о изучать счет. - Со мной это уже во второй раз. Я становлюсь профессионалом в прощаниях у алтаря.
     Дездемоне стало не по себе.
     - С вами это уже было?
     - Два года тому назад. Ее звали Линдси Миллз. Вместо меня она вышла замуж за доктора.
     - Очень печально, - тихо произнесла Дездемона. - Я не предполагала.
     - Об этом так просто не расскажешь.
     - Я понимаю.
     - Она еще записку оставила, в которой называла меня эмоционально замороженным и зацикленным на вопросах доверия и законности. - Старк грустно улыбнулся, - у нее была ученая степень по психологии.
     Дездемона съежилась. Глаза Старка были холоднее льда в морозилке на кухне "Верного стиля".
     - Вы хотели, чтобы она тоже подписала брачный договор?
     - Конечно. Линдси согласилась подписать его в день свадьбы. Но у алтаря она так и не появилась. Вместо этого прислала записку, сообщив, что собирается выйти замуж по любви.
     - Понимаю.
     - Наш общий знакомый сообщил мне, что через полгода она подала на развод.
     - Понимаю.
     - Потом она влюбилась в теннисиста.
     - И такое случается.
     - Вот что бывает с браком по любви, - грустно прокомментировал Старк.
     - Не стоит сосредоточиваться на этом, - осторожно заметила Дездемона.
     - Я думаю, что мне все-таки повезло, - продолжал Сэм.
     - Возможно.
     - По крайней мере, в тот раз мне не пришлось платить за свадебный прием.
     Старк взял ручку и пункт за пунктом прошелся по счету.
     Дездемона с облегчением вздохнула: наконец-то он занялся делом. Теперь шансы получить от него чек возросли.
     Она хорошо понимала, почему у Памелы Бетфорд и Линдси Миллз сдали нервы накануне свадьбы. Чтобы выйти замуж за Сэма Старка, нужно иметь особое мужество.
     Ему очень подходило его имя - непреклонный. Было в Старке что-то жесткое, упрощенное, что остановит любую умную женщину. Образу средневекового рыцаря соответствовали черты лица и осанка Сэма. Почти черные длинные волосы гладко зачесаны назад, широкое плоское лицо и как бы скошенная челюсть, казалось, были специально созданы для стального шлема, яркие зеленые глаза сияли блеском старинных самоцветов. В них горел хищный пытливый ум.
     В облике Сэма Старка было нечто суровое, прямолинейное и упорное - качества, возможно, ценные несколько сот лет назад, но в современном мире не вполне уместные и пугающие.
     Дездемона сказала себе, что, как только ей удастся заполучить с него чек, Старк перестанет существовать для нее.
     С другой стороны, она впервые встретила мужчину которого невесты дважды покинули у самого алтаря.
     - Два фунта тейпенада? - Старк удивленно посмотрел на Дездемону. - Что еще за тейпенад?
     - Это такая оливковая паста. Ее намазывают на крекеры.
     - Она стоит целое состояние. Может, было бы дешевле просто подать пару банок маслин?
     - Возможно, но мисс Бетфорд предпочла тейпенад.
     - А как насчет сырных палочек? Кому нужны четыреста сырных палочек?
     - Приглашение получили двести человек, господин Старк. Мисс Бетфорд хотела, чтобы каждому досталось по две.
     Старк продолжал изучение списка.
     - Фаршированные грибные шляпки? Мне вообще никогда не нравились эти фаршированные шляпки.
     - Наверное, мисс Бетфорд их очень любит.
     - Очевидно, она любит их больше, чем меня. А что это за лебеди по пятьдесят баксов каждый? В наше время никто не ест лебедей.
     - Это не настоящие лебеди, а ледяные скульптуры. Рафаэль, один из моих служащих, сделал их.
     Старк посмотрел в окно.
     - Я плачу по пятьдесят долларов за тающие сосульки?
     - Представьте, что это произведения искусства. Рафаэль считает себя художником.
     - Они же из льда. Разве я должен платить за полив газона сто пятьдесят долларов?
     - Я вижу, это сложно для вас, господин Старк. Буду рада обсудить с вами каждый пункт счета, но уверяю: все расценки очень умеренные.
