несчастное лицо. - Я добилась своего, мой муж уехал в Лондон, а я осталась в чужом доме, в чужой стране, окруженная чужими людьми, каждый из которых уверен, что я неотесанная дурнушка, недостойная чести, которая мне выпала. Как это все ужасно! Что мне в вашем Десборо-Холле? Здесь нет ни озера, ни гор - ничего! Что мне теперь делать?!
     - Жить, - сказал маркиз просто. - Жить? Но как?
     Фрэнсис стянула очки, гневно и горестно сверкая мокрыми от слез глазами.
     - Хорошее начало, - одобрил маркиз.
     - Очки? Допустим, но что же дальше?
     - Дальше неплохо вспомнить, что вы теперь - графиня Ротрмор. Никто - ни отец, ни мачеха - отныне не властен над вами. Десборо-Холл может стать вашим домом, слуги - вашими слугами, стоит только захотеть этого. Вы можете поступать так, как вам вздумается, делать все, что вам захочется сделать.
     Фрэнсис молча смотрела на свекра, постепенно проникаясь смыслом сказанного.
     - А ведь вы правы, - сказала она медленно и задумчиво. - Я действительно могу поступать так, как мне вздумается.
     - Я вижу, вы ухватили суть.     
     Фрэнсис улыбнулась своей прежней сияющей улыбкой, сорвала с головы чепец и швырнула его на пол. Потом с отвращением растоптала его. Следующим шагом была расправа с пучком. Вытащив одну за другой шпильки, она тряхнула головой, позволив своей рыже-каштановой гриве рассыпаться по плечам.
     - И серая мышь умерла в своей угрюмой норе! - сказала Фрэнсис и счастливо засмеялась.
     Очки взлетели высоко в воздух и приземлились на мраморный пол библиотеки, чтобы найти свой конец.
     - Говорят, в Йорке великолепные модистки. Не знаете ли вы какой-нибудь из них, милорд?
     - Мы пригласим на чай леди Алисию Буршье. Она регулярно наведывается в Йорк и, конечно, порекомендует вам модисток высшего класса. Насчет денег можете не беспокоиться - вы как хозяйка поместья имеете доступ ко всем капиталам. А для начала мы наведаемся туда, где коротает дни сундук с вещами Невила. В нем наверняка есть брюки, которые придутся вам по размеру. Как насчет того, чтобы после завтрака проехаться верхом?
     Фрэнсис в порыве восторга бросилась свекру на шею.
     - Вы просто старый хитрец - и все тут!
     - А ты, доченька, большая озорница!
     Смеясь, она не расслышала, как маркиз прошептал:
     - Мой бедный, мой глупый сын, сегодня ты потерял свой последний шанс на счастье.
     Вскоре они скакали рядом по вересковым холмам в окрестностях Десборо-Холла. Фрэнсис была совершенно счастлива и выглядела поразительно беспечной, маркиз же размышлял о том, какой срок отпустить Хоку на его лондонский отпуск. Возможно, разумнее было позволить невестке обжиться в Десборо-Холле, посмотреть, как она справляется с обязанностями хозяйки дома, а там уже и решать, под каким предлогом вызвать сына домой. Ох уж эта бестолковая молодежь! Она так и не узнала бы, что такое счастье, если бы не старики, которые любят вмешиваться и устраивать все по своему вкусу.
     Интересно, понимает ли Фрэнсис, что ее муж не может отсутствовать вечно, думал маркиз. Рано или поздно ему придется вернуться - и каково будет ей тогда?

Глава 12

     Мужчина лучше всего дерется шпагой, женщина - половником.
     Уильям Конгрейв

     Миссис Дженкинс раскрыла рот, отвесив челюсть самым неблаговоспитанным образом. Агнес, которая часом раньше первая увидела хозяйку в новом обличье, просто ахнула и просияла, но старая экономка была слишком консервативна по натуре и не так легко переносила перемены, особенно столь разительные.
     - Миледи, я не... как же это... миледи!..
     - Присядьте, миссис Дженкинс, - сказала Фрэнсис, улыбаясь самой очаровательной улыбкой, на которую только была способна. - Нам нужно обсудить множество проблем.
     - Как, здесь, в кабинете управляющего?
