ортни
разрыдалась:
   - Чандос, пожалуйста...
   - Чертова девственница.., плохо. Кортни не желала слушать, что он  о  ней
говорит, но то, что он уже сказал, было очень  обидно,  и  она  излила  свою
обиду в гневе:
   - Очнись, черт возьми! Тогда ты  услышишь,  что  я  тебе  скажу!  Я  тебя
ненавижу  и  скажу  тебе  об  этом,  как  только  ты  очнешься!   Ты   злой,
бессердечный, и я вообще не  понимаю,  зачем  потратила  всю  ночь,  пытаясь
спасти тебя! Очнись же!
   Кортни заколотила его по спине, затем, потрясенная, отпрянула.  Она  била
беспомощного человека, человека без сознания!
   - О Господи, Чандос, прости! - Она  заплакала,  гладя  ему  спину  в  тех
местах, по которым только что молотила кулаками. - Пожалуйста, не умирай!  Я
больше не буду на тебя злиться, как бы ты ни заслуживал этого. И..,  и  если
ты поправишься, обещаю, что больше никогда не захочу тебя.
   - Врешь!
   Кортни вздрогнула от неожиданности. Глаза его по-прежнему были закрыты.
   - Ты отвратителен! - бросила она, вставая. Чандос медленно повернулся  на
бок и поднял на нее глаза.
   - Почему? - тихо спросил он.
   - Почему? Ты  знаешь  почему!  -  воскликнула  Кортни  и  вдруг  невпопад
добавила:
   - И я вовсе не чертова девственница.  Во  всяком  случае,  теперь.  Разве
нет?
   - А разве я так назвал тебя?
   - Минут пять назад.
   - Ч-черт! Я говорил во сне?
   - И очень много, - сказала она с язвительной  усмешкой  и,  отвернувшись,
пошла прочь.
   - Не надо принимать всерьез то,  что  говорит  мужчина  во  сне.  Кошачьи
Глазки, - сказал он ей вслед. - И вот что еще: я уже не считаю тебя чертовой
девственницей.
   - Иди к черту! - не останавливаясь, крикнула она.
   Но Кортни ушла недалеко, застыв как  вкопанная  перед  дохлой  змеей.  На
земле рядом с ней лежал кожаный кисет на шнурке, а она могла поклясться, что
вчера вечером его здесь не было.
   Холодок пробежал у нее по спине. Она украдкой огляделась, но вокруг  было
столько деревьев и кустов, что за ними мог прятаться кто угодно.
   Кортни уставилась на кисет, боясь притронуться к нему. Это был  прекрасно
сработанный кисет из оленьей кожи размером в  два  ее  кулака,  и,  судя  по
очертаниям, в нем что-то лежало.
   Если кто-то подходил ночью к их привалу, пока Кортни ухаживала за больным
Чандосом, почему же она никого не  видела?  Почему  не  ощутила  присутствия
постороннего? И почему этот человек не заявил о себе? Мог ли кто-то случайно
обронить здесь этот кисет? Даже если и так, незнакомец  должен  был  увидеть
костер и показаться.., если только хотел, чтобы его заметили.
   Страх охватывал Кортни при мысли о том, что кто-то  был  здесь  ночью  и,
вероятно, видел ее, тогда как она и не подозревала об этом. Но кто это  был?
И зачем оставил кисет?
   Кортни осторожно подняла его, взявшись за шнурок, и, держа  на  вытянутой
руке, понесла к привалу. Чандос по-прежнему лежал на боку, и  она  подумала,
что, хоть он и очнулся, ему, должно быть, все так же плохо. Господи,  и  как
же у нее повернулся язык наговорить кучу обидных вещей слабому  и  больному!
Что за вожжа попала ей под хвост?
   - Не похоже, чтобы он кусался.
   - Кто? - спросила Кортни, медленно подходя к нему.
   - Кисет. Ты так далеко его держишь  от  себя,  -  сказал  он.  -  Но  мне
кажется, это напрасная предосторожность.
