сы России - в самом основном были и будут
интересами ее крестьянства. В процессе своего исторического
возникновения и своей исторической жизни российская монархия -
когда она существовала в реальности, как сила, а не как вывеска,
всегда стояла на стороне верований, инстинктов и интересов
русской крестьянской массы, - и не только в самой России, но и на
ее окраинах. Это есть основная традиция российской монархии,
категорически отделяющая русскую монархию от всех остальных
монархий в истории человечества. Именно этот пункт мы должны
подчеркнуть самым отчетливым образом.
  Мировая общественность, и иностранная и русская,
предъявляет исторической русской монархии целый ряд совершенно
конкретных обвинений. Эти обвинения сводятся к тому, что в целях
подавления и своего и чужих народов, русская монархия вела
завоевательные войны, что она базировалась на деспотическом
образе правления и что она создала русскую нищету. Наиболее
умеренная и наиболее классическая формулировка на эту именно
тему принадлежит проф. В. Ключевскому: "Государство пухло, а
народ хирел".
  С некоторыми оговорками мы должны признать, что в
общем, эти обвинения правильны. Или были бы правильны, если бы
были направлены не по адресу монархии, а по адресу географии.
  Действительно, под главенством монархии русский народ не
разбогател. Но В. Ключевский, не говоря уже о других историках,
публицистах, философах и писателях, не догадался поставить
вопрос несколько иначе: какие шансы были у русского народа
выжить? И - в какую географию поставила его судьба?
  Факт чрезвычайной экономической отсталости России по
сравнению с остальным культурным миром не подлежит никакому
сомнению. По цифрам 1912 года народный доход на душу населения
составлял: в САСШ 720 рублей (в золотом довоенном исчислении), в
Англии - 500, в Германии - 300, в Италии - 230 и в России - 110.
  Итак, средний русский - еще до Первой мировой войны, был почти в
семь раз беднее среднего американца и больше чем в два раза беднее
среднего итальянца. Даже хлеб - основное наше богатство - был
скуден. Если Англия потребляла на душу населения 24 пуда, Германия
27 пудов, а САСШ целых 62 пуда, то русское потребление хлеба было
только 21,6 пуда - включая во все это и корм скоту. Нужно при
этом принять во внимание, что в пищевом рационе России хлеб
занимал такое место, как нигде в других странах он не занимал. В
богатых странах мира как САСШ, Англии, Германии и Франции, -
хлеб вытеснялся мясными и молочными продуктами и рыбой, - в
свежем и консервированном виде.
  Русский народ имел качественно очень рациональную кухню - богатую и
солями и витаминами, но кладовка при этой кухне часто бывала пуста. Русский
народ был, остается и сейчас, преимущественно земледельческим народом, но
на душу сельскохозяйственного населения он имел 1,6 га посевной площади, в
то время как промышленная и "перенаселенная" Германия имели 1,3, а САСШ -
3,5. При этом техника сельского хозяйства, а, следовательно, и урожайность
полей в России была в три-четыре раза ниже германской.
  Таким образом, староэмигрантские песенки о России, как о
стране, в которой реки из шампанского текли в берегах из паюсной
икры, являются кустарно обработанной фальшивкой: да, были и
шампанское и икра, но - меньше чем для одного процента населения
страны. Основная масса этого населения жила на нищенском уровне.
  И, может быть, самое характерное для этого уровня явление
заключается в том, что самым нищим был центр страны, - любая
окраина, кроме Белоруссии, была и богаче и культурнее. На
"великорусском империализме" великороссы выиграли меньше всех
остальных народов России.
  Тем не менее, именно Великороссия построила Империю. Тем
не менее, действительно, И. Ползунов первый изобрел паровую
машину, П. Яблочков - электрическую лампочку накаливания
(патент 1876 года), и А. Попов беспроволочный телеграф (1895).
