. Я понимал, что у меня, возможно, уйдут годы на то, чтобы добиться
своего.  Но  знал,  что  этот  день  придет.  Убийства   Кэролайн   было
недостаточно.
   Он подскочил ко мне и оттолкнул отца. Но тот, раненный, нашел в  себе
силы броситься на врага и схватить за горло. Я так и не успела заметить,
как все произошло. Фрисон и  Флинт  попытались  его  оторвать.  Флинт  с
размаху ударил его по лицу, по  раненому  плечу.  Настал  мой  черед.  Я
отпустила Джорджа, выхватила "дерринджер" и отчеканила:
   - Я убью графа, если немедленно не отпустите моего отца.
   Лоренс метнулся ко мне, но я ловко увернулась. Он остановился, тяжело
дыша, уставясь на маленький пистолет.
   - Сделай еще шаг, старик, - злобно прошипела я, - и я всажу пулю тебе
между  глаз.  Ну  же,  подойди!  Гадаешь,  хватит  ли  у  меня  смелости
пристрелить тебя? Думаешь, женщина на такое не  отважится?  Воображаешь,
будто я стану ныть и плакать? Что же ты стоишь, рискни!
   Он перевел взгляд с оружия на мое лицо, словно взвешивая шансы.
   - Пистолет. Откуда ты его взяла?
   - Купила в деревне, у милого мистера Форрестера. Он даже взял на себя
труд поехать за ним в Йорк. Зря ты считал меня  идиоткой.  Должна  же  я
была себя защитить. Отец, как ты?
   Он, задыхаясь, повалился на постель.
   - Все хорошо, Андреа.
   Лоренс, все еще не в силах поверить собственным глазам, пробормотал:
   - Этого не должно было случиться! В жизни не предполагал, такого... В
конце концов ты всего лишь женщина!
   Я, забыв обо всем, от души расхохоталась:
   - Глупец! Нет, вы трое не двигайтесь, иначе старик мертв. У меня рука
не дрогнет! И не думайте дергаться! Джон, подойди, я тебя развяжу.
   Мужчина, державшийся за его спиной, переступил с ноги на ногу.
   - Не сметь, кретин, или я убью  негодяя,  который  тебе  заплатил!  Я
прекрасно стреляю, спасибо деду.
   Я думала, Лоренс взвоет от злости. Он побагровел, сжал кулаки, но что
мог поделать? Я впервые взяла над ним верх и нашла средство удержать его
в узде.
   Джон отступил и приказал наемникам:
   - Поднять руки! К стене!
   Они молча  повиновались.  Джон  направился  ко  мне,  и  я  принялась
распутывать узлы.
   - Прекрасно, милая, - прошептал он, следя за противниками. - На войне
каждый солдат мечтает о том, чтобы за спиной  был  надежный  товарищ.  Я
горжусь тобой.
   При этих словах я задрала нос до небес. К тому же веревки были  почти
развязаны. На миг я позабыла обо всем, кроме  этих  проклятых  узлов,  и
отвлеклась.
   Всего на долю секунды, но этого оказалось  достаточно,  чтобы  Лоренс
успел выхватить из-под плаща кинжал и одним гибким движением  швырнул  в
отца. Кинжал вонзился прямо в раненое плечо. Отец вскрикнул.
   Наемники вскочили и стали надвигаться на Джона.
   - Стойте, черт побери, или я буду стрелять!
   Они не остановились.
   Я спустила курок.

Глава 31

   К сожалению, я не пристрелила его. Моя рука дернулась от  волнения  и
злости, и пуля попала в бедро. Граф заорал, упал на колени  и  повалился
на бок.
   Но Джон уже был свободен. Не успели враги наброситься на него, как  я
увидела солдата в действии. Он в мгновение ока избавил их от оружия и со
зловещим спокойствием предупредил:
   - У меня две пули, джентльмены. Один из вас избежит  смерти,  но  кто
именно?  Кто  хочет  рискнуть?  Ну  же,  не  будьте  трусами,   сделайте
что-нибудь! Взгляните на того, кто хотел вашими  руками  расправиться  с
невинными людьми! Больше он вам не поможет. Будет валяться  здесь,  пока
его нога не сгниет, а сам он не отправится в ад, где ему самое место. Ну
как? Не хотите потягаться со мной?
