скрывая своего пренебрежения. - Разница только в том, что вместо лошади вы катаетесь на самолете. В остальном вы обычный деревенский простофиля. Ваш собственный брат придерживался того же мнения.
     Кей бросился на него, но Лара быстро встала между ними. Она возмущенно повернулась к Рэндаллу.
     - Кларк никогда не говорил ничего подобного! Он очень любил Кея.
     Рэндалл улыбнулся и очень тихо сказал:
     - Признаю, что ты лучше других знаешь, кого и что любил Кларк. - Он предложил ей руку. - Теперь нам действительно пора идти, дорогая. Ты готова?
     Не обращая внимания на его руку, Лара направилась к двери. Она обернулась, почувствовав, что Кей не последовал за ней.
     - Вы идете?
     - Нет.
     Она растерялась. Лара могла выдержать атаку журналистов, только если Кей будет рядом с ней. Одно его присутствие поддерживало ее дух.
     Судя по упрямому выражению его лица, уговоры были напрасны, и все-таки она попыталась.
     - Вас там ждут.
     - Что ж, придется их разочаровать. Газеты намекают, что я вас доставил в Монтесангре, чтобы освободить его. - Он мотнул головой в сторону Рэндалла. - Я не преследовал такую цель и не стану прикидываться, что это правда.
     - Они подумают, что вы хитрите, мистер Такетт. Кей свирепо посмотрел на Рэндалла.
     - Я не могу управлять их мыслями. Я могу управлять лишь самим собой, и поэтому я не собираюсь служить падалью для стаи стервятников с фотокамерами. Так и уясните это для себя. - Он посмотрел на Лару и добавил:
     - Вам тоже необязательно идти. Вас никто не может заставить.
     Она с трудом сдержалась, чтобы не броситься к нему. Многое надо сказать, многое объяснить, но только ее молчание могло спасти их от катастрофы и не ухудшить и без того печальное положение дел.
     Конечно, она обрадовалась тому, что Рэндалл остался в живых, что он наконец на свободе после долгого мучительного заключения. Но если посмотреть на вещи с другой стороны, то его появление произошло в самое неудачное для нее время. Перед Рэндаллом распахнулись двери тюрьмы, а за нею они захлопнулись.
     Слезы невольно навернулись у нее на глаза. Кей хотел было что-то сказать, но сдержался. Они смотрели друг на друга в немом страдании.
     - Так, так, - произнес Рэндалл, слегка покашливая. И, не зная, что повторяет мысли Лары, добавил:
     - Похоже, что воскрешение мужа из мертвых произошло в неподходящий момент.
     Лара быстро отвернулась от Кея.
     - Мы действительно опаздываем, Рэндалл. Пойдем. Жестом руки он остановил ее.
     - Они подождут. А это нам следует немедленно выяснить.
     - Нет никакого "это".
     - Ты всегда была страшной лгуньей, Лара. - Он усмехнулся. - Из уважения к твоему шоковому состоянию я в эти дни не требовал от тебя выполнения супружеских обязанностей. И хорошо, что не требовал. Наверняка ты запирала дверь своей спальни.
     Она бросила на него яростный взгляд, но ничего не сказала.
     Рэндалл устремил оценивающий взгляд на Кея.
     - Он полная противоположность Кларку, интересно, что ты в нем нашла. Он не обладает блеском старшего брата. Но в нем есть нечто животное, дикое, что, наверное, привлекает такую женщину, как ты.
     - Ты, сукин сын, я ведь не глухой и не немой, - взорвался Кей. - Если хочешь что сказать, обращайся прямо ко мне.
     - Хорошо, - снисходительно согласился Рэндалл. - Вы не чувствовали себя несколько смешным, когда ломились в постель с женщиной, известной всей стране как любовница вашего брата?
     На этот раз Лара не могла удержать Кея. Он схватил Рэндалла за горло двумя руками.
     - Кей, остановись! - Она попыталась палец за пальцем оторвать руки Кея от шеи Рэндалла, но это ей не удалось. Он швырнул его о дверь, и голова Рэндалла с глухим стуком ударилась о дерево. Рэндалл царапал руки Кея, но они сжимались еще сильнее.
     - Прошу тебя, Кей! - закричала Лара. - Прекрати! Ты что - хочешь сделать из меня еще одну газетную сенсацию?
