ень...
   Эдмунд вдруг вскрикнул и дернул поводья своего пони.
   - Ой, Филиппа, смотри! Какие-то мужчины, и они скачут к нам!

Глава 15

   Филиппа увидела всадников, и у нее сердце ушло в пятки.  Они  неслись
во весь опор, и даже отсюда было видно, что настроены они воинственно.
   - Это твой отец, Эдмунд?
   - Нет. Я не вижу ни отца, ни Нортберта, ни Элдвина, и  лошади  совсем
другие. Я не знаю, кто это! Надо улепетывать, Филиппа.
   Охранник Эллис повернул к девушке испуганное лицо:
   - Их слишком много, хозяйка. Скачите назад в Сент-Эрт.  Мы  не  можем
принять бой.
   Не говоря ни слова, Филиппа дернула поводья, ударила голыми пятками в
бока лошади, потом скосила глаза на Эдмунда и поняла, что  его  пони  не
выдержит гонки вместе со всеми.  Преследователи  приближались,  уже  был
слышен топот копыт, поднимающих клубы пыли. Кто эти люди?
   Впрочем, какая разница? Филиппа пригнула голову и пришпорила  кобылу.
Если пони  Эдмунда  споткнется,  я  просто  пересажу  мальчика  к  себе,
подумала девушка; Дейзи - сильная и выносливая лошадь. Филиппа  потянула
поводья вправо и поскакала рядом с Эдмундом.
   Сэр Вальтер де Грассе сквозь завесу пыли пытался разглядеть  Филиппу.
Никакая лошадь, и,  уж  конечно,  не  кобыла  Филиппы,  не  обгонит  его
арабского скакуна. На остальных ему было наплевать.
   Вальтер довольно улыбался, радуясь встречному ветру,  который  трепал
ему волосы и слепил глаза. Она от него не уйдет! Наконец-то! Сколько  он
ждал, планировал и снова ждал, пока она поедет этой дорогой и с  ней  не
будет мерзавца Дайнуолда! Этот идиот де  Фортенберри  рыщет  на  юге  по
сожженным деревням, но все  равно  ничего  не  найдет,  потому  что  он,
Вальтер,  никогда  не  оставляет  следов  -  он   предпочитает   мертвых
свидетелей.
   Вальтер подстегнул коня. Если бы Филиппа  знала,  что  ее  преследует
кузен, она бы замахала ему рукой и бросилась  навстречу.  Только  сейчас
Вальтер заметил рядом с ней мальчика на пони и удивился.
   Жаль, что он не может разглядеть ее  лица:  отсюда  ему  были  хорошо
видны лишь великолепные развевающиеся на  ветру  волосы  и  великолепная
фигура. Этого вполне достаточно. Даже если Филиппа окажется беззубой, он
предпочтет ее всем другим женщинам. Еще бы: ведь его женой  станет  дочь
самого короля! Вальтер подумал про Сент-Эрт, который, он не  сомневался,
через год вернется в собственность семьи де Грассе. Разве король  Эдуард
допустит, чтобы его зятю  не  вернули  замка,  украденного  бессовестным
предком Дайнуолда?
   Преследователи настигали, и  Филиппа  поняла,  что  все  пропало.  До
Сент-Эрта  оставалось  добрых  две  мили,  а   вокруг   лишь   несколько
крестьянских домишек, низкие сосны, боярышник,  тис  да  равнодушный  ко
всему скот. Никто не придет им  на  помощь.  Лицо  Эллиса  исказилось  в
беспомощной ярости. Они  неслись  во  всю  мочь  на  взмыленных,  тяжело
дышащих лошадях. Филиппа увидела,  что  пони  Эдмунда  споткнулся,  и  в
мгновение ока оказалась рядом, осадила Дейзи и схватила мальчика еще  до
того, как пони упал. Эдмунд оказался тяжелее, чем она думала, но Филиппе
все же удалось посадить его на спину Дейзи впереди себя.
   - Мой пони! - закричал  Эдмунд  и  попытался  соскочить,  но  Филиппа
крепко держала его.