     - Наши с вами представления об умеренности не совпадают, мисс Вейнрайт. - Старк вернулся к счету. - Козий сыр со специями из трав.
     - Очень популярен теперь.
     - Не пойму, как это ему удалось при такой цене.
     - Это особенный козий сыр, который производит местная фирма.
     - Чем они занимаются? Выращивают коз в своих собственных квартирах?
     Дездемона хотела было рассказать о козах, но в Последний миг передумала. Она поняла, что Старк придрался к счету, чтобы выпустить гнев и боль, которые его переполняли.
     Она взглянула на его громадный кулак, сжимавший тонкую золотую ручку. Мышцы его были напряжены.
     - Признаю, что сыр дороговат, - сообщила она мягко. - Но он превосходен и хорошо хранится. Вам оставить немного для дома?
     - Да, пожалуйста. Я сегодня им поужинаю. Оставьте еще немного крекеров и пару бутылок шампанского.
     Дездемона нахмурилась.
     - Послушайте, это не мое дело, но вы что, собираетесь весь вечер оставаться совсем один?
     Он взглянул быстро и отчужденно.
     - Не беспокойтесь, я не собираюсь делать глупостей и умирать от передозировки сыра с шампанским.
     - Вы перенесли сильную эмоциональную травму. После такого не следует оставаться одному. С кем вы можете побыть сегодня? Родственник, может быть?
     - У меня в Сиэтле нет родных.
     Дездемона изумилась.
     - Никто не приехал на свадьбу?
     - Я с родней не очень близок, мисс Вейнрайт.
     Она не знала, что сказать, и ужаснулась при мысли, что можно прожить без семьи. Став в пять лет членом многочисленного клана Вейнрайтов, она не представляла себя вне семьи. Время до свадьбы ее матери и Бенедика Вейнрайта она помнила смутно и не хотела к нему возвращаться.
     - Может, у вас есть друг?
     - Думаю, можно заказать надувную куклу из "Сексшоп", - хмыкнул Старк, - анатомически совершенно натуральную. Но, при моем везении, она не дождется и лопнет, пока я буду разбираться с инструкцией.
     Дездемона невольно улыбнулась.
     - Рада, что чувство юмора не покинуло вас. Хороший признак.
     - Вы так думаете?
     - Определенно. - Дездемона наклонилась и сложила руки на столе. - Послушайте, я совершенно серьезно. Вам сегодня лучше не оставаться одному.
     Он глядел непонимающими глазами.
     - А что мне делать? Я не собираюсь устраивать вечеринку.
     Дездемона решилась.
     - Вот что я вам скажу. Давайте закончим со счетом, а потом отправимся на кухню "Верного стиля" и поужинаем вместе с моими ребятами. Вы даже можете пойти с нами в театр.
     - Театр?
     - В "Рампу" на площади Пионеров Запада. Это небольшой зал под виадуком. Знаете это место?
     - Нет. Я редко хожу в театр.
     Дездемона рано в своей жизни поняла, что люди делятся на две категории: на тех, кто любит театр, и на варваров. Она редко общалась со вторыми, но сегодня была готова сделать исключение.
     - Театр маленький, - пояснила Дездемона. Ставят много современных экспериментальных пьес. Моя кузина Джульетта занята в последнем спектакле.
     Старк выразил сомнение:
     - Это будет одна из фантастических пьес без сюжета и смысла, где актеры появляются на сцене голыми, бросая в зрителей всякую всячину?
     Дездемона снисходительно улыбнулась.
     - Я вижу, вы знакомы с экспериментальным театром.
     - Наслышан. И думаю, что не получу удовольствия от подобного зрелища.
     - Взгляните с другой стороны. Мужчине, оставшемуся наедине с самим собой в брачную ночь, гораздо приятнее посмотреть на живую актрису, бегающую по сцене в чем мать родила, чем на надувную куклу, пускай даже и очень натуральную.
     Старк задумался.
     - Принято.

Глава 2

     - Отвратительно! Публика негодует. - Джульетта Вейнрайт, обтянутая черным леопардовым трико и джинсами, упала на диван рядом со Старком. - Мы обречены.
     Старк загородил рукой свою чашечку кофе-эспрессо, спасая ее от Джульеттиных порхающих локонов. Устало он наблюдал прибытие нового представителя Вейнрайтов. Она очень походила на остальных членов многочисленной семьи Дездемоны, с которыми Старк повстречался этим вечером.
