меня.
     И в ту же секунду Кари осознала, что действительно ждала его. Не то, чтобы она знала, что их встреча состоится именно в этот вечер, но отчего-то у нее не было ни малейшего сомнения в том, что в конце концов он обязательно ее найдет.
     - Не хочу ставить тебя в дурацкое положение. Присаживайся.
     Отсвет свечи плясал на ее волосах, отражался двумя огоньками в глазах, мягко ласкал ее губы. И ему подумалось, что никогда еще он не видел ее столь обворожительной. Кари вряд ли догадывалась, как быстро и неровно бьется сейчас его сердце. Впрочем, точно так же билось и ее собственное.
     - Ты в самом деле не возражаешь?
     В ответ она не сказала ни слова - просто отодвинулась чуть-чуть и убрала куртку и сумочку, освобождая ему место на диванчике рядом с собой. Усевшись, он положил руки на стол и повернулся к ней. Они смотрели друг на друга. Просто смотрели. Эти двое не двигались, почти не дышали - жили только их глаза.
     - Что изволите заказать, сэр?
     Даже отвечая официанту, Хантер не отводил взгляда от Кари.
     - Все то, что заказала себе дама. И еще бутылку вина. Того, которое идет под... - Тут он был вынужден проконсультироваться с Кари. - А что мы едим?
     - Форель.
     - Того, что идет с форелью.
     - Слушаюсь, сэр. Благодарю вас.
     Официант исчез, и они снова стали пожирать друг друга глазами. Это было похоже на какой-то молчаливый ритуал.
     - А ты изменился, - заметила она.
     - Ты тоже.
     - Я всегда видела тебя только в костюме и галстуке. - На сей раз на нем были слаксы и рубашка. Воротник ветровки был поднят, рукава закатаны до середины кисти. Стоило ей заметить это, как он снял ветровку и положил рядом с ее замшевой курткой на диван. Его одежда была словно взята из каталога мод журнала "Джи-Кью". Удивительно, но на нем одежда сидела гораздо лучше, чем на манекенщиках, надменно смотрящих с глянцевых страниц.
     - У тебя нос от солнца облупился, - проявил наблюдательность Хантер. Смущенно засмеявшись, она прикрыла кончик носа пальцами. - Много загораешь?
     - Нет, не слишком. Я легко простужаюсь, а здесь, в горах, для меня даже на солнце лежать холодновато. Зато я много гуляю пешком.
     Последовал новый период молчания. Он думал о том, как мило выглядит она со своим покрасневшим и облупившимся носом. Она же, глядя на жесткие черные волосы, выбивающиеся из-под расстегнутого ворота рубахи Хантера, гадала, покрывают ли они всю его грудь.
     - Ваше вино, сэр, - несмело кашлянул официант, простояв у их столика незамеченным несколько долгих секунд.
     Хантер приступил к священнодействию снятия пробы. Другой бокал был подан Кари. В нем искрилось прозрачное вино, и она, не успев попробовать его, почувствовала себя так, будто эта золотистая жидкость уже растеклась по ее жилам. Пригубив вина, она благосклонно улыбнулась, хотя не разобрала толком, каково оно на вкус. Сейчас она не ощущала почти ничего. Голод, каких-нибудь несколько минут назад беспощадно терзавший ее, внезапно пропал. И зачем только она заказала этот слоновый ужин?
     Потягивая вино, они пристально смотрели на пламя свечи, будто надеялись увидеть в нем разгадку всех секретов Вселенной.
     - А откуда тебе... Нет, не стоит даже спрашивать. Догадываюсь, кто мог рассказать тебе, где я нахожусь. - Затем, боясь показаться излишне самонадеянной, Кари осторожно осведомилась:
     - Ведь наша встреча вовсе не случайна, не правда ли?
     Он кивнул:
     - Не случайна.
     Ее взгляд снова остановился на огоньке свечи.
     - Значит, ты выведал все у Пинки. - Это не был вопрос. Кари всего лишь спокойно констатировала факт.
     - Да.
     - Недели не прошло с тех пор, как я позвонила ему отсюда, и вот вам, пожалуйста... А ведь он поклялся хранить тайну.
