ься. Кругом - болота, единственная дорога охраняется. От кого тебе
защищаться? От Павла Сергеевича, отца твоего приятеля? От нас? Неужели ты
думаешь, что Лев захочет иметь дело с человеком, который отгораживается от
него телохранителем? Своим поведением ты все Борины усилия обрекаешь на
неудачу. Подумай, в каком положении вы окажетесь, если не сумеете срочно
раздобыть денег!" - "Тебе-то что за печаль?" - спрашивает Георгий.
"Во-первых, дела брата мне небезразличны. Во-вторых, наша семья сейчас тоже
в тяжелом положении, а Боря не сможет нам существенно помочь, пока этот
отель не начнет приносить деньги". - "Слышал я о твоих трудностях, -
говорит Георгий. - Сама виновата. Нечего было выходить замуж за прощелыгу.
Вышла бы за меня, жила бы как у Христа за пазухой, а теперь вот трясись от
страха". - "Гоша, давай не будем ворошить прошлое, - отвечает Наталья
просительным таким голосом. - Сейчас речь идет о твоем телохранителе, и
убрать его с глаз долой - в твоих же интересах. Пусть поживет в домике
охранников, в кемпинге. Там есть телефон, ты всегда можешь вызвать его,
если что потребуется. Он будет здесь максимум через пятнадцать минут после
звонка. Ты ничего не проиграешь, а выиграть можешь многое. И я тоже. Может
быть, от тебя зависит моя жизнь". Гоша еще побрюзжал, но я понял, что он
сейчас даст себя уговорить, и побежал сюда.

- Ну и что же ты видишь здесь странного? - недоуменно спросил Марк. -
По-моему, Наталья совершенно права: в этой обстановке телохранитель Георгия
смотрится как бельмо на глазу. Вполне вероятно, что его присутствие может
отрицательно повлиять на Левино решение. По крайней мере, Борис и Наталья
могут этого опасаться.

- Ты не понимаешь! - разгорячился Прошка. - Ты не слышал, каким тоном она
его уговаривала. Я ведь немного пообщался с Натальей и знаю: она совершенно
непохожа на женщину, которая будет униженно просить о чем-то бывшего
ухажера, затаившего на нее обиду за предпочтение, оказанное другому. А из
их разговора совершенно ясно, что Георгий когда-то имел на нее виды и
получил по носу. Видно, он злопамятен и до сих пор не простил обиды.
Наталья должна была бы по мере сил избегать всяких с ним контактов, а она
просит его о разговоре наедине (ведь телохранитель, очевидно, не
присутствовал). Одно это заставляет задуматься.

- Любой человек способен униженно просить кого угодно, когда речь идет о
жизни и смерти близких. Если Вальдемар не отдаст долги, кредиторы будут
шантажировать его, угрожая жизни сына. Ясно, что Наталья готова на все,
лишь бы этого избежать.

- Может быть, ты и прав, Марк, - сказала я задумчиво. - Но мне рассказ
Прошки кажется весьма занимательным. Особенно в свете мелкого эпизода,
который имел место по нашем приезде сюда. - И я коротко рассказала о беседе
Бориса с истопником. - Не исключено, что это простое совпадение. Но мне
любопытно, кто увезет отсюда телохранителя, если он, конечно, уедет.
Наталья или шофер грузовика, который привез вас?

- Думаешь, Борис велел шоферу дождаться телохранителя? А Наталья
разговаривала с Георгием по просьбе брата? - спросил Марк.

- Не знаю. Но истопник был не на шутку встревожен, в этом я ручаюсь. А у
Бориса в первую минуту того довольно таинственного разговора был такой вид,
словно его нокаутировали. Не верится, что он мог воспринять так новость о
необходимости замены какого-то котла. И если внезапное желание Натальи
избавиться от телохранителя имеет отношение к тому пренеприятному известию,
которое Павел Сергеевич сообщил своему благодетелю, картина вырисовывается
довольно интересная...

- Но что такого страшного истопник мог сказать Борису? - недоумевал Генрих.
- Он же живет здесь, никуда не выезжает. Какие у него могут быть тайны,
кроме требующих замены котлов?

- Может быть, этот Павел Сергеевич напугал Бориса угрозой взрыва? -
предположил Леша.

- Сомневаюсь. Если котел в аварийном состоянии, можно вообще не топить,
пока его не заменят. И никаких проблем. Сейчас ведь тепло.