     Во всех Вейнрайтах было что-то кошачье: высокие, холеные, грациозные, с острыми выразительными чертами лица, янтарными глазами и рыжевато-каштановыми волосами. Все вместе они представляли красивое зрелище. Каждое движение их было выверено, артистично или вычурно.
     На взгляд Старка, Дездемона являлась единственным исключением. Он признавал, что она отличалась не столь привлекательной внешностью, как остальные члены семьи. Невысокий рост, движения энергичные и полные энтузиазма, а не ленивой светской грациозностью. Полные нежные губы, огромные бирюзовые глаза, ореол пушистых, вызывающе рыжих вьющихся волос. Ему показалось, что в облике Дездемоны было больше мягкости и притягательности. Среди своих артистических родственников она выглядела, как яркая полосатая кошка, которая случайно попала в стаю леопардов.
     Было поздно, и уютное кафе под названием "Театральное" было переполнено Вейнрайтами и другими актерами, большинство которых были из жалкой "Рампы", что находилась неподалеку. Члены труппы и персонал театра перемежались несколькими заядлыми театралами, мужественно пережившими представление от начала до конца.
     - Не похоже, чтобы спектакль совсем не понравился, Джульетта, - успокаивающе сказала Дездемона. - Они просто не поняли.
     - Они презирают спектакль. - Джульетта страдальчески закрыла глаза. - Зрители сидели как в морге на вскрытии трупа. Рецензии будут ужасны, а спектакль придется отменить через неделю. Я это предчувствую.
     В душе Старк с ней согласился, поэтому он потягивал кофе и молчал. Помощь не требовалась. Вейнрайты вполне могли вести беседу без него. А по правде, было бы просто невозможно вставить хоть слово.
     - Кому есть дело до рецензий? - заявила Кирстен Вейнрайт с другого конца стола. - Это периферийный театр, экспериментальная труппа. Рецензентам из центра нет до нас дела. Если бы они до него добрались, то это был бы уже не экспериментальный театр.
     "По крайней мере, не я один не понял "Муху на стене", - подумал Старк. Он взглянул на Кирстен. Она не была урожденной Вейнрайт, но со своими эффектными чертами лица, золотисто-каштановыми волосами и карими глазами вполне вписывалась в их стаю. Ее представили как жену Генри, кузена Дездемоны, который тоже сидел за столом.
     Диван вокруг стола был переполнен, но, похоже, никто не возражал. Вейнрайты восседали во всевозможных живописных позах, требующих пространства и внимания. Только сидящая напротив Старка Дездемона была зажата, как в скалах, между Генри и Кирстен.
     - Плохие рецензии предполагают, что билеты на спектакль никто не покупает и он закрыт, - вопила Джульетта. - Я снова потеряю работу. - Она обхватила голову руками. Грива ее волос ниспадала на плечи и каскадом сыпалась на стол.
     - Значит, спектакль переживает некоторые проблемы. Это была премьера, что же вы хотите? - Дездемона протянула руку, чтобы похлопать по плечу кузину. - Не твоя вина, что публика не постигла сути мухобойки.
     - Эй, Джульетта, не вешай нос, - посочувствовал актрисе Генри Вейнрайт, симпатичный парень той же масти, что и все. - Ты не виновата, что сегодня зал был набит плебеями из Ист-Сайда.
     - Генри прав, - добавила Кирстен. - Каждый знает: обитатели окраин хотят лишь поглазеть на артистов. Публика не та.
     Генри сурово продолжил:
     - Верно, черт побери. Что они забыли в "Рампе"? Им бы следовало отправиться в театр на Пятой авеню, на свежую постановку какой-нибудь старьевщины.
     - "Рампа" без денег, - мрачно объявила Джульетта.
     - Еще какие новости? - спросил Генри. - "Рампа" бедствует со дня открытия. Большинство маленьких театров в таком же положении.
     - Поэтому Иан Иверс решил заполнить зал таким, по его мнению, удачным способом, - отозвалась Джульетта. - Он предложил им эдакий тур. Вы представляете - обед и шоу в центре Сиэтла, транспортировка входит в стоимость билета.
