здо позже, когда наконец снова был
в состоянии связать хотя бы два слова, - Ты даришь мне видение рая на земле,
Кэролайн.
   - Никогда не забывай об этом, Норт Найтингейл, - предупредила она. -  Как
бы я хотела, чтобы могила короля  Марка  действительно  оказалась  такой  же
настоящей, как наследство  Уиндемов!  Подумать  только,  Уиндемы  сумели  по
древним книгам и неверным следам найти путь к спрятанному сокровищу!
   - Сожалею, милая, но, скорее  всего,  это  просто  фантазии  оскорбленных
мужчин, и ничего больше.
   - Хорошо же ты думаешь о своих предках! Нет, я  действительно  надеялась,
что твоя прабабка была верна мужу. Теперь, кажется, сомнений нет.
   - Сомнений нет... Но, может, были какие-то причины? Кто знает?

***

   Кэролайн  изо  всех  сил  зажмурилась  и  сцепила   зубы.   -   Кэролайн,
расслабьтесь же, прошу вас. Я не причиню вам боли, просто  проверю  кое-что.
Норт, отойдите, если, конечно, не желаете занять мое место.
   Норт отступил и молча наблюдал, как доктор  Трит  осматривает  его  жену.
Доктор не поднял ее ночную сорочку, просто сунул руки под  одеяло  и  тонкий
батист, а потом, выпрямившись, объявил:
   - Живот плоский и мягкий, но я вынужден проверить, как там  внутри.  -  И
прежде чем Норт начал задыхаться от гнева, доктор Трит встал и велел сестре:
   - Принеси горячую воду и мыло, Бесс, да побыстрее.
   - Мне это не нравится, - пожаловалась Кэролайн.
   - И мне тоже, дорогая,  но,  как  я  уже  сказал,  ничего  не  поделаешь.
Приходится осматривать всех беременных пациенток. Я  постараюсь  не  сделать
вам больно, но для собственного и вашего спокойствия  нужно  убедиться,  что
все в порядке. Сначала он пощупал ее груди,  и  Кэролайн  отчаянно  пыталась
думать о  чем-нибудь  постороннем.  Ей  неприятно  было  само  прикосновение
пальцев доктора. Эти пальцы, сухие и длинные, проникли  внутрь,  и  Кэролайн
почувствовала резкую боль, и хотя он был  осторожен  и  даже  нежен,  ничего
более оскорбительного она в своей жизни не переживала, а когда  другая  рука
нажала на живот, Кэролайн едва  не  потеряла  сознания.  Перед  глазами  все
поплыло.
   - Ну вот и готово, - объявил доктор Трит, отступая.  -  Что  ж,  дорогая,
видимо, с вами все в порядке. Ничего страшного, вы вполне здоровы.  Придется
осмотреть вас еще раз, когда срок будет достаточно большим. А теперь,  Норт,
спустимся вниз, пока Бесс помогает вашей жене одеться.
   - Это было ужасно, - простонала Кэролайн, когда мужчины вышли.
   Бесс, нахмурившись, помогла Кэролайн встать с постели.
   - Вас не затошнило?
   - О нет, просто ужасно смутилась. Я знаю, это глупо, ведь он  доктор,  но
все равно невыносимо. Спасибо за то, что помогли мне, мисс Трит.
   - Ну конечно, он доктор, - улыбнулась Бесс  все  еще  багровой  от  стыда
Кэролайн и вручила ей сорочку и чулки.

***

   Дачесс пребывала в угнетенном состоянии духа. Она обыскала каждый  клочок
местности, о которой рассказывала Кэролайн, но не нашла ничего, ни малейшего
следа. Вздохнув, она положила в рот кусочек бланманже и сказала:
   - Конечно, прошло столько лет! И так много людей здесь побывало, и каждый
считал, что сможет отыскать сокровище. Если бы  только  твой  прадед,  Норт,
написал поточнее, где нашел этот несчастный браслет!
   - Мне очень жаль, Дачесс, но поверьте, этот несчастный браслет никогда не
существовал, а если и существовал, наверняка не имел ничего общего с королем
Марком.
