ья  -  и  больше  ничего.  Обстоятельства
заставили нас проводить много времени вместе, и уж если  так  случилось,
нужно получать от этого удовольствие. Вот  и  все.  Конечно,  он,  может
быть, чувствовал себя  одиноким,  живя  в  таком  большом  доме,  и  был
благодарен появившейся компании.  Вот  почему  мы  проводили  так  много
времени  вместе.  Ходили   на   прогулки,   разговаривали,   смеялись...
целовались..."
   Она отвлеклась от своих размышлений и взглянула на Майка.  Нет,  этот
человек никогда не будет одиноким, он так располагает к себе других,  он
такой общительный, заботливый...
   Не глядя на нее, Майк произнес:
   - Не смотри на меня так.
   Саманта машинально отвернулась к окну. Что-то его явно  беспокоит.  И
внезапно ее осенило: он врет. У него не назначено никакое  свидание.  Но
зачем же он ее обманул?
   Саманта поняла: он врет, чтобы защитить ее. Недаром  же  он  говорил:
"Твой отец доверил тебя мне, и  я  намерен  оправдать  его  доверие".  А
теперь его мучает мысль, что покушение на нее отчасти произошло  по  его
вине, так  как  он  недооценил  значение  легенды  о  пропавших  деньгах
Однорукого Джо. И он готов на все ради  ее  безопасности.  Даже  на  то,
чтобы Саманта уехала с его родственником Рейни, которого  он  откровенно
недолюбливал. Во всяком случае, ему совсем не нравилось, когда Рейни был
рядом с Самантой.
   Саманте вспомнилось, как Майк "ходил на свидание" в прошлый раз.  Она
с трудом сдержала улыбку. Майку  тогда  очень  хотелось,  чтобы  Саманта
приревновала  его,  и  он  был  страшно  разочарован,  когда  этого   не
случилось.   А   потом   сам   признался   ей,    что    встречался    с
восьмидесятишестилетней женщиной, которая, по его сведениям, работала  в
свое время вместе с Макси в ночном клубе.
   - Я пойду с тобой, - сказала Саманта, когда они подъехали к дому.
   - Ты пойдешь к чертовой  бабушке,  -  отрезал  Майк.  И  то,  как  он
отреагировал, убедило Саманту,  что  она  была  права:  куда  бы  он  ни
отправлялся, это имеет отношение  к  Макси.  Ее  затопила  теплая  волна
радости. Саманта была готова отбивать чечетку на тротуаре, взобраться на
ограду и петь "Танцуя под дождем", как в старом классическом мюзикле.
   Но она взяла себя  в  руки.  Пока  Майк  расплачивался  с  таксистом,
медленно поднялась по ступенькам  и  вытащила  ключи.  Подоспевший  Майк
отстранил ее и открыл  дверь  своим  ключом.  Боже,  улыбаясь,  подумала
Саманта,  вот  что  значит  старомодное  воспитание:  в  любой  ситуации
неукоснительно действует железный закон  -  джентльмен  открывает  дверь
перед дамой. Она чувствовала, что Майк сердится, и, чем больше он дулся,
тем радостней становилось у нее на душе. Если бы это в самом  деле  было
свидание с женщиной, он бы так не злился!
   - Как ты думаешь, что мне надеть? - весело спросила Саманта. - Костюм
или джинсы?
   - Пижаму и халат! - сквозь зубы процедил Майк, запирая входную дверь.
- Именно это тебе нужно, чтобы провести вечер перед телевизором.
   - В субботу как раз нечего смотреть, так что я просто вынуждена пойти
с тобой.
   - Саманта, говорю тебе, ты со мной не пойдешь!
   - Что, Ванесса будет недовольна?
   Какое-то мгновение на его лице было написано полное недоумение, затем
он ухмыльнулся. Однако Саманта уже достаточно хорошо  его  знала,  чтобы
определить, насколько наигранной была эта реакция. "Ура, я права, это не
Ванесса!" - подумала она.
