гда в жизни не был настолько серьезен. - Он повернулся и двинулся к дверям.
     - Но вы никогда не собирались на ней жениться! - в отчаянии выкрикнул вслед Ваннек, и эхо разнесло его слова по галерее. - Все знают, что помолвка - лишь фикция! И вас интересует только карта! Откройте шире глаза, Колчестер, она не стоит дуэли! Это чистой воды бизнес!
     Маттиас не ответил. Имоджин посмотрела на его лицо, когда он нес ее через галерею, - и трепет пробежал по ее телу. Именно в этот момент она узнала в нем темную таинственную фигуру ее снов. Она была в объятиях Замариса, хозяина Ночи.

Глава 11

     Имоджин не могла справиться с дрожью. Она прижалась к Маттиасу, всем телом ощущая его силу и тепло, когда он нес ее по лестнице и через зал. Уткнувшись лицом ему в плечо, она зажмурила глаза, чтобы сдержать слезы.
     Когда Маттиас быстрыми шагами шел к входной двери, до нее доносились голоса, в которых иногда слышалась искренняя озабоченность, иногда - простое любопытство.
     - Колчестер, что-то случилось с мисс Уотерстоун? - спросил какой-то мужчина.
     - Она неважно себя почувствовала, - ровным голосом ответил Маттиас. - Сдали нервы... Волнения в связи с помолвкой. Вы же понимаете...
     Мужчина хмыкнул:
     - Да, конечно. Надеюсь, вы сумеете помочь ей преодолеть страхи.
     Имоджин хотела было возразить, что у нее нервы Достаточно крепки и вряд ли ее способна вывести из равновесия такая обыденная вещь, как помолвка, но не решилась оторвать лицо от плеча Маттиаса. Мужчина мог бы увидеть ее слезы.
     - Может быть, пригласить доктора, сэр? - осведомился лакей.
     - Нет. Я отвезу ее домой. Все, в чем она нуждается, - это отдых.
     - Я подгоню вашу карету, милорд.
     - Спасибо.
     Имоджин почувствовала, что прохладный воздух коснулся ее лица. Наконец-то они вышли из дома. Скоро она окажется в полной безопасности в карете Маттиаса.
     По булыжной мостовой зацокали копыта и застучали колеса приближающегося экипажа. Дверь открылась, и Маттиас с Имоджин на руках поднялся в карету. Он опустился на мягкое сиденье, продолжая прижимать Имоджин к груди. Карета тронулась.
     - Успокойся. Все в порядке, дорогая. Все позади. Ты в безопасности.
     - А вот ты - нет. - В отсутствие любопытных глаз она оторвала лицо от его груди, схватила Маттиаса за плечи и встряхнула его. - Что ты наделал, Маттиас?
     Маттиас не изменил положения. Похоже, он даже не заметил, что ее пальцы мнут тонкое сукно его пальто. В полутьме сверкнули его глаза.
     - Я хотел задать тебе тот же самый вопрос.
     Она проигнорировала его слова, ее внимание было целиком сосредоточено на той кошмарной ситуации, в которой он оказался.
     - Ты вызвал Ваннека на дуэль. Господи, Маттиас, как ты мог это сделать!
     - При сложившихся обстоятельствах это был единственно возможный выход.
     - Но он мне ничего не сделал!
     Маттиас приподнял рукой ее подбородок:
     - За что я должен благодарить Господа Бога и твою храбрость. Ты изумительна, моя дорогая! Допускаю, что ты была близка к тому, чтобы вышибить из него дух.
     - И тогда тебе не нужно было бы вызывать его на дуэль, - в отчаянии проговорила она. Маттиас дотронулся пальцем до ее губ.
     - То, что тебе удалось самой защитить себя, вовсе не означает, что я позволю Ваннеку остаться ненаказанным. Согласись, у меня не было выбора.
     - Это не так. - На глаза Имоджин набежали слезы. Она смахнула их тыльной стороной ладони. - Он не стоит того, Маттиас! Я не могу позволить тебе рисковать жизнью. Я не могу тебе это позволить!
     Маттиас снова приподнял ее подбородок и с явным удивлением посмотрел ей в глаза.
     - Я по-настоящему верю, что эти слезы вызваны опасением за мою жизнь.
     - А чем же еще? - сердито спросила она.
     - Ну, было бы вполне понятно, если бы ты плакала из-за происшествия в картинной галерее... Это веское основание даже для леди с такими крепкими нервами, как у тебя.
