, но в следующее мгновение машина с грохотом ударилась  о  нее  правым
бортом. Юрий упал на сиденье, потому что по ?каравелле? продолжали  стрелять
с таким методичным упорством, словно решили превратить машину в решето.
   Пули с тупым лязгом дырявили борта, с тихим звоном сыпалось стекло. После
очередного выстрела микроавтобус слегка подпрыгнул и тут же осел  на  заднюю
ось. Юрий понял, что машина лишилась второго колеса, а в следующее мгновение
до него  дошло  кое-что:  неизвестный  стрелок  не  собирался  его  убивать.
Впрочем, он мог быть обыкновенным неумехой, с перепугу палящим в белый свет,
как в копеечку. Второй вариант Юрию очень не  понравился:  неумеха  запросто
мог  попасть  в  топливный  бак,  и  не   простой,   мать   ее,   пулей,   а
зажигательной...
   "Надо сигать отсюда, - подумал он, - и будь что будет. Авось, не попадет,
а если попадет, то  не  насмерть.  Не  лежать  же  здесь  до  бесконечности,
дожидаясь, пока этот подонок сделает из меня шашлык!"
   Стоило ему принять такое решение, как стрельба утихла, и Юрий услышал рев
отъезжающей машины. Он рывком сел на сиденье, оглянулся  и  сквозь  разбитое
боковое  окно  успел  разглядеть  слегка  подсвеченный  габаритными   огнями
заляпанный грязью задний борт какого-то автомобиля - большого,  чуть  ли  не
грузового. ?Да нет, - решил он, пинком распахивая заклинившую дверцу, -  это
не грузовик. Чертовски знакомая  задница  у  этой  телеги,  где-то  я  такую
видал... Ба, да это ж ?хаммер?! Ни фига себе оснащение у  нынешних  братков!
Так вот, значит, чьи следы я видел возле домика..."
   Он  выбрался  на  дорогу  и  на  всякий   случай   отошел   подальше   от
расстрелянной ?каравеллы?, фары которой продолжали гореть, освещая небольшой
участок соснового леса: темные шершавые стволы, белый мох, какая-то трава  с
длинными острыми листьями, в свете фар  отливавшими  серебром,  как  клинки,
мертвая прошлогодняя хвоя, россыпи темных растопыренных шишек...
   "Ну, - подумал он, - а дальше-то что? Попробовать завести машину?  Можно,
конечно, только это бесполезное занятие. Кто его знает, что этот  гад  успел
прострелить кроме колес. Повернешь ключ и полетишь вверх тормашками прямо на
небеса... И потом, два колеса из четырех продырявлены, а  на  дисках  я  все
равно далеко не уеду.
   Господи, - опомнился он, - о чем это я?! Совсем обалдел с перепугу.  Ведь
там же Светлов! Ему скорее всего уже не поможешь,  но  я  обязан  убедиться.
Честно говоря, я должен был это  предвидеть  и  спасти  парня...  Ах,  суки!
Ладно, может быть, они хотя бы не нашли его телефон. Если  менты  почешутся,
то могут перехватить этих мотострелков  где-нибудь  по  дороге.  ?Хаммер?  -
машина заметная, так что шанс есть..."
   Все это он додумывал уже на бегу. Юрий понятия не имел, далеко ли еще  до
домика, и поэтому с места взял ровный размеренный темп. В таком темпе он мог
бежать долго, не теряя дыхания и почти не уставая. ?Твари,  -  думал  он  на
бегу. - Ах, какие же вы твари! Но я до  вас  доберусь,  дайте  только  срок.
Главное, я знаю, с кого начать. Ау, Мирон! Я начну с тебя, и знал бы ты, КАК
я с тебя начну! И с каким удовольствием!.."
