"Биенье мощных крыльев, натиск пылкий,
   Скользят по бедрам перепонки лап,
   Широкий клюв сомкнулся на затылке:
   Не вырваться, не крикнуть, - слишком слаб
   Отпор девичьих рук, - бессильно тело
   Стряхнуть великолепный этот плен!
   Прислушайся, как бьется ошалело
   Чужая грудь у дрогнувших колен!"

   Когда он закончил читать, в комнате повисла тишина. Все, что он  видел  -
прелестный румянец, заливающий шею и лицо Аманды.
   - Не  могу  сказать,  что  это  стихотворение  в  моем  вкусе,  профессор
Монтгомери,  -  отстраненным  голосом  произнес  Тейлор.  -Аманда!  -  резко
окликнул он девушку, возвращая ее внимание к себе. - Я думаю,  тебе  следует
прочесть еще что-нибудь.
   Внезапно Хэнк почувствовал, что больше не  в  силах  находиться  в  одной
комнате с ними двумя.
   - Извините, - произнес он и, не  дожидаясь,  пока  его  извинят,  покинул
гостиную. Он вышел на улицу, но и там не смог избавиться от комка  в  горле,
от ощущения, будто он задыхается и не может глотнуть воздуха.  Ноги  понесли
его к большому гаражу, где стояла машина, и,  прежде  чем  он  осознал,  что
делает, он уже сидел за рулем "мерсера" и катил прочь.
   Холодный ветер, обдувающий лицо и тело, привел его в чувство. Он гнал  по
неровной пыльной дороге все быстрее и быстрее, выжимая из "мерсера" все, что
возможно. Он знал, что тормоза у "мерсера" не годятся ни  к  черту,  но  ему
были  просто  необходимы  скорость  и  ощущение  свободы.  Ему  было   нужно
оторваться от этого дома. "...скользят по бедрам, -  проносились  у  него  в
голове мысли, - ..слишком слаб отпор девичьих рук..."
   Машина мчалась со скоростью шестьдесят  миль  в  час,  когда  он  заметил
девушку. Она стояла посреди дороги, ошеломленная настигшим  ее  светом  фар.
Она не шевелилась, словно приросла к месту, а Хэнк приближался быстрее,  чем
что-либо, виденное ею ранее.
   Хэнк обладал рефлексами хорошего гонщика и  успел  свернуть  буквально  в
футе перед нею,  врезавшись  в  изгородь.  Машина  снесла  ограду  футов  на
пятьдесят, пока Хэнк отчаянно  жал  на  тормоза.  Пропахав  дорогу  футов  в
двадцать в колденовских посадках хмеля, он в конце концов остановился.
   Несколько секунд он неподвижно сидел, приходя в себя  и  глядя  на  поля,
освещенные светом фар. Затем он задвигался, обрывая лозу и  подвязки,  чтобы
выбраться с той стороны, где не было двери. Ноги подкашивались, но  по  мере
того как он шел обратно к дороге, силы начали возвращаться, так  что,  когда
он добрался до девушки, он уже бежал.
   Было темно, но он различал фигуру, сидящую  посреди  дороги.  Сперва  ему
показалось, что он избежал столкновения, но теперь он не был уверен в этом.
   - С вами все в порядке? - обеспокоенно спросил он, опускаясь рядом с ней.
   -  В  жизни  не  видела,  чтобы  кто-то  так  быстро  ехал,  -  удивленно
проговорила она.
   Осматривая ее, Хэнк почувствовал запах спиртного  и  понял,  что  девушка
пьяна. Бережно взяв ее за локоть, он поднял ее на ноги.
   - Давайте я отвезу вас  домой.  Она  с  улыбкой  повисла  на  нем,  точно
резиновая кукла.
   - А ты тот тип, что приехал к Колденам?
   - Он самый. Пойдем-ка. Если мне удастся вытащить машину,  я  отвезу  тебя
домой.