   - К твоему сведению, у меня назначен ужин с Эбби!
   - Где?
   - Ты  не  знаешь  это  местечко.  В  западных  кварталах  Манхаттана.
Шикарное заведение. Я, наверное, буду очень поздно, может, даже останусь
у нее на всю ночь.
   - Тебе позволят остаться в приюте для престарелых на ночь?
   Испуг, промелькнувший на лице Майка, убедил Саманту, что она попала в
точку. Правда, он сумел быстро справиться с собой  и  забормотал  что-то
вроде: "Эбби не живет в  приюте"  и  "Это  такая  знойная  женщина",  но
Саманта просто стояла молча  и  посмеивалась  над  ним.  Все  ясно.  Нет
никакого ужина в шикарном заведении. Нет никакой знойной женщины. Просто
Майк пытается разыскать ее бабушку.
   Наконец он сдался.
   - Черт тебя побери, Саманта, - его  голос  дрожал,  будто  он  сейчас
расплачется, - в аду я видал все эти твои штучки! Еще раз повторяю -  ты
не можешь поехать со мной! Эта женщина, возможно, знала твою бабушку. За
ней могут следить люди Дока. Она может...
   - Она может оказаться моей бабушкой, ты ведь так думаешь?
   Майк резко отвернулся от нее; она чувствовала, что он ищет аргументы,
чтобы заставить ее не ехать с ним. Но про себя  твердо  знала,  что  это
бесполезно.
   - Чему ты так радуешься, скажи на милость? - спросил он,  обернувшись
к Саманте. Улыбаясь, она подошла ближе.
   - Я просто удивляюсь, отчего мне пришло в голову, что ты  законченный
лгун. Ты вообще не умеешь врать.
   Теперь Майк  явно  разозлился:  глаза  его  сверкали  гневом,  ноздри
раздувались, кулаки были сжаты.
   - Может, конечно,  и  так.  Но  зато  я  отлично  связываю  маленьких
дурочек, которые не знают сами, что им на пользу.
   Он начал надвигаться на нее.
   Саманта сглотнула слюну. А что, если он и впрямь ее свяжет?
   - Ты ведь не способен никому причинить боль, -  храбро  заявила  она,
когда Майк подошел вплотную и навис над ней.
   Его ярость тут же прошла, и он обнял Саманту, да так крепко, что  она
еле дышала.
   Она не делала попыток вырваться из его объятий. Наоборот, прижалась к
нему и терлась щекой о его грудь. Невольно у нее мелькнула мысль: как же
хорошо они подходят друг другу. Ее бывший муж был тощим и длинным, и они
смешно смотрелись рядом. А вот Майк подходит к ней просто идеально.
   - Послушай, детка, - начал он, - я не хочу, чтобы ты была замешана  в
этом деле больше, чем ты уже замешана сейчас. Я даже не  хочу  оставлять
тебя  одну  на  этот  вечер.  Кстати,  я   собирался   предложить   тебе
переночевать сегодня у Блэр, или у Вики, или у...
   - ...у Рейни! - закончила Саманта. Глаза ее были  закрыты,  на  губах
блуждала улыбка; как же давно она хотела вот так прижаться к Майку. Ему,
судя по всему, было не менее приятно.
   - Нет. Я вовсе не желаю, чтобы ты провела вечер  с  этой  шваброй.  -
Майк взглянул ей в лицо. - Тебе ведь не нравится  всерьез  этот  парень,
а?
   - Нет, - честно призналась Саманта (уже  второй  раз  за  сегодняшний
день, но кто ж это оценит?!). Улыбнувшись, он вновь прижался щекой к  ее
затылку...
