те город и никому не скажете, куда  отправляетесь,  может,  мне  и
удастся для вас что-то сделать.
   - По крайней мере мы выиграем время, Блумфилд, - сказал Себастиан.  -
А чутье мне говорит, что время в вашем деле чрезвычайно важно.
   Блумфилд взглянул на Прюденс:
   - Вы ведь найдете способ вызвать дух  Лилиан  и  потолковать  с  ним,
когда я уеду, правда?
   - Если я его встречу,  я  непременно  потолкую  с  ним  обо  всем,  -
пообещала Прюденс.
   - Очень хорошо. - Блумфилд с трудом  поднялся  на  ноги.  -  Я  отдам
распоряжение немедленно трогаться в путь. Я вам очень признателен,  леди
Эйнджелстоун,  а  то  ведь  представления  не  имел,  к  кому  мне   еще
обратиться. Я начал волноваться, когда Рингкросс выпал из окна башни.  А
уж когда узнал, что Оксенхем тоже умер, начал всерьез опасаться за  свою
жизнь.
   - Вы правильно поступили, что обратились к моей жене  за  советом,  -
заметил Себастиан. - Она прекрасно разбирается в таких делах.
   - С той ужасной ночи все пошло прахом, - прошептал Блумфилд. - Все.
   Себастиан взял Прюденс за руку:
   - Думаю, нам пора идти, дорогая. Вам предстоит работа, да и Блумфилд,
уверен, хочет отправиться как можно скорее.
   Пока Себастиан вел ее по узкому лабиринту, проложенному среди  хлама,
заполнившего погруженную в полумрак библиотеку, Прюденс не проронила  ни
слова. Когда добрались до двери, она оглянулась.
   Блумфилд стоял за столом, все так же не отрывая взгляда от  лампы.  В
глазах его был смертельный ужас.
   Себастиан с Прюденс быстро прошли по холлу к двери. Ни  у  одного  из
них не возникло желания подождать экономку. Себастиан  открыл  дверь,  и
Прюденс вышла на улицу, озаренную холодными солнечными лучами.
   - Скажите, дорогая, - тихо спросил Себастиан, помогая Прюденс сесть в
поджидавший их экипаж, - что вы будете говорить духу  Лилиан,  если  вам
вдруг удастся вызвать его?
   Прюденс яростно сжала свой ридикюль:
   - Я ей скажу, что она совершенно  правильно  сделала,  что  отомстила
"принцам целомудрия".
   И пожелаю ей успехов в ее  благородном  деле.  А  еще  я  скажу,  что
Джереми очень ее любил и тоже хотел за нее отомстить.
   - Да. -  Себастиан,  усевшись  напротив  нее,  холодно  улыбнулся.  -
По-моему, вы все правильно  говорите.  Но  я  все-таки  считаю,  что  за
смертью Рингкросса и Оксенхема стоит не дух Лилиан.
   Прюденс глубоко вздохнула:
   - Я об этом догадалась,  когда  вы  предложили  Блумфилду  уехать  из
города.  Это  нужно,  чтобы  защитить  его,  да,  Себастиан?  Вы  хотите
отправить его на время,  чтобы  он  не  стал  следующей  жертвой  убийцы
Рингкросса и Оксенхема? А почему вы не хотите предупредить и Келинга?
   - По правде говоря, мне наплевать, если Блумфилда или Келинга  кто-то
убьет. Будет весьма справедливо, если все  "принцы  целомудрия",  следуя
проклятию Лилиан, погибнут. Я только хотел, чтобы Блумфилд не путался  у
меня под ногами, пока я буду на досуге обыскивать его мавзолей.
   От этого заявления гнев Прюденс как ветром сдуло. Она мигом вернулась
к теме расследования:
   - Вы собираетесь обыскать его дом?
   - Во всяком случае, библиотеку. - Себастиан откинулся на  подушки.  -
Похоже, Блумфилд за последние три года, со дня смерти Лилиан, ничего  не
выбрасывал. Интересно было бы посмотреть, что он хранит в столе.