     - Я замучил его. Не давал ему покоя ни днем, ни ночью. И он в конце концов сломался. - Действительно, у Хантера вошло в привычку каждый день по пути со службы заезжать на телестанцию, чтобы поинтересоваться у Пинки, не слышно ли чего от Кари. Это стало до того рутинным, что Пинки и Бонни иной раз даже волновались и задерживались на работе, если окружной прокурор запаздывал к ним с очередным визитом. Наконец в прошлую среду у Пинки нашлось для него важное известие.
     "Брекенридж!" - это слово громом прогремело для пораженного Хантера. Он ожидал услышать что угодно: Таити, Тибет, но только не Брекенридж. Три месяца он с ума сходил от отчаяния, гадая, куда запропастилась Кари. А она все это время находилась от него в каких-нибудь ста километрах!
     - Умоляю, не злись на меня за то, что я выследил тебя, - виновато произнес Хантер.
     Она посмотрела прямо в омут его зеленых глаз.
     - А я и не злюсь. - Ее губы еле шевелились, шепча эти слова. - Во мне нет больше злобы.
     Его можно было обвинить в чем угодно, но только не в тупости. Сказанного ею было более чем достаточно, чтобы понять: он помилован!
     Дикое напряжение, до сих пор сковывавшее его, наконец отпустило грудь, и он с облегчением глубоко вздохнул. Этот тугой комок в груди беспокоил Хантера с того самого дня, когда он понял, какие катастрофические последствия его действия будут иметь для Кари, и без того уже жестоко наказанной судьбой. Теперь же ему хотелось смеяться.
     Хантер поднял бокал. Кари последовала его примеру. Они чокнулись, празднуя наступивший между ними мир, но только мысленно - вслух об этом пока не решался заговорить ни один из них. Но глаза, которыми они смотрели друг на друга, сказали все без слов.
     От него потребовалось сверхъестественное усилие воли, чтобы не поцеловать ее во влажные от вина губы. Хантер вновь изнывал от желания запустить пальцы в золото ее волос. Его рот жаждал ощутить атласную гладкость кожи этой женщины, заскользив по ее шее вниз, к вырезу простой кофточки.
     Она же обратила внимание на его руки. Они были удивительно красивы - изящные, сухие, сильные. На фалангах тонких, длинных пальцев кое-где пробивались темные волоски. Запястье, на котором поблескивали золотые часы, не было слишком широким. Неожиданно ей захотелось взять его ладонь, чтобы рассмотреть ее в мельчайших деталях.
     Они ели медленно, делая большие паузы между блюдами. В ресторане посетителей было немного, то и дело к ним неслышно подходили услужливые официанты. Однако мужчину и женщину, сидевших в укромном кабинетике, вполне устраивал неторопливый ужин.
     Зеленый салат был холодным и хрустящим, печеный картофель - горячим и рассыпчатым. Пропитанный каким-то соусом, он имел изысканный вкус. Благоухающая ароматными травами форель была поджарена на гриле в самый раз.
     Однако Кари поперхнулась, когда Хантер поинтересовался у нее:
     - Давно ли живут вместе Пинки и Бонни?
     В конце концов ей удалось прокашляться. Запив попавший не в то горло кусок глотком вина, она промокнула слезящиеся глаза салфеткой.
     - Пинки и Бонни? Неужели те, которых я знаю? И ты говоришь, они живут вместе?..
     Он растерянно пожал плечами:
     - Ну да. Во всяком случае, мне так показалось. В конце рабочего дня они всегда вместе идут на автомобильную парковку. А однажды я услышал, как она напомнила ему, что "у них" кончилось молоко, и, стало быть, по пути домой им надо заехать в молочный магазин. Вполне семейный разговор. Тебе не кажется?
     - Молоко? - ошеломленно вскричала Кари. Откинувшись на мягкую спинку диванчика, она расхохоталась. - Мерзкий хитрец! Сколько раз я беседовала с ним на эту тему, а он знай себе помалкивает. Боялся, что я буду злорадствовать: "Вот видишь, а вышло-то в конце концов по-моему!"
     Отодвинув тарелку в сторону, Хантер тоже откинулся на спинку дивана.
     - Сдается мне, что их роман - твоих рук дело. Похоже, ты долго и упорно работала над осуществлением этого гуманитарного проекта.
     - Почти два года. Я сразу поняла, что они созданы друг для друга. Она без ума от него, и вообще ей нужен кто-нибудь, о ком можно было бы постоянно заботиться. А если кто и нуждается в заботе, то Пинки - в первую очередь. Однако вся его беда в том, что он упрям как осел и долгое время ни в какую не хотел признавать столь очевидного факта.