   - Вот. - Кортни бросила кисет перед ним. - Я решила не открывать сама. Он
лежал рядом с убитой змеей.
   - Не говори мне про эту чертову гадину! - гневно сказал  он.  -  С  каким
удовольствием я убил бы ее еще раз!
   - Да уж, воображаю, - отозвалась она и потупила  глаза.  -  Прости  меня,
Чандос, я наговорила вчера лишнего. Даже не знаю, что на меня нашло.
   - Забудь, - рассеянно бросил Чандос, открывая  кисет.  -  Благослови  его
Господь! - воскликнул он, извлекая на свет увядшее растение с корнями.
   - Что это?
   - Змеиная травка. Если бы она была у меня ночью!  Но  лучше  поздно,  чем
никогда.
   - Змеиная травка? - недоверчиво переспросила Кортни.
   - Надо отжать ее, добавить в сок немного соли и приложить  к  ранке.  Это
одно из лучших средств при укусе змеи. Приготовишь?
   Кортни взяла у него змеиную травку.
   - Ты знаешь, кто это оставил, да?
   - Да.
   - Кто же?
   Чандос долго, внимательно смотрел на нее, и Кортни уже думала, что он  не
ответит. Наконец он сказал:
   - Один мой друг. Ее глаза округлились:
   - Почему же твой друг не вышел ко мне и не дал это растение? Он мог бы  и
сам рассказать мне, что с ним делать.
   Чандос вздохнул:
   - Он не мог рассказать тебе сам. Он не говорит по-английски. И если бы он
вышел к тебе, ты, вероятно, убежала бы от него.
   - Он индеец? - спросила  она,  заведомо  зная  ответ,  ибо  почему-то  не
сомневалась, что их таинственный ночной гость был индейцем. - Прыгающий Волк
- я угадала?
   Чандос нахмурился:
   - Я что, и правда много наболтал?
   - Ты разговаривал с самыми разными людьми. Ты что, всегда  разговариваешь
во сне?
   - Откуда я знаю, черт возьми?
   Кортни, обидевшись на резкость его тона, отвернулась. Приготовив  сок  из
змеиной травки, она подошла к Чандосу:
   - Повернись на живот, пожалуйста.
   - Нет. Дай сюда!
   - Я сама! - Она увернулась от его руки. - Вчера вечером ты уже достаточно
напортил, занимаясь самолечением, кстати, совершенно бесполезным.
   - Я не просил твоей чертовой помощи!
   - Надо думать, ты предпочел бы умереть, чем попросить меня о помощи,  да?
- набросилась на него Кортни.
   Он промолчал.
   Кортни была уязвлена. После всего, что она сделала для него,  Чандос  мог
бы хоть поблагодарить ее! Так нет же - он еще  заявляет,  что  не  хотел  ее
помощи.
   - Твой друг еще здесь, Чандос?
   - Ты хочешь познакомиться с ним?
   - Нет.
   Чандос устало вздохнул:
   - Сейчас его нет поблизости, если это тебя волнует. Но он, вероятно,  еще
появится, чтобы посмотреть, выздоровел ли я. Но ты не увидишь  его.  Кошачьи
Глазки. Он знает, что тебя легко напугать.
   - Вовсе нет, - холодно возразила она. - Откуда он знает про меня?
   - Я ему рассказал.
   - Когда?
   - Какая разница, черт возьми?
   - Никакой. - Закончив с ногой Чандоса, она посмотрела на него:
   - Просто мне хотелось бы знать, зачем он преследует нас. Это ведь  его  я
тогда  видела,  да?  И  сколько  же  ночей  он  шпионил...  -  Глаза  Кортни
расширились, когда она поняла, что это значит.
   - В ту ночь его не было,  Кошачьи  Глазки,  -  нежно  проговорил  Чандос,
угадав ее мысли. - И он вовсе не преследует нас. Мы.., случайно  едем  одной
дорогой.
