стерянно пробормотала Валя,  -  мы  с
Раисой не дружили. Дом она нам продала и мебель уступила, вот и все.
   -  Адрес  ее  в  Москве  не  знаете?  -  без  всякой  надежды  на   успех
поинтересовалась я.
   - Была бумажка, - протянула Валя, -  погодите-ка,  в  спальне  за  иконой
гляну. Если уж там нет, не взыщите. Я документы и всякое нужное за  божницей
держу.
   Легко подняв тощее тело, она выскочила за дверь. Я уставилась на  круглые
часы, мерно тикающие на столе. Вот еще одна  знакомая  вещичка.  Точь-в-точь
такой будильник, круглый,  с  золотой  каемочкой,  поднимал  меня  в  школу.
Посередине циферблата цвета сливочного масла  был  изображен  слон,  задорно
поднявший вверх хобот. Как я ненавидела эти часы, оглашавшие нашу  крохотную
квартирку трезвоном в самый неподходящий момент. Только-только уснешь, а над
ухом раздается сначала назойливое ?тр-р-р-р?, и потом из  темноты  доносится
голос бабушки:
   - Ну-ну, вставай.
   - Еще пять минуточек. - Я начинаю канючить, не открывая глаз.
   - Они тебе не помогут, - спокойно возражает Афанасия и включает свет.
   Первое, что вижу, открыв глаза, - нагло ухмыляющегося слона. Один  раз  я
нарочно столкнула будильник на пол. Семилетней девчушке  казалось,  что  без
часов бабушка не встанет вовремя и внучка спокойно  прогуляет  школу,  но  у
бабули, очевидно, в голове имелся встроенный хронометр, потому что  ровно  в
семь она вытащила меня из-под уютного теплого одеяла и отправила на занятия.
А когда я днем  пришла  домой,  на  столике  бодро  тикал  новый  будильник,
точь-в-точь такой же, как разбитый.
   - Уж не знаю, там ли Раиса живет, -  сказала,  возвращаясь,  Валя,  -  но
только она, уезжая, вот такой адресок оставила: ?Улица Сапилова, дом  шесть,
квартира сто двадцать?. Времени-то много прошло, может, и переехала куда. Не
хотите квасу? Домашний, сама из черного хлеба делаю.
   Я отказалась от радушно предложенного угощения  и  пустилась  в  обратный
путь. Назад, в Москву, я добралась быстрее. Давно заметила, обратная  дорога
всегда занимает меньше времени. Въехав в  столицу,  я  купила  в  ?Макав-то?
клубничный коктейль и стала высасывать его через трубочку.  Холодная  вязкая
масса медленно скользила вверх по соломинке, и так  же  медленно  ворочались
мои мысли. Значит, Раиса москвичка. Вяльцы  она  покинула  давно.  Зачем  же
тогда всем наврала?
   Коктейль  закончился,  я  вытерла  липкие  пальцы  и  отнесла   картонный
стаканчик к урне. В жару нельзя есть мороженое, парадоксальным образом после
него делается еще жарче и мигом начинает мучить жажда. Зачем Раиса лгала? Ну
да это легко объяснить. Подлая баба хотела отмести от  себя  подозрения:  не
москвичка  она,  только-только  приехала,  Неля  выпала  из   окна   до   ее
появления... Никто из нас, естественно, не стал  проверять,  откуда  явилась
нежданная  гостья,  Вяльцы  так  Вяльцы.  То-то  она  начала  изо  всех  сил
изворачиваться, когда я предложила ей взять к себе на месячишко-другой  Алю.
Что ж, маленькая ложь рождает большое  подозрение,  кажется,  так  выражался
один из главных героев  культового  сериала  ?Семнадцать  мгновений  весны?.
Можно, вернувшись в Ложкино, брякнуть за ужином, когда все соберутся  вокруг
стола:
   - Как это  понимать,  Раиса!  Сегодня  я  моталась  по  делам  в  Вяльцы,
оказалась случайно на улице Декабристов и выяснила, что  вы  там  больше  не
живете, причем давно...
