пренебрежительно поморщился  и  пожал  плечами.  Кэролайн  страшно
захотелось влепить ему пощечину, но она, сжав зубы, только выдавила:
   - Скриледжи Холл - их убежище, а теперь и дом. Здесь они  в  безопасности
от людской злобы и угроз. Тебе понятно?
   Вместо ответа он опять пожал плечами.
   - Беннет, ты можешь, если захочешь, поселиться где-то еще.
   - И где же именно? Ты дашь мне денег, чтобы  я  смог  уехать?  Ты  вполне
можешь себе это позволить. Конечно, я не уступлю тебе свою долю  наследства,
но если переведешь на мое имя доход от всех денег, оставленных  тетей,  я  с
радостью покину этот дом.
   Идея была достаточно соблазнительной, но Кэролайн знала: тетя верила, что
Беннета все еще можно исправить. Конечно, это глупо,  но  Кэролайн  считала,
что в память об Элинор она должна попытаться что-то сделать.
   - Нет. Почему бы тебе не заняться чем-нибудь? Ты совсем не  глуп,  только
ужасно ленив.
   - Я джентльмен.
   - Ну да, это означает, что ты должен по любому поводу ныть,  капризничать
и допиваться до  полусмерти  на  постоялом  дворе?  Сомневаюсь,  чтобы  Норт
посчитал эти занятия достойными истинного джентльмена.
   - У него в отличие от меня есть деньги.
   - Которые он получил только вместе с титулом. До  этого  у  Норта  совсем
ничего не было. Он с шестнадцати лет служил в армии, защищая родину,  и  сам
себя содержал.
   - Наполеона больше нет. Так же, как и причин служить в армии. Кроме того,
мне пришлось бы купить патент на офицерский чин. Может,  дашь  мне  шестьсот
или восемьсот фунтов на его приобретение?
   - Чем же ты хочешь заняться, Беннет? - со вздохом спросила Кэролайн.
   Он поднялся, подошел к высокому окну, выходящему в прелестный  внутренний
садик, и признался:
   - Хочу жениться на богатой наследнице.
   - И как поступает тот, кто собирается жениться на наследнице?
   - В подобных Богом забытых местах таких просто не бывает, уж  это  точно.
Нет, я должен отправиться в Лондон и  постараться  познакомиться  с  дочерью
какого-нибудь  торговца  побогаче.  Правда,  у   меня   нет   титула,   зато
происхождение и воспитание безупречны. Да-да, мне нужен капитал, и  клянусь,
что получу наследницу вместе с приданым не дольше, чем через полгода.
   - Так ты хочешь, чтобы я дала тебе деньги взаймы как вложение в охоту  за
приданым?
   - Да, - подтвердил Беннет, оборачиваясь. - Могу сказать только, что  пяти
тысяч фунтов будет вполне достаточно. Если  пожелаешь,  готов  через  восемь
месяцев начать платить долг плюс  десять  процентов  годовых.  Возможно,  ты
захочешь выкупить мою долю наследства. Богу известно, что  больше  всего  на
свете мне не хочется возиться с беременными шлюхами.  Как  ты  отнесешься  к
такому предложению?
   Кэролайн не знала, что ответить, и это было странным, потому  что  обычно
слова без всяких затруднений слетали с языка. Она  лишь  молча  смотрела  на
Беннета и гадала, что же он все-таки за  человек.  Девушка  долго  не  могла
подобрать ответа и наконец выговорила;
   - Я подумаю об этом, Беннет.  Ну  а  пока  почему  бы  тебе  не  заняться
чем-нибудь полезным?