   - Пони сам вернется в Сент-Эрт. Думай не о нем, а о нас.
   Эдмунд умолк. Он прерывисто дышал, его маленькое тельце вздрагивало.
   - Твой пони сам вернется домой, - снова сказала Филиппа, на этот  раз
прямо ему в ухо, надеясь, что он услышит и поймет ее.
   Мальчик не отвечал. Его личико побелело.
   Филиппа крепче прижала Эдмунда к себе и погнала кобылу быстрее.
   Внезапно Эллис пронзительно вскрикнул, и  Филиппа  увидела,  что  ему
между лопаток  глубоко  вонзилась  стрела.  Хватая  ртом  воздух,  Эллис
качнулся вперед и повалился на бок, запутавшись в  стременах.  Некоторое
время обезумевшая лошадь тащила  за  собой  мертвого  всадника.  Филиппа
прижала к себе голову Эдмунда, но он все равно увидел, как  ноги  Эллиса
наконец высвободились из стремян и тот, упав, покатился по земле, отчего
стрела глубже вошла ему в спину...
   Остальные стражники подскакали к Филиппе,  и  один  из  них  крикнул,
чтобы она пригнулась и обняла кобылу за шею, но не успел он  договорить,
как, пронзенный стрелой в шею, повалился с лошади.
   Филиппа знала, что все бесполезно.
   - Беги! - крикнула она третьему стражнику, по имени Силкен.  -  Скачи
как можно быстрее! Им нужна я, а не ты. Скачи! Позови на помощь!  Позови
хозяина!
   Силкен смерил ее бешеным взглядом, на полном скаку остановил лошадь и
вытащил меч.
   - Я не умру смертью труса со стрелой  в  спине,  -  яростно  сверкнув
глазами, сказал он Филиппе. - Скачите, хозяйка! Я  задержу  их,  сколько
смогу. Спасайте мальчика.
   - Нет, Силкен, нет! - закричал Эдмунд.
   Филиппа вдруг поняла, что если она отъедет от Силкена, то  не  спасет
ни его, ни Эдмунда. Она резко остановила Дейзи.
   - Держись сзади, Силкен!
   - крикнула она стражнику. - И приготовь меч!
   Но тут преследователи  нагнали  их.  От  взметнувшегося  столба  пыли
Филиппа закашлялась.
   - Филиппа! Моя дражайшая кузина, это я, Вальтер!  Еду,  чтобы  спасти
тебя! - крикнул один из всадников.
   Силкен обернулся к Филиппе, его лицо побелело от гнева, рот искривила
гримаса ненависти.
   - Аа-а, вот, значит, как! Так это вы, хозяйка? Вы  натравили  на  нас
этого ублюдочного щенка? Вы сговорились с ним!
   - Найди хозяина, Силкен. И возьми с собой Эдмунда, быстро!
   Но Эдмунд не двинулся с места, а лишь затряс  головой  и  вцепился  в
гриву лошади. Силкен не стал больше ждать, а стремглав  поскакал  прочь,
как только может  скакать  отчаявшийся  человек.  Вальтер  был  поглощен
созерцанием своей добычи, и это позволило стражнику  выиграть  несколько
секунд, но де  Грассе  очнулся  и  приказал  двум  своим  людям  догнать
Силкена. Филиппа и Эдмунд про себя молили Бога, чтобы им это не удалось,
- Силкен был единственной  надеждой  пленников.  Вскоре  силуэт  Силкена
исчез за холмом; скрылись и два его преследователя...
   - Филиппа, моя дорогая девочка, ты спасена! - напыщенно  произнес  де
Грассе, подъезжая ближе.
   Филиппа смотрела на кузена Вальтера, которого не видела уже несколько
лет. Не красавец, но и уродом не назовешь. Он  сильно  изменился  с  тех
пор. Она запомнила его высоким и худым, а теперь он был скорее сухопарым
и жилистым. Лицо вытянулось, скулы заострились, глаза навыкате. Раньше у
него были густые каштановые волосы с модной прядью через весь лоб. Прядь
по-прежнему прикрывала лоб, но волосы поредели. Филиппа не помнила цвета
его глаз. Они оказались темно-синими, и сейчас в  них  горело  торжество
победы. Быстро оценив ситуацию,  она  взяла  себя  в  руки.  Значит,  он
думает, что спас ее? Что ж, прекрасно...
