лива к нему судьба.
   При этой мысли Саманта стиснула губы. Лучше вообще  не  вспоминать  о
бывшем муже и его "художествах".
   - Вижу, ты посетила продуктовый магазин.
   Саманта чуть было не подпрыгнула  от  неожиданности,  когда  услышала
этот голос. Она тотчас села,  как  ученица  за  партой  -  выпрямившись,
потупив взор, руки на коленях, как будто никогда в жизни и не  сидела  в
свободной и ленивой позе.
   - Были какие-нибудь проблемы? - поинтересовался Майк,  глядя  на  нее
сверху вниз и внутренне закипая при мысли, что его, кажется, по-прежнему
принимают за бывшего уголовника, убийцу и сексуального маньяка.
   - Нет, никаких, - она встала и направилась к дому.
   - Тебе  нет  необходимости  уходить,  когда  я  здесь,  -  сказал  он
раздраженно.
   Она даже не удостоила его взглядом.
   - Конечно, мне не обязательно уходить. Просто у меня дела. Вот и все.
   Майкл хмуро наблюдал,  как  она  возвращается  в  дом,  понимая,  что
причина ее ухода именно в нежелании быть с ним рядом.
   Саманта прошла в комнаты, которые выбрал ее  отец,  комнаты,  которые
напоминали  о  нем,  комнаты,  в  которых   она   чувствовала   себя   в
безопасности. Устроилась в полосатом кресле и начала читать  только  что
купленный роман. Впереди у нее был целый день,  и  она  могла  позволить
себе делать именно то, что ей захочется. По правде говоря, у нее еще вся
жизнь впереди, и она сможет посвятить ее только себе. Все, что ей  нужно
было делать, - это отбыть свой срок в  Нью-Йорке.  И  тогда  она  станет
свободной.

***

   Последующие несколько недель Саманта наслаждалась своей свободой так,
как может наслаждаться только тот, кто всю жизнь был зависим от  других.
С тех самых пор, как умерла ее мать, у нее не стало времени  для  чтения
или для того, чтобы просто расслабиться и помечтать.
   Когда она была  маленькой,  то  любила  сидеть  в  ванне  с  мыльными
пузырями, но после смерти мамы привыкла по-быстрому принимать  душ  -  и
все. Размышляя о предстоящей жизни, Саманта думала, что  теперь  наконец
сможет прочитать все те книги, которые  хотела,  и  непременно  подберет
себе интересное хобби. У нее будет время на все что угодно.
   Каждое утро Саманта просыпалась и, улыбаясь,  разглядывала  отцовскую
комнату. Она наслаждалась чувством, что  отец  рядом  с  ней  и  что  ее
ожидает длинный, свободный от всех дел день. Она составила список  книг,
которые хотела  прочитать.  Для  начала  взяла  в  отцовской  библиотеке
биографию королевы Виктории, тянувшую по весу на все два килограмма.
   Она почти не покидала квартиры, разве только для того, чтобы  сбегать
в продуктовый магазин. Да и зачем? Все необходимое было  под  рукой.  На
кухне была стиральная машина и сушилка. Рядом был сад. В ее распоряжении
была видеосистема и кассеты с разными записями. У нее были  книги.  Было
кабельное телевидение. И, главное, у нее было время.
   Единственное, что ее беспокоило в ее прелестной,  размеренной  жизни,
так это домовладелец. Он строго держал свое слово, не беспокоил ее. Если
судить по первым двум неделям, то можно было  подумать,  что  она  здесь
одна. Правда, она сама многое  для  этого  сделала.  Саманта  желала  бы
изучить его привычки, чтобы совсем с ним  не  встречаться,  но,  как  ей
показалось, он не придерживался четкого распорядка. Бывали дни, когда он
уходил рано утром, иногда не уходил до полудня, а то и  вовсе  оставался
на весь день дома. В такие дни избежать встречи было  трудно.  Казалось,
ему всегда  нужно  выйти  на  кухню  именно  в  тот  момент,  когда  она
спускается туда  взять  чего-нибудь  поесть.  И  ей  приходилось  быстро
взбегать наверх, чтобы не столкнуться с ним.
   В те дни, когда он отсутствовал,  она  иногда  прохаживалась  по  его
комнатам, так как дверей он не запирал. Ни до чего не дотрагиваясь,  она
рассматривала вещи, читала названия книг про гангстеров, но ни  одна  из
них  ее  не  заинтересовала.  Майк,  видимо,  не  был  очень  аккуратным
человеком.  Оставлял  одежду  прямо  там,  где  раздевался.  По   средам
приходила убираться довольно красивая девушка. Она собирала все  грязное
белье, стирала и клала на место. В одну из сред  Саманта  услышала,  как
зазвонил телефон, а затем захлопнулась входная дверь. Она поняла, что на
этот раз девушка ушла раньше времени.
