Волна гнева, охватившая  Гарриет,  заставила  ее  остановиться  прямо
среди танцующих,  Морланд  тоже  вынужден  был  остановиться.  Несколько
человек с любопытством повернулись к ним. Гарриет, не  обращая  внимания
на окружающих, ледяным взглядом смерила Морланда:
   - Вы не должны больше называть моего жениха этим  именем.  Вы  хорошо
меня поняли, мистер Морланд?
   Брюс опустил золотистые ресницы, полуприкрыв светлые глаза:
   - Простите меня, мисс Померой, но мною движет забота о вас.
   - Вам не следует заботиться обо мне, сэр. Все, что вы могли  услышать
о моем женихе, не более чем пустые слухи.
   -  К  несчастью,  вы  заблуждаетесь.  Я  весьма   хорошо   знаком   с
Сент-Джастином, мисс Померой.
   Гарриет удивленно взглянула на него:
   - Вы?
   - Именно. Одно время мы были друзьями.
   - Друзьями?
   - Да. Мы росли вместе в Аппер-Биддлтоне. Я не оставил Гидеона,  когда
погибла его невеста. Фактически, я единственный,  кто  так  поступил.  И
дело не в том,  что  я  одобрял  его  поведение.  Просто  я  никогда  не
отворачиваюсь от друзей. Я остался бы и  по  сей  день  его  другом,  но
Сент-Джастин решил расстаться со мной, да и вообще с обществом.
   Гарриет сдвинула брови:
   - Я не знала этого, сэр.
   Брюс снова обнял ее и повел в танце. Гарриет  не  сопротивлялась.  Ее
любопытство было возбуждено. Брюс Морланд первый, кто в Лондоне назвался
другом Гидеона.
   - Вы говорите, что знаете Сент-Джастина уже несколько лет?
   - Да. - Брюс улыбнулся ангельской улыбкой, и в его глазах  отразилась
печаль о прошлом.
   - Когда-то мы  были  неразлучны.  Несколько  сезонов  мы  без  устали
развлекались. Ночами играли в карты, потом отправлялись на бега  или  на
боксерские матчи, даже не заезжая домой. Не было такого, чего бы  мы  не
попробовали хотя бы раз. Ну, а потом на сезон приехала Дидре  Раштон.  И
все изменилось.
   Гарриет прикусила губу:
   Может быть, мы не будем обсуждать это, сэр?
   Брюс понимающе улыбнулся:
   - Один Бог знает, как бы я хотел забыть тот сезон. Иногда я  мысленно
возвращаюсь к событиям тех лет и спрашиваю себя - мог ли я предотвратить
трагедию?
   - Вы не должны  осуждать  себя,  мистер  Морланд,  -  быстро  сказала
Гарриет.
   - Но я был близким другом Гидеона, - вздохнул он. - Я знал и  понимал
его лучше других. Он человек  безрассудный,  всегда  поступал  так,  как
хотел. И я знал эту девушку, невинную и прекрасную. Гидеон увидел  ее  и
сразу же возжелал...
   - Они оба из Аппер-Биддлтона, и должны были знать друг друга  еще  до
приезда Дидре Раштон на свой первый сезон, - заметила Гарриет.
   - Да, они из одной местности, но вряд  ли  проводили  время  в  одном
кругу, - объяснил Морланд. - До этого я редко видел  ее.  Она  была  еще
ученицей, когда отец устроил  ее  первый  выезд  в  Лондон.  Гидеон  был
старше. И все время заезжал в школу, пока она  не  выросла  и  не  стала
женщиной.
   - Я слышала, она была прелестна.
   - Да. И готов поклясться - она не любила Гидеона. Да и как она  могла
бы в него влюбиться?
   - Очень просто.  Я  могу  себе  это  представить,  -  пожала  плечами
Гарриет.
   - Вздор. Такую красавицу, как она,  могла  привлечь  только  красота.