   - Держись спокойно, - прошептала она Эдмунду. - Делай, как я.
   Мальчик побелел от страха,  но  послушно  кивнул.  Филиппа  ободряюще
приобняла его.
   - Вальтер, неужели это ты? - приветствовала она де Грассе.
   - Да, Филиппа, я, твой кузен. Как ты изменилась! Ты теперь  настоящая
женщина и самое совершенное создание на свете. Как я  рад  тебя  видеть!
Наконец-то ты избавлена от этого разбойника де  Фортенберри.  -  Вальтер
остановился  и  сделал  вид,  будто  только  что  соблаговолил  заметить
Эдмунда. - А это еще кто такой? - презрительно сощурив  глаза,  протянул
он. - Должно быть, щенок Дайнуолда? Отправить этого ублюдка  на  небеса,
Филиппа? Там ангелы позаботятся о нем, благо он по  молодости  не  успел
унаследовать пороков своего папаши.
   - Нет, оставь его, Вальтер. Он совсем ребенок. Ему  рано  на  небеса,
если только Бог не призовет его сам. Оставь его мне. Его  отец  дурно  с
ним обращался.  -  Она  взмолилась  про  себя,  чтобы  Эдмунд  не  начал
возражать. Мальчик вздрогнул и прижался к Филиппе, но промолчал.
   - Охотно верю. Жестокий мерзавец издевался не только над тобой, но  и
над своим сыном. Со мной вы оба в безопасности, Филиппа, по крайней мере
пока я не решу, что с ним делать. А, я потребую за него выкуп! Его  отец
- негодяй, но это все-таки его плоть и кровь. И его  наследник.  Ну  что
ж... Возвращаемся в Крандалл.
   - Я вырву его лживый язык!
   - прошипел Эдмунд, уткнувшись лицом Филиппе в бок.
   - Тс-с-с, Эдмунд! Пожалуйста, не говори ни слова!
   Филиппа развернула Дейзи.
   - Далеко до Крандалла, Вальтер? - спокойно спросила она.
   - Два дня пути, кузина.
   - Моя лошадь устала.
   - Брось ее  и  садись  на  эту:  человеку  Дайнуолда  она  больше  не
понадобится. - Вальтер улыбнулся и показал на тело Эллиса, распростертое
около дороги в канаве.
   - Нет, оставь мне мою кобылу, только поедем медленнее.
   Вальтера распирало от счастья. Все произошло так, как он  планировал.
Филиппа красивая, мягкая и послушная, ее  выразительные  глаза  светятся
благодарностью к нему... Он поскакал к одному из своих людей.
   - Притворимся, что  он  действительно  спас  нас,  потом  решим,  что
делать. Нам придется превзойти Круки в его самых  искусных  выдумках,  -
пользуясь случаем, прошептала Филиппа на ухо Эдмунду.
   - Я убью его!
   - Возможно, я опережу тебя, но держи язык за зубами. Он возвращается.
Молчи, Эдмунд, умоляю.
   - Мы будем скакать до темноты, моя прекрасная кузина. Я знаю, что  ты
утомилась, но мы  должны  отъехать  подальше  от  Сент-Эрта.  -  Вальтер
обернулся и посмотрел назад, и Филиппа догадалась,  что  его  беспокоит,
почему его люди не возвращаются, чтобы доложить о смерти Силкена.
   - Мы сделаем, как ты скажешь, кузен, - сказала она тихо. -  Ты  прав,
мы слишком близко от замка этого тирана.
   Вальтер расплылся в улыбке:
   - Я посажу мальчишку к себе на лошадь.
   - Нет, он испугается тебя, Вальтер. Меня он тоже ненавидит,  но  меня
он хотя бы знает,  а  тебя  нет.  Оставь  его  пока  со  мной,  если  не
возражаешь.
