ь  поближе  на}  -  если  еще
остаются  в  ее  голове  какие-нибудь  глупости,  там  какие-нибудь   глупые
девические мечты, так он поможет Марье Алексеевне  выбивать  их  из  дочери.
{Вместо: так он поможет ~ дочери. - было: так это для нее хорош<о>}
     Третьим результатом слов Марьи Алексеевны  было,  разумеется,  то,  что
{что  учитель}  Верочка  и  Лопухов  стали  с  ее  разрешения   и   под   ее
покровительством и  надзором  проводить  {Исправлено  на:  могли  проводить}
вместе  довольно  много  времени.  Лопухов,  кончив  урок  часов  в  восемь,
оставался в семействе {в доме} Марьи Алексеевны еще часа два-три, игрывал  в
карты с матерью семейства, отцом семейства и женихом; говорил с ними,  играл
на фортепьяно, а <л. 12 об.> Верочка пела, или Верочка играла, а он  слушал,
или она и он разговаривали, и Марья Алексеевна не  мешала,  не  косилась,  -
хотя, конечно, не оставляла их без надзора.
     Разумеется, не оставляла, потому что, хотя Дмитрий  Сергеевич  и  очень
хороший молодой человек, но все же недаром говорится  пословица:  "пальца  в
рот никому не клади". Она наблюдала,  -  но  все  наблюдения  утверждали  ее
убеждение в благонамеренности Дмитрия Сергеевича. Например, Верочка  играет,
а он стоит и слушает, - а Марья Алексеевна и смотрит,  не  запускает  ли  он
глаз сверху за корсет, - нет, не думает запускать, - глядит в лицо  Верочке,
да глядит так "бесчувственно", что сейчас видно: на нее  смотрит  только  из
учтивости, а сам думает о невестином приданом; {Текст: да глядит ~ приданом;
- вписан вместо начатого: да с таким [холод<ным>]  спокойным  выражением}  и
глаза у него не разгораются, как у Михаила Ивановича. {Далее было: а. так  и
следует Михаилу б. глазам [тольк<о>| куда разгораться, - он,  когда  смотрит
на нее, [так] такой в. Делали г. А чтобы сказал этак что-нибудь  люб<езное>}
Или вот - приносил он книги Верочке; {Далее было: Марья Алексеевна, улучивши
время, когда Верочка была [в Гостином дворе] у [какой-то] подруги,  обшарила
в комнате у Верочки все ящики и уголки, нет ли записочек,  -  нет,  -  взяла
книги, которые принес Димитрий Сергеевич} раз Верочка собралась к подруге, -
и Михаил Иванович тут сидел, - вот, как  Верочка  ушла,  Марья  <Алексеевна>
взяла книги, принесла Михаилу Ивановичу:  "Посмотрите-ко,  Михаил  Иванович,
это какая немецкая-то книга? - французскую-то  я  сама  разобрала:  написано
"Гармония" - ну, как на фортопьянах играть,  это  хорошо;  {нуж<но>}  а  вот
по-немецки-то я не мастерица".
     Михаил Иванович посмотрел, посмотрел на заглавие и  медленно  произнес:
"О религии, сочинение Люд-ви-га, Люд-ви-га, - Людовика Четырнадцатого". Это,
Марья Алексеевна, был французский  король  -  отец  тому  королю,  на  место
которого нынешний Наполеон сел. {Вместо: отец тому ~ сел. - было: отец тому,
который вот недавно-то бежал и на место которого нынешний император сел.}
     - Значит, о божественном?
     - О божественном, Марья Алексеевна.
     - Это хорошо, Михаил Иванович. То-то, я и знаю, что  Дмитрий  Сергеевич
солидный молодой человек,  -  а  все-таки  нужен  глаз  да  глаз  за  всяким
человеком.
     - Это вы правду говорите, Марья Алексеевна.
     - Только вот что я думаю, Михаил Иванович: король-то французский  какой
был веры?
     - Католик, натурально.
     - Так он там не в папскую ли веру обращает?
     -  Нет,  это  напрасно  беспокоитесь,   Марья   Алексеевна.   Если   бы
католический архиерей писал, он, точно, стал бы в папскую веру  обращать,  а
король этим не станет заниматься, - он,  как  мудрый  правитель  и  политик,
просто благочестие будет внушать.
     - Это ваша правда, Михаил Иванович.
     Она  сказала:  "ваша  правда"  и  сама  видела,  что  Михаил   Иванович
основательно рассудил, при всем его недальнем уме; но все-таки  вывела  дело
уж совершенно  начистоту.  Дня  через  два,  через  три  она  вдруг  сказала
Лопухову:
     -  А  что,  Дмитрий  Сергеевич,  я  хочу  у  вас   спросить:   прошлого
французского короля отец, - ну, вот того короля, на место которого  нынешний
Наполеон сел, - так его отец велел в папскую веру креститься?
