е сейчас только пришло в голову... а не связана ли эта анонимка с местью нашего Руслана Кириллу Слепневу за ту старую ссору в ?Пицунде?? На Кавказе долго помнят обиды и не успокаиваются, пока не отомстят. Я там вырос и знаю. Они коварны и хитры. Чтобы безопасно отомстить, ждут долго. Ну сам посуди: допустим, они подстерегли и изувечили Кирилла? На кого подозрение падает? - бросил на Петра умный взгляд поверх очков. - Думаю, эта провокация задумана, как самый безопасный способ мести Слепневу. Узнали, видимо, это про него и решили подставить. Расчет верный: поймают - ему худо, а они в стороне.
     - А меня зачем приплели? - недоуменно поднял брови Юсупов. - Должны знать, что с наркотиками дела не имею. И за что мне так изощренно мстить? Я ведь их не оскорблял. Только помешал изувечить Кирилла.
     - Для них довольно и того, что помешал. Считают - твою непричастность в конце концов установят, и ты отделаешься нервотрепкой.
     - До чего же ты все складно обосновал. У тебя не голова, Казаков, а Совет министров! - восхищенно воззрился Петр на старосту группы. - И все же не могу поверить, что Руслан - такой расчетливый подлец. Ну согласен: он и его шайка действуют нагло, занимаются незаконными делами. Но устроить такую хитрую провокацию... На это они не способны!
     - Может, ты и прав, - неожиданно согласился Виктор Казаков, снимая и протирая очки. - Но у меня нет другой версии. Подумайте вместе со Слепневым.

***

     В своей небольшой уютной спальне Инна с непривычным для нее чувством растерянности взирала на равномерно вздымающуюся волосатую грудь задремавшего Руслана. То, что он велел ей сделать, превосходило даже ее представления о подлости. Не отличаясь совестливостью, она сознавала: выполнить требование любовника - верх предательства.
     Обстановка, в которой росла Инна, не способствовала воспитанию высокой морали. Ее мать, выйдя замуж по любви, бросила мужа вскоре после рождения дочери. Очень красивая была, хотелось хорошо одеваться, а муж, молодой инженер, зарабатывал мало. Сошлась с директором торговой базы, где работала, - любовь втроем ее устраивала. Но разразился скандал; мать с дочкой переехали в квартиру, купленную для них директором.
     Вот только любовник он никудышный... Скоро появился более молодой и красивый - удачливый спекулянт; принимала она его тайком от директора. Но все тайное становится явным: директор все узнал и сошел со сцены. Спекулянт к ним переселился, и девочка стала свидетельницей пьяных оргий взрослой компании.
     Спекулянт, настоящий подонок, в отсутствие матери растлевал дочь. Узнав об этом, мать не стала никуда заявлять, но выгнала негодяя. Появился новый друг, на этот раз вполне приличный человек. Пережив неудачный брак, он очень к ним привязался - период жизни с ним оказался благополучным. Однако тщеславная натура матери не выдержала: случайно ей удалось познакомиться с овдовевшим финансовым воротилой - он и стал ее нынешним мужем.
     Теперь она жила на широкую ногу, купалась в роскоши. Разъезжала вместе с мужем по модным курортам, постоянно сопровождала его в деловых поездках за границей; дочерью совершенно не интересовалась, предоставив ее самой себе. Наглядный пример матери выработал у Инны убеждение, что жить надо для собственного удовольствия, а мужчины лишь инструмент в достижении этой цели.
     Рано начав половую жизнь, с легкой душой меняла любовников, могла иметь нескольких одновременно. Не задумываясь, им изменяла, но никогда не делала гадостей. А тут Руслан распорядился: на лекции подложить три пакетика героина в сумку Кирилла. Инна растерялась.
     - О чем мечтаешь, радость моя? - Руслан, очнувшись от сна, улыбаясь, властно притянул ее к себе. - Самое время заняться утренней зарядкой.
     - Погоди, Руслик, я еще не пришла в себя. - Инна лихорадочно искала предлог: как бы отказаться, не делать этой подлости. - И потом, нам надо поговорить. Хочу попросить у тебя прощения.
     - Интересно, в чем же ты передо мной провинилась? - с деланным равнодушием осведомился Руслан, но в глазах появилась настороженность.
     Сердце затрепетало, но она собралась с духом.
