и носил, если не работал.
   - Нет, - рассмеялась Слоун, качая  головой.  -  Я  сперва  подумала,  что
человек, убегающий по переулку от  своего  преследователя,  и  есть  главный
герой.
   - Так и должно быть. Я так задумал.
   - И ты так описал звук его шагов по темным, мокрым от дождя  улицам,  его
бешеное сердцебиение... Я просто воочию все увидела! Ты знал, о чем  пишешь!
Я переживала вместе с ним, испытывала тот же страх, ту же панику. И мне  так
же не хватало воздуха, я задыхалась... Я была невероятно удивлена, узнав...
   - ..что этот человек - негодяй, а его  преследователь  и  есть  герой?  -
договорил за нее писатель. - Так?
   - Да! Вот это ход! Читателям понравится.
   Но...
   - Но - что? - с тревогой спросил он.
   - Неужели надо было с такими подробностями описывать кровавое убийство? -
поежилась девушка.
   - Это было не убийство, это была казнь, - усмехнулся Мэдисон.  -  Он  был
нацистским преступником. Жестокосердным мерзавцем. К тому  же  герой  должен
быть не только смелым сам по себе, но и для кого-то опасным.  Большую  часть
моих читателей составляют мужчины. Книги дают им  возможность  помечтать.  В
жизни ведь бывают случаи, когда кому-нибудь стреляют в голову из револьвера,
и мозги человека  размазывает  по  кирпичной  стене!  До  такого  ни  одному
писателю не додуматься! Это надо знать.
   Слоун с трудом сглотнула:
   - Ты что.., ты это видел?
   - Да-а... Один мой приятель работает в ФБР, и, когда я рассказал ему, что
мне нужно, он позвал меня...
   - Пожалуй, меня не интересуют  подробности,  -  поспешно  остановила  его
девушка.
   - О'кей, - улыбнулся Картер. - Стало быть, ты дочитала до этого места? Ты
прочла всю первую главу?
   - Я дочитала до четвертой главы. И мне понравилось, Картер.
   - Да ты что? Правда?
   - Правда, - подтвердила Слоун. - Я  не  преувеличиваю.  -  Она  по-детски
приложила к груди сложенные крестом руки, но выражение  ее  глаз  оставалось
серьезным.
   - Взор  Мэдисона  задержался  на  ее  груди,  но  раз  уж  они  заключили
соглашение, делать было нечего, и он перевел взгляд на ее лицо.
   - Рукопись в полном беспорядке. Ты во  всем  разобралась?  Я  то  и  дело
что-то правил. А когда у меня ничего  не  выходило  с  последней  главой,  я
срывал злость на остальных страницах, вымарывал целые абзацы.
   - Да, в некоторых местах я с трудом разбирала исправления и  редакторские
значки,  но,  думаю,  мне  удалось  с  этим  справиться.  Действие  у   тебя
разворачивается  так  быстро  и  герой  оказывается  в   таких   невероятных
ситуациях, что мне не терпится узнать, как он выберется из них.  -  Внезапно
оживление с ее лица исчезло, голова  поникла,  она  словно  погасла.  -  Он,
наверное, умрет или что-нибудь в этом роде, ведь так?
   Мэдисон усмехнулся, увидев, как она огорчена.
   - Нет, он не умрет, - заверил он Слоун.
   - Да? В таком случае  мне  не  терпится  вернуться  к  книге.  Ты  будешь
работать сегодня?
   - Да. Хочу переделать одну сцену в  шестой  главе,  пока  ты  до  нее  не
добралась.
   Пока они  говорили,  девушка  вытирала  со  стола,  а  теперь  она  стала
загружать  посудомоечную  машину.  Она  не  представляла   себе,   до   чего
соблазнительна ее поза, если посмотреть сзади.
   - Зачем? - поинтересовалась Слоун, повернув назад голову.
   - Ты вдохновила меня. Хозяйка выпрямилась; с ее рук на пол капала вода.
   - Я?!
   - Я уже говорил тебе, как ты мне нравишься  в  джинсах.  Вот  я  и  решил
вставить это в книгу?
   Задумавшись, Слоун вытерла  руки  полотенцем,  стараясь  не  смотреть  на
Картера.
   - Я надела джинсы потому, что  здесь  никого  нет,  а  мне  надо  кое-что
сделать в душе.
   - Не стоит извиняться за то, что ты чертовски сексуальна в  этих  штанах,
Слоун, - тихо проговорил он.
   Оробев, девушка заправила за ухо выбившуюся прядь.
   - Я не... Я хочу сказать, мне и в голову не приходило, что я вообще  могу
быть.., сексуальной.., чертовски...
   Его глаза буравили ее с такой силой, что она просто оцепенела.
   - Знаю. Ты не нарочно. И от этого эффект еще сильнее.
   Слоун  могла  бы  и  не  обратить  внимания  на  его   слова,   если   бы
проникновенный голос Мэдисона не напомнил ей о норковой перчатке. Эту  самую
норковую перчатку  рекламировали  на  обложке  одного  из  журналов,  и  она
представляла  собой  игрушку  -  сексуальную  игрушку,   которую   придумали
специально для того, чтобы любовники могли делать друг другу массаж.  Именно
об этой вещице и подумала Слоун, услыхав голос своего необычного постояльца.
Ее тело покрылось мурашками, когда она представила, как нежный  мех  ласкает
ее кожу. Закрыв глаза, девушка постаралась прогнать от себя это  наваждение,
не думать о том, как перчатка скользит по ее животу, ее бедрам...
   - А к-как ты.., как же ты вставишь мои джинсы.., в книгу?
   - В конце пятой главы моего героя - Грегори - ранили в плечо.  Он  бродит
по улочкам швейцарской деревушки, едва не падая от головокружения и от боли.
Лиза, с которой он встретился в четвертой главе, следует за ним по пятам...
   - Да, о Лизе я уже знаю. Картер кивнул:
   - Так вот. Когда Грегори  все-таки  теряет  сознание  от  большой  потери
крови, его уносят в дом к Лизе, и она сама лечит его рану.  Герой  несколько
дней находится в полубредовом состоянии. - Писатель пожал  плечами,  похоже,
не одобряя  этой  части  романа.  -  М-м-м...  Это,  конечно,  банально,  но
производит впечатление. Короче, когда Грегори приходит  в  себя,  Лиза,  как
ангел-хранитель, склоняется над ним. Он приподнимается в  постели  и  кладет
голову ей на грудь, словно для того, чтобы решить для себя, жив он  еще  или
уже умер. Ну.., и после того, как его.., м-м-м.., плоть отвечает на близость
женщины, Грегори понимает, что, пожалуй, он все еще на этом свете. Так  было
в этой главе.
   - Не вижу в этом ничего такого, - заметила Слоун, не в силах  отвернуться
от Мэдисона, глаза которого так и притягивали ее к себе.
   - Да нет, все в порядке. - Картер откашлялся. - Только теперь  я  кое-что
переделаю. Когда Грегори откроет глаза, то первое, что он увидит, это  будет
потрясающая женская попка в тесных джинсах. Лиза наклонится, чтобы поправить
что-нибудь в  ногах  постели.  Ну  да...  -  Глаза  писателя  заблестели  от
охватившего его возбуждения.  -  Да!  У  Грегори  ведь  была  лихорадка,  он
разметался, и простыни сбились.
   Он тянется и  дотрагивается  до  нее..,  чтобы  убедиться,  что  все  это
происходит наяву. - Перейдя от слов к делу. Картер потянулся к бедрам Слоун.
- Он поглаживает ее попку, - продолжал писатель. - Она  упругая  и  круглая.
Лиза отлично понимает, что с ним происходит, поэтому  она  не  противится  и
стоит спокойно, давая Грегори возможность убедиться в том, что  он  все  еще
жив.
   ...Осторожными, ритмичными движениями Картер ласкал ее, а Слоун  тихонько
покачивалась, завороженная его словами. Инстинктивно она  протянула  к  нему
руки, сняла  со  лба  Мэдисона  очки  и  принялась  ласкать  его  непокорные
волосы...
   - ..А потом, - продолжал писатель, - Грегори  поворачивает  Лизу  к  себе
лицом и нажимает.., здесь. - Он  посмотрел  на  живот  Слоун.  Полы  длинной
рубашки были завязаны впереди на узел. Картер положил руку ей на живот таким
образом, что средний палец оказался на "молнии" джинсов, а основание  ладони
уперлось в лоно девушки. - Грегори медленно расстегивает "молнию"... - Слоун
закрыла глаза. Она чувствовала все, что происходит  в  книге,  ощущала  себя
Лизой. - Вот движок "молнии" опускается, и герой видит кружевную  оборку  ее
трусиков. Грегори улыбается - он немного боится, немного удивлен, потому что
все еще не верит, что это не галлюцинация. И  он  не  останавливается  -  он
поглаживает нежную кожу Лизы кончиками  пальцев.  Лиза  слегка  подрагивает,
тихонько  стонет,  и  Грегори  рад  этому  -  ведь  все  происходит   наяву!
Приподнявшись с глухим стоном, он прижимается лицом к  ее  животу  -  такому
мягкому и ароматному. Грегори целует Лизу в пупок, ласкает его языком...
   Картер не приблизился к Слоун ближе,  не  целовал  ее,  но  тело  девушки
содрогалось от этих воображаемых ласк.
   -  Грегори  прикусывает  кружевную  оборку  трусиков,  проводит  по   ней
языком... Он снова убеждается, что все это не бред и не сон.  Он  облегченно
вздыхает и падает назад на подушку. - Рука Мадисона тоже упала  вниз.  Слоун
быстро убрала руки с его  головы.  -  Грегори  закрывает  глаза  и  засыпает
глубоким, исцеляющим сном.
   Некоторое время они молчали, возвращаясь в реальный мир из  мира  книжных
фантазий.
   - Ну и как? - спросил писатель. - Каково себя чувствовать музой?
   - Это большая честь для меня, - ответила Слоун  дрогнувшим  голосом.  Она
поежилась, не сразу приходя в себя после чудного забытья. Ее  колени  слегка
дрожали, но она отступила от Картера, чувствуя, что лучше держаться от  него
подальше.
   Слоун отчаянно пыталась собраться с мыслями, но ее губы все еще  дрожали,
глаза были полны слез.
   Мэдисон, довольный  произведенным  эффектом,  молчал,  ожидая,  пока  она
вернется в реальный мир.
   - И вот представь себе,  что  писателю  надо  одну  главу  переделать,  -
наконец заговорил Картер, - и еще одну сочинить. Каково?
   Слоун промолчала. Они оба вернулись  к  своим  занятиям,  но  прошло  еще
немало времени, прежде чем и Слоун, и Картер смогли полностью прийти в  себя
после пережитого.

***

   - Но это же безумие, Картер!
   - Пойдем. Всего несколько ярдов. Где твой дух авантюризма?
   - Остался в  моей  комнате.  Там  тепло,  сухо  и..,  светло.  И  как  ты
умудряешься что-то различать в такой тьме?
   - Ночное видение, знаешь ли. Кстати, вот было бы  отличное  название,  а?
"Ночное видение" Картера Мэдисона. А что, мне нравится. Ну вот мы и пришли.
   Оглядевшись вокруг, девушка не увидела ничего, кроме всепоглощающей  тьмы
да потоков проливного дождя.
   - Да где же мы?
   - У скамьи, на вершине горы...Уже наступил вечер, когда Мэдисон спустился
вниз, велел  Слоун  взять  куртку  и  шапку  и  следовать  за  ним.  Девушка
повиновалась, но была немало удивлена, когда  Картер  настоял  на  том,  что
вести машину будет он. Все ее расспросы ни к чему не вели:  молодой  человек
упорно молчал о  том,  куда  они  направляются.  Остановившись  у  какого-то
магазинчика, он купил батон  свежего  хлеба,  бутылку  вина,  кусок  сыра  и
коробочку леденцов. Затем они переехали мост "Золотые Ворота".  Проехав  еще
несколько миль, Мэдисон резко повернул налево, и въехал в длинный, абсолютно
темный тоннель, а потом  направил  автомобиль  вверх  по  извилистой  горной
дороге.
   - Отсюда пойдем пешком, - заявил молодой  человек,  с  силой  нажимая  на
тормоз.
   - Пешком? - недоверчиво переспросила Слоун. - Куда?
   - На вершину.
   ...И вот теперь он усадил девушку на твердую, холодную  скамью,  а  затем
широко развел руки.
   -  Ну  вот,  мисс  Фэйрчайлд,  перед  вами   -   самое   красивое   место
Сан-Франциско.
   Справа внизу  зловеще  темнел  Тихий  океан,  накрытый  седым  покрывалом
тумана. В кромешной тьме то и дело раздавался печальный вой  противотуманной
сирены,  подающей  сигналы  многочисленным  кораблям,  катерам   и   баржам,
бороздящим неспокойную водную гладь. Слева от них, как бриллиант  в  дорогой
оправе,  сверкал  и  переливался  Сан-Франциско.  Невдалеке   Слоун   смогла
различить "Золотые Ворота", которые отсюда казались просто игрушечными.
   - Действительно самое красивое место, - холодно  подтвердила  девушка,  -
только скрытое дождем и туманом.
   - Ты почувствуешь себя куда лучше, если перекусишь, -  со  смехом  заявил
Картер.
   Они стали отламывать куски хлеба, заедать их сыром и запивать вином прямо
из горлышка бутылки, передавая ее из рук в руки. Хлеб, чтобы не промок,  они
прятали под пончо Слоун.
   - Ну что, тебе удалось  сегодня  днем  почитать?  -  деланно  равнодушным
голосом спросил писатель.
   - Да. Правда, мне было немного неловко читать в то время, когда я  обычно
готовлю или убираю, но я не могла оторваться.
   -  Отлично!  Иногда  можно  немного   и   нагрешить.   Но   несмотря   на
отвратительную погоду, надо было прогуляться. Тебе хорошо?
   Посмотрев ему в глаза, девушка томно улыбнулась.
   - Да, - тихо ответила она. - Я чудесно провожу время.
   Картер смотрел на ее губы. Ее рот был  необыкновенно  красив,  когда  она
смеялась или улыбалась, забывая про свою  обычную,  неестественную  для  нее
суровость. Молодой человек был не совсем  уверен,  но,  похоже,  губы  Слоун
порозовели от вина. Наверное, на свете не было ничего  вкуснее  и  приятнее,
чем эти губы, смоченные красным вином...  Картер  постарался  взять  себя  в
руки.
   - Ну и как книга? - вернулся он к начатому разговору.
   - Весьма увлекательна. Картер. Но в ней есть и пафос.
   - Вообще-то его не было, пока я кое-что не изменил. Ну и...
   - Мне нравится. По-моему, это лучшая из твоих работ.
   - Честно?
   - Честно, - уверенно произнесла она. - Но...  У  меня  есть  сомнения  по
поводу одной сцены.
   Девушка поежилась, плотнее закутываясь  в  пончо:  в  спину  дул  ледяной
океанский ветер.
   - Холодно? - заботливо спросил Мэдисон.
   - Немного, - призналась Слоун.
   - Вот что, иди-ка сюда. - Картер приподнял ее со скамьи и усадил  к  себе
на колени. - Я укрою тебя от ветра.
   Слоун прислонилась к нему - сначала осторожно,  а  потом  прижалась  всем
телом.
   - Ну как? - прошептал Мэдисон ей в ухо. Его дыхание согревало влажную  от
дождя кожу.
   - Лучше, - тихо ответила Слоун. Она чувствовала себя чудесно. Несмотря на
дождь, ветер, холод и скудный ужин, ей в жизни не было уютнее. Обняв  ее  за
талию под просторным пончо, Мэдисон  крепче  ,  прижал  Слоун  к  себе.  Она
почувствовала, что Картер возбужден.
   - Отпей еще глоток вина, - предложил он, протянув ей бутылку.
   Слоун сделала большой глоток и тут же пожалела об  этом,  потому  что  ее
тело охватила внезапная истома.
   - А теперь расскажи мне, что за сцена обеспокоила тебя, - поинтересовался
писатель.
   Девушке казалось, что она  не  сможет  выразить  свои  сомнения  словами,
потому что голова ее была занята другим. Но она все же собралась с мыслями.
   - Помнишь то место, где он успокаивает ее после того, как они убежали  от
террористов?
   - В старой гостинице?
   Мэдисон ласково поглаживал ее живот, и ей хотелось  громко  застонать  от
наслаждения.
   - Да. Я думаю, что ее можно было бы немного переделать. - Слоун  говорила
нерешительно. - Но кто я такая, чтобы давать тебе советы? Я ничего не смыслю
в писательском труде!
   - Я не обижусь. Я ведь тебя об этом просил, если ты  помнишь.  Продолжай.
Его рука застыла под ее грудью.
   - Все эмоции Лизы вырываются наружу. Ей угрожали,  она  боялась  за  свою
жизнь, за жизнь Грегори.
   Рука Картера слегка сжалась, и, даже если бы он зажал ей  рот,  Слоун  не
замолчала бы так внезапно.
   - Продолжай, - прошептал он ей прямо в ухо.
   - Ну-у.., эт-та сцена... - запинаясь на каждом слове, бормотала  девушка,
- когда он утешает ее... Лиза поняла, что ее ребенок погиб...
   - Хм-м... - протянул  писатель.  Его  губы  дотрагивались  до  мочки  уха
девушки, и ей казалось, что даже поцелуи не могут взволновать ее сильнее.
   - С этим  все  хорошо.  Ей  сейчас  только  это  и  нужно,  -  продолжала
рассуждать Слоун. -  Покой.  А  вот  в  следующей  сцене  одного  покоя  уже
недостаточно.
   - Что ты хочешь этим сказать?
   - Ты написал, что он ее обнимает. Лиза неистовствует, прижимается к нему.
А потом... Потом он просто целует ее, и она засыпает. Я не уверена, что  она
не захочет еще чего-то, не захочет...
   - ..Заняться любовью? - договорил Мэдисон.
   Сердце Слоун ухнуло в бездну, когда она почувствовала, что Картер  крепко
сжимает ее грудь. Ей казалось, что жар его  тела  проникает  сквозь  плотный
трикотаж свитера.
   - Да, - едва выдохнула она. - Думаю, Аиза захочет  найти  выход  эмоциям,
бушующим в ней. Она должна пожелать как-то отпраздновать  то,  что  они  оба
живы.., шумно отпраздновать..
   - Так ты считаешь, они.., он должен взять ее?
   - Да. Быстро, может, даже грубо. - Живо представляя себе эту сцену, Слоун
от  возбуждения  то  и  дело  подскакивала  на  коленях  Мэдисона,  пока  не
почувствовала, что он судорожно вздрогнул.
   - О Господи! - прошептал Картер, а затем, выругавшись, спрятал лицо на ее
шее. - Господи! Слоун, ты не понимаешь, что делаешь! - Писатель часто дышал,
обдавая шею девушки горячим дыханием, стараясь успокоиться. Впрочем, и самой
Слоун пришлось сделать над собой усилие, чтобы вернуться к реальности.
   Когда волна возбуждения отхлынула. Картер нежно поцеловал ее в шею.
   - Хороший совет, Слоун, очень хороший,  -  одобрил  молодой  человек.  Он
слегка сжал пальцами ее отвердевший сосок. -  Дельное  предложение.  Грегори
тянул с этим, беспокоясь за Лизу. Но вот они в безопасности, их жизни  ничто
не угрожает, и уж теперь я подробно опишу, как велико желание Грегори.
   Слоун  хихикнула  и  тут  же  устыдилась   того,   что   ее   развеселила
двусмысленность его последних слов. Она  надеялась,  что  Картер  ничего  не
заметит.
   Он, разумеется, заметил. Приложив  губы  к  самому  уху  девушки,  Картер
прошептал:
   - Что за намеки, мисс Фэйрчайлд? Или вам не понравилось то, что я сказал?
- Слоун опять захихикала,  Картер  громко  засмеялся.  -  Ну  и  ну!  И  это
сдержанная,  благовоспитанная  хозяйка  респектабельного  "Фэйрчайлд-Хауса"!
Напилась, и в голову ей лезут всякие глупости! - Подхватив Слоун  под  руки,
он поднялся. - Поедем-ка лучше домой, пока не подхватили простуду!
   Мэдисон крепко обнимал Слоун за талию, когда они шли к машине по неровной
дорожке. Оба испытывали огромное облегчение от того, что напряжение,  стеной
стоявшее между ними, наконец-то исчезло.
   - Спасибо за помощь! -  воскликнул  Картер  в  машине,  смачно  поцеловав
девушку в губы. - Завтра утром я первым делом перепишу эту сцену.
   Следующий после этого необычного пикника день прошел, как  и  предыдущий.
Они позавтракали в кухне. Затем  Картер  сел  за  машинку,  а  Слоун  решила
почистить серебро. То и дело отрываясь  от  дела,  она  умудрялась  прочесть
страницу-другую рукописи Мэдисона. Она была полностью  захвачена  сюжетом  и
судьбами героев повествования.
   Спустившись выпить чашечку кофе, Картер объявил, что похищает  хозяйку  и
поведет ее обедать.
   - Из дома вон? - ядовитым тоном поинтересовалась Слоун.
   Он сорвал с ее губ мимолетный поцелуй,  когда  девушка  направилась  мимо
него к лестнице.
   - Вон, - подтвердил писатель. - В какое-нибудь  место,  где  есть  столы,
стулья и все остальное.
   Весь остаток дня Слоун провела перед  зеркалом  и  в  ванной,  приводя  в
порядок ногти, прическу, приняв ванну с косметическим  маслом  и  отутюживая
платье. Мягкое шерстяное платье из синего джерси удивительно подходило к  ее
глазам.
   Само собой, все ее ухищрения не прошли мимо внимания Картера,  когда  она
садилась напротив него за освещенный  свечами  стол.  Из  ,  всех  городских
ресторанов Мэдисон предпочел этот, окна которого выходили на океан.
   - Картер, скажи мне, ты уже  был  женат?  -  неожиданно  поинтересовалась
Слоун.
   - Нет. Никогда. Один раз, правда, чуть не женился.
   - И что же помешало? - Девушка внезапно залилась  краской.  -  Можешь  не
отвечать, - торопливо и смущенно пробормотала она. - Не знаю,  зачем  это  я
спросила.
   Взяв Слоун за руку, Картер крепко сжал ее.
   - Ты хотела знать, - объяснил он. - В том, что я до сих пор не женат, нет
никакого душераздирающего секрета. Она - чудесная, очень  красивая  женщина,
декоратор. У нее полно богатых клиентов. Она  хотела,  чтобы  я  работал  по
профессии - архитектором. Сколотил бы огромное  состояние,  и  мы  стали  бы
прожигать жизнь. А я хотел писать книги, даже если они не приносили  бы  мне
ощутимого дохода. И жить такой жизнью, о которой она мечтала, мне бы