ся дальнейшая жизнь. Она даже  не  заметила,  что  ее  платье  залито
кровью жениха. Бэннер не обращала внимания и на реплики гостей.
   Несколько мужчин смущенно потупились. Ли  переминался  с  ноги  на  ногу,
избегая встречаться с бешеным взглядом Догги  Бернса  или  угрюмым  молчащей
Ванды. Мика конвульсивно сглатывал слюну. Ма Лэнгстон смотрела на него  так,
что любой пришел бы в замешательство.
   - А вот Ванда говорит, что это ты, Шелдон, - насмешливо сказал  Догги.  -
Разве не так, Ванда? - Он толкнул  женщину  вперед,  чтобы  все  увидели  ее
огромный живот.
   Ни капли стыда в глазах Ванды не было, они лукаво блуждали по толпе. Губы
ее самодовольно надулись. Многие мужчины, находившиеся здесь, были  виноваты
в том, что у Ванды столь скверная репутация. Сейчас они жалели  о  том,  что
когда-то прикоснулись к ней, и благодарили Бога, что  уличен  только  Грейди
Шелдон.
   - Да, это его ребенок, - мрачно подтвердила Ванда. - Он приставал ко мне,
когда папы не было дома. Он.., он...
   - Ну давай, Ванда, детка, расскажи им, что он сделал. Выдержав паузу, она
опустила голову, повертела пуговицу на платье и пробормотала:
   - Ну, он меня поимел.
   - Это бесстыдная ложь! - закричал Грейди, перекрывая поднявшийся гвалт.
   Берне шагнул вперед, потрясая револьвером.
   - Ты называешь мою милую дочурку лгуньей?
   - Если она говорит, что я  насиловал  ее,  да.  Грейди  побледнел  сейчас
больше, чем от потери крови, шока и боли, ибо понял, что сам загнал  себя  в
ловушку. Глаза его метнулись к Бэннер, белой как  полотно,  потом  к  Россу,
почерневшему, как сам дьявол.
   - Я.., мм.., я имею в виду...
   Росс бросился к нему, схватил за лацканы пиджака и рывком дернул к  себе.
Они в упор смотрели друг на друга.
   - Ты крутился с этой швалью, когда собирался жениться на моей  дочери?  -
зарычал он.
   Джейк в мгновение ока оказался рядом с Россом. Когда Грейди, застонав  от
боли, пробормотал, что с ним слишком грубо обращаются,  Джейк  наклонился  и
взял свой  револьвер.  Берне  даже  не  попытался  остановить  его.  Публика
заволновалась. Все как один переводили взгляды с Борисов на Шелдона.
   Джейк взвел курок "кольта" и сунул ствол под подбородок Грейди.
   - Ну, мистер, мы ждем.
   Грейди со страхом смотрел на мужчин.
   - Может, я и был с ней несколько раз.
   Костяшки пальцев Росса белели на темном пиджаке Грейди, рычание вырвалось
из его груди. Грейди, заикаясь, продолжал:
   - Почти все мужчины в городе спали с ней. Это может быть чей угодно...
   - Но все мужчины в городе  не  собирались  жениться  на  моей  дочери!  -
закричал Росс и оттолкнул Грейди так резко, что тот чуть не упал.
   - Как же ты мог? - в напряженной тишине спросила Бэннер.
   Грейди с трудом проглотил слюну и качнулся в ее сторону.
   - Бэннер! - Он умоляюще протянул к ней руки.
   - Не прикасайся ко мне! - Девушка отпрянула от  него.  -  Мне  невыносима
мысль, что ты  дотронешься  до  меня  теми  же  руками,  которыми...  -  Она
повернулась и посмотрела на Ванду Берне. Та  подбоченилась,  и  на  лице  ее
читалось откровенное злорадство.
   Бэннер развернулась и быстро направилась по проходу, держась  независимо,
воинственно и гордо. Мать следовала  за  ней.  Все  Лэнгстоны  понуро  брели
сзади. Ковбои Ривер-Бенда, как маленькая армия, вышли  во  двор  и  сдвинули
ряды вокруг Лэнгстонов, пока те седлали лошадей и усаживались на них.