   - Но ты поехал  бы  с  ним,  если  бы  не  я,  правда?  Ну  да,  конечно!
Неудивительно, что ты не хотел брать меня с собой.
   Он нахмурился:
   - Я объяснял тебе, почему не хотел брать тебя с собой.
   - Да, объяснял, - холодно отозвалась Кортни. -  Но  учти:  тому,  что  ты
говорил мне другой ночью, я почти не верю!
   Кортни надеялась, что Чандос возразит, но он не сказал ни слова.  Ей  так
хотелось накричать на него,  на  худой  конец  просто  разрыдаться,  но  она
сдержалась и ушла, подняв голову.
   - Я иду на речку мыть посуду. Если через десять минут не  вернусь,  знай,
что я наткнулась на твоего друга и упала в обморок.

Глава 25

   Чандос смотрел, как Кортни подогревала бульон, которым насильно поила его
целый день. Предвечернее солнце играло  в  ее  волосах,  высвечивая  золотые
пряди. Казалось, он никогда не налюбуется ей.
   Он намеренно грубо вел себя с Кошачьими Глазками, обижал ее и сам страдал
от этого, но иначе не мог. Эта женщина не для него. Если бы она знала о  нем
все, то сама поняла бы это. Он говорил себе, что тогда она  смотрела  бы  на
него с ужасом.
   А сейчас он видел в ее взгляде огонь и гнев обиженной женщины.  Но,  черт
возьми, ее гнев лишь подпитывал его мужскую гордость, и никуда от  этого  не
деться - это ему нравилось! Он был бы сильно уязвлен, если бы  она  спокойно
восприняла его притворное равнодушие. Но нет - когда он не обращал на Кортни
внимания, она выходила из себя от злости, и это приводило его в восторг.
   Он не хотел лишать ее невинности, крепясь изо всех сил, чтобы  удержаться
от соблазна, но эту битву с самим собой все-таки проиграл. Сделав ее своей в
ту незабываемую ночь, Чандос очень  надеялся,  что  навсегда  загасил  огонь
желания. Но не тут-то было! Стоило ему увидеть ее купающейся в реке, как все
благие намерения тут же исчезли.
   Он был почти благодарен змее, которая положила конец  этому  безумию.  Не
случись этого, он  прошлой  ночью,  несомненно,  опять  дал  бы  волю  своим
желаниям, а это не сулило ничего хорошего. Чандос понимал, что расстаться  с
ней будет нелегко, и старался заранее отдалиться от Кортни,  чтобы  смягчить
боль разлуки.
   Она, конечно, этого не понимала,  охваченная  первой  страстью,  и  очень
сердилась на него, полагая, что в ту ночь он просто попользовался ею, утолив
свою похоть. Чандос вздохнул. Вот и хорошо, пусть так и думает, а еще лучше,
если она возненавидит его.
   Вообрази Чандос хоть на минуту, что может сделать Кортни  счастливой,  он
ни за что на свете не отпустил бы ее. Но что он мог  ей  предложить?  Четыре
года назад  он  принял  решение  уйти  от  белых  и  вернуться  к  команчам.
Тринадцать жестоких негодяев навсегда изменили его жизнь, и, когда он с ними
покончит, что останется ему? Он так  долго  скитался,  что  вряд  ли  теперь
сможет осесть где-нибудь, даже с людьми  команчи.  Может  ли  белая  женщина
принять кочевую жизнь? Чандос знал, что не имеет права спрашивать об этом  у
Кошачьих Глазок.
   В этот момент Кортни опустилась перед ним на колени,  протягивая  горячий
бульон в оловянной кружке, и Чандос, вздрогнув от неожиданности, вернулся  к
реальности.
   - Как ты себя чувствуешь?
   - Так же паршиво, как и  тогда,  когда  ты  спрашивала  меня  об  этом  в
последний раз. Она нахмурилась:
   - Господи, Чандос, ну почему ты такой грубый?
   - Грубый? Если хочешь, я покажу тебе, что такое настоящая грубость.
