- Последний вечер, Гастингс. - шепнула Алиса, ставя перед ней  блюдо.
- Всем это не по нраву. Гвент  ругается  и  говорит,  что  размозжил  бы
Северну башку, посмей тот назвать его лгуном. Но потом вспомнил, как  ты
ударила мужа в пах, и  сказал,  что  за  это  тебя  обязательно  следует
наказать. А еще за то,  что  сбежала  из  Оксборо  и  поранилась.  Гвент
проверил твою еду и вино. Ешь, Гастингс.
   Но есть она не могла. Она  слышала  голос  Марджори,  знала,  что  та
болтает с Северном.
   - Милорд, умоляю, попробуйте мое вино. Я привезла  его  из  Седжвика.
Надеюсь, оно придется вам по вкусу.
   Тут Гастингс поняла, кто украл флакон. Она вскочила  на  ноги,  Эдгар
вскочил следом и громко залаял, решив, что с ним играют. Она видела, как
Северн поднес кубок к губам, не сводя с Марджори глаз.
   Она без сил рухнула на пол, и волкодав  положил  ей  на  колени  свою
массивную голову. Вскоре ее разыскал Трист и устроился на голове Эдгара.
   -  Слишком  поздно,  Трист.  Она  победила,   -   шептала   Гастингс,
опустившись на солому рядом с волкодавом.
   Утром она проснулась в своей кровати. Трист умывался, сидя  на  плече
хозяина.
   - Мне пришлось отнести тебя в комнату, - сказал Северн. - Ты даже  не
заметила. Одевайся, я провожу тебя к Ведунье. Она обещала снять швы.
   Выглядел он, как обычно. Хотя надо бы посмотреть, как он будет  вести
себя в присутствии Марджори. Конечно,  не  спустит  с  нее  очарованного
взгляда.
   - Мне не нужен провожатый, Северн. Наверняка у тебя  есть  неотложные
дела.
   - Одевайся, Гастингс.
   Она лишь теперь заметила, что спала голой, и быстро  натянула  одеяло
до подбородка. Северн вздохнул и отвернулся:
   - Жду тебя в зале. Ты должна позавтракать. Зачем  он  утруждал  себя,
раздевая жену на ночь, если отныне любит только Марджори?

***

   Ведунья  осторожно  коснулась   раны,   потом   откинула   голову   и
зажмурилась.
   - Ну? - не вытерпел Северн.
   - Вы еще здесь, милорд? Бедный  Альфред  мается  снаружи,  чтобы  вам
хватило места  в  доме.  Гастингс  здорова.  Коль  ей  нравится,  можете
продолжать свои игры в постели.
   - Ребенок в порядке?
   - Ребенку очень хорошо там, где он есть. Не бойтесь. Да мужчины и  не
боятся за детей, растущих в утробе, они  волнуются  лишь  о  том,  чтобы
родился обязательно мальчик. А коль скоро  это  может  быть  и  девочка,
милорду не о чем беспокоиться.
   - Ошибаешься, Ведунья. - Северн поправил на жене одежду и протянул ей
руку. - Вставай, едем домой.
   Когда он уже собрался посадить ее на лошадь, Гастингс вскрикнула:
   - Чуть не забыла, мне нужно кое о чем спросить Ведунью. Я сейчас.
   И Северн остался  ждать,  наблюдая  за  Альфредом,  развалившимся  на
солнце.
   - Марджори дала Северну твое  зелье.  Ведунья,  -  быстро  заговорила
Гастингс. - Сначала выпила сама, а после дала ему.
   - Клянусь зубами святого Этельберта, ты потеряла своего мужа.
   - Ты уверена, что снадобье заставит их полюбить друг друга?
   - Конечно, уверена. И готова удушить тебя за такую беспечность.  Ведь
она украла флакон, да? Можешь не извиняться. Для тебя все кончено.  Даже
если она вернется  в  Седжвик,  он  последует  за  нею,  ибо  не  сможет
противиться.