     - Нет, не велел, Марья Алексеевна.
     - А папская вера хороша, Дмитрий Сергеевич?
     - Нет, Марья Алексеевна, нехороша. {Вместо: Нет ~ нехороша - было:  Что
же в ней [особенного] хорошего}
     - Это я так только по любопытству спросила, Дмитрий Сергеевич, - как  я
женщина неученая, а знать интересно.
     Для Лопухова до сих пор {Вместо: Для Лопухова  до  сих  пор  -  начато:
Лопухов до} остается загадкою, зачем Марье  Алексеевне  понадобилось  знать,
{Далее начато: а. об отце б. об учи<теле>} обращал ли людей в  папскую  веру
отец Филипп Эгалите. Ну, как после всего этого не было бы извинительно Марье
Алексеевне перестать утомлять себя неослабным надзором?  {Далее  начато:  Но
она не} И глаз за  корсет  не  запускает,  и  лицо  бесчувственное,  и  дает
божественные книги читать, - кажется, довольно. Но нет, Марья Алексеевна  не
удовлетворилась надзором, {Было начато: а. надзор<ом>  б.  наблюде<нием>}  а
устроила   пробу,   -   будто   знала   {читала   индуктивную}   логику   г.
Рождественского, говорящую, что "наблюдение явлений, каковые происходят сами
собою, {Вместо: каковые ~ собою, - было: происходящих в природе [без  нашего
у<частия>]  [соде<йствия>]  [естественным  пор<ядком>]  [без  наш<его>]  без
нашего желания} должно быть проверяемо опытами, производимыми по обдуманному
плану,  для  глубочайшего  {яснейшего}   проникновения   в   тайны   таковых
отношений", - и устроила эту пробу так,  будто  читала  Саксона  Грамматика,
рассказывающего, как испытывали Гамлета девицею в лесу.
     Однажды она сказала за чаем, что у нее разболелась {сильно разболелась}
голова; разлив чай, ушла и улеглась. Верочка и  Лопухов  остались  сидеть  в
чайной комнате, которая была рядом с спальной, куда {Вместо: которая ее куда
- было: по соседству спальной, куда} ушла Марья Алексеевна. Через  несколько
минут больная крикнула Федю. "Скажи сестре, что  их  разговор  не  дает  мне
уснуть, - пусть уйдут куда подальше, чтобы не мешали мне. {Вместо: чтобы  не
мешали мне. - было: а я сосну} Да скажи хорошенько, чтобы не обидеть Дмитрия
Сергеевича, - видишь, какой он заботливый о тебе". Федя пошел и сказал,  что
вот {вот так} маменька о чем просят. "Ну, пойдемте в  мою  комнату,  Дмитрий
Сергеевич, - она далеко {всех дальше} от  спальни,  там  не  будем  мешать".
Этого и  ждала,  разумеется,  Марья  Алексеевна.  Через  четверть  часа  она
прокралась {Далее было: в чайную или столовую} в одних чулках, без башмаков,
к двери верочкиной комнаты, - дверь была  полуотворена,  -  между  дверью  и
косяком была такая славная щель, - Марья Алексеевна приложила к ней  {Так  в
рукописи.} и навострила уши.
     Увидела она следующее. В верочкиной комнате было два окна; в промежутке
окон стоял письменный стол Верочки. У одного окна,  с  одного  конца  стола,
сидела Верочка и вязала <л. 13> шерстяной нагрудник отцу; у другого окна и с
другого конца стола сидел Лопухов, - локтем одной руки оперся на стол,  и  в
этой руке была сигарка, а другая рука у  него  была  засунута  в  карман;  -
расстояние между ним и Верочкою было аршина два, коли не больше.  Диспозиция
успокоительная, - но разговор,  подслушанный  Марьею  Алексеевною,  был  еще
лучше диспозиции разговаривающих.
     - .. .надобно так смотреть на жизнь? - с этих слов начала слышать Марья
Алексеевна, - их говорила Верочка.
     - Да, Вера Павловна, - так надобно.
     - Так правду говорят {Вместо: правду говорят - начато: не обман<ывают>}
холодные практические люди, что человеком управляет  только  расчет  выгоды?