   - Спасибо, не надо! -  оборвала  его  Кортни.  -  Вчера  ночью  я  досыта
наслушалась твоих крепких словечек.
   - Жаль, что я не видел твоего румянца, Кошачьи Глазки,  -  поддразнил  ее
Чандос. - Очень жаль! А мне так нравится, когда ты краснеешь. Если для этого
нужно лишь несколько грубых слов...
   - Чандос!
   - Вот, уже лучше! Не много надо, чтобы твои щечки порозовели!
   - Если уж ты так несносен,  значит,  смерть  не  грозит  тебе,  -  строго
сказала она и тут же застигла его врасплох:
   - Скажи, в тебе есть индейская кровь?
   После короткой паузы он заметил:
   - А ты была неплохим доктором, пока не вообразила, что от  этого  слабого
супчика у меня прибавятся силы.
   Кортни вздохнула:
   - Все, что мне нужно, - это только "да" или "нет". Но пожалуйста, если не
хочешь, можешь не отвечать. Мне все равно, даже если в тебе и  вправду  есть
индейская кровь.
   - Как это великодушно!
   - Но это нечестно, Чандос.
   Она внимательно вглядывалась в него, и он пробормотал:
   - Думаешь, я не знаю, что ты до смерти боишься индейцев?
   Кортни вздернула подбородок:
   - Что поделать, если я только раз в жизни имела дело с  индейцами  и  это
было ужасно. Но ты-то совсем не похож на них!
   Чандос чуть не расхохотался, но сдержал улыбку:
   - Я уже предупреждал тебя, женщина, чтобы ты не пыталась строить  догадки
на мой счет. Если хочешь сделать из меня индейца, я запросто могу  подыграть
тебе в этом.
   - Значит, на самом деле ты не...
   - Нет, но дикарями бывают не только индейцы. Может, доказать тебе это?
   Кортни вскочила на  ноги  и  поспешно  обошла  костер,  остановившись  на
безопасном расстоянии от Чандоса и вызывающе глядя на него:
   - Тебе доставляет какое-то извращенное удовольствие пугать меня?
   - А разве я тебя напугал? - невинно спросил он.
   - Конечно, нет, - сердито бросила Кортни, - но ведь пытался?
   - Конечно нет. - передразнил ее Чандос. Что  делать,  Чандосу  доставляло
удовольствие смотреть, как она злится. Она была так чертовски хороша,  когда
ее золотисто-карие глаза сверкали огнем,  с  таким  достоинством  откидывала
назад волосы и расправляла плечи!
   Он очень удачно назвал ее Кошачьи  Глазки,  ибо  ласковая  кошечка  порой
становилась тигром. Эта поездка пошла ей на  пользу,  чего  не  скажешь  про
него. Интересно, какие грани ее характера  откроются  ему,  прежде  чем  они
доберутся до Техаса? Всего неделю назад она была  так  застенчива,  что  без
конца заикалась в его присутствии. А теперь Чандос  чертовски  хорошо  знал,
что Кортни не упадет в обморок, если увидит Прыгающего Волка.
   - Любопытно,  что  ты  собирался  со  мной  сделать,  Чандос,  если  едва
поднимаешь голову, чтобы выпить бульон?
   Это был удар ниже пояса.
   - Поосторожней, леди! Ты и не представляешь, на что  способен  мужчина  в
гневе. Кортни пожала плечами.
   - Да я так просто спросила, - заверила она его.
   - Тогда иди сюда, и  я  удовлетворю  твое  любопытство,  -  примирительно
сказал Чандос, и ее глаза засверкали.
   - Может, тебя не волнует твое состояние, но вот меня оно  тревожит!  Тебе
сейчас надо копить силы, а не расходовать их  в  драке.  Выпей,  пожалуйста,
свой  бульон,  Чандос,  а  потом  отдохни,  пока  я  приготовлю   что-нибудь
посущественнее тебе на обед.
   Он кивнул. Зачем расстраивать ее?