   Спустившись вниз, Саманта увидела,  что  сушилка  забита  выстиранным
бельем, а стол в столовой уставлен  грязной  посудой.  Не  отдавая  себе
отчета, она принялась за уборку.  Когда  таймер  на  сушилке  прозвенел,
сигнализируя, что одежда высушена, она сложила белье, отнесла в  комнату
Майка и положила на полку. И  все  это  время  твердила  себе,  что  она
свободный человек и если хочет что-то делать,  то  будет  делать.  Кроме
того, хозяину дома никогда в голову не придет, что всем этим  занималась
именно Саманта.
   Только прожив здесь больше двух недель, Саманта узнала,  что  есть  в
Нью-Йорке такая услуга, как доставка продуктов на дом. Один  раз,  когда
она выносила из магазина  три  тяжелых  пакета,  продавец  предложил  ей
доставить их на дом, объяснив, что  эта  услуга  оказывается  бесплатно.
Все, что нужно, так это дать пару долларов разносчику. И добавил, что  в
случае, если клиент занят, можно сделать заказ  и  по  телефону  -  тебе
принесут что желаешь.  Саманта  решила,  что  это  прекрасная  идея.  На
следующее утро первым делом она пошла в банк и  сняла  пятьсот  долларов
наличными со своего счета. Этой суммы  хватит  на  долгое  время,  и  ей
вообще не придется выходить из дома.
   Когда она возвратилась, в доме никого не было. Саманта с  облегчением
вздохнула и  начала  строить  дальнейшие  планы.  Уговаривая  себя,  что
свободный человек может  делать  все  что  угодно,  она  поджарила  себе
воздушную кукурузу, вернулась в постель и стала  смотреть  видеокассеты.
Однако все записи, приобретенные ее отцом,  были  с  какими-то  научными
фильмами о жизни всяких букашек и птиц, поэтому она почти сразу заснула.
Как же замечательно иметь  возможность  поспать  днем,  думала  Саманта,
засыпая. Ведь дневной сон - это роскошь для привилегированных. Когда уже
стало смеркаться, ее разбудил  чей-то  смех.  Она  вылезла  из  постели,
подошла к окну и выглянула в сад.  Кажется,  ее  домовладелец  устраивал
вечеринку. Он жарил мясо на рашпере, и Саманта успела отметить для себя,
что делает он это не правильно - протыкает мясо,  когда  переворачивает.
Человек шесть хорошо одетых гостей потягивали пиво.
   Казалось, какое-то неведомое чувство подсказывало  ему,  что  она  на
него смотрит. И как это уже случалось не раз, он внезапно  повернулся  и
помахал ей, давая  понять,  чтобы  она  спускалась  и  присоединялась  к
компании. Но Саманта  отпрянула  от  окна  и  задернула  занавески.  Она
вставила  в  проигрыватель  компакт-диск,  села  в  отцовское  кресло  и
приступила к чтению. Сейчас она читала толстенную, весом  эдак  под  три
килограмма, биографию  Екатерины  Великой.  Когда  же  смех  внизу  стал
громче,  она  увеличила  громкость  проигрывателя.  На  всех   отцовских
компакт-дисках была музыка двадцатых-тридцатых  годов,  блюзы,  траурные
песни, в исполнении таких певцов,  как  Бесси  Смит  и  Роберт  Джонсон.
Саманта никогда сама не купила бы  таких  записей.  Но  теперь  они  все
больше нравились ей, только потому, что нравились отцу.
   Когда она еще  не  уехала  из  Луисвилля,  то,  так  и  не  решившись
расстаться с вещами отца, часть из них запаковала в ящик и  отправила  в
Нью-Йорк. Она чувствовала, что когда  носит  его  рубашки  поверх  своих
джинсов, это сближает ее с отцом еще больше. Ей нравилось  спать  в  его
пижаме, но особенно она любила носить его громадный фланелевый халат.
   Саманта спала иногда целыми днями,  просыпаясь  только  затем,  чтобы
спуститься вниз за миской кукурузных хлопьев, а то  и  вовсе  ничего  не
ела.
   Едва она вставала,  как  ее  вновь  тянуло  в  сон,  поэтому  она  не
затрудняла себя тем, чтобы переодеться из отцовской пижамы во что-нибудь
еще.