   - Я поеду с вами.
   - Но, Денси...
   - Это дело касается моей  профессиональной  чести.  -  Она  отпихнула
мешавшую фиолетовую ленту и решительно взглянула на мужа. - Я настаиваю,
Себастиан. В конце концов, я дала лорду Блумфилду слово,  что  попытаюсь
вызвать дух Лилиан.
   - Думаю, это неблагоразумно.
   - Но  дело  не  представляет  никакой  опасности,  милорд.  Если  нас
поймают, мы просто объясним, что  я  выполняю  просьбу  хозяина  и  веду
расследование потусторонних явлений. Глаза Себастиана сверкнули.
   - Очень хорошо, дорогая. Если нас схватят, объясняться  будете  сами.
Но советую вспомнить, что в последний раз, когда вы  попали  в  подобную
ситуацию, вы стали моей невестой.
   - Это не так-то  просто  забыть,  милорд.  И  Прюденс  от  всей  души
пожалела, что не знает точно,  слышал  ли  Себастиан  прошлой  ночью  ее
признание в любви.

***

   В час ночи Себастиан зажег  лампу  на  столе  Блумфилда,  вытащил  из
рукава кусок проволоки и вставил ее в замок.
   - Вы всегда это с собой носите? - спросила Прюденс.
   - Всегда.
   Забраться в дом не составило большого труда: замки Блумфилда, на  вид
огромные и неприступные, оказались  не  очень  сложными.  Себастиан  без
труда открыл их, и Прюденс в который раз восхитилась его талантами.
   - Ночью это местечко еще ужаснее, чем днем, - прошептала Прюденс. Она
стояла у Себастиана за спиной и не отрываясь смотрела, как он копается в
замке стола. - Не понимаю, как  Блумфилд  может  жить  в  таком  темном,
мрачном доме. Я бы с ума сошла.
   Себастиан продолжал работать.
   - Он и так уже сумасшедший, неужели не заметили?
   - Да нет. Просто странный человек.
   - Что ж, по крайней мере дом сейчас в нашем распоряжении. Блумфилд не
стал откладывать отъезд. Видимо, и в самом деле боится  духа  Лилиан.  -
Себастиан почувствовал, как в замке что-то щелкнуло.  Он  удовлетворенно
улыбнулся. - Вот так,  моя  любовь,  откройся.  Расслабься,  пусти  меня
внутрь.
   Прюденс раздраженно воскликнула:
   - Вы хоть понимаете, что говорите замку те же слова, что и мне, когда
мы занимаемся любовью?!
   - Конечно. У вас и  у  этого  хорошенького,  умненького  замка  много
общего. Вы оба бесконечно забавны.
   - Себастиан, иногда вы невыносимы!
   - Спасибо. Я стараюсь. - Себастиан открыл первый ящик. Тот был битком
набит бумагами. - Черт побери! Придется повозиться.
   Прюденс подошла поближе, и края ее нового фиолетового плаща коснулись
Себастиана.
   - Похоже, бумаги Блумфилда находятся в полном беспорядке.
   - Чего и следовало ожидать. Вот,  возьмите  эту  пачку.  -  Себастиан
протянул ей ворох бумаг. - А я просмотрю эти. - Он вытащил из ящика  три
журнала.
   - И что я должна искать?
   - Не знаю. Интерес будет представлять все, что  касается  Рингкросса,
Оксенхема или Келинга. Кроме того,  любое  упоминание  о  крупной  сумме
денег. А лучше всего и то и другое.
   Прюденс с любопытством взглянула на него:
   - Не понимаю...
   - Все очень просто, моя дорогая. В природе существуют всего несколько
мотивов преступлений: месть, жадность и сумасшествие. Мы имеем дело явно
не с сумасшедшим.
   - Но ведь мы уже решили, что это преступление совершено скорее  всего
из мести.