Глава 26

   Собирался дождь, и, судя по сгущавшимся темным тучам, даже с грозой.
   Вот это и заметила Кортни, проснувшись.  Увидев,  что  Чандос  спит,  она
решила спуститься к реке за водой, а потом приготовить кофе.
   Путь к реке был темней, чем обычно, так как тучи закрыли солнце. Ненастье
угнетало, и Кортни не испытывала желания пускаться в  путь  по  дождю,  даже
если Чандос сможет ехать.  Но  и  перспектива  пережидать  дождь,  сидя  под
непромокаемым плащом, тоже не радовала ее. И все же Кортни не позволяла себе
расстраиваться. Что ж, это неприятно, но придется потерпеть.
   Кортни недовольно взглянула на хмурое небо  и  нагнулась  к  воде,  чтобы
наполнить фляги. "Дождь - это еще не конец света, - сказала она себе. - Надо
благодарить судьбу за то, что  Чандос  выздоравливает,  и  за  многое-многое
другое. Не стоит впадать в уныние из-за какого-то дождика".
   - Ты Кортни Хортс?
   Она так и замерла, согнувшись и держа флягу в воде. Тело  ее  застыло  от
напряжения, она затаила дыхание.
   - Ты что, глухая, милочка? И тут глаза Кортни  округлились  от  внезапной
догадки.
   - Он сказал, что вы не говорите по-английски, - пролепетала она.
   - Кто? О чем ты, черт побери? Она резко обернулась, взглянув незнакомцу в
лицо, и с облегчением вздохнула.
   - Господи, я думала, что  вы  команчи!  Здесь  есть  один  неподалеку,  -
пробормотала она.
   - Откуда ты знаешь? Ты его видела?
   - Э-э.., нет.
   - Вот и я не видел. Значит, можно предположить,  что  его  здесь  нет.  А
теперь отвечай: ты Хортс?
   Кортни не понимала, что происходит. Вид мужчины не напугал  ее:  приятное
добродушное лицо, испещренное морщинками вокруг рта и глаз, -  должно  быть,
он часто смеялся, - полные румяные щеки, светло-серые глаза, среднего роста,
слегка приземист, лет двадцати пяти.
   - Кто вы? - спросила она.
   - Джим Эванс, охотник за преступниками.
   - Но вы не похожи.., то есть...
   - Да, я знаю. - Он ухмыльнулся. - Видите  ли,  это  мне  на  руку:  я  не
соответствую общепринятому представлению. Ну, признаешься наконец, кто ты?
   Кортни призналась бы, если бы не знала, кто он такой. Но, услышав, что он
охотник за преступниками, она испугалась за Чандоса: ведь Эванс  вполне  мог
разыскивать его. - Я не Кортни Хортс. Он опять ухмыльнулся:
   - Может, не будем врать? Вероятность того, что в этих  местах  целых  две
женщины, похожих на данное мне  описание,  слишком  мала.  Готов  поклясться
жизнью, что нашел именно Кортни Хортс!
   - К чему же тогда утруждать себя лишними вопросами? - недовольно спросила
Кортни.
   - Приходится: я не могу  позволить  себе  ошибиться.  За  ошибки  мне  не
заплатят. А за тебя назначена кругленькая сумма, уж ты мне поверь!
   - За меня? Значит, вы ищете не... Погодите, что  вы  такое  говорите?  За
меня - деньги? Имейте в виду, мистер Эванс,  что  я  не  нарушала  закон,  а
потому не могу быть в розыске.
   - А я этого и не говорил.
   - Но вы же охотник за преступниками?
   - Я работаю за вознаграждение, - объяснил он. - Мне платят не  только  за
преступников. Если назначают хорошую цену, я охочусь  за  кем  угодно  и  по
какой угодно причине. Цена, назначенная за  тебя,  меня  вполне  устраивает.
Твой мужчина очень хочет вернуть тебя, милочка.