   Можно, но не нужно. Скорей всего Рая придумает, как отвертеться.  Сделает
круглые глаза и заявит: ?Разве говорила, что сейчас живу в Вяльцах? Вы  меня
не так поняли. Вяльцы - мой родной город, но я уже давно обитаю в Москве?.
   Я купила бутылочку ?Аква  минерале?  и  одним  глотком  опустошила  почти
половину. Нет,  надо  нарыть  еще  что-нибудь,  причем  быстро.  Пока  Раиса
спокойна, она чувствует себя хозяйкой положения, все идет по ее плану. Через
пару дней негодяйка улетит отдыхать...
   Внезапно я похолодела. Вот почему Раиса завела речь о поездке за границу,
злодейка предполагает устроиться у моря на курорте,  а  потом..,  потом  Алю
найдут либо утонувшей,  либо  упавшей  с  большой  высоты.  В  России  Раиса
побоится устраивать ?несчастный? случай, уж очень  подозрительной  покажется
сотрудникам милиции вся цепь  событий:  Неля,  падающая  из  окна,  Лизочка,
отправляющаяся вслед за ней, потом Аля... А где-нибудь на Кипре или в Греции
полиция не станет затевать расследований, спишет все на несчастный случай  и
закроет дело. Раиса же останется единоличной владелицей огромного состояния.
   Я вновь выскочила из ?Пежо? и побежала к урне  уже  с  пустой  бутылочкой
из-под ?Аква минерале?. Надо срочно действовать, мчаться на улицу  Сапилова,
отыскивать всезнающих бабушек, авось  какая-нибудь  и  припомнит  интересные
факты. Может, Раиса картежница, наделавшая долгов, или пьет  горькую...  Мне
подойдет любая информация, порочащая бабу. Потому что тогда я  со  спокойной
совестью заявлю: ?Такому человеку, пусть даже родной тете,  нельзя  доверять
Алю, ни о каких поездках на курорт и речи быть не может!"
   Главное сейчас - не уличить Раису в совершенных преступлениях, а не  дать
ей увезти Алечку, пусть попытается организовать еще одно убийство в  Москве.
Да я глаз с Али не спущу, положу ее спать с  собой  в  одну  комнату!  Стану
стеречь девочку день и ночь...
   "Пежо? резво выскочил  на  улицу  Сапилова,  так  -  дом  два,  четыре...
Шесть!!! Когда нажала на тормоз, машина  послушно  замерла  возле  красивого
нового здания с зеркальными окнами. Банк!
   Я выскочила наружу и завертела головой. Может, это дом шесть  ?а?  и  мне
следует  углубиться   в   квартал   не   слишком   презентабельных   блочных
пятиэтажных?
   Но никаких букв на табличках  не  было,  на  них  просто  стояли  номера.
Чувствуя себя усталой и подавленной, я села на скамеечку возле песочницы,  в
которой  возились  толстощекие  малыши,  и  спросила  у   мамаш,   оживленно
обсуждавших, какой кефир лучше: ?Рыжий Ал? или ?Агуша?:
   - Здесь нет поблизости еще одного дома с номером шесть ?а??
   - Нет, - хором заявили молодые мамы, потом одна,  рыженькая,  с  личиком,
похожим на перепелиное яичко, полюбопытствовала:
   - Ищете кого?
   - Да вот, - вздохнула я, - дали адрес, дом шесть, квартира сто  двадцать,
а тут банк.
   - А наши пятиэтажки разбирают, - охотно объяснила ситуацию другая женщина
с вытравленными волосами, - через полтора  года  тут  ничего  не  останется,
жителям квартиры дадут, хорошие.
   - Вон этим, из шестого, раньше всех повезло, - вздохнула рыженькая, -  их
банк расселял. Такие хоромы дал! В Куркине! Кухни по двадцать метров.