   - Вот что мы сейчас сделаем. Эту старую даму я все-таки навещу сам  -
все равно это, видимо, ложный след. - Он в сомнении покачал  головой.  -
Это уже седьмая старушка, с которой  я  встречаюсь.  Каждый  раз  кто-то
клянется мне, что именно эта старушка присутствовала в клубе, когда люди
Скальпини устроили там кровавую баню, и каждый раз она оказывается  либо
придурочной, либо слишком молодой, или вообще никогда не слыхала о клубе
"Джубели". Бездарная трата времени. Уверен, что и сейчас тот же  случай.
Я отвезу тебя к Блэр, она живет в  том  же  районе.  Затем,  как  только
повидаюсь со старушкой,  я  заеду  за  тобой.  Захватим  Блэр  и  вместе
отправимся куда-нибудь  поужинать.  Куда  захочешь.  Выбирай:  "Стеганый
жираф", или "Радужную комнату", или...
   - Нет, - отрезала Саманта. - Я еду с тобой.
   - Саманта, сладкая ты моя, ну выслушай меня. - Крепко прижимая  ее  к
себе, он ласково поглаживал ее по голове и по спине. Саманта  отнюдь  не
возражала, чтобы ее уговаривали подобным образом часа три подряд.
   - М-м-м... Я вся  внимание...  Кстати,  давай  в  самом  деле  поедем
поужинаем после того, как  навестим  старушку!  Я  слышала,  есть  такое
местечко, называется "Под знаком голубка"...
   Майк отпустил ее. На сей раз он был предельно категоричен.
   - Ты со мной не идешь!
   - Ну хорошо. Значит, я с тобой не иду. Если ты не желаешь разыскивать
мою бабушку вместе со мной,  мне  придется  это  делать  самостоятельно.
Кстати, сколько  может  быть  приютов  для  престарелых  в  этом  районе
Манхаттана?
   Он растерянно посмотрел на Саманту.  На  его  лице  отразилась  целая
гамма различных эмоций. Было ясно, что  она  поступит  именно  так,  как
сказала: Майк уже сталкивался с ее упрямством.
   - Надень костюм, - холодно сказал он и отвернулся.
   - Значит, потом мы все-таки сходим в ресторан? - спросила Саманта, но
Майк не счел нужным ответить.

***

   Приют для престарелых Саманте не понравился.  Во-первых,  внутри  все
выглядело сплошным уродством. Обстановка была подобрана исходя только из
целесообразности, без  всякой  претензии  на  красоту.  Пол  был  покрыт
кошмарным  серым  линолеумом  -  подобный  оттенок  мог  изобрести  лишь
какой-нибудь злодей из преисподней.  А  стены  были  выкрашены  в  такой
ослепительно белый цвет, что, казалось, они  светятся.  Все  лампы  были
исключительно дневного света и располагались только на потолке. При этом
каждая трубка-лампа гудела так, что через день-другой могла свести с ума
даже здорового человека.
   Кроме   этого,   в   приюте   стоял   специфический   запах:    пахло
дезинфицирующими средствами и лекарствами. Саманту всегда удивляло,  как
это люди умудряются сделать так, что  помещение  насквозь  пропитывается
запахом лекарств. Высыпают на пол таблетки и давят их, что ли?
   Майк заметил гримасу отвращения на ее лице и взял ее за руку.
   - Это один из лучших  приютов,  -  проговорил  он.  Саманта,  закатив
глаза, недоверчиво покачала головой. Потом еще  раз  огляделась  кругом.
Да, здешний декоратор был просто талантом. Он сумел сделать  все,  чтобы
изуродовать этот старинный и в общем-то достаточно уютный дом. Высоко на
потолке еще виднелись красивые  лепные  узоры,  стены  были  толстыми  и
крепкими и не пропускали уличного шума. Но лепнину портили лампы-трубки,
а  стены  были   сплошь   покрыты   страшными   плакатами   со   всякими
"расписаниями", "распорядками" и "правилами".  Например,  такими:  "Свет
после 21:00 не включать!",  "Громкая  музыка  запрещена!",  "Запрещается
слушать музыку  в  стиле  рок!",  "Танцы  в  столовой  запрещены!",  "Не
бегать!",  "Запрещается  жевать   жевательную   резинку!".   Пока   Майк
справлялся  у  дежурной  насчет  разыскиваемой  ими  старушки,   Саманта
знакомилась с правилами и размышляла, что же такое страшное должно  было
произойти в этих стенах, что вынудило запретить  "жевательную  резинку",
"танцы" и "рок-н-ролл"!