   Росс все еще стоял у алтаря, покачиваясь от ярости,  его  била  дрожь,  а
глаза потемнели от гнева. Так, чтобы его слышали все, он предупредил:
   - Если ты когда-нибудь приблизишься к моей дочери, я убью тебя. Понял?
   Росс повернулся и деревянной походкой вышел из церкви. Джейк, не сводя  с
Грейди холодного взгляда, опустил револьвер и снова сунул его за пояс.
   - Как бы я хотел убить тебя прямо сейчас.
   И когда он шел по проходу, звон его шпор был единственным звуком, который
раздавался в церкви.
   Бэннер уже сидела в коляске в объятиях своей матери. Ее рыдания раздирали
душу. Все были подавлены и не смотрели друг на друга;
   Джейк вскочил  в  седло  и,  предоставив  Россу  позаботиться  о  дочери,
возглавил процессию.
   - Мика, Ли, давайте сзади. Если кто-то последует за  нами,  дайте  знать.
Все развернитесь веером, рассредоточьтесь и смотрите в оба.
   Всадники беспрекословно подчинились приказу и образовали  прикрытие,  как
люди, преданные своему феодалу и готовые защитить его семью.
   Джейк тронул поводья, поравнялся с  коляской  и  поехал  вперед.  Росс  с
твердым, как гранит, лицом правил лошадьми, а Бэннер и Лидия, заключив  друг
друга в объятия, сидели и  плакали.  Росс  взглянул  на  Джейка,  когда  тот
поравнялся с ним.
   - Спасибо.
   Джейк только кивнул.

***

   Ривер-Бенд был украшен по случаю свадебного  приема,  который  так  и  не
состоялся. При виде аллеи,  ведущей  от  реки  к  главному  дому,  у  Бэннер
болезненно сжалось сердце: каждый столбик изгороди был выкрашен в белый цвет
и увит цветами и ленточками.
   Еще более несчастной она почувствовала себя,  посмотрев  на  дом.  Перила
крыльца были украшены гирляндами и цветущей жимолостью,  столы  на  переднем
дворе уставлены едой и питьем. Все это готовилось несколько дней подряд  для
множества гостей, которые никогда уже не придут.
   Росс спрыгнул на землю и помог Лидии выйти из коляски. Джейк  спешился  и
протянул руку Бэннер. Она сидела как парализованная, оцепеневшая от горя,  и
не заметила Джейка, пока он не прикоснулся к ее руке и не назвал ласково  по
имени. Увидев его лицо, исполненное сочувствия, девушка вымученно улыбнулась
и приняла его руку.
   Ковбои поехали к дому для рабочих. Обычно веселые и  шумные,  сейчас  они
были непривычно мрачные. Один из детей Анабет хныкал и просил  пить.  Другой
ребенок, совсем маленький, плакал на груди у отца, а Гектор похлопывал  его,
наверное, чуть сильнее, чем надо. Молчаливые и мрачные,  как  на  похоронах,
они вошли в дом.
   Тут Бэннер пришлось выдержать еще одно испытание. Лидия украсила парадную
гостиную корзинами с цветами. А на столах, покрытых  кружевными  скатертями,
лежали свадебные подарки, уже доставленные, но еще не раскрытые.
   Бэннер содрогалась от рыданий. Росс подошел к ней сзади и положил руки ей
на плечи.
   - Принцесса, я...
   - Папа, пожалуйста, - быстро проговорила она. - Мне надо побыть одной.
   Высоко  подобрав  юбки,  как  делала  много   лет   назад,   когда   была
девчонкой-сорванцом, Бэннер побежала  вверх  по  лестнице.  Через  несколько
секунд все услышали, как захлопнулась дверь ее спальни.