   Гастингс, ничего не видя от слез, вышла из хижины.
   - Что тебе  понадобилось  от  Ведуньи?  Ты  ужасно  побледнела.  Черт
возьми, ты же плачешь! Что-то с ребенком?
   Гастингс лишь тряхнула головой, и слезы закапали на спину Мареллы.
   - Ничего, Северн.

***

   Марджори разыскала ее в комнате прях. Хотя Гастингс не  пряталась  от
соперницы, но все же предпочитала с нею не встречаться.
   - Гастингс, ау! Я знаю, что ты  здесь.  Многие  спрашивают,  куда  ты
пропала. Я сказала им, что ты страдаешь от унижения, и все считают,  что
ты получила по заслугам, - засмеялась она, разглаживая новенькое  платье
из ткани, купленной на одежду для слуг.
   - Что тебе надо, Марджори?
   - Ничего особенного. Ты видела Северна? Мы ездили на берег моря. День
был такой чудесный, солнце яркое, а море  синее-синее.  Мы  наслаждались
обществом друг друга. Меня не отправят в Седжвик, Гастингс.
   Та молча встала и, передав веретено пряхе, вышла из комнаты. Марджори
последовала за ней.
   - Ну и трусиха ты, Гастингс. Прячешься по углам, как побитая шавка.
   Гастингс поняла, что не сможет остановиться, даже  если  будет  целый
год обдумывать последствия своих поступков. Она бросилась на Марджори  и
вцепилась в ее серебристые локоны.
   - Сука!
   Марджори в долгу не осталась. И вот уже обе катаются по полу, визжа и
царапаясь. Гастингс продолжала  цепляться  за  волосы  соперницы,  а  та
несколько раз ударила ее в живот, пытаясь освободиться.
   Северн не поверил своим  глазам.  Он  бросился  к  женщинам,  отодрал
Марджори от жены, которая  мертвой  хваткой  держала  волосы  соперницы.
Марджори взвизгнула от боли и ударила Гастингс в живот.
   - Отпусти ее, Гастингс! Вспомнив ребенке. Та  наконец  увидела  мужа,
державшего Марджори, и разжала пальцы. Трофей  в  виде  изрядного  клока
волос очень ее порадовал.
   - Что здесь творится?
   Гастингс медленно выпрямилась. Рукав оторван, платье все в грязи,  по
левой щеке струится кровь. Но и Марджори выглядела не  лучше.  Гастингс,
злорадно улыбнувшись, швырнула трофей на грязный пол.
   - Ах, Марджори давно желает вернуться  в  Седжвик,  милорд.  Она  так
несчастна здесь. Когда я предложила ей остаться, чего хотели  бы  и  вы,
она пришла в  неописуемую  ярость.  Она  больше  всего  на  свете  ценит
независимость и возможность  по-своему  воспитывать  Элизу.  Она  желает
уехать.
   - Я устал от твоей лжи, Гастингс.  И  он  повернулся  к  Марджори,  у
которой из распухшей губы сочилась кровь, что  также  немало  порадовало
Гастингс.
   - Неужели ты до сих пор не привык, что я  лгу,  Северн?  Разве  не  я
налила яд в  собственное  вино?  Разве  не  я  нарочно  пролила  его  на
скатерть, чтобы отравить Триста?
   - Молчи, Гастингс, придержи свой ядовитый язык. Что случилось? Почему
вы насмерть вцепились друг в друга, словно рыночные торговки?
   - Это личное дело, милорд, - пожала плечами Марджори, - и  к  вам  не
относится. Ваша жена не  умеет  себя  вести.  Вы  сами  это  замечали  и
подвергли ее заслуженному наказанию, однако все без  толку.  Видимо,  ей
снова не повредит общество волкодава.
   Гастингс шагнула вперед, но Северн встал между ними.
   - Хватит. Если опять начнете  драться,  то  букете  наказаны  обе.  А
теперь прочь отсюда. Вы обе грязнее, чем Эдгар после медвежьей охоты.
   Марджори ушла, игриво насвистывая.