   - Меня домой? Аманде это не понравится.
   - Она даже не заметит, - ответил Хэнк, обняв девушку за талию и ведя ее к
автомобилю.
   Ему пришлось оборвать еще несколько лоз и подвязок, чтобы усадить  ее  на
место пассажира.
   - Славно, - пробормотала она и откинулась на кожаное сиденье.
   Еще несколько минут  Хэнку  пришлось  освобождать  машину  и  осматривать
грунт. Земля была сухая, так что он решил, что выберется и  без  посторонней
помощи. Расчистив проход в сломанной изгороди, он сел за руль.
   Свет шел только от луны да от фар автомобиля, но он все же разглядел, что
девушка молода и красива немного кричащей красотой. Ее резко очерченное лицо
покрывал густой слой косметики, а  красная  помада  приковывала  внимание  к
губам.
   Заметив, что он смотрит на нее, она медленно, соблазнительно улыбнулась.
   - Люблю мужчин, которые быстро ездят. Он завел мотор и начал задним ходом
выбираться на дорогу.
   - Куда тебя доставить?
   - В "Придорожный домик Чарли", - ответила она.
   С минуту Хэнк колебался, затем сказал:
   - Поехали. - Может, в обществе живых людей ему станет полегче.  -  Только
если там не устраивают чтения стихов.
   Она рассмеялась так, что он сразу понял - она не впервые едет к  Чарли  и
уверена, что стихов там читать не будут.
   Он наслаждался  поездкой  в  этот  трактир,  наслаждался  видом  женщины,
сидящей в машине расслабленно,  а  не  застыв,  точно  неживая.  Ему  просто
нравилось видеть женщину, которая  производила  впечатление  способной  даже
смеяться.
   Трактир находился милях в пяти от города, чуть в стороне от дороги. Перед
трактиром располагалась покрытая гравием стоянка для автомобилей. Сейчас там
было три машины. Свет и взрывы смеха убедили Хэнка зайти.
   Девушка уже выбралась из машины, когда Хэнк подошел к ней.  На  ней  было
дешевое платье из красного атласа, а помада в уголке крупного рта  стерлась.
Однако от быстрой езды у нее,  по  всей  видимости,  прояснилось  в  голове,
потому что на ногах она стояла тверже, чем раньше.
   Взяв его под руку, она тесно прижалась к нему. Сейчас  она  была  приятно
округлой, но через несколько лет неизбежно располнеет.
   - Там все от зависти позеленеют, когда тебя увидят, - сказала она. -  Как
тебя звать?
   - Хэнк Монтгомери, - ответил он, улыбнувшись ей. - А тебя?
   - Рива Эйлер. - Она слегка потянула его за руку, увлекая к дверям.
   Внутри находилось всего четверо посетителей.  Вдоль  трех  стен  трактира
тянулись  кабинки,  вдоль  четвертой  -  длинная  барная  стойка.   Половину
помещения занимали шаткие столики и множество стульев, вторая половина  была
отведена под танцы и для оркестровой площадки. Рива  приветствовала  мужчину
за стойкой, не обращая внимания на остальных, и  потянула  Хэнка  в  угловую
кабинку.
   - Ну, расскажи-ка мне о себе, - потребовала она, доставая  косметичку  из
маленькой сумочки и принимаясь за восстановление косметики на лице. Покончив
с этим делом, она достала сигарету из посеребренного портсигаpa, на котором,
впрочем, серебра почти не осталось. Хэнк взял у  нее  зажигалку,  отделанную
так же, как и портсигар, и дал ей прикурить. Девушка  откинула  назад  копну
волос. Волосы были острижены по плечи. Хэнку  редко  доводилось  видеть  так
коротко стриженных женщин, и ее стрижка пришлась ему по душе. Он  представил
себе, как бы с такой стрижкой выглядела Аманда.