   - Сукин сын, - тихо обронил  Росс,  скинув  с  себя  сюртук  и  расслабив
галстук. - Мне следовало прикончить этого ублюдка голыми руками.
   - Не могу поверить. Правда, не могу. О Росс, сердце Бэннер, должно  быть,
разбито... - Лидия  прильнула  к  мужу  и  расплакалась.  Росс  повел  ее  в
гостиную.
   Ма отнеслась к случившемуся спокойно.
   - Анабет, уведи малышей на кухню и отрежь им по куску торта. Незачем  ему
пропадать. А вы. Ли и Мика, отнесите остатки торта рабочим.
   - Мэринелл, разлей пунш по стаканам, думаю, все захотят  попить.  Гектор,
ты потеешь сильнее, чем другие мужчины. Снимай сюртук и галстук, пока совсем
не растаял.
   Из-за свадьбы Бэннер все Лэнгстоны были в сборе. Семья  пропутешествовала
из Теннесси в Техас; дружба между Коулменами и Лэнгстонами была неподвластна
ни расстояниям, ни времени.
   И Ли, и Бэннер считали бабушкой Ма Лэнгстон,  высокую,  статную,  сильную
физически и духовно и очень нежную.  Ее  замечания  порой  резали  слух,  но
всегда были продиктованы любовью.
   Зик Лэнгстон умер давно, и Бэннер его не помнила. Несколько лет после его
смерти Ма пыталась работать на их фермерской усадьбе к западу от Остина,  за
это время двое ее детей, Атланта и Сэмюэль, умерли от скарлатины.
   Анабет, старшая дочь Лэнгстонов, вышла замуж за  соседа-фермера,  Гектора
Драммонда, вдовца с двумя маленькими дочками. У них родились  два  мальчика.
Гектор управлял землей Лэнгстонов и своей и при этом  имел  небольшое  стадо
коров, которое надеялся увеличить.
   Мэринелл, синий чулок, уехала из дома, училась в школе  в  Остине,  потом
служила официанткой в ресторане в Санта-Фе, в  железнодорожном  депо,  чтобы
заработать на учебу. Теперь она стала учительницей. Мэринелл не была замужем
и, как утверждала, не собиралась.
   Росс и Лидия убедили Ма поселиться у них, когда  Гектор  стал  заниматься
хозяйством. Она согласилась, не  поставив  никаких  условий,  но  отказалась
принимать помощь от Коулменов.  Ма  заявила,  что  будет  отрабатывать  свое
содержание, как и Мика, младший из Лэнгстонов, которого наняли ковбоем.
   Росс построил для Ма маленький домик, она сама расчистила за  ним  землю,
выращивала и собирала урожай, который  попадал  на  стол  в  Ривер-Бенд.  Ма
обшивала всю семью и рабочих, поскольку Лидия так  никогда  и  не  научилась
владеть иголкой.
   Лэнгстоны были очень близки с Коулменами. Ма охотно давала советы и тем и
другим, и никто не сомневался в их правильности.
   В гостиной Джейк налил Россу стаканчик виски, молча протянул ему,  и  тот
поблагодарил его взглядом. Вытерев слезы, Лидия подняла голову с плеча мужа.
   - Я должна поговорить с ней, но не знаю, что сказать.
   - Черт побери, если бы я знал. - Росс залпом выпил виски.
   Лидия встала, поправила юбки, подошла к  Джейку  и  коснулась  рукой  его
щеки.
   - Как всегда, мы полагаемся на твою поддержку. Он накрыл ее руку и прижал
к щеке.
   - Пусть так и будет, - ответил Джейк.
   Бэннер казалось, что кровь, залившая подвенечное платье,  вытекла  из  ее
разбитого сердца. Глядя на свое отражение, она не могла поверить,  что  лишь
несколько  часов  назад  смотрела   в   зеркало,   счастливая,   ничего   не
подозревающая и совершенно невинная.
   Теперь подвенечное платье выглядело как издевка, и Бэннер желала одного -
немедленно освободиться от него. Не дожидаясь ничьей помощи, она нетерпеливо
отрывала крючки на спине, если не удавалось расстегнуть их.
