельно.

Он проверил работу цепной пилы. Мотор завелся с первого рывка за шнур.

Проведя короткое совещание с подручными, Карло уселся на маленький
мотороллер и покатил во Флоренцию, вооружившись лишь ножом и пистолетом,
заряженным шприцем с транквилизатором.


Доктор Ганнибал Лектер покинул шумную улицу и вошел в "Фармачия Санта-Мария
Новелла". На земле очень мало мест, благоухающих столь же дивно, как это
заведение. Он простоял несколько минут с закрытыми глазами, вдыхая аромат
знаменитых лосьонов, кремов и шампуней, а также доносящийся из рабочего
помещения запах ингредиентов, использованных для их изготовления. Швейцар
давно знал доктора, а продавцы, относящиеся к покупателям с некоторой долей
высокомерия, всегда встречали его с огромным почтением. И дело было не в
затраченных им суммах. За все время пребывания во Флоренции обходительный
доктор Фелл израсходовал на парфюмерию не более ста тысяч лир. Восхищение
людей, зарабатывающих на жизнь своими носами, вызывало то гармоничное
сочетание духов и эссенций, которые выбирал для себя доктор.

Доктор Лектер боялся утратить способность воспринимать прекрасные ароматы и
поэтому, меняя форму носа, ограничился инъекцией коллагена и не стал
прибегать к более глубокой ринопластике. Для него вся атмосфера была
окрашена запахами, и оттенки этих ароматов представлялись ему не менее
яркими, чем для других краски живописи. Он мог налагать запахи один на
другой так, как художник кладет мазки кистью, создавая прекрасную картину.
Воздух в "Фармачия Санта-Мария Новелла" не имел ничего общего с атмосферой
тюрьмы. Атмосфера здесь была сродни музыке. Под этой крышей бледные
слезинки ладана, желтый бергамот, сандаловое дерево, корица и мимоза
создавали дивные обертоны в симфонии запахов, где ведущей мелодией звучали
ароматы имбиря, цибетина, бобровой струи и экстракты из желез мускусного
оленя.

Доктору Лектеру иногда казалось, что он способен ощущать запахи пальцами,
ладонями, щеками, что он вдыхает ароматы лицом и сердцем.

В силу некоторых анатомических особенностей человека обоняние способно
будить воспоминания сильнее, чем другие органы чувств.

В докторе Лектере, стоящем в магазине под громадными люстрами в стиле
ар-деко и вдыхающем прекрасные ароматы, проснулись неясные воспоминания
далекого прошлого. Да, здесь не было ничего от тюрьмы. Нет, что-то все же
было. Но что? Клэрис Старлинг? Почему? Нет, из сумочки, которую Старлинг
открыла, находясь рядом с его клеткой в сумасшедшем доме, пахнуло не
туалетной водой "Дух времен". Тогда он уловил совсем иной запах. Не было
это и ее лосьоном. Ах да! "Sapone di mandorle". Знаменитое миндальное мыло
от "Санта-Мария Новелла". Где он уловил этот запах? В Мемфисе, когда
Старлинг стояла рядом с его камерой, а он прикоснулся к ее пальцу, перед
тем как бежать. Значит, это все же Старлинг. Существо с чистой и богатой
текстурой. Высушенная на солнце и проглаженная горячим утюгом белая ткань.
Все-таки Клэрис Старлинг. Привлекательная и аппетитная. Ужасно скучная в
своей серьезности и совершенно абсурдная со своими нелепыми принципами. С
быстрым материнским умом. Хм-м...

С другой стороны, все плохие воспоминания у доктора Лектера были связаны с
неприятными запахами. Поэтому, находясь сейчас в "Санта-Мария Новелла", он,
наверное, был как никогда далек от тех страшных тайн, закованных в
подземных темницах его памяти.

В эту мрачную пятницу доктор Лектер, изменив своим привычкам, накупил
большое количество лосьонов, разных сортов мыла, благовоний для ванн.
Небольшую часть покупок он взял себе, а остальные попросил отослать по
адресу, начертанному им самим на ярлыке будущей посылки почерком гравера.

- Не желает ли дотторе вложить записку? - поинтересовался продавец.

- Почему бы и нет? - ответил доктор Лектер и опустил в коробку сложенный
вчетверо листок пергамента с изображением грифона.

* * *

"Фармачия Санта-Мария Новелла" стоит на виа Скала впритык с женским
монастырем, и глубоко верующему Карло пришлось стянуть с головы шляпу, так
как он оказался рядом со статуей Святой Девы. Сардинец обратил внимание на
то, что поток воздуха из внутренних дверей фойе распахивал внешнюю дверь за
мгновение до того, как кто-нибудь собирался выходить из магазина. Это
давало ему время для того, чтобы спрятаться и наблюдать из укрытия за
очередным выходящим покупателем.