   -  Кому  они  нужны  в  Куркине,  -  пожала  полными  плечами  аппетитная
блондинка, - у нас центр.
   - Какой толк на двадцати метрах втроем в центре, - парировала  рыженькая,
- в Куркино так в Куркино, мне там знаешь какие хоромы положены!
   - На задворках, - презрительно оттопырила губу блондинка.
   - Ну и что  же,  -  перебила  ее  рыженькая,  -  мебель  куплю,  кухонный
гарнитур, занавесочки повешу, под окнами лес, красота, воздух свежий,  а  ты
прей в загазованном центре.
   - И до работы три часа добираться, - не сдалась блондинка.
   Я не стала слушать их перебранку, пошла к ?Пежо?, но потом вдруг в голову
пришла гениальная идея. Пришлось вернуться  к  лавочке  и  задать  еще  один
вопрос:
   - Где ваше отделение милиции?
   - Там, - махнула рукой рыженькая, - возле супермаркета.
   Дверь паспортного стола украшали разнообразные  таблички  ?Входи  быстро,
говори коротко, уходи, не задерживаясь?, ?Работаем до 20.00?, ?Больше одного
не заходить?. Я глянула на часики - 19.55. Очень хорошо,  значит,  сейчас  у
паспортистки никого нет, она собирается домой.
   Так и оказалось. Худенькая женщина  с  усталым  ненакрашенным  лицом  без
всякой злобы сказала:
   - Рабочий день окончен, приходите завтра.
   - У меня срочное дело, помогите, пожалуйста.
   - Завтра.
   - Можно сейчас?
   Паспортистка спокойно закрыла сейф, глянула на меня и апатично ответила:
   - Вам надо, а мне нет. Дома ребенок ждет... Но уже через секунду,  увидев
зеленую бумажку, она мигом  повернула  ключи  в  сейфе,  распахнула  тяжелую
дверь, вытащила какую-то коробку и деловито поинтересовалась:
   - Ну? Что у вас?
   - На улице Сапилова расселили дом, вы в курсе?
   - Да, - кивнула паспортистка, - шестой,  -  В  нем  жила  моя  двоюродная
сестра. Раиса Сергеевна Кутепова, нельзя ли узнать адрес,  по  которому  она
выехала?
   - Можно, - сказала паспортистка, - очень даже  просто.  Год  рождения  не
помните?
   - Увы!
   - Не беда, - успокоила она меня, - обойдемся без него.
   Тяжело вздохнув, она встала, открыла огромный железный шкаф  и  принялась
сосредоточенно перебирать какие-то пожелтевшие карточки, приговаривая:
   - Кутепова, Кутепова, ага, вот она... Раиса Сергеевна, выписана в связи с
отправкой на зону.
   - Что? - подскочила я. - На какую зону?
   - Известно, на какую, - ответила паспортистка, - женскую. Кутепова  Раиса
Сергеевна была осуждена за совершение преступления.
   Я потеряла дар речи. Паспортистка,  не  замечая  моей  реакции,  спокойно
добавила:
   - Надо же, такая симпатичная, а преступница.
   Еле выйдя из ступора, я глянула на карточку, которую паспортистка держала
в руке. В углу бумажки была прикреплена фотография,  черно-белая.  Отчего-то
снимки, которые предназначены для документов, обычно получаются искаженными.
Я, например, запечатлена везде с такой физиономией,  что  любой  милиционер,
раскрывший  мои  права  или  паспорт,  просто  обязан  препроводить  меня  в
ближайшее отделение. Потому что  бабища  с  выпученными  глазами,  тщательно
прилизанными волосами и судорожно сжатым ртом походит на меня, как чайник на
табуретку.