   - Гастингс, постойте.
   Обернувшись, она увидела расстроенного Гвента.
   - Я решил сам  проследить  за  тем,  чтобы  эта  женщина  убралась  в
Седжвик. Все желают мира в Оксборо, а это невозможно,  пока  она  здесь,
вам не ужиться с нею под одной крышей. Вы носите под сердцем  наследника
лорда. Я позабочусь о нем.
   - Северн не позволит ее увезти, - возразила Гастингс и направилась  к
лестнице.
   - Нет, позволит, - крикнул вслед Гвент. - Я говорил с леди  Морайной,
и она объяснила сыну, в чем состоит его долг.
   "Как будто от этого что-то изменится". Гастингс поморщилась от боли в
ноге. Когда Марджори ухитрилась так ее ударить?
   Ночью Гастингс приснился огромный люпин, который превратился в яд,  и
кто-то собрался налить этот  яд  в  кубок  Северна.  Затем  цветы  вдруг
пропали.
   Чья-то рука гладила ей живот,  осторожно,  нежно,  ощупывая  шрам  на
боку.
   Она прижала эту руку ладонью и коснулась  своего  собственного  тела.
Где ночная рубашка? Но ее это не очень волновало.
   Она понимала, что должна оттолкнуть ласкающую руку, и не смогла.  Это
его рука, его пальцы, уже пробравшиеся внутрь и воспламенившие  ее.  Как
же давно она не испытывала подобных ощущений.
   - Что ты здесь делаешь?
   Пальцы на мгновение замерли, потом он шепнул:
   - Здесь моя постель, а в ней лежишь ты, - и возобновил свои ласки.
   Гастингс хотела  отодвинуться,  но  его  рука  проникла  еще  глубже.
Непроизвольный  стон  заставил  ее  окончательно   проснуться.   Осознав
происходящее, она не стала противиться. Нет, она хотела большего. Хотела
насладиться близостью с ним, пусть даже он вскоре неминуемо ее покинет.
   - Вот так-то  лучше,  -  нежно  прошептал  он.  К  ласкающим  пальцам
присоединились губы и язык, и Гастингс затрепетала  всем  телом,  словно
лист на ветру, отчаянно вцепившись в плечи мужа.
   - Северн!
   - Да-да, - шептал он, обдавая ее горячим дыханием. - Пусть тебе будет
хорошо, Гастингс.
   И ей стало  хорошо.  Она  радостно  приняла  его,  обхватила  ногами,
стараясь вобрать его в себя, чувствуя,  как  внутри  просыпается  вулкан
страстей.
   Доставив  ей  удовольствие,  Северн  позволил  и,  себе   насладиться
близостью с женой.
   - Я люблю тебя, Северн. Люблю уже целую вечность.
   Гастингс медленно приходила в себя. Сказанного  не  воротишь.  Теперь
ему известно, что с нею уже не будет проблем.
   Она укусила его в плечо. Это можно было принять за любовную игру,  но
в действительности она мстила ему за то, что слетело с ее  губ.  Слетело
невольно, только потому, что он застал ее  врасплох,  разбудил,  вынудил
забыться от страсти, от близости с ним.
   -  Дай  мне  передышку,  тогда  я  опять  смогу  удовлетворить  тебя,
Гастингс.
   Северн лег на бок, и через минуту она услыхала его  ровное,  глубокое
дыхание. Почему он не пошел к Марджори? Ведь он выпил приворотное зелье.
Наверное, просто воспользовался  ею,  поскольку  она  была  рядом  и  не
сопротивлялась. На самом деле он хочет только Марджори.
   А она, как последняя дура, безоглядно отдалась ему, да еще призналась
в любви. Невероятная глупость.
   Гастингс  выругалась.  Упоминание  различных  частей  тела   животных
принесло ей ,некоторое облегчение.

Глава 28

   Увидев Марджори, нетерпеливо ходившую взад-вперед у дверей  хозяйской
спальни, Алиса отступила в тень  и  притаилась.  Что  нужно  здесь  этой
женщине? Вот дверь распахнулась, и в коридор вышел лорд Северн.
