Годдиса и всего, что так долго угнетало ее.
   Прошло почти три недели, прежде  чем  рубцы  и  синяки  исчезли,  а  тело
зажило. Ариель не хотела, чтобы Берк видел ее, а он не настаивал. Только две
ночи назад он впервые увидел се обнаженной в ванне.
   Ариель была такой нежной  и  изящной,  что  Берку  смертельно  захотелось
коснуться ее, войти, погрузиться глубоко и до конца, прижать к себе.  Но  он
не шевельнулся. Тело, возможно, исцелилось, но разум и душа?
   Берк не был в этом уверен. Кроме того, он понял, что  смертельно  боится.
Боится, что может поторопить ее, обидеть и причинить боль.
   Берк вздохнул и направился к лестнице. Он  настолько  глубоко  задумался,
что не сразу услышал тихий голос жены:
   - Здравствуй, Берк. Берк широко улыбнулся.
   - У тебя, наверное, уже уши онемели от болтовни Ленни.
   - Нет, но она ужасно взволнованна. Ариель спустилась с лестницы  и  взяла
его под руку.
   Он пристально всматривался в  лицо  жены,  ища  следов  боли,  усталости,
напряжения.
   - Ты хорошо себя чувствуешь?
   - Да.
   Она постоянно отвечала этим коротким словом, и Берк никак не мог  понять,
действительно ли Ариель говорит правду.
   "Чего же ты ожидал?" - молча спрашивал он себя.
   Ведь он не был откровенен с ней в своих  мыслях  и  чувствах,  почему  же
Ариель должна с ним делиться?
   - Мне хотелось бы выпить немного пунша с шампанским, - призналась Ариель.
   - По-моему, Ленни немного перепила, и сейчас ей море по колено.
   - Подозреваю, что  Перси  не  в  лучшем  состоянии.  Ариель  хихикнула  и
осторожно  коснулась  его  щеки  кончиками  пальцев.  Берк  не   задумываясь
наклонился и поцеловал ее. Ариель мгновенно застыла.
   - Берк...
   Он  снова  поцеловал  ее,  едва  касаясь  губ  губами,  чтобы  Ариель  не
показалось, что он принуждает ее, Но поцелуй все равно  подучился  властным.
Он знал это и не пытался пересилить себя, гадая  лишь,  не  слишком  ли  она
встревожится.
   - Не нужно смотреть так подозрительно, - шепнул он, нежно погладив ее  по
лицу. - Это всего-навсего поцелуй. От твоего мужа.  Того  человека,  который
невероятно  тобой  гордится.   Парня,   считающего,   будто   ты   настолько
великолепна, что ему хочется кричать об этом на весь мир.
   Берк услыхал чье-то фырканье и  увидел  сестру,  стоявшую  на  ступеньках
позади Ариель.
   - Здравствуй, Коринна. Все просто превосходно. Ты все прекрасно устроила.
   - Вы, двое, ведете себя хуже Перси и  Ленни.  Клянусь,  это  больше,  чем
может выдержать человек, особенно проживший в браке с  другим  двадцать  два
года.
   - Двадцать два года, - повторил Берк, улыбаясь жене. - Интересно,  будешь
ли ты еще обращать на меня внимание через два десятка лет?
   Ариель ответила ему улыбкой, хотя куда более нервной и вымученной.
   - Идите лучше развлекайте гостей, -  велела  Коринна  и,  как  всегда,  в
полной уверенности, что ее распоряжения  будут  выполнены,  не  оглядываясь,
устремилась вперед.
   - Моя сестра -  настоящий  старый  капрал,  -  заметил  Берк.  -  Пойдем,
любимая, я принесу тебе шампанского.
   Лишь через четверть часа Берку удалось снова  застать  Ариель  одну.  Она
мелкими глотками пила  пунш,  стоя  в  тени  раскидистой  пальмы  в  горшке,
специально привезенной на праздник в числе других экзотических растений.