   Граф погладил жену по руке:
   - Ты пыталась, как могла, душечка. Большие часы,  хрипевшие  так,  словно
проглотили лягушку, пробили семь раз.
   - Как я ненавижу звук этих часов! - поежилась  Элис.  -  Они  всегда  так
противно скрипят?
   - Сколько я себя помню. Я уже говорил Кэролайн, что  если  эта  проклятая
штука когда-нибудь сломается, я вышвырну их  в  мусорное  ведро,  -  ответил
Норт.
   - А мне нравится их бой, - вмешался Оуэн. -  Словно  сильно  простуженный
король пытается отдавать приказы. Кэролайн, засмеявшись, покачала головой.
   - Все вы неисправимые романтики и наделены чересчур  живым  воображением.
По-моему, их просто нужно смазать.
   После роскошного ужина, состоявшего из тушенной в пиве говядины, пирога с
анчоусами,  жареной  баранины  с  белыми  бобами,  бесчисленных  салатов   и
бланманже с миндальными пирожными на десерт, граф и графиня объявили, что  в
среду уезжают в Лондон. Кэролайн искренне расстроилась. Она полюбила  Дачесс
и подружилась с ней и с ее невыносимым мужем, позволявшим себе говорить все,
что хотел сказать, немилосердно дразнившим жену и  тут  же  не  стеснявшимся
целовать ее при всех... Кроме того, он обладал блестящим  остроумием  и  был
очень занятен, хотя и не так, как Норт, конечно, но все же  часто  заставлял
ее улыбаться.
   - Иди сюда, - позвал Норт этим же вечером, в тишине их спальни, -  посиди
у меня на коленях. Не могу видеть тебя расстроенной. Вот так,  милая,  лицом
ко мне.., ах, как я  люблю,  когда  ты  рядом...  Он  начал  целовать  жену;
нетерпеливые руки уже стягивали с нее  халат  и  ночную  сорочку,  а  ладони
ласкали обнаженную грудь.
   - Силы небесные, Норт, - пробормотала она и  застонала,  как  только  муж
прикоснулся к ней. Но как только пальцы раскрыли створки ее нежной  раковины
и проникли внутрь, она неожиданно сжалась:
   - Вот так делал и доктор Трит. Отвратительно!
   - Мне тоже не нравится,  но  ничего  не  поделаешь,  приходится  терпеть.
Расслабься и забудь обо всем. Это я, не доктор Трит, и думаю не о  младенце,
а о том, как  заставить  его  мать  вопить  от  наслаждения.  Поцелуй  меня,
Кэролайн, и не думай о неприятностях. Еще, Кэролайн.
   И когда он овладел ею, Кэролайн вздохнула от затопившего ее  чувственного
восторга. Пальцы продолжали сплетать  волшебный  узор  блаженства,  Кэролайн
громко вскрикнула и обмякла. Норт почувствовал влагу  ее  слез  на  плече  и
застыл.
   - Что случилось? Я сделал тебе больно?
   - О нет, просто я слишком люблю тебя.  Иногда  кажется,  что  эта  любовь
переполняет меня и не находит выхода.
   - Понимаю, - медленно произнес Норт, -  понимаю.  Господи,  как  ты  меня
напугала. Пора спать, Кэролайн.
   Но сам он долго лежал  без  сна,  не  разжимая  объятий,  не  давая  жене
отодвинуться, думая лишь о том, что готов отдать все,  лишь  бы  она  всегда
была рядом. Даже жизнь.
   Но не ему на следующий день выпало спасти Кэролайн от верной смерти.

Глава 34

   Кэролайн и Дачесс  ехали  вдоль  берега  моря  по  узкой  горной  дороге,
собираясь свернуть к дубовой роще и еще раз  осмотреть  холмы,  а  заодно  и
длинную каменную ограду. Кто  знает,  что  таится  в  трещинах  и  выбоинах?