   Значит, Марджори караулила хозяина. Алиса не удивилась, хотя  считала
ту  более  хитроумной  особой.  Ведь  в  любую  минуту  могла  выглянуть
Гастингс, и что тогда? Но у лживой бабы всегда найдется оправдание.
   Алиса прижалась к каменной стене и замерла, обратившись в слух.
   - Я ждала тебя, Северн.
   - В такую рань? Что тебе нужно?
   - Я бы хотела проехаться до залива. Утро  чудесное  и  солнечное.  Мы
должны обсудить будущее.
   Алиса едва сдержалась. Ну и  сука,  ее  ничто  не  смущает.  И  какая
уверенность. Марджори явно считает, что приворотное зелье  оказало  свое
действие.
   Северн тяжело вздохнул. "Не поддавайся ей", - молила про себя Алиса.
   - Хорошо.
   Зашелестело платье, раздался приглушенный стон.  Эта  баба  наверняка
сейчас целует и ласкает его. Алиса принялась  насвистывать,  делая  вид,
что поднимается по лестнице.
   Возня в коридоре стихла.
   Потом она увидела, как лорд Северн, привалившись  спиной  к  закрытой
двери, старается отпихнуть от себя  Марджори.  Видно,  в  нем  проснулся
стыд. Или зелье оказалось не таким чудесным.
   - Доброе утро,  милорд,  -  радостно  пропела  Алиса,  словно  чайка,
поймавшая рыбу. - Гастингс уже проснулась? Мне надо поговорить с ней.
   - Она давно встала. И возится с травами.
   - Тогда я пошла.
   Оставив дверь приоткрытой, служанка задержалась на пороге, навострила
уши и сделала Гастингс знак молчать.
   - Мне нужно поговорить с тобой, Северн. Только не здесь. Подальше  от
нее.
   Алиса затопала ногами, распахнула дверь и сообщила:
   - Ах, простите, миледи хотела вам кое-что  сказать,  милорд.  Ведунья
дала ей настойку для куницы. Это должно окончательно вылечить Триста.
   Гастингс с недоумением следила за происходящим, но  заметив  рядом  с
мужем соперницу, ледяным голосом осведомилась:
   - Милорд, Трист с вами?
   - Да, вот он. Я принес его с собой.
   Едва Северн вышел, оставив зверька обнюхивать  бесчисленные  ящики  с
травами, Алиса зашептала:
   - Она  сама  бросилась  на  него,  Гастингс.  Я  видела  собственными
глазами. Она его преследует.
   - Но ведь он ее не оттолкнул, верно?
   - Не скули, как побитый пес. Ты веришь в силу приворотного зелья. А я
не верю. Слушай хорошенько, Гастингс. Мать Северна, госпожа Агнес  и  я,
мы долго толковали про это и решили, что пора отделаться от Марджори раз
и навсегда.
   - Убить ее? Я не могу.  Хочу,  но  не  могу.  Да  и  король  вряд  ли
обрадуется, если придется снова искать опекуна для Элизы.
   - Отличная шутка, Гастингс, - засмеялась  Алиса.  -  Похоже,  к  тебе
возвращается  твое  чувство  юмора.  Нет,  мы  придумали   нечто   более
основательное. Леди Морайна уверяет, что это самое простое, но  и  самое
действенное средство. А теперь слушай внимательно.

***

   На грядку водосбора упала тень.
   - Я должен тебя наказать, Гастингс, - вкрадчиво сказал он.
   Та обернулась столь  резко,  что,  неловко  взмахнув  рукой,  сломала
прима-розу.
   - Ах, я не собиралась еще срывать ее. Ну ничего.  -  Гастингс  начала
ласкать свежие бутоны, и, глядя на ее пальцы, Северн  ощутил  тяжесть  в
паху. - Я не хочу, чтобы ты наказывал меня. Лучше уезжай отсюда и дерись
с кем-нибудь из  соседей.  Или  же  помоги  королю  усмирять  скоттов  и
валлийцев. Тогда сможешь поскорее меня забыть.