   Наконец  девушка  сняла  платье  и  отшвырнула  его.  Нижнее  белье  тоже
оказалось в крови. Она сдирала его  с  себя,  пока  не  осталась  совершенно
голая, а потом долго и ожесточенно мылась над тазом. Слезы ручьем лились  из
глаз. Бэннер, надев первое попавшееся платье, упала поперек кровати.
   Как он мог так поступить с  ней?  Самым  ужасным  было  не  то,  что  все
открылось. Узнав, что Грейди был близок с другой женщиной,  Бэннер  испытала
шок. Как же он мог взять эту  дрянь,  клянясь  в  любви  к  ней?  Вот  самое
жестокое и самое подлое из всех видов предательства. Да, клянясь в страстной
любви к ней, Грейди изливал эту любовь на Ванду Берне.
   При мысли о том, что он спал с Вандой,  Бэннер  затошнило.  Услышав,  как
тихо открылась дверь, она приподнялась. Лидия молча села на край  кровати  и
прижала дочь к груди.
   Они долго не разжимали объятий и  тихонько  раскачивались,  пока  наконец
Бэннер не выплакалась. Она зарылась головой в колени матери,  а  та  гладила
дочь по волосам, таким же волнистым, как у нее,  но  темным,  как  у  Росса.
Локоны не слушались ни щетки для волос, ни заколок.
   - Мы с отцом переживаем не меньше, чем ты.
   - Я знаю, мама.
   - И мы сделаем все, все, чтобы помочь тебе это пережить.
   - Знаю. - Вэннер всхлипнула и вытерла  нос  тыльной  стороной  ладони.  -
Почему он так поступил? Как мог так жестоко обидеть меня?
   - Он не хотел причинить тебе боль, Бэннер. Грейди - мужчина и...
   - И поэтому то, что он сделал, правильно?
   - Нет, но...
   - Я не жду от  жениха  невинности.  Я  не  настолько  наивна.  Но  разве,
признавшись в любви и попросив женщину выйти за него  замуж,  он  не  обязан
хранить верность?
   - Так думаю я и большинство женщин, но только не мужчины.
   - Неужели он не мог держать себя в руках? Неужели ради меня  нельзя  было
подождать?
   - Он не сравнивал тебя с той девицей, Бэннер. Это же ясно.
   - Я мечтала об этой стороне брака  так  же  сильно,  как  и  он!  Я  даже
говорила ему об этом!
   Многие матери от таких слов упали бы в обморок, но Лидия знала, что такое
сексуальное желание. Она надеялась, что дочь насладится  близостью  с  мужем
так же, как и она, и не считала разговор об этом постыдным.
   - А что, если бы я пошла к другому мужчине? - сердито проговорила Бэннер.
- Как бы Грейди почувствовал себя? И простил бы он меня?
   Лидия вздохнула.
   - Нет. Но так уж устроен мир. Мужчины могут  иметь  свои..,  приключения.
Просто Грейди попался. И заплатит за  это.  Но  и  ты  тоже.  Это,  конечно,
нечестно. - Лидия погладила дочь по щеке.
   - Я нетерпелива или нетерпима? Мне следует его простить? Ты  бы  простила
папе какие-нибудь приключения? - Бэннер посмотрела матери в глаза. - У  папы
были другие женщины после того, как вы встретились?
   Лидия вспомнила ночь, когда Росс помогал мадам Ларю и стайке проституток,
возившихся с повозкой. Он пробыл там допоздна, явился совершенно пьяный,  от
него несло дешевыми духами. Росс клялся тогда и позже, что пошел к мадам, но
между ними ничего не было, и Лидия поверила ему.
   - У Росса было много женщин до меня. Но после встречи со мной  -  нет.  Я
понимаю, как тебе сейчас больно.
   - Думаю, Грейди не любил меня так, как папа любит тебя.
   - Но кто-нибудь полюбит так, дорогая.