     - Ночью... ты довел меня до такого состояния... я себя не помнила. - И бросила на него нежный взгляд. - Вот и дала согласие сделать то, о чем ты попросил, - подложить Кириллу героин. Но на трезвую голову поняла - нет, не смогу. Мы ведь с ним вместе еще со школы.
     - Эх ты, пожалела этого шакала! - укоризненно процедил сквозь зубы Алиев. - А еще уверяла, что он для тебя ровно ничего не значит! Выходит, обманывала? Такого не прощаю!
     - Да разве я могу тебя обмануть, Руслик?! Ничего он для меня не значит как мужчина! - взмолилась Инна, обнимая его и ластясь. - Но ведь у вас на Кавказе тоже верны дружбе. Уволь меня от этого, дорогой!
     - С шакалами у нас дружбы не водят! А твой Слепнев - подлец! - отстраняя ее от себя, отрезал Руслан. - Я его не трогал. Сам напросился, унизил меня перед товарищами. Своими руками с ним бы разделался! Но ведь ты не хочешь, чтобы меня посадили в тюрягу или вышибли из института?
     - Конечно, нет, милый! - Инна порывисто обняла его, стала целовать. - Но и не хочу, чтобы по моей вине то же произошло с ним.
     Видно, до сознания Руслана дошло ее душевное состояние, а может, подействовала ласка, но голос его смягчился.
     - Напрасно переживаешь, радость моя! - убеждал он Инну. - Ничего такого твоему подонку не грозит - папочка выручит. - Недобро усмехнулся. - Не даст завести уголовное дело, исключить из института. Но карьеру Слепневу этот скандал здорово подпортит. - В голосе его прозвучало злорадство. - Не раз ему потом аукнется!
     Сопротивление Инны он сломал - почувствовал это. Нежно перевернул ее на спину и с уверенной силой стал приводить более убедительные доводы. Через несколько минут, пылая страстью, она забыла о своих сомнениях...
     Скандал разгорелся во вторник, после первой пары лекций. Сидя, как всегда, рядом со Слепневым, Инна в конце лекции незаметно положила на дно его сумки целлофановый пакетик с тремя порциями героина, уверенная - не сразу обнаружит. Но произошло непредвиденное. Когда группа перешла в лабораторию, Кирилл усомнился, взял ли из дома нужную тетрадь: решил проверить, достал из груды сумок свою - вышли товарищи покурить - и обнаружил вместе с тетрадью пакетик с наркотиком.
     Он подумал немного, гадко усмехнулся, нашел сумку Петра и, убедившись, что никто не видит, подложил ему эту бомбу. Ехидно потер руки: мировой скандальчик получится! Юсупов, конечно, отопрется, но все же это уронит его авторитет, а то слишком вознесся - во всем хочет быть первым!
     Занятие еще не началось, когда в лаборатории неожиданно появился замдекана Николай Иванович Бурмак, куратор первого курса; потребовал внимания и волнуясь заявил:
     - У меня к вам очень неприятное дело. Полчаса назад в деканат позвонил неизвестный и предупредил, что двое ваших товарищей сегодня принесли для продажи наркотики. - Сделал паузу, переводя дыхание. - К нам еще раньше поступил сигнал, что они занимаются этим позорным делом, но не было фактов.
     - Кто же это?
     - Назовите их! Студенты подняли шум.
     Бурмак жестом руки призвал к тишине.
     - Ну что ж, придется назвать. Я и пришел, чтобы все выяснилось. От души надеюсь, что это какая-то гнусная мистификация. Аноним утверждает, что наркотиками торгуют Юсупов и Слепнев.
     Все снова возмущенно зашумели, а Кирилл визгливо выкрикнул:
     - Клевета! Никогда я этим не занимался!
     - Успокойтесь! - вновь поднял руку Николай Иванович. - Чтобы покончить с этим неприятным делом, предлагаю сделать так. Пусть Слепнев и Юсупов добровольно позволят старосте проверить содержимое их сумок и карманов. Обиды тут нет. Как же иначе покончить с клеветой? Все согласны?
     Студенты одобрительно загудели, а Кирилл даже выкрикнул:
     - Правильно, давайте разберемся! Позор для института, если в это вмешаются менты. Я согласен!