     - Чушь! Меня больше беспокоят возможные последствия этой идиотской дуэли. - Она обхватила ладонями его лицо. - Маттиас, ты не должен этого делать, слышишь? Я не могу этого допустить!
     Он тихонько сжал пальцами ее запястья:
     - Все в порядке, Имоджин. Все будет хорошо.
     - Он может убить тебя! Маттиас чуть заметно улыбнулся:
     - Похоже, тебя гнетет эта мысль.
     - Черт побери, Маттиас, эта мысль сводит меня с ума!
     - Почему?
     - Потому что я люблю тебя!
     Наступило молчание. Словно какой-то волшебник махнул палочкой - и все звуки замерли. Имоджин слышала приглушенные голоса, поскрипывание колес и цокот копыт. Подмигивали фонари встречных экипажей. За пределами кареты жизнь продолжалась. Внутри все остановилось.
     - Ты любишь меня? - еле слышно переспросил Маттиас.
     - Да.
     - В таком случае завтра же выходи за меня замуж без церковного оглашения.
     - Как ты можешь говорить о браке в эту минуту, когда на кон поставлена твоя жизнь? - возмутилась Имоджин.
     - Брак - это единственная вещь, о которой стоит говорить в настоящий момент, - сказал Маттиас, поглаживая ладонью плечи и спину Имоджин.
     - Но, Маттиас...
     - Скажи, что ты выйдешь за меня замуж до того, как я узнаю приговор судьбы. - Он поцеловал ее во влажные глаза, затем в волосы. - Это все, о чем я прошу тебя, милая девочка.
     - Я готова пообещать тебе что угодно, если ты отменишь свою дуэль.
     - Я не могу это сделать, Имоджин. Я лишь могу заверить тебя, что намерен остаться живым и после дуэли позавтракать вместе с тобой.
     Имоджин уловила решительные нотки в его голосе и поняла, что дальнейшие уговоры бесполезны. Она толкнула маленьким кулачком ему в плечо:
     - Маттиас, я прошу тебя...
     - Выходи за меня замуж. Завтра.
     Она прижалась к нему, снова уткнулась носом в пальто, чтобы предотвратить новый поток слез.
     - Если только это твое искреннее желание...
     - Это мое единственное желание. Это все, о чем я прошу.
     Она ни в чем не могла отказать ему в этот момент.
     - Хорошо. - Голос ее звучал приглушенно, потому что она говорила, уткнувшись в пальто. - Я выйду за тебя замуж завтра.
     - Ты не должна говорить это таким тоном, словно тебя собираются отправить на галеры.
     - Ах, Маттиас,
     - Я понимаю. - Он погладил ее рассыпавшиеся волосы. - Я все понимаю.
     Снова воцарилось молчание. Имоджин недолго предавалась отчаянию. Под лаской сильных и деликатных рук она успокоилась и направила свои мысли по конструктивному руслу. Нужно выработать план и предотвратить эту дуэль!
     Но она еще не успела ничего придумать, когда ее буквально обожгла пришедшая в голову мысль.
     - Боже мой, я чуть не забыла! - Она так резко выпрямилась, что ударилась головой о подбородок Маттиаса. - Ой!
     - У Ваннека не было никакого шанса, правда ведь? - Маттиас прищурился, потирая место ушиба. - Если бы под рукой не оказалось картины, я уверен, ты нашла бы иной способ вырваться из его рук.
     - Сэр, простите. Я не хотела сделать вам больно.
     - Я знаю. - Он доброжелательно улыбнулся. - Так о чем ты вдруг вспомнила?
     - О Патриции. Где она?
     - Патриция цела и невредима. Я видел их с Горацией, когда шел за тобой. Я отправлю за ними карету, когда отвезу тебя домой.
     - Твоя сестра с моей тетей?
     - Да.
     Внезапно Имоджин осенила ужасная догадка.
     - Сэр, откуда вы узнали, что меня нужно искать в картинной галерее?
     - Патриция сказала мне, что видела, как ты поднималась туда по лестнице.
     - Понятно, - прошептала Имоджин. И снова замолчала, обдумывая услышанное. Вряд ли был смысл в этот момент делиться своими подозрениями с Маттиасом. У него сейчас и без того нервы напряжены. И ему не прибавит спокойствия сообщение о том, что его сестра, по всей видимости, находится в сговоре с Ваннеком и по его указанию заманила ее в картинную галерею.