   Но   Раиса   Сергеевна   Кутепова,    очевидно,    обладала    редкостной
фотогеничностью. Ее лицо, молодое, свежее, оказалось отлично  узнаваемым.  У
нее была другая прическа - длинные волосы падали  на  плечи,  но  все  равно
сразу понятно - это она, правда, моложе лет на десять, а то и  больше.  Была
лишь одна странность: девушка, чье лицо сейчас смотрело на  меня,  не  имела
ничего общего с Раисой Сергеевной Кутеповой, мирно попивавшей сегодня в моей
столовой отлично сваренный кофеек. Нет,  на  меня  смотрела  с  фото  совсем
другая личность, тоже хорошо мне известная, но носящая имя... Сашенька.
 
Глава 26 
 
   - Как же так, - забормотала я, - ничего не понимаю, но... Осуждена..,  за
что? Паспортистка пожала плечами:
   - Сие мне неизвестно, ведено было выписать ее, и выписали. Впрочем,  если
хотите узнать подробности... Поговорите с Марком Михайловичем.
   - Это кто такой?
   - Наш участковый, в его ведении был шестой дом.  Ступайте  в  пятнадцатый
кабинет.
   - Так ведь он ушел, наверное. Паспортистка улыбнулась.
   - Нет. У Марка Михайловича ничего, кроме  работы,  нет.  Он  из  тех,  из
старых специалистов, которые любое ЧП на вверенном участке воспринимают  как
личную трагедию. Теперь таких сотрудников нет, молодежь  расторопная  пошла,
только о себе  и  думает.  Идите-идите,  на  месте  он.  А  память  у  Марка
Михайловича слоновья, наши к нему всегда, как в справочную, бегают.  Ну  все
помнит!
   Я вышла в длинный коридор, добралась до нужного кабинета и открыла дверь.
   Толстый, потный милиционер недовольно сказал:
   - Погодите, я занят.
   Тут только я заметила с другой стороны стола плохо  одетую  всхлипывающую
женщину.
   - Извините, - пробормотала я.
   - За дверью подождите, - велел участковый.
   Я уселась на деревянный ободранный стул и схватила мобильник.
   - Да, мусик, - прочирикала Маня.
   - Ты где, детка?
   - На станцию пошла, газеты купить, а еще мороженое.
   - Аля с тобой?
   - Да.
   - Слушай внимательно.  Прямо  сейчас,  первой  электричкой,  поезжайте  в
Москву, к Оксане.
   - Зачем?
   - Не перебивай. Дело очень серьезное, речь идет о  жизни  Али.  Наври  ей
что-нибудь, ну, к примеру, что Оксана плохо себя чувствует,  надо  помочь  с
собаками. Дениска уехал на практику. Аля не удивится. Не спускай с нее глаз,
заприте двери, никому не  открывайте.  Даже  если  человек  скажет,  что  он
родственник. У Оксаны и у меня есть ключи.
   - А Раиса...
   - Ей в особенности! За Алей охотится убийца.  Только  ей  знать  об  этом
совсем не надо. Ты поняла?
   - Да, - проорала Маня, - электричка будет через семь минут.
   Я набрала номер Оксаны. Моя подруга в отличие  от  большинства  женщин  в
экстремальной ситуации не станет  размахивать  крыльями  и  тупо  кудахтать:
?Как? Что? Объясни по-человечески! Ой, очень интересно!? Нет, Ксюта спокойно
сделает то, о чем ее попросят, и только потом начнет задавать вопросы. Вот и
сейчас, выслушав меня, она ответила:
   - Хорошо, пусть устраиваются в  комнате  Дениски,  заодно  и  с  собаками
погуляют!
   Я сунула мобильник в сумочку и уставилась на стены, завешанные плакатами.
Отчего-то все они были посвящены борьбе с курением.  Ждать  пришлось  долго,
примерно около  часа.  Сначала  у  меня  заболела  спина,  потом  голова.  В
отделении стояла духота. Несмотря на жаркий июнь, все окна были  закрыты,  а
при ближайшем рассмотрении выяснилось, что еще и заклеены.
