и воскликнул:
   - Воины короля Владислава не взялись за  сабли,  не  захотели  мериться
силами с украинцами на берегу Днепра. Там,  на  берегу  Вислы,  украинские
казаки тоже никогда не применяют против них оружия! Так что  же,  отпустим
их или как?..
   Казаки усадили вместе с полковником Вадовским жолнеров на  байдак.  Под
хохот и улюлюканье повеселевших казаков оттолкнули байдак с  жолнерами  от
берега.
   А у берега давно  уже  стоял  челн,  на  котором  Василина  Кривоносиха
решилась прорваться на Низ, к Хмельницкому.



20

   Ганджа был истым воином. Окуренный пороховым дымом многих  войн,  битый
не один раз шляхтичами, наученный льстить  и  ненавидеть,  он  всегда  был
верен казацкому побратимству.
   В прибрежных лесах Ганджа наскочил на  связных  из  Кодацкой  крепости,
скакавших к коронному гетману. Они упорно  отказывались  сообщить  Гандже,
зачем мчатся к Потоцкому и какие вести везут ему о положении  на  казачьих
островах. Из их путаных и лживых  ответов  Ганджа  делал  вывод,  что  его
отряду грозит опасность. Не долго думая, он приказал обезглавить их.
   - Я ни на грош не верю шляхтичам, а тем более  этим  лукавым  наемникам
немцам. Еще с молодых лет перестал верить шляхте, когда заботился о  благе
семьи Потоцкого. За это чуть было головы не лишился  на  плахе.  Не  верю!
Рубите им головы, хлопцы, покуда они нас не  обезглавили!  Тем  более  что
живыми остались только шляхтичи, немцы полегли как воины в бою.
   Произошло это на рассвете. С Днепра надвигался густой  туман,  охлаждая
разгоряченные казацкие головы после этой неожиданной стычки  в  прибрежном
перелеске. Вместе с туманом  приближалось  и  капризное  утро.  Наконец  в
перелесках рассеялись облака тумана,  рассвело.  Казалось,  что  и  солнце
обрадовалось победе, поднявшись позади казаков. Ганджа  даже  остановился,
почувствовав усталость после ночного перехода.
   - Давайте отдохнем, хлопцы, да послушаем, что творится  на  Днепре.  На
реке далеко слышно, а она вон там, за лозняком.
   Треножили лошадей, наскоро били тарань о пни, грызли  сухари.  Согретые
теплом весеннего солнечного утра, казаки крепко уснули.
   Вдруг от Днепра донесся выстрел. Может, и не один раз стреляли, но Иван
Ганджа услышал эхо от выстрела, прокатившееся  по  перелеску.  Чутко  спит
старшина в походе!  Первым  поднялся,  прислушался.  За  первым  выстрелом
прозвучали другие,  послышались  человеческие  вопли,  как  при  отражении
нападения турок.
   - На Днепре бой, полковник! - сказал один из казаков.
   - Слышу, Василий, но ничего понять не могу. Кто из вас  самый  прыткий?
Айда в разведку! Давай-ка ты, Йозеф, а мы пойдем следом  за  тобой.  Коней
поведем в поводу, а оружие будем держать наготове!


   Казацкий Круг, собравшийся на  берегу  Днепра,  избрал  своим  атаманом
Филона Джеджалия. Есаулом всего отряда казаки назвали Ивана Самойловича.
   - Теперь,  казаки,  мы  должны  помочь  жене  нашего  славного  Максима
Кривоноса!  -  обратился  к  казакам  новоизбранный  наказной  атаман.   -
Полковник велел ей добраться к Хмельницкому.
   - Да, мне надо к Хмельницкому, панове казаки, - промолвила Кривоносиха.
- Кому же, как не вам, искать путь к нашему  вожаку  восстания?  Надо  как
можно скорее разыскать  его  на  островах  и  передать  весть  от  Максима
Кривоноса, который с тремя тысячами подолян идет к нему...