  Тем не менее Россия дала литературе Толстого и Достоевского, в
химии Бутлерова и Менделеева, в физиологии Сеченова и Павлова, в
театре - Станиславского, Дягилева, Шаляпина, в музыке
Чайковского, Глинку, Мусоргского, Скрябина, в войне - Суворова и
Кутузова и, кроме всего этого, в самых тяжких во всей истории
человечества условиях построила самую человечную в истории того
же человечества государственность.
  И в то же время самая богатая в истории человечества
нация - североамериканская, попавшая в самые благоприятные в
истории человечества географические и политические условия, - не
создали ничего своего. Русские люди, ослепленные богатством и
привольем САСШ, не отметили, кажется, и того обстоятельства,
что даже в области техники САСШ не создали решительно ничего
своего: все, что создано там, - это только использование
европейских вообще и русских - в частности технических
изобретений: даже пресловутая атомная бомба есть реализация
работы русского ученого проф. Капицы.
  Промышленная реализация изобретений Ползунова,
Яблочкова, Попова и Махонина (синтетический бензин) в России
была почти невозможна, ибо благодаря технической отсталости и
экономической бедности страны, для реализации всего этого не было
никакой базы. Наша автомобильная промышленность,
существовавшая и до революции, не могла развиваться, ибо для
автомобилей не было дорог. Дорог не было потому, что а) страна
была тишком бедна, б) при редкости населения на каждого жителя
страны должно было бы прийтись большее количество верст шоссе,
чем в какой бы то ни было иной стране мира и в) потому, что от
трех до пяти месяцев в году русская зима делала ненужными никакие
шоссе. Автомобильная промышленность была связана целым рядом
пут не имевших решительно никакого отношения к политическому
строю страны.
  Наша бедность тоже не имеет к этому строю никакого
отношения. Или точнее, - наша бедность обусловлена тем
фактором, для которого евразийцы нашли очень яркое определение:
  географическая обездоленность России.
  История России есть история преодоления географии
России. Или - несколько иначе: наша история есть история того,
как дух покоряет материю, и история САСШ есть история того,
как материя подавляет дух.

  ДВА ПОЛЮСА

  Все в мире познается сравнением и только им одним. Для
того, чтобы сделать сравнение наиболее ясным и ярким, нужно, по
мере возможности, сравнивать наиболее крайние
противоположности. В большой мировой истории нет более
крайних противоположностей, чем история России и САСШ.
  САСШ являются наиболее республиканской страной в мире,
страной, которая основала свою национальную самобытность на
революционном восстании против английской монархии. Россия
является страной, которая сохранила свое национальное
существование, благодаря монархии. Россия - страна, которая вела
наибольшее в истории человечества количество войн. САСШ -
страна, которая вела наименьшее количество войн. Все основные
наши войны были войнами оборонительными, хотя были и войны
чисто наступательные. САСШ является страной, которая вела
исключительно наступательные войны, начиная от завоевания
голландской колонии Новые Нидерланды английским десантом -
что положило начало англо-саксонскому преобладанию в Северной
Америке, и кончая участием САСШ во Второй мировой войне. Это
последнее участие было с нашей русской точки зрения -
желательным и справедливым, но, все-таки, это не было обороной
САСШ. И даже японско-американская война не была оборонительной
  - ни Германия, ни Япония завоевывать САСШ никак не собирались.
  Американо-германская война была войной за сохранение известного
политического положения в мире, японско-американская была войной
за торговые интересы на Дальнем Востоке.