   - А, Эбби, - заулыбалась дежурная  сестра.  С  такой  улыбкой  обычно
говорят о шкодливой кошке или собаке, которые  вечно  что-то  вытворяют,
однако их все равно любят,  этих  маленьких  хулиганов.  -  Сейчас  Эбби
поживает нормально. Одно время мы беспокоились, что можем  ее  потерять,
но она выкарабкалась. Пойдемте, я провожу вас  к  ней.  Не  удивляйтесь,
если  она  вам  покажется   немного   странной.   Она,   знаете,   любит
прикидываться!
   Саманта шла рядом с Майком по коридору вслед  за  сестрой  и  думала,
какая же дряхлая, должно быть, эта Эбби.
   Сестра открыла унылую серую дверь, и они вошли в  комнату,  такую  же
уродливую, как и все остальное в этом здании. Комната была так вылизана,
что ради оживления интерьера хотелось положить куда-нибудь пару пылинок.
Сверху  лился  безжизненный  дневной  свет,  освещая  каждый   миллиметр
помещения - серый пол, ярко-белые стены, мебель из нержавейки.
   - Ну вот мы и пришли, - радушно скачала сестра. - Надеюсь, мы  хорошо
себя чувствуем. Ведь у нас сегодня посетители.
   - Пошла прочь, - сильным голосом произнесла женщина в кровати.
   - Ну-ну, Эбби! Как можно говорить такие вещи, когда у тебя гости. Они
приехали к тебе издалека.
   - Из восточных кварталов, э? - Голос был полон издевки.
   Пока сестра нашлась, что ответить, Саманта осмотрелась  вокруг  -  на
металлической, выкрашенной в белый цвет кровати, на белоснежной простыне
лежала  маленькая,  худенькая  женщина.  К  ее  вене  была  присоединена
капельница, а из-под одеяла свисали провода, ведущие к  диагностическому
прибору, отлично подходящему по колеру к окружающей обстановке.  Женщина
была очень  старой,  ее  щеки  провалились,  а  морщинистая  кожа  имела
болезненный зеленоватый оттенок. Но даже сейчас,  несмотря  ни  на  что,
можно было понять, что она когда-то  была  красивой,  подумала  Саманта.
Хотя ее плоть явно сдала, в глазах светился ум.
   Сестра отошла  в  сторону,  и  перед  старушкой  оказался  Майк.  Она
осмотрела его с  ног  до  головы,  а  затем,  будто  чем-то  пораженная,
уставилась на Саманту. После чего вновь перевела взгляд на сестру.
   - Уйди! - приказала она. - Я хочу говорить с гостями с глазу на глаз.
   Сестра заговорщически подмигнула Майку, как  бы  желая  сказать:  "Не
правда ли, прелесть!" - и покинула комнату.
   - Здравствуйте! Я Майкл Таггерт. Не так давно я написал  вам  письмо,
но мне сказали, что вы только что перенесли операцию и не можете уделить
мне время.
   - Наверное, сказали, что я помру, не так ли?
   Майк улыбнулся, но старушка теперь не спускала глаз с Саманты.
   - А это что за красавица? Как тебе здесь нравится?
   - Совсем не нравится! - откровенно заявила Саманта.
   Глаза старушки загорелись, и она захихикала.
   - Вижу, что у нас с тобой на многое взгляды совпадают.  Что  если  ты
подойдешь сюда и присядешь ко мне? Да нет же, не на стул, а сюда,  рядом
со мной, на кровать. Так, чтобы я могла рассмотреть тебя получше. У меня
старые глаза, понятно?