   - Чем именно? Встречаться с этими чертовски  скучными  фермерами?  Самому
чинить их коттеджи? Заставить себя  слушать  нескончаемые  разговоры  об  их
жалком урожае, вечно гниющем в  полях  из-за  бесконечных  дождей?  Желаешь,
чтобы я сидел с мистером Думбартоном и  выражал  ему  сочувствие  по  поводу
того, что вместо мужчины хозяйкой здесь снова стала женщина? Хочешь, чтобы я
выводил дурацкие цифры в счетной книге? Проводил часы в  оловянных  рудниках
и, подобно Оуэну, лизал сапоги Питри? О да, я видел  в  Уил  Китти,  как  он
шагал рядом с этим проклятым управляющим и заискивал при этом перед ним, как
мальчишка-школьник: почтительно слушал  то,  что  он  соизволит  сказать,  и
только что на задних лапках не стоял при этом.
   - Если ты женишься на наследнице, Беннет,  все  равно  придется  заняться
чем-то полезным. Если у нее будет имение - твой долг и обязанность управлять
им. Представь, что родственники твоей жены  окажутся  банкирами,  что  ж,  в
таком случае от тебя потребуется научиться всем тонкостям их дела.
   - Я найму управляющею, -  пренебрежительно  бросил  Беннет.  -  И  скорее
отправлюсь в Америку, чем переступлю порог банка. Говорю тебе,  Кэролайн,  я
джентльмен. Джентльмены не занимаются торговлей. И вообще ничем не утруждают
себя.
   Кэролайн, поднявшись, оперлась ладонями о крышку стола:
   - Ты глупец, Беннет, но я все же подумаю о твоем предложении, хотя просто
рука не поднимается давать деньги, зная при этом, что ты и обманом заставишь
какую-нибудь бедняжку выйти за тебя замуж.
   - В таком случае ты никогда не избавишься от меня, Кэролайн.  Теперь  это
не только твой, но и мой дом. А наверху ждут три беременные потаскухи. После
того, как они наконец выродят своих ублюдков, у меня будет  неплохой  выбор.
Возможно, я не буду так уж скучать.
   Повернувшись, он направился к порогу, насвистывая так беззаботно,  словно
не имел в этом мире ни бед, ни забот. Будь проклят Беннет! Он прав.  Что  же
ей делать?

***

   - Кэролайн, что происходит?  Выглядишь  так,  словно  готова  пристрелить
кого-то.
   Она металась взад-вперед по гостиной Норта по-прежнему в таком бешенстве,
что почти задыхалась.
   - Это Беннет, - с трудом пробормотала она,  пытаясь  говорить  как  можно
спокойнее, хотя голос по-прежнему дрожал от ярости. Девушка остановилась  на
мгновение, но тут же снова начала  мерять  шагами  комнату.  Норт,  медленно
выпрямившись, спросил с угрозой в голосе:
   - Этот жалкий маленький ублюдок  оскорбил  вас?  Его  резкий  тон  привел
девушку в себя. Так если ее оскорбят, он разозлится? Тогда, возможно...
   Кэролайн улыбнулась широкой,  ослепительной  улыбкой,  заставившей  Норта
немедленно пожалеть о том, что он не удержался и  снова  не  вовремя  открыл
свой чертов рот. Что же касается Кэролайн., поистине странно, но ее гнев  на
Беннета неожиданно рассеялся, словно дождевые облака. И не осталось  ничего,
кроме яркого солнца.
   - Нет, он не оскорбил меня, - радостно объявила она, - по крайней мере не
нагрубил. Просто хочет получить пять тысяч фунтов, чтобы поехать в Лондон  и
заполучить в жены богатую наследницу. Потом я  могу  выкупить  его  долю  за
большие деньги, конечно. После чего он  сможет  вести  жизнь  бездельника  и
мота.
   - Но это еще не все,  не  так  ли,  Кэролайн?  Все  его  великие  замыслы
попросту заставили бы вас рассмеяться. Признавайтесь, что еще ?
   - Сказал, что если не дам  ему  денег,  он  подождет,  пока  девушки  "не
выродят своих ублюдков", так что у него окажется неплохой выбор. И назвал их
развратницами, вел себя так, словно султан в своем гареме.