  Ни одна из американских войн чисто оборонительной не
была, какими были наши войны против татар и Польши, против
Наполеона и Гитлера. Американцы вели чисто наступательные и
завоевательные войны против испанцев и французов, против
Мексики и Испании и, наконец, против индейских аборигенов страны,
которые были почти начисто истреблены и остатки которых еще
до сих пор находятся под контролем правительственных чиновников
и прав гражданства, собственно, лишены. Еще сто лет тому назад
на юге и западе САСШ правительство платило за скальп взрослого
индейца пять долларов, за скальп женщины и ребенка по три и два
доллара. Приблизительно в то же время завоеванные кавказцы -
Лианозовы, Манташевы, Гукасовы - делали свои миллионы на
"русской нефти", из русских - не сделал никто. Завоеванный князь
Лорис-Меликов был премьер-министром, а Гончаров во "фрегат
Паллада" повествует о том, как в борьбе против "спаивания
туземцев" русское правительство совершенно запретило продажу
всяких спиртных напитков к востоку от Иркутска, - и для русских
в том числе. Все это никак не похоже на политику "национальных
меньшинств" в САСШ и Канаде, в Конго или на Борнео. Все это
никак не похоже и на политику Англии в Ирландии, или Швеции в
Финляндии. Англия, завоевав Ирландию, ограбила ирландцев до
нитки, превратив все население страны в полубатраков. Швеция,
завоевав Финляндию, захватила там для своей аристократии
огромные земельные богатства, и против этой аристократии
финское крестьянство вело свои знаменитые "дубинные войны".
  Россия отвоевала от Швеции Прибалтику и Финляндию, не ограбила
решительно никого, оставила и в Прибалтике, и в Финляндии их
старое законодательство, администрацию и даже аристократию -
прибалтийские немцы стояли у русского Престола, и генерал
Маннергейм был генерал-адъютантом Его Величества.
  Наши оборонительные войны были безмерно тяжки.
  Американские наступательные войны были чем-то вроде наших
черемисских войн или похода Ермака Тимофеевича: в основном это
были войны с дикарями. Но это все-таки были войны и уж никак не
оборонительные.
  С начала семнадцатого века и по нашу пору, то есть в
продолжение примерно трехсот лет, попав в исключительно
благоприятные условия, американцы "делали доллары", но, кроме
долларов, они не сделали ничего. Им не мешал никто. Мы за это же
время пережили, если не считать Смутного времени, а до него
сожжения Москвы Девлет-Гиреем (1571) - такие блага мира и
свободы:
    Войну с Польшей за Смоленск, Полоцк и Псков, а не за Варшаву
или Краков;
    Войну со Швецией, которая была разбита у Полтавы, а не у
Стокгольма;
    Войну с Францией, которая была решена у Бородина и Березины,
а не у Нанси или Парижа;
    Крымскую войну, которая велась в Крыму, а не в Нормандии.
    Первое германское нашествие 1914-1918 г. г.;
    Второе германское нашествие 1941-1945 г. г.
  Чисто завоевательные войны вела, конечно, и Россия. Как
вели их и все в истории человечества нации. Ни при каком усилии
воображения и демагогии нельзя все-таки утверждать, что англо-
бурская война была чисто оборонительной и что Марокко или Индо-
Китай явились результатом чисто демократических мероприятий
республиканской Франции. Завоевательные войны вела и Россия. На
западе эти войны были, собственно, только стратегической
обороной. И если русское общественное сознание всегда считало
ошибкой разделы Польши (идея раздела существовала и в старой
Москве, но старая Москва хотела только возврата русских земель и
не хотела раздела Польши), то даже и русская общественная мысль
как-то не отметила одного обстоятельства: начиная от Болеслава
Смелого, захватившего Киев в начале тринадцатого века, кончая
таким же захватом того же Киева Иосифом Пилсудским в начале
двадцатого, - через Смоленск, Псков, Полоцк и Москву Польша
семьсот лет подряд разбивала себе голову о Россию. И, разбивши
окончательно, плакалась всему миру на русский империализм.
  Чисто завоевательные войны Россия вела исключительно на
востоке. Поход Ермака Тимофеевича был, конечно, завоевательным
походом - такого же типа, каким занималась английская
"Компания Гудзонова пролива". Завоевание Сибири автоматически
вовлекло нас в завоевательную войну с Японией - в эту войну
Япония, а не Россия, находилась в оборонительном положении. Для
Сибири был необходим выход к Тихому океану. Для Японии никак не
было нужно, чтобы Россия охватила ее полукольцом - от Сахалина
до Ляо-дуна. России был нужен выход к океану, перенаселенной
Японии нужна была опора на материке. Когда будет существовать
Организация Объединенных Наций, способная решать дела "по-
божески", тогда эти вопросы будут решаться большинством голосов
или чем-то в этом роде. Пока этого нет, они решаются силой. Нам
пришлось решать силой и татарское иго, и 700-летние польские
интервенции и стасорокалетнюю блокаду России со стороны
Польши, Швеции и Ливонского Ордена (1551-1703) - блокаду
сознательную и планомерную, сознательно и планомерно
отрезывавшую Россию от всякого соприкосновения с Западом.