   За  этот  промежуток  времени   она   еще   несколько   раз   слышала
раздававшийся из сада смех. Но больше уже не вставала полюбопытствовать,
что же там происходит. И хозяин дома ее теперь не волновал.  Иногда  она
сталкивалась с ним на кухне, но уже не убегала от  него,  а  лишь  сонно
улыбалась и возвращалась к себе наверх.
   Саманта положила книгу на ночной столик у кровати и  выключила  свет.
Было всего семь часов вечера  и  на  улице  еще  совсем  светло,  но  ее
одолевал сон и она не могла  больше  ему  сопротивляться.  Засыпая,  она
думала, что как только отдохнет, то дочитает эту книгу, а затем  прочтет
и все другие книги в доме. Но сейчас она просто хотела спать.

***

   В саду Дафния Ламморч внимательно разглядывала Майка,  сидя  напротив
за раскладным столом. Не надо быть прорицателем, чтобы  догадаться,  что
его что-то терзает. Обычно Майк был веселым, всегда шутил и не жаловался
на аппетит (он съедал мяса столько, сколько,  кажется,  весил  сам),  но
сегодня вечером он ковырял свой кусок вилкой без всякого аппетита.
   Дафния не могла понять, зачем он ее пригласил. Хотя  вернее  было  бы
сказать, что она сама себя пригласила к нему, напросившись  на  встречу.
Она  сейчас  находилась  в  положении,  которое  в  разговоре  деликатно
называют "быть между работами". Клуб, где  она  работала,  нанял  нового
управляющего (маленькое гадкое  пресмыкающееся!),  который  считал,  что
делает Дафнии большое одолжение, желая развратничать  с  ней.  Когда  же
Дафния отвергла такую честь, то  он  ее  попросту  уволил.  Она  скопила
кое-какие деньги и думала, что протянет до тех пор, пока не найдет новое
место. Тем не менее приходилось экономить, а она знала, что  у  Майка  в
гостях всегда можно сытно поесть.
   - Послушай, с тобой все в порядке? - поинтересовалась она.
   - Конечно. Все хорошо, - ответил он тихим голосом.
   Дафния никогда раньше не видела его в таком состоянии.
   Он всегда был "душой компании", всегда смеялся, был заводным и легким
на подъем. Женщины постоянно влюблялись в  него.  Хотя  чаще  всего  это
Майка особо не волновало. Когда девочки из бывшего ее  клуба  бегали  за
ним, Дафния всегда говорила, что они зря стараются. Майка Таггерта им не
заполучить.
   Ей было прекрасно известно, что все девицы судачат, будто она спит  с
Майком. И она не пыталась их в этом разубедить. Но на самом  деле  между
ними были лишь дружеские отношения.
   У Дафнии была одна проблема,  которая,  к  сожалению,  встречается  у
многих женщин. Ей очень нужен был человек, которого она могла бы любить.
Но ей были безразличны мужчины, которые  любили  ее.  Поэтому  всю  свою
энергию, время и деньги она тратила на поиски таких, от которых  ничего,
кроме оскорблений, не получала. Тогда она начинала плакаться  в  жилетку
тем, кто любил ее. И рассказывала им, что  все  мужики  дрянь,  даже  ее
отец. Что касается Майка, то ему было приятно плакаться,  на  него  было
приятно смотреть, и он всегда заботился о ней, когда ее бросал очередной
ухажер. И он никогда не относился к ней с презрением,  как  те,  к  кому
Дафнию тянуло. Но как мужчина он для нее не существовал.
   Когда Дафния была трезвой, она смеялась, вспоминая, как много  мужчин
бросили ее. Будучи нетрезвой,  плакала.  Но  в  каком  бы  она  ни  была
состоянии, она отлично понимало одно: из всех клубных женщин именно  она
вхожа в этот богатый дом. И причина  тому  -  она  никогда  не  пыталась
охмурить Майка.
   - Как продвигается твоя книга? - поинтересовалась она.
   Майк пожал плечами.
   - Нормально... В последнее время что-то руки до нее не доходят.
   Дафния ничего не ответила. Для нее оставалось непостижимой  загадкой,
когда кто-то писал что-то на бумаге и это "что-то" имело какой-то смысл.
Поэтому она предпочитала  говорить  на  другие  темы.  Вообще  она  была
немного растеряна, так как эти попытки веселить и поддерживать  Майка  в
трудную минуту были чем-то совершенно новым.  Обычно  Дафния  ревела,  а
Майк смешил и утешал ее.
   - Ну а как поживает твоя квартирантка?