{Далее было: эгоизм.}
     - Они говорят правду.  То,  что  называют  возвышенными  {Было  начато:
благор<одными>} чувствами, идеальными стремлениями, - все это в  общем  ходе
жизни совершенно ничтожно перед стремлением каждого к своей пользе. {Вместо:
каждого к своей пользе. - было: а. к выгоде б. к польз<е> в. к личной пользе
каждого.}
     - Да например вы, разве вы таков?
     - А каков же, Вера Павловна? Вы послушайте, в чем существенная  пружина
всей моей жизни. {Далее было: а. Начато: "Учись, Митя, - говорил мне отец, с
тех пор, как я помню, что б. Начато: "Митя, корми<лец>  в.  Бывало,  отец  и
мать ласкают меня и  приговаривают:  "Расти,  Митя,  большой,  кормилец  нам
будешь на старости лет" - да вот вам первая, коренная идея [высосанная  мною
с молоком матери, - идея], лежавшая в основании самых  чистых,  бескорыстных
отношений моего детства, а ведь отец и  мать  у  меня  очень  хорошие  люди,
бескорыстнейшие люди, они для  меня  последнюю  серебряную  [ложечку]  ложку
продали, когда отправляли меня в Петербург.} В чем  состояла  сущность  моей
жизни до сих пор? Я учился, я готовился быть медиком. Прекрасно.  {Текст:  В
чем состояла ~ Прекрасно. - вписан.}  Зачем  отдал  меня  отец  в  гимназию?
{Далее начато: С  тех  пор,  как}  Он  твердил  мне:  "учись,  Митя,  учись:
выучишься, чиновник будешь, нас с матерью кормить будешь, да и самому  будет
хорошо". Вот почему я мог учиться, - без этого у отца  не  достало  бы  силы
делать для меня такое пожертвование - ведь семейству нужен был работник.  Да
я и сам, хоть полюбил ученье, не стал бы тратить на него время, если  бы  не
думал, что трата {потеря} вознаградится с  процентами  мне  и  семейству.  Я
подрос, стал оканчивать курс, убедил {Начато: реш<ил>} отца отпустить меня в
Медицинскую академию, вместо того чтобы  определять  в  чиновники.  Это  как
случилось? Опять точно так же. Мы с отцом видели, что медики  живут  гораздо
лучше канцелярских чиновников и столоначальников, выше которых мне  едва  ли
подняться, если б я поступил на службу из гимназии. Вот вам  и  причина,  по
которой очутился и оставался я в Академии. Дело шло о том, чтобы  обеспечить
хороший кусок хлеба себе и семейству. Без расчета пользы {выгоды} я  не  мог
бы поступить в Академию и не захотел бы оставаться в ней.
     - Но ведь  вы  любили  учиться  в  гимназии?  Ведь  вы  потом  полюбила
медицинские науки?
     - Да. Этим украшалось дело, это было полезно для  его  успеха.  Но  оно
могло быть - и обыкновенно бывает -  без  этого  украшения,  {могло  быть  ~
украшения, - было: Но во-первых оно могло быть, - и  обыкновенно  бывает,  -
без этого украшения, во-вторых, это украш<ение>} а  без  расчета  пользы  не
могло быть; значит, какова бы ни была роль возвышенного стремления - любви к
науке, в моем случае,  -  мой  случай  был  со  стороны  этого  прибавочного
украшения редким исключением, а не общим правилом, которое ничего  не  знает
ни о чем, кроме расчета пользы.  {Далее  начато:  Во-вторых}  Да  и  в  моем
исключительном  случае  любовь  к  науке  -  идеальная  тенденция,   высокое
стремление - это было ведь уже только результатом, возникавшим из дела, а не
коренною причиною его. Причина была одна - расчет выгоды.
     - Дмитрий Сергеевич, я не спорю: эта теория  имеет  за  себя  девяносто
девять из ста фактов, но...
     - Нет, Вера Павловна, я не сделаю {не делаю} уступки: и  сотый  факт  -
вот {Вместо: Но оно} как мой пример - только до тех пор кажется  исключением
из нее, пока вы не рассмотрите его хорошенько. Нет, Вера Павловна,  все  сто
фактов  объясняются  только  этою  теориею,  и  ни  один   не   может   быть
удовлетворительно объяснен никакою другою.
     -  Положим,  вы  правы,  -  она  подумала,  как  будто  припоминала   и
соображала, -  да,  вы,  кажется,  правы,  -  все,  что  я  могу  разобрать,
объясняется {Вместо: объясняется - было начато: я могу} расчетом пользы.  Но
ведь эта теория холодна.
     - Теория должна быть сама по себе холодна. Ум  должен  судить  о  вещах
холодно.
     - Но она беспощадна.