     За всю ее жизнь экономке не приходилось встречать леди, которая осмелилась бы посягнуть на эту сугубо мужскую территорию. Фрэнсис прекрасно это сознавала, но ее ослепительная улыбка не померкла. Долгие годы миссис Дженкинс была оракулом Десборо-Холла, оповещавшим его обитателей о нормах женского поведения. Однако с сегодняшнего дня роль дельфийского оракула должна была перейти к Фрэнсис. И миссис Дженкинс застыла как статуя.
     - Садитесь же! - потребовала госпожа.
     Экономка плюхнулась в кресло, забренчав висевшими на поясе ключами.
     - А теперь, - продолжала Фрэнсис, - мы обсудим все насущные вопросы по очереди. Во-первых, я намерена каждый понедельник знакомиться с меню на всю неделю.
     - Но вы же не умеете читать! - вырвалось у миссис Дженкинс.
     - Очень жаль, что у вас и ваших подчиненных сложилось обо мне столь превратное мнение. Уверяю вас, миссис Дженкинс, я читаю, и даже бегло, просто до последнего времени я следовала моде на очки, которая распространена в Шотландии, и мало что видела сквозь толстые линзы. Однако в Десборо-Холле я хочу следовать здешней моде. В тот день вы дали мне вовсе не меню, я правильно понимаю?
     - Это был список белья... я подала его по ошибке!
     - Надеюсь, он еще у вас? Попозже я просмотрю его, а потом вы покажете мне хозяйственные помещения.
     Экономка кивнула, чем-то похожая на внушительный трехпалубник, севший на мель. Фрэнсис подалась вперед, упираясь локтями в стол красного дерева, за которым не так давно скучал ее муж.
     - Надеюсь, миссис Дженкинс, мы с вами сработаемся. Вам было нелегко управляться здесь в одиночку, без хозяйки. Полный дом мужчин - это испытание, с которым справится не каждая экономка.
     Миссис Дженкинс была далеко не глупа. Она оценила мягкость Фрэнсис, но сразу вспомнила посуду с отбитыми краями, просвечивающие от длительного употребления простыни, изъеденные молью портьеры в Малиновой комнате - все то, что давно нуждалось в обновлении.
     - Уж эти мужчины, с ними собьешься с ног, - проворчала она, отводя взгляд.
     В глубине души она была не очень-то довольна происходящей переменой. Подумать только, ей читала нотацию шотландская дикарка... хотя, возможно, вовсе и не дикарка.
     - А собаки! - продолжала она, оживляясь. - Собаки совсем с ума сведут!
     - Какие еще собаки?
     - Охотничьи собаки прежнего владельца, сэра Невила. Его светлость граф Ротрмор - новый граф Ротрмор, я имею в виду - обычно держит их в доме, но теперь, уж не знаю почему...
     - Кажется, я понимаю. Впредь по комнатам Десборо-Холла не будут носиться животные, место которых на псарне.
     Экономка с трудом собралась с мыслями. Все менялось с такой непостижимой быстротой!
     Последующая экскурсия по особняку явилась для Фрэнсис источником нескончаемых сюрпризов. Когда миссис Дженкинс вела ее по восточному крылу вдоль длинного ряда фамильных портретов, ей бросилось в глаза изображение молодой женщины, выглядевшей точной копией Хока. Фрэнсис остановилась перед портретом, не в силах отвести от него глаз.
     - Это леди Беатриса, - пояснила экономка. - старшая сестра его светлости.
     Как странно, что муж никогда не упоминал о старшей сестре, подумала Фрэнсис. Миссис Дженкинс она сказала:
     - Расскажите мне о ней. Рано или поздно мне ведь придется с ней встретиться, не так ли?
     Экономка поджала губы, но лояльность к хозяевам взяла верх.
     - Вы, конечно, знаете, что старшим из детей был Невил, которому, если бы он не утонул, исполнился бы тридцать один год. Леди Беатрисе двадцать восемь, а его светлости почти двадцать семь. Леди Беатриса всегда отличалась живым характером и в девятнадцать лет вышла замуж за человека старше, чем ее отец, лорда Дансмора. Маркиз, разумеется, был против этого брака.
     - Довольно странный выбор, - заметила Фрэнсис, которой пришло в голову, что ее золовка происходила вовсе не из обнищавшей семьи, чтобы охотиться за приданым.
     - Я точно не знаю. Возможно, она надеялась в скором времени овдоветь и распоряжаться своей судьбой, как найдет нужным. Лорд Дансмор был человек богатый.
     - Он еще жив?
     - Нет, он умер два года назад. Леди Беатриса сейчас живет в Лондоне. Она обручена теперь с виконтом Чалмерсом, приятным молодым джентльменом.