   - Вряд ли, мама. - И девушка снова залилась слезами.
   Когда Лидия ушла, Бэннер, лежа на кровати, смотрела невидящим взглядом  в
потолок. Необходимо разобраться в своих чувствах. Что сейчас острее  -  боль
или злость?
   Не исчезла ли ее любовь к Грейди в ту секунду, когда  она  узнала  о  его
предательстве? Бэннер гневалась на него за то, что он опозорил не только  ее
имя, но и всю семью. Люди Ларсена долго не  забудут  этот  день.  Такова  уж
человеческая природа. И не важно, что Коулмены не виноваты. Грейди  опозорил
их так же, как и себя.
   Бэннер охватила ярость. И это чувство было гораздо сильнее боли и  обиды.
Она не хотела, чтобы Грейди вернулся. Ни за что  на  свете.  Девушка  больше
переживала за родителей, чем из-за  него.  Как  постелешь,  так  и  поспишь.
Ничего лучше и не придумаешь для такого случая.
   Может, она и не любила его  так,  как  ей  казалось?  Если  бы  обман  не
раскрылся сегодня, Бэннер не узнала бы, какой  у  него  слабый  характер,  и
оставалась бы в блаженном неведении. И была бы любящей женой. В этом она  не
сомневалась, и это злило ее.
   Девушка лежала, не замечая времени; лишь когда в  комнате  стемнело,  она
поняла, что уже вечер.
   Внезапно, поднявшись с постели, Бэннер поклялась, что не станет прятаться
от людей, поскольку ни в  чем  не  виновата.  Да  будь  она  проклята,  если
позволит Грейди Шелдону и всем городским сплетникам одолеть ее!
   Бэннер умылась холодной водой, чтобы никто не заметил, как у  нее  опухли
от слез глаза, надела домашнее платье, пригладила волосы и спустилась  вниз.
Все собрались на кухне ужинать. Когда она вошла, разговор оборвался, и все с
сочувствием посмотрели на  нее.  Даже  дети  Анабет  замолкли.  А  чего  они
ожидали? Что Бэннер затворится  у  себя  в  комнате  на  всю  жизнь?  Станет
беспомощной? Оденется в рубище? И превратится в тоскливую старую деву?
   - Я хочу есть, - объявила она. - Что-нибудь осталось? Сначала, увидев ее,
все  замерли,  как   на   рождественской   открытке.   Сейчас   родственники
зашевелились, стали двигаться, освобождая место за столом.  Бэннер  принесли
тарелку, приборы, передавали блюда с едой, но при этом  говорили  непривычно
громко, улыбались слишком широко, а глаза у всех слишком сильно блестели.
   - Ты, Гектор, упоминал о твоих новых быках, - сказал Росс так громко, что
малыш Анабет заплакал.
   - Ах да. Ну так вот...
   "Бедный мистер Драммонд", - подумала Бэннер, глядя  в  свою  тарелку.  Он
заметно нервничал и никак не мог поддержать обычный разговор.  Она  же  сама
говорила мало. Вообще-то Бэннер не слишком хотела есть, но заставила себя.
   Кто-то, возможно Ма, распорядился убрать все  украшения  в  доме.  Теперь
ничто не напоминало о намечавшемся  свадебном  торжестве,  кроме  фруктового
пунша, который они  пили.  Лидия  унесла  разорванное  свадебное  платье  из
спальни дочери, и Бэннер надеялась, что его сожгли. Корзин с цветами тоже не
было. Двор выглядел буднично. Лидия просила не беспокоиться насчет подарков,
пообещав проследить за  тем,  чтобы  их  вернули.  Не  увидев  завернутых  в
красивую бумагу коробок,  Бэннер  решила,  что  мать  наверняка  уже  начала
заниматься этим.
   Со стороны это выглядело как  обычная  вечеринка.  Бэннер  отметила,  что
чувствует себя даже свободнее, чем другие.
   Все с тревогой поглядывали на нее, будто опасаясь, как бы она  не  начала
рвать на себе волосы.