   - Мой мужчина? - Удивление сменилось гневом, как только Кортни поняла,  о
ком речь. - Да как он посмел! Вас нанял Рид Тэйлор, верно?
   - Да, он назначил цену.
   - Но он вовсе не мой мужчина! Он мне никто! Джим Эванс пожал плечами:
   - Мне все равно, кто он. Он хочет, чтобы  ты  вернулась  в  Канзас,  и  я
доставлю тебя к нему, потому что только в этом случае получу деньги.
   - Жаль огорчать вас, мистер Эванс, но я не вернусь в Канзас ни  по  какой
причине, а уж тем более из-за  Рида  Тэйлора.  Боюсь,  вы  напрасно  теряете
время. Ради...
   - А я боюсь, что ты не понимаешь  меня,  милочка,  -  сказал  он  так  же
миролюбиво, но лицо его помрачнело. - Я никогда не  теряю  времени  зря.  Ты
поедешь в Канзас, а все свои возражения выскажешь мистеру Тэйлору. Меня  они
не интересуют.
   - Но я отказываюсь...
   Достав  револьвер,  он  направил  его  на  Кортни.  Сердце  ее   отчаянно
заколотилось, и не успела она вспомнить про свой револьвер за  поясом  юбки,
как он вытащил его и забрал себе.
   - Не надо так удивляться, милочка,  -  усмехнулся  он.  -  Я  работаю  на
совесть.
   - Вижу. Но неужели вы и вправду решились бы застрелить меня?  Сомневаюсь,
что Рид заплатит вам за мой труп.
   - Верно, - сказал он и добавил нарочито медленно:
   - Но он ничего не сказал о том, в каком виде я должен тебя доставить.
   Кортни поняла, что он имел в виду. Может,  попытаться  убежать,  пока  не
поздно? Но он стоял на шаг впереди нее.
   - Даже не думай о том, чтобы убежать или закричать. Если  здесь  появится
твой спутник, я тут же "застрелю его.
   Он медленно зашагал вдоль реки вверх по течению.
   - Идем!
   - А мои вещи? Не хотите же вы, чтобы я уехала без...
   - Нет, этот номер со мной не  пройдет!  После  того,  что  нам  рассказал
мексиканец об этом твоем краснокожем, у меня нет никакой охоты встречаться с
ним. Мы сейчас просто уедем, и он не узнает, что с тобой случилось.
   Кортни охватила паника. Он был прав: к тому времени, как Чандос  хватится
ее, пойдет дождь, который смоет все следы.
   Она  решила  оттянуть  время,  надеясь,  что  Чандос  проснется  и  скоро
забеспокоится о ней.
   - О каком это мексиканце вы говорили, не о Ромиро ли?
   - О нем. Недавно мы встретились с  ним  и  двумя  его  приятелями.  Ну  и
страсти они порассказали о твоем дружке! Прямо целая  армия  в  одном  лице!
Конечно, не стоит  верить  всему,  что  они  плетут,  желая  оправдать  свою
слабость или прикрыть свои злодеяния. Мы уже думали, что они  убили  тебя  и
просто не хотят в этом сознаваться. Красавчик так и порывался пристрелить их
всех и вернуться в Канзас, но мексиканец вызвался показать нам то место, где
они видели тебя в последний раз. А потом мы легко нашли вас по следам.
   - Кто такой Красавчик?
   - Уж не думаешь ли ты, что я отправился один на Индейскую Территорию?  Э,
я не так уж глуп! Остальные с лошадьми ждут там, вверх по реке.  Мы  решили,
что твой дружок не так встревожится, если я  приду  один,  и  у  меня  будет
больше шансов всадить в него пулю.
   - Но вы же видели, как я спускаюсь к реке одна?
   - Да. Мне повезло, правда? - с  усмешкой  сказал  он.  -  В  самом  деле,
милочка, мне совсем не хочется встречаться с краснокожим.
   Он потащил ее за собой, и Кортни поняла, что сейчас у нее последний  шанс
крикнуть. Но она решила не кричать. Если бы Чандос