   - Думаю, у нее все в порядке. Я с ней не встречаюсь. -  Он  продолжал
ковырять вилкой в тарелке. - Мне кажется, я ей не нравлюсь.
   Дафния рассмеялась.
   - Это ты-то, Майк? Да есть ли такая девушка на планете, которой бы ты
не  понравился?  -  Он  ничего  не  ответил.  Дафния,  все  еще  смеясь,
продолжала:
   - А что ты думаешь о ней?
   Майк посмотрел на Дафнию такими глазами, что она, видавшая  мужчин  в
самых отчаянных положениях, и то отпрянула от  него  и  сделала  большой
глоток холодного пива, прежде чем что-нибудь из себя выдавить. Прислонив
ледяную бутылочку пива к щеке, она прошептала:
   - Не знаю. То ли я ей завидую, то ли боюсь за нее...
   Майк опять уставился в тарелку.
   - Та ее приглашал куда-нибудь?
   - Пытался. Но как только я приближаюсь к  ней  на  расстояние  десяти
шагов, она тотчас от меня бежит. Едва заслышит,  что  я  иду  на  кухню,
сразу взбегает по лестнице. Никогда не покидает  своей  квартиры,  сидит
там все время. Спускается только поесть.
   - Что же она делает целыми днями?
   - Мне кажется, спит, - с отвращением в голосе произнес Майк.
   Дафния отрезала кусочек мяса.
   - Несчастная девчонка. Ты вроде говорил, что у нее недавно умер  отец
и она только что развелась с мужем?
   - Да. Но судя по всему, развод с таким мужем - небольшая потеря.
   - Может, и так. Но все равно потерять парня - это всегда очень портит
настроение. Помню, когда меня впервые бросил парень...  Боже  правый!  Я
была в него так влюблена! Он был первым, и я  готова  была  пожертвовать
для него всем на свете. Делала все, что он ни попросит. - Она возмущенно
фыркнула при этом воспоминании. - Тогда-то я впервые  начала  заниматься
стриптизом. Я перед ним раздевалась, и он  сказал,  что  у  меня  хорошо
получается. Сказал, что я могу заработать для нас кое-какие  деньги.  Но
даже когда я сделала все, что он хотел... однажды я пришла домой, а  его
нет. Ни записки, ничего. Конечно, когда  я  сейчас  его  вспоминаю,  мне
кажется, что этот бродяга просто не умел писать. Но Боже мой, как я была
тогда подавлена. Мне  казалось,  что  жизнь  потеряла  всякий  смысл.  Я
заставила себя ходить еще несколько  дней  на  работу,  но  потом  и  ее
бросила. Закрылась в квартире и спала. К черту! Я, наверное, до сих  пор
бы спала. Но этот тип дал мне повод задуматься, и я поняла, какой же  он
на самом деле гад, и что  он  не  заслуживает,  чтобы  из-за  его  ухода
проспать всю свою жизнь.
   Майк вполуха слушал ее. Эти ее рассказы всегда  действовали  на  него
удручающе. Как-то он сказал ей, что если  бы  она  находилась  в  толпе,
состоящей из ста добропорядочных мужчин, среди  которых  затесался  лишь
один сукин сын, то она за считанные секунды  наверняка  положила  бы  на
него глаз. Дафния тогда посмеялась и ответила, что если бы Майк оказался
достаточным негодяем, он тут же оказался бы в ее квартире, а  она  взяла
бы его на полное содержание.
   Но мысли Майка сейчас  были  о  Саманте.  Возможно,  за  многие  годы
женщины, которые его любили, испортили его - слишком  их  было  много  и
слишком  легко  они  ему  доставались.  Но  Саманта   стала   для   него
определенным вызовом. С тех пор как она приехала в  Нью-Йорк,  он  делал
все возможное, чтобы привлечь к себе ее внимание, вплоть  до  того,  что
подсовывал  под  ее  дверь  записочки  с  приглашениями.  Он   абсолютно
"случайно" сталкивался с ней на кухне.  Он  даже  намекал,  что  у  него
возникло желание учиться пользоваться компьютером, но  она  смотрела  на
него так, будто слышит слово "компьютер" впервые.
   Он никак не мог ее разгадать. Существовала, с одной  стороны,  эдакая
скромница, которая даже не желает находиться в доме наедине с  мужчиной.
Но одновременно существовала и горячая, как мексиканский  перец,  особа,
которая его целовала с такой страстью, как никто никогда его не целовал.