Возможно, даже еще один золотой браслет. Однако пока обе женщины, не обращая
внимания на то, что ветер пытался сорвать их  кокетливые  шляпки,  оживленно
обсуждали, почему Кум исчез, оставив напоказ все  улики,  явно  доказывавшие
его вину.
   - А ваш родственник, Беннет Пенроуз? - спросила Дачесс. - Никаких  шансов
на то, что он, может быть, виновен хотя бы в смерти леди Элинор?
   - Нет, - вздохнула Кэролайн. - Норт проверил все, только что зубы Беннету
не осматривал. Его просто не было здесь  во  время  убийства  тети.  Что  же
касается бедняжки Норы Пелфорт.., десятки свидетелей могут подтвердить,  что
он весь вечер провел в пивной миссис  Фрили,  где  накачался  так,  что  еле
дополз до Скриледжи Холл.
   - Как жаль!
   - Да, он такой отвратительный слизняк! Кстати, я говорила вам,  что  Норт
получил от мистера  Ффолкса  письмо,  и  тот  ужасно  доволен,  что  Беннета
поручили его попечению. Совсем, как  предсказывал  Норт.  Ффолкс,  вероятно,
пытает Беннета и наслаждается его страданиями. Он написал  также,  что  дает
безмозглому болвану уроки карточной игры. Ставкой служит различная работа по
дому. Ффолкс клянется, что еще до конца следующей недели у Беннета  появятся
мускулы. - И Кэролайн невесело рассмеялась.
   - Судя по тому, что вы рассказывали об этих джентльменах, оба заслуживают
друг друга.
   - Это еще слабо сказано.  Должна  признать,  что  испытываю  нечто  вроде
жалости к миссис Тейлстроп, то есть к миссис Ффолкс. Ей приходится  защищать
своего мерзкого мопса от мужа. Оуэн утверждает, что отец ненавидит Люси.
   - Что же, каждый  получает  то,  что  заслуживает.  Знаете,  Кэролайн,  я
никогда не гостила в Корнуолле. Он так отличается от всех мест, где  я  была
раньше. Какая буйная, дикая, свирепая великолепная  красота.  А  запах  моря
повсюду, и кажется, что слышишь шум волн, где бы  ни  находилась!  Я  раньше
жила недалеко от Дувра, но там все по-другому. Корнуолл чем-то притягивает к
себе, не находите?
   - Настоящее волшебство. - восторженно откликнулась миссис Чилтон.
   - Хорошо, хватит поэзии. Лучше давайте подумаем: кто еще мог  убить  этих
женщин? Когда кто-то пытался убить меня, мы с Маркусом пытались ответить  на
один вопрос: кому больше всех выгодна моя смерть? И решили, что Маркусу.
   Дачесс рассмеялась и тут же охнула, удивляясь, что еще способна  смеяться
при воспоминаниях о тех ужасных временах в Чейз Парк.
   - Только не говорите ему, ладно?  Он  сразу  выйдет  из  себя.  Маркус  -
настоящий собственник, если речь идет о его жене. И до  сих  пор  влюблен  в
меня.
   Кэролайн, улыбнувшись, пришпорила Реджину:
   - Я так и думала.
   - Впрочем, как и Норт.
   - Норт? Нет, вы ошибаетесь. Он просто чувствует огромную  ответственность
за меня и...
   - Вздор.
   - Что?
   - Вздор, говорю. Он по уши в вас влюблен. Не будьте  дурочкой,  Кэролайн,
неужели не замечаете, как он смотрит на вас? Стоит вам появиться в  комнате,
улыбнуться или просто сесть за стол и взять чашку с чаем, у  него  мгновенно
загораются глаза, и при этом Норт выглядит  очень  странно:  и  голодным,  и
одновременно насытившимся. Он очень счастлив.
   Кэролайн ничего не ответила, гадая,  однако,  про  себя,  неужели  Дачесс
действительно права. Теперь самое  главное  -  захватить  Норта  врасплох  и
именно в тот момент, когда он влюбленно смотрит на нее.