   Долго бежать не пришлось. Юрий только вошел в  нормальный  рабочий  ритм,
когда  впереди  показалось  призрачное  белое  пятно  бетонного  забора.   В
следующее  мгновение  из-за  сосновых  стволов  вынырнул  тускло  освещенный
прямоугольник открытой двери,  и  при  виде  этого  светлого  пятна  у  Юрия
болезненно сжалось сердце: открытая дверь означала,  что  ?хаммер?,  вопреки
теплившейся у Юрия надежде, успел здесь побывать.
   Заглядевшись на этот маяк, Юрий споткнулся о сорванные с петель ворота  и
полетел кувырком. Боль в ушибленной голени была адской, и,  задрав  штанину,
Юрий ощутил под пальцами липкую влагу и  края  рассеченной  кожи.  ?А,  чтоб
тебя! - прорычал он, вскочил  и,  прихрамывая,  бросился  к  дому.  -  Снова
правая, - подумал он о своей ноге. - Вечно с ней что-нибудь  происходит.  Не
нога, а наказание..."
   Светлов лежал на крыльце и, кажется, еще дышал. Юрий быстро осмотрел рану
и озадаченно почесал в затылке. Конечно, сквозная дыра в плече  и  перебитая
пулей ключица - не подарок, но ведь у убийцы было сколько угодно времени  на
то, чтобы довести дело до конца! Вон и дверной косяк пробит - не  то  первый
выстрел ?за молоком?, не то второй, контрольный... Ничего  себе  контрольный
выстрел - не в голову, а в дверь, на полметра выше и на добрый  метр  правее
мишени!
   Впрочем, рассуждать было некогда. Светлов терял кровь. Пока что  ее  было
не так уж много - похоже, Юрий подоспел как раз вовремя. Вон и сигарета  еще
дымится, значит, прошло минут восемь-десять, не больше... Интересно, есть  в
этом доме аптечка и если есть, то где ее искать? Черт, и  место  такое,  что
жгут толком не наложишь...
   Светлов застонал и открыл глаза. Юрий быстро взял его  за  руку,  нащупал
слабо пульсирующую артерию на шее и прижал к ней  испачканный  кровью  палец
журналиста.
   - Держи тут, - сказал он. - Крепко держи! Ты меня слышишь? Понимаешь?
   - Ты? - Глаза Светлова испуганно округлились, остановившись на лице Юрия.
- Стрелял.., ты?
   - Руку держи, дурень! - ответил Юрий. - Надо остановить кровотечение.  Ты
соображаешь что-нибудь или еще не совсем? Аптечка в доме есть?
   - Н.., не видел. Все, я держу, отпускай. Откуда ты взялся?
   - Топор тебе привез, - ответил Юрий и встал. Он  огляделся  и  увидел  за
выломанными  воротами,  совсем  неподалеку,  рассеянный   свет   фар   своей
?каравеллы?. На глаз до нее было метров сто, от силы сто пятьдесят, а там, в
бардачке, лежала укомплектованная всем необходимым аптечка.
   - Лежи, я сейчас, - сказал он Светлову. - И не вздумай  подыхать,  понял?
Как ты вообще?
   - Больно, - пожаловался Светлов. - Без штанов.., холодно... И комары...
   - Ну раз комаров заметил, значит, не так уж больно, - успокоил его Юрий и
побежал к машине за аптечкой.

***

   ...Помятый ?уазик? скорой помощи в сопровождении милицейского  ?лунохода?
появился только в четвертом часу  утра.  К  этому  времени  Светлов  впал  в
забытье, да  и  Юрий,  сидя  над  его  постелью,  все  время  клевал  носом.
Просыпаясь, он смотрел на часы и каждый раз с досады скрипел  зубами:  время
шло, уходило, просачивалось сквозь пальцы, и  ничего  нельзя  было  сделать,
чтобы его остановить или хотя бы ненадолго задержать.
   Потом,  естественно,  началась  обычная  милицейская  морока.  Сначала  в
отделении ближайшего поселка, где сонный дежурный ничего не хотел слушать  и
в ответ на любую реплику только широко зевал, демонстрируя испорченные зубы,
а потом в  Москве,  на  Петровке,  откуда  за  Юрием  прислали  персональный
автомобиль. Произошло это, естественно, лишь  после  того,  как  в  Светлове
признали пропавшего  несколько  дней  назад  журналиста,  которым  были  под
завязку полны все выпуски телевизионных новостей.
