последние два года, он б. [но читал| читать только в  свободное  время}  Но,
несмотря на это, он расширял свои знания с изумительною  быстротою  -  в  22
года он был  человеком  очень  основательной  учености,  потому  что  и  тут
поставил себе правилом: роскоши и прихоти никакой; только то, что  нужно.  А
что нужно? Он говорил: "По  каждому  предмету  капитальных  сочинений  очень
немного. Во всех остальных повторяется, разжижается, портится  то,  что  все
заключено в этих немногих. Надобно читать только их, всякое другое чтение  -
напрасная трата времени. {Далее было: Поэтому каждую  прочитанную}  Я  читаю
только такие книги, из которых каждая делает ненужным для меня чтение  сотни
книг, читаемых другими. Я читаю только самобытное, и  лишь  настолько,  чтоб
знать эту самобытность". Поэтому,  например,  нельзя  было  никакими  силами
заставить его читать Маколея, - четверть часа посмотревши на разные страницы
разных томов его, он сказал: "ничего самобытного. Я знаю все  материи,  {все
материи вписано.} из которых набраны эти лоскутья". Два романа Жорж Занда он
прочел с наслаждением, - посмотрев на  третий,  он  сказал:  "видно,  что  в
остальных не  найду  больше  ничего,  кроме  того,  что  уже  в  двух,  мною
прочтенных. Поэтому больше читать не нужно". Из Теккерея -  только  "Ярмарку
суеты", - начал читать "Пенденниса", сказал: "видно, что  больше  ничего  не
нужно: будет только повторение".
     Гимнастика и чтение были личными занятиями Рахметова, - но они занимали
разве четвертую часть его времени, в остальное  время  он  занимался  чужими
делами, {Вместо: в остальное ~ делами - было: но чем занят  он  в  остальное
время, этого никто не мог бы определить, но всякий из его знакомых знал, что
у него ни одна минута не  проходит  без  дела  и  что  он  очень  много  <не
закончено>} постоянно соблюдая то же правило, как в чтении: не тратить время
на второстепенных людей и дел, заниматься только капитальными,  {Далее  было
начато: от которых зависит} забота о которых уж избавляет его от  надобности
заниматься  второстепенными,  изменяющимися  от  главных.  {Против   текста:
Гимнастика ~ от главных. - дата: 8 февр<аля>} Например, кроме своего  круга,
он знакомился только с людьми, имеющими влияние на других; {Далее было: а. с
мелкими б. но  кто}  кто  не  занимал  самостоятельного  положения,  не  был
авторитетом для какого-нибудь круга, тот  никакими  способами  не  мог  даже
войти в разговор с ним; он говорил:  "вы  меня  извините,  мне  некогда",  и
отходил. Но точно так же никак не мог избежать знакомства с ним тот,  с  кем
познакомиться  хотел  он,  -  он  приходил  к  вам  и  говорил:  "Мне  нужно
познакомиться с вами: Если у  вас  теперь  нет  времени  для  разговора,  то
назначьте". На мелкие ваши дела он не обращал никакого внимания, хотя бы  вы
были ближайшим его знакомым и упрашивали его вникнуть  в  какое-нибудь  ваше
затруднение. "Мне некогда", говорил он и отворачивался; но  в  важные  дела,
когда было нужно, {Далее было: он вмешивался} по его мнению,  он  вмешивался
без всяких околичностей, хотя бы никто этого не желал. "Я  должен",  говорил
он. {хотя бы никто ~ он. вписано.} Какие вещи он  делал  и  говорил  в  этих
случаях, уму непостижимо. Да вот, например, мое знакомство с ним. Я в первый
раз увидел его у Кирсанова. Прежде я не слышал его фамилии - он  только  что
вернулся тогда в Петербург из своего странствия. Он мою фамилию знал. {Далее
было:  я  [едва]  лишь  только  обменялся}  Он  вошел  после  меня.  Я   был
единственный незнакомый  ему  человек  в  обществе.  Он,  как  вошел,  отвел
Кирсанова в сторону и,  указав  глазами,  сказал  несколько  слов.  Кирсанов
отвечал тоже несколько слов и был отпущен. Через минуту Рахметов  сел  прямо
против  меня  и  начал  смотреть  мне  в  лицо.  Я  был  раздосадован  -  он
рассматривал меня без церемонии, как {как кусок} будто перед ним не человек,
а портрет; я нахмурился, -  ему  не  было  никакого  дела,  {Далее  было:  я
собирался} - так прошло минуты две. После того он сказал мне:  "Г-н  N,  мне
нужно с вами познакомиться. Я вас знаю, вы меня нет. Прошу вас спросить  обо
мне у хозяина и у других, кому вы  наиболее  доверяете  из  этой  компании".