   - По-моему, братья, всем нам  надо  идти  к  нему,  -  воскликнул  Иван
Золотаренко, который тоже был в отряде вместе с ичнянскими казаками.
   Джеджалий только сейчас по голосу узнал Золотаренко,  который  отрастил
бороду и до сих пор таился, не  напоминая  о  себе.  Обрадовавшийся  Филон
бросился к Золотаренко:
   - Чего таишься,  полковник?  Иди-ка  сюда,  к  старшинам!  Товарищество
казацкое! - воскликнул он. - Среди  нас  находится  знаменитый  полковник,
кавалерист Иван Золотаренко. Давайте попросим полковника, чтобы он  разбил
наше войско хотя бы на  три  полка.  Конный  полк  назовем  Переяславским.
Составим  его  из  наших  конных  сотен,  и  пусть  полковник  Золотаренко
возглавляет их.
   - Правильно! Золотаренко! - одобрительно закричали казаки.
   - А пеших пускай разделит на два полка.  Один  поручим  нашему  боевому
чигиринскому казаку Юхиму Беде... Да, пани Кривоносиха  просит  помочь  ей
поскорее добраться до Хмельницкого. Мы и поручим ее казацкому полку  Юхима
Беды, пускай с полком добровольцев идут на розыски Хмельницкого...
   Казаки давно уже ждали, чтобы им рассказали  об  этой  смелой  женщине;
экая женщина, - как казак, рвется в поход!
   Василина сняла с  головы  казачью  шапку.  Длинные  волосы  с  проседью
глубоко поразили казаков. Ведь если не жену, то мать оставил  дома  каждый
из них, прощаясь у ворот. Всех она напоминала здесь,  от  их  имени  им  и
слово молвит, как наказ всей Украины!..
   - Полковник Максим Кривонос  приказал  мне,  чтобы  живой  добралась  к
Хмельницкому! Где правдой, а где и неправдой действовала, так нужно  было.
Вот добралась сюда и почувствовала вашу казацкую любовь  к  родной  земле.
Поэтому и обращаюсь к вам  за  помощью,  потому  что  от  встречи  моей  с
Хмельницким будет зависеть и ваша судьба, казаки!..
   Поднялся невообразимый шум,  казаки  каждый  по-своему  давали  советы,
обещали вооруженную поддержку, помощь. Вместе с возгласами полетели  вверх
шапки, табакерки.
   - Поведем нашу смелую сестру и мать!.. До самого Богдана доведем, веди,
Юхим! - говорили полковнику казаки.
   - Спокойно, панове казаки! Мы еще не все обговорили.
   Джеджалий вытащил из-за пояса полковничий пернач и помахал им, призывая
к вниманию.
   - К нам, казакам, пристал,  а  не  с  шляхтичами  пошел  белоцерковский
полковник Клиша. Честь и  уважение  ему  от  нашего  славного  казачества!
Думаю, что пускай полковник  Клиша  возглавляет  наш  Белоцерковский  полк
пеших казаков...
   Как раз в этот момент  прозвучал  голос  казацкого  дозорного,  который
сопровождал небольшой отряд запорожцев во главе с Иваном  Ганджой.  Казаки
расступились, пропуская запорожцев на  середину.  Сотники  и  бунчужные  с
трудом сдерживали казаков, которые восторженно приветствовали прибывших.
   - О-о! Ганджа, полковник Ганджа! - радостно воскликнула и Кривоносиха.
   Джеджалий пошел навстречу Гандже, по-товарищески придержав  коня,  пока
полковник соскакивал с него.
   - С какими вестями прибыл к нам, Иван? Не встретился ли ты где-нибудь с
Богданом Хмельницким? Вот пани Кривоносиха направляется к нему от Максима.