   Очевидно,  это  вполне  устроило  Вальтера;  он   повернулся,   чтобы
переговорить со своим воином.
   - Ты ведешь себя как дура, - сказал Эдмунд, и его мальчишеский  голос
сорвался на высокий фальцет. - Он не поверит тебе, это же глупо!
   - Он меня не знает, - ответила Филиппа. - Он думает, что я кроткая  и
послушная, как корова. Сейчас не время показывать характер.
   Двое мужчин,  посланных  вдогонку  за  Силкеном,  воротились  лишь  к
вечеру.  Они  остановили  лошадей  около  Вальтера,  и  Филиппа  затаила
дыхание. К ее несказанному облегчению, де Грассе взорвался от гнева:
   - Кретины, придурки!
   - Силкен удрал, - прошептала Филиппа на  ухо  Эдмунду.  -  Твой  отец
приедет и спасет нас.
   Эдмунд нахмурился:
   - Но он же твой кузен, Филиппа! Он не причинит тебе вреда.
   - Вальтер плохой человек. Твой отец ненавидит его, и, я  думаю,  есть
за что.
   - Но ты всегда издевалась над моим отцом и...
   - Это такая игра. Нам с твоим отцом  нравится  дразнить  друг  друга,
насмехаться, говорить колкости.
   Эдмунд ничего не ответил, но явно смутился,  поэтому  Филиппа  обняла
его и прошептала:
   - Верь мне. Твой отец спасет нас.
   Спустились сумерки; небо окрасилось всеми оттенками розового. Отъехав
еще немного, отряд остановился на краю леса, название  которого  Филиппа
не знала. Она молча наблюдала, как два человека  растворились  в  густых
зарослях в поиске дичи. Двое других отправились собирать дрова.
   Вальтер снял Эдмунда с лошади, небрежно поставил на землю и больше не
обращал на него внимания. Потом помог слезть  Филиппе,  слегка  крякнув,
ибо она оказалась совсем  не  пушинкой.  Когда  ноги  девушки  коснулись
земли, он не сразу отпустил ее, а некоторое время держал за талию.
   - Я так рад, Филиппа, так рад!
   - Спасибо, Вальтер.
   Он внезапно нахмурился:
   - Ты босиком! Это твое единственное платье? Безжалостный ублюдок даже
не давал тебе одежды?
   Филиппа опустила голову.
   - Это не имеет значения, - кротко сказала она. Вальтер  выругался.  К
ужасу Филиппы, он  вдруг  повернулся  к  Эдмунду  и  без  предупреждения
злобно, изо всей силы  толкнул  мальчика.  Эдмунд  полетел  на  землю  и
потерял сознание.
   Чертово отродье! - прошипел де Грассе.
   - Нет, Вальтер, оставь мальчика! - Филиппа дрожала от гнева и  молила
Бога, чтобы голос не выдал ее. Она проворно опустилась на  колени  около
Эдмунда, который уже пришел в себя, ощупала его руки, ноги  и  приложила
ладонь к груди. - О Боже, Эдмунд, тебе больно?
   Лицо мальчика побелело, но не от боли, а от ярости.
   - Со мной все в порядке. Отправляйся к  своему  бесценному  кузену  и
покажи, что ты таешь от благодарности, дылда.
   Филиппа посмотрела на него долгим многозначительным взглядом.
   - Не будь дураком, - спокойно сказала она и поднялась.
   Вальтер стоял неподалеку и довольно потирал руки:
   - Иди к огню, Филиппа, скоро станет холодно, а твои лохмотья тебя  не
согреют.
   Ей хотелось возразить, сказать,  что  ее  новое  платье  -  вовсе  не
лохмотья, но она  промолчала.  Еще  раз  взглянув  на  Эдмунда,  девушка
подошла к Вальтеру. Один из его  людей  расстелил  на  земле  одеяло,  и
Филиппа опустилась на него, дав  отдых  ноющим  от  долгой  езды  верхом
мышцам.
   - Пусть мальчик тоже погреется, - сказала она немного погодя.