  Пришлось силой ликвидировать блокаду России на берегах Черного
моря, блокаду, длившуюся триста сорок лет (1475-1812) и
дополненную работорговыми налетами крымчаков на русскую землю.
  Нам пришлось все той же силой решать и вопрос об обоих
германских нашествиях. Ничего подобного этому в истории САСШ и
в помине не было. Но что сделали бы САСШ, если бы гавань Сан-
Франциско была в японских руках, Нью-Йорка - в голландских и
Нью-Орлеана - в испанских?
  В последнее столетие существования Московского Царства,
Россия, при среднем населении в пять миллионов человек, держала в
среднем в мирное время под оружием армию в двести тысяч бойцов,
то есть около 4% всего населения страны, около 8% всего Мужского
населения страны и около четверти всего взрослого мужского
населения страны. Переведем этот процент на язык современности.
  Для САСШ это означало бы постоянную, кадровую армию в составе
около шести миллионов. Это - в мирное время, а мирные времена
были для Москвы, да и для Петербурга, только исключениями. Армия
предвоенного времени в три миллиона кажется САСШ уже почти
невыносимым бременем. Что было бы, если бы САСШ были бы
вынуждены содержать шестимиллионную армию все время и
пятнадцатимиллионную почти все время? Что осталось бы от
американских свобод и от американского богатства? Если перевести
исторические данные русских условий на язык американской
современности, то они означали бы вот что:
  В целях сохранения не только "национальной
независимости", но и личного бытия каждого человека, в борьбе
против работорговых нашествий Батыя в XIII веке и Гитлера в XX,
страна вынуждена держать под оружием в среднем десять
миллионов человек. Этих людей нужно вооружать, одевать и
кормить. Для этого нужен аппарат, который реализовал бы
воинскую повинность в любом ее варианте и собирал бы налоги -
тоже в любом варианте. Для всего этого необходима сильная и
централизованная государственная власть. Эта власть еще более
необходима для ведения войны вообще, а в войнах не на жизнь, а на
смерть - отсутствие этой власти означало бы гибель. Помимо
всяких иных соображений (есть и иные соображения) весь ход
истории России вел страну к созданию той формы власти, которая
на русском языке называется "самодержавием" и для которой
адекватного иностранного термина нет.
  Весь ход исторического развития САСШ - в
модернизованной форме повторяет нравы первых поселенцев и
последних скваттеров и траперов Дальнего Запада, где
неограниченность всяких свобод сталкивалась только с судом Линча.
  И первые поселенцы Северной Америки и ее последние "пионеры"
воевали только за "расширение территории". Россия воевала,
главным образом, за свое физическое существование и как нации и,
просто, как суммы "физических лиц". Американским поселенцам
пришлось бороться с дикими и разрозненными племенами индейцев,
нам пришлось ломать такие "самые современные" в каждую данную
эпоху завоевательные машины, как татарские, польские,
наполеоновские или гитлеровские орды. Мы лили и лили - и кровь и
деньги. Америка сберегала и то и другое. У нас выросла некоторая
гипертрофия государственной дисциплины, сказавшаяся и во Второй
мировой войне, в САСШ - гипертрофированное чувство свободы, и
сейчас сказывающееся в остром нежелании взять на себя какую бы
то ни было ответственность за что бы то ни было в мире.
  В результате тысячелетнего процесса расширения России и
четырехсотлетнего процесса расширения САСШ, обе нации
оказались обладательницами совершенно разных территорий.