   Ганджа узнавал знакомые улыбающиеся  лица,  старался  понять,  что  тут
происходит. Когда же услышал голос Кривоносихи, мир показался ему ясным  и
теплым, как этот весенний день. Он попал к друзьям!
   Увидев на бугорке связанных старшин и среди них есаула Барабаша, он без
слов понял, что здесь произошло.
   - Гетман всего казачества и всей Украины Богдан Хмельницкий послал  нас
поздравить славное казачество с первой победой  над  предателями  народной
свободы! Наш гетман призывает вас, славных воинов, не только не  выступать
против нас, помогая панам шляхтичам, но и поддержать нас и весь народ... -
произнес Ганджа, и слова его потонули в гуле одобрительных возгласов...



21

   Весенняя пора - пора возрождения всего живого на земле. А в дикой степи
в это время года кругом вода, речки,  болота  и  настоящие  озера.  Казаки
Богдана  Хмельницкого,  ища  падежную  дорогу,  чтобы  обойти  ненавистную
Кодацкую крепость, остановились возле реки со скалистыми берегами и мутной
водой. Эту реку крымчаки  называли  Сарысу,  то  есть  Желтой  водой.  Она
протекала меж скалистых глыб по лесам, которым не видно  было  конца-краю.
Казаки пробовали ловить рыбу, по даже весеннее половодье не загнало  ее  в
эту ржавую воду. Довольствовались лишь раками.
   Отыскивая дороги, по которым татары тайком пробирались для  набегов  на
села и хутора Украины, дозорные Хмельницкого услышали доносившийся  издали
шум движущегося им навстречу войска. Забеспокоились атаманы, встревожились
казаки. Богдан стал советоваться со старшинами. Появление войска  в  лесах
верховья реки Желтые  воды  подтверждало  догадки  казаков,  что  коронный
гетман  стремится   преградить   им   путь   на   Украину.   Оправдываются
предостережения Матулинского!
   - Эй, кто порасторопнее! Разузнайте, кого там принесло  в  наш  лес!  -
приказал Богдан, выслушав сообщение дозорных.
   Уже несколько дней  Хмельницкий  в  тревоге  ждал  встречи  с  коронным
войском. Назрулла  предупредил  его  о  продвижении  большого  отряда  под
началом  сына  гетмана  Стефана  Потоцкого.  Именно  его   и   остерегался
Хмельницкий. Иногда он и сам выезжал вперед с отрядом разведчиков.
   Богдана также тревожило долгое отсутствие вестей от Ивана Ганджи. Может
быть, его схватили дозорные коронных войск,  а  может,  пробирается  вдоль
Днепра, выслеживая бандаки генеральных  есаулов  с  реестровыми  казаками?
Разные догадки и соображения принуждали Богдана  продвигаться  с  войсками
поближе к Днепру. Может, послать Дорошенко на розыски отряда Ганджи?
   Теперь всем кошем расположились в лесу, возле реки Желтые воды.  Богдан
настороженно  огляделся  вокруг.  Сначала  он  велел   Гаркуше   разыскать
полковника Вешняка, а затем покликал сотников и есаулов на срочный военный
совет.
   Весна радовала своим животворным теплом, но в то же время  и  страшила.
Назревала опасность войны. Неспроста стягивали  на  Приднепровье  коронные
войска. Ведь их перебросили сюда, чтобы воевать! С  наступлением  весенних
дней  непременно  начнется  "кровавая  расправа",  какой  открыто  угрожал
коронный гетман Николай Потоцкий.
   Последним пришел на совет Петр Дорошенко. Ему Богдан поручил  проверить
донесение разведки. Энергичный Дорошенко готов был в любую минуту вступить
в самую горячую схватку. Именно такой человек  и  незаменим  для  подобных
дел.
   - Войско шляхты расположилось  лагерем  в  перелесках,  возле  ручья  с
ключевой водой, - сообщил Дорошенко. - Как мне кажется, гусары из разведки
Скшетуского узнали о нашем продвижении. Потоцкий хочет устроить нам засаду
в междуречье.