     Поразмыслив, Фрэнсис перестала удивляться тому, что Хок не упомянул о сестре. Он не посвятил ее в какие бы то ни было подробности насчет своей семьи. Она решила, что вряд ли когда-нибудь увидит Беатрису, поскольку Хок не собирался вывозить ее в Лондон, где она путалась бы у него под ногами.
     - Вперед, миссис Дженкинс! - поощрила она, стараясь улыбаться так же широко, как и раньше.
     Позже, угощая Отиса чаем в своей крохотной гостиной, экономка жаловалась ему:
     - Это какой-то вихрь, смерч, ураган! А как она изменилась, Джеймс! Уж и не знаю, как я не перекрестилась, увидев ее за столом его светлости.
     - А мне она сказала, что ей не нравится, как одеты лакеи, - признался дворецкий, несколько оттаяв после этой исповеди. - Она, видите ли, изучила герб и щит Ротрморов и считает, что цвета для ливрей выбраны неверно!
     Миссис Дженкинс ахнула, схватившись за грудь, словно ей пересказали чье-то богохульство.
     - Страшно подумать, что скажет его светлость, когда вернется. Он может даже не узнать ее!
     Старые приятели продолжали пить чай в молчании, вспоминая времена, которые устраивали обоих и которые вот-вот должны были кануть в Лету.
     - Добавить молока, Джеймс? Я вот что тебе скажу: ее нужно раз и навсегда поставить на место. Его светлость даже не попрощался с ней, когда уезжал, и это о чем-нибудь да говорит. Все это очень и очень странно. Ее внешность - я имею в виду, ее прежняя внешность... Подозрительно, верно я говорю?
     - Как бы ни относился к ней граф и в каком бы виде она ни являлась, она есть и будет нашей хозяйкой. Я думаю, Агата, она только что поняла это. И виноват в этой перемене маркиз.
     - Оказывается, она умеет читать! - воскликнула экономка таким голосом, словно обличала Фрэнсис во всех смертных грехах.
     - Вот и хорошо, - мирно ответил Отис, прихлебывая чай. - Еще немного молока, Агата!
     - Сегодня ей прислали из Йорка целый ворох нарядов: платьев, белья, несколько амазонок. Агнес как открыла рот, так до сих пор не может закрыть. Что скажет его светлость по поводу всех этих трат?
     - Эти покупки - всего лишь самое необходимое, если учесть приданое хозяйки.
     - Боже мой! - ахнула миссис Дженкинс, взгляд которой упал на часы. - Вот-вот прибудет леди Буршье! Ее
     Новоявленная светлость потребовала сервировать чай раньше обычного.
     Глубоко посаженные глаза дворецкого, обведенные ревматической краснотой, странно сверкнули.
     - Насколько мне известно, мистер Карутерс должен присоединиться к дамам за столом. Хозяйка распорядилась пользоваться только малой столовой.
     - Скандал! Настоящий скандал!
     Леди Алисия, красивая брюнетка, шесть лет назад влюбилась в Филипа Хоксбери во время его короткого армейского отпуска. Тогда его рука была на перевязи и выглядел он в высшей степени романтично. Он пробыл в своем лондонском доме недолго, успев подлечиться и вволю пофлиртовать с Алисией, а потом вернулся в армию. Вскоре после этого Алисия встретила Джона Буршье, друга ее детства, с которым не виделась два последних года, и влюбилась в него куда сильнее, чем в Хока. Любовь оказалась взаимной и увенчалась браком, и теперь только редкие сожаления о красавце Филипе Хоксбери порой посещали благонравную леди Алисию Буршье.
     Сидя за чаем в малой столовой Десборо-Холла, она разглядывала сквозь ресницы ту, которую ее бывший возлюбленный выбрал себе в жены. В день их знакомства Алисии было от души жаль молодую жену. Теперь ей было жаль Хока.
     - После чая вы непременно должны посмотреть мой новый гардероб, - говорила Фрэнсис. - Если бы вы знали, как я благодарна вам за советы! Хм... надо будет сказать миссис Дженкинс, чтобы впредь подавали чай покрепче.
     - Я не знаю, что и думать, - вдруг сказала Алисия.
     - Ничего страшного. Честно говоря, мне не хотелось бы вдаваться в подробности. Скажите лучше, нравится ли вам мой туалет?