   - Вряд ли сейчас удастся разыскать достойного  врага.  Но  ты  права,
воину трудно слишком долго жить в мире. А ты  не  боишься,  что  я  могу
погибнуть?
   - Нет, я не хочу, чтобы ты пострадал, ведь меня не будет  рядом,  кто
же станет лечить твои раны.
   - Приятно слышать, что ты не желаешь мне смерти.
   - Ты и сам это знаешь.
   Он представил себе другого мужчину в роли  ее  мужа,  и  картина  его
отнюдь не обрадовала, тем более что сам он будет уже мертв.
   - Ты прихватил веревку, Северн?
   - Отец всегда говорил, что мужчина не должен повторяться. Страх перед
наказанием  уменьшается,  если  оно  заранее  известно.   Черт   побери,
Гастингс. Не строй из  себя  жертву.  Ты  знаешь,  что  я  лишь  отложил
наказание, пока  не  снимут  швы.  Ты  сбежала  из  Оксборо,  подвергнув
опасности свою жизнь и заставив меня тратить время на поиски.
   - В этом и заключается самая большая вина, не так ли?
   - Оставь, Гастингс. Я не позволю разозлить себя, хотя бы сегодня.
   - Почему именно  сегодня?  Потому  что  ты  собрался  на  прогулку  с
Марджори? Может, ты хочешь прокатиться с нею до залива и  потолковать  о
будущем? Хочешь убедиться, что она по-прежнему мила,  прекрасна  и  ждет
тебя?
   Откуда ей это известно?  Ну  да,  несомненно,  Алиса  их  подслушала.
Северн погладил руку жены.
   - У меня не было времени. Я сказал, что она  может  попросить  Гвента
составить ей компанию, но Марджори отказалась. Тем  не  менее  предстоит
серьезный разговор с нею.
   Он говорит совершенно не как человек, обезумевший от любви.  Нет,  он
казался только встревоженным. Может, Алиса была права, и любовное  зелье
не столь уж всесильно. Может, их план удастся. Гастингс немного  смущало
то, что этот план составила мать Северна. Но почему бы не попытаться? Во
всяком случае, эта попытка доставит ей удовольствие.
   - Что за самодовольный вид, я еще не решил, как именно накажу тебя.
   Гастингс легонько провела цветами по его щеке и,  не  поднимая  глаз,
шепнула:
   - Мне понравилось, как ты целовал меня ночью, Северн.
   Он остолбенел.
   - Как  ты  вошел  в  меня,  и  я  обхватила  тебя  ногами,  заставляя
погружаться все глубже и глубже.  Я  чуть  не  плакала  от  наслаждения,
которым ты дарил меня.
   Северн облизал пересохшие губы, жадно глядя на ее рот.
   - Ты беременна.
   - Конечно, иначе непременно забеременела бы прошлой ночью. То, что  я
чувствовала, заставляет меня прямо сейчас ласкать тебя, обнимать,  самой
помочь тебе войти в меня. Жаль только, что ты слишком занят и не  можешь
терять время.
   - Клянусь носом святого Эггберта, твои  фантазии  убивают  на  месте.
Нет-нет, продолжай  фантазировать,  хотя,  возможно,  не  слишком  мудро
рассуждать об этом вслух. Что, ты говоришь, я мог бы для тебя сделать?
   - Я не хочу, чтобы ты делал. Позволь мне ласкать тебя  ртом,  как  ты
ласкал меня прошлой ночью. Помнишь, однажды я уже...
   - Помню, и я боялся потерять рассудок от страсти. Это  было...  -  он
проглотил комок в горле, - приятно.
   Гастингс прижалась к мужу, опустила руку, нашла то, что  давно  стало
тверже столбика,  к  которому  был  подвязан  цветущий  куст,  и  начала
ласкать.