   - С тобой все в порядке? - спросил он.
   - Да. Именно это "да" стало последней каплей.
   - Конечно, да, как же иначе? - с  язвительным  бешенством  бросил  он.  -
Откровенно говоря, я до слез устал от бесконечных "да, Берк".
   Он помедлил, но ответа не получил. Постепенно ему удалось  взять  себя  в
руки. В конце концов она не сказала и  не.  сделала  ничего,  что  могло  бы
вызвать такой взрыв гнева. Что это с ним?
   - Я собирался поговорить с тобой, Ариель.  Не  хотела  бы  ты  поехать  в
свадебное путешествие?
   Он пристально наблюдал  за  ней,  видел,  как  побледнело  ее  лицо,  как
закрылись глаза, и очень тихо попросил:
   - Пожалуйста, скажи, о чем ты думаешь. Не отгораживайся больше  от  меня.
Она ничего не ответила.
   - Я люблю  тебя,  Ариель,  я  твой  муж.  Тебе  не  обязательно  во  всем
полагаться лишь на себя. Ты всегда можешь рассчитывать на меня тоже.
   - Рассчитывать? Я бессовестно использовала тебя  бесчисленное  количество
раз, а три недели назад ты спас мне жизнь. Не появись ты вовремя, я...  меня
ждал такой же конец, как Ганнибала.
   - Перестань!
   - Это правда!
   - Черт побери, хорошей я был опорой и  спасителем,  когда  проискал  тебя
столько времени и не  сообразил,  где  ты  можешь  находиться!  Соображай  я
чуточку лучше, не стал бы тратить время, обыскивая Лесли-фарм!
   Она прижала пальцы к его губам:
   - Но ты никак не мог знать, что я была в Рендел-холле. Ты приехал, и  это
главное. И спас меня.
   Он почти вырвал у нее бокал с шампанским, вылил  содержимое  в  горшок  с
пальмой. - Мы возвращаемся в гостиницу.
   - Мне тоже этого хочется, - согласилась  она.  Берк  решил  не  трудиться
открывать лондонский городской  дом,  поскольку  они  собирались  пробыть  в
столице всего два-три дня. Они остановились в отеле "Палтни" на Пикадилли, в
номере, который  летом  занимала  сестра  царя  Александра,  великая  княжна
Ольденбургская.
   Ариель вежливо попрощалась с хозяевами и позволила мужу увести ее из дома
Коринны.
   Берк подозвал наемный экипаж. По дороге они говорили о необычно  холодной
погоде, огромном облаке оригинальной  формы,  закрывшем  полнеба,  о  ровном
цокоте копыт усталой кобылки. Ни о чем более важном, пока не остались одни в
номере.
   Берк прислонился к закрытой двери и, взглянув на жену, тихо сказал:
   - Я больше этого не вынесу, Ариель. Знаю, ты страдала,  ужасно  страдала,
но если только расскажешь, что случилось, я могу помочь тебе  пережить  все.
По крайней мере попытаюсь. Неужели я тебе настолько безразличен, что даже не
хочешь поделиться?
   - Безразличен?
   Ариель  рассмеялась,  хрипло,  безрадостно,  взмахнула  руками,  рассекая
воздух:
   - Безразличен? Я  люблю  тебя.  Берк.  Кажется,  уже  говорила  об  этом,
давным-давно. Люблю.
   Она говорила быстро, почти кричала. Но Берк все же  хотел  услышать,  как
она скажет это еще раз.
   - Что? - переспросил он. - Что ты сказала?
   - Сказала, что люблю тебя. Куда больше, чем та пятнадцатилетняя глупышка,
глядевшая на тебя сияющими глазами. О да, она  боготворила  тебя,  думала  о
тебе как о храбром воине, боге, который каким-то необъяснимым чудом снизошел
до нее. Каким это было необыкновенным счастьем, когда он ей улыбнулся.
   Ариель замолчала, взбешенная его издевательской усмешкой.