   -  Много  их  или,  может  быть,  это  только  разведывательный   отряд
Скшетуского? - рассуждал  Хмельницкий.  -  Проклятый  молодой  Скшетуский,
словно легавый пес, выслеживает нас. Но нам нечего больше  скрываться.  Мы
уже обошли Кодак, а вот эти степи и реки  приняли  нас  как  своих.  Тебе,
полковник Вешняк, приказываю двинуться с конницей вперед,  чтобы  отрезать
им путь к Днепру. Очевидно, они надеются на Барабаша...  Ничего,  они  еще
попляшут, дождавшись нас! Федор, отрежешь им путь к отступлению.
   - Я уверен, что это не отряд  разведчиков  Скшетуского,  а  вся  армада
Стефана Потоцкого, о которой доносили нам  гонцы  полковника  Назруллы!  -
рассуждал Вешняк.
   - И об этом я думал, Федор Якубович. Поэтому и  посылаю  тебя  со  всей
конницей,  а  не  с  какой-то  сотней  казаков.  Где-то  тут,  поблизости,
находится и наш мурза Туган-бей с чамбулом крымчаков. Разыщи его, Петр,  и
направь вперед за речку, поближе к Кучманскому шляху. Пускай они преградят
пути отступления шляхты  к  Чигирину.  А  мы,  друзья  сотники,  старшины,
встретим  гостей   нашим   запорожским   хлебом-солью!   Петру   Дорошенко
выстроиться с пушками на берегу Желтых вод. И запомни - ни одного шляхтича
не выпускать оттуда!..
   Совет короткий, как всегда перед началом боя. Уже приближался вечер, но
и он не  унял  душевной  тревоги.  Богдан  провожал  старшин,  а  мысленно
сражался с войсками шляхты. "Будут  нападать  или  защищаться  при  первом
разведывательном ударе? Можно было бы еще избежать кровавого столкновения!
Не предупредить ли их, договориться? Но кто с тобой,  смертником,  захочет
договариваться? Надо заставить их!"  -  мысленно  рассуждал  Богдан,  гася
сомнения.
   Легко вскочил на подведенного  Гаркушей  коня.  Тело  жаждет  покоя,  а
сердце обесчещенного человека взывает к мести!
   - Тебе, Тодось, поручаю связь  со  всеми  сотнями.  Передай  мой  наказ
старшинам корсуньской сотни, чтобы шли на помощь пушкарям Дорошенко.
   В сопровождении нескольких старшин и джур Богдан нашел удобный спуск  к
реке и остановился на берегу, прислушиваясь. Прислушивались и старшины,  -
начиналась война! Некоторые из старшин соскакивали с коней, прижимали  ухо
к холодной, омываемой водой гранитной глыбе.
   -  Моя  мать,  бывало,  стоя  на  кадке  с  куском  полотна,  вот   так
прислушивалась к шуму реки, думая о своей судьбе, - промолвил Богдан.
   - Не ошибались матери, прислушиваясь, какую судьбу предсказывает  детям
река! Слышу,  Богдан,  гудит  земля.  Расшумелись  проклятые  шляхтичи,  -
отозвался Дорошенко, поднимаясь от гранитной глыбы.
   - Войско или только разведывательный отряд?
   - Думаю, что целое войско, пан  гетман!  -  решительно,  как  во  время
военной операции, подтвердил Дорошенко. -  Ржут  кони,  скрипят  колеса...
Разведывательный отряд мог бы и ползком пробираться. А это, скорее  всего,
войско располагается на ночлег.
   - Понятно... - Гетман еще раз окинул  взором  своих  воинов.  -  Хватит
прислушиваться к скале. С богом, воины! Только без  шуму!  Как  в  походе,
продвигаться широким фронтом. Вышли вперед надежную  разведку,  полковник!