   Они переглянулись и затем очень медленно отступили и по команде Джона
завели руки назад.
   Я подбежала к отцу. Он потерял сознание. Кинжал по-прежнему торчал из
раны. Господи, сколько крови!
   Я зажмурилась, пытаясь взять себя в руки.
   - Ну нет, черт побери, ты так просто не умрешь,  да  еще  у  меня  на
руках!
   Я сбросила плащ, сняла сорочку, разорвала  ее  на  широкие  ленты  и,
затаив дыхание, вытащила клинок. До  сих  пор  не  пойму,  как  меня  не
вырвало от одного запаха дымящейся багряной жидкости. Бедный отец, какие
страдания он выносит!
   - Прости, - прошептала я, - прости. Но теперь все будет хорошо.
   Я изо всех сил нажала на рану. Отец застонал, но его  рука  легла  на
мою. Значит, понял.
   - Ты будешь жить, - пообещала я. - Будешь.
   - Да, - прошептал он, полыхнув голубыми глазами. - Я должен.
   Он снова опустил веки,  рука  бессильно  повисла.  Наверное,  лишился
чувств. Вот и хорошо, по крайней мере боли не почувствует.
   - Продолжай давить, Энди.  Нужно  остановить  кровотечение,  -  велел
Джон, но тут же оттолкнул меня. - Твоих сил  недостаточно.  Лучше  держи
под прицелом остальных негодяев.
   Я отошла на несколько шагов, взглянула на мужа, все еще валявшегося в
глубоком обмороке. Кровь по-прежнему заливала его бедро, образуя  лужицу
на полу.
   Я подстрелила его. Может, он умрет?
   Странно, но я не чувствовала ни страха, ни  раскаяния,  ни  угрызений
совести. Он убийца. Наверное, я не хотела бы носить  на  себе  такое  же
клеймо. Однако не сделала ни малейшей  попытки  перетянуть  рану.  Кроме
того, нужно следить за наемниками!
   Один из них пошевелился. Я подошла и что  было  сил  ударила  его  по
голове рукояткой пистолета. В этот момент я услышала  какой-то  шум,  но
оказалась недостаточно проворной. Лоренс умудрился встать на  колени.  В
руках у него появился пистолет. Еще один! Да что у них,  целый  арсенал?
Ничего не скажешь, запасливые мерзавцы!
   Меня спас Джордж. Он ощерился и с  рычанием  прыгнул  на  Лоренса.  Я
прицелилась.
   Все произошло очень быстро.  Флинт  кубарем  покатился  мне  в  ноги,
Джордж напал на Лоренса, а Джон без колебаний поднял кинжал, которым его
дядя ранил моего отца, и послал  клинок  прямо  в  горло  Лоренса  таким
молниеносным жестом, что я толком ничего не успела разглядеть.  На  лице
Лоренса отразилось неподдельное удивление. Он хотел сказать  что-то,  но
не смог. Только уронил пистолет и попытался схватиться обеими руками  за
кинжал в бесплодной попытке его вытащить.
   Послышалось омерзительное бульканье. Изо  рта  Лоренса  хлынул  поток
черной жидкости. Он взглянул на отца, и ужасный гнев исказил его  черты.
Но было поздно. Он рухнул  на  пол.  Джордж  стоял  над  ним,  заливаясь
торжествующим лаем.
   Так мой муж и умер, полный злобы и ненависти.
   Флинт с воплем ярости дернул меня за ногу  и  умудрился  повалить.  Я
сильно ушиблась, но тут же пришла в себя и хладнокровно предупредила:
   - Прочь от меня, Флинт, или будет хуже!
   Но, на свое горе, лакей не послушался. У него, кажется, руки чесались
сдавить мое горло. Флинт окончательно потерял голову и словно обезумел.
   - Проклятая стерва! Я придушу тебя! Ты убила хозяина! Я  сверну  твою
тощую шею!
   Я будто сквозь туман услышала крик  Джона,  успела  увидеть,  как  он
метнулся ко мне, но отчего-то ясно  поняла,  что,  если  сама  не  успею
ничего сделать, будет слишком поздно. Я вовремя собралась с  мыслями  и,
сообразив, что делать, второй раз за этот  вечер  спустила  курок.  Пуля
попала негодяю прямо в сердце.