Когда на улицу вышел доктор Лектер с тощим портфелем в руках, Карло
спрятался за палатку уличного торговца. Доктор спокойно зашагал своей
дорогой, но, проходя мимо Девы Марии, он вздернул голову и посмотрел на
статую, а крылья его носа слегка дрогнули.

Карло решил, что это всего лишь проявление религиозных чувств. Интересно,
не свихнулся ли доктор Лектер на почве веры, как часто бывает с
законченными психами, думал Карло. Если так, то он, возможно, заставит
доктора перед смертью проклясть Бога. Мейсону это понравится. В этом
случае, правда, придется отослать подальше богобоязненного Томмазо, чтобы
тот ничего не услышал.


Ринальдо Пацци ближе к вечеру занимался сочинением послания своей супруге.
В письмо он вставил даже нечто похожее на сонет, сочиненный им на ранней
стадии ухаживания. В то время он не решился подарить свое творение любимой.
В письме он указал коды, необходимые для получения хранящихся в Швейцарии
денег и вложил в конверт проект письма Мейсону, который ей следовало
отослать, если американец вздумает вдруг отказаться от своих обязательств.
Конверт он положил туда, где Лаура смогла бы его обнаружить, лишь начав
разбирать вещи безвременно покинувшего земную юдоль супруга.

В шесть часов вечера он подъехал к музею Бардини на мотороллере и приковал
свое транспортное средство цепью к длинной металлической стойке, от которой
припозднившиеся студенты уводили последние велосипеды. Увидев неподалеку от
музея белый микроавтобус с медицинской символикой на бортах, Пацци решил,
что это Карло и его команда. В машине сидели два человека. Повернувшись к
автобусу спиной, он ощутил на себе взгляды этих людей.

Времени у него оставалось более чем достаточно.

Уличные фонари уже зажглись, и Пацци неторопливо зашагал к реке в тени
стоящих рядом с музеем Бардини деревьев. На мосту Алле Грацие он
задержался, чтобы посмотреть на медленно текущие воды Арно и еще раз
подумать. Ночь, по-видимому, будет темной. Прекрасно. Над Флоренцией на
восток неслись низкие черные облака, цепляясь на лету за зловещий шпиль
палаццо Веккьо, а усиливающийся ветер гнал по улицам мусор и сухой
голубиный помет.

Пацци прошел к собору Санта-Кроче. Его карманы оттягивали пистолет
"беретта" тридцать восьмого калибра, плоская, обтянутая кожей дубинка и
нож, чтобы воткнуть в доктора Лектера, если возникнет необходимость его
быстро прикончить.

Собор Санта-Кроче закрывает свои врата в шесть часов вечера, но служка
пустил Пацци через боковую дверцу, рядом с главным входом. Полицейский не
стал спрашивать у служки, работает ли "доктор Фелл", решив, что проверит
все сам. Он осторожно двинулся по собору, горящие на алтарях вдоль стен
свечи освещали его путь. Лишь пройдя больше половины центрального нефа, он
смог заглянуть в правое крыло сооруженного в форме креста собора. Теперь
мерцающий свет лампад мешал увидеть, находится ли доктор Фелл в капелле
Каппони. Пацци свернул в правый трансепт и, удвоив осторожность, двинулся
дальше. На стене часовни вдруг возникла огромная тень, и Пацци затаил
дыхание. Это была тень доктора Лектера, который, склонившись над лампой,
копировал притиранием надпись на камне. Доктор выпрямился и уставился в
темноту, повернув голову наподобие филина. Корпус его при этом остался
неподвижным. Снизу на доктора падал свет лампы, и тень его на стене выросла
до гигантских размеров. Затем тень снова ужалась. Доктор вернулся к своей
работе.

Пацци почувствовал, как по спине под рубашкой стекают струйки пота. Однако
лицо его оставалось холодным.

До начала заседания в палаццо Веккьо оставался целый час, кроме того, Пацци
решил немного опоздать на лекцию.

Капелла, сооруженная архитектором Брунеллески для семейства Пацци,
считается в своей суровой красоте одним из шедевров зодчества эпохи
Ренессанса. В этом здании архитектору удалось примирить вечных противников
- круг и квадрат. Капелла стояла отдельно от Санта-Кроче, и в нее можно
было попасть лишь через аркаду внутреннего дворика собора.

Пацци возносил молитву, стоя на коленях на каменном полу капеллы Пацци, а
на него сурово взирал его двойник с медальона работы делла Роббиа. Ему
казалось, что его молитвы не идут дальше круга мрачных апостолов на потолке
капеллы. Оставалось лишь надеяться, что часть молитв прорывается в темный
внутренний дворик собора и возносится через открытые небеса прямо к Богу.