     Он услышал. Она увидела, как он часто заморгал, словно разгоняя пелену бешенства. Постепенно давление его пальцев ослабло. Презрительным жестом он отбросил Рэндалла в сторону.
     Рэндалл постепенно пришел к себя и с достоинством поправил галстук и пиджак.
     - Хорошо еще, что ковбои больше не носят с собой шестизарядного револьвера. А то быть бы мне покойником.
     Кей тяжело дышал и смотрел на Рэндалла с ненавистью.
     - Если ты скажешь еще что-нибудь подобное обо мне с Ларой, я тебя убью.
     - Какое благородство, - насмешливо заметил Рэндалл. Он повернулся к Ларе. - Ну как, Лара? Спрашиваю тебя в последний раз: ты идешь?
     Кей схватил ее за плечи.
     - Ты не обязана ему подчиняться. - Он слегка встряхнул ее. - Не обязана, слышишь?
     - Нет, обязана, Кей. - Она говорила еле слышно, но с непоколебимой твердостью.
     Сначала он не мог поверить своим ушам, потом недоумение превратилось в злость. Она увидела, как лицо Кея исказилось от гнева. Он не понимал ее решения, а она не могла ничего объяснять. Оставалось одно: сносить его презрение.
     Кей отпустил ее, повернулся на каблуках, рванул на себя дверь и вышел из комнаты. Лара в отчаянии смотрела ему вслед.

***

     - На мой взгляд, все прошло отлично, но после говорильни не помешает выпить. - Рэндалл снял пиджак, аккуратно повесил его на спинку стула и подошел к бару. - А ты не выпьешь чего-нибудь, дорогая?
     - Нет, спасибо.
     Он приготовил себе виски с содовой и причмокнул от удовольствия после первого глотка.
     - Одна из многих вещей, которой мне не хватало в плену. - Он сел на диван, не выпуская из руки стакана; другой рукой он расшнуровывал ботинки. - Ты подавлена, Лара. В чем дело?
     - Ты спрашиваешь, в чем дело? Я чувствую себя дичью в день открытия охотничьего сезона. - Она повернулась к нему. - Я ненавижу быть объектом всеобщего внимания, и я не могу тебе простить, что ты вновь меня выставил на всеобщее обозрение.
     - Тебе стоило подумать о последствиях, прежде чем просить Кея Такетта отвезти тебя в Монтесангре.
     - Я испробовала все другие пути, прежде чем обратилась к Кею. Он стал моей последней надеждой. Я объяснила, почему я решила туда лететь. Почему я должна была это сделать.
     - Твои благородные побуждения произвели самое благоприятное впечатление на прессу. Ты была само красноречие, когда описывала общую могилу. Возможно, ты станешь кандидаткой на звание "Матери года". - Он сделал еще глоток. - Я не понимаю, чем ты так расстроена.
     - Даже рассказ о могиле на кладбище - уже вмешательство в мою личную жизнь, Рэндалл. И если мои побуждения были чистыми, то побуждения репортеров совсем иные. Они только притворялись, что интересуются нашим пребыванием в Монтесангре, или безжалостным деспотом Эль Норасоном, или тем, нам твое освобождение повлияет на американскую внешнюю политику. В первую очередь их интересовали грязь и сплетни. "Почему, миссис Портер, вы отправились в поездку вместе с братом сенатора Такетта?"; "Как относится Кей Такетт к той роли, что вы сыграли в падении сенатора Такетта?"; "Не покончил ли сенатор Такетт жизнь самоубийством?"; "Что вы почувствовали, миссис Портер, когда обнаружили, что ваш муж жив?" Это что за вопросы?
     - Я бы сказал, глубокие вопросы. - С внешним спокойствием он поставил стакан на кофейный столик. - А что вы все-таки почувствовали, миссис Портер, когда ваш муж воскрес из мертвых?
     Она избегала его пытливого взгляда.
     - Я предпочитаю, чтобы меня называли моим профессиональным именем, Рэндалл. Я уже давно доктор Маллори. Обращение "миссис Портер" вызывает у меня неприятные ассоциации.
     - Как и тот факт, что ты замужем, - заметил он с неприятным смешком. - Тебе не везет, Лара. Как-то не вовремя ты влюбилась, да еще в брата Кларка. - Он откинул назад голову и уже громко захохотал. - Вот она, ирония судьбы.