   - Да, но единственный человек, у которого есть причины для  мести,  -
кроме,  конечно,  привидения,  -  это  Джереми.  Если  вы  правы  и   он
действительно ничего не знает об убийстве Рингкросса и Оксенхема,  тогда
мы должны проверить третий возможный мотив.
   Стекла очков Прюденс блестели при свете лампы.
   - Жадность?
   - Вот именно.
   - А что, если мы не найдем подтверждения этого мотива?
   Себастиан открыл первый журнал:
   - Тогда мы должны  еще  раз  проверить  такие  мотивы,  как  месть  и
сумасшествие.
   Прюденс прикусила нижнюю губу:
   - И что вы будете делать,  если  обнаружите,  что  к  этим  убийствам
причастен Джереми?
   Себастиан провел пальцем по колонке цифр.
   - Я отведу его в сторонку и задам хорошую трепку.  Прюденс  изумленно
заморгала глазами:
   - Заявив, что совершать преступления нехорошо?
   -  Нет.  Я  скажу,  что  нельзя  оставлять  на   месте   преступления
вещественные  доказательства.   Если   Джереми   жаждет   мести,   нужно
действовать более умело и не так мелодраматично.
   Прюденс радостно улыбнулась:
   - Это означает, что вы не хотите, чтобы его арестовали?!
   - Я лишь пришел к заключению, что это меня не особенно развлечет.

***

   В третьем часу ночи  Себастиан  наконец  пришел  к  выводу,  что  его
первоначальные  предположения  верны.  Его  охватило  знакомое   чувство
удовлетворения. Чутье подсказывало, что он нашел ключ к разгадке.
   - Да, - сказал он. - Скорее всего именно это.
   - Что? -  Прюденс  положила  на  стол  пачку  старых  бумаг,  которые
просматривала.
   Себастиан улыбнулся, изучая деловое соглашение, обнаруженное  на  дне
ящика стола.
   - Это прекрасно  объясняет,  почему  убили  Рингкросса  и  Оксенхема.
Объяснило бы и смерть Блумфилда, если бы она произошла.
   - Сумасшествие или месть?
   - Нет, самое  простое  из  всех  трех  мотивов.  -  Себастиан  сложил
документ. - Жадность.

Глава 18

   Десять минут спустя Себастиан забрался следом за  Прюденс  в  карету,
задернул шторки, и экипаж покатил. Себастиан зажег  фонарь  и  развернул
документ, который обнаружил в столе Блумфилда.
   Прюденс, закутанная в плащ, сидела  напротив.  С  трудом  дождавшись,
пока он закончит читать, она попросила:
   - Расскажите все сейчас же, Себастиан. Я сгораю от любопытства.
   Он мельком взглянул на нее, недовольный  тем,  что  ему  мешают,  но,
увидев светящиеся любопытством глаза, улыбнулся. Она просто наслаждается
этим расследованием, как и  он  сам.  Себастиан  вдруг  понял,  как  ему
повезло, что он взял в жены именно Прюденс. Никто, кроме его Оригиналки,
не смог бы понять, какие чувства обуревают его в этот момент, не  говоря
уже о том, чтобы их разделить. И она любит его!
   - Ну же, Себастиан! Не томите. Он еще раз просмотрел документ:
   - Это деловое соглашение, заключенное с целью  вложения  капиталов  в
одну  кораблестроительную  компанию.  -  Он  торжествующе  улыбнулся.  -
Владельцами ее являются Рингкросс, Оксенхем, Блумфилд и Келинг.
   Прюденс недоуменно спросила:
   - Значит, "принцы целомудрия" были еще и деловыми партнерами?
   - Вот именно. Соглашение же  было  подписано  три  с  половиной  года
назад.  Они  продали  акции  компании  и  вложили  деньги  в   различные
совместные предприятия.
   - И какое это имеет отношение к смертям Оксенхема и Рингкросса?