   Уже почти стемнело, когда стражники вернулись из  леса  с  фазаном  и
двумя кроликами. После ужина Филиппа завернулась в одеяло, усадила рядом
с собой у костра Эдмунда и приготовилась к  разговору.  Долго  ждать  не
пришлось.
   - Я слышал, что де Фортенберри держал тебя как в тюрьме. Вот почему я
задумал и осуществил твое избавление.
   - Откуда ты это узнал?
   - У меня есть верные соглядатаи, дорогая кузина, - секунду  помолчав,
с гордостью  произнес  Вальтер.  -  Помощник  управляющего  в  Сент-Эрте
рассказал мне о тебе все. - Вальтер снова помолчал,  потом  взял  ее  за
руку. Его ладонь была теплой и сухой. Филиппа ничего  не  сказала  и  не
отняла руку. - Он поведал мне, как твой хозяин плохо обращался с  тобой,
унижал, заставлял ночевать с ним в одной спальне и  насиловал  тебя.  Он
даже рассказал, как Фортенберри при всех разорвал твою одежду и  потащил
через зал, чтобы  снова  изнасиловать.  Еще  он  признался,  что  Алайн,
управляющий, хотел убить тебя  и  что  ему  и  другим  пришлось  в  этом
участвовать: ведь он не знал, что ты моя кузина. Я убил его, Филиппа.  Я
перерезал его несчастную глотку, даже не дав договорить! Тебе больше  не
нужно его бояться.
   Помощник управляющего заслужил смерть, и она сама бы его убила,  если
бы смогла, но услышать такой хладнокровный рассказ... Вальтер верил, что
ее держали в Сент-Эрте силой, издевались над ней и насиловали.  Впрочем,
это логично, решила она после некоторых раздумий.
   - Мой отец знает обо всем этом?
   - Ты имеешь в виду лорда Генри? Нет, пока еще нет.
   - Что еще тебе рассказал помощник Алайна?
   - Что его хозяин украл у лорда Генри шерсть и заставил тебя прясть  и
шить. Что он держал тебя, как  прислугу  и  шлюху.  Как  же  разоблачили
Алайна?
   - Просто он был дурак. Один из  хозяйских  слуг  сломал  ему  шею,  -
ответила она, не вдаваясь в подробности.
   Филиппа старалась говорить спокойно,  чтобы  Вальтер  решил,  что  ей
безразличны и Сент-Эрт, и его хозяин.
   - Прекрасно, - сказал Вальтер. - - Жаль, я сам не мог  сделать  этого
для  тебя,  дорогая.  Конечно,  я  понимаю,  почему  управляющий   хотел
избавиться от тебя: ты ведь умеешь читать, писать и считать, и он  знал,
что рано или поздно ты выведешь его на чистую воду. То, что  он  пытался
убить мою милую кузину, заставляет меня искренне радоваться его  смерти,
несмотря на то, что, с моей точки зрения, он был хорошим слугой: ведь он
почти  разорил  Сент-Эрт.  Немало  денежек  этого  мерзавца  Фортенберри
перекочевало в мои сундуки!
   Филиппа  почти  физически  почувствовала,  как  бешенство   наполнило
маленькое тельце  сидящего  рядом  Эдмунда;  мальчик  вздрогнул,  и  она
поспешно положила руку ему на плечо.
   - Вальтер, ты вернешь меня к отцу?
   - Не сразу, Филиппа, не сразу. Сначала я хочу показать тебе Крандалл,
крепость, где я служу кастеляном. Кроме того, тебе нужна другая  одежда:
пушистый горностай, алая туника и тонкое льняное нижнее белье.  Я  жажду
увидеть  тебя  одетой  соответственно  твоему  положению.  А  тогда   мы
поговорим о твоем отце.
   Филиппа нахмурилась. Что происходит? Почему Вальтер ведет себя с ней,
как влюбленный кавалер? Ее положение? Она  его  кузина,  вот  и  все  ее
положение. Наверняка он не хочет ее, ибо  полагает,  что  она  давно  не
девушка. Ведь он считает, что Дайнуолд обесчестил ее. А может быть, отец
пообещал Вальтеру приданое, если он разыщет ее и  возьмет  в  жены?  Это
было единственное разумное объяснение. Ни один мужчина  не  захочет  ее,
зная, что она лишилась и девственности, и приданого.