     Хантер внимательно смотрел на ее лицо, озаренное доброй улыбкой.
     - Похоже, он тебе нравится.
     В ее глазах что-то неуловимо дрогнуло - Кари поймала на себе его внимательный взгляд. Только сейчас она заметила, как близко к ней он сидит. Вдвоем они уместились на небольшом диванчике. Кари ощущала тепло, исходившее от его мускулистого бедра.
     - Очень нравится. О таком друге можно только мечтать. - Она сделала маленький глоток вина. - Правда, иногда такие друзья способны сделать тебе очень больно.
     - Каким образом?
     - Они всегда говорят тебе правду, в то время как другие - только то, что тебе приятно слышать. - Вздохнув, она прикрыла глаза. - Видишь ли, я рассчитывала на то, что Пинки поможет мне выбраться из каши, которую я сама же и заварила. А он сделал так, что я понесла наказание по полной программе. Как стойкий оловянный солдатик.
     - Кари... - При звуке его голоса ее глаза широко распахнулись. - Прости, что я стал причиной твоих неприятностей по службе. Но поверь, я не имею к этому никакого отношения.
     - Знаю... - Ее голос был нежен и мягок - точно так же, как и ладонь, которая успокаивающе опустилась на его руку. Она первой прикоснулась к нему. По собственной воле! И это привело их обоих в замешательство. Кари глядела на свою ладонь, удивляясь, почему никак не может убрать ее с напрягшейся мужской руки. - В этом нет ни капли твоей вины, Хантер. Я очень сожалею о том, что сказала тебе в тот день в ресторане.
     - Ты уже извинилась передо мной. В записке.
     - Мертвый клочок бумаги, образец канцелярщины, - слегка пожала она плечами. - Мне было так стыдно за свою выходку, что я не нашла подходящих слов, чтобы толком извиниться. - В ее глазах блеснули слезы, голос зазвенел. - Тебе следовало просто врезать мне по мозгам.
     - Не надо, Кари, даже не вспоминай об этом. Все прошло и навеки забыто. - Он накрыл ее ладонь своей.
     - Десерт не желаете?
     Кари была искренне благодарна официанту за его бесцеремонность. Ее голова кружилась, но вовсе не от выпитого. Слишком уж быстро развивались события. Впору было немного притормозить. Ведь она только-только начала свыкаться с мыслью о смерти Томаса и его изменах. Да тут еще карьера под вопросом, все ее будущее...
     Нужна ли ей сейчас эта новая встряска? Она с готовностью ухватилась за возможность продлить и без того затянувшийся ужин, потому что не имела представления, как ей быть, когда он закончится.
     - Да, пожалуйста. Нельзя ли взглянуть на меню сладкого стола? - поспешно проговорила Кари. - Должно быть, от горного воздуха аппетит разыгрался. Я ем за троих с тех пор, как приехала сюда.
     Она постаралась произнести это как можно более легкомысленно и непринужденно, хотя и сомневалась, что ей удастся одурачить Хантера. С небрежной улыбкой он по-прежнему внимательно наблюдал за ней, словно сразу заметил ее неуверенность. Судя по всему, ему было ясно, что ее горячее желание отведать сладкого - лишь неуклюжая уловка с целью затянуть время.
     Они тщательно, строчку за строчкой, изучили меню вместе.
     - Творожный торт "Нью-йоркский", - глубокомысленно прочел вслух Хантер.
     - Звучит неплохо, - тут же вставила слово Кари. - С клубникой, наверное?
     Официант с достоинством кивнул.
     - А какая разница между творожным тортом "Нью-йоркский" и простым? - поинтересовался Хантер.
     - Семьдесят пять центов, - не моргнув глазом ответил официант.
     Оба весело рассмеялись.
     - Если уж брать, то только самое лучшее. Будьте добры, творожный торт "Нью-йоркский" - для дамы и яблочный пирог - для меня. И еще два кофе.
     - С сыром или ванильным мороженым? - осведомился официант, делая пометки в своем блокнотике.
     Хантер повернулся к ней:
     - Что ты кладешь в кофе - сыр или ванильное мороженое?
     - Ничего, - вполне серьезно ответила она.
     - Я спрашивал, что вам положить на яблочный пирог, - уточнил официант, демонстрируя недюжинную выдержку.