   - Снова я сбилась с мысли. Вернемся к Куму. Все верят,  что  он  безумен,
совершенно безумен, и когда женщины отвергли его, Кум расправился с ними.  А
может, просто считал, что они изменили ему и хотел отомстить за всех  мужчин
Найтингейлов, убив тех, кого посчитал вероломными. Но ваша  тетя,  Кэролайн?
Разве не вы говорили, что  она  и  доктор  Трит  любили  друг  друга?  Какое
отношение может она иметь к безумию Кума?
   - Никакого.
   - И куда подевался Кум? Местные жители утверждают, что он скрылся,  желая
покончить  с  собой,  и  оставил  нож,  чтобы  все  узнали..,  что-то  вроде
искупления вины, но все же...
   Реджина  споткнулась  и  упала  на  колени  так  внезапно,  что  Кэролайн
перелетела через голову кобылки и рухнула на землю. Дачесс, не  помня  себя,
натянула  поводья,  спрыгнула  с  лошади,  споткнулась,  упала,  но  тут  же
поднялась и помчалась к Кэролайн. Та лежала на спине  в  глубоком  обмороке:
синяя бархатная шляпка  смята,  перо  поломано,  длинная  юбка  задралась  и
сбилась, открывая белые нижние юбки и сапожки из мягкой черной кожи.
   Дачесс прижала палец к шее Кэролайн, пытаясь отыскать пульс, и облегченно
вздохнула. Сердце билось сильно и ровно. Дачесс бесцеремонно сорвала  с  нее
шляпку и начала ощупывать ее голову. Кэролайн ударилась затылком о небольшой
камешек, но, к счастью, никаких переломов не было. Теперь оставалось  только
ждать.
   Дачесс сняла свой жакет из золотистого бархата и укрыла Кэролайн, а  сама
села так, чтобы загородить ее от сильного бриза,  дующего  с  моря.  Наконец
Кэролайн, застонав, открыла глаза,  увидела  над  собой  встревоженное  лицо
Дачесс, и пробормотала:
   - Со мной  все  в  порядке.  Просто  чувствую  себя  настоящей  дурочкой,
подумать только, позволила Реджине так легко сбросить себя. Царица небесная,
как болит голова! Правда, не так сильно, как в тот раз, когда мистер  Ффолкс
меня ударил.
   -  Полежите  еще  немного.  Вы  ударились  затылком  о  камень,  и  нужно
убедиться, что снова не потеряете сознания.
   - Что это было, Дачесс? Кроличья нора? Как я могла быть такой  беспечной?
Надеюсь, Реджи не пострадала.
   - Не вставайте  пока,  а  я  пойду  посмотрю.  Кажется,  все  в  порядке.
Постарайтесь не двигаться.
   Дачесс вернулась через несколько минут спустя, смертельно бледная.  В  ее
прекрасных, обычно спокойных глазах сверкала ярость.
   - Это не кроличья нора!
   Норт окаменел, увидев  жену,  сидевшую  на  лошади  впереди  Дачесс.  Обе
обошлись без дамского седла, и руки Дачесс надежно обвивали талию  Кэролайн,
не давая упасть.
   Сзади тащилась Реджи. Громы небесные! Норт помчался навстречу, выкрикивая
на ходу:
   - Маркус, немедленно сюда!
   Его сердце, казалось, было готово выскочить  из  груди,  и  Норт  немного
успокоился, лишь когда уложил Кэролайн на диван и укрыл вязаным одеялом.
   - Скажи еще раз, что живет у тебя не болит.
   - Не болит, Норт, только голова раскалывается.
   - Хорошо. Триджигл отправился за  доктором  Тритом.  Он  сейчас  приедет.
Выпей чай, который Полгрейн заварил специально для тебя. Элис, клянусь,  что
с ней все в порядке. Пожалуйста, не волнуйся. Сядь и тоже выпей чаю. Дачесс,
пожалуйста, присмотрите, чтобы Элис успокоилась и отдохнула.
   Доктор  Трит  и  Бесс  прибыли  как  раз  в  тот  момент,   когда   часы,
надсаживаясь, пробили четыре раза. Доктор улыбнулся, хотя  взгляд  оставался
серьезным и пристальным, и, подвинув стул к дивану, сел.