   Майор  с  Петровки,  который  общался  с   Юрием,   не   скрывал   своего
разочарования его плохой осведомленностью. Юрий тоже ничего не скрывал -  во
всяком случае, своего раздражения. Ему зверски хотелось  спать,  рассеченная
голень ныла, и болело потревоженное плечо, а чертов мент все не  верил  ему,
все выпытывал подробности, заходил с разных  сторон  и  заставлял  повторять
одно и то же по несколько раз, надеясь  подловить  Юрия  на  расхождениях  в
показаниях. Юрий огрызался, очень довольный тем, что до сих пор ему здесь не
повстречалось  ни  одной  знакомой  физиономии:   попадись   он   на   глаза
кому-нибудь, кто был в курсе его прошлых дел, его бы  промурыжили  здесь  до
вечера. А так - ну что с него, в самом деле, можно было взять? Ехал  человек
к приятелю, вез топорик, который тот по  рассеянности  забыл,  а  тут  вдруг
такое - стрельба, кровь... О том, что приятель его в розыске, он понятия  не
имел, да и сам приятель тоже - спросите его самого, если уже пришел в  себя.
Не может же  он,  Юрий  Филатов,  отвечать  за  выдумки  журналистов!  Он  -
водитель... Был водитель. Машина-то тю-тю, а  родная  милиция,  вместо  того
чтобы бандитов ловить,  клепает  мозги  честному,  ни  в  чем  не  повинному
раненому человеку...
   На языке работников Петровки, 38 и их ?подопечных? такая манера поведения
называлась ?лепить горбатого?. Майор, который допрашивал Юрия,  сообщил  ему
этот ценный факт и присовокупил кое-что от себя. Юрий, поняв, что  допрос  в
основном окончен, крякнул и ответил, вложив  в  свой  ответ  все,  что,  как
говорится, накипело. Майор с интересом выслушал  ответ  до  конца.  Он  даже
голову склонил к плечу от  внимательности  и  вдобавок  мечтательно  закатил
глаза. Когда Юрий замолчал  -  кончилось  дыхание,  -  майор  открыл  глаза,
вытянул перед собой указательный палец и ткнул им в  аккуратно  отпечатанную
по трафарету  картонную  табличку,  висевшую  на  боковой  стенке  платяного
шкафа. ?В кабинете не быковать!? - гласила табличка.
   - А кто быкует? - устало спросил Юрий. - Это я так, в  сердцах...  Так  я
свободен?
   - Задержать бы тебя, - с явным сожалением в голосе  сказал  майор.  -  Не
нравится мне твоя рожа, гражданин Филатов.
   - Так ведь не за что! - сочувственно сказал Юрий.
   - Так а я же о  чем  тебе  толкую,  -  не  стал  спорить  майор.  -  Иди.
Свободен.., пока.
   Юрий покинул кабинет,  не  обратив  внимания  на  это  ?пока?,  столь  же
многообещающее, сколь и  привычное  в  устах  работников  правоохранительных
органов. Все мы  свободны  ?пока?,  подумал  он,  спускаясь  в  вестибюль  и
стараясь не слишком хромать. Каждый несет  свой  крест,  каждый  тянет  свое
ярмо... Это, что ли, свобода?
   Он посмотрел на часы. Рассуждать о свободе  или  ее  отсутствии  некогда.
Дело близилось к полудню, а воскресный полдень -  это  время,  когда  никого
нигде невозможно найти. Да еще летом... Правда, погода была на стороне Юрия:
второй день подряд шел дождик, так что ни о каких пикниках и пляжах не могло
быть и речи.