Ценой больших усилий ему удалось создать мысленные образы благих дел,
которые он смог бы свершить, получив большие деньги в обмен на доктора
Лектера. Он увидел себя и супругу раздающими монеты уличным сорванцам,
увидел какой-то огромный медицинский аппарат, который они дарят больнице.
Пацци увидел волны Галилейского моря[32], почему-то очень похожего на
Чесапикский залив. Узрел он и розовую, прекрасной формы, руку своей
супруги. Ручка крепко сжимала его пенис, чтобы головка члена напряглась еще
сильнее.

Пацци оглянулся и, никого не увидев рядом, громко сказал, обращаясь к Богу:

- Благодарю Тебя, Творец, за то, что Ты позволил мне убрать это чудовище с
лица Твоей земли. Благодарю Тебя от имени всех тех душ, которых Мы избавим
от страданий.

Относилось ли это "Мы" ко всему человечеству или отражало те партнерские
отношения, в которые Пацци вступил с Богом, так и осталось неясным,
Однозначного ответа на этот вопрос не существовало.

Часть ума Пацци, враждебно настроенная к своему носителю, продолжала
твердить, что он такой же убийца, как и доктор Лектер. Ньокко пал их общей
жертвой, поскольку он, Пацци, не только не предпринял ничего, чтобы спасти
его жизнь, но и почувствовал облегчение, как только цыган испустил дух.

В молитве есть какое-то облегчение, думал Пацци, выходя из капеллы. Шагая
по темной аркаде внутреннего дворика собора, инспектор не мог. избавиться
от ощущения, что он здесь не один.

Карло, дождавшись появления Пацци, выступил из тени палаццо Пикколомини и
зашагал рядом с инспектором. Они почти не разговаривали.

Пройдя с тыльной стороны палаццо Веккьо, партнеры убедились, что двери,
выходящие на виа дей Леоне, заперты, а окна первого этажа закрыты ставнями.

Открытым оставался лишь главный вход во дворец.

- Мы выйдем отсюда, свернем налево и двинемся по виа Нери, - сказал Пацци.

- Я с братом буду на площади со стороны Лоджии. Пойдем за вами на
безопасном расстоянии. Остальные ждут в машине у музея Бардини.

- Я их видел.

- Они вас тоже, - сказал Карло.

- Твой наркотический пистолет стреляет очень громко? - спросил Пацци.

- Нет, не очень. Тише, чем обычное оружие, но все же его слышно. Действует
очень быстро.

Карло не сообщил Пацци, что Пьеро станет стрелять из тени перед музеем
сразу, пока полицейский и доктор Лектер находятся на свету. Сардинец не
хотел, чтобы Пацци отскочил от жертвы еще до выстрела и тем самым спугнул
ее.

- Ты должен сообщить Мейсону, что доктор у тебя. Это надо сделать сегодня
же, - сказал Пацци.

- Не беспокойтесь. Этот засранец проведет всю ночь у телефона, умоляя
Мейсона, - покосившись на Пацци, произнес Карло. Он надеялся увидеть, как
разволнуется полицейский. - Вначале доктор будет умолять Мейсона сохранить
ему жизнь, а затем станет молить о быстрой смерти.

Глава 36

Наступила ночь, и последних зевак вытурили из палаццо Веккьо. Многие из
них, проходя по площади, спинами ощущали зов средневековой громады и
оглядывались, чтобы бросить последний взгляд на зловещий оскал подсвеченных
с тыла зубцов крепостной стены.

На площади зажглись прожектора, выхватив из темноты стену из грубого камня
и еще больше подчеркнув глубокие тени амбразур. Ласточки прятались в
гнездах, и на смену им появлялись первые летучие мыши. Их охоте мешал не
столько свет, сколько шум мощных механизмов. В палаццо Веккьо, как всегда,
шли бесконечные реставрационные работы.

Эти работы должны были продлиться еще час. Исключением являлся Салон лилий,
где доктор Лектер договаривался о чем-то со строительными рабочими.

Мастер, привыкший к требованиям нищих и вздорных членов Комитета изящных
искусств, нашел доктора обходительным и весьма щедрым человеком.

Не прошло и двух минут, как его рабочие приступили к уборке своих
агрегатов. Они сдвигали к стенам мощные полотеры и компрессоры, сворачивая
кольцами их силовые провода. Быстро поставив раскладные стулья для членов
"Студиоло" - стульев требовалось не более дюжины, - они кинулись открывать
окна, чтобы очистить помещение от запаха краски, лака и свежей позолоты.
Доктор потребовал себе нормальную кафедру, и таковая, очень похожая на
церковный аналой, нашлась в примыкающем