   - Сначала позвольте мне осмотреть вашу голову. Он очень  осторожно,  едва
дотрагиваясь, обвел болезненную шишку и пристально поглядел на пациентку.
   - Не двигайтесь.
   Рука доктора скользнула под одеяло, и Кэролайн, не в силах ничего с собой
поделать, напряглась и закусила губу. Норт ободряюще сжал ее пальцы.
   - Тебе что-нибудь нужно, Бенджи?  -  спросила  Бесс.  Доктор  ответил  не
сразу.
   - Бенджи?!
   - Что? О нет,  Бесс,  миледи  вполне  здорова.  Но  я  требую,  чтобы  вы
отдыхали, не переутомлялись, и никаких волнений. Если почувствуете  хотя  бы
малейшие спазмы или начнется кровотечение,  немедленно  посылайте  за  мной.
Триджигл считает, что это кроличья нора?
   - Да, - кивнула Дачесс.
   Когда наконец брат  и  сестра  уехали,  а  Элис  наконец  убедилась,  что
Кэролайн не умирает, и отправилась к  себе  в  спальню  немного  вздремнуть,
Дачесс кашлянула и попросила:
   - Закрой дверь, Маркус.
   - В чем дело, Дачесс? - встревожился Норт.
   - Это была не кроличья нора, как мы сначала подумали, - ответила  за  нее
Кэролайн.
   - Нет.  Между  дубом  и  каменной  оградой  была  натянута  проволока,  -
продолжила Дачесс. - В этом месте дорога совсем узкая. Я не хотела  говорить
при всех.
   - Она ездит по этой тропинке каждый день, - выдавил Норт,  чувствуя,  как
внутренности скрутило в узел острой болью.
   - А это означает, - добавил граф, -  что  проволока  предназначалась  для
Кэролайн, и ни для кого больше.
   - Но вы были с ней, Дачесс. Как же не заметили этой проволоки?
   - Кэролайн ехала немного впереди, потому что для двоих не было места. Как
только она упала,  я  тут  же  натянула  поводья.  А  когда  бежала  к  ней,
зацепилась за проволоку и упала.
   - Значит, - медленно произнес граф, - вы обе могли пострадать. Проклятие,
мне это совсем не нравится!
   Норт припомнил тот день, когда и граф, и  Дачесс  были  ранены,  страх  и
бешеную ярость, которые чувствовал сам и видел в глазах Маркуса,  и  покачал
головой. Тогда он уговаривал Маркуса  оставаться  спокойным,  объяснял,  что
гневом жене не поможешь. Скажет ли ему  теперь  Маркус  то  же  самое?  Норт
глубоко вздохнул.
   - Вот уже четыре месяца я живу рядом со смертью, загадками и трагедией  и
постоянно думаю о том, что здесь происходит. Я успел  пробыть  в  Маунт  Хок
всего две недели, когда нашел тетю Кэролайн мертвой на  узком  карнизе,  под
Сент-Эгнес Хед. Но до сих пор так и не  обнаружил  убийцу.  Потом  наступила
очередь этой несчастной Норы  Пелфорт,  и  мне  снова  не  удалось  отыскать
виновного. И тут исчезает Кум, оставив в комнате окровавленный нож. Все  это
безумие! Заговор против меня! Просто  не  могу  понять,  кто  делает  это  и
почему. Не представляю, кто может меня так сильно ненавидеть.  Приподнявшись
на локтях, Кэролайн напомнила:
   - Ты забыл об Элизабет Голдолфин, зарезанной три года назад, Норт.  Тогда
тебя здесь не было.
   Норт, замысловато выругавшись, резко сказал:
   - Тогда, возможно, мстят моему отцу и деду. Маркус, я хочу,  чтобы  ты  и
Дачесс уехали. При одной мысли о том, что Дачесс тоже могла  сегодня  упасть
или даже убиться, у меня кровь холодеет в жилах. Уезжайте немедленно, завтра
же.