     - Ах, на пирог! Ну тогда, пожалуйста, мороженое.
     Официант удалился, осуждающе покачивая головой, а они снова покатились со смеху. Обессилев от хохота, Кари уперлась лбом ему в плечо. Наверное, со стороны она выглядела подвыпившей, но ей было так хорошо, что плевать она хотела на всех остальных. И когда, подняв голову, Кари встретила взгляд его глаз, сердце ее окончательно оттаяло.
     - Единственный раз я видел тебя смеющейся в суде. Кажется, твой оператор сказал тебе тогда что-то забавное. Мне очень нравится, как ты смеешься, - тихо произнес Хантер.
     - А вот тебя я ни разу не видела смеющимся.
     - Сегодня вечером многое происходит впервые. Ты не находишь?
     Этот хрипловатый шепот заставил ее тело сжаться в сладостном предчувствии. Его голос будто проникал во все клеточки ее тела, возбуждая каждую. Первыми откликнулись эрогенные зоны. Бороться сразу с несколькими очагами пожара было бессмысленно, и потому Кари отдалась во власть медленного, сладкого огня.
     - Жаль, конечно, оставлять такой лакомый кусочек, но боюсь, что лопну, если съем его, - сказала она через несколько минут.
     - Мы можем попросить завернуть нам остатки "для собачки", и у тебя будет, что съесть на завтрак.
     - Ну уж нет, уволь. Помнишь о тех семи кило, которые прибавляет человеку телекамера?
     - Я помню все, что ты сказала в тот день. До последнего слова.
     Она тоже помнила. Помнила, как смело и самоуверенно вошла в его кабинет, даже не подозревая об ожидающем ударе, который оставит в ее душе глубокий шрам на всю жизнь. Именно тогда для нее начались мучительные испытания, которые не закончились до сих пор. Вместе с тем сейчас ее преследовало неотвязное ощущение, что воздействие, оказанное этим человеком на ее судьбу тогда, было детской шалостью по сравнению с тем, что ожидает ее в ближайшем будущем.
     Однако не слишком ли она простодушна? Не слишком ли рано вообразила себе, что между ними вот-вот произойдет нечто необычное, захватывающее, из ряда вон? Или это вино ударило ей в голову, сделав ее размякшей дурехой, безответственной и распущенной?
     - Где твои очки? - спросила она неожиданно для себя самой.
     - В куртке. Мне они нужны только в тех случаях, когда надо что-то как следует разглядеть. - Этот ответ рассмешил ее. - В самом деле, - серьезно заверил ее Хантер. - На расстоянии метра я и без них все прекрасно вижу.
     - Значит, ты даже мысли не допускал о том, что мы можем сидеть на гораздо большем расстоянии?
     Его голос понизился:
     - Я думал только об одном: лишь бы она просто разрешила мне сесть рядом, и тогда уж я непременно сяду как можно ближе к ней.
     Кари стыдливо потупилась. А он тут же выругал в душе самого себя. К чему торопить события? Для начала - дружба, и только дружба. Все остальное - потом.
     - Ну что, может быть, пойдем?
     Кари пробормотала что-то в знак согласия, и они начали собираться. Не успел он опомниться, как она, не дожидаясь его помощи, накинула на плечи свою куртку и потянулась за счетом. Однако Хантер, проявив на сей раз расторопность, вырвал листок бумаги из ее рук.
     - Я хочу заплатить за себя, - удивленно произнесла она.
     - Нет уж, позволь мне, - произнес он тоном, не терпящим возражений, и ей стало понятно, что спорить с ним бессмысленно. - Что ты сказала? - поинтересовался Хантер в следующую секунду, когда Кари пробубнила что-то себе под нос.
     - Я говорю, что у тебя все задатки деспота.
     Запрокинув голову, он от души рассмеялся.
     Позже, когда они вышли на тротуар, Хантер спросил ее:
     - Прогуляемся, или хочешь, чтобы я подвез тебя?
     Все ясно: ему было заранее известно о том, что она отправилась в ресторан пешком. Впрочем, чему тут удивляться? Если уж он всерьез вознамерился заарканить ее, то наверняка сделает все, чтобы наперед знать о каждом ее шаге.
     - Тебе нет нужды ни подвозить, ни провожать меня.
     Глубоко засунув руки в карманы, Хантер устремил взгляд на зубчатый силуэт горных вершин и медленно сосчитал до десяти.