Встал и ушел в другую комнату. {из комнаты}  "Что  это  за  чудак?"  -  "Это
Рахметов,  он  хочет,  чтоб  вы  спросили,  заслуживает  ли  он  доверия,  -
безусловно; и стоит ли  внимания,  -  он  поважнее  всех  нас  здесь  вместе
взятых", сказал Кирсанов; другие подтвердили.  Через  пять  минут  он  опять
вернулся в комнату, где сидели все мы. В весь вечер не  сказал  со  мною  ни
слова, да и с другими не говорил почти ничего - разговор шел не ученый и  не
важный. - "Десять часов? В десять часов у меня есть дело в другом месте. Мне
пора уйти. {Вместо: В десять часов ~ уйти. - было: Десять  часов,  мне  пора
[сказал он] уйти.} N, -  он  обратился  ко  мне,  -  я  должен  сказать  вам
несколько слов. {Далее начато: я спросил} Когда я отвел Кирсанова  {хозяина}
в сторону спросить его, кто вы, я указал на вас глазами, потому что ведь  вы
и без того должны были бы заметить, что я спрашиваю о вас,  кто  этот  один;
следовательно, не делать жестов, натуральных  при  таком  вопросе,  было  бы
напрасно. Когда вы будете дома, чтоб я мог зайти к вам?" Я  тогда  не  любил
новых знакомств, а эта навязчивость уж вовсе не  правилась  мне.  "Я  только
ночую дома, весь день мой занят", сказал я. "Но ночуете дома? так можно в то
время, как вы воротитесь ночевать". - "Я возвращаюсь поздно". -  "Например?"
- "Часа в два, в три". - "Это все  равно,  назначьте  время".  -  "Если  вам
непременно угодно, завтра в  половине  четвертого".  -  "Конечно,  я  должен
принимать ваши слова за насмешку и грубость, но это все равно; а может  быть
и то, что у вас есть свои причины, может быть даже заслуживающие  одобрения.
Хорошо, я буду у вас завтра в половине четвертого". Я пришел в трепет. "Нет,
уж если вы так решительны, то я завтра весь день дома.  Заходите  когда  вам
удобнее". - "Хорошо. Например, в десять часов утра вы будете один?" -  "Да".
- "Я зайду". Он пришел и точно так же без  околичностей  приступил  прямо  к
делу, по которому почел  нужным  познакомиться  со  мною.  Мы  поговорили  с
полчаса; о чем мы говорили - это неважно для читателя, довольно того, что он
говорил  "да",  я  говорил  "нет",  он  говорил  "вы  обязаны",  я   говорил
"нисколько". Через полчаса он сказал: "Вижу, что продолжать бесполезно. Ведь
вы сами знаете, что я человек, заслуживающий безусловного доверия?"  -  "Да,
мне это сказали и это я сам вижу теперь". - "И  вы  все-таки  остаетесь  при
своем?" - "Остаюсь". - "Знаете вы, что из этого следует? - то,  что  вы  или
лжец, или дрянь". Что бы вы сделали с другим за такие слова?  А  он  говорил
таким тоном судебного приговора, без всякого личного чувства, да и  сам  был
так странен, что смешно было обижаться. "Да, одно из двух, может быть  то  и
другое вместе", отвечал я, засмеявшись. "Нет, только одно из двух.  Если  вы
говорили искренно, - вы дрянь; но я полагаю, что у вас {Было: что вы сказали
не искренно} на душе не то, что на языке, - и  что  вы  фальшивый  человек".
{Вместо: фальшивый человек - было: лжец После: человек - было: Да [это может
быть] это хорошо. Прощайте.} - "Как вам угодно". -  "Прощайте.  В  том  и  в
другом случае знайте, что я совершенно доверяю и когда вы найдете нужным,  я
готов возобновить наш разговор".
     А между тем он был чрезвычайно деликатен, и свои ужасные  вещи  говорил
так,  что  {Далее  было:  нельзя   действительно}   рассудительный   человек
действительно никак  не  мог  ими  обижаться.  Например,  всякое  щекотливое
объяснение он начинал так: "Вам известно, что я буду  говорить  без  всякого
личного чувства; если мои слова будут неприятны, вперед прошу  извинить  их;
но я сам не обижаюсь ничем, что говорится  добросовестно,  по  убеждению,  с
желанием пользы, без намерения оскорблять; требую {советую}  того  же  и  от
других. Впрочем, как скоро {Текст: но я сам  ~  как  скоро  -  вписан.}  вам
покажется бесполезно  продолжать  слышать  мои  слова,  я  остановлюсь:  мое
правило  -  предлагать  мое  мнение,  не  навязывать   его   никому"   -   и
действительно, он не навязывал: никак нельзя было спастись от того, чтоб он,
когда ему казалось нужным, не высказал вам своего мнения настолько, чтоб  вы
могли понять, о чем и в каком смысле он хочет говорить. Но он  делал  это  в
двух-трех словах не более и после того {он  делал  ~  после  того  вписано.}
спрашивал: {Далее было начато: Угодно} "Теперь вы  знаете,  каково  было  бы
содержание разговора. Угодно вам иметь его?"  Если  вы  говорили  "нет",  он
кланялся и уходил.
     Года через два после того,  как  мы  видим  Рахметова  сидящим  у  Веры
Павловны,  читающим  Ньютоново  толкование  на  Апокалипсис,  он  уехал   из
Петербурга, сказав нескольким ближайшим из своих  знакомых,  что  ему  здесь
нечего больше делать. {Далее было: что он сделал все что мог и  [по<кидает>]
[нас оставляет] [узнали, что он покидает своих знакомых] уехал  за  границу}
Он продал свою землю, получил за нее около 35000, заехал в Казань {в Москву}
и Петербург, роздал около 5000 своим  семи  стипендиатам,  чтобы  они  имели
средства для окончания курса. {Далее было: и потом скрылся неизвестно  куда}
Тем и кончается его  достоверная  история.  Куда  он  девался  из  Москвы  -
неизвестно. Когда {Но когда} прошло несколько  месяцев  и  не  было  никаких
слухов  о  нем,  {Далее  начато:  а.  люди  Рахметова,  знавшие  б.  Начато:
стипендиаты начали раскрываться}  люди,  знавшие  о  нем  что-нибудь,  кроме
известного всем, перестали скрывать эти вещи, {Далее было: скрывать  которые
не должен был никто} о которых по его просьбе молчали,  пока  он  жил  между
нами. Тогда-то мы узнали {Вместо: мы узнали - было: заговорили} и то, что  у
него  были  стипендиаты,  {Далее  было:  узнали  и  многое  другое,  о   чем
рассказывать  было  бы  долго,  о  чем  довольно  было  рассказать  один-два
анекдота} и вообще многое из того {Вместо: многое  из  того  -  было:  много
подробностей} об его личных {домашних}  отношениях  и  домашней  жизни,  что
рассказано {Далее было начато: мной до того времени как он исчез,  мы  знали
только его манеры в} мной; узнали и множество другого, поразившего нас своей
чрезвычайностью или несоответственностью с нашим прежним мнением о Рахметове
как о человеке чрезвычайно сухом. Рассказывать все было бы здесь  неуместно,
довольно будет двух анекдотов, открытых нам Кирсановым. {узнали и  множество
~ Кирсановым, вписано.}
     За год перед тем, как исчезнуть, Рахметов  сказал  Кирсанову:  {Вместо:
сказал Кирсанову - было: пришел спросить у Кирсанова} "дайте мне  порядочное
количество {Вместо: порядочное количество - было: большую  банку}  мази  для
заживления ран от острых орудий", {острых орудий",  вписано.}  Кирсанов  дал
огромную банку, {огромную банку, вписано.} думая, что Рахметов хочет отнести
это лекарство в какую-нибудь артель плотников {плотничью артель} или  других
рабочих,  которые  часто  подвергаются  порезам.  На  другое  утро   хозяйка
Рахметова в страшном испуге прибежала к Кирсанову. "Батюшка лекарь, не знаю,
что с моим жильцом сделалось, - вся кровать в крови, а он говорит: "ничего",
- спаси, батюшка, {спаси, батюшка, вписано.} боюсь смертного случая. Ведь он
такой до себя безжалостный". Кирсанов поскакал.  Рахметов  отпер  дверь  без
противоречия,  -  и  Кирсанов  {Рахметов  ~  и  Кирсанов  вписано.}   увидел
удивительную вещь. {Далее начато: Войлок} Спина и бока рубахи Рахметова были
облиты кровью, войлок, на котором он спал, тоже, - в войлоке  были  натыканы
сотни мелких гвоздей остриями  вверх,  высовываясь  из  него  на  полвершка:
Рахметов пролежал на них ночь. "Что это вы делаете?" - "Так, пробую.  Нужно.
Неправдоподобно, но на всякий случай нужно. Вижу - могу".  Из  этого  видно,
что хозяйка могла бы тоже кое-что порассказать о Рахметове, - но в  качестве
простодушной и простоплатной старуха была без ума от него, и уж  конечно  от
нее нельзя было ничего добиться. Она и в этот-то раз  побежала  к  Кирсанову
только потому, что сам Рахметов позволил  ей  это  для  ее  успокоения:  она
слишком плакала, думая, что он хочет убить себя.
     Месяца через два после этого, - дело было в мае, - Рахметов пропадал на
неделю, этого тогда никто не заметил,  {Далее  было  начато:  Но  заме<тили>
Против текста: спина и бока ~ не заметил, - дата: 9  февр<аля>}  потому  что
так бывало нередко. Но заметили после того, что он довольно долго был угрюм,
- не раздражался  против  себя  напоминаниями  о  гнусной  его  слабости,  о
сигарах, и даже не улыбался широко и  сладко  при  имени  Никитушки  Ломова.
{Далее было: а. Дело объяснилось тем, что у него была  л<юбовь>  б.  Начато:
Конечно, тогда никому из нас не было охоты заниматься этим} Теперь  Кирсанов
рассказал, что Рахметов был влюблен.  Любовь  началась  событием,  достойным
Никитушки Ломова. Рахметов шел из первого Парголова в  город,  по  соседству
Лесного института. Он шел, задумавшись, глядя в землю, и  был  пробужден  из
глубокого раздумья отчаянными криками женщины - взглянул: лошадь,  почти  уж
поровнявшаяся с ним, испуганно несла шарабан,  в  котором  сидела  дама;  он
бросился на середину дороги, но уж не успел схватить за повод, - лошадь была
уж впереди, - он  успел  только  схватиться  за  заднюю  ось  шарабана  -  и
остановил лошадь, но упал, {Далее было: и лошадь поволокла его}  -  подбежал
народ, остановили лошадь, подняли его, - у него были довольно сильно разбиты
локти, грудь, - но главное, колесом вырвало у него порядочный кусок мяса  из
правой ноги.  Дама  уж  опомнилась  и  приказала  отнести  его  к  себе.  Он
согласился, потому что чувствовал большую слабость, {Далее было: едва успел}
сказал, чтоб послали непременно за Кирсановым,  не  за  каким-нибудь  другим
доктором. Кирсанов нашел его очень ослабевшим от потери крови.  Он  пролежал
дней десять. Спасенная дама, конечно, ухаживала за ним сама; ему было нечего
делать по слабости, оттого он говорил с нею - ведь все равно время пропадало
бы даром; дама была вдова лет 19, {Далее начато: с  порядочн<ыми?>}  женщина
не бедная и вообще совершенно  независимого  положения,  умная,  порядочная;
речи Рахметова очаровали ее. Он в нее тоже. Она считала его по платью  и  по
всему человеком, не имеющим решительно ничего, потому первая призналась  ему
и предложила венчаться. "Я с вами был  откровеннее,  чем  с  другими,  -  вы
видите, что {Далее было: моя обязанность не допускает женитьбы} такие  люди,
как я, не имеют права связывать чью-нибудь  судьбу  с  своею".  -  "Да,  это
правда, - сказала она, - вы не можете жениться", и отдавалась ему.  "Нет,  и
этого я не могу принять, - сказал он: - я должен  подавить  в  себе  любовь:
{Далее было: а. Начато: когда вы б. когда б я не был робким} привязанность к
вам связала бы мне руки, я не должен любить". Эта сцена продолжалась с  утра
до вечера в последний день, когда он уже мог встать. {идти.} Когда  Кирсанов
рассказал,  стали  припоминать  {Когда  Кирсанов  рассказал  нам   это,   мы
припомнили}  многое,  показывающее,  как  сильно  он  страдал:  например,  в
разговорах со мною, - он, вскоре после нашего первого  разговора,  {после  ~
разговора, вписано.} полюбил меня за то, что я смеялся над ним, - ведь  смех
смеху рознь, {Далее было: и, около этого времени, у нас с ним  было  два-три
дела, по которым мы виделись.} - и около этого времени, да и потом нам с ним
нужно было иногда видеться, - так, в разговорах со мною вырвались у  него  в
ответ на мои насмешки такого рода слова: {Далее было начато: вы  правы,  да,
мне лучше было бы умереть, чем}  "Да,  вы  правы:  меня  надобно  жалеть,  -
жалейте, жалейте: ведь и я тоже  {тоже  человек,  которому}  не  отвлеченная
идея, а человек, которому хотелось бы жить, ну да это пройдет", прибавил он,
- и действительно прошло. Проницательный читатель, может быть, догадается по
этому, что я знал о Рахметове больше, чем говорю, - может быть,  я  поставил
себе правилом не противоречить проницательному читателю, - но мало ли что  я
знаю,  да  ему  этого  не  нужно  знать,  потому  что  он  проницателен.  Но
действительно я не знаю, где он теперь, и что  с  ним,  и  увижу  ли  я  его
когда-нибудь. Об этом я знаю только, что знают все его знакомые {Вместо: все
его знакомые, - было: Кирсанов и мы все После: знакомые -  было  начато:  а.
куд<а> б. через год именно  встре<тился>},  именно  вот  что.  Когда  прошло
три-четыре месяца после того {Вместо: Когда ~ после того, - было начато:  а.
Когда о нем не было б. Когда прошло несколько}, как он пропал из  Москвы,  и
не было никаких слухов  о  нем,  все  мы  предположили,  что  он  отправился
путешествовать.  И  эта  догадка,  кажется,  верна,  по  крайней  мере   она
подтверждается вот каким случаем:
     Через год после  того,  как  он  пропал,  один  из  знакомых  Кирсанова
встретил {Далее было: на железной дороге} в  вагоне  по  дороге  из  Вены  в
Мюнхен {Далее было начато: русского, наружность и манеры которого  сходились
с рахметовскими, по его мнению, вероятно} Рахметова,  который  говорил  ему,
что проехал славянские земли, везде сближался со всеми  классами,  в  каждой
земле оставался столько, сколько было  ему  нужно,  чтоб  иметь  достаточное
представление о нравах, понятиях, образе жизни, степени благосостояния  всех
главных составных <частей> населения; {Далее начато: потом  несколько  дней}
жил {жил по нескольку дней} для этого в городах и в селах, ходил  пешком  из
деревни в деревню; старался {Далее было: приискать себе какие-нибудь занятия
и благодаря} потом точно так же познакомился с населением северной Германии,
и за тем  был  в  немецких  частях  Австрии,  {Далее  было  начато:  едет  в
[Южн<ую?>] Юго} за тем же едет в Баварию, {Далее было:  а.  и  все  с  б.  и
потом}  оттуда  поедет  {Далее  начато:  а.  Рей<ном>  б.  Герм<анией>}   по
Вюртембергу и Бадену, - потом точно так  же  займется  другими  европейскими
странами, {Далее было начато: а. и по б. по  которым  не  так  в.  и  думает
объехать потом г. на это} для  знакомства  с  Францией,  Испанией,  Италией,
Англией, по его расчету, нужно  ему  будет  года  два,  потом  он  поедет  в
Америку, {Далее начато: все с} потому что  Северо-Американские  штаты  всего
более {Далее было: интересуют его} на земном шаре интересуют его; что {Далее
начато: изу<чение?>} не знает, возвратится ли он в Россию, или  найдет  себе
дело в Северо-Американских штатах, - если  найдет,  то,  может  быть,  и  не
возвратится, - но вероятнее, что возвратится, потому  что,  кажется,  {Далее
было начато: а. что Россия более б. Россия имеет более надобности} в  России
будет он - через несколько времени, теперь нет - полезнее,  чем  в  Северной
Америке.
     Все  это  очень  похоже  на  Рахметова.  {Далее  было:  Начато:  а.  По
наружности б. Лета, наружность в. Голос}  Наружность,  {Голос,}  лета  этого
проезжего, {Далее было: [тоже] сходство его  лица,  по  мнению  рассказчика,
тоже} насколько мог припомнить рассказчик, тоже  сходились  с  рахметовским,
{Вместо: с рахметовскими - было: а. с приметами б. с наружностью  Рахметова}
но наш рассказчик не обратил тогда особенного внимания на своего собеседника
{Вместо: на своего собеседника - было: на встретившегося}  и  мог  описывать
его только {Вместо: и мог столько -  было:  не  мог  описать  его  довольно}
общими выражениями, так что полной достоверности нет, - по всей вероятности,
это был Рахметов, а впрочем, кто ж знает? Очень может быть,  что  и  не  он.
{Вместо: и не он. - было: и не Рахметов вовсе. Мало чудаков на свете?}
     Так  вот  какой  был  господин,  сидевший  в  кабинете  Кирсанова   над
толкованием на Апокалипсис. {Текст:  Через  год  после  того  ~  Апокалипсис
вписан. Первоначальный перебеленный вариант текста: но мало ли