     Имоджин прижалась к Маттиасу и стала смотреть в окно. После некоторого размышления она решила предпринять еще одну попытку отговорить Маттиаса от дуэли:
     - Сэр, обещайте мне, что вы пересмотрите свое неразумное намерение стреляться с Ваннеком. Я понимаю, что для некоторых джентльменов - это единственный способ защитить свою честь, но я считаю его верхом идиотизма. А вы - ив этом нет никакого сомнения - не идиот. Следовательно...
     - Достаточно, Имоджин, - очень спокойно сказал Маттиас. - Дело сделано. Более того, ты не должна никому об этом говорить, ты это понимаешь?
     - Но ведь...
     - Это мужское дело. Джентльмены, которые посвящены в него, обязаны держать все в строжайшем секрете. Ты не должна превращать дуэль в этакое пикантное блюдо, вроде десерта для светского общества.
     - Я и не думала сплетничать по поводу... подобной мужской глупости и безмозглости.
     - Отлично. - Он погладил ее по пышным волосам. - Я знал, что на тебя можно положиться и что ты будешь держать рот на замке, моя дорогая.

***

     - Имоджин, ну что ты ходишь туда-сюда? - Горация налила чаю в две чашки. - Честное слово, у меня уже голова от этого кружится.
     - А что еще мне остается делать? - Она остановилась перед окном и некоторое время смотрела на омытые дождем деревья сада. - Я ощущаю себя связкой шутих, которые собираются зажечь и запустить над головами... Ужасное ощущение!
     - Нервы, моя дорогая. Кажется, они впервые у тебя так разыгрались.
     - Чушь! Ты прекрасно знаешь, что я не предрасположена к неврастении.
     - Раньше перед тобой не было перспективы замужества... Не понимаю, почему его сиятельство так спешит с этим, но полагаю, что в этой ситуации он считает это наилучшим решением.
     - В этой ситуации? - переспросила Имоджин, задавая себе вопрос, уж не знает ли Горация о дуэли. - Что ты имеешь в виду? .
     - Не обижайся, дорогая, но при таких обстоятельствах люди не устраивают пышных свадеб. Его сиятельство не очень любит всю эту светскую суету.
     Имоджин облегченно вздохнула:
     - Да, верно, он это не любит...
     Она продолжала смотреть в сад. Было такое впечатление, что за ночь весь мир внезапно стал серым. На рассвете улицы окутал густой туман. Имоджин спала плохо; ее преследовали тревожные сновидения. Ей снилось, что она пыталась спасти Маттиаса от какой-то неизвестной беды, но не успела. Она обнаружила его в каменном саркофаге. Повсюду были следы крови...
     Ее вдруг охватила паника. У нее оставалось менее суток, чтобы остановить это сумасшествие.
     - Имоджин!
     - Прошу прощения? - Имоджин посмотрела через плечо на тетю. - Ты что-то сказала?
     - Я спросила тебя: ты поручила горничной укладывать вещи?
     - Кажется, да. Определенно, да. - Имоджин нахмурилась. - Но, честно говоря, я думала совсем о другом. А вот сейчас, когда ты спросила, я вспомнила, что говорила ей о своем переезде сегодня вечером в дом Колчестера.
     Горация ободряюще улыбнулась и поднялась:
     - Пожалуй, тебе надо выпить сейчас чаю, дорогая. А я поднимусь наверх и дам указания горничной.
     - Спасибо. - Имоджин подошла к столику, на котором ее ожидал чай. Она взяла чашку и сделала большой глоток.
     Дверь за Горацией закрылась, и Имоджин осталась кабинете одна. В тиши комнаты слышалось громкое тиканье часов. Чтобы не слышать эти звуки, она стала вновь ходить по комнате.
     За последние годы время от времени до нее доходили слухи о дуэлях. Они не особенно ее интересовали, поскольку не имели к ней никакого отношения. Она знала, го в таких поединках принимают участие помимо двух дуэлянтов еще несколько человек - секунданты и иногда доктор. Но должны быть и еще люди, размышляла она. Те, кто управляет лошадьми. То есть один, а возможно, и два грума.
     Раздался стук в дверь, и на пороге появилась миссис Вайн.
     - Вас хочет видеть леди, мисс Уотерстоун. Имоджин повернулась так резко, что расплескала чай.
     - Какая леди?
     - Леди Патриция Маршалл - так она себя назвала, мадам.