     - Истина не должна знать {Вместо: не должна знать  -  было:  не  знает}
пощады ко лжи. Она беспощадно должна отрицать всякую ложь, как  бы  ни  было
приятно или лестно для нас обольщение.
     - Но она прозаична.
     - Для науки не годится стихотворная форма. {Вместо: Для науки ~  форма.
- было: Наука не стихотворство.}
     - Итак, эта истина, {Было начато: тео<рия>} которой {против которой}  я
не могу не  допустить,  обрекает  людей  на  жизнь  холодную,  безжалостную,
прозаичную.
     - Нет, Вера Павловна, - истина холодна, но она учит  человека  добывать
тепло. Огниво холодно, кремень холоден, трут холоден, дрова холодны, - но от
них огонь, который готовит {греет} теплую пищу человеку и греет его  самого.
Истина безжалостна - но ко лжи, {Далее было: потому что иначе  нельзя}  ложь
губит, а истина избавляет от вреда. У хирурга не должна дрожать рука, ланцет
не должен гнуться, - иначе  {Далее  начато:  вы  не  думай<те>}  пациент  не
получит облегчения. Наука прозаична, но она  раскрывает  истинную  жизнь,  а
поэзия в правде жизни, а не во лжи. Почему Шекспир величайший  поэт?  Потому
что в нем больше правды <л. 13 об.> жизни, меньше обольщения  ложью,  чем  у
других поэтов.
     - Так буду и  я  беспощадна,  Дмитрий  Сергеевич,  -  сказала  Верочка,
улыбаясь: - вы не  обольщайтесь  заблуждением,  что  имели  во  мне  упорную
противницу своей теории своекорыстия {Далее было: я давно сама} и  приобрели
{сделали} ей новую последовательницу: я сама давно думала в  том  роде,  как
прочла в вашей книге и услышала от вас, -  эти  мысли  сами  собою  родятся,
когда смотришь на жизнь. Но только я думала, {не знала} что это  мои  личные
мысли, что все умные и ученые люди думают  иначе,  -  оттого  и  было  {было
прежде} колебание. Как же иначе? Все, что читаешь, бывало,  все  написано  в
противоположном духе, {Далее начато: везде воз<не закончено>} все  наполнено
{написано}  обличениями,  укоризнами,   {Далее   было:   но   презрением   к
[прозаическо<му>] тому, что} презрительными сарказмами против  того,  {тому}
что извлекаешь из наблюдения жизни, из наблюдений над самим собою.  Природа,
жизнь, рассудок ведут в одну сторону, -  авторитеты  -  авторитеты  тянут  в
другую, говорят: это дурно, низко, а между тем видишь и чувствуешь, что  это
натурально и неизбежно. {Далее начато: а. Как б. Так и не} Знаете, ведь  мне
самой смешны те возражения, которые я вам делала.
     - Да, они смешны, Вера Павловна.
     - Однако мы говорим друг другу удивительные комплименты, - я  вам:  вы,
Дмитрий Сергеевич, пожалуйста, не очень-то поднимайте нос, я сама не  глупее
вас, - а вы мне: вы, Вера  Павловна,  смешны  с  вашими  сомнениями.  -  Она
улыбнулась. {Далее начато: Что ж, если мы не говор<им>}
     И он засмеялся.
     - Что ж, если мы не любезничаем друг с другом,  так  это  {Далее  было:
очень показывает, что} потому, что нам нет расчета: у вас богатый  жених,  у
меня богатая невеста. {Далее было: разве  мы  [дураки]  глупцы,  что  станем
думать [о чем-нибудь] [компро<метирующем  >]  чем-нибудь  таким  заниматься,
комп<рометирующим> друг друг<а>}
     - Хорошо, Дмитрий Сергеевич. Люди эгоисты - так ведь? Вот вы  толковали
о себе, и я хочу потолковать о себе.
     - Так и следует, каждый должен больше всего думать о себе.
     - Хорошо, хорошо. Не поймаю ли я вас на вопросах о себе?
     - Посмотрим.
     - Ну, будьте беспощадны в  применении  вашей  теории  ко  мне.  У  меня
богатый жених. Но он пошл, я имею отвращение к нему. Должна ли я принять его
предложение?
     - Рассчитывайте, что для вас полезнее.
     - Что для меня полезнее! - Вы знаете, я очень  небогата,  -  он  богат;
{Далее  начато:  я  [буду]  войду}  с  одной  стороны,  пошлость   человека,
нерасположение к нему, с другой -  господство  {деньги}  над  ним,  завидное
положение в обществе, деньги, {свобода} толпа  поклонников.  {Далее  начато:
полная свобода вознагр<адит>}
     - Взвесьте все, - что полезнее для вас, то и выбирайте.