   Норт обнаружил, что не может отвести взгляда от  ее  вздымающейся  груди.
Пальцы просто зудели от желания коснуться ее, ласкать  эти  теплые  холмики,
держать их в ладонях, закрыть глаза  и  отдаться  восхитительным  ощущениям.
Встряхнувшись, Норт поднялся:
   - Какой помощи вы ждете от меня?
   - О, это не ваша проблема, Норт. Простите, я так рассердилась, а  Реджина
сама прибрела сюда, не дожидаясь, пока я скажу, куда ехать. Что вы сделали с
моей кобылой, кроме того, что изменили ее имя? Она  любит  вас  до  безумия.
Просто отвратительно. Я кормила ее с того  момента,  как  она  появилась  на
свет, однако Реджина  готова  на  все  ради  вас,  и  это  после  двух  дней
знакомства.
   - Вам следовало бы подарить Реджину мне.
   - Ни за что! Почему Тритоп в меня не влюбился? Я хорошо с ним обращалась,
даже пела. Но, завидев вас, он тут же помчался навстречу. Не мог  дождаться,
пока расстанется со мной. Это просто несправедливо!
   - Можете считать меня волшебником, - разрешил Норт.
   - Ладно, это справедливо, но вот насчет лошадей...
   - Кэролайн, немедленно прекратите.
   - О, вам это понравится, - вздохнула Кэролайн. - Кум едва не скончался на
месте, когда, открыв дверь, нашел меня стоящей на пороге с хлыстом  в  руке.
Правда, я постукивала им по башмаку, воображая, что это спина Беннета.
   - Могу представить, - кивнул Норт. - Так что же  вы  все-таки  хотите  от
меня, Кэролайн?
   Пристально посмотрев ему в глаза, девушка тихо прошептала:
   - Я хочу, чтобы вы обняли  меня,  просто  обняли..,  и  потом,  если  вам
понравится, возможно, вам захочется целовать и ласкать меня, как раньше. Это
чудесно... Мне было так хорошо.
   Норт, вздрогнув, не шевельнулся, только крепче сжал кулаки,  -  Уезжайте,
Кэролайн. Прошу вас! У меня много дел. И  нет  больше  времени  на  подобные
глупости. Если хотите, чтобы я прикончил Беннета, только попросите.  Что  же
до всего остального.., немедленно уходите. Я совершенно не заинтересован  ни
в чем подобном.
   - О нет, я не уйду, - покачала  головой  Кэролайн,  подходя  ближе.  Норт
стоял неподвижно, застыв, как статуя, но не сделал попытки отстраниться.
   - Миссис Трибо оказалась права - жизнь  слишком  ненадежна,  чтобы  долго
колебаться. - Встав на цыпочки, она поцеловала его в губы,  легко  коснулась
кончиком пальца подбородка, носа, осторожно пригладила темные брови.
   - Ты так прекрасен, Норт. Пожалуйста, поцелуй меня.
   - Черт бы тебя побрал! - выдавил  Норт,  -  Я  мужчина  и  не  могу  быть
прекрасен.  Говорил  же,  мужчины   слишком   неуклюжи   и   мускулисты,   и
неповоротливы, и...
   Он поцеловал ее,  по-прежнему  сжимая  кулаки,  но  уже  через  мгновение
Кэролайн оказалась в его объятиях: он лихорадочно гладил ее по спине  и  все
крепче прижимал к груди. Он приподнял девушку так,  что  губы  их  оказались
рядом. Норт тяжело дышал, его язык оказался у нее во рту, лаская, и он  едва
сдерживался, чтобы не вскрикнуть от жгучего наслаждения.
   - Милорд...
   Он хотел задрать юбки, ощутить мягкую плоть ее  бедер,  видеть,  как  эти
стройные нога раздвигаются для него...
   - Милорд...