   Клешни Флинта медленно разжались. Он упал, глухо ударившись  затылком
о деревянные доски.
   Воцарилась мертвая тишина. Джон подбежал к Флинту и,  присмотревшись,
воскликнул:
   - Иисусе, ну и напугала ты меня! Все,  Энди,  ему  конец!  Ты  сумела
сделать это! Сумела!
   Джордж вопросительно тявкнул и принялся с  бешеной  скоростью  вилять
хвостиком. И неожиданно прыгнул на Джона, оторвавшись от земли на  целый
фут. Джон поймал его и принялся гладить.
   - Все хорошо, Джордж, все хорошо,  старина.  Успокойся.  Ты  молодец.
Спас всех нас. Только не обмочи меня от радости. Понял? Вот и умница.
   Он отнес Джорджа мне и, встав на колени, спросил:
   - Как ты, любимая? Все в порядке?
   Я медленно кивнула, все еще не в силах опомниться. Настоящая бойня! В
воздухе висел густой запах крови. Отец, очевидно, очнувшись, застонал  и
что-то прошептал.
   Джон торопливо поцеловал меня в губы, погладил по щеке и поднялся.
   - Сейчас снова перевяжу твоего отца. Нужно как можно скорее добраться
до дома и послать за доктором Баулдером. Ты героиня, Энди.  В  жизни  не
видел такой храброй женщины. Но все-таки  сомневаюсь,  чтобы  ты  любила
меня больше, чем я тебя.
   Отец снова застонал. Джон  уселся  и  принялся  туго  стягивать  рану
полосками ткани.
   - Не волнуйся, - сказал он мне, не поднимая глаз,  -  я  прослужил  в
армии шесть лет и приобрел немалый опыт.
   Я с трудом встала и схватилась за последний  пистолет.  У  нас  всего
одна  пуля,  но  и  этого  вполне  достаточно.  Этим   двоим   наверняка
безразлична судьба хозяина, не то что Флинту. Им лишь бы ноги унести.
   Я глубоко вздохнула. Все мы живы. И каким бы дурным человеком ни  был
мой отец, не хочу, чтобы он умер.
   В этот момент я молилась, молилась всем сердцем, чтобы он выжил.

***

   Мой отец выжил.
   Хотя поминутно терял сознание или  забывался  глубоким  наркотическим
сном. Доктор Баулдер остался в доме и неусыпно заботился о больном.
   Ракер отвез Фрисона и его сообщника в местную тюрьму и по  дороге  не
слишком  с  ними  церемонился.  Из  всех  событий  последующих  дней   я
запомнила, как Джон прижимал меня к  себе,  касаясь  губами  волос.  Как
Томас и плачущая Амелия бросились в объятия друг друга,  громко  изливая
ужас и скорбь. Помню, как что-то ела в кабинете  у  огня  и  Джон  сидел
рядом.
   А потом, непонятно по  какой  причине,  все  померкло  и  исчезло.  Я
пыталась открыть глаза, что-то сказать, но не  могла.  Что  же  со  мной
творится?
   - Слишком много ей пришлось перенести, -  уловила  я  слова  Джона  и
поняла, что он куда-то несет меня. - Силы иссякли.
   Я сознавала, что вокруг люди,  слышала  голоса  -  очень  тихие,  как
обычно у постели больного. Кто тут болен? Я? Неизвестно.
   Я понимала только, что ушла в себя и никто и ничто не  может  вернуть
меня к жизни.
   Спала и видела сны.
   Мне снился Питер, снилось, что он держит меня за руку, целует в щеку,
просит очнуться, уговаривает, что до Рождества осталось всего четыре дня
и с моей стороны просто грубо и негостеприимно даже не  поздороваться  с
ним. И где его подарок? Неужели не купила?
   Чаще всего рядом  оказывалась  моя  дорогая  мисс  Крислок.  Это  она
поддерживала мою голову,  умоляя  выпить  лекарство,  после  которого  я
обычно погружалась в глубокий сон. Миссис Редбрист кормила меня душистым
куриным бульоном, и я послушно глотала ложку за ложкой. И  слышала,  как
она радуется, что мне повезло и я  могу  есть,  иначе  просто  могла  бы
умереть от истощения. Мне хотелось заверить, что бульон ужасно вкусный и
так чудесно согревает живот, что я обязательно пойду на поправку.