     Петр промолчал; взял свою сумку, вместе с Кириллом спокойно подошел к старосте Казакову. Тот очень тщательно проверил у обоих содержимое карманов и принялся за сумки. Ничего не найдя у Слепнева, заглянул в сумку к Петру и охнул - пакетик с наркотиком... С недоумевающим видом вытащил на всеобщее обозрение.
     - Ну, Юсупов, ты и оборотень! Никак от тебя этого не ожидал! - только и мог он вымолвить, обескураженно посмотрев на Петра поверх очков.
     Все разом возмущенно заговорили, и некоторое время стоял невообразимый шум, пока расстроенный Николай Иванович снова не поднял руку.
     - Что ты нам на это скажешь, Юсупов? Зачем принес сюда эту гадость? Ты, Слепнев, - кивнул он Кириллу, - можешь вернуться на место.
     - Юсупов не виноват! Я его друг и знаю: это недоразумение! - с фальшивым пафосом имитировал заступничество Слепнев. - Его кто-то подставил!
     - Сядь на место! - прикрикнул на него Бурмак. - Юсупов не маленький, сам за себя ответит. Ну, что молчишь, будто язык проглотил? - гневно обернулся он к Петру. - Объясни нам, откуда у тебя наркотики!
     Петр стоял как громом пораженный... ?Так это не сон, все произошло наяву?.. Необходимо взять себя в руки?.
     - А что я могу сказать? Сам ничего не понимаю, - тихо произнес он среди напряженной тишины. - С утра этой дряни у меня в сумке не было. Я к ней и не прикасался. Кто мне ее туда подложил - не знаю.
     Объяснение банальное - любому известно, кто смотрит криминальную хронику. Последовал взрыв негодования.
     - Ну конечно! Как всегда: ?я не я, и бомба не моя?! - выкрикнул чей-то голос.
     - Ладно, подумай пока. Из-за тебя мы не станем срывать занятие, - решил Николай Иванович. - Придется тебе, Юсупов, пойти вместе со мной и старостой в деканат. Там и поговорим.
     Петр молча подчинился и в сопровождении замдекана и старосты Казакова под перекрестными взглядами товарищей покинул лабораторию.
     Юсупову в деканате учинили форменный допрос - он длился больше часа. Бурмак призвал на помощь проректора по режиму Савелия Ильича Бессонова. Профессиональная интуиция, факты - все быстро расположило его к этому парню.
     - Значит, так, - констатировал Савелий Ильич. - Если верить, что Юсупов не наркоман и к пакету с наркотиком не прикасался, а я надеюсь, экспертиза это подтвердит - можно предположить, что его подставили.
     - Но кто и зачем? - перебил Бурмак. И как попал пакет с наркотиком в сумку Юсупова, когда он фактически не выпускал ее из рук?
     - А это мы постараемся выяснить у Юсупова и Казакова, не нужно только торопиться. - Бессонов спокойно взглянул на него, как бы призывая к терпению. - Где хранятся сумки на лекциях и где была твоя, Петр?
     - В том-то и дело, что на лекции она все время была при мне, - недоумевая, пожал плечами Петр. - В перерыве я не выходил, мы с Кириллом отгадывали кроссворд. А в лаборатории были только свои. Это какой-то фокус!
     На лекциях мы держали сумки при себе, а в лаборатории свалили в кучу и пошли покурить, - дополнил Казаков. - Никто там не оставался. - Умолк, мотнул головой, припомнил, добавил: - Кирилл Слепнев вроде бы подотстал, присоединился к нам позднее.
     - Вот это уже зацепка! - констатировал Бессонов. - Ведь мы установили: он хоть и не наркоман, но, говорят, иногда балуется. Не мог он тебя подставить, Петр? Получается - больше некому.
     - Такого быть не может! - возмутился Юсупов. - Кирилл - мой друг. Зачем ему мне вредить? И потом, он не идиот, чтобы самому на себя писать доносы. А анонимный враг обвинял нас обоих!
     Однако это не убедило Бессонова.
     - Положим, донести на обоих он мог для отвода глаз. Чтоб не подумали на него. Но если не Слепнев, то кто-то все же это сделал!
     - Теоретически мог Руслан Алиев, - предположил староста Казаков. - Я его сразу заподозрил, когда узнал в деканате про анонимку и сказал Юсупову, но он мне не поверил.
     - А почему ты его заподозрил? - заинтересовался Бурмак. - О нем ходят нехорошие толки?