   Впрочем, когда я наконец очутилась в кабинете участкового, то поняла, что
в коридоре было просто свежо. В маленькой комнатенке стоял острый запах пота
и дешевого одеколона. Марк Михайлович вытащил из-под стола бутылку  ?Святого
источника?, отпил прямо из горлышка и устало сказал:
   - Слушаю вас.
   Я улыбнулась и положила перед ним французский паспорт.
   - Иностранка, значит, - протянул милиционер.
   - Вроде того.
   - И чего?
   Продолжая улыбаться, я изложила только что придуманную  историю.  У  меня
есть сводная сестра. Мать у нас одна, а отцы разные. Поэтому  я  Ивановна  и
Васильева, а Рая - Сергеевна и Кутепова. Раечка меня младше, но мы  дружили.
Но потом я вышла замуж за француза и укатила в Париж.  Естественно,  общение
сошло на нет, писем мы друг другу не писали,  по  телефону  общались  редко.
Потом умерла мама, но именно в этот момент мой супруг оказался  в  больнице,
пришлось остаться с мужем, на похороны я не приехала и потеряла всякую связь
с сестрой. И вот теперь хочу ее найти,  занимаюсь  проблемой  уже  несколько
дней, но пока безуспешно. В Вяльцах, нашем родном городке, мне сообщили, что
Раечка убыла в Москву, поселилась на улице Сапилова, в доме шесть. Но здание
разобрано, и к тому же до меня случайно дошла дикая  информация,  якобы  моя
сестренка стала уголовницей.
   - Кутепова Раиса, - тяжело вздохнул участковый. - Давненько вы с  сестрой
не встречались.
   - Знаете ее? - обрадовалась я. Марк Михайлович кивнул.
   - Сам в шестом доме жил, причем в одном подъезде с Раисой.
   - Господи! Вы в курсе, где она? Участковый побарабанил пальцами по столу.
   - Да уж, далеко.
   - А за что ее посадили?
   Марк Михайлович снова вытащил пластиковую бутылку, глотнул и, вытерев рот
рукой, со вздохом сказал:
   - За дело.
   - За какое? - не успокаивалась я.
   - Сожителя убила,  -  пояснил  милиционер,  -  гражданского  мужа.  Вроде
несчастный случай, только суд другое доказал, был в ее действиях  преступный
умысел.
   - Миленький, - взмолилась я, - нельзя ли поподробней!
   Марк Михайлович тяжело вздохнул:
   - Боюсь, вас информация не обрадует. Раиса была мошенницей.
   - Как?
   - Да очень просто, - пожал плечами милиционер, - они с  сожителем  бизнес
себе придумали. Раздобыли список одиноких  пенсионеров  и  стали  ходить  по
домам, заказы предлагать.  Продукты  и  лекарства  со  скидкой,  прайс-листы
показывали. Ну бабушки и дедушки им верили, а как было  усомниться,  парочка
удостоверения показывала, якобы от  собеса  действовали.  И  ведь  привозили
заказанное! Только цена при получении  оказывалась  выше,  чем  рассчитывали
старики, и уж о качестве продуктов и говорить не приходилось. Но люди брали,
им казалось неудобным отказаться от предлагаемой  услуги.  Да  и  коробки  с
?деликатесами? вскрывали уже после ухода парочки.  Но  жаловаться  никто  не
шел. Так бы они и промышляли, только один раз прокол вышел. Старичок стоял в
списке как одинокий, а у него сын  имелся.  Парень-то  и  возмутился,  когда
?продукты? увидел, давай в собес звонить и орать. Там всполошились,  заявили
в милицию. Знаете, что в  конце  концов  выяснилось?  Они  харчи  на  свалке
собирали  и  лекарства  там  же.  Особо  не  церемонились.  Просит  старушка
анальгин, они ей в коробку аспирин суют, ну не нашли нужное! Наши пенсионеры
безропотные. Только парочку неопасной посчитали и  до  суда  задерживать  не
стали. Ну  а  потом  она  сожителя  убила,  а  дело  как  несчастный  случай
представить хотела.