Меня перебил звонок телефона, стоявшего на подставке возле дивана. Я
потянулась к трубке.

- Дорогая, кушать подано. Зови друзей, и спускайтесь, я буду ждать у
лестницы.

- Нас приглашают к столу, - объявила я. - Внимательней наблюдайте за
сотрапезниками, нам нужно побольше информации к размышлению.


Ужин прошел тихо, и новой информации мы не получили. Еду подавал Борис; как
выяснилось, его люди завезли в отель не просто продукты, а почти готовые
блюда из валдайского ресторана. Для полной готовности нужно было просто
сунуть судки в микроволновую печь.

Павел Сергеевич, несмотря на настойчивые уговоры Бориса, ужинать с нами
отказался.

- На улице поднимается ветер, - сказал он. - Боюсь, погода переменится.
Нужно срочно закрыть теплицы. Вы не беспокойтесь за меня, я сыт.

Телохранитель Замухрышки и впрямь исчез, но на поведение самого Замухрышки
это не повлияло - только щека у него задергалась сильнее.

Борис был гостеприимным хозяином. Я ни за что не догадалась бы, что его
что-то гложет, если бы не следила за каждым его словом, каждым жестом. Но и
на мой, пристальный взгляд держался он превосходно. Разве что движения
стали чуть более нервными, а смех - чуть более громким.

Наталья за ужином почти не разговаривала, хотя Прошка вовсю старался ее
растормошить. Она улыбалась, ела с аппетитом, но помалкивала. Зато ее
муженек Вальдемар разошелся не на шутку: рассказывал бородатые анекдоты,
над которыми сам же громко хохотал, делал нам с Ларисой сомнительные
комплименты и вообще чувствовал себя звездой вечера.

Лариса, по своему обыкновению, была похожа на натянутую струну, а вот
поведение ее супруга неуловимо изменилось. Я долго пыталась определить суть
перемены и наконец поняла: если раньше Лева напоминал мне просто хищника,
то сейчас это был хищник принюхивающийся, учуявший запах добычи.

Когда мы отужинали, Борис подкатил к столу тележку с напитками. Выбор был
настолько богат, что глаза разбегались.

- Чего изволите-с? - Борис перекинул через руку салфетку и изогнулся в
насмешливо-раболепном поклоне.

Мы с Марком выбрали сухое вино, Прошка, Леша и Лариса - коньяк, Генрих и
Наталья - джин с тоником, а остальные - виски, причем разных сортов. Борис,
исполнив обязанности виночерпия, предложил джентльменам осмотреть
бильярдную и опробовать столы и кии. Мужчины удалились, оставив дам в
одиночестве - как в лучших английских домах.

Лариса пересела к пианино и тихо заиграла "К Элизе".

- Я и не знала, что вы музицируете, - сказала Наталья. - Всегда завидовала
людям, умеющим играть на фортепьяно.

- Да я почти не умею, - призналась Лариса. - Забросила, когда окончила
музыкальную школу. Теперь все уже забыла, да и пальцы не те.

- Все равно завидую. Я смотрю, из дам я здесь самая бесталанная. Вы
играете, Варвара рисует. Кстати, Варвара, как вышло, что после окончания
мехмата вы стали художником?

- Заставила суровая необходимость. В детстве я закончила художественную
школу. А мехмат, как выяснилось, вообще способствует развитию самых
разнообразных дарований. По специальности работает едва ли пятая часть
выпускников. Остальные стали юристами, психологами, философами,
переводчиками, священниками, поэтами. Один наш соученик даже поет в
итальянской опере.

- Впечатляющий список. А ваши друзья?

- Они как раз из оставшейся пятой части. Правда, Марк подрабатывает
литературным редактором, Генрих на досуге занимается художественным
переводом, Леша - техническим, а Про... Андрей - компьютерной версткой.
Все, можно сказать, окунулись в издательское дело.

Я говорила, а сама думала, как бы половчее перевести разговор на остальных
участников культурного мероприятия. В конце концов, моя задача - собирать
сведения, а не рассказывать о себе. Нужно было опередить Наталью и задать
какой-нибудь вопрос, но те, что вертелись у меня на языке, никак не
вписывались в нашу светскую беседу. Не спросишь же: по собственной
инициативе она уговорила Замухрышку отослать телохранителя или ее надоумил
братец? Но что-то спросить необходимо, иначе придется отвечать самой, а
мне, как назло, ничего не приходило в голову.

Выручила меня Лариса.