   Саманта не стала раздумывать. Многие  боятся  стариков  -  может,  те
напоминают им, что когда-нибудь и  они  сами  станут  такими  же,  -  но
Саманта к ним не относилась. Она много времени провела со своим дедушкой
Кэлом и со своим отцом, когда рак пожирал его и он хирел  на  глазах.  И
потому тотчас уселась на  кровать  рядом  со  старушкой  и  не  выказала
никакого удивления, когда та взяла ее за руку. Хватка была сильной.
   Теперь Эбби обратилась к Майку.
   - Насколько я понимаю, это ты мне писал насчет Макси.
   - Да, - тихо ответил Майк; он стоял возле кровати, глядя то на  одну,
то на другую женщину и внимательно следя за их движениями. - Я хотел  бы
узнать, что вам о ней известно?
   - Зачем? - спросила Эбби, и Саманта  увидела,  как  кривая  линия  на
приборах поползла вверх.
   Непонятно почему, но Майк не отвечал,  а  лишь  переводил  взгляд  со
старушки на Саманту и обратно. Поэтому Саманта ответила за него:
   - Он пишет биографию Дока. Он хочет знать про Макси. И  я  тоже  хочу
узнать про нее. Вероятно, она приходится мне бабушкой. - Ее  голос  стал
тише. - Мой отец перед смертью просил, чтобы я разыскала его мать.
   Эбби молчала, но кривая на приборе стала зашкаливать.
   - Макси умерла, - после паузы произнесла Эбби. - Это случилось где-то
полтора года назад.
   - Вы уверены? - на выдохе спросила Саманта.
   - Точно. Мы дружили с двадцатых годов. Тогда мы  были  очень  близки,
потом наши отношения стали ровнее. Но мы постоянно поддерживали контакт.
Она умерла где-то в Нью-Джерси, где провела последние годы.  Я  получила
оттуда весточку о ее кончине. - Она взглянула на Саманту. -  Ради  всего
святого, зачем такой симпатичной молодой девушке знать о такой  старухе,
как Макси? Тебе нужно выйти замуж вот за этого твоего молодого человека.
Нарожать детей и забыть о прошлом.
   Саманта, не глядя на Майка, проговорила:
   - Это не мой молодой человек.
   - Интересно, - сказала Эбби. - А это тогда что?
   Она подняла руку Саманты с бриллиантовым обручальным кольцом.
   - А... Это?!. Я... Ну, мы...
   - Мой дядя Майкл просил меня разыскать  Макси,  -  наконец  заговорил
Майк.
   - И кто же это такой, твой дядя Майкл? -  поинтересовалась  Эбби  без
особого любопытства в голосе.
   - Майкл Рэнсом, - тихо произнес Майк.
   Эбби медленно повернулась к нему лицом. Она смотрела на него  жестким
взглядом, зрачки горели как угольки.
   - Майкл Рэнсом погиб в тот вечер. Он умер двенадцатого мая 1928 года.
   - Нет,  он  не  погиб,  -  возразил  Майк.  -  Люди  Скальпини  почти
отстрелили ему ноги, но он выжил. На следующий день после этой бойни  он
позвонил моему деду в штат Колорадо и тот выслал за ним самолет. А затем
сделали так, чтобы все думали, что Майкл Рэнсом погиб.
   Эбби долго молчала  -  видимо,  осмысливала  информацию,  которую  ей
сообщил Майк, - потом скосила на него глаза.
   - Если твой дед был способен сделать такое, значит, он  был  богат  и
влиятелен.
   - Да, мэм, совершенно верно.
   - А как насчет тебя. Ты сможешь обеспечить это прекрасное создание?
   - Да, мэм, смогу. Пожалуйста, расскажите мне о дяде Майкле.