     Дездемона подняла брови.
     - Транспортировка?
     - Он использовал твой фургон, - Джульетта замялась.
     Генри тихонько свистнул.
     - Иан Иверс снова удивляет. Целый автобус истсайдеров прибывает полюбоваться периферийным театром. Впечатляет. Похоже, он был в отчаянии.
     - Кто этот Иан Иверс? - спросил Старк, слабо заинтересовавшись.
     - Иан, владелец "Рампы" - объяснила Дездемона. - Фактически, он и есть "Рампа". Продюсер, менеджер, художественный руководитель - один во многих лицах.
     - "Рампа" его ребенок, - сказал Генри. - Предназначение Иана Иверса стать известным на рискованном поприще современного театра Сиэтла.
     - Зачем? - удивился Старк.
     Все сидящие за столом посмотрели на него как на идиота. Это было новое ощущение для Старка. Он не привык к такому выражению лиц, с которым окружающие уставились на него.
     Дездемона сжалилась.
     - Для того чтобы иметь возможность перебраться в Нью-Йорк и стать действительно авторитетом.
     - Понятно, - вежливо ответил Старк. Дездемона одарила его доброй улыбкой и быстро занялась утешением Джульетты:
     - Прости этих бедняг с окраин. Ты играла бесподобно. Совершенно бесподобно. Не правда ли, Старк, это было превосходно?
     Старк, неумелый в подобных ситуациях, почувствовал, что должен сказать что-то значительное о роли Джульетты в пьесе, которая скорее походила на неподдающийся расшифровке компьютерный код. Он подыскивал слова. Все ждали.
     - Вы самая необычная мухобойка, которую я когда-либо видел, - наконец произнес он.
     Джульетта подняла голову с надеждой во взоре.
     - Вы действительно так думаете?
     - Несомненно, - ответил Старк. Дездемона одобрительно посмотрела на него.
     - Особенно в финале, когда она наконец-то прихлопнула муху на стене. Захватывающая сцена. Я даже ощутил себя в абсолютной плоскости, которую, должно быть, почувствовала муха в момент удара. - Старк вежливо загородил свой кофе от вихря Джульеттиных волос.
     Во взгляде Дездемоны появилась подозрительность. Старк приподнял плечо. Он был в ударе, но все же чувствовал себя не в своей тарелке.
     Сэм ни слова не понял, но больше всего его удивляло то, что он забавлялся, хотя и весьма извращенным способом.
     Это все из-за Дездемоны, Старк знал определенно.
     Он все еще не понимал, почему разрешил ей затащить себя на кухню "Верного стиля" пообедать с ее темпераментными служащими. Он не мог объяснить, почему отправился с ней и ее родней на шаманское представление в театр, который вместе со сценой, зрительным залом и труппой мог уместиться в его офисе.
     С другой стороны, этим вечером выбор у него был невелик. Если бы он не сидел с избранными членами клана Вейнрайтов в Театральном кафе на площади Пионеров Запада, то был бы в данный момент в обществе бутылки дорогого шампанского, козьего сыра и немногословной записки невесты. Именно так он провел свою первую брачную ночь два года назад.
     Старк привык к одиночеству после неприятностей.
     Соответственно, он привык оставаться один, когда Дела шли хорошо. Он давно уже научился переносить невзгоды и праздновать удачу наедине с самим собой. Это стало его образом жизни.
     Когда он понял, что Памела не придет, ему просто захотелось немедленно остаться одному. Его целью стало избавиться от гостей, поставщиков и всего, что связано с этим событием, как можно скорее.
     Фактически все, включая Дейна Маккаллума, друга, шафера и вице-президента его фирмы, поняли намек и удалились. Исключением была поставщик, некая Дездемона Вейнрайт. Старк вынужден был терпеть ее общество, когда она заявилась в дом и следовала за ним по пятам, размахивая счетом.
     В кабинете он хорошенько ее разглядел. Девушка была одета в безупречный черный смокинг, почти такой же, как его, но более интересного покроя. Старк несколько удивился, заметив, что, несмотря на скверное настроение, он все же обратил на нее внимание и оценил по достоинству.
     Дездемона была невысока, размер груди, определенно, не производил эффекта, но нижняя ее часть выглядела более округлой. Для Старка это имело важное значение.