- Вам бы собственное издательство организовать. - Она встала из-за пианино,
подошла к окну и подняла штору. - Какой страшный ветер! Не нагнал бы он
грозы. Будет не очень весело, если нам придется все время сидеть в доме.
Посмотрите, что творится!

Я послушно присоединилась к ней. За окном действительно творилось нечто
невообразимое. На фоне темного ночного неба метались черные верхушки
деревьев, росших на противоположном берегу озера. Вода пенилась и
выплескивалась из берегов, словно яичница-болтунья под миксером. Даже
двойные вакуумные рамы не до конца заглушали страшный вой ветра и треск
ломающихся древесных стволов.

- Вы уверены, что этот холм - не Лысая гора и сегодня не Вальпургиева ночь?
- спросила я и обернулась.

Наталья, вздрогнув, подняла голову. В руке у нее был флакончик, из которого
она как раз вытряхнула на ладонь две маленькие таблетки.

- Я сегодня ужасно устала, наверное, из-за дороги. Боюсь, не усну, -
поспешила объяснить она, хотя я не выказала удивления. - Наверное, я
неважный водитель; многочасовая езда всегда меня изматывает. - Наталья
убрала флакончик в карман костюма.

- Смотрите, зарницы! - воскликнула Лариса.

Поворачиваясь к окну, я уловила краем глаза янтарный блик, упавший на лицо
Натальи, когда она взяла бокал. Теплый свет оживил бесстрастный профиль и
придал ему колдовское очарование. Я покосилась на Ларису. В этот миг за
окном полыхнуло, и ее лицо стало мертвенно-голубым, словно у Снежной
королевы. Контраст был так разителен, что у меня тут же родился сюжет
картины: комната с бревенчатыми стенами, две красивые женщины. Одна -
блондинка холодного скандинавского типа - сидит с бокалом перед камином и
смотрит на пламя. Игра света и тени на лице создают иллюзию, будто в душе
женщины кипят страсти. Вторая дама стоит у окна и смотрит на грозу. У нее
рыжие волосы, тонкие ноздри, нервные губы, но вспышка молнии сделала ее
лицо холодным и безжизненным. Название картины: "Игра света".

Будущая картина так захватила мое воображение, что я не заметила, что
джентльмены снова присоединились к нам, Лариса вернулась к столу, а на ее
месте оказался Борис. Очнулась я, лишь когда он обнял меня за плечи своей
тяжеленной лапой.

- Что с тобой, дорогая? Ты устала? Да, день у нас сегодня был тяжелым. А
тут еще эта гроза. Как ты себя чувствуешь?

- Прекрасно. - Я осторожно высвободилась из его объятий. - Бушующая стихия
всегда меня бодрит. Жаль, что вы устали. Мы могли бы сделать вылазку и
устроить шабаш. Погода - самая подходящая, а ведьм что-то не видно. Совсем
обленились.

- Думаю, у нас еще будет возможность. Завтра, бодрые и отдохнувшие, устроим
такое, что всем чертям станет тошно. А сегодня лучше лечь пораньше. Все
утомились с дороги, у Наташи разболелась голова.

Честно говоря, я обрадовалась предложению закрыть вечеринку. Гораздо
приятнее посидеть на ночь глядя с друзьями, чем ломать комедию в
сомнительном обществе. Но на всякий случай я недовольно поджала губы.

- Вряд ли такая буря будет бушевать до завтра. Но тебе виднее. Что ж, спать
так спать.

Все поднялись наверх, обменялись пожеланиями доброй ночи и разошлись по
номерам. Я взяла купальный халат и направилась в ванную, а когда вышла, мои
друзья были уже в сборе и сидели в гостиной.

- Ну, что тебе удалось выведать у дам? - спросил Прошка, едва я появилась
на пороге.

- Немногое. - Я запрыгнула в кресло с ногами и потянулась. - Лариса
закончила музыкальную школу, но потом фортепьяно забросила. Наталья не
годится для шоферской работы, потому что долгая езда ее утомляет. От
усталости она не может заснуть и принимает снотворное. А как ваши успехи?

- Тоже не блестяще, - признался Генрих. - Вальдемар по натуре игрок, но кий
держать не умеет. Зато Лева играет, как профессионал. Если Борис не
вмешается, боюсь, его шурин уедет отсюда без штанов. Георгий, как можно
было догадаться, азарта лишен начисто и любые игры не одобряет. Зато
увлекается резьбой по дереву: увидел в бильярдной резные панели и весь аж
заколдобился. Борис знает множество неприличных анекдотов, но рассказывает
их без огонька.