   - И все? - спросил Берк. - А мне казалось, это именно я лишился  рассудка
из-за пятнадцатилетней девочки. Именно я задыхался  от  счастья,  когда  она
улыбалась мне. И не имел ни малейшего представления  о  том,  что  она  меня
боготворит. Конечно, это, видимо, так и было, но я настолько потерял голову,
что ничего не замечал.
   - Она была безмозглой дурочкой!
   - А я все равно был навеки очарован ею.
   - О, замолчи! Она - вовсе  не  та,  что  стоит  сейчас  перед  тобой.  Ее
увлечение не имеет  ничего  общего  с  тем,  что  я  испытываю  сейчас.  Ты,
несчастный, пойми,  я  люблю  тебя,  Берк  Драммонд,  прекрасного,  доброго,
хорошего человека...
   Ариель остановилась, воздела руки к небу и направилась к двери.
   Берк устремился за ней, схватил за руку и, повернув лицом к себе,  прижал
к груди, так крепко, что стало трудно дышать:
   - Глупая женщина! Я мог бы  провести  с  тобой  вместе  две  жизни  и  ни
капельки не устать.
   Он  завладел  ее  губами,  властно,  нежно,  и  она   не   дрогнула,   не
отстранилась, а приняла его.
   - Мне ужасно не хватало тебя, Берк. Ариель встала на цыпочки, обняла его,
пытаясь стать еще ближе. Он притянул ее к себе и,  осторожно  поглаживая  по
спине, наконец высказал все, что накопилось в душе.
   - Ты так прекрасна, и мила, и прелестна, а  я  едва  не  погубил  тебя  и
возненавидел себя за это больше, чем могу высказать. Вспоминая  ту  ночь,  я
трясусь от страха, и в животе все переворачивается, словно у необстрелянного
солдата под огнем противника. Но  поверь,  я  сделаю  все  возможное,  чтобы
никогда не разлучаться с тобой. Боже милосердный, ты так нужна мне, Ариель.
   Ариель чуть отстранилась и, нахмурившись, взглянула на мужа:
   - Нужна тебе? Это звучит очень странно, Берк.
   - Почему? Считаешь меня настолько несгибаемым? Жестким и бесчувственным?
   Ариель снова прижалась к мужу, чувствуя как в  живот  упирается  сильная,
набухшая мужская плоть.
   - Нет, - шепнула она, - только не бесчувственным.
   Берк широко улыбнулся:
   - Ужасная кокетка у меня жена и заплатит за это.
   И, подхватив Ариель  на  руки,  понес  в  большую  угловую  спальню,  так
роскошно обставленную, что Ариель несколько минут  растерянно  оглядывалась,
впервые переступив ее порог.
   Когда они лежали обнаженные на широкой  постели.  Берк  тихо,  напряженно
сказал:
   - Ты самая сильная женщина из всех, кого я знаю. Гордая  и  мужественная.
Ты столько можешь дать, так многому сумеешь научить меня и наших  детей.  Ты
вернешься ко мне?
   - Я никогда не покидала тебя. - Ариель не мигая глядела в глаза  мужа.  -
Никогда. Просто ненадолго покинула себя.
   - Может быть объяснишь? Ариель смущенно рассмеялась:
   - Это звучит странно, даже для меня. Но нужно было все обдумать, осознать
и понять. Именно ты помог мне стать сильной, защититься от Этьена. Именно ты
сделал меня такой. Именно благодаря тебе я перестала быть жертвой. И я ей не
стала. Я сопротивлялась, дралась, царапалась и смогла бы взять над ним верх,
не  появись  не  вовремя  Доркас.  Не  представляешь,  что  я   чувствовала,
сообразив, что могу обрести власть  над  ним,  что  я  победительница...пока
Доркас не напомнила Этьену, что он хозяин, а  я  -  ничтожество,  несчастная
беспомощная Ариель.
   Она закусила губу и отчаянно зажмурилась. Берк молча  выжидал,  осторожно
гладя ее по лицу, Откидывая волосы со лба.