Однажды она призналась мне, что почти не в силах смотреть  на  уродливое
лицо Гидеона. Ее терпения хватало только, чтобы танцевать с  ним,  когда
он требовал.
   - Полно! - сверкнула глазами Гарриет.  -  В  лице  Сент-Джастина  нет
ничего ужасного. И он прекрасно танцует.
   Брюс улыбнулся:
   - Вы очень великодушны, моя дорогая. Но правда  состоит  в  том,  что
большинство людей с трудом смотрят  на  его  лицо.  Шрам,  которому  уже
десять лет, как вы знаете...
   - Нет, не знаю.
   Он получил его в дуэли на рапирах.
   Глаза Гарриет расширились.
   - Я не знала.
   - Я один из немногих, кому известна эта история. Я  же  говорил  вам,
что был его лучшим другом в те времена.
   Гарриет задумчиво склонила голову:
   - Если Дидре Раштон было противно смотреть на Гидеона, - то  есть,  я
хочу сказать, на Сент-Джастина, - почему же она согласилась на  помолвку
с ним?
   - Причина  самая  обыкновенная,  -  спокойно  ответил  Брюс.  -  Отец
настоял. Дидре была послушной  дочерью,  а  преподобный  Раштон  захотел
выдать ее замуж в семью с хорошим  положением.  Он  мечтал  видеть  дочь
замужем за сыном  графа.  И  когда  Гидеон  сделал  предложение,  Раштон
заставил дочь принять его. Никто не делал из этого секрета.
   Гарриет вспомнила слова  миссис  Стоун.  Да,  пожалуй,  за  помолвкой
скрывались свои причины.
   Как ужасно для Гидеона, - прошептала Гарриет.
   Во взгляде Брюса сквозило сожаление о прошлом:
   Возможно, поэтому он так с ней поступил...
   О чем вы говорите?
   - Мисс  Померой,  мне  трудно  говорить,  но  будьте  осторожны.  Без
сомнения, вы слышали, что  Сент-Джастин  соблазнил  Дидре  Раштон  после
помолвки?
   И бросил ее. Да, я слышала, и не верю этому.
   Лицо Брюса посерьезнело.
   - Мне очень бы не хотелось поучать вас, но позвольте посоветовать вам
трезво смотреть на вещи. Совершенно ясно, что Дидре он взял  силой.  Она
никогда бы не отдалась Гидеону по своей  воле.  И  это  могло  произойти
только в ее брачную ночь, не раньше.
   - Я не верю, что Сент-Джастин изнасиловал свою невесту, -  с  вызовом
заявила Гарриет. Она  снова  остановилась  и  высвободилась  из  объятий
Брюса. - Это не что иное, как ложь. И  вы,  сэр,  никогда  и  никому  не
должны больше ее повторять. Я не желаю слушать ничего подобного.
   Гарриет  повернулась  и  пошла,  не  дожидаясь,   пока   Брюс   будет
сопровождать ее.
   Шепоток удивления прошелестел за ней. Она, не обращая на это никакого
внимания, направилась к своим энтузиастам.
   Новые друзья тепло приветствовали ее, радуясь,  что  она  так  быстро
вернулась к  научной  дискуссии.  Какое  облегчение,  подумала  Гарриет,
оказаться среди людей,  обсуждающих  что-то  более  важное,  чем  старые
сплетни.
   Оливер, лорд Эпплгейт, совершенно вдохновенный молодой барон, на  три
года старше Гарриет, улыбнулся ей с нескрываемым обожанием.  Он  недавно
получил титул,  и  только  из-за  старания  соответствовать  новой  роли
выглядел напыщенным. В остальном это был приятный человек, и он нравился
Гарриет.
   - А вот и вы, мисс Померой. - Эпплгейт тотчас оказался рядом и  подал
ей стакан лимонада.  -  Как  раз  вовремя,  чтобы  разбить  доводы  леди
Янгстрит. Она пытается убедить нас, что отполированные каменные глыбы  и
скопление валунов у подножий альпийских холмов - свидетельства  Великого
Потопа.