     - У него была ссора со Слепневым, а Юсупов за того заступился. Вот я и решил, что Алиев таким образом решил им отомстить.
     - Но тогда он подложил бы наркотики Слепневу, - резонно заметил Бессонов. - Тут что-то не вяжется.
     Воцарилась тягостная пауза; все размышляли. Наконец, Бессонов поднял голову - глаза азартно блестели.
     - Ну что же, складывается логическая цепочка. Однако трудно доказуемая.
     - И как же вы объясняете происшедшее? - с любопытством спросил Бурмак. - Поделитесь с нами, хоть теоретически.
     - Могу объяснить эту загадку лишь следующим образом: из мести, кто-то, возможно, Алиев с помощью дружков, подбросил в сумку Слепнева наркотики и сообщил в деканат.
     - Но как же они оказались у Юсупова? - не выдержав, перебил Бурмак. - И почему Слепнев, обнаружив их, об этом не сообщил?
     У меня только одно объяснение, - спокойно продолжал Бессонов. - Слепнев обнаружил пакет, открыв зачем-то сумку в лаборатории, и, вместо того чтобы сообщить об этом или просто выкинуть, переложил в сумку Юсупова. Потому и задержался. Судите, какой он ему друг.
     Его слова произвели эффект разорвавшейся бомбы.
     - Неужели Кирилл мог пойти на такое? - пробормотал убитым голосом Петр. - Никогда не поверю, что он мне сделал такую подлянку!
     - Это, конечно, нужно доказать, - рассердился на него Савелий Ильич. - Но альтернативная версия лишь одна, Юсупов: наркотики принес ты! Не хочешь помочь нам изобличить Слепнева - придется отвечать тебе!
     - Только не надо меня стращать, - тихо, но твердо произнес Петр. - Я против того, чтобы вместо меня, - он сделал паузу, - поскольку я не виноват, сделали козла отпущения из моего друга. И помогать в этом не буду!
     - Ишь какой герой нашелся, - усмехнулся Бессонов. - Хотел бы на тебя посмотреть, когда будут исключать из института или отдадут под суд, если обвинение подтвердится. Ведь наркотики нашли у тебя, а отпечатки можно было и удалить. - И уже вполне серьезно заключил: - Одно тебя может выручить, Юсупов. Подлецы - хлипкий народец. Стоит покрепче поднажать - расколется твой дружок, сам все выложит. На этом пока остановимся. О том, что здесь говорилось, попрошу до времени держать язык за зубами. Соберемся, когда придут результаты анализа.
     Нелегко пришлось Петру, пока шло расследование. Твердо надеясь, что истина восторжествует, он скрыл от родителей, в какую попал переделку. К чему их волновать, пришлось переживать все в одиночку. Результаты экспертизы в его пользу, но ему еще несколько раз пришлось выдержать допросы.
     Все знали, что Кирилла тоже таскают на допросы, но он категорически отказывался говорить об этом, ссылаясь на запрещение деканата. По его унылому виду можно было подумать - чего-то боится. Однако Петр не верил в его предательство и убеждал в этом товарищей.
     В скором времени дело о наркотиках замяли. На вопросы студентов Николай Иванович Бурмак неохотно, невнятно объяснил: мол, негодяев, устроивших провокацию против Петра и Кирилла, выявить так и не удалось. Однако вскоре прошел слух, что разбирательство прекращено из-за вмешательства могущественного спонсора института - папаши Слепнева, когда он узнал, что его сын в числе подозреваемых.
     Итак, эта загадочная история осталась нераскрытой. Но Алиев с дружками из института исчезли. Старосте Казакову в деканате сказали, что Руслана вызывал к себе на беседу сам ректор, после чего он написал заявление о переводе в другой институт О нем скоро забыли.

Глава 8. Потрясающее предложение

     Сверкающее звуконепроницаемыми стеклами и мрамором высотное здание офиса Горного банка внушало почтение. В своем светлом, обставленном с солидной роскошью кабинете президент банка Виталий Михеевич Слепнев вел деловые переговоры сразу по двум телефонам. Среднего роста, тучный, представительный, на вид лет пятидесяти, с круглым лицом, его можно было бы назвать симпатичным, если б не пристальный, жесткий взгляд водянистых глаз.