     - Ну, и если я выберу - богатого мужа и толпу поклонников?
     - Я скажу, что вы выбрали то, что казалось вам  сообразно  {выгодно}  с
вашим интересом.
     - И что надобно будет сказать обо мае?
     - Если вы поступили обдуманно, хладнокровно, то надобно будет  сказать,
что вы поступили обдуманно.
     - Будет мой выбор заслуживать порицания? {Вместо: Будет ~ порицания?  -
начато: И заслужу я пориц<ание>}
     - Он будет признан сообразным с вашею натурою.
     - Но однако же что надобно будет сказать о моем поступке?
     - То, что вы поступили так, как следовало вам поступить, - если вы  так
сделали, значит такова была ваша личность, что  нельзя  вам  было  поступить
иначе, что вы поступили по необходимости вещей, что, собственно говоря,  вам
и не было другого выбора, что кто стал бы ждать,  что  вы  можете  поступить
иначе, тот грубо ошибался бы.
     - И никакого порицания моему поступку?
     - Кто имеет право порицать выводы из факта, когда существует факт? Ваша
личность в данной обстановке - факт; ваши  поступки  -  необходимые  выводы,
делаемые из этого факта природою вещей; вы не отвечаете за них.
     - Однако вы не отступаете от  своей  теории.  Так  я  не  заслужу  ваше
порицание, приняв предложение моего жениха?
     - Я был бы глуп, если стал порицать это.
     - Итак - полное разрешение, - быть может, даже одобрение;  быть  может,
положительный совет поступить так, как я говорю?
     - Совет один всегда: рассчитывайте, что для вас полезно; как  скоро  вы
следуете этому совету - одобрение.
     - Ну хорошо. Благодарю вас. Теперь  личный  вопрос  обо  мне  разрешен.
Возвратимся к первому, самому {Вместо: первому,  самому  -  было:  прежнему}
общему вопросу. Мы начали с того, что человек  действует  по  необходимости,
что каждое его действие {Вместо: по необходимости  ~  действие  -  было:  по
необходимости - это привело нас к рассуждениям  о  том,  что  его  действия}
определяется {Далее было: суммой} влияниями, под  которыми  происходит,  что
сильнейшие влияния берут верх над  слабейшими,  -  вот  тут  у  нас  и  было
вставное рассуждение о том, что когда поступок имеет какую-нибудь  житейскую
важность, эти побуждения  называются  интересом,  выгодою,  пользою,  -  что
способ их действия в человеке, игра этих сил в нем  называется  соображением
пользы, расчетом интересов,  -  что  поэтому  человек  всегда  действует  по
расчету выгоды, - так я передаю связь мыслей?
     - Так.
     - Видите, какая я хорошая ученица. Теперь - это частный случай - вопрос
о поступках, имеющих житейскую важность,  достаточно  разобран  нами.  Но  в
общем вопросе еще остаются затруднения.  {Вместо:  остаются  затруднения.  -
было: надобно еще разобрать неко<торые> Текст: Мы начали  ~  затруднения.  -
вписан.}  Теория  {Ваша  теория}   говорит,   что   человек   действует   по
необходимости, -  мне  приходили  {как  мне  приходят}  в  голову  некоторые
возражения. {затруднения} Есть случаи, в которых кажется, будто  зависит  от
произвола  сделать  {поступить}  <так>  или  иначе.  Например,  я  играю   и
перевертываю страницы нот. Я перевертываю  их  иногда  левою  рукою,  иногда
правою. Положим, я теперь перевернула правою; разве я не  могла  перевернуть
левою? Не дело ли это моего произвола?
     - Нет, Вера Павловна. {Далее было:  надобно  о<братить?>}  Если  вы  не
обратите внимания на обстоятельства, при которых  произошел  этот  факт,  то
останутся незамеченными для вас причины, заставившие вас <л. 14> перевернуть
ноты именно правою, а не левою...
     Но на этом слове Марья Алексеевна уже прекратила  свое  слушание:  "Ну,
теперь занялись ученостью, тут нечего слушать. Какой  умный,  основательный,
можно сказать  благородный  молодой  человек!  Какие  благоразумные  правила
внушает Верочке! {Далее было: Ну, да Верочка-то сама  не  промах,  а  эт<о>}
Полезные разговоры! И что значит ученый человек, - ведь вот я  то  же  самое
стану говорить ей, она не слушает да обижается, {Далее было: а  он  вон  как
по-ученому} - не могу на  нее  потрафить,  потому  что  по-ученому  не  умею
говорить. А вон, как он по-ученому-то говорит, она и слушает, и  видит