   Спрятавшись  под  каким-то  навесом,  Юрий  вынул  из  кармана  мобильник
Светлова и позвонил Мирону на его ?трубу?. Как ни странно, Мирон оказался не
дома и не на даче, а в редакции и, что было еще  удивительнее,  до  сих  пор
пребывал в блаженном неведении относительно последних новостей.
   - Экстренный выпуск  клепаем,  старик,  -  сообщил  он  Юрию.  -  Целиком
посвященный Диме Светлову.
   - Ему или его памяти? - не удержался Юрий. Вопрос прозвучал кощунственно,
но Юрий-то знал, что со Светловым все в порядке. Ему просто  было  интересно
проверить, знает ли об этом Мирон.
   - Не смешно, - строго сказал Мирон. ?Ну и что я проверил? - подумал  Юрий
с неловкостью. - Тоже мне, Эркюль Пуаро!  Сыщик  из  меня,  как  из  бутылки
молоток."
   - А я и не смеюсь, - проворчал  Юрий.  -  Ты  будешь  на  месте?  Я  хочу
приехать.
   - Я буду здесь еще часа  два,  -  сказал  Мирон.  -  Может,  даже  два  с
половиной, но не больше. Так  что  поторопись,  если  хочешь  получить  свою
премию.
   - Ах да, - сказал Юрий, - премия... Тогда лечу. ?Премия, - усмехнулся он.
- Обалдеть можно! Хотя, он же ничего не  знает...  Он  даже  про  машину  не
знает, бедняга. Но машина - это, пожалуй, самая мелкая из его неприятностей,
если не считать того, что я намерен с ним сделать."
   "Только бы не сбежал, - думал Юрий, ловя такси и называя адрес  редакции.
- Только бы не почуял чего-нибудь и не побежал предупреждать своего хозяина.
А хозяин у него есть наверняка. Ведь не самому  же  Мирону  была  нужна  эта
шумиха вокруг МКАД!"
   Мирон, однако, ничего не почуял и никуда не побежал. Когда Юрий  вошел  в
кабинет, он торопливо выбрался из-за стола и двинулся ему навстречу,  широко
улыбаясь и  заранее  распахивая  объятия,  словно  Юрий  был  его  старинным
приятелем. Весь вид его словно говорил: ?Кто старое помянет, тому глаз  вон.
Нам еще с тобой работать и работать, так что давай искать общий язык..."
   Юрий ловко  уклонился  от  объятий,  стараясь,  чтобы  это  не  выглядело
чересчур демонстративно, и сказал, сразу беря быка за рога:
   - Игорь, кто заказал статью о МКАД? Широкая  улыбка  медленно  сползла  с
лица Мирона, уступив место выражению искреннего удивления  и  легкой  обиды.
?Артист, - подумал Юрий.  -  Интересно,  чего  он  ждет  за  свое  актерское
мастерство - аплодисментов?"
   - Что-то ты какой-то растрепанный, - участливо сказал Мирон.  -  Дерганый
какой-то. Сон плохой приснился?  О  каком  заказе  ты  говоришь?  Димка  вел
независимое журналистское расследование, вот и все. Я  дурак,  конечно,  что
согласился напечатать тот его материал, но кто же мог знать?..
   - Игорь, - сказал Юрий, - у меня мало времени. А у тебя, боюсь,  его  еще
меньше. По-моему, ты еще не представляешь, во  что  ввязался,  но  это  твои
проблемы, и мне до них нет никакого дела. Я хочу  знать  одно:  кто  заказал
статью. И ты мне это скажешь, поверь. Ну?
   Мирон открыл рот, собираясь что-то сказать, и тут же его закрыл.  Видимо,
что-то в лице Филатова подсказало ему, что спорить бесполезно.
   Похоже, Мирон не врал, говоря, что в свое время неплохо боксировал.  Юрий
понял это, ощутив на  своей  коже  тугое  дуновение,  когда  кулак  главного
редактора ?Московского полдня? просвистел в миллиметре от его  правой  щеки.