     Вначале ее решимость заполучить от него чек удивила его. Он думал, что Памела позаботилась о счете поставщика так же тщательно, как и о прочих деталях свадьбы. Невеста знала, что он ничего не понимает в этих делах и не хочет в них вникать. Бытовая сторона жизни его не интересовала.
     К несчастью, быстро растущий финансовый успех втянул Сэма в совершенно новую сферу жизни, где общественные обязанности перемежались с деловыми. Он принял решение, что ему нужна жена, и отправился на поиски.
     Он твердо знал, что ему больше всего подошла бы молодая, не эмоциональная, нетребовательная женщина, такая, как Памела Бетфорд. Хотя, судя по результатам, выбор оказался неудачным и он снова ошибся в своих расчетах.
     Высокая, тонкая, золотоволосая, голубоглазая Памела была эталоном "холодной блондинки". Она обладала тем отчужденным самообладанием, которое воспитывали в женщинах из семей, чей капитал был такого старинного происхождения, что мог быть помечен особой пробой. Она олицетворяла для Старка образец идеальной безупречной женщины.
     Памела была именно той, кого он искал, сказал он себе через три минуты после встречи с ней. С ее воспитанием и родовыми связями она удачно подходила для ведения светских дел, навалившихся на него. Девушка хорошо знала, как обращаться с его влиятельными клиентами, местными политиками и светскими дамами, которые вечно пытались раздобыть у Сэма денег.
     Для Старка вести непринужденную беседу на коктейльных вечерах или благотворительных мероприятиях было сущим кошмаром. Памела же, выросшая в свете, где этому учили с пеленок, знала что, как и когда нужно делать. Она казалась такой предупредительной. Старк собирался возложить на будущую жену все дела, не относящиеся к работе.
     Бросая своего жениха у алтаря, возможно, она впервые совершала поступок, оскорбляющий госпожу Хорошие Манеры.
     Старк подозревал, что Дездемона Вейнрайт, наоборот, была идеальным примером хаотичной динамики. Эмоции менялись на ее лице со скоростью погодных фронтов на непостоянном небе Сиэтла. Не очень хороший признак. Опыт научил его избегать эмоциональных женщин, зная, что такие особы также симпатизировали ему.
     Единственным разумным выходом было избавиться от Дездемоны, сказал себе Старк. Он знал, что интуиция его не очень сильна и в людях он разбирался слабо, хотя мог с легкостью высчитать компьютерного вора. Но именно человеческие отношения, а не новейшие математика и физика заслуживали применения популярной теории хаоса.
     Фирма Дездемоны располагалась в старом переоборудованном кирпичном складе на площади Пионеров Запада. Там, сидя за одним столом с ее служащими, Старк съел невероятное количество тортеллини и множество пирожков со спаржей, которые так дорого ему обошлись.
     Постепенно он обнаружил, что три поколения Вейнрайтов занимались театром.
     Сэм всегда считал, что актеры легко возбудимые, финансово нестабильные и темпераментные люди, и то, что он увидел в этот вечер, мало изменило его мнение, но в данный момент это не имело значений Ему нужно было отвлечься от своих проблем, и Дездемона с ее родней хорошо помогли ему в этом.
     Он даже готов был признать, что постановка "Мухи на стене", запутанная, совершенно непонятная пьеса, имела удачные моменты.
     - Муха в абсолютной плоскости. - Генри задумчиво кивнул. - Это чертовски проникновенно, Старк. Я упустил из виду данную сторону роли Джульетты. Она подразумевала это, не так ли?
     Почувствовав себя в опасности, Старк стал обороняться:
     - Это произвело на меня большое впечатление.
     Глаза Кирстен расширились.
     - Совершенно верно. Плоскость. Джульетта, это было то, что надо.
     - Ты так думаешь? - с энтузиазмом спросила Джульетта.
     - Определенно, - воодушевленно заметила Дездемона. Она начала говорить еще что-то, но замолчала, потому что на стол упала тень. Она взглянула.
     - О! Иан, привет. Грандиозный спектакль.
     - Мона! - воскликнул прибывший. - Рад видеть тебя. А кто твой друг?
     - Это Сэм Старк. Все зовут его просто Ст