   - О черт, - пробормотал он, не отрывая губ от ее рта,  дрожа,  как  нищий
паралитик,  не  понимая  ни  слова,  сосредоточившись  лишь  на   ощущениях,
вызванных прикосновениями к ней, и мыслях о том, что он хотел  бы  взять  ее
прямо здесь, в гостиной, на  полу.  Господи,  да,  Норт  умирал  от  желания
ощутить под пальцами эту плоть, почувствовать ее влажные глубины, ее  жгучую
потребность в нем, целовать губы, пока зачарованную улыбку не  исказит  стон
страсти.
   - Милорд, все это крайне неприлично и неприемлемо со всех  точек  зрения.
Вы должны взять себя в руки и отстраниться от Особы  Женского  Пола.  У  нас
гости, которыми просто невозможно пренебречь.
   Медленно, тяжело дыша, чтобы обрести хотя бы  подобие  спокойствия,  Норт
освободился от объятий Кэролайн. Она не двигалась, пристально глядя на него,
и в зеленых глазах светилось  нечто,  испугавшее  его  до  смерти.  Он  умел
распознать доверие и искренность, и в этих зеленых озерах они  сияли,  такие
же чистые и ясные, как страсть, все еще ярко пылавшая между ними.
   - Кэролайн, - тихо выдохнул он, - Мне чертовски жаль. Постарайтесь прийти
в себя. И держаться, словно ничего не случилось. Сумеете?
   Девушка безмолвно кивнула. Норт обернулся к Куму:
   - Ты немедленно выйдешь и закроешь за собой дверь. Какие гости?
   - Сэр Рафаэл и леди Виктория  Карстейрс,  милорд.  Норт  выругался  очень
тихо, но очень цветисто.
   - Передай им, что я сейчас выйду. Пригласи к обеду и проводи в столовую.
   - Да, милорд.
   - А сейчас. Кум, убирайся.
   - Да, милорд.
   Норд подождал, пока дверь за ним закроется и повернул  ключ  в  замке.  И
только потом шагнул к ней, молодой девушке, заставившей его испытать чувства
и ощущения, которые, как он считал раньше, просто не существуют, по  крайней
мере для него. Она все еще не шевелилась, руки безвольно повисли, грудь едва
заметно вздымается, губы слегка  приоткрыты.  И  Норту  отчаянно  захотелось
вернуться к ней, прижать к себе и  целовать,  целовать  без  конца,  осыпать
поцелуями ее рот, шею, грудь. Кокетливый зеленый цилиндр для верховой ездя с
темно-зеленым пером цвета ее глаз немного сбился набок, а  непокорные  пряди
густых каштановых волос, выскользнувшие из прически, рассыпались по  плечам.
Она была словно пьяная. Интересно, у  него  такой  же  вид?  Господи!  Нужно
отправить ее, и как можно скорее. Норт снова мысленно встряхнул себя:
   - Кэролайн, мне очень жаль.
   - Ты непрерывно это повторяешь, Норт. И совершенно  напрасно.  Уж  я,  во
всяком случае, ни о чем не жалею. И поскольку из нас двоих девственница я  и
мои жизненный опыт  сводится  лишь  к  тем  ничтожным  крохам,  которыми  ты
предпочитаешь меня одаривать, не кажется ли тебе,  что  именно  мои  желания
должны приниматься в расчет?
   - Нет, у тебя ни капли здравого смысла. Девственницам полагается  визжать
от возмущения и скрещивать  руки  на  груди.  Девственнице  полагается  дать
мужчине пощечину, если тот отважится на то, что сделал я, а вовсе не стонать
и прижиматься ко мне, словно вот-вот умрешь, если я перестану ласкать тебя и
целовать... Черт возьми, Кэролайн, ты просто не в себе. Но, может,  все-таки
останешься к обеду и познакомишься с соседями?
   - Конечно, - кивнула  девушка,  пытаясь  привести  в  порядок  одежду  и,
посмотревшись в зеркало, заправила в узел выбившиеся пряди.
   - Как мило с твоей стороны пригласить меня.
