няла?
     - Не надо, - покачала я головой, - не начинай. У Глафиры шрам от операции вот тут, а еще она позавчера обожглась. Потом, у тебя фигура другая да и голос. Вы очень похожи, вас легко спутают посторонние, но не я. Ты кто?
     Девушка молча смотрела перед собой.
     - Знаешь, - продолжала я, - мне ночью не спалось, я встала воды попить и увидела, как Митя уносит Глафиру, а потом она опять входит. Значит, Глашу и впрямь куда-то утащили, а ты появилась вместо нее. Зачем? И где Глафира? Ее убили?
     - С ума сошла? - подскочила незнакомка. - Жива она, в клинике лежит.
     - Какой?
     - Ну точно не скажу, ее Свин увез.
     - А ты кто?
     - Рита, - улыбнулась девушка, - послушай, я тебе все расскажу, только дай честное слово, что никому ни-ни! А то плохо нам обеим придется.
     - Лично мне уже хуже не будет, - мрачно сказала я.

Глава 11

     Ситуация оказалась простой, словно веник, и сложной, как исследование Марса.
     Глафира, оказывается, давно сидела на кокаине, отсюда и перепады ее настроения, слезы пополам со смехом, истерики и объятия. Свин, придумавший для своей подопечной имидж "девочка-крик", в общем-то, рассчитал верно. Журналисты охотно пишут статьи про скандалы, имя Глафиры постоянно мелькало в газетах. Только она прикидывалась алкоголичкой, на самом деле Глаша просто не переваривала спиртные напитки, да и скандалила молодая звезда вначале неумело, а вместо кокаина, который подопечная Свина демонстративно нюхала на тусовках, в изящной коробочке лежала глюкоза. Но потом роль прикипела к телу. Скандалы стали естественными, а кокаин настоящим. Единственное, что не пришлось ей по вкусу, это коньяк. Глафира совершенно не могла пить, даже запах спиртного вызывал у нее тошноту.
     Выводя Глафиру на сцену, Свин, вложивший кучу денег в свое детище, не прогадал. В первый же год Глаша, обладавшая феноменальной работоспособностью и неплохими актерскими данными, добилась успеха. Голосок у нее, правда, был слабенький, да и со слухом случилась беда, но на такой случай существуют всякие технические уловки. Кстати, первую, так сказать, непостановочную истерику Глафира закатила во время записи одной из своих песен.
     Певица тогда просидела в студии пятнадцать часов кряду, потому что никак не могла выдавить из горла нужные звуки. Народ, работавший над синглом, устал, а Глафира больше всех. Одни люди, утомившись, мирно ложатся на диван и засыпают, другие устраивают скандал с битьем посуды. Глафира была из последних. В конце концов она не выдержала и налетела на парнишку, сидевшего за звукозаписывающим пультом.
     - Дурак! Двигай тумблеры правильно! Все из-за тебя!
     Юноша оказался не промах. Окинув красную от злобы Глафиру оценивающим взглядом, он процедил:
     - Ну да, конечно, техника подводит. Ладно, и правда все устали, давайте сворачиваться.
     - Я же ничего не записала! - начинающая звезда стала еще больше злиться.
     - Беде легко помочь, - заулыбался во весь рот звукооператор, - ты, крошка, спой сейчас гамму, а я ее на ноты порежу и склею песню.
     Секунду Глафира переваривала услышанное, потом до нее дошла суть оскорбления, и она кинулась на парня с кулаками. От полного разгрома студию спас Свин, который утащил отчаянно матерящуюся певицу в машину. Уже покидая комнату, Глаша схватила табуретку и с неженской силой метнула ее в обидчика. Юноша успел пригнуться, предмет мебели вылетел в раскрытое окно, упал на стоявшую во дворе "Нексию". Свину потом пришлось оплачивать ремонт автомобиля, зато все желтые газеты неделю смаковали подробности скандала.
     - Видишь, - поучал свою подопечную продюсер, - вот как имя раскручивают! Только лучше, когда истерика запланирована, поставлена и сыграна.
     Глафира, страстно жаждавшая славы, выполняла все приказы Свина. Но не зря китайцы говорят: "Хочешь быть веселым, всегда улыбайся, и улыбка прирастет к душе".
     В последнее время Глафира стала подлинной истеричкой, и у Свина начали возникать сложности. Сколько он ни объяснял ей: "Скандаль с журналюгами, но не порти отношения с коллегами и фанатами", Глаша не обращала внимания на слова продюсера.