   - Да не о чем рассказывать, - ответил он. - Преподаю экономику в...
   - Экономику! - задохнулась она в тот самый миг, когда бармен ставил им на
столик два пива. - Спасибо, Чарли, - пробормотала она. - Вот уж не похож  ты
на учителя экономики. Я решила, может, вы с  Амандой  любовники  или  что-то
вроде того.
   Хэнк отпил большой глоток из своей кружки.
   - А ты знакома с Амандой?
   Она посмотрела на него долгим взглядом. Что-то в нем  привлекало  ее.  Он
был хорош, просто необычайно  -  темно-русые  волосы,  голубые  глаза,  нос,
благородный, царственный нос - и губы. Губы ей очень понравились. Но было  в
нем еще что-то. И это...
   - Ты ведь богач, верно? - спросила она, снимая табачную крошку с  кончика
языка.
   Хэнк так опешил, что некоторое время не мог произнести ни слова.
   - Не волнуйся, я  никому  не  проболтаюсь,  если  хочешь  держать  это  в
секрете. Просто я такие вещи носом чую. Если вырастаешь  в  такой  бедности,
как я, чутье обостряется. Нет, жалеть меня не надо, только  закажи  мне  еще
одно пиво и расскажи, что творится у Колденов.
   Хэнк жестом подозвал бармена и повернулся к Риве.
   - Ты знакома с Амандой? Я хочу сказать, ты знакома с Колденами?
   Она улыбнулась ему. Молода, но через несколько лет  состарится.  И  время
вряд ли будет к ней милосердно.
   - Ты хотел сказать, с Амандой, - ответила она. - Как там она?  Все  такая
же стерва?
   - Аманда? - переспросил он. - Аманда Колден - стерва? Ты ее, должно быть,
с кем-то путаешь. Аманда безупречна. Она  безупречно  двигается,  безупречно
говорит, обсуждает только безупречные темы, ест только  безупречно  здоровую
пищу, любит безупречного человека. Аманда никак не стерва.
   Рива допила первый бокал пива и принялась за второй.
   - Когда ты учился в начальной школе,  был  у  тебя  кто-нибудь,  кого  ты
считал своим заклятым врагом? Кто-то, кто делал все назло тебе, что бы он ни
делал?
   - Джим Хармон, - ответил он, улыбнувшись воспоминаниям. -  Я  считал  его
самым злобным созданием на свете. Мы постоянно дрались.
   - Вот. Ну а мы с Амандой были заклятыми врагами с самого  первого  дня  в
школе. Я до сих пор помню. Мой старик уже три дня  пил,  мать  сбежала,  как
обычно, когда он расходился, так что были только моя старшая сестра и я. Она
меня принарядила, как могла, но платье было все драное, грязное и мятое, так
что, когда я пришла в школу, все дети надо  мной  смеялись.  К  насмешкам  я
привыкла, я их даже понимала, но тут наша маленькая мисс Аманда,  вся  такая
чистенькая и опрятная, подходит ко мне, обнимает меня и  говорит  остальным,
чтобы они перестали смеяться. Насмешки я еще могла выдержать, но  только  не
жалость. Я толкнула Аманду на пол и набросилась на нее с кулаками.
   Хэнк слушал с огромным интересом.
   - И что сделала Аманда? - поинтересовался он, не сомневаясь,  что  она  в
слезах побежала жаловаться учительнице.
   Рива усмехнулась:
   - Фонарь мне под глаз поставила, вот что. Ну, и  влипла  в  неприятности.
Мне-то ничего, потому что учительница вышла на улицу как раз в  тот  момент,
когда Аманда уселась на меня и врезала мне кулаком по физиономии.  И  с  тех
пор мы стали непримиримыми врагами - пока старик  Колден  не  забрал  ее  из
школы. С того времени  ее  почти  никто  не  видел.  Словно  в  другой  штат
переехала. Сильно она изменилась?