  Территория САСШ охраняется от всякого нашествия двумя
океанами. Она представляет собою опрокинутый треугольник
Миссисипи - Миссури со всеми его притоками. САСШ не имеют ни
одной замерзающей гавани. Их северная граница имеет среднюю
температуру Киевской губернии. Их естественные богатства
огромны и расположены в самых старых областях страны.
  Россия ни от каких нашествий не охранена ничем. Ее реки
упираются или в Ледовитый океан, или в Каспийский тупик или в
днепровские пороги. Россия не имеет, собственно, ни одной
незамерзающей гавани - единственное государство мира,
отрезанное от морей не только географией и историей, но даже и
климатом. Замерзающие реки и моря заставляли русский торговый
флот бездействовать в течение трех-шести месяцев в году - и одно
это уже ставило наш морской и речной транспорт в чрезвычайно
невыгодные условия по сравнению со ВСЕМИ остальными странами
мира. Половина территории России (48%) находится в области
вечной мерзлоты. Естественные богатству России, как. и ее реки,
расположены, так сказать, издевательски: в центре страны нет
вообще ничего. Там, где есть уголь, - нет руды и где есть руда - нет
угля. В Кривом Роге есть руда, но нет угля, в Донбассе есть уголь, но
нет руды. На Урале есть руда, но нет угля, в Кузбассе есть уголь, но
нет руды. Пока Урал работал на древесном угле, Россия вывозила
лучшее в мире железо. Когда истребление лесов и прогресс техники
потребовали соседства угля и руды, то русская промышленность
оказалась в заколдованном кругу. Для того. чтобы "освободить"
Донбасс, нужно было покончить с кочевниками. Когда с ними было
покончено, - нужны были железные дороги, чтобы возить - руду в
Донбасс, или уголь - в Кривой Рог. Для железных дорог нужно
железо. Для железа нужны железные дороги. Эта проблема и до сих
пор не решена экономически: да, можно возить руду с Урала в Кузбасс
и - встречными маршрутами - уголь из Кузбасса на Урал - но
сколько это стоит? !
  Золото и нефть, уголь и руда разбросаны по окраинам
страны. В ее центре нет, собственно, ничего. В Германии, Англии и
САСШ все это расположено и в центрах и рядом. Рур, Пенсильвания,
Бирмингэм. Для транспорта всего этого имеются незамерзающие
реки и незамерзающие порты. Есть, конечно, и незамерзающая
земля: строительный сезон в средней Германии равен десяти
месяцам в году, а в Южной России - пяти-шести месяцам, и в
северной - только трем. Советы пытались удлинить этот сезон
так называемыми "тепляками", дощатыми футлярами над
строящимися зданиями. Технически это оказалось выполнимо.
  Экономически это оказалось не под силу. И даже в нашем сельском
хозяйстве, традиционном промысле Святой Руси, не все обстоит
благополучно: чернозем страдает от засухи, достаточное
количество влаги получает только северный суглинок. Отсюда еще
одно парадоксальное обстоятельство: на нашем тощем севере
сельское хозяйство оказывается рентабельнее, чем на нашем
жирном юге.
  Исходное ядро русской государственности выросло в
географических условиях, которые не давали абсолютно никаких
предпосылок для какого бы то ни было роста. Москва не имела
никаких "естественных богатств", если не считать леса, который
давал пушнину и в котором можно было кое-как спрятаться от
татарских орд. Как торговый пункт, любой пункт нашей
территории, в какой можно, закрыв глаза, ткнуть пальцем - был
если и не лучше, то и никак не хуже Москвы - Новгород, Киев,
Вильна или Галич. Все они были ближе к культурным центрам
тогдашнего мира, все они, кроме Киева, были вдали от татарских
нашествий, Новгород и Киев занимали узловые пункты водного
транспорта, Галич располагал богатейшими соляными копями,
Москва не имела даже и пахотной земли: хлеб доставлялся из-за
Оки. из "Дикого поля", уже совершенно открытого кочев