   - Не собирался этого делать, - вздохнул Норт,  взяв  ее  за  руку.  -  Но
другого выхода нет. Если ты уедешь, не повидав гостей,  они  посчитают  тебя
моей любовницей, распущенной женщиной, которую нельзя принимать в  приличном
доме. Кроме того, ты их соседка. Нельзя поступать невежливо.
   - Да, - согласилась Кэролайн, - одарив  его  улыбкой,  заставившей  Норта
немедленно воспылать желанием снова поцеловать ее и одновременно  хорошенько
отшлепать. - Хотя не могу сказать, что поняла бы  столь  сложные  объяснения
несколько минут назад.
   - Помолчи, Кэролайн.
   Она уехала из Маунт Хок только в середине дня. С утра  немного  моросило,
но теперь дождь перестал и солнце робко выглянуло из-за темных зловещих туч.
Девушка направила Реджину к Сент-Эгнес Хед, затем спешилась и подошла к краю
обрыва, и долго стояла там,  наблюдая,  как  бурлящие  волны  разбиваются  о
черные скалы, выплескивая на утес белую пену.
   - Кто сделал это с тобой, тетя Элинор? Реджина  тихо  заржала.  Кэролайн,
вздохнув, осторожно пошла по краю, стараясь держаться  подальше  от  готовых
вот-вот сорваться комков глины, и неожиданно  увидела  тропинку,  с  которой
столкнули  Элинор.  Она  спускалась  прямо  на  берег,  вырезанный  в  форме
огромного полумесяца, над которым вздымались суровые голые скалы.  Медленно,
осторожно, девушка сошла вниз по узкой,  усеянной  мелкой  галькой  дорожке.
Встречались и такие большие камни, что приходилось убирать их с пути.  Здесь
давно уж  никто  не  ходил,  только  летом  местные  ребятишки  бегали  сюда
купаться.
   Минут через десять Кэролайн очутилась на  берегу.  Песок  был  мокрым  от
наступающего прилива. Все  вокруг  казалось  мрачным  и  угрюмым,  возможно,
потому, что солнце снова спряталось. Берег усеял всякий мусор, выброшенный с
кораблей. Кэролайн захотелось узнать, как глубоко  под  утесом  простирается
пляж. В следующий раз нужно принести свечу и проверить.  Скорее  всего,  при
особенно высоких приливах берег совершенно скрывается под  водой,  доходящей
до самого утеса.
   Кэролайн села на большой черный валун, обхватив руками колени. Не так  уж
и холодно. И очень спокойно, и на душе легче стало.
   Кэролайн не отрываясь глядела на постоянно  накатывающиеся  волны,  жадно
лизавшие песок и украшавшие его клочками белоснежной пены, словно  кружевом.
Она не хотела довольствоваться тем, что могла предложить  жизнь,  не  хотела
быть похожей на мистера Трибо, существовать подобно  растению  и  ничего  не
достичь. Нет, нужно самой отвечать за собственную  судьбу,  самой  принимать
важные решения! Нельзя позволить годам просто скользить между пальцами,  как
этот песок на берегу.
   Но был еще и Норт, мужчина, который ей необходим, а он..,  все,  что  он,
кажется, испытывает к ней, - только похоть и проклятое безразличие.  И  хотя
Кэролайн сражалась за свою любовь, видимо, победа была  далека.  Как  же  ей
поступить? Как заставить  Норта  согласиться  сделать  ее  самой  счастливой
женщиной на земле?
   - Я не потерплю этого, Кэролайн. Ты снова чертовски меня напугала, дьявол
тебя побери!

Глава 17

   Она подпрыгнула от неожиданности, чувствуя как на мгновение  заколотилось
от страха сердце, но тут же успокоилась. Если Норт примчался  сюда,  значит,
не  настолько  уж  равнодушен,  как  хочет  показать.  Кэролайн,   улыбаясь,
обернулась:
   - О, Норт! Извини, что испугала тебя. Просто хотелось немного подумать  в
одиночестве. Помнишь, ты сам показал мне этот берег? А почему ты здесь?