Если бы Юрий вовремя не убрал голову, внезапный нокаутирующий удар  с  левой
наверняка вывел бы его из строя на ближайшие полчаса. Мирон сразу  же  нанес
мощный хук справа, и, ныряя под этот хук, Юрий подумал,  что  таким  главный
редактор нравится ему гораздо больше.
   В голове у Юрия все звенело после  бессонной  ночи,  плечо  и  нога  тоже
давали о себе знать, и поэтому он не  стал  мудрить.  Он  вмазал  Мирону  по
челюсти - правой снизу, вложив в удар все, что у него еще оставалось.
   Выяснилось, что оставалось у него не так уж  и  мало.  Подошвы  Мироновых
ботинок оторвались от пола.  Главный  редактор  взлетел,  как  горный  орел,
раскинув руки в стороны, и рухнул спиной на стол, разбрасывая загромождавшую
его канцелярскую мелочь, Его ноги по инерции задрались выше головы, и Мирон,
совершив неуклюжий кувырок назад, с грохотом исчез по другую сторону  стола,
своротив по  дороге  свое  вращающееся  кресло.  Пятнадцатидюймовый  монитор
компьютера исполнил на  краю  стола  опасный  виляющий  танец,  но  все-таки
удержался, не упал.
   "Вот и поговорили,  -  разочарованно  подумал  Юрий,  тряся  расшибленной
кистью. - Теперь остается только вызвать ?скорую? и идти домой спать..."
   Дверь кабинета приоткрылась, и  в  щель  просунулось  встревоженное  лицо
Лидочки Маланьиной, которая наверняка слышала грохот и решила узнать, все ли
в порядке.
   -  Ой,  Юра..,  то  есть  Юрий  Алексеевич!  Лидочка   никак   не   могла
определиться, все время называя Юрия то на ты, то на вы. Юрий  уже  сто  раз
говорил ей, что ему все равно, как она к нему обратится,  но  именно  это  и
путало Лидочку сильнее всего.
   - Здравствуйте, Лидочка, - приветливо сказал Юрий, делая вид, что  ничего
не произошло: вот, дескать, зашел  между  делом,  а  хозяина  нет,  да  и  в
кабинете какой-то беспорядок...
   - Хорошо, что вы уже выздоровели, - неуверенно сказала Лидочка. - А Игорь
Витальевич...
   - Сам ищу, - поспешно  заявил  Юрий.  -  Ума  не  приложу,  куда  он  мог
подеваться.
   - А... - э...
   Лидочкино лицо вдруг сделалось испуганным, и  она  вытянула  перед  собой
дрожащий пальчик, указывая им на что-то за спиной Юрия.
   Юрий обернулся, терзаемый нехорошими предчувствиями, и увидел лежавшую на
краю стола физиономию Мирона. Вид  у  главного  редактора  был  неважнецкий:
глаза нехорошо косили, из  левой  ноздри  на  верхнюю  губу  стекала  тонкая
струйка  крови.  ?Хорошая  голова,  -  решил  Юрий.   -   Крепкая.   Как   у
питекантропа."
   - Вот что, Лидочка, - сказал он по-прежнему приветливо, словно бить морды
главным редакторам столичных газет прямо у них  в  кабинете  было  для  него
привычным делом. - У меня для вас хорошие новости. Сейчас, надо записать...
   Он подошел к столу, не глядя схватил какую-то распечатку,  перевернул  ее
чистой стороной кверху, поискал на столе среди  разбросанного  канцелярского
хлама, нашел шариковую ручку в треснувшем раздавленном корпусе,  раздраженно
выбросил корпус и, зажав в пальцах тонкий стержень, начал старательно писать
адрес поселковой больницы, где загорал Светлов.
   - Вот, - сказал он, отдавая Лидочке листок с адресом,  -  поезжайте  туда
прямо сейчас. Дима будет рад вас видеть. Он слегка нездоров, но в  ближайшее
время все будет в порядке. Да, и если вам не  трудно,  позвоните  его  маме.
