ги  небольшие,  а  ему  они
пригодятся, и уж если я в состоянии  умопомешательства  способствовал  тому,
что его сделали губернатором острова, то ныне, находясь  в  здравом  уме,  я
пожаловал бы ему, если б мог,  целое  королевство,  ибо  простодушие  его  и
преданность вполне этого заслуживают.
     Тут он обратился к Санчо и сказал:
     - Прости, друг мой, что из-за меня ты также прослыл сумасшедшим и,  как
и я, впал в заблуждение и поверил, что были на свете странствующие рыцари  и
существуют якобы и поныне.
     - Ах! - со слезами воскликнул  Санчо.  -  Не  умирайте,  государь  мой,
послушайтесь моего совета: живите много-много лет, потому величайшее безумие
со стороны человека - взять да ни с того ни с сего и помереть,  когда  никто
тебя не убивал и никто не сживал со свету, кроме разве  одной  тоски.  Полно
вам в постели валяться, вставайте-ка, одевайтесь пастухом - и пошли в  поле,
как у нас было решено: глядишь, где-нибудь за кустом  отыщем  расколдованную
сеньору Дульсинею, а уж это  на  что  бы  лучше!  Если  же  вы  умираете  от
огорчения, что вас одолели, то свалите все на  меня:  дескать,  вы  упали  с
Росинанта, оттого что я плохо подтянул подпругу, да и  потом  вашей  милости
известно из рыцарских книг, что это  самая  обыкновенная  вещь,  когда  один
рыцарь сбрасывает другого наземь: сегодня его одолели, а завтра - он.
     - Разумеется, - сказал бакалавр, - добрый  Санчо  Панса  в  рассуждении
сего совершенно прав.
     - Полно, сеньоры, - молвил Дон Кихот, - новым птицам на  старые  гнезда
не садиться. Я был сумасшедшим,  а  теперь  я  здоров,  я  был  Дон  Кихотом
Ламанчским, а ныне, повторяю, я -  Алонсо  Кихано  Добрый.  Искренним  своим
раскаянием я надеюсь вновь снискать  то  уважение,  коим  я  некогда  у  вас
пользовался, вы же, господин писарь, пишите дальше. Item,  завещаю  все  мое
достояние здесь присутствующей племяннице моей Антонии Кихано с тем,  однако
ж, условием, чтобы предварительно из него была изъята часть, предназначаемая
мною для иных целей; и прежде  всего  я  желаю,  чтобы  ключнице  моей  было
уплачено положенное ей жалованье за все то время, что она у меня прослужила,
а сверх того прошу выдать ей двадцать дукатов на платье. Душеприказчиками же
моими назначаю господина священника и господина бакалавра Самсона  Карраско,
здесь присутствующих. Item, желаю, чтобы племянница моя Антония Кихано, буде
она вознамерится выйти замуж, выходила за такого человека, о котором ей было
бы заранее известно, что он о рыцарских романах не имеет  понятия;  если  же
будет установлено, что он их читал, а племянница моя все же захочет выйти за
него замуж и действительно выйдет, то в сем случае я лишаю ее  наследства  и
прошу душеприказчиков моих употребить его по их  благоусмотрению  на  добрые
дела.  Item,  прошу  вышепоименованных  господ  душеприказчиков,   если   им
когда-нибудь доведется познакомиться  с  сочинителем  книги,  известной  под
названием Второй части
     подвигов Дон Кихота Ламанчского, передать ему покорнейшую  мою  просьбу
простить меня за то, что я неумышленно дал ему повод написать такие  нелепые
вещи, какими полна его книга, ибо, отходя в мир иной, я испытываю  угрызения
совести, что послужил для этого побудительною причиною.
     На этом Дон Кихот окончил свое завещание и, лишившись чувств, вытянулся
на постели. Все в испуге бросились ему на помощь; и  в  течение  трех  дней,
которые Дон  Кихот  еще  прожил  после  того,  как  составил  завещание,  он
поминутно впадал в забытье. Весь дом был в тревоге; впрочем, это  отнюдь  не
мешало племяннице кушать, а ключнице прикладываться к стаканчику, да и Санчо
Панса себя не забывал: надобно признаться, что  мысль  о  наследстве  всегда
умаляет и  рассеивает  ту  невольную  скорбь,  которую  вызывает  в  душе  у
наследников  умирающий.  Наконец,  после  того  как  над  Дон  Кихотом  были
совершены все таинства  и  после  того  как  он,  приведя  множество  веских
доводов, осудил рыцарские романы, настал его последний час. Присутствовавший
при этом писарь заметил, что ни в одном рыцарском романе не приходилось  ему
читать, чтобы кто-нибудь из странствующих рыцарей умирал  на  своей  постели
так спокойно и так по-христиански, как Дон Кихот; все окружающие  продолжали
сокрушаться и оплакивать его,  Дон  Кихот  же  в  это  время  испустил  дух,
попросту говоря - умер.
     Тогда священник попросил писаря выдать свидетельство, что Алонсо Кихано
Добрый,  обыкновенно  называемый  Дон  Кихотом   Ламанчским,   действительно
преставился и опочил вечным сном; свидетельство же это понадобилось ему  для
того, чтобы какой-нибудь другой сочинитель, кроме Сида Ахмета Бен-инхали, не
вздумал обманным образом  воскресить  Дон  Кихота  и  не  принялся  сочинять
длиннейшие истории его подвигов. Таков  был  конец  хитроумного  ламанчского
идальго; однако ж местожительство его Сид Ахмет точно не  указал,  дабы  все
города и селения Ламанчи оспаривали друг у друга право усыновить Дон  Кихота
и почитать его за  своего  уроженца,  подобно  как  семь  греческих  городов
спорили из-за Гомера {3}.
     Мы не станем описывать, как плакали Санчо, племянница  и  ключница  Дон
Кихота, равно как не будем приводить новые  эпитафии,  ему  посвященные,  за
исключением лишь следующей, сочиненной Самсоном Карраско:

     Под плитою сей замшелой
     Спит идальго, до того
     Телом мощный, духом смелый,
     Что бессмертья не сумела
     Даже смерть лишить его.
     Он по всей стране скитался,
     Всем посмешищем служил,
     С мненьем света не считался,
     Но, хотя безумцем жил,
     С жизнью, как мудрец, расстался.

     А премудрый Сид Ахмет говорит, обращаясь к своему перу:
     "Здесь, на этом крючке и медной проволоке, ты  и  будешь  висеть,  перо
мое, не знаю, хорошо или же дурно очиненное, и ты будешь жить здесь  века  и
века, если только какие-нибудь  дерзновенные  и  злочестивые  сочинители  не
снимут тебя, дабы осквернить. Однако, прежде нежели они к тебе  прикоснутся,
предостереги их и произнеси как можно внушительнее:

     Прочь, баловники, ступайте
     И меня не беспокойте!
     Суждено, король, лишь мне
     Совершить подобный подвиг.

     Для меня одного родился Дон Кихот, а я родился для  него;  ему  суждено
было действовать, мне - описывать; мы с ним составляем  чрезвычайно  дружную
пару - назло и на зависть тому лживому тордесильясскому писаке {4},  который
отважился (а может статься, отважится и в дальнейшем) грубым своим  и  плохо
заостренным страусовым пером описать подвиги доблестного моего  рыцаря,  ибо
этот труд ему не по плечу и не его окоченевшего ума это дело;  и  если  тебе
доведется с ним встретиться, то скажи ему,  чтобы  он  не  ворошил  в  гробу
усталые и уже истлевшие кости Дон  Кихота  и  не  смел,  нарушая  все  права
смерти, перетаскивать их в  Старую  Кастилию  {5},  не  смел  разрывать  его
могилу, в которой Дон Кихот воистину и вправду лежит,  вытянувшись  во  весь
рост, ибо уже не способен совершить третий  выезд  и  новый  поход;  а  дабы
осмеять бесконечные походы  бесчисленных  странствующих  рыцарей,  довольно,
мол, первых двух его выездов, которые доставили удовольствие  и  понравились
всем, до кого только дошли о них сведения, будь то соотечественники наши или
же чужестранцы. Подав сей благой совет недоброжелателю твоему, ты  исполнишь
христианский свой долг, я же буду счастлив и горд тем, что первый насладился
в полной мере, как того желал,  плодами  трудов  своих,  ибо  у  меня  иного
желания и не было, кроме того, чтобы внушить людям отвращение к  вымышленным
и нелепым историям, описываемым в рыцарских романах; и вот,  благодаря  тому
что в моей истории рассказано о подлинных деяниях Дон Кихота, романы эти уже
пошатнулись и, вне всякого сомнения, скоро падут окончательно". Vale.


     1 ...эклога почище Саннадзаровых... - Джакомо Саннадзаро -  итальянский
поэт (1456-1530), автор пасторального романа  "Аркадия"  (1504),  оказавшего
большое влияние на развитие пасторального жанра в Европе. Прозаический текст
этого романа перемежается стихотворными эклогами.
     2 А также, кроме того (лат.).
     3 ...семь греческих городов спорили из-за Гомера. - Существует античное
двустишие о "семи городах", приписывавших себе честь быть родиной Гомера,  о
которой доподлинно ничего не известно.
     4 Лживый  тордесильясский  писака  -  то  есть  автор  подложного  "Дон
Кихота".
     5 ...перетаскивать их в Старую Кастилию... - В финале  подложной  части
"Дон Кихота" дается обещание рассказать о приключениях Дон Кихота  в  Старой
Кастилии.