   Когда дети поели, Мэринелл предложила вывести их  погулять.  Ли  и  Мика,
поев, тут же встали и что-то пробормотали насчет игры в  покер  в  доме  для
рабочих. Ма начала мыть посуду.
   - А ты сиди, - твердо сказала  она,  когда  Лидия  поднялась.  -  Я  сама
управлюсь, и очень быстро.
   Вскочила Анабет, желая помочь. Гектор и Росс обсуждали дела на ранчо.
   Лидия слушала, не сводя глаз с Росса. Джейк тихо пил кофе, поглядывая  на
Лидию.
   Все было нормально.
   - Пожалуй, я выйду на крыльцо. - Бэннер встала из-за стола.
   - Пойдем вместе, - торопливо предложила Лидия. - Там  прохладнее.  Джейк,
Гектор, берите свой кофе, если еще не допили.
   Когда все кухонные дела закончились, Мэринелл проводила Ма  в  ее  домик.
Анабет и Гектор пошли с ними, чтобы уложить разгулявшихся детей  в  постель.
До Бэннер долетали обрывки фраз, когда она спускалась с крыльца во двор.
   - Бэннер?
   - Я просто пройдусь, папа, - бросила она через плечо, заметив  тревогу  в
его голосе.
   Девушка отошла подальше к забору, служившему границей одного из  пастбищ.
Жеребенок играл с кобылой в густой весенней траве.
   - Похоже, резвый.
   Бэннер повернулась и увидела Ли и Мику.
   - Да, наверное. Разве не Спартан его отец?
   - Да, он один из лучших. Как думаешь, Мика?
   - Ты прав.
   - Вы что, пришли сюда обсуждать жеребят?  Я  думала,  вы  уже  по  уши  в
покере.
   - Продулись вчистую. - Мика вывернул карманы. Лунный свет посеребрил  его
волосы, и они казались сейчас такими же светлыми, как у Джейка. Но все же не
совсем такими.
   - А кто это недавно хвалился,  что  может  обыграть  в  карты  любого?  -
съязвила Бэннер.
   - Ты никогда ничего не забываешь, - улыбнулся Мика. Привычной шуткой  они
хотели разрядить напряжение. Вести непринужденный разговор было трудно всем,
кто вышел из церкви.
   - И чего вы сюда явились? - спросила Бэннер.
   Ли бросил взгляд на Мику, и тот, подбадривая, кивнул ему.
   - Ну, мы просто хотели... Ну.., поговорить с тобой о том, что случилось в
церкви.
   Она скрестила руки на перилах загородки и подалась вперед.
   - О чем это?
   - Ну, знаешь, Бэннер, Грейди не один виноват.
   - Что ты имеешь в виду?
   Ли тяжело сглотнул и посмотрел на Мику, надеясь на поддержку. Тот  сделал
вид, будто наблюдает за пони, и не пришел ему на выручку.
   - Мы хотим сказать, что.., ну,  понимаешь...  Многие  парни  были  с  той
потаскушкой. Она, должно быть, указала не на того.
   - Да, - вдруг вмешался Мика. - Можно  было  обвинить  полсотни  мужчин  в
городе. Но Шелдон для нее просто удача. Еще бы, такого  подловить!  Он  ведь
хозяин лесопилки и много чего еще. Понимаешь?
   - Если Грейди и был с ней, это вовсе не значит, что он  заделал  ребенка.
Вот что мы пытаемся тебе объяснить. Может, тебе станет легче, - закончил Ли.
   У Бэннер перехватило дыхание.
   - Мне на самом деле легче, но только от того, что вы заботитесь обо  мне.
- Она обняла Ли, потом Мику, который в ответ неловко  обнял  ее.  Они  росли
вместе, и он не был для нее чужим.
   Мика всегда поддразнивал Бэннер, хотя  раньше  ее  брата  заметил  в  ней
перемены и то, как она выросла.
   Мика был неравнодушен к ней, но у него хват