   - Совершению верно, - безапелляционно заявила леди Янгстрит,  крупная
импозантная дама преклонных лет,  страстная  собирательница  древностей.
После  войны  с  Наполеоном  она  проводила  много  времени  в   поисках
ископаемых на Континенте и всякий раз напоминала об этом факте коллегам.
- А что еще, скажите,  ради  Бога,  кроме  мощного  потока  воды,  могло
сдвигать эти огромные глыбы, так причудливо составляя их?
   Гарриет напрягла мысль:
   - Однажды я обсуждала этот  предмет  с  отцом.  Он  назвал  несколько
возможных причин гигантского разрушения на Земле - действующие  вулканы,
землетрясения, даже... - И поколебавшись, добавила:
   - Даже лед мог это сделать.
   Все изумленно уставились на нее.
   - Лед? - спросила явно заинтригованная леди  Янгстрит.  -  Вы  хотите
сказать, мощные ледники? Такие, как глетчер?
   - Ну, если глетчеры в горах были когда-то больше нынешних,  -  начала
осторожно Гарриет, - они  могли  покрывать  огромную  территорию,  потом
растаять и все это сотворить... валуны и глыбы.
   - Ужасно смешно, - завопил лорд Фрей, подходя  к  группе.  -  Что  за
ерунда? Как это лед может покрывать почти весь Континент?
   Леди Янгстрит улыбнулась Фрею  с  обожанием.  Ни  для  кого  не  было
секретом, что они давние любовники.
   -  Совершенно  верно,  дорогой  мой,  молодежь  всегда   ищет   новые
объяснения, чтобы отбросить давно проверенные ответы. А  ты  принес  мне
еще шампанского?
   - Конечно, дорогая. Как я мог забыть. - И  Фрей  протянул  ей  бокал,
галантно поклонившись.
   - В самом деле, - продолжала увлеченно рассуждать Гарриет,  -  трудно
представить себе Великий  Потоп.  Если  наводнение  охватило  всю  Землю
сразу, то куда потом ушли эти воды?
   -  Прекрасная  мысль,  -  закивал  Эпплгейт,  с  обычной  горячностью
подхватывая  высказывания  Гарриет.  -  Вулканы,  землетрясения  и  тому
подобное - более вероятное объяснение, именно они повинны в том, что  на
вершинах гор мы находим морские окаменелости, а в море  -  вулканические
породы, - с легкой  улыбкой  произнес  он.  -  Эти  силы  могут  служить
объяснением, почему Земля плоская.
   - Но откуда взялись окаменелости древних  существ,  не  так-то  легко
объяснить, - очень серьезно заметила Гарриет. - Почему  не  осталось  ни
одного живого экземпляра?
   - Потому что все  они  погибли  в  Великом  Потопе,  -  заявила  леди
Янгстрит. - Совершенно ясно. Утонули. Все  до  единого,  бедняжки.  -  И
одним глотком осушила бокал шампанского.
   - Хорошо, но я все еще не уверена... - Гарриет  осеклась,  сообразив,
что никто уже не обращает внимания на ее слова. С  некоторым  опозданием
она услышала, как  по  толпе  пробежал  шепоток,  и  все  повернулись  к
элегантной лестнице в конце бального зала. Гарриет взглянула туда.
   На верхней ступеньке стоял Гидеон  и  обозревал  толпу  презрительным
взглядом.  Он  был  во  всем  черном.  Его  белый  галстук   и   рубашка
подчеркивали изящество вечернего наряда.
   Их взгляды встретились. Гарриет удивилась, как быстро он  отыскал  ее
среди гостей.
   Он спускался вниз по ступенькам, покрытым красным ковром, с  холодной
надменностью, не обращая внимания на любопытное ожидание, написанное  на
лицах.
   Он здесь. Гарриет велела себе оставаться спокойной. Рано  или  поздно
Гидеон должен был объявиться, и это вовсе не говорило о его страсти  или
о нетерпении увидеть ее. Он счел своим долгом появиться здесь.