   - Нет, - медленно протянула Дачесс. - Нет,  Норт.  Триджигл,  стоявший  в
дверях, громко откашлялся:
   - Милорд!
   - Да, черт возьми, что тебе, Триджигл?
   - Это Молодая Особа, Элис,  милорд.  Она  сообщила  мисс  Мэри  Патрисии,
которая затем сообщила мне,  поскольку  я  не  позволил  ей  прийти  сюда  и
беспокоить вас, что ее время пришло. Роды начались.
   - О нет, - охнула Кэролайн, пытаясь вскочить.  -  Слишком  рано.  Правда,
ребенок большой, но все равно слишком рано. О нет, Норт!
   Именно Дачесс вспомнила, что нужно  немедленно  позвать  Оуэна.  Кэролайн
послала горничную Тимми в Скриледжи Холл. Вскоре стало ясно, что роды  будут
трудными.
   Доктор Трит и Бесс почти не отходили от  Элис,  даже  когда  та  впала  в
бессознательное  состояние,   ослабленная   мучительными   схватками.   Оуэн
вышагивал перед закрытой дверью спальни,  словно  будущий  отец,  бледный  и
осунувшийся.
   На  второй  день  над  домом  словно  нависла  темная   туча.   Кэролайн,
сжимавшаяся каждый раз, когда раздавался крик Элис, сейчас лишь вздрагивала.
Элис слабела с каждой минутой. Норт нашел жену на верхнем  этаже  восточного
крыла, в кладовой, где хранились женские портреты. Она лихорадочно  начищала
рамы, стараясь не прикасаться к холстам. Норт осторожно положил руку  ей  на
плечо.
   Кэролайн прекратила свою бурную деятельность и подняла на него глаза.
   - Мне очень жаль, Кэролайн.
   - Она мертва?
   - Нет, еще нет, но доктор Трит считает, что надежды никакой.  Она  родила
крошечного мальчика, правда, не такого маленького, как считал  доктор  Трит.
Наоборот, он оказался слишком велик для Элис.
   - Но как же она смогла его родить?
   - Доктору Триту пришлось применить щипцы, другого выхода не  было,  иначе
они оба погибли бы. Хочешь попрощаться с ней?
   Кэролайн закрыла глаза  и  сказала  с  такой  безнадежностью,  что  Норту
захотелось завыть:
   - Эти подонки, что изнасиловали ее... Убили  девочку..,  просто  убили  и
пошли дальше пить и буянить, как ни в чем не бывало.  Господи  Боже,  как  я
надеюсь, что они будут вечно гореть в аду!
   Элис открыла глаза через несколько мгновений  после  того,  как  Каролайн
села рядом. Кэролайн улыбнулась сквозь слезы:
   - У тебя прекрасный мальчик, Элис. Как ты хочешь назвать его?
   - Оуэн, - хрипло, с трудом прошептала Элис и  неожиданно  с  удивительной
силой стиснула запястье Кэролайн, притягивая ее к себе:
   - Позаботьтесь о нем, мисс Кэролайн. Пожалуйста.
   - Конечно. Конечно, - уверяла Кэролайн, вытирая лоб Элис влажным платком.
- И ты сама позаботишься о нем. Отдохнешь немного, отлежишься и поправишься,
Элис.
   - Нет, мисс Кэролайн, я уже не встану, и  вы  это  знаете.  Но  потом  вы
расскажете ему обо мне? Что я любила его и не хотела оставлять, но...
   Она замолчала; бледное личико осветилось душераздирающей улыбкой.
   - Твой сын никогда тебя не забудет, Элис,  клянусь.  И  Оуэн  хочет  тебя
увидеть и поцеловать. Он здесь, за дверью. Позвать его?
   - О нет, не позволяйте ему видеть меня такой,  мисс  Кэролайн.  Заставьте
его уйти. Я никогда не говорила ему.., но он  был  так  добр  со  мной,  так
добр.., у нас не было времени стать ближе друг к другу, но он такой милый..,
ни один мужчина не относился ко мне так х