- Рядом с тобой, Генрих, любой рассказчик анекдотов будет выглядеть словно
старая чопорная монахиня, бормочущая вечерние молитвы, - заверила я и
спросила, оживившись: - Борис рассказал что-нибудь новенькое, чего ты не
знал? Ну же, не томи! - Я аж подпрыгнула от нетерпения.

- Варвара, изволь вести себя прилично, - немедленно одернул меня Марк.

Прошка хихикнул.

- Чему это ты ухмыляешься?

- Смех разбирает, как подумаю, что Борис специально увел нас, щадя невинные
ушки невесты, которая любого матерщинника меньше чем за три минуты способна
довести до инсульта.

- Грязная, циничная ложь, - отчеканила я. - Только благодаря поразительной
мягкости моего характера ты сидишь сейчас на этом диване, а не летишь
ласточкой в озеро с третьего этажа. Девушки с таким чудесным характером
рождаются раз в столетие.

- Ты скромничаешь, Варвара, - заметил Марк. - Я бы сказал: раз за
человеческую историю, под самый занавес. Оправиться от подобного потрясения
миру наверняка уже не удастся.

- Ты мне безбожно льстишь, Марк, но я тронута.

- Ну началось! - проворчал Леша. - Давайте лучше в бридж сыграем, чем
ругаться на ночь глядя. Все равно для серьезного разговора вы сегодня уже
не годитесь.

Глава 7

Ночью буря разгулялась не на шутку. Пару раз на крышу с грохотом что-то
падало - видимо, сучья деревьев, растущих на холме выше отеля. Ветер выл,
не умолкая, и дождевые струи летели почти горизонтально. Лишь перед
рассветом наступило короткое затишье, но в восемь утра меня разбудил
страшный удар над головой. Спросонья я не сразу разобрала, где нахожусь и
что происходит, но на всякий случай сунула голову под подушку. Поскольку
новых ударов не последовало, я твердо решила досыпать, но тут зазвонил
телефон. Он трезвонил и трезвонил, и в конце концов у меня над ухом
раздался голос Леши:

- Варька, возьми трубку!

- Сам возьми.

- Я не могу подходить к телефону в твоем номере. Меня здесь вообще не
должно быть.

- И я не могу.

- Черт побери, да возьмет кто-нибудь эту дурацкую трубку?! - завопил Прошка
из соседней комнаты.

Я приоткрыла один глаз. Леша стоял перед кожаным диваном, где я спала, и
протягивал мне телефонный аппарат. Я застонала и припомнила все
приличествующие случаю ругательства. Пока я стонала и сквернословила,
телефон замолчал. Но сна у меня не осталось ни в одном глазу.

- Зараза! - Я спустила ноги с дивана. - А что это грохнуло незадолго до
звонка?

- Наверное, дерево упало на крышу. - Леша кивнул в сторону окна. - Там
опять гроза.

- Черт! Все не как у людей! Ладно, пойдем хоть в бассейне поплаваем.

Я отправилась в спальню за купальником. На королевском ложе дружно храпели
Марк, Прошка и Генрих. Лешина постель в гостиной была аккуратно сложена. На
столике рядом с его диваном валялся открытый атлас Новгородской области.
Карты, справочники, расписания и словари - Лешина страсть. Других книжек он
не читает.

- Мне казалось, ты изучил его вдоль и поперек еще в машине, - заметила я,
кивнув в сторону столика с атласом.

- Не совсем. Смотри, я нашел наше озеро. Вот оно, миллиметра два в
поперечнике. Так и называется Круглое. Хм, не очень характерно. Здесь все
больше угро-финские корни: Пено, Волго, Валдай, Березай... Между прочим,
это километровка, а военная дорога, не говоря уже про полигон, не отмечена.

- Откуда у вас этот нездоровый интерес к стратегическим объектам, доктор
Зорге? Пойдем лучше искупаемся.

Мы вышли из номера и двинулись к лестнице, но не успели дойти до площадки,
как последняя дверь в коридоре распахнулась и из номера выскочил полуголый,
трясущийся от негодования Георгий.

- Мой телефон! - истерично запричитал он. - Мой мобильник! Он пропал!
Кто-то вошел ночью ко мне в номер и украл телефон, чтобы я не смог вызвать
телохранителя!