   Пока Гидеон пересекал зал, шепот  катился  за  ним  волной,  а  толпа
расступалась как море. Широкими шагами виконт шел в сиянии ламп,  ни  на
кого не глядя, ни с кем не здороваясь. Он направлялся прямо к Гарриет.
   - Добрый вечер, дорогая, - сказал он в наступившей тишине и склонился
к ее руке. - Надеюсь, вы оставили для меня танец?
   - Конечно, милорд, - Гарриет широко улыбнулась. Затем тронула его  за
руку:
   - Но прежде... вы знакомы с моими друзьями?
   Гидеон оглядел стоявших полукругом людей:
   - Не со всеми.
   - Позвольте мне представить вам остальных. - И Гарриет быстро провела
эту церемонию.
   - Значит, все правда, - проговорила леди Янгстрит  с  неодобрением  в
голосе, - значит, вы помолвлены?
   - Совершенно верно, - подтвердил Гидеон. - В утренних  газетах  будет
сообщение. - Он повернулся к Гарриет:
   -  Не  сомневаюсь,  моя  невеста  уже  получила  от   вас   наилучшие
поздравления и пожелания, леди Янгстрит?
   Леди Янгстрит поджала губы:
   - Конечно.
   - Разумеется,  -  кивнул  Эпплгейт,  стараясь  не  смотреть  на  шрам
Гидеона. - Желаю вам обоим счастья. Разумеется.
   Другие тоже пробормотали нечто подобное.
   - Спасибо, - сказал Гидеон, блеснув глазами. - Я так и думал. Пойдем,
дорогая, мы не танцевали с тобой целую вечность.
   Он ввел Гарриет в круг танцующих, музыканты заиграли  вальс.  Гарриет
пыталась держаться на расстоянии, соблюдать внешние приличия, как  учили
ее тетушка Эффе и тетушка Аделаида, но вскоре забыла обо  всем.  Объятия
Гидеона даже в танце слишком волновали ее.
   Она почти забыла, какой он  большой,  весело  подумала  Гарриет,  как
широка его грудь, твердая, как скала; а какие плечи! Его огромная ладонь
покрывала почти всю ее спину. Гарриет  вспомнила  тяжесть  его  тела  на
своем в ту ночь в пещере, и от воспоминаний ощутила сладостную дрожь.
   - Я надеюсь, ваш отец выздоровел? - спросила она Гидеона,  кружившего
ее в вальсе.
   - Ему гораздо лучше, спасибо. Мой вид для  него  будто  электрический
ток - прекрасный стимулятор к выздоровлению, - насмешливо сказал Гидеон.
   -  Боже  мой,  милорд,  он  так  счастлив  вас  видеть,   что   сразу
выздоравливает?
   - Не совсем. Своим видом я напоминаю ему о том, что  будет,  если  он
покинет грешную землю.  Мысль,  что  именно  я  унаследую  титул  графа,
помогает ему цепляться за жизнь. Он ужасно боится, что благородный титул
Хардкасла перейдет в такие недостойные руки.
   - О Боже! - Гарриет сочувственно посмотрела на него. -  Неужели  ваши
отношения с отцом так плохи, милорд?
   - Да, моя дорогая.  Именно.  Но  вам  не  стоит  беспокоиться.  После
свадьбы мы будем видеться с родителями по возможности реже. Ну а теперь,
если вы не возражаете, я бы хотел обсудить нечто более  интересное,  чем
мои отношения с родителями.
   Конечно. О чем вы хотели поговорить?
   Гидеон слегка усмехнулся,  когда  взгляд  его  упал  на  ее  глубокое
декольте.
   - Ты мне сообщала, Гарриет, что оттачиваешь  здесь  светские  манеры.
Как успехи?
   - Откровенно говоря, я с самого начала была не  в  восторге  от  этой
затеи. Потом я случайно встретилась с лордом Фреем.
   - Ах да.