     Имоджин с шумом поставила чашку на столик.
     - Немедленно просите ее, миссис Вайн.
     - Да, мадам. - Тяжело вздохнув, миссис Вайн удалилась.
     Через мгновение в дверях появилась Патриция. Она сильно отличалась от той бодрой, жизнерадостной леди, какой выглядела вчера на балу. На ее хорошеньком личике и в серых глазах читалась тревога. Похоже, она была близка к тому, чтобы расплакаться.
     - Я должна поговорить с вами, - шепотом сказала Патриция, когда миссис Вайн закрыла дверь кабинета.
     - Садись, - не очень любезно сказала Имоджин. Она обошла письменный стол и села в кресло. Положив руки на полированную столешницу, она пристально посмотрела на Патрицию. - О чем ты хочешь поговорить?
     - Маттиас за завтраком сказал мне, что собирается сегодня жениться на вас.
     - Он так сказал?
     - Да. А завтра утром стреляется на дуэли. - Патриция вдруг всхлипнула и полезла в ридикюль за носовым платком. - Но ничего подобного не должно было произойти!
     Имоджин была потрясена:
     - Откуда тебе известно о дуэли?
     - Я только что от леди Линдхерст. - Патриция высморкалась. - Она сказала, что об этом знает весь город.
     Немного стоит обязательство причастных к дуэли людей держать все в секрете, подумала Имоджин. Очевидно, кто-то проговорился. Возможно, один из секундантов...
     - И мужчины еще имеют нахальство заявлять, что женщины любят сплетничать, - пробормотала Имоджин.
     Патриция вопросительно взглянула на нее:
     - Прошу прощения?
     - Это так, к слову... Патриция, поскольку ты, похоже, в курсе того, в каком отчаянном положении мы все оказались, то, будь добра, расскажи: чем ты, черт побери, занималась вчера вечером?
     Патриция вздрогнула. Затем на ее лице отразилось негодование.
     - Я лишь пыталась вызволить своего брата из вашей ловушки. Но все получилось не так, как я хотела.
     - Угу. - Имоджин закрыла глаза и откинулась на спинку кресла. - Ну что же, теперь, похоже, все становится на свои места.
     - Леди Линдхерст говорила, что если бы Колчестер обнаружил вас в компрометирующей ситуации с другим мужчиной, у него появились бы основания для расторжения помолвки... Она говорила, что это нетрудно устроить.
     - В самом деле нетрудно. Стало быть, это идея леди Линдхерст?
     Патриция высморкалась в платочек и зло посмотрела на Имоджин:
     - Я сделала все в точности так, как мне сказали. Я знала, что вы последуете за мной до самой картинной галереи. Вы всегда пытаетесь играть роль дуэньи, хотя о том, как следует вести себя, вы знаете не больше, чем... блоха.
     - Блоха?
     - Я привела вас в галерею и вернулась в зал вместе с леди Линдхерст. Когда появился Маттиас и спросил о вас, я сказала, что вы осматриваете картины. Он отправился разыскивать вас. Леди Линдхерст сказала, что все идет по задуманному плану. - Патриция вдруг повысила голос. - Однако Маттиас не расторг помолвку, как она предсказывала.
     - Ну и дурочка же ты! - Имоджин вскочила на ноги и хлопнула ладонью по столу. - Ты хоть представляешь, как ему навредила?
     - Но я хотела как раз спасти его! - По щекам ее снова покатились слезы. - Я не хочу, чтобы он так же страдал, как страдал мой папа, не хочу, чтобы у него была испорчена жизнь.
     - Теперь ты можешь быть довольна... - Имоджин вышла из-за стола. - Имей в виду, что на твоей закадычной подруге леди Линдхерст лежит огромная доля вины.
     - Она лишь пыталась помочь мне.
     - Чушь! Леди Линдхерст, как я понимаю, не тот человек, который кому-то хочет помочь. У нее свое на уме.
     - Это не правда! Она была очень добра ко мне. Я считаю ее настоящей подругой.
     - Она весьма своеобразно понимает дружбу... - Имоджин немного подумала. - Вот только какой интерес она преследует? Или она тоже хочет заполучить печать?
     - Не понимаю, о чем вы говорите, - раздраженно сказала Патриция. - Но вы должны что-нибудь сделать!.. А вдруг Маттиас будет убит на дуэли с лордом Ваннеком?
     - Успокойся, Патриция. Я что-нибудь придумаю.