   Себастиан еще  раз  пробежал  глазами  документ,  написанный  изящным
почерком, выискивая новые подробности.
   - Согласно этому  договору,  в  случае  смерти  одного  из  партнеров
остальные получают его долю. - Он  взглянул  на  Прюденс.  -  Исходя  из
этого, если трое из четырех отправятся к праотцам, оставшийся  завладеет
всей компанией.
   Прюденс тут же все поняла и сделала сам собой напрашивающийся вывод:
   - Келинг.
   - Да. - Себастиан холодно и удовлетворенно  улыбнулся.  -  Сначала  я
предположил, что это Блумфилд, но потом пришел к  выводу,  что  все-таки
Келинг. Блумфилд  явно  не  в  состоянии  разработать  план  уничтожения
остальных, не говоря уже о том, чтобы привести его в исполнение.
   - Так вы считаете, что именно лорд Келинг убил двух своих друзей?
   - По-моему, это весьма  вероятно.  Блумфилд,  без  сомнения,  был  бы
следующим.
   Прюденс задумчиво забарабанила пальцами по сиденью:
   - Первые две смерти не  вызвали  никаких  подозрений.  Все  пришли  к
выводу, что Рингкросс выпал из окна  случайно,  а  Оксенхем  покончил  с
собой. Убедить всех, что и Блумфилд совершил самоубийство, было бы проще
простого. Все и так считали его  сумасшедшим.  Зачем  же  делать  козлом
отпущения Джереми?
   - Потому что кому-нибудь могло показаться подозрительным, что трое из
четырех человек, владеющих одной компанией,  вдруг  умирают,  -  ответил
Себастиан. - Особенно когда четвертый  приобретает  огромное  богатство,
становясь единственным ее владельцем.
   - Значит, Келинг - если он и в самом деле убийца,  -  решил  соблюсти
меры предосторожности?
   - Логичное предположение. Он защитил  себя,  переложив  всю  вину  за
содеянное на другого. Необходимо было только подстроить все  так,  чтобы
убедить всех, что у этого человека был повод для убийства.
   - Должно быть, Келинг узнал,  что  Джереми  был  когда-то  влюблен  в
Лилиан, - сказала Прюденс. - И понял, что у вашего  кузена  имелись  все
основания для убийства "принцев целомудрия".
   - Он обратился на Боу-стрит, чтобы там расследовали эти  убийства.  И
если бы правда всплыла  наружу,  он  был  бы  чист  как  стеклышко.  Кто
заподозрит человека, который попросил полицию разобраться в этом деле? -
Себастиан вспомнил, как вел себя Келинг прошлой ночью. - Особенно  когда
этот человек дает понять, что опасается за свою жизнь.
   Прюденс еще плотнее запахнулась в плащ. Лицо ее скрывал капюшон.
   - Если вы правы и Келинг действительно убийца, возникает закономерный
вопрос.
   - Какой же?
   - Нельзя сбрасывать со счетов, что именно вы проводили  расследование
вместо Уислкрофта. Не кажется ли вам странным, что  человек,  проводящий
расследование,   наталкивается   на   месте   преступления   на   улики,
показывающие, что убийцей является близкий родственник?
   Себастиан восхищенно улыбнулся:
   - Моя дорогая, бывают случаи, когда я не знаю,  чем  мне  восхищаться
больше - вашим умом или вашей безудержной страстью.
   - Право, Себастиан...
   - Да... Трудно сделать выбор. К счастью,  я  могу  с  равным  успехом
наслаждаться и тем и другим. Ну так вот,  вы  совершенно  правы.  Мы  не
должны думать, что  мое  участие  именно  в  данном  расследовании,  где
предполагаемым убийцей является член нашей семьи, простое совпадение.
   - А откуда Келингу стало известно о вашем хобби?