     - Может, хватит детских игр? В особенности после всего того, что нам довелось пережить.
     Господи, она снова едва все не испортила. Сначала с ресторанным счетом, а теперь еще и это. Какого черта она то и дело шипит на него, как загнанная в угол кошка?
     - Это я к тому, что путь отсюда неблизкий, - обольстительно усмехнулась Кари, надеясь, что он зачтет ей в плюс это оправдание.
     Хантер тоже улыбнулся:
     - Ничего, осилю как-нибудь.
     Он взял ее за руку и перевел через улицу. Не спрашивая у нее дороги, он уверенно вел Кари вверх по склону холма - прямиком к ее дому.
     Ему пришлось замедлить шаг, чтобы идти с ней в ногу. Они шли молча - это было молчание двух людей, давно и близко знающих друг друга. Ночь была тиха и безмолвна. Наконец Кари нарушила молчание, сказав первое, что пришло ей в голову:
     - Скажи честно, Хантер, зачем ты приехал сюда?
     - В отпуск. - Шутка получилась не слишком удачной.
     - И выбрал Брекенридж совершенно случайно?
     - Нет, не случайно. - Он остановился. Двое стояли посреди улицы, глядя друг на друга. Улица была совершенно пустынной. Но даже если бы вокруг было полно людей, это мало что изменило бы. Сейчас для мужчины и женщины в целом свете не существовало никого, кроме них двоих.
     - Как только Пинки проговорился мне, что ты находишься здесь, я уведомил начальство, что беру неделю отпуска. И приехал сюда с единственной целью - увидеть тебя. Приехал сегодня днем и первым делом нашел дом, в котором ты остановилась. Я колесил вокруг него несколько часов, пока не увидел, как ты выходишь на улицу. У меня было твердое намерение прийти к тебе завтра утром, но я не смог ждать. И поэтому пошел следом за тобой в ресторан.
     Приблизившись к ней еще на шаг, Хантер заговорил чуть спокойнее:
     - Прошел год с того дня, как погиб твой муж. Насколько я знаю, траур длится ровно год. Теперь он закончился, и ты вольна начать свою жизнь заново. - Он мягко взял ее за плечи. - Господи, до чего я хотел увидеть тебя, поговорить, побыть с тобою вместе...
     - Зачем, Хантер?
     Он посмотрел ей прямо в глаза.
     - Ты сама знаешь, Кари.
     Стойко выдержав его взгляд, она произнесла со всей честностью и откровенностью, на какую только была способна:
     - Между нами всегда было что-то. Не знаю, что именно. Поначалу мне казалось, что это ненависть, во всяком случае с моей стороны. А теперь не уверена. Каждый раз, когда я вижу тебя, в моей душе творится что-то неладное - меня гложет какой-то страх, смутная тоска. Мне всегда было как-то не по себе рядом с тобой, до тех пор... - Она смущенно замолчала и отвернулась.
     - До каких пор?
     - До сегодняшнего вечера. - Голова Кари была низко опущена, губы еле шевелились. Согнутым указательным пальцем он приподнял подбородок женщины, заставив ее снова глядеть ему в глаза.
     - Могу ли я понимать это так, что ты согласна потерпеть меня рядом с собой еще несколько дней?
     - Не знаю, - ответила она тихо, но искренне. - На многое не надейся. Лучше не надейся вообще. Мои чувства к тебе никогда не были однозначными. Неоднозначны они и сейчас.
     Его улыбка приняла грустный оттенок.
     - О большей откровенности я и мечтать не мог. - Он взял ее руки в свои. - Только одно скажи: что ты почувствовала, когда увидела, как я иду к тебе?
     Кари взволнованно посмотрела на него. От возбуждения у нее перехватило дыхание.
     - Обрадовалась...
     Она ожидала, что Хантер переменится в лице, но была разочарована - его лицо оставалось бесстрастным. А ведь мог бы улыбнуться, склонить голову, поцеловать ее в щеку. Или обнять и страстно поцеловать в губы.
     Но он всего лишь вымолвил:
     - Ты вся дрожишь.
     - Озябла...
     - А ну-ка. - Он снял куртку с ее плеч и помог ей просунуть руки в рукава.
     - Спасибо, - сдержанно поблагодарила Кари и повернулась, чтобы уйти.
     - Подожди. - Хантер развернул ее к себе лицом и согнул ноги в кол