   - Оказалось, что он одержим окаменелостями, и пригласил меня  в  свое
Общество любителей древностей и ископаемых. С  тех  пор,  как  я  начала
принимать  участие  в  его  заседаниях,  мне  здесь   интересно.   Такие
прекрасные люди и очень добры ко мне.
   - Неужели добры?
   - О да. Они обладают обширными знаниями. - Гарриет быстро  огляделась
- не подслушивает ли кто? - и, понизив голос, сообщила Гидеону:
   - Я думаю показать зуб кое-кому из членов отделения пещер.
   - Мне всегда казалось, ты опасаешься, как бы его  не  украли  или  не
пробрались в твою пещеру.
   Гарриет сосредоточенно нахмурилась:
   - Конечно, я беспокоюсь. Но начинаю склоняться к мысли, что  кое-кому
все-таки можно довериться. И потом, если никто еще не находил  подобного
зуба, я вправе с уверенностью написать в своей  статье,  что  обнаружила
новую разновидность.
   Гидеон усмехнулся:
   - О, моя дорогая Гарриет, как я рад, что  ты  не  занимаешься  своими
манерами.
   - Уверяю  тебя,  я  стараюсь,  но  это  не  столь  увлекательно,  как
коллекционирование окаменелостей, -  бросив  на  него  сердитый  взгляд,
отвечала Гарриет.
   - О, могу понять.
   Гарриет просияла,  заметив  среди  танцующих  сестру.  Фелисити  была
просто великолепна в легком полупрозрачном платье персикового цвета, она
кокетливо улыбалась в вихре танца красивому молодому лорду.
   - Возможно, мне и надо поработать над манерами, - признала Гарриет, -
но зато мне приятно сообщить, что Фелисити  достигла  совершенства.  Она
пользуется большой популярностью, и теперь, когда  ей  обещана  доля  от
наследства Аделаиды, ей незачем спешить с замужеством. Я подозреваю, она
захочет приехать и на второй сезон. Фелисити прекрасно проводит время, и
городская жизнь ей по душе.
   - А ты жалеешь, что тебе приходится спешить с замужеством?
   Снежно-белый галстук Гидеона стал объектом ее пристального внимания.
   - Сэр, вы чувствуете себя обязанным торопиться, и у  нас  просто  нет
возможности дать себе время, чтобы  окончательно  убедиться  в  чувствах
друг друга.
   - Не следует ли из твоих слов, что ты не испытываешь  никаких  чувств
ко мне?
   Гарриет, потрясенная, подняла на него глаза. Она  почувствовала,  как
жар заливает щеки.
   - Ох нет, Гидеон, у меня и в мыслях не было сказать, что у  меня  нет
никаких чувств к тебе.
   - Очень рад это слышать, - смягчился Гидеон. - Танец  закончен,  если
позволите, я провожу вас к друзьям. Посмотрите, с каким любопытством они
смотрят на нас.
   - Не обращайте внимания, милорд.  Они  просто  хотят  защитить  меня,
потому что ходят разные слухи.
   - Увидим, - пробормотал Гидеон, пробираясь с ней через толпу к членам
научного Общества.
   - Кажется, появился еще кое-кто в вашем кружке.
   Гарриет устремила в том направлении взгляд,  но  не  увидела  никого,
даже лорда Эпплгейта и леди Янгстрит.
   - Твой рост дает тебе определенные преимущества, Гидеон.
   - Что верно, то верно.
   И тут толпа  расступилась.  Гарриет  увидела  коренастого  мужчину  с
красным  лицом.  В  нем,  определенно,  было   что-то   неприятное.   От
проницательного взгляда его  темных  глаз  Гарриет  стало  неуютно.  Его
толстые губы были сердито изогнуты, а седые волосы, жидкие  на  макушке,
спускались по щекам пышными завитками бакенбардов. Он напоминал  Гарриет
евангелиста,  неутомимого  реформатора  церкви,  постоянно  выступающего
против всего - от танцев до пудры.