     Когда одна газета вынесла "шапкой" через всю полосу высказывание Глафиры: "Публика любое дерьмо сожрет", Свин первый раз поколотил звезду. С тех пор у них началась война. В нормальном состоянии Глаша побаивалась продюсера, слушалась его и старалась вести себя тихо, но стоило ей понюхать "волшебный порошок", как она слетала с тормозов и неслась по кочкам. Домработницы у нее больше недели не задерживались, глупости, которые творила звезда, стали настолько гадкими, что это начало вредить ей. А в последнее время у Глафиры просто пропали светлые промежутки, и Свин решил действовать. Для начала он объявил о том, что она радикально меняет имидж и репертуар: из блондинки делается брюнеткой и начинает петь иные песни. А потом ночью, тайком, отвез певицу в клинику, где ее обещали поставить на ноги. Временно же заменить Глафиру на сцене должна Рита.
     Я потрясла головой:
     - Зачем нужна эта глупость? Просто комедия с переодеваниями. Ну сказали бы, что Глаша уехала в отпуск, и все. И с какой стати тебе жить в этой квартире?
     Рита улыбнулась:
     - Наивная ты. У меня своей жилплощади нет, снимаю, так что останусь тут, в чужих хоромах.
     С понедельника в телевизоре начнет крутиться новый клип Глафиры, одновременно песню поставят в жесткой ротации по радио. И что? Она сама-то где? Самое время бабки концертами рубить. У Свина на полгода вперед работа расписана, предстоит тур по провинции. Прикинь, сколько он потеряет!
     - Но тебя же разоблачат.
     - Нет, - усмехнулась Рита, - такое невозможно, даже свои вначале не поймут, в чем дело, ну а потом им все равно уже будет. Глафира-то сама не первая.
     - В каком смысле?
     Рита потянулась и зевнула.
     - А до нее у Свина работала такая Настя Звягинцева, это он для нее придумал имидж "девочка-крик". Только Настька.., эх! С ней какая-то гадость вышла. Свин ее быстренько домой отправил, а вместо Звягинцевой взял Свету Королеву, она под именем Глафиры работать стала. Бренд есть, денег в него немерено вложено, теперь вот мой черед.
     Я взялась руками за голову и хотела спросить у Риты, знала ли она Настю, но тут девушка схватила меня за плечо:
     - Умоляю, не говори Свину, что раскусила меня.
     - Но почему?
     - Он подумает, что я плохо справляюсь с ролью, и выпрет меня, другую возьмет. Пойми, это мой единственный шанс, я справлюсь, стану звездой, я-то не сяду на наркотики, нет, мне нужны деньги, слава...
     - Глафира вылечится и вернется на сцену, - напомнила я.
     - Нет, - с жаром воскликнула Рита, - никогда, ей каюк, как Настьке! Это мой шанс! Помоги!
     Пусть Свин думает, что даже тебя в заблуждение ввел.
     - Хорошо, - кивнула я, - согласна, теперь ты послушай меня.
     Я рассказала Рите про себя почти всю правду, имени Иры Кротовой не называла, а вот о Насте Звягинцевой сообщила.
     - Ты не она, - покачала головой Рита, - извини, но Настька намного моложе тебя. И она не в психушке, ее Свин куда-то отправил вон из Москвы, я о той истории плохо знаю, хотя, если постараться, можно нарыть информацию.
     - Вот и хочу узнать, кто я!
     - Попробуй, - дернула плечиком Рита.
     Внезапно ко мне пришла холодная решимость: нечего сидеть сложа руки и мучиться, надо действовать. В конце концов, я не жила в барокамере, значит, нужно отыскать людей, которые сумеют объяснить, кто я. У кого-то есть мои фото, где-то лежат мои документы. Может, я Таня Кротова, а может, и нет. Впрочем, хорошо бы поболтать и с тем, кто хорошо знал Настю Звягинцеву. А про Рыкову Свин явно соврал, чтобы сделать меня зависимой.
     - Значит, так, - решительно сказала я, - предлагаю создать тандем. Я помогаю тебе, а ты мне.
     - Каким образом? - напряглась Рита.