   Хэнк не мог себе представить,  чтобы  Аманда,  какой  он  ее  знал,  была
способна полезть на кого-то с  кулаками.  Что  же  заставило  ее  так  резко
измениться? Может, поняла наконец, что она самая богатая девочка в городе, и
остальные ей не ровня?
   - Изменилась, - ответил он наконец. - Это уже  не  та  Аманда,  что  была
раньше. Хочешь еще пива?
   "То, чего я хочу, - думала Рива, - в бутылке не отыскать. Я хочу  кого-то
вроде тебя  -  аккуратного,  умного,  сильного,  кого-то,  кто  бы  обо  мне
позаботился. Насколько серьезно у него к Аманде?"
   - Ну, - поинтересовалась она, - к ней ты приехал или к  кому  другому  из
Колденов?
   Почему-то ему не хотелось рассказывать ей о профсоюзных лидерах,  которые
грозились приехать в Кингман. Он не хотел создавать в городке  панику.  Люди
здесь имели весьма смутное представление о том, что такое профсоюзы и каковы
их цели, поэтому он решил пока что помалкивать.
   - Изучаю поместье. Я и не знал, что у Джея Гаркера  есть  дочь,  пока  не
приехал. А потом, Аманда помолвлена со своим репетитором.
   Рива откинулась на скамейке и нежно улыбнулась ему.
   - Тогда тебе не помешает познакомиться с жителями Кингмана. В  субботу  в
городе танцы, - с надеждой в голосе добавила она.
   Рива не принадлежала к тому типу женщин, который  нравился  Хэнку,  но  в
последние несколько дней, после встречи с Амандой, он  уже  не  был  уверен,
какой "тип" ему нравится. Ничего удивительного, что такая ханжа, как Аманда,
очаровала его - кроме нее, он не видел женщин за эти дни. Это как если бы их
вдвоем выбросило на необитаемый остров после землетрясения. Спустя  какое-то
время, в таких условиях любая женщина понравится. Может, если он  отправится
на танцы и посмотрит на других женщин, он перестанет  обращать  внимание  на
эту самодовольную тощенькую девицу.
   - Мне за тобой заехать? - спросил он наконец.
   Рива широко улыбнулась и откинула назад волосы.
   - Прямо там встретимся. В восемь вечера?
   - Отлично, - согласился он. - Ну, мне пора. Чего доброго, Колдены  запрут
на ночь двери.
   "Можешь переночевать у меня", - чуть не предложила она, но сдержалась. Он
довез ее до угла Четвертой и Центральной улицы и высадил. Она не  собиралась
показывать ему, где живет.  Проводив  взглядом  его  машину,  удаляющуюся  к
темной громаде усадьбы Колденов, Рива поняла, что в  который  раз  у  Аманды
оказывается то, чего хочет она. Рива нередко жаловалась и проклинала лотерею
рождения, в которой кому-то достается все, а ей -  ничего.  Жизнь  Аманды  -
сплошное  удовольствие,  ни  проблем,  ни  забот,  никакого   пьянчуги-отца,
постоянно угрожающего ей, никого над душой, твердящего ей, что и как делать,
а у нее, Ривы, все наоборот. Аманде всегда доставалось только хорошее, а  ей
- одни отбросы.
   Рива пошла вдоль  железнодорожных  путей.  Ну,  может,  в  этот  раз  она
все-таки возьмет верх. Она  начала  прикидывать,  удастся  ли  ей  наскрести
достаточно денег из своего жалованья кассирши, чтобы купить новое  платье  к
субботнему вечеру. И как же все удивятся, когда увидят ее  с  таким  парнем,
как этот!

Глава 6

   Аманда, конечно, не кралась, но все же постаралась производить как  можно
меньше шума, выбираясь из дома. Она прихватила с собой тетрадь и  ручку,  но
лампу не взяла. Аманда надеялась, что луна будет светить достаточно ярко,  а
поскольку  она  намеревалась  изучить  расположение  созвездий,  этим  лучше
заниматься в темноте.