   Незнакомец не ждал, когда его представят Гарриет.  Острым  взором  он
оглядел ее с ног до головы, потом обратился к Гидеону:
   - Хорошо, сэр. Я  вижу,  вы  нашли  еще  одного  невинного  агнца  на
заклание?
   Собрание замерло, только Гидеон казался невозмутимым.
   - Позвольте представить вам мою невесту,  -  ответствовал  он,  будто
ничего необычного не прозвучало в его адрес. - Мисс Померой, могу  ли  я
представить...
   Незнакомец хрипло прервал его гневной тирадой:
   - Как вы осмеливаетесь, сэр? Вы бесстыдно продолжаете свои игры еще с
одной дочерью священника. Вы и ее оставите беременной?  И  снова  будете
причиной смерти еще одной невинной женщины и ее дитя?
   Ужас охватил собравшихся. Взгляд  Гидеона  стал  угрожающим.  Гарриет
подняла руку,
   - Достаточно! - решительно потребовала она. - Я не знаю, кто вы, сэр,
но уверяю вас, меня уже начинают утомлять эти  бесконечные  обвинения  в
адрес его светлости. Я хотела бы надеяться на понимание того факта,  что
только  по  одной-единственной  причине  Сент-Джастин   мог   передумать
жениться на Дидре Раштон.
   Незнакомец пожирал ее своими горящими глазами.
   - Так объяснитесь, мисс Померой, -  хрипло  прошипел  он.  -  Что  за
причина, скажите, ради Бога?
   - Что за причина? Конечно, та, что бедная девочка уже была  беременна
от другого мужчины, - быстро проговорила Гарриет. - Боже мой,  это  было
ясно с самого начала. Вполне логичное объяснение.
   Все замерли в наступившей  тишине.  Незнакомец  гневно  посмотрел  на
Гарриет, словно хотел стереть ее с лица земли.
   - Если вы действительно верите этому, мисс Померой, мне жаль вас.  Вы
самая настоящая дура.
   Он повернулся и стремительно двинулся к выходу. Все,  кроме  Гидеона,
смотрели на Гарриет раскрыв рты от изумления.
   - Спасибо, моя дорогая, - ласково сказал Гидеон, на лице его читалось
холодное удовлетворение.
   Гарриет, нахмурившись, смотрела вслед удалявшемуся незнакомцу:
   - А кто этот джентльмен?
   - Преподобный Клив Раштон, - ответил Гидеон. - Отец Дидре.

Глава 10

   - Никогда в жизни не видела ничего похожего, - Тетя Аделаида, все еще
в пеньюаре, взяла  чашку  горячего  шоколада.  -  Клянусь,  эта  история
сегодня же утром облетит весь город. Все только и будут  обсуждать,  как
Гарриет дала отпор Раштону.
   Тетушка Эффе обессиленно закрыла глаза и застонала:
   - Они не перестанут сплетничать, даже  прочитав  в  утренних  газетах
сообщение о помолвке. О небеса, трудно даже вообразить, что  они  только
могут подумать. И такие вещи  говорила  невинная  молодая  леди  посреди
бального зала! Это выходит за все рамки приличий.
   - Я не так уж и невинна, тетушка Эффе. -  Гарриет,  сидевшая  в  углу
столовой, оторвала взгляд от последнего номера  "Сообщений  Королевского
геологического общества".
   - Хорошо, хорошо, мы сделаем все возможное,  чтобы  уладить  дело,  -
вздохнула тетушка Аделаида.
   - Не понимаю, отчего все так суетятся, - скорчила гримаску Гарриет. -
Я  просто  сообщила  очевидный  факт.  И  притом  никто  не  придал  ему
особенного значения.
   - И все твой логический подход! - мрачно заявила тетушка Аделаида.  -
Уверяю тебя, тот факт, что покойная Дидре Раштон была  беременна,  никто
не оставил без внимания. Я  наслушалась  более  чем  достаточно  сплетен
после того, как эти слова слетели с тв