И кроме того, в последнее время появилась еще одна Саманта - нечто вроде
неряшливого зомби, которая беззвучно передвигалась по кухне в  отцовской
пижаме и халате. Теперь редко можно было услышать ее шаги наверху. Когда
он ее встречал, она всегда зевала, и вид у  нее  был  такой,  будто  она
только что встала с постели.
   Майк внезапно поднял голову и спросил у Дафнии:
   - Что ты сказала?
   - Я сказала, что так сильно по нему скучала, что  носила  только  его
вещи. Его рубашки не  сходились  у  меня  на  груди,  но  это  не  имело
значения. Главное, я чувствовала его близость, когда носила его  одежду.
Если бы этот...
   - Кто? - Майк поднялся со стула.
   - Ну, этот мужчина в больнице, - удивленно пояснила Дафния. - Ты что,
не слышал, что я рассказывала? Я хотела заснуть навеки. И решила  именно
так и сделать. Я приняла упаковку таблеток и проснулась лишь в больнице.
Вот там-то этот человек и беседовал со мной и убедил, что я должна жить.
   Майк какое-то время тупо смотрел на нее сверху вниз.  До  него  начал
доходить смысл сказанного Дафнией. Он вспомнил, как отец Саманты говорил
как-то ему по телефону: "Саманта  очень  многое  пережила,  Майк.  -  Он
говорил  отрывисто,  слабым  голосом,  в   котором   уже   чувствовалось
приближение смерти. - У нее была суровая жизнь, и я не знаю, что  с  ней
будет, когда я умру. Я так и не узнал по-настоящему свою дочь, хотя  мне
бы очень этого хотелось. Я не знаю, что там у нее в голове, но,  покидая
этот мир, я бы хотел быть уверенным, что она  будет  в  надежных  руках.
Присмотри за ней, Майк. Я ей сделал много плохого. Возмести ей то, что я
не успел. Возьми на себя заботу о ней вместо  меня.  Мне  больше  некого
попросить..."
   Майк в свое время тяжело пережил смерть очень близкого ему человека -
дяди Майкла, но это была единственная утрата в его жизни. И  ему  трудно
было понять, что чувствовала Саманта, пережившая смерть отца, тем  более
он был единственным ее другом и последним близким родственником.
   Он  посмотрел  на  окна  спальни  Саманты.  Они,  как  всегда,   были
зашторены. Не вызывало сомнений, что она опять  спит.  И  хочет  заснуть
навеки, как говорила Дафния.
   - Ты никудышный ангел-хранитель, Таггерт, -  сказал  он  сам  себе  и
повернулся, чтобы взглянуть на Дафнию.
   - Мне пора сматываться? - догадалась она и, взяв сумочку, направилась
к дому, чтобы выйти через него на улицу. Но у двери обернулась.
   - Микки, лапочка, если что нужно,  только  скажи.  Я  в  долгу  перед
тобой.
   Майк рассеянно кивнул головой. Он смотрел на окна своей квартирантки,
и все его мысли были о ней. Спустя две минуты он  сидел  на  телефоне  и
заказывал ужин на дом в роскошном ресторане "Ля Коте Баск".

Глава 4

   Стоя у дверей  Саманты,  Майк  набрал  воздуха  в  легкие  и  наконец
постучал. Он не  знал,  правильно  поступает  или  нет.  Но  намеревался
сделать все, на что был способен.
   Она не ответила на стук, но Майк этого и не ждал,  поэтому  вынул  из
кармана ключ, пытаясь в другой руке  удержать  поднос,  вставил  ключ  в
замок и открыл дверь. Весь свет  в  квартире  был  потушен.  Прежде  чем
войти, он поднял взор к небу и умоляюще прошептал:
   - Дай Бог, чтобы она была не в белой ночной рубашке!

***

   Саманта просыпалась медленно, неохотно, с  трудом  открывая  глаза  и
пытаясь сфокусировать взгляд.  Какое-то  время  она  лежала  в  кровати,
моргая от яркого света. И наконец достаточно проснулась,  чтобы  понять,
что над ней склонился хозяин дома с подносом в руках.
   - Что ты тут делаешь? - спросила она, хмурясь и делая  попытку  сесть
на кровати. В ее голосе не чувствовалось  страха  или  нервозности.  Она
настолько устала, что у нее даже ныли кости, и ничто теперь не могло  бы
вызвать в ней бурных эмоций.
   - Я принес тебе кое-что поесть. - Он поставил  поднос  на  письменный
стол у окна. - Приготовлено в  одном  из  лучших  ресторанов  Нью-Йорка.
Саманта потерла глаза.
   - Я не хочу есть.
   Он