     - Вы в нем восхитительны, - призналась Алисия.
     Она нисколько не кривила душой. На Фрэнсис было воздушное платье из прозрачного муслина на лимонно-желтом шелковом чехле. Корсаж и кромка подола были отделаны тройным радом тончайшего кружева. Туалет был достаточно закрытым, однако корсаж был выполнен так умело, что не только не скрывал приятную полноту груди, но даже подчеркивал ее.
     Фрэнсис выглядела элегантно от макушки до пят. К цвету ее искусно уложенных волос трудно было по добрать правильный эпитет: каштановые? рыжие? русые с рыжим отливом? Так или иначе, они были роскошны.
     Фрэнсис была моложе Алисии на три года, но до сих пор разница в годах не была помехой для будущей дружбы. Алисия чувствовала себя обязанной стать подругой Фрэнсис - ради Филипа. Что с того, что она шотландка? Что с того, что она жена Филипа? Однако как же она ухитрилась толкнуть его на такой шаг, как женитьба? И почему она себя уродовала до самого последнего времени?
     Алисия решила, что время прольет свет на эту загадку.
     - Есть какие-нибудь известия от Филипа? - спросила она оживленно.
     - Никаких, - ответила Фрэнсис с таким видом, словно это ее совершенно не заботило.
     - Но он в Лондоне уже две недели! Что за дела удерживают его там?
     Легкая улыбка коснулась выразительного рта Фрэнсис.
     - Я полагаю, он там кружится в вихре удовольствий.
     - На вашем месте я не смотрела бы на это сквозь пальцы.
     - Но вы не на моем месте, Алисия, - ответила Фрэнсис очень мягко. - А вот и мой свекор! И Маркус с ним! Присоединяйтесь к нам, джентльмены.
     Несколько минут за столом царило обычное в таких случаях оживление.
     - Только что пришло письмо от твоего отца, - сказал маркиз, протягивая Фрэнсис довольно непрезентабельный, мятый конверт.
     - Благодарю вас, милорд. Вот ваш чай. Маркус, вы любите чай с молоком или без?
     - С молоком, миледи.
     Управляющий до сих пор не оправился от шока, вызванного превращением хозяйки из лягушки в принцессу (кажется, есть такая сказка, подумал он виновато, благодаря Бога за то, что людям не дано читать чужие мысли). С самой первой встречи хозяйка была к нему очень добра и внимательно прислушивалась к каждому его совету. Маркус не знал, как понимать случившееся, но готов был поручиться, что все идет только к лучшему.
     - Я прочту письмо немного позже, - сказала Фрэнсис, заметив, что маркиз поглядывает на конверт. - Там, должно быть, сплошное вранье и соленые шуточки, а на закуску совет напропалую кокетничать с вами.
     - Твое платье прелестно, - заметил маркиз, очень довольный ее ласковой подначкой. - Оно тебе очень к лицу.
     - Вы очень добры, - кротко ответила Фрэнсис, в глазах которой так и плясали чертики. - На днях я видела в галерее портрет леди Беатрисы. Она мила, не правда ли?
     Маркиз помолчал, потом неопределенно пожал плечами, понимая, что ему не удастся легко отделаться от Фрэнсис.
     - Я не видела Беатрису Бог знает сколько лет, - вступила в разговор Алисия. - Надеюсь, милорд, она находится в добром здравии? Вы знаете, Фрэнсис, она недавно обручилась с Эдмондом Лэйси, о котором отзываются как об очень обаятельном джентльмене. Кстати, покойный Невил дружил с ним. Он содержит неплохой племенной завод и скаковые конюшни. Насколько я помню, это где-то в Девоншире?
     - Так мне говорили, - сухо ответил маркиз. Фрэнсис заметила, что такой поворот разговора вызвал у свекра едва скрытое неудовольствие. Разумеется, она не до конца понимала, чем Беатриса так досадила отцу, но сочла за лучшее сменить тему.
     - Мне хочется знать, как в Йоркшире поддерживают отношения с соседями. Думаю, я готова к визитам.
     - Конечно, готовы, - сказала Алисия, - только нужно заказать для вас визитные карточки. Я рекомендую обратиться к мистеру Крокеру, в Йорке. Карточки его работы достаточно просты и при этом элегантны.
     - Удачное сочетание, - вставила Фрэнсис, думая: ну уж нет! Время простоты для нее миновало раз и навсегда, наступило время элегантности.