   - Если он узнал даже о любви Джереми к Лилиан,  то  у  него  поистине
великолепные источники информации. Прюденс нахмурилась:
   - Но кто мог ему сказать? Себастиан пожал плечами:
   - Скорее всего Уислкрофт.  Хотя  не  могу  понять  почему.  Уислкрофт
всегда  еще  больше  меня  старался  держать  мое  хобби  в  тайне.   Он
предпочитает делать вид, что сам проводит расследование, чтобы потом все
лавры достались ему.
   - Ладно, по-моему, не  важно,  как  Келинг  узнал  о  вашем  участии.
Главное, узнал. - Прюденс с отвращением покачала головой. - И оставил на
месте преступления вещественные доказательства  вины  бедолаги  Джереми,
надеясь, что вы обнаружите их и выясните, кому они принадлежат.
   - Что я и сделал.
   - Не могу, однако, представить, чтобы Келинг и в  самом  деле  думал,
что вы будете радоваться, если Джереми арестуют за убийство.
   -  Ну  что  вы,  всем  известно,  что  я  не  питаю  любви  к   своим
родственникам, - сказал Себастиан.
   - Да, но Келинг должен понимать, что, несмотря  на  это,  и  для  вас
семья есть семья. И вы встанете на защиту Джереми.
   Себастиан вскинул брови:
   - Дорогая моя, иногда ваша наивность меня  изумляет.  Келинг  гораздо
более трезво, чем вы, смотрит на вещи. Ему известно, как  я  отношусь  к
остальным Флитвудам, и он имел все основания считать, что  я  и  пальцем
ради них не пошевелю.
   Прюденс нахмурилась:
   - Не смейте больше так говорить, милорд. Вы прекрасно знаете, что  не
допустите, чтобы Джереми повесили.
   Себастиан улыбнулся ей:
   - Ваша  безграничная  вера  в  мою  порядочность  не  перестает  меня
поражать, моя дорогая. Прюденс сердито глянула на него:
   - Что будем делать дальше? Мы не можем доказать, что  Келинг  убийца.
Все, чего мы добились, - это не дали уликам  против  Джереми  попасть  в
руки правосудия. В  следующий  раз  может  случиться,  что  нам  так  не
повезет.
   - Думаю, пришла пора поговорить с моим кузеном, - сказал Себастиан.
   - Прямо сейчас?
   - Самое время, - заметил Себастиан. -  Сейчас  около  трех  ночи.  Он
наверняка в своем любимом клубе.
   - Я поеду с вами, - быстро сказала Прюденс.
   - Вы со мной не поедете, - ровным голосом проговорил Себастиан. -  Не
вам объяснять, что женщин в мужской клуб не пускают.
   - Мне это известно. - Прюденс  безмятежно  улыбнулась.  -  Подожду  в
карете, пока Джереми не выйдет из клуба.
   - Черт подери! - пробормотал Себастиан. Но  слова  прозвучали  как-то
вяло. Он уже почти постиг науку проигрывать.

***

   Им не пришлось долго ждать, стоя в туманной мгле, пока Джереми выйдет
из сент-джеймского клуба. Себастиан смотрел, как его кузен спускается по
ступенькам и направляется к поджидавшему  его  наемному  экипажу.  Он  с
удовлетворением заметил, что Джереми идет твердой походкой.
   Себастиан открыл дверцу кареты, когда Джереми поравнялся с ней.
   - Можно тебя на пару слов, кузен?
   - Какого черта! - Джереми изумленно вглядывался  в  глубину  экипажа.
Взгляд его с Себастиана скользнул на Прюденс. - Что вы тут делаете, леди
Эйнджелстоун?
   Она успокаивающе улыбнулась ему:
   - Мы хотели бы поговорить с вами по очень срочному делу. Не могли  бы
вы сесть в наш экипаж?
   Джереми  заколебался,  разрываясь  между   необходимостью   соблюдать
правила приличия  и  нежеланием  разговаривать  с  Себастианом.  Первое,
однако, оказалось сильнее.