     - Поздравляю, тезка! Хорошо провернул дельце! - одобрил он партнера, прижав трубку телефона к уху одной рукой и держа аппарат мобильной связи в другой. - Неплохой, говоришь, ?откат?? Нет, сумму не называй - доложишь лично.
     Положил трубку на стол, взял мобильник, резко произнес:
     - Ты зачем мне сюда позвонил? Засветиться? - сделал паузу, выслушал оправдания, смягчился. - Ладно, Авдеич, понял. Спешил обрадовать, что выбил задолженность у банкротов? Действовал молодцом, за то и держу. Но связь и впредь через посредников!
     Опустил аппарат на подставку и вновь взял телефонную трубку.
     - Так вот: немедленно переправь всю сумму по цепочке в оффшор. И чтобы, кроме нас двоих, никто не знал, что это за деньги! Хорошо меня понял? Будь здоров! - И довольно потер руки.
     Проценты от сделки, полученные в результате тайной договоренности с крупным клиентом банка, составляли цифру с многими нулями и, главное, шли на их личные счета. Слепнев, и так очень богатый, не упускал случая увеличить свое состояние.
     А был он когда-то бедным студентом и начинал свой бизнес мальчиком на побегушках у молодого, оборотистого дельца, выходца из руководящих комсомольских работников. Используя свои связи, тот организовал высокодоходную посредническую фирму по экспорту дефицитных на Западе минеральных удобрений.
     ?Вот сейчас, за несколько минут, сидя на телефоне, заработал два миллиона рублей!? хвастался тогда молодой шеф своему толковому посыльному, посвящая в тонкости проведенной операции.
     Очень скоро нищий студент Виталик, который давно уже понял, насколько выгоднее заниматься коммерцией, чем разгружать вагоны, так хорошо постиг все тайны ремесла, что сделался правой рукой босса. Перевелся на заочный факультет и целиком посвятил себя обогащению.
     При неясных обстоятельствах в ресторане застрелили его бывшего шефа; Виталий Михеевич, уже признанный авторитет, возглавил фирму, хотя его соперники и пустили слух, будто он причастен к убийству.
     Юный бизнесмен спас свою репутацию, подав на недругов в суд и выиграв процесс.
     Став во главе фирмы, он расширил его и превратил в могущественный концерн по добыче и реализации многих видов ценного сырья, главным образом для химической промышленности. Теперь возглавлял Горный банк, управлявший огромными денежными потоками от реализации и этого сырья, и многих цветных и редких металлов.
     Виталий Михеевич просматривал важный документ, когда голос помощника в селекторе доложил о приходе жены. Приказав проводить Любовь Семеновну к себе, он отложил бумаги и встал из-за стола ее встретить.

***

     Супруга банкира выглядела очень эффектно. Лет на десять моложе своего мужа, на полголовы выше ростом; в легком модном пальто, бежевом элегантном костюме; украшения неброские, но очень дорогие; голубоглазая брюнетка, с живописно высветленными прядями в короткой, под мальчика стрижке, она явно претендовала на место в первой шеренге столичных дам.
     - Что это ты, Любаша, нагрянула, даже меня не предупредив? - Виталий Михеевич, помогая ей снять пальто, пододвинул удобное кожаное кресло. - Что-нибудь случилось? - И присел в такое же кресло напротив.
     - Не знаю, как для тебя, Виталя, а для меня - да! - обидчиво произнесла Любовь Семеновна. - У нас с тобой только один сын, и его благополучие для меня важнее всего!
     - А что еще выкинул наш драгоценный сынок? - насторожился банкир. - Ведь мне как будто удалось уладить очередной скандал. Проигрался в карты?
     - Прошу тебя - без иронии. - В глазах ее появился злой блеск. - Не больно-то здорово ты уладил это дело в институте.
     - Почему это? Все замяли - мне сам ректор сказал.
     - Вот так всегда, Виталя! - Любовь Семеновна укоризненно посмотрела на мужа. - Тебе доложили - и опять забыл думать о сыне. А я так не могу! Вот и приехала.
     - Ну ладно, выкладывай, в чем дело. У меня слишком дорогое время. Могла бы подождать до вечера или позвонить.
     - Нет, не могла! Об этом стало известно, мне звонили! - уже всерьез рассердившись, повысила она голос. - Ты должен принять срочные меры. Нельзя допустить, чтобы все считали, будто наш сын - наркоман! Разговор не тел