   - Я не собиралась отдаляться от тебя или вести себя так, будто ты и  твои
чувства мне не важны. Просто...
   - Тебе нужно было ненадолго остаться одной.
   - Да. Этьен не успел изнасиловать меня, - добавила Ариель. -  Он  пытался
и, наверное, добился бы своего, потому что у меня не осталось сил  бороться,
но Доркас ударила его ножом.
   - Все кончено.
   - Да. Наконец.
   Его пальцы скользнули вниз, и Ариель тихо  вскрикнула.  Берк  взглянул  в
лицо жены, заметил, как темнеют ее глаза от желания, и широко улыбнулся:
   - Означает ли это, что ты вернулась ко мне? И хочешь меня? Хочешь,  чтобы
я вошел в тебя, и ласкал, и любил, пока не растаешь как лед в моих объятиях?
   - Да. Именно это. Ты не только добр и хорош, но еще и прекрасен, и я хочу
тебя. И буду хотеть по крайней мере ближайшие два десятилетия.
   - И больше никогда не покинешь меня?
   - Только если не расскажешь, что сделал Монроуз, чтобы  отобрать  у  тебя
того пони, Виктора. Берк недоумевающе уставился на жену.
   - Неужели не помнишь все эти чудесные истории, которые  рассказывал  мне,
когда я болела? О Викторе, толстом пони, и о том, как Монроуз хотел  его,  а
пони хотел Монроуза.
   - И ты способна думать о какой-то чертовой старой лошади, когда я  умираю
от желания любить тебя?
   - Значит, не расскажешь?
   Берк постарался принять задумчивый вид:
   - Расскажу...
   - Ну?
   - Если уберешь руку оттуда, где она  в  данный  момент  находится.  Я  не
способен связно мыслить.
   - Ага, -  обрадовалась  Ариель,  медленно  скользя  ладонью  по  упругому
животу, все ниже и ниже. Берк  затаил  дыхание.  Ариель  улыбнулась,  слегка
прикусила его подбородок:
   - Знаешь, мне нравится, когда ты теряешь способность связно мыслить.
   - Неужели не хочешь  узнать  про  Виктора?  -  спросил  он  сквозь  зубы,
понимая, что долго эту пытку выносить не сможет.
   - Позже.
   Берк начал целовать  ее,  томительно  медленно,  нежно,  страстно,  и  на
секунду приподнялся, не отрывая взгляда от ее грудей.
   - Возможно, за завтраком, - предположила Ариель с явным удовольствием.  -
Виктор и несколько ломтиков жареного бекона.
   - Звучит ужасно романтично, Ариель.
   - Звучит так, что до этого знаменательного события  очень  далеко.  Тебе,
Берк Драммонд, еще много нужно успеть до завтрака.
   - Да, - согласился он, оглядывая жену с головы до ног. - А теперь  молчи,
потому что я человек основательный и не желаю, чтобы меня отвлекали.
   - Хорошо, - вздохнула Ариель, притягивая мужа к себе.



   Кэтрин КОУЛТЕР
   НЕВЕСТА-ОБМАНЩИЦА



   ONLINE БИБЛИОТЕКА  tp://www.bestlibrary.ru


Анонс

   Молодой граф Дуглас Шербрук собирается жениться.  Он  сделал  предложение
красавице Мелисанде, но обманным  путем  его  женили  на  другой  девушке  -
Александре.  Дуглас  взбешен  и   собирается   развестись   с   самозванкой.
Невеста-обманщица, с детства влюбленная  в  графа,  всеми  силами  старается
добиться его расположения. Удастся ли  ей  покорить  его?  Как  сложатся  их
отношения?

   Посвящается  Дэвиду,  доброму,  веселому,  умному,  настоящему   мужчине.
Надеюсь, ты повеселишься, читая эту книгу, как веселилась  я,  когда  писала
ее. Прошу тебя, покажи ее прекрасной Лори.