   Норт, нерешительно помявшись, пожал плечами:
   - Не знаю. Поехал немного прогуляться и собирался еще раз  осмотреть  Уил
Дэвид, но почему-то очутился здесь. А когда увидел Реджину, подумал, что  ты
свалилась с утеса. Больше никогда не смей так меня пугать, Кэролайн!
   - Не стану, - улыбаясь еще шире, согласилась она.
   - Попробуй еще раз, и получишь хорошую трепку.
   - Договорились, - беспечно кивнула она, зная так же хорошо, как  и  Норт,
что стоит ему хоть пальцем дотронуться до нее,  он  не  удержится,  и  снова
будут ласки и поцелуи.
   - Немедленно перестань, Кэролайн.
   Но она лишь усмехнулась и снова уставилась на темную воду.
   - Мне понравились Карстейрсы, леди Виктория действительно  необыкновенная
женщина. Прелестная и очаровательная.  Муж  ее  обожает.  Он  почти  так  же
красив, как ты. Не совсем, заметь, но почти.
   - Она еще и беременна.
   - Правда? А на вид совсем стройная. Откуда ты знаешь?
   - Неужели ты, чертова женщина, не можешь понять? - нахмурился Норт.
   - По правде  говоря,  нет.  Как  ты,  чертов  мужчина,  угадал,  что  она
беременна?
   Лоб  Норта  разгладился,  и  он  со  свойственным  мужчинам  высокомерием
объяснил:
   - Она как-то по-иному выглядит, и глаза полны особенным сиянием, словно у
святой  на  картине,  а  муж  обращается  с  Викторией,  как  с   фарфоровой
статуэткой. Все это достаточно очевидно.
   И, задумчиво покачав головой, добавил:
   - Думаю, уже месяца три.
   - Господи, понятия не имела, что ты так наблюдателен, Норт. Не  стоило  и
беспокоить  доктора  Трита.  Достаточно  было  бы  тебе  поглядеть  на  моих
беременных дам, и ты сразу же объяснил им,  что  полагается  делать  и  чего
нельзя. Я преисполнилась к тебе величайшим почтением.
   Норт явно смутился.
   - Хорошо, раз не веришь мне, будь по-твоему. Понимаешь, просто я случайно
услышал, как Рафаэл сказал жене, что не станет больше ласкать ее грудь,  как
бы она этого ни хотела. Доктор Трит пообещал,  что  через  месяц-другой  они
станут менее чувствительными. А Виктория ответила, что не думает,  будто  он
может повредить ей, и пусть остается нежным, только не в  те  минуты,  когда
танцует по комнате, держа ее на  руках,  пока  ее  ноги  обнимают..,  его...
Ладно, забудь всю эту чушь. Ну вот, теперь довольна? Вытянула из  меня  все,
что хотела!
   - Не знала, что женские груди становятся чувствительными.
   - Кэролайн! Черт возьми, да помолчи же!  Это  совершенно  непристойно,  и
тебе даже не полагается знать о таком...
   - О грудях? Или о беременности?
   - Немедленно замолчи! Кстати, что ты здесь делаешь?
   - Думаю.
   - О тете?
   Девушка покачала головой, глядя вдаль,  туда,  где  поднимающийся  прилив
выбросил на берег огромную волну, расплескавшуюся  всего  в  двух  футах  от
камня, на котором она сидела.
   - Нет, я думала о тебе. О том, что нужно не плыть по течению, а управлять
собственной жизнью. Вспоминала,  как  еще  совсем  недавно  была  совершенно
одинока, а теперь столько надо сделать, что совсем нет  времени  горевать  о
прошлом и о прежней Кэролайн.
   Норт застыл, как валун, на котором устроилась Кэролайн.
   - Тебе вполне д