   - Мне бы хотелось опять проделать все это, Северн. И поскорее.
   Тот беспомощно переминался с ноги на ногу.
   - Что именно, Гастингс?
   - Ласкать тебя руками, ртом и все такое... Но Северн отвел  ее  руку,
Господь свидетель, против своего желания.
   - Вся челядь наверняка следит за нами. Привстав на цыпочки,  Гастингс
обняла его за шею и шепнула:
   - Тогда увези меня в лес и накажи, как тебе хочется.
   В темной синеве его глаз вспыхнуло неистовое пламя.
   Стоя на крепостной стене, леди Морайна и Алиса глядели на  выезжающих
из замка.
   - Они так усердно пришпоривают лошадей,  словно  боятся  опоздать  на
поле битвы, - засмеялась Алиса.
   - Ты недалека от истины. Наши надежды оправдались, они направляются к
лесу. Гастингс все интересовалась, почему мы советуем ей одно и  то  же.
Правда, сейчас она уже кое-чему обучена, но продолжает учиться.  -  Леди
Морайна покачала головой. - Она еще слишком молода. Мне понравилось, как
ты с ней говорила, Алиса.
   - Еще бы, - самодовольно ответила та.  -  Желания  мужчин  просты  до
чрезвычайности. Овладеть женщиной  -  их  первая  мысль  на  рассвете  и
последняя при отходе ко сну. Когда  Гастингс  это  усвоит,  лорд  Северн
перестанет на нее сердиться.
   - Верно. Я рада, что она любит моего сына. Если бы не любовь, вряд ли
ей помогли бы наши советы.  Ну  а  что  касается  его,  увидим.  Мужчины
отличаются от нас. Любовь не может довлеть над их  чувствами  постоянно,
иногда они могут  забыть  о  страсти  и  находить  радость  в  творениях
собственного разума. Теперь спускайся, Алиса, только осторожно.
   - Господи, да я не сомневаюсь, что у Гастингс все получится.  К  тому
же она и сама получит удовольствие.
   - Слава Богу, она приняла наш  план,  несмотря  на  уверенность,  что
Северн без ума от Марджори. Она ведь очень упряма, моя невестка.
   - Но, как вы сказали,  любит  вашего  сына.  Наверняка  они  получают
удовольствие от близости, когда не ссорятся. Зелье не превратило Северна
в слепца. Держу пари, он и думать забыл про Марджори.
   - Хотела бы я знать, как именно он накажет Гастингс.

***

   Они вернулись перед самым обедом, но проскользнуть  незамеченными  им
не удалось.
   - Милорд, ветер утих, похолодало, - окликнул его Гвент,  -  наверное,
будет шторм. Лошади и другая живность укрыты в  стойлах.  Все  люди  уже
собрались в зале, и кто не слепой видит вас с Гастингс.
   - И  мы,  конечно,  стали  объектом  их  дурацких  шуток,  милорд,  -
улыбнулась Гастингс.
   - У тебя в волосах полно мусора, а правый рукав порван.
   - Разве ты забыл, милорд, что втаскивал меня на дерево?
   - Милорд, - крикнул Бимис, - не хотите ли помыться до того, как сесть
за стол?
   - Шутки становятся все более ехидными, - заметила Гастингс.
   - Алиса, - приказал Северн, - подай всем элю. Он заткнет  даже  самых
горластых.
   Когда спустя час они вернулись в зал, там стоял ужасный  гвалт.  Люди
пели,  смеялись,  волкодав  Эдгар  лаял  на   воина,   дразнившего   его
здоровенной костью, по углам шептались парочки.
   - Не удивлюсь, если в Оксборо не окажется ни капли эля, -  с  улыбкой
заметила Гастингс.
   - Я так и не наказал тебя, женщина, - напомнил Северн, погладив ее по
щеке, и она поцеловала его ладонь.
   - Может, ты подождешь до рождения ребенка.
   - Гастингс, округлись хоть немножко, - взмолился  он,  коснувшись  ее
живота, - я хочу увидеть, что