Она, наверное, тоже будет рада.
   - Дима? - не веря собственному счастью, переспросила  Лидочка.  Дрожащими
пальцами она схватила листок и стала вглядываться в него, стараясь разобрать
адрес. - Больница? А.., что с ним?
   Задавая свой вопрос, она бросила быстрый  взгляд  на  Мирона,  который  с
упорством раздавленного насекомого скреб пальцами  по  краю  стола,  пытаясь
подняться. Юрий понял, о чем она подумала, и покачал головой.
   - Нет, я тут ни при чем, - сказал  он.  -  Его  немного..,  ну,  как  вам
сказать.., немного прострелили,  в  общем.  Ничего  серьезного.  Через  пару
недель выйдет из больницы, а через месяц вообще будет как  новенький.  Даже,
надеюсь, лучше прежнего. Умнее, во всяком случае. Ну, не стойте, не  стойте!
Он вас ждет. Электричка с Белорусского вокзала.  Передавайте  ему  привет  и
скажите, что тут полный порядок.
   Лидочка выскочила из кабинета, забыв поблагодарить,  и  Юрий  услышал  из
коридора стремительно удаляющийся перестук ее каблучков.
   Миронов  тем  временем  разобрался  наконец  в  собственных  конечностях,
поднялся на ноги, поднял перевернутое кресло и со вздохом облегчения уселся,
озабоченно ощупывая нижнюю челюсть.
   - Надеюсь, ты  понимаешь,  что  теперь  мы  не  сработаемся,  -  произнес
Миронов, глядя мимо Юрия. - Но  прежде,  чем  ты  уйдешь,  мне  хотелось  бы
узнать,  что  это  ты  наплел  Лидочке  насчет  Светлова.   Что   значит   -
прострелили?
   - Прострелили -  значит  проделали  отверстие  с  помощью  огнестрельного
оружия, - любезно пояснил Юрий, присаживаясь в кресло для посетителей. - Мне
показалось, что это была винтовка довольно приличного калибра. Если это тебя
интересует - я имею в виду калибр, - ты можешь узнать его,  замерив  диаметр
отверстий в бортах своего микроавтобуса. Это сделал  кто-то,  кто  ездит  на
?хаммере? и стреляет из... - Он замолчал, порылся в кармане,  выудил  оттуда
стреляную гильзу, повертел ее перед глазами и  аккуратно  поставил  на  край
стола. - Из винчестера, по-моему. У тебя нет таких знакомых?  Видишь  ли,  я
уверен, что Светлова заказал тот же человек, который заказал тебе  ту  самую
статью. Узнать, кто он, не так уж сложно, особенно для ребят с Петровки. Как
только разрешат врачи, они допросят Светлова и сразу же придут по твою душу.
Ну так как, Мирон?
   Мирон вяло выругался и начал говорить. Юрий остановил его движением руки,
подобрал валявшийся на полу японский диктофон,  перемотал  пленку  на  самое
начало, включил запись и кивнул  Мирону.  Главный  редактор  с  неодобрением
покосился на включенный диктофон, но возражать не стал.
   Закончив интервью, Юрий убрал диктофон в карман куртки и покинул кабинет.
Через минуту дверь снова открылась, и в щель просунулась голова Дергунова.
   - Ото, - сказал Александр Федорович, оглядев учиненный Филатовым разгром.
- Слушай, что тут было? Землетрясение?
   - Землетрясение?  -  промокая  носовым  платком  кровь  с  верхней  губы,
задумчиво переспросил Мирон.  -  Да  нет,  пожалуй.  Просто  мы  только  что
остались без спонсора, вот и все.

***

   Караваев, не  веря  себе,  смотрел  на  экран  компьютера.  Мозг  начисто
отказывался воспринимать  то,  что  видели  глаза,  хотя  ситуация  была,  в
общем-то, вполне предсказуемой и даже более логичной,  чем  та,  на  которую
рассчитывал Максим Владимирович.
   "Не может быть