   Это был странный вечер, как и  все  дни,  начиная  с  приезда  профессора
Монтгомери. После того.., стихотворения он выскочил из  дома,  а  потом  она
услышала, как отъезжает его симпатичный автомобильчик. Она  все  вспоминала,
как посмотрел на  нее  профессор  Монтгомери,  произнося  те  восхитительные
строки. Она и не подозревала, что в мире существует подобная красота.
   Аманда пожалела, что из-за своей нелюбви к  ней  он  вряд  ли  согласится
позаниматься с ней поэзией. Мысль заниматься с кем-то  еще,  кроме  Тейлора,
показалась ей отчасти предательством по отношению к учителю, но ведь главная
цель в ее жизни - это получить образование. А когда  она  станет  достаточно
образованна, Тейлор женится на ней, и они будут жить вместе на ранчо,  долго
и счастливо.
   Спустившись вниз, она пошла к беседке - туда, где совсем  недавно  сидела
вместе с профессором Монтгомери,  пока  тот  поглощал  полную  тарелку  еды.
Аманда поняла, что ей лучше не думать о еде, поскольку в  животе  урчало  от
голода. Из-за того что профессор Монтгомери отказался следовать  расписанию,
она осталась без ужина.  ,  Аманда  оперлась  спиной  о  столбик  беседки  и
посмотрела на звезды. Несмотря  на  то  что  из-за  поднявшейся  в  связи  с
приездом профессора Монтгомери суматохи она не спала  уже  несколько  ночей,
сейчас она не чувствовала себя сонной. Тяжелый, жаркий воздух, аромат цветов
и прозрачное ночное небо вызывали в ней смутное беспокойство.
   Пока она смотрела на звезды, послышался мерный  шум  мотора  подъезжающей
машины, и Аманда  немедленно  постаралась  съежиться  так,  чтобы  профессор
Монтгомери не заметил ее. Она задержала дыхание, услышав,  как  остановилась
машина и с дорожки донеслись его шаги. Она решила подождать, пока он пройдет
в дом, а потом  вернуться  самой.  Ей  не  хотелось  столкнуться  с  ним  на
ступеньках и стать объектом его язвительных замечаний.
   Она замерла и прислушалась, но, к ее ужасу,  он  явно  направлялся  не  к
дому, а к беседке. Она не смела шевельнуться.
   - Мне показалось, здесь кто-то есть, - сказал он, когда до  нее  осталось
несколько шагов.
   Аманда тяжело вздохнула. Попалась!
   - Добрый вечер, профессор Монтгомери, - буркнула она.
   Хэнк вошел в беседку и сел как можно дальше от Аманды.  Он  заметил  лишь
краешек белого платья в свете фар. Мог бы и не заметить, но, похоже, у  него
особое чутье на Аманду. "Шел бы ты спать, - сказал он сам себе. -  Ты  выпил
слишком много пива и после быстрой езды у тебя слишком  хорошее  настроение,
чтобы сидеть с этой девушкой". Но мозг, похоже, не управлял телом,  так  что
он продолжал сидеть.
   - Я познакомился сегодня с вашей подругой.
   Аманда не могла представить, кто мог  назваться  ее  подругой,  поскольку
прошли годы с того времени, как она виделась с кем-то еще, кроме  Тейлора  и
своей семьи.
   - Неужели? - спросила она. Ей определенно  пора  наверх,  Тейлору  бы  не
понравилось, что она сидит здесь. Этого не было в расписании, и она даже  не
изучала созвездия.
   -  Ривой  Эйлер,  -  подсказал  он.  Некоторое  время  Аманда  не   могла
определить, кто это мог быть, но постепенно  вспомнила  прежние  сражения  с
Ривой. Она уже давно не была похожа на Аманду тех времен, когда  затевала  с
Ривой бессмысленные драки. Какое счастье, что Тейлор спас ее от себя самой.