     - Я езжу с тобой на концерты, таскаю сумку, глажу шмотки, изображаю раболепную прислугу, ты швыряешь в меня табуретки, обливаешь супом, все путем. Но дома со всем хозяйством справляйся сама, не вздумай наедине со мной "заездить", я начну искать себя, ясно? Будем прикрывать друг друга. Явится Свин на квартиру, не найдет меня, поинтересуется, куда я подевалась, ты ответишь:
     "Отправила ее по магазинам". Если же ко мне кто примотается с расспросами, дескать, Глафира сама не своя, я начну отбиваться: "Да вы чего, ребята! Обкурилась она, вот и выглядит дико".
     Внезапно Рита вскочила и обняла меня.
     - Все будет хорошо! Мы обязательно, слышишь, всенепременно добьемся своего! Я получу славу и деньги, уйду от Свина, стану суперзвездой. А ты найдешь свою семью. Мы еще всем покажем! Мы им нос утрем. Ты за меня, я за тебя, вместе нас двое, мы не одиноки, мы сила, мы железные, несгибаемые! Мы - супер и все можем.
     Нас так просто не убить!
     Я прижалась к Рите и услышала, как часто бьется ее сердце. Человек не должен быть одинок.
     Странное дело, выслушав рассказ Ирины, я не почувствовала никакой радости от известия, что обрела сестру. Но сейчас, рядом с Ритой, поняла: я вовсе не одна на белом свете.
     - Мы вместе, - тихо повторила Рита.
     Я шмыгнула носом:
     - Собирайся, суперстар, на концерт.
     В клуб мы прибыли чуть раньше, чем обычно, и, не столкнувшись ни с кем, прошли в гримерку.
     - Слушай, - вдруг испугалась я, - а люди из припевки, подтанцовки не заподозрят плохого?
     - С сегодняшнего дня у нас все новые, - сообщила Рита, - музыканты в курсе, но будут молчать, они еще с Настей работали. Ванька, ну тот, что на клавишах, с ней вроде даже дружил.
     Решив потом поговорить с этим Ваней, я быстро распаковала костюмы. Рита стала натягивать короткую обтягивающую юбочку. Она пыхтела, извивалась и наконец воскликнула:
     - Что за черт!
     - Она тебе мала, -" констатировала я, - у Глаши бедра чуть уже.
     - У нас один вес!
     - Но разный объем, такое случается.
     - Бред! Вчера я спокойно в се одежду лезла.
     - В зеленый костюм?
     - Да.
     - У него юбка на резинке, а у этой жестко фиксированный пояс.
     Кое-как Рита втиснулась в юбку из блестящего материала и замерла.
     - Зря стараешься, - констатировала я, - ее не застегнуть, и потом, предположим, я зашью сейчас пояс, и что? Станешь танцевать, он лопнет.
     Рита содрала с себя шуршащую тряпку.
     - Что делать? Ой, и туфли мне малы!
     - Свин не подумал об одежде?
     - Не знаю, - с отчаянием воскликнула Рита, - он все предусмотрел: грим, цвет волос, а вот про шмотки забыл, и я тоже маху дала, отчего-то решила, что спокойно Глафирино барахло натяну.
     - И туфли?
     - Ну дура я, дура!
     - Споешь в джинсах.
     - Нет, нельзя.
     - Почему же? Полно таких, кто очень просто одет.
     - Глафира - это перья, блестки, каблуки, в общем, варварское великолепие пополам с фейерверком, - чуть не плакала Рита, - надо же, так на первом же выступлении облажаться! Свин меня выгонит!
     Руки ее затряслись, на густо намазанные глаза стали накатываться слезы.
     - Не реви, - рявкнула я, - безвыходных положений не бывает! Сейчас что-нибудь придумаю, никуда не ходи!
     Ноги вынесли меня в коридор. Честно говоря, я хотела заглянуть к кому-нибудь в гримерку и попросить костюм, но, не успев сделать и шага по коридору, отмела эту идею. Никто не даст наряд, это смешно. И как выручить Риту?
     Мимо меня с шумом протопали парни из шоу трансвеститов.
     - Привет, Таньк, - сказал один.
     Я кивнула.
     - Здорово, мы снова вместе, вы когда идете?
     - Ну у нас еще полно времени, - улыбнулся один из юношей, - прикинь, только в одиннадцать начинаем.
     - Чего же вы в такую рань сюда приехали? - удивилась я.
     - Да Пашка, урод, время перепутал!
     - Ладно вам, ребята, - заныл Павел, которому, очевидно, уже крепко досталось от коллег за допущенную ошибку. - Ну есть у нас два свободных часа. Ща сумки бросим и пойдем шары погоняем, тут в соседнем доме бильярд.