   - Хорошо. - Он залез в экипаж и уселся.  -  Надеюсь,  это  не  займет
много времени. Я как раз шел домой. Всю ночь просидел в клубе,  а  утром
собирался пойти на матч по боксу.
   - Дело касается Лилиан, - тихо произнес  Себастиан  и  закрыл  дверцу
кареты.
   - Лилиан? - Джереми, подавшись вперед, изумленно уставился на него. -
По-моему, мы уже и так поговорили на эту тему больше чем достаточно.
   - Я недавно узнал,  как  она  умерла,  -  продолжил  Себастиан,  -  и
подумал, что вам следует знать правду.
   - Не понимаю... Мне сказали, что Лилиан утонула. Прюденс  дотронулась
до руки Джереми:
   - Послушайте, что вам скажет Эйнджелстоун, мистер Флитвуд. Прекрасная
Лилиан не утонула. Ее замучили до смерти четверо мерзавцев.
   Джереми изумленно воззрился на нее:
   - Ничего не понимаю!
   - До сегодняшнего дня и мы были в  неведении.  -  Себастиан  зажег  в
карете фонарь.
   Откинувшись на спинку сиденья, он рассказал Джереми обо всем, что ему
стало известно, включая свою собственную роль в расследовании.
   Хорошо, что он взял Прюденс с собой, подумал Себастиан, закончив свой
рассказ. Джереми не поверил бы ему. Присутствие  Прюденс,  ее  искреннее
сострадание очень помогли делу. Несколько  раз  Джереми  бросал  на  нее
взгляд, ожидая, что она подтвердит слова  мужа,  и  всякий  раз  Прюденс
спокойно кивала головой.
   - Это правда, мистер Флитвуд, - сказала она наконец. - Сущая  правда.
Я сама участвовала в допросе Блумфилда.
   - А Келинг изо всех сил старается  втянуть  тебя  в  эту  историю,  -
добавил Себастиан. - Делает все, чтобы подозрение пало на тебя,  Джереми
плотно сжал губы:
   - Поскольку считает, что ты будешь только рад, если меня арестуют  за
убийство.
   - Да.
   -  Так   ты   говоришь,   что   частенько   участвуешь   в   подобных
расследованиях? - взглянул на Себастиана Джереми.
   - Да.
   - Но зачем тебе это нужно? Себастиан пожал плечами:
   - Забавно.
   Прюденс сбросила с головы капюшон плаща:
   - Келинг, конечно, здорово просчитался. Ему, очевидно, и в голову  не
пришло, что, как глава семьи, Себастиан не задумываясь встанет  на  вашу
защиту.
   - Прошу прощения, леди Эйнджелстоун, -  сдавленным  голосом  произнес
Джереми, - но мне в это так же трудно поверить, как, очевидно, Келингу.
   - Чепуха! - воскликнула  Прюденс.  -  Я  же  вам  уже  говорила,  что
Себастиан безгранично предан своей семье.
   Себастиан бросил на нее взгляд из-под опущенных ресниц:
   - Не стоит сейчас развивать эту  тему,  мадам.  Джереми  взглянул  на
него, а потом опять на Прюденс:
   - Значит, эти  четверо  действительно  надругались  над  моей  бедной
Лилиан, а потом замучили ее до смерти?
   Прюденс печально кивнула:
   - Без всякого сомнения. Но мы никогда не сможем это доказать.
   Джереми прищурился:
   -  А  мне  глубоко   наплевать   на   всякие   доказательства,   леди
Эйнджелстоун, если все и в самом деле происходило, как вы говорите.
   - Все так и было. - Прюденс обратилась к Себастиану:
   - Не так ли, сэр?
   - Я верю Блумфилду. - Себастиан увидел, что руки Джереми, затянутые в
перчатки, сжались в кулаки. -  Но  считаю,  что  мы  можем  убедиться  в
правдивости его рассказа.
   Джереми моментально повернул голову и взглянул на него:
   - Как?
   - Поедем к Келингу  и  спросим  его,  -  ме