Тебе, Григорий, вести пеших и, если надо будет,  первому  же...  -  махнул
рукой Лутаю. - Да пусть знают казаки, что я тоже  переправляюсь  вместе  с
ними через реку и вблизи буду руководить боем.
   Пустил коня вброд и уже  с  противоположного  берега  наблюдал,  как  в
вечерних сумерках осторожно пересекали извилистую реку пешие воины. Первая
преграда на пути воинов - Желтые воды!
   Только  татарский  чамбул  не  придерживался  приказа  атамана.   Когда
наступила темная весенняя ночь, тишину в междуречье  прорезало  отдаленное
гиканье татарской орды. Трудно  было  понять,  то  ли  это  доносился  гул
сражения,  то  ли  свойственный  татарам  подбадривающий  крик,  чтобы  не
растеряться ночью. Не было  слышно  ни  единого  выстрела,  ни  каких-либо
воплей.
   Хмельницкий сделал вывод, что войска шляхтичей еще не вступили в бой, и
приказал полковнику  Лутаю  продвигаться  со  своими  казаками  как  можно
скрытнее. Лучше было бы остановиться и  окопаться,  чтобы  легче  отражать
нападение врага.
   - На рассвете, скажи, ждем боя. Ежели шляхта первой нападет на нас,  мы
тоже не будем отсиживаться. Об этом я предупредил и Вешняка. Очевидно, все
пойдем в бой, как условились...
   "Успеет ли Вешняк со своей конницей за ночь переправиться через реку  и
выйти в тыл противника? Хорошо, что  мы  вовремя  обнаружили  его.  В  лоб
шляхтичей и драгун с гусарами не возьмешь. Надо с  хвоста  их,  как  гуся,
общипывать. Лишь только бы успел Вешняк!"
   Несколько раз Богдан вскакивал, поглядывал на восток, ожидая  рассвета.
Слишком долгим казалось ожидание  Гаркуши.  Когда  же  горизонт  опоясался
светло-серым кушаком и погасил звезды, подозвал коновода, вскочил на коня.
А когда услышал, что возвратился Гаркуша, взялся за саблю.
   Из редкого кустарника показались двое всадников, хотя  Богдан  поджидал
только одного.
   - Неутешительные вести у нас, пан гетман...  -  тихо  сказал  полковник
Лутай. - Крайне необходимо еще раз созвать совет. Этот  нехристь  все-таки
выдал нас. Правда, и  рейтара  или  драгуна  какого-то  заарканил,  первый
ясырь, говорит. Едва разрешил допросить пленного, спешит  отослать  его  в
подарок Туган-бею.  Теперь  Шемберг  не  будет  зевать,  мы  знаем,  какой
настырный этот полковник. Дозорные сообщают, что он  уже  вышел  со  своим
войском из окопов, - очевидно, двинется на нас!
   - А ты укрыл своих людей в окопах, полковник?
   - Как же так не укрыл, гетман! Казаки за ночь настоящие  валы  насыпали
впереди себя. Я велел им по очереди: одним рыть  окопы,  другим  отдыхать.
Только надо было бы хоть одну плохонькую пушку поставить у  наших  окопов.
Ляхи боятся пушек!..
   - Нет, полковник, обойдемся  без  пушки.  Дорошенко  и  оттуда  нагонит
страху на ляхов, потому что пушка в ближнем бою ни  к  чему.  А  нам  надо
разбить  врага  наголову!  Прибережем  пушки  для  другого  случая.  Война
неизбежна, сейчас мы только испытываем свои силы... Дорошенко  я  велю  не
ждать нового приказа, а действовать. Своих воинов вводи  в  бой  внезапно.
Предупреди об этом сотников, и устремляйтесь вперед навстречу  врагу.  Вот
тебе и весь совет, и мой гетманский приказ. Я тоже буду идти справа.