Глава 1

Нортклифф-холл, окрестности Нью-Ромни, Англия. Май, 1803 год

   - Я видела ее прошлой ночью. Это была Новобрачная Дева!
   - Нет, правда? Ты видела привидение, Синджен?
   - Клянусь тебе,  я  ее  видела!  Последовали  взволнованные  возгласы,  в
которых смешивались страх, удивление и восторг.
   - Конечно, это была Новобрачная Дева.
   - Она сказала тебе об этом? Ты очень испугалась? Она была вся в  белом  и
стонала? А похожа она на живого человека?
   Голоса,  обсуждавшие  подробности  этого  упоительного   события,   стали
удаляться и наконец стихли.
   Дуглас  Шербрук,  граф  Нортклифф,  плотно  закрыл  дверь  и  подошел   к
письменному столу. Проклятый призрак!  Интересно,  скольким  еще  поколениям
Шербруков предстоит слушать эти небылицы о несчастной молодой леди, погибшей
во цвете лет?
   Он посмотрел на аккуратные стопки бумаг на своем столе, вздохнул  и  сел,
обуреваемый мрачными мыслями.
   Уже много недель эти мысли не давали ему покоя, не отпуская  ни  на  один
час. Со всех сторон его атаковали пока мягкими, но  все  более  настойчивыми
напоминаниями на опостылевшую ему тему. Ему необходимо жениться и произвести
на свет продолжателя рода. С каждой минутой он становится старше, он  тратит
впустую отпущенные ему годы на недостойных его положения особ,  в  то  время
как его способности к воспроизводству должны быть направлены  на  сотворение
законного  наследника.  Так  гласила  Библия.   Однако   он   сомневался   в
правильности подобного толкования.
   В этом году, в день Святого Михаила, ему  исполнится  тридцать,  говорили
ему тетушки и дядюшки, кузены и кузины, и  старшие  родственники,  помнившие
его с пеленок; об этом твердили ему друзья,  даже  те,  которые  предавались
разгулу, забыв о выполнении собственного фамильного  долга,  -  и  все  они,
словно сговорившись, каждый на свой манер, пели  одну  и  ту  же  песню.  Он
должен жениться! Боже, ему хотелось заткнуть уши и никого  не  слушать.  Ему
хотелось сказать им, что в день Святого Михаила в атом году  ему  исполнится
вовсе не тридцать, а только двадцать  девять.  Не  говоря  уже  о  том,  что
сейчас, в эту самую минуту, ему двадцать восемь, а сейчас, слава  Богу,  еще
только май, а не сентябрь. Он едва успел привыкнуть  к  тому,  что  ему  уже
двадцать восемь.
   Он с трудом научился выговаривать, что ему двадцать восемь, а не двадцать
семь лет. Да и в конце концов у него еще уйма времени! Что им всем  от  него
надо?
   Граф посмотрел на бронзовые часы, стоявшие на камине. Черт  возьми,  куда
запропастился Райдер? Ведь он прекрасно знает,  что  Каждые  три  месяца,  в
первый вторник, ровно  в  три  часа  они  встречаются  в  парадной  гостиной
Нортклифф-холла. И конечно же, то, что  граф  сам  явился  инициатором  этих
встреч, когда девять месяцев назад, сразу  после  за  подписания  Амьенского
мира, оставил армию, не извиняло его брата за то, что он  опаздывает  на  их
третью встречу. Да, хорош братец! При этом граф обходил вниманием тот  факт,
что сам он и не вспомнил бы об этой встрече, если бы  его  камердинер  Лесли
Дэнверс,  чья  пунктуальность  временами  была  несколько  утомительной,  не
напомнил ему о ней час назад.
   Шумное вторжение улыбающегося Райдера,  который  принес  с  собой  запахи
ветра и моря, кожи и лошадей, и почти  вовремя  -  было  только  пять  минут
четвертого, - заставило графа забыть свой гнев. К тому же Райдеру было почти
двадцать шесть, а это значило, что скоро у них будут общие проблемы. Так что
лучше уж держаться вместе.