     Ругая Пашу, трансвеститы зашвырнули костюмы в комнату и ушли, забыв запереть дверь.
     Я постояла перед ней, потом, осторожно оглядевшись по сторонам, нырнула в чужую раздевалку и стала рыться в сумках и портпледах.
     Увидав меня со шмотками в руках, Рита изумилась:
     - Где взяла?
     - Неважно, - отмахнулась я, - у нас времени нет, живо меряй. Тут тебе и блестки, и стразы, и фиг знает что еще! Отпоешь, я тихонечко на место суну, хозяева раньше чем через два часа не подойдут.
     - Гав-гав-гав, - донеслось из-за двери.
     Я выглянула в коридор и увидела, что по нему идет мужчина со сворой пуделей. Песики заливались счастливым лаем.
     - С нами будут дрессированные собачки, - в полном восторге заявила я Рите, - вот прикольно!
     Но певица меня не услышала.
     - Это велико, и то не подходит. Впрочем, вот, смотри.
     Со скоростью ракеты Рита влезла в ядовито-розовый комбинезон, щедро обсыпанный блестками. Наряд сидел на ней, словно вторая кожа.
     - К нему еще шапочка прилагается, - сообщила я, - немного странной формы, такая круглая, а сверху большая бомбошка. Да и сзади на комбинезоне что-то непонятное, крылья, что ли?
     - Во-первых, это единственное, что подошло мне по размеру, - протянула Рита, - а во-вторых, чем чуднее я буду выглядеть, тем лучше! Босоножки только эти подходят, остальные огромного размера, прямо лыжи, а не обувь. У меня, правда, сороковой размер, но сейчас я кажусь себе просто Золушкой с хрустальной туфелькой.
     В дверь постучали.
     - Глафира, вы готовы?
     - Да! - крикнула Рита, и мы вышли в коридор.
     В кулисах, как всегда, толкался народ. Кто-то из подпевки, несколько балетных, парочка жарко спорящих о чем-то парней и представитель клуба, резко выделявшийся на фоне актерской братии.
     Наши были либо в невероятных концертных одеяниях, либо в джинсах, а администратор потел в черном костюме, галстуке и белой до синевы рубашке.
     - А сейчас, - загремело над сценой, - перед вами выступит ослепительная, несравненная Глафира. Лучшие песни, сногсшибательные костюмы.
     - Ла-ла-ла! - заорало из динамиков. - "Моя любовь - твое желанье, оно погибнет без меня..."
     "Ну и бред, - подумала я, наблюдая за Ритой, бодро прыгающей туда-сюда с микрофоном в руке, - кто же пишет текст песен? Или, как говорила предыдущая Глафира, публика любое дерьмо съест? Впрочем, некоторое время Рите придется просто разевать рот под фонограмму предшественницы, но потом она постепенно сменит репертуар. Голос у Риты есть, дай ей бог удачи".
     - Bay, - заорал кто-то, - ну, прикол!
     Я вынырнула из моря мыслей и уставилась на сцену. Там, в потоке серебристо-голубого света, стояла совершенно обнаженная Рита. Тело девушки с не правдоподобно высокой грудью прикрывал лишь дождь сверкающих блесток. На певице не было ровным счетом ничего, даже трусиков-стрингов. В первую секунду я обомлела, потом мигом поняла, что произошло. Ядовито-розовый комбинезон был сделан из особого материала, "исчезающего" при определенном свете софитов. Стоило осветителю поменять фильтр, как возник эффект обнаженки. Наверное, в костюме есть специальные кармашки, куда вложена фальшивая грудь, поэтому сейчас у Риты был совершенно ужасающего размера бюст, а темный треугольник внизу живота - это на самом деле трусики особой формы, пришитые к брюкам изнутри. Они закрыли стринги темного цвета, которые были на Рите. Костюмчик-то для трансвестита! Представляю, какой шквал аплодисментов слышит настоящий хозяин прикида, ведь основная масса публики знает, что он мужчина, и тут такое!
     Впрочем, и Рита не могла сегодня пожаловаться на отсутствие оваций. Публика в зале просто взвыла, кое-кто рванул к сцене и был остановлен бдительными секьюрити.
     - Bay, - скандировали зрители, - вау! Глафи-ра! Гла-фи-ра!
     Рита не могла видеть себя со стороны и не понимала, с какой стати ее почитатели залились в экстазе. Три парня из подтанцовки сначала разинули рот вместе со всеми, но потом профессиональная выучка взяла верх, и юноши снова начали бойко топать ногами и размахивать руками.