   - Вы помните ее? - спросил Монтгомери. - Она вас помнит, особенно  синяк,
который вы ей поставили под глазом.
   Неожиданно для себя Аманда улыбнулась.
   - Да, помню. Мне поначалу было жаль ее,  но  она  быстро  положила  этому
конец. Она всегда...
   - Что?
   - Всегда хотела того же, что было у меня. Если я надевала голубое  платье
с сердечками, два дня спустя она появлялась в голубом платье  с  сердечками.
Однажды мама повязала мне ленту в розовую и белую полоску,  и  на  следующий
день Рива пришла с такой же лентой. Я... - Она замолчала.
   - Что вы сделали?
   - Я выбросила свою ленту в реку. Он улыбнулся ей в темноте.
   - Я иду с Ривой в субботу на танцы, - выпалил он, не успев подумать.
   - Хорошо, - сказала Аманда. - У Ривы мало радостей в жизни.
   - В отличие от вас, - не смог не  сказать  он.  Она  выглядела  чертовски
привлекательно в лунном свете, а белое платье и бледный овал лица делали  ее
похожей на сказочную фею.
   Ее тон стал жестким.
   - Я действительно счастлива. У меня  есть  все  -  семья,  жених,  книги.
Большего нельзя и желать.
   Он подумал, что если ей этого хватает, то для  большинства  женщин  этого
недостаточно.
   - Может, вам с Тейлором присоединиться к нам с  Ривой?  Мы  бы  пошли  на
танцы всей компанией.
   - Не думаю, что это возможно, - ответила  она,  не  в  силах  представить
Тейлора танцующим. Она встала, взяла ручку и тетрадь и пошла к выходу. - Мне
пора.
   Он быстро, как огромная кошка, скользнул к двери  и  загородил  вход.  Он
стоял очень близко к ней и чувствовал ее легкий аромат.  Не  думая,  что  он
делает, он поднял руку и коснулся ее волос.
   - Не уходи, - прошептал он. - Побудь со мной.
   Аманда испуганно вздрогнула. Он смотрел на нее так же,  как  когда  читал
стихотворение, особенно  место  о  дрогнувших  коленях...  Ни  один  мужчина
никогда не смотрел на нее так,  никогда  с  ней  так  не  разговаривал.  Это
пугало, и вместе с тем она не могла двинуться с места.
   - Какой длины твои волосы? - прошептал он.
   -  Длины?  -  растерянно  переспросила  она.  -  До  пояса.   Их   трудно
расчесывать.
   - А я бы хотел  взглянуть  на  них  распущенными.  Они,  наверное,  такие
длинные, густые.
   Аманда чувствовала себя очень странно. Возможно,  сказывался  пропущенный
ужин.  Возможно,  сказывались  все  те  ужины,  которые  она  пропустила  за
последние несколько недель,  но  она  чувствовала  легкое  головокружение  и
дрожь.
   - Профессор Монтгомери, я не думаю...  -  начала  она,  но  остановилась,
увидев, что он шагнул ближе к ней.
   - Какие у тебя плечи, Аманда? Такие же белые и  нежные,  как  кожа  твоих
щек? - Он прикоснулся к ее щеке.
   "Очень странно", - подумала она, глядя ему прямо в глаза. Она знала,  что
не должна слушать то, что он говорит. Может, ей следует позвать  на  помощь?
Она сделала шаг назад, и он тут же шагнул ближе к ней.
   - Ради таких глаз можно умереть, - сказал он, лаская  ее  взглядом.  -  А
губы! Губы, созданные для поцелуев. Губы,  созданные,  чтобы  шептать  слова
любви. Губы, созданные, чтобы ласкать мужчину.
   Она не могла сказать ни слова,  лишь  в  голове  лихорадочно