   - Боже, какой чудесный день, Дуглас! Я катался с Дороти по утесам. Ничего
подобного я еще не испытывал, клянусь тебе, ничего подобного!
   Райдер сел, скрестив ноги в сапогах из оленьей кожи,  и  подарил  Дугласу
свою знаменитую улыбку, открывающую ряд белоснежных зубов.
   - Ты умеешь держаться в седле? Райдер улыбнулся еще шире.  В  его  глазах
появилось  знакомое  графу  выражение  человека,  который  добился  предмета
вожделения, и потому он только вздохнул.
   - Ну, хорошо, - сказал  Райдер  после  некоторого  молчания,  -  если  ты
настаиваешь на этих встречах, я признаю, что должен выполнять  твои  условия
как следует.
   - А Дороти Блэлок?
   - Вдова Блэлок такая женственная и соблазнительная,  братишка,  и  знает,
как доставить удовольствие мужчине. При этом  моя  Дороти  достаточно  умна,
чтобы не попасться.
   - Ее посадкой в седле я просто восхищен.
   - В ней многое достойно восхищения. Лишь  усилием  волн  Дугласу  удалось
сдержать улыбку. Все-таки он был граф, глава старинного рода Шербруков.
   - Ну что ж, давай приступим к делу. Его серьезный тон не обманул Райдера,
который заметил, как изогнулись уголки губ Дугласа, и рассмеялся.
   - Ну что ж, давай приступим. Райдер наполнил свой стакан  бренди,  жестом
приглашая брата присоединиться.
   - Нет, спасибо, - отказался Дуглас и продолжил:
   - Итак, в этом  квартале  на  твоем  счету  четверо  совершенно  здоровых
сыновей и четыре такие же здоровые дочери. Бедный малыш Дэниел умер минувшей
зимой. Падение Эми не нанесло ей серьезных повреждений. Я ничего не упустил?
   - Отметь у себя, что в августе я жду появления еще одного младенца.  Мать
чувствует себя хорошо, и, надеюсь, все будет в порядке.
   Дуглас вздохнул:
   - Очень хорошо. Ее имя? - Он записал ответ и поднял голову:
   - Теперь все правильно?
   Улыбка сошла с лица Райдера. Он медленно пил бренди.
   - Нет, не все. Бенни умер от лихорадки на прошлой неделе.
   - Почему ты не сказал мне раньше?
   - Ты уезжал в Лондон по делам военного министерства, и  я  не  стал  тебя
беспокоить. Похороны были скромными. Так захотела его мать.
   - Мне очень жаль. - Дуглас встал, налил себе немного бренди и вернулся  к
столу. - Если ребенок должен родиться в августе, то почему ты не сказал  мне
об этом в нашу прошлую встречу?
   - Его мать молчала до тех пор, пока беременность не стала очевидной.  Она
боялась, что я оставлю ее сразу же, как только узнаю. Пришлось объяснить ей,
что Шербруки не бросают своих детей на произвол судьбы и я позабочусь, чтобы
обеспечить будущее своего сына. Кстати,  я  надеюсь,  что  она  подарит  мне
близнецов. - Райдер отвернулся от окна и отхлебнул еще глоток. - Да,  совсем
забыл. Еще Нэнси.
   - Что Нэнси? - выронил листок Дуглас.
   - Нэнси Арбьюкл, дочь торговца мануфактурой на Хай-стрит в Рае. Она  тоже
ждет моего ребенка. Я рассчитываю, что он родится  в  ноябре.  Она  замучила
меня слезами и стенаниями, хотя я уверял ее, что ей не о  чем  беспокоиться.
Более того, не исключена возможность, что на ней  женится  капитан  корабля.
Ему все равно, чьего ребенка она носит.
   - Ну, это уже кое-что