   - Как? - тупо спросила я. Марк Михайлович опять приложился к минералке.
   - Вы бы окно открыли, - не выдержала я.
   - Не положено, - покачал головой участковый. -  Придумала  ваша  сестрица
выход, видать, мозгами долго вертела. Она в кабинете у  следователя  наивной
козой прикидывалась, дескать, ничего не знаю, это  все  он,  Вася.  Приносил
домой мешки с крупой, говорил, будто  в  магазине  купил.  А  она  верила  и
расфасовывала по пакетам. Вася этот, видать, пентюх изрядный. Баба  врет,  а
он только моргает и крякает. Ну следователю спектакль надоел,  и  он  мужику
внятно сказал: ?Коли и дальше ее выгораживать станешь, один под суд  пойдешь
и по полной программе огребешь. А  подельница  твоя  на  свободе  останется.
Думаешь, передачку принесет? И не надейся. Похоже, не из таких она, раз тебя
ловко топит?.
   Мужик, видать, перепугался, но удержался, ничего не сказал, домой  побег,
советоваться с сожительницей, она в их паре  главная  была.  Что  уж  у  них
вышло, не знаю, только Вася этот из окна упал, с пятого этажа. И ведь  хитро
устроила: тазик поставила, табуреточку возле подоконника, тряпок  набросала,
газет скомканных, вроде стекла он мыл... Но эксперт сразу  понял  -  помогли
Васе на тот свет уехать. Раису арестовали, поднажали, ну она в конце  концов
и раскололась. Хотела на сожителя всю ответственность за аферу с  продуктами
свалить,  а  тот  сопротивляться  начал.  Ну  и  решила  его  убить,   чтобы
следователю правды не разболтал. Она собиралась на Василия все  навесить  и,
не запачкавшись, из дерьма вылезти.
   Марк Михайлович вытащил платок, вытер вспотевшее лицо и добавил:
   - Уж очень баба противная, - извините, конечно, вам-то она сестра. Жадная
до одури. Говорил уже, в одном подъезде  жили,  она  к  нам  из  Подмосковья
переехала. Ну не поверите, никогда денег не давала. У меня жена  старшая  по
подъезду, собирает иногда на лампочки, на уборщицу, на то да на  се.  Жильцы
дают спокойно, знают, на их же благо пойдет, а  Раиса  никогда  копейкой  не
поделилась. Откроет дверь и застонет: ?Ox, ox, только что на последние кефир
купила, в следующий раз обязательно?.
   Супруга к ней ходить перестала, знала, без толку это. Вот  ведь  жадность
лютая, хотя грех так о покойнице говорить.
   - Кто покойница? - подскочила  я.  Марк  Михайлович  крякнул  и  принялся
хлебать воду, очевидно, он соображал, как лучше продолжить разговор,  потому
что процесс затянулся. Но потом  бутылка  опустела.  Участковый  с  жалостью
поглядел на нее и сунул в мусорную корзинку.
   - Раиса Сергеевна Кутепова скончалась на зоне, - пояснил он.
   - На какой?
   - А вам зачем?
   - Господи, да хоть на могилку съездить!
   - Нет там захоронений, тело в общей яме лежит.
   - Ужасно...
   Марк Михайлович скривился, но потом не утерпел и заявил:
   - Мошенничать и  убивать  ее  никто  не  заставлял.  Живи  достойно  -  и
упокоишься с миром. Нет же, неймется людям, думают: украдут, да  не  заметит
никто. Лишат человека жизни, и с рук сойдет. Сколько горя  ваша  Раиса  всем
принесла, хорошо ли такую родственницу  иметь  и  в  анкетах  везде  писать:
сестра осуждена. Нет уж, по  мне,  пусть  лучше  мертвая.  А  уж  как  бабка
убивалась, по двору прой