     Лара не стала отвергать или подтверждать его подозрения. Рэндалла не касались ее отношения с Кеем, в которых она сама еще не могла разобраться. Рэндалл имел на нее права только в том отношении, что официально она все еще оставалась его женой. Что же касалось чувств, то ничто не связывало ее с ним после той роковой ночи в Виргинии.
     Он допил виски.
     - Уже поздно. Нам надо отдохнуть. Я заказал билеты в Вашингтон на завтрашний рейс в десять утра.
     - Я не поеду в Вашингтон.
     Рэндалл как раз наклонился, чтобы взять с пола свои ботинки. Он медленно выпрямился.
     - Черта с два. Все уже спланировано.
     - Тогда все отмени. Я не еду.
     - Президент Соединенных Штатов примет нас в Овальном кабинете. - Краска залила лицо Рэндалла.
     - Передай ему мои извинения. Я не смогу с ним встретиться.
     Она направилась в спальню. Рэндалл вскочил с дивана, схватил ее за руку и повернул к себе.
     - Ты будешь сопровождать меня на всем пути, Лара.
     - Нет, не буду, Рэндалл, - объявила она, вырывая руку. - Между прочим, я удивлена, что ты хочешь поделить со мной славу. Когда ты покидал Вашингтон, ты был рогоносцем, посмешищем. Теперь ты возвращаешься героем. Тебя засыпят предложениями выступить на телевидении, написать книгу, может быть, о тебе даже снимут фильм. Ты полностью восстановил свое доброе имя и вернул доверие президента. Зачем я тебе нужна? Чтобы лишить частицы славы и напомнить всем о позорном черном пятне, лежащем на твоем прошлом?
     - Для сохранения приличий, - произнес он с холодной улыбкой. - Ты все еще моя жена. Я готов простить твою постельную интрижку с Кеем Такеттом. Ты ведь думала, что меня нет в живых.
     - Не смей читать мне нотации, Рэндалл, изображать этакого страдальца-мужа, которому приходится без конца прощать заблудшую жену. - Она не могла скрыть своего отвращения к нему. - Точно так ты держался, когда в газетах появились снимки, как я покидаю коттедж Кларка. Кто бы мог догадаться, что у тебя были романы на стороне чуть ли не со дня нашей свадьбы.
     - Я тебе никогда не признавался в этом, - сказал он извиняющимся тоном. - Ты сама сделала свои выводы.
     - Я также сделала выводы, что ты вряд ли вел монашескую жизнь в Монтесангре. Если ты подружился со своими охранниками, то они наверняка устраивали для тебя свидания.
     - Ты удивительно проницательна, Лара. Действительно, пока я находился в плену, у меня была весьма романтическая любовная связь. Красивая девушка, миниатюрная и нежная, с карими глазами, готовая удовлетворить любую мою прихоть, о чем бы я ее ни попросил. Ей приходилось трудно на войне, хотя она была предана идеалам повстанцев и своему троюродному брату Эмилио Санчесу Перону. Когда он узнал, что она моя возлюбленная, он приказал вспороть ей живот. Мне кажется, Санчес ревновал. В юности они очень дружили. А может быть, он опасался, что ее любовь ко мне уменьшит ее преданность общему делу. Как бы там ни было, он меня лишил весьма приятного времяпрепровождения.
     Лару ужаснул его рассказ и высокомерный тон.
     - Мне следовало с тобой развестись до нашего отъезда в Монтесангре.
     - Наверное, ты права. Только тогда ты уже была беременна. Это создало для тебя трудности.
     - Еще бы. Ты ведь мне пригрозил, что отберешь ребенка, если я с тобой не останусь.
     - Я вполне мог осуществить свою угрозу. Ты мне изменила, так что тебе вряд ли бы доверили воспитание ребенка. Каной американский суд оставил бы дитя на попечении неверной жены?
     Он задавал тот же вопрос пять лет тому назад, и это не были пустые слова. Попроси Лара о разводе и откажись с ним ехать, Рэндалл добился бы передачи ему ребенка. В борьбе с ним Лара была готова дойти до Верховного суда, если бы не одно серьезное препятствие - Эшли. Все годы, столь важные для ее развития, Эшли переходила бы из рук в руки, как предмет раздора, а не как живое существо. Лара не смогла бы вырастить счастливого, спокойного ребенка. Нет, она не желала зла своей дочери.
     - Твои оскорбления меня не трогают, Рэндалл, потому что я тебя не люблю. А ты не любишь меня. Зачем нам продолжать обманывать окружающих?