22

   Однако не успел Лутай со своими сотнями казаков напасть на врага. В эту
ночь не дремал  и  молодой  Потоцкий.  Неожиданная  стычка  с  татарами  в
междуречье, где их совсем не ожидали,  раскрыла  ему  то,  чего  не  могли
узнать самые рьяные разведчики.
   Дотошный Шемберг еще вечером направил  в  сторону  крымчаков  ротмистра
Стефана Чарнецкого с сотней конных драгун. В  междуречье  и  произошла  их
неожиданная стычка с татарами. Правда, это была только небольшая стычка, а
не бой, о котором мечтал Стефан Чарнецкий, где можно было бы  размахнуться
отдохнувшей за время длительного похода драгунской рукой.
   Слишком короткой и феерической была эта ночная схватка. Крымчаки только
внезапно нагрянули на фланг  драгун  и  тотчас  ускакали  в  лес.  Они  не
придерживались ни  какого-либо  направления,  ни  порядка.  Столкнулись  с
противником, нагнали на него страха и ускакали под покровом ночной темноты
и лесной чащи.
   В этой молниеносной схватке драгуны зарубили татарина и одного взяли  в
плен, убив его коня. Но, увлекшись стычкой, Чарнецкий не  заметил,  что  и
татары заарканили одного его  драгуна.  Ротмистр  с  гордым  видом  сдавал
пленного полковнику Шембергу, своих потерь он не привык считать.
   - Пустяковая победа, уважаемый пан  полковник,  -  небрежно  докладывал
известный в войске рубака.
   - У пана ротмистра была возможность сделать ее более  громкой,  приведя
ко мне на аркане не одного, а целый  отряд  басурман,  -  многозначительно
сказал полковник, лукаво поглядывая на ротмистра.
   - Если бы это были воины, пшепрашам бардзо! А они после первой  стычки,
точно зайцы, рванули в кусты.
   Полковник засмеялся:
   - А крымчаки убежали в кусты тоже  не  с  пустыми  руками.  Пан  должен
посчитать своих драгун.  Ведь  ротмистру  Скшетускому  уже  известно,  что
татары заарканили одного драгуна... как же его... драгуна Гживецкого?
   Полковник подошел к  пленному  татарину,  которого  драгун  только  что
ударом кулака ссадил с неоседланного коня. Он с издевкой стал  допрашивать
пленного:
   - Много ли воинов послал мурза Туган-бей  на  помощь  своему  побратиму
Хмельницкому?
   - Мурза Туган-бей не посылал  ни  единого  воина.  Он  возглавил  таких
комграмляров [героев (тур.)], как и сам. Он только ждет нашего  сообщения,
чтобы выступить, - пробормотал пленный.
   - А если ваш комграмляр получит сообщение, большое ли войско он поведет
на помощь Хмельницкому?
   - Мурза Туган-бей ни с кем не делится, сколько у  него  батыров.  Зачем
ему вести сразу всех против небольшого войска врага, слишком мал ясырь для
такого мурзы...
   Шембергу так и не удалось выяснить того, что ему хотелось, и  он  велел
отрубить пленнику голову. Даже позавидовал такой  засекреченности  военных
планов Туган-бея. Но и то, что он слышал от пленного, говорило  о  многом.
Наконец он выяснил, что Хмельницкий движется не на Балканы через Дунай,  а
на Украину.  Идет  при  надежной  поддержке  татар-людоловов,  которым  он
обещал, как плату за помощь, передать всех пленных.
   - Немедленно приступить к  сооружению  фортификационных  укреплений,  -
приказал Шемберг, не посоветовавшись со Стефаном Потоцким.
   - Сидение в окопах, уважаемый пан полковник, не лучший способ  добиться
победы, - повысив голос, возмущенно заявил Стефан Потоцкий.
   - Но и воинственный пыл надо уметь сдерживать! О  том,  что  мы  должны
разгромить войско Хмельницкого, известно каждому жолнеру пана Стефана.  Но
его  легче  будет  разгромить