   Эбби, не выпуская руки Саманты, откинулась на подушки - стерильные  и
белые, как снег.
   - Это был красивый мужчина. Женщины звали его Красавчик Рэнсом.
   - Он был такой же красивый, как Майк? - выпалила  Саманта  и  тут  же
опустила взгляд, стыдясь, что не сумела сдержать свои чувства. - Я  имею
в виду...
   Эбби улыбнулась.
   - Нет, дорогая, конечно, не такой красивый, как твой молодой человек,
но Майкл Рэнсом был по-своему хорош.
   - Откуда он родом - очень серьезно спросил Майк. - Он мне никогда  не
рассказывал о своем детстве.
   - Он был сиротой. Семьи не было. Все, что у него было,  так  это  его
внешность и умение танцевать так,  будто  он  парил  в  воздухе.  -  Она
замолчала, а затем заговорила почти шепотом:
   - Кроме того, у него была способность влюблять в себя женщин.
   - И вы были в него влюблены? - спросила Саманта.
   - Конечно... Мы все были в него влюблены - Женщина явно уклонялась от
нежелательного разговора о себе.
   - А Макси его любила?
   Прежде чем ответить Майку на его вопрос, Эбби долго и  пристально  на
него смотрела, будто старалась прочесть его мысли.
   - Да. Макси его очень любила, - после паузы проговорила она.
   Саманта взяла со стола  у  кровати  свою  сумочку  и  достала  оттуда
пожелтевшую от  времени  фотокарточку  с  одним  обожженным  углом.  Она
протянула ее Эбби.
   - Это Майкл Рэнсом?
   Майк чуть было не подпрыгнул к потолку от удивления, когда увидел эту
фотографию. Он вырвал ее из рук  Саманты,  прежде  чем  Эбби  успела  ее
разглядеть. Это был портрет красивого мужчины в учтивой позе, в смокинге
и с сигаретой в руке. Такие портреты делали тогда  в  фотосалонах.  Майк
видел своего дядю Майкла уже  в  почтенном  возрасте,  но,  вне  всякого
сомнения, здесь был запечатлен тот самый человек, которого он так любил.
   - Откуда это у тебя? - потребовал ответа Майк.
   Саманте такой тон явно не понравился.  Она  возмутилась:  почему  это
Майк считает, что в первую очередь она должна была  показать  фотографию
именно ему?
   - К твоему сведению, эта фотография находилась в шляпной  картонке  с
бабушкиными вещами, которую оставил мне мой отец. К ней была прикреплена
записка, где говорилось, что, когда он был  ребенком,  его  мать  сожгла
какие-то бумаги, а ему удалось вытащить этот портрет из огня.
   - Почему же ты мне ее раньше не показала?
   - По той же самой причине, почему и ты многое скрываешь  от  меня,  -
отрезала Саманта, сверкая глазами. - Каждый день  ты  мне  рассказываешь
что-то новенькое, о чем сам давным-давно знал. Так почему же я  не  могу
иметь от тебя парочку секретов?
   - Да потому что... - Майк запнулся,  услышав  хохот  Эбби.  Его  лицо
залилось краской.
   - И это называется "не мой молодой человек"?! -  поддразнила  Саманту
Эбби, поглядывая то на нее, то на Майка.
   Но Саманте вовсе не было стыдно.
   - Он думает, что мне четыре года, а он мой защитник и  наставник.  Он
устраивает мне сцены, даже когда я иду в магазин!
   Прежде чем Эбби успела открыть рот, Майк тихо произнес:
   - Один из людей Дока пытался ее убить...
   После этих слов улыбка тотчас исчезла с лица Эбби. Сначала она  молча
лежала, откинувшись  на  подушку,  и  пыталась  привести  в  норму  свое
участившееся дыхание. Стрелки  на  приборах  прыгали  как  ненормальные.
Саманта,  крепко  сжав  старухину  руку,   осторожно   поглаживала