     Один из танцоров допрыгал до Риты и шепнул певице что-то на ухо. Риточка вздрогнула и моментально сложила руки на груди. Микрофон ткнулся в ее правый сосок, и тут странная бомбошка на голове певицы вздрогнула, что-то щелкнуло, и из верхушки шапочки забил вверх столб фейерверка.
     Я зажала рот руками. Только бы Рита не заорала от ужаса и не бросилась за кулисы. Милая, ты же хочешь стать звездой, давай, постарайся выкрутиться из нестандартной ситуации.
     Девушка запнулась, опустила было микрофон, песня спокойно пелась дальше, но никто - ни свои, ни чужие не заметили этой оплошности, народ глазел на голую певицу с фонтаном искр, вылетающих из макушки. Через секунду Рита пришла в себя, поднесла микрофон ко рту, но при этом случайно задела левую грудь.
     Нечто похожее на крылья у Риты за спиной поднялось, развернулось, выпрямилось, расправилось и приняло вид двух рекламных щитов.
     - Умереть - не встать, - простонал администратор в черном костюме.
     Я, чуть не вывернув шею, пыталась увидеть, что за картинки изображены на постерах.
     - У-у-у! - каталась от восторга публика.
     Мои ноги подкосились в коленях, а руки вцепились в пыльную кулису. Слева ярко-красной краской были намалеваны две свинки в самой откровенной позе, справа три зайчика. Можно, не стану описывать, чем они занимались?..
     Впрочем, в ночные клубы ходит веселиться публика, которую не смутить ни голым задом, ни рисунками скабрезного содержания. Было лишь одно "но": никто не ожидал от эстрадной певицы подобного поведения, она ведь не стриптизерша, а шоу-звезда, призванная соблюдать хоть какие-то приличия, и песня, которая подходила к концу, совершенно не монтировалась с ее нарядом.
     Чистый, нежный голосок задушевно выводил:
     "Мы с тобой лишь оглянемся, только-только подожди, не могу я быть с тобою, не могу я без любви. Не нужны мне ночи страсти, не нужны они, лучше ты мне незабудки подари".
     Вообще-то, глупые слова, но публику они не раздражают. А теперь представьте, что их жалобно поет совершенно голая девица, осыпанная стразами, из головы которой бьет фейерверк, а по бокам сочного голого тела колышутся стенды с изображением свинок и зайчиков в самых откровенных позах? Увидав "галерею", танцоры снова онемели, потом самый высокий начал подбираться к Рите.
     Но вконец обалдевшая девушка и сама поняла, что происходит нечто невероятное. Она стала тихо пятиться, попала каблуком в небольшую щель в полу, дернулась, сильно топнула... Из слишком высоких платформ босоножек вырвались струи фейерверков. Песня стихла. Публика бушевала, Рита стояла, обратившись в каменную статую.
     Поняв, что она боится сделать шаг в обуви, похожей на бушующий вулкан, я бросилась к администратору.
     - Можно закрыть занавес?
     - Нет, - обалдело ответил тот, - его нет!
     - Вот черт!
     - Но я могу включить поворотный механизм, и та часть сцены, на которой сейчас стоит Глафира, окажется за кулисами, - выдавил из себя парень.
     - Действуй скорей! - заорала я.

Глава 12

     - Где ты добыла этот костюмчик, - прошептала Рита, оказавшись в гримерке, - откуда раздобыла заряженную вещичку, а?
     - У трансвеститов, - покаялась я, сворачивая "щиты" и пряча их в "крылья".
     - Они тебе такое дали, - удивилась Рита, - поделились эксклюзивными прибамбасами?
     - Я сама взяла, - покаялась я.
     - Надо немедленно вернуть это на место и улепетывать, - подскочила Рита, - а то нас парни по стене размажут. Они-то небось думают, что произведут фурор, только никто не удивится, зал все примочки уже увидел.
     - Раздевайся скорей, - поторопила я певицу.
     Рита попыталась стащить комбинезон.
     - Не могу.
     - Почему?
     - Я сильно вспотела, наверное, от страха, вот ткань и прилипла, она странная, похоже, то ли прорезиненная, то ли из какой-то липкой дряни...
     Ну-ка, помоги мне.
     Я попыталась сдернуть верхнюю часть розового комбинезона, ан нет, костюмчик сидел, словно приклеенный.
     - Делать-то что? - затрясл