     После некоторого колебания Патриция решилась:
     - Вы могли бы отказаться выйти замуж за моего брата... Я понимаю, что люди будут говорить разное, если вы бросите его, но это вряд ли повредит репутации леди, которую все знают как Нескромную Имоджин.
     - Возможно, ты права, но уверяю, что мой отказ выйти замуж не удержит Колчестера от дуэли с Ваннеком.
     - Зачем ему драться на дуэли из-за леди, которая отказывается выйти за него замуж.

***

     - Поверь, ты просто очень плохо знаешь своего брата, - сказала Имоджии. - Он намерен драться на дуэли независимо от обстоятельств. Он считает это делом чести. И кроме того, я дала ему слово, что сегодня выйду за него замуж. Это была единственная просьба Колчестера. Я не могла ему отказать.
     - Леди Линдхерст говорит, что вы на все пойдете, чтобы заполучить титул.
     Имоджин бросила на нее испепеляющий взгляд:
     - В следующий раз, когда тебе захочется процитировать мнение леди Линдхерст, следует вспомнить, что именно по ее милости мы все оказались в подобной драматической ситуации.
     Несколько мгновений Патриция молча смотрела на Имоджин, словно потеряв дар речи. Затем всхлипнула:
     - Нет, это не правда! Она не думала, что все так обернется! Она хотела только помочь мне.
     - У меня нет времени спорить на эту тему. Леди Линдхерст может подождать. Сейчас нужно решить более важные проблемы. - Имоджин подошла к двери, открыла ее и позвала:
     - Миссис Вайн! Не зайдете ли вы ко мне прямо сейчас?
     Патриция озадаченно смотрела на Имоджин:
     - Что вы хотите предпринять?
     - А это не твоя забота! - отрезала Имоджин. - Ты причинила всем достаточно неприятностей. А сейчас иди домой и сиди тихо, пока все не разрешится.
     - Что вы намерены делать?
     - Уходи, Патриция! Мне нужно многое успеть сделать до бракосочетания, а оно будет во второй половине дня.
     Патриция снова разрыдалась:
     - Если завтра утром Маттиаса убьют, вы станете богатой вдовой... Это несправедливо.
     Имоджин резко повернулась и быстрыми шагами пересекла комнату. Схватив Патрицию за локти, она заставила ее встать.
     - И это все, что тебя волнует? Все твое беспокойство о брате этим и исчерпывается? Ты боишься, что если его убьют, то я унаследую все его состояние, а ты останешься ни с чем?
     Патриция ошеломленно замигала глазами:
     - Нет, я имела в виду не это. Я не хочу, чтобы с моим братом что-нибудь случилось, потому что, кроме него, у меня никого не осталось в жизни. Я прихожу в ужас, когда думаю, что он может быть убит.
     Это действительно так? - Имоджин пристальным взглядом впилась в лицо Патриции. - Он действительно не безразличен тебе?
     - Если вас интересует, люблю ли его я так, как сестра должна любить брата, я вынуждена признаться, что это не так. - Патриция теребила пальцами платочек; уголки ее рта горестно опустились. - Как я могу побить Маттиаса, если знаю, что, глядя на меня, он видит свое несчастливое детство?
     - Я уверена, что это не так, Патриция. Возможно, ж было, когда ты впервые переступила порог его дома твое появление застало его врасплох, но вообще...
     Вы прекрасно знаете, что он позволил мне остаться себя только потому, что дал слово папе... Откуда у меня могут быть нежные чувства к нему, если я знаю, что его цель - как можно скорее пристроить меня замуж?
     - Он не собирается принуждать тебя к замужеству.
     - Папа всегда мне говорил, что, если придется то, Маттиас поможет мне. Но если он погибнет на дуэли, я буду вынуждена вернуться в дом дяди. А там... этот ужасный кузен. Он начнет приставать ко мне и... Господи, я даже не хочу думать о том, что может случиться!
     - Гм... - Имоджин рассеянно похлопала Патрицию по плечу, одновременно постукивая носком туфли по ковру.
     Патриция вытерла глаза:
     - Что нам делать?
     - Тебе ничего не надо делать. Я сама этим займусь. Всего доброго, Патриция. - Имоджин подтолкнула ее к двери.
     Патриция вытерла платочком глаза и молча вышла из кабинета. Несмотря на то, что именно она была виновницей возникших проблем, Имоджин вдруг стало жалко ее.
     - Патриция!
     - Да? - оглянулась Па