   Рядом что-то  лепетала  Джудит.  Кажется,  здоровалась  с  виргинским
выговором, как она мне сообщила. Ее "доброе утро" растянулось не  меньше
чем на полчаса. Мисс Джилбенк рассмеялась,  похлопала  меня  по  руке  и
сообщила, что соскучилась по мне и требует, чтобы я немедленно встала.
   Так много людей вокруг хотят видеть меня здоровой, требуют,  чтобы  я
открыла глаза. Но я не могла и ненавидела  себя  за  слабость.  Хотелось
открыть рот, потребовать, чтобы они сделали что-то, перестали шептаться,
кричали, смеялись, трясли меня. Хорошо бы вдалеке играла музыка...
   Но надо мной  по-прежнему  витал  шепот.  Или  сгущалось  бесконечное
молчание.
   Это произошло среди ночи. Меня неожиданно окутало жаром,  проникавшим
до самых костей. Над ухом затявкал Джордж.
   Мне хотелось улыбнуться, сказать Джорджу,  чтобы  не  надоедал  Джону
своим неприкрытым обожанием.
   Пламя, сжигавшее меня, становилось все неукротимее, и я  поняла,  что
это Джон притянул меня к своей груди. Большие  ладони  гладили  меня  по
спине. Теплое дыхание коснулось виска. Наконец-то я в безопасности,  под
его защитой... И это навсегда.
   Он что-то говорил, и я упивалась звуками его глубокого голоса,  тихим
рокотом, раздававшимся  в  его  груди  при  каждом  слове.  Я  отчетливо
понимала, что он любит меня и вне себя от  тревоги  и  беспокойства,  но
ничего не могла сделать.
   И вдруг шепот оборвался.
   - Послушай меня, Энди! - нетерпеливо, в полный голос, закричал  Джон.
- С меня довольно! Я обращался с тобой бережно, со всей добротой. Но  ты
не желаешь возвращаться! Я решил, что больше  ты  не  заслуживаешь  моей
нежности. Немедленно подчиняйся, черт тебя возьми! Ты моя будущая  жена,
а жена обязана покориться мужу. Почему ты никак не очнешься?  Доктор  не
понимает, что с тобой. Нес чушь насчет шока, женских нервов  и  припадка
безумия, пока я не объяснил, что твои нервы могут протянуться отсюда  до
Франции и не  лопнуть.  Что  же  до  безумия...  я  сказал,  что  ты  не
задумалась бы втоптать меня в землю, ляпни я что-то в этом роде.  Он  от
возмущения только головой качал. Потом я торжественно  поведал,  как  ты
застрелила человека и видела столько крови и страданий,  что,  вероятнее
всего, просто не сумела этого вынести  и  спряталась  в  свою  скорлупу,
чтобы найти мир и покой, и останешься там, пока не сумеешь справиться  с
собой и примириться с тем, что случилось.
   Я почему-то сразу ему поверила. Это,  конечно,  куда  правдоподобнее,
чем мое внезапное умопомешательство.
   - Но, дьявол, прошло уже шесть дней, Энди! Пора  вернуться  к  жизни,
перестать ее бояться, выйти за меня замуж, гулять с Джорджем, играть для
нас на пианино и держать пари с Джудит на то, какой куст в следующий раз
выберет наш драгоценный пес. И позволить мне смешить тебя.
   Ну так вот, мне нравится ласкать твои груди, такие  белые  и  мягкие.
Нравится  ощущать  вкус  твоего  рта,  только  жаль,  что  губы  у  тебя
пересохли. Нужно не забыть смазать их  жиром.  Твой  отец  поправляется.
Доктор Баулдер свое дело  знает,  но,  думаю,  будущему  тестю  лучше  в
основном благодаря превосходным обедам кухарки. Он съел почти все запасы
ветчины.
   На дворе сильно похолодало, и три последних дня шел снег,  а  Малютка
Бесс почти здорова. Она жалобно ржет, когда кто-то подходит к ее стойлу.
Тоскует по тебе.
   Все мы ждем, пока  ты  откроешь  свои  прелестные  глаза  и  выпалишь
очередную дерзость, например потребуешь к своему куриному бульону  рюмку
бренди. А что ты