   - Когда мы будем в Крандалле?
   - Завтра. - Он кивнул и, видя, как она устала, улыбнулся. -  Со  мной
ты будешь в безопасности, Филиппа. Тебе нечего больше бояться. Я  сделаю
тебя.., счастливой.
   Филиппа пришла в ужас, но  послушно  кивнула  и  изобразила  на  лице
приятную, насколько могла, улыбку. "Счастливой"!

Замок Сент-Эрт

   - Что ты сказал, Силкен? Этот щенок Вальтер убил и Эллиса,  и  Альбе?
Обоих? И похитил Эдмунда?
   - Да, хозяин. Он похитил и  хозяйку,  и  Эдмунда.  Мы  привезли  тела
Эллиса и Альбе, и отец Крамдл похоронил их, напутствовав Божьим словом.
   Дайнуолд стоял неподвижно. От усталости и долгой езды у него путались
мысли, и он с трудом соображал. Прошло два дня с тех пор, как Вальтер де
Грассе похитил его сына, Филиппу и убил Эллиса и Альбе. Боже правый, что
сделает с ними Вальтер? Может, он взял их, чтобы потребовать выкуп?
   Силкен прокашлялся и сжал мозолистой ладонью руку Дайнуолда.
   - Хозяин, послушайте  меня.  С  момента  моего  бегства  меня  мучают
страшные мысли. Не могу понять,  действительно  ли  то,  что  я  сначала
принял за правду, и есть правда, или на меня нашло помрачение.
   - Говори яснее, Силкен!
   - Этот сэр Вальтер разговаривал  с  хозяйкой,  словно..,  словно  она
посылала за ним и он спасал ее по ее просьбе. Словно он  знал,  что  она
поедет верхом как раз в этом направлении, и дожидался ее  именно  здесь.
Он махал ей рукой и улыбался, как человек,  который  бесконечно  рад  их
встрече.
   Дайнуолд недоумевающе смотрел на Силкена.
   - Она выезжала верхом несколько дней подряд, и в этот последний раз с
ней поехали только три человека и Эдмунд, - продолжал тот.
   - Она сама так велела?
   - Я ничего не знаю, - ответил Силкен. -  Знаю  только,  что  Эллис  и
Альбе лежат в сырой земле.
   В этот момент небеса разверзлись и хлынул дождь. Грянул оглушительный
гром, и стало темно, как ночью. Дайнуолд и Силкен со всех ног  бросились
со двора в зал. Там было тихо, как в могиле. Тут и там виднелись  группы
женщин, которые при появлении Дайнуолда разом  замолчали.  Потом  вперед
вышел Горкел. Его обезображенное лицо скривилось. От гнева?
   - Эль! - крикнул Дайнуолд. -  Марго,  быстро!  Он  не  сразу  обратил
внимание на Горкела. Все мысли Дайнуолда были о сыне, который  находился
сейчас в плену у  его  злейшего  врага,  сэра  Вальтера  де  Грассе.  Он
похолодел. Вдруг Вальтер пронзит Эдмунда мечом только за то, что мальчик
- Фортенберри? Дайнуолд беспомощно прикрыл глаза. И  Филиппа...  Неужели
она предала его? Неужели нарочно взяла Эдмунда с собой,  чтобы  Дайнуолд
не последовал за ними, опасаясь, что тогда Вальтер убьет его сына?
   Он устал. Так устал, что разум не повиновался ему. Филиппу  увезли...
Увезли Эдмунда, его единственного сына... Двое из его людей убиты...
   Горкел подошел ближе и попытался что-то  сказать,  но  Дайнуолд  лишь
раздраженно махнул рукой:
   - Оставь меня, мне нужно подумать.
   И только Круки, несмотря на запрет, осмелился возразить:
   - Хозяйка оставила все свои наряды. Если бы она действительно хотела,
чтобы ее мерзкий кузен спас ее, если бы  ей  и  вправду  как-то