- Вы хотите сказать, что не заперли дверь? - спросила я недоверчиво,
поскольку, на мой взгляд, Замухрышка относился к типу людей, которые не
только не забывают запереть двери, но и подпирают их мебелью.

Замухрышка озадаченно посмотрел на меня и примолк.

- Н-нет, - выдавил он после долгой мыслительной работы. - Запер. Точно
помню. Только что ведь отпирал. - Он подошел к дверям номера. - Вот! Ключ
торчит в замке. Как же это? Кто мог забрать телефон, если дверь была
закрыта изнутри?

- Вы, часом, сомнамбулизмом не страдаете? Поищите получше в номере, может,
и найдется.

Замухрышка одарил меня злобным взглядом и скрылся за дверью, не
поблагодарив за совет. Мы с Лешей переглянулись, пожали плечами и двинулись
дальше. Но далеко не ушли. На лестнице нас ждала новая встреча, на этот раз
- с Ларисой, которая бежала наверх. Растрепанная, бледная до синевы, она
посмотрела на нас безумным взглядом и прошептала бескровными губами:

- Вы Леву не видели?

Мы дружно покачали головой. Лариса пошатнулась и судорожно вцепилась в
перила. Казалось, она сейчас потеряет сознание. На всякий случай я
побыстрее обхватила ее за талию.

- Спокойно. Опустите голову и дышите через нос. Вот так. Давайте мы
проводим вас до номера и поищем вашего мужа. Он что, серьезно болен?

- Нет. - Она подняла голову и выдавила из себя жалкую улыбку. - Наверное, я
ужасная паникерша, но Лева очень не любит оставлять меня одну и никогда не
уходит без предупреждения. Во всяком случае, надолго.

- Значит, он ушел давно?

- Не знаю. Я проснулась больше часа назад, и его уже не было. Сначала я не
слишком беспокоилась - думала, может быть, он пошел перекусить или
прогуляться. Но на кухне и в баре его нет, а на улице такой ливень...

- А к бассейну вы не ходили?

Тут Лариса заметила наши полотенца, и лицо ее немного прояснилось.

- Какая же я глупая! Конечно, бассейн - самое вероятное место. Вы знаете,
где он находится?

- Где-то в полуподвале. Думаю, найти будет не сложно. Возвращайтесь к себе,
а мы спустимся и пришлем к вам мужа, если он там.

- Нет-нет, я с вами. Я уже совсем успокоилась, честно.

Мы не настаивали и снова тронулись в путь. Лестничная площадка цокольного
этажа тоже представляла собой просторный холл с двумя дверями - по правую и
по левую руку от лестницы. Мы толкнули одну дверь - заперто, другую - тот
же результат. Лариса опять начала синеть.

- Погодите терять сознание, - сказала я резковато. - По-моему, для паники
нет никаких оснований. Во-первых, ваш Лева мог закрыться изнутри, чтобы ему
не мешали, скажем, плескаться голышом. Во-вторых, в отеле полно других
уголков, куда он мог отправиться. Леша, сходи разыщи Павла Сергеевича,
узнай, не брал ли Лев какого-нибудь ключа. А мы поднимемся к Борису. Может
быть, ваш муж обсуждает с ним условия вложения денег. Если нет, Борис все
равно нам пригодится. Он лучше других знает, где человек может затеряться в
этом отеле.

Мы поднялись на первый этаж, где Леша покинул нас, отправившись на поиски
истопника. Лариса немного воспрянула духом - видимо, мои доводы показались
ей достаточно убедительными. Во всяком случае, я уже не опасалась, что она
вот-вот грохнется в обморок.

Первым, кого мы встретили в коридоре третьего этажа, был Замухрышка.

- Его нигде нет! - вскричал он, едва нас увидел.

Так как голова у меня была занята исчезновением Левы, я не сразу поняла, о
чем он говорит, и быстро спросила:

- Вы смотрели у Бориса?

- Думаете, его забрал Борис? - Замухрышка удивился. - Но почему без спросу?

Я нахмурилась и озадаченно посмотрела на Ларису. Ее лицо выражало
недоумение и страх.

- Что значит - забрал? - пропищала она тоненько. - Вы хотите сказать, он
без сознания?

Тут я вспомнила о злосчастном радиотелефоне и начала объяснять, в чем дело,
но Замухрышка меня не услышал, потому что заговорил одновременно со мной:

- Что за бред? Как это - без сознания? Вы