     - А я между тем пущу слух, что вы начинаете принимать. Визитные карточки как раз подоспеют к тому времени, как вы станете выезжать сами, а пока можно обойтись и без них.
     - Это мне известно. Я не была воспитана в полном неведении относительно хороших манер.
     - Я вовсе не имела этого в виду!
     Фрэнсис лукаво улыбнулась смущенной Алисии. К тому времени, когда гостья собралась домой, погода испортилась и начало накрапывать.
     - Может быть, останетесь на ужин? - предложила Фрэнсис. - Я пошлю лакея предупредить Джона.
     Та отказалась. Вместо того чтобы вернуться в гостиную, Фрэнсис разыскала дворецкого.
     - Отис, завтра с утра я собираюсь в Йорк и прошу вас сопровождать меня. Вы поможете мне выбрать новую ливрею для лакеев Десборо-Холла.
     На мгновение тот потерял дар речи. Ему еще никогда не делали столь лестного предложения! Его бесстрастное лицо ненадолго выказало непривычную живость.
     - Я польщен вашим предложением, миледи, и охотно принимаю его.
     Отис даже не заметил, как его точка зрения на происходящее в Десборо-Холле изменилась коренным образом.
     - Да-да, - хвастался он позже миссис Дженкинс, - ее светлость попросила меня сопровождать ее. Как по-твоему, Агата, что за материю лучше выбрать для ливреи? Шерсть или сукно? Пожалуй, и то, и другое сразу. Ее светлость не поскупится, так как дело идет о престиже Десборо-Холла. Хотелось бы знать, какие цвета впредь будут на наших людях? Малиновое с голубым кажется мне наиболее элегант-
     Ным.
     Эти рассуждения повергли экономку в бездну ревности, где она и пребывала, пока Фрэнсис не спросила у нее совета насчет выбора постельного белья.
     - Нам придется обновить большую часть льняных простыней, не так ли, миссис Дженкинс? До сих пор ваша сверхъестественная аккуратность помогала экономить деньги, но рано или поздно настает время раскошелиться. Ваш опыт и ваше чутье помогут мне произвести необходимые перемены.
     Миссис Дженкинс так приосанилась, что, казалось, сразу подросла на пару дюймов.
     - Ах да, насчет тарелок, которыми пользуются слуги, - они в прискорбном состоянии. Мы с вами подберем новый сервиз, достаточно крепкий, чтобы сохраниться надолго, но в то же время приятный для глаза.
     "А завтра я доберусь до тебя, Маркус Карутерс", - думала Фрэнсис, едва прислушиваясь к взволнованным восклицаниям экономки. Подумать только, эта затя-
     Нутая в черный шелк гроза горничных улыбалась ей! Улыбалась в первый, но, разумеется, не в последний раз.
     Пусть будут женщины, вино,
     Сегодня, как вчера,
     Псалмы (хоть это и грешно!)
     Отложим до утра.
     Лорд Байрон
     Хок улыбнулся леди Констанс, теснее прижимая ее к себе и увлекая в танце вдоль бальной залы. Он успел забыть, как она красива, как соблазнительно округлы ее груди, как бы случайно касающиеся его груди, как изящны ее пальцы, лежащие на его плече.
     Он сожалел о том, что она дуется на него, но не винил ее за это.
     - Мне придется серьезно поговорить с вами, милорд, - сказала леди Констанс прерывающимся голосом.
     - О чем угодно, миледи. Я весь к вашим услугам.
     - Весь? Я так не думаю. Кстати, милорд, как случилось, что вы в Лондоне без жены?
     - В мои услуги не входит распространение сведений о самом себе. Еще какие-нибудь вопросы, Констанс?
     - Если вы будете держать в секрете все сведения, к тем странным слухам, что уже ходят по Лондону, прибавятся новые.
     - Слухами земля полнится - слышали такую пословицу? Должно быть, сплетни обо мне не из числа самых пикантных.
     - Напротив. Салли Джерси находит, что сплетни о вас как раз и есть самые пикантные.
     - Ей скоро надоест их пересказывать, - протянул Хок лениво, в лучшей манере Лайонела Эштона.
     Подбородок Констанс слегка задрожал, как бы от обиды (ужимка, отточенная перед зеркалом до блеска).
     Однако, милорд, я думала... я надеялась... Хок, разве между нами не было чего-то большего, чем обычная любезность, чего-то...
     - Увы, - заметил Хок, - танец кончился. Не выпить ли нам по бокалу