     - Соблюдение внешних приличий очень важно для моей карьеры. К твоим достоинствам добавляется еще и то, что ты весьма эффектна. И это всегда плюс для мужа. Чем жена умней и красивей, тем лучше для него. И все-таки она не более чем придаток мужа.
     Лара возмущенно отвернулась.
     - Я приму к сведению твои возражения, - произнес он покровительственно, чем еще более усилил ее гнев. - Кстати, мне нравится твоя новая непокорная манера поведения, но она мне начинает надоедать. Отложим эти штучки до будущих времен, ладно? Ты поедешь со мной в Вашингтон в качестве бессловесного приложения, как это было, когда ты последовала за мной в Монтесангре и выполняла официальные обязанности хозяйки дома.
     - Ни за что на свете. - Она бесстрашно бросила ему вызов. - Ты прошел через страшные испытания, и поэтому я тебя пожалела. Но три года неволи не изменили тебя, Рэндалл. Ты остался тем же эгоистом и той же изворотливой личностью, как и был. А может, ты стал еще хуже, так как считаешь, что весь мир тебе должен за перенесенные страдания. Я рада, что ты выжил, но я не желаю иметь с тобой ничего общего. И не думай, что заставишь меня переменить решение. Все кончено, и уже много лет назад. Я поехала с тобой в Центральную Америку в обмен на Эшли, согласившись пробыть с тобой один год после ее рождения. До окончания срока оставалось совсем немного, когда ее убили. Я все равно ее потеряла, - произнесла она с ожесточением. - Теперь дочь мертва, и я не боюсь твоих угроз. Тебе не о чем со мной торговаться, потому что я потеряла все, что любила.
     - А как насчет Такетта номер два?
     - Ты не можешь навредить Кею.
     - Не могу? - спросил он вкрадчиво. - Думаю, Кей был очень высокого мнения о своем брате. Помни это, Лара.
     Только намек, но весьма опасный. Она постаралась не показать своего страха.
     - Ты не посмеешь ему ничего сказать.
     Он рассмеялся.
     - Я угадал. Он не знает. Это все еще наша с тобой маленькая тайна.
     Лара мгновение смотрела на него, потом тихо рассмеялась.
     - На этот раз, Рэндалл, ты меня не запугаешь. - Она направилась к двери спальни, но на пороге остановилась. - Мне наплевать, как ты поступишь, только бы ты держался от меня подальше. Отправляйся в Вашингтон. Окружи себя репортерами. Подружись с президентом. Стань знаменитостью. Заведи хоть кучу романов. Я наконец с тобой разведусь, как обещала несколько лет назад. Я подаю на развод немедленно. И с этой минуты, если ты хочешь со мной разговаривать, называй меня доктор Маллори. Я больше не миссис Портер.
     Она захлопнула за собой дверь.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

     Джейнэллен прикрыла глаза рукой от солнца, нетерпеливо вглядываясь в даль в ожидании появления "линкольна". Когда же она увидела, что машина повернула к дому с шоссе, она закричала:
     - Мама, он приехал!
     Кей позвонил им с аэродрома, как только прилетел, и сказал, что едет домой. Накануне он звонил из Хьюстона.
     - Блудный сын возвращается. Заколите жирного тельца.
     Джейнэллен не выполнила этого приказа, но попросила Мэйдейл приготовить праздничный обед. Кей жив и здоров! Кей возвратился!
     Джейнэллен сбежала вниз по ступенькам и встала прямо на пути "линкольна", заставив его остановиться. Она положила руки на капот и улыбнулась брату через стекло, потом подбежала к двери и бросилась в объятия выходившего из машины Кея.
     - Осторожней! Пожалей мои больные ребра. - Он все-таки удержался на ногах и обнял ее, потом отодвинул в сторону и оглядел с ног до головы. - Не могу поверить своим глазам! Как ты похорошела!
     - Не правда, - притворно-застенчиво запротестовала она.
     - Нет, похорошела, зачем мне тебе льстить. У тебя какие-то перемены. Какие?
     - Я подстриглась и сделала завивку, только и всего. Между прочим, я как раз сидела под сушилкой, когда кто-то постучал по колпаку и показал мне на телевизор. В новостях рассказывали о том, что ты, доктор Маллори и ее муж вылетели из Монтесангре и возвращаетесь домой через Колумбию. Я чуть не умерла от радости, когда увидела вас всех на экране.
     Улыбка исчезла с его лица.
     - Да, эта неделя запомнится надолго. - Затем, ущипнув ее за щеку, он сказал:
     - Мне нравится твоя новая прическа.
     - А маме нет. Она говорит, что такая прическа слишком легкомысленна для женщины моего возраста. Ты тоже так считаешь? - поинтересовалась она озабоченно.
     - Я считаю, что она очень сексуальная.
     - Ах, благодарю вас, сэр. - Она сделала реверанс.
     - Вот как. Ко всему прочему, ты еще научилась кокетничать. - Он упер руки в бока, наклонил голову и еще раз внимательно ее осмотрел. - Может, ты мне хочешь что-нибудь сказать? Может, я чего-нибудь не знаю?
     - Нет, ничего. - Ответ прозвучал слишком быстро и категорично. Она почувствовала, как у нее вспыхнули щеки; если брат это заметит, он сразу догадается, что она лжет.
     - Кейто по-прежнему выискивает неполадки?
     Как ни старалась, Джейнэллен не смогла удержать лучезарной улыбки; одно упоминание его имени наполняло ее радостью. Оно напоминало о часах, которые они проводили вместе поздно вечером в гостиной, обнимаясь и целуясь, споря, есть ли будущее у их любви, - причем она настаивала, что есть, а он говорил, что нет, - строя планы совместной жизни, которая ждала их впереди, как говорила она, и которой у них не будет, как утверждал он.
     Но вопреки всем их спорам о характере и продолжительности их любви, роман все равно был настоящим. Они проводили вместе почти все двадцать четыре часа и вот-вот должны стать любовниками, и на земле не было женщины счастливей Джейнэллен.
     Это счастье нельзя было скрыть, особенно от ее проницательного брата. Кей широко улыбнулся.
     - Надеюсь, он хорошо с тобой обращается. А то я до него доберусь и оторву ему яйца. Так ему и передай.
     - Как можно! - ужаснулась Джейнэллен. - Это неприлично. - И тут же рассмеялась, вспомнив, какими словами и уловками она пользовалась, чтобы удержать Бови. Она не жалела об этом. Она добилась своего.
     Обняв друг друга за талию, они направились к дому.
     - Ты, наверное, страшно устал. Мэйдейл сменила у тебя белье на постели. Пообедаешь, примешь горячую ванну и спать.
     Внезапно Кей остановился, и Джейнэллен проследила за его взглядом. За ними с веранды наблюдала Джоди. Она прекрасно выглядела. Определенно врачи склонны поднимать шум по пустякам, и в этом отношении Джоди оказалась права. Ее здоровье улучшалось, несмотря на их мрачные прогнозы.
     Дела особенно пошли на поправку в последние несколько дней. Джоди утверждала, что чувствует себя отлично и ощущает прилив сил. Она больше не страдала забывчивостью и не капризничала, когда наступало время приема лекарств. Она даже сократила число выкуриваемых сигарет до двух пачек в день и вчера возобновила посещения парикмахерской.
     Джоди ожила в тот самый день, когда они узнали, что Кей покинул Монтесангре, и Джейнэллен не считала это простым совпадением. Несмотря на частые ссоры, мать и брат были глубоко привязаны друг к другу.
     - Привет, Джоди, - произнес Кей сдержанно и осторожно.
     Он помнил те необдуманные ранящие слова, сказанные ему перед отъездом. Джоди тоже, должно быть, вспомнила свои жестокие речи. Ее тонкие губы дернулись, словно от внезапной боли.
     - Вижу, ты вернулся целым и невредимым.
     - Более или менее.
     Джейнэллен смотрела то на мать, то на брата в надежде, что ничто не нарушит это необъявленное перемирие.
     - Давайте выпьем перед обедом. Джоди шествовала впереди. Она отказалась от спиртного, но зажгла сигарету.
     - Я читала, что мятежники конфисковали твой самолет. - Она выпустила вверх облако дыма.
     - Совершенно верно. Спасибо, сестренка. - Он взял из рук Джейнэллен стакан виски со льдом. - Это не имеет значения. Хозяин самолета хотел, чтобы с машиной что-то случилось, например, чтобы мы попали в аварию, и он бы получил хорошую страховую премию. Ему нужны деньги, а не самолет.
     - Я так и подумала, что дело нечисто. Почему ты связываешься с подобными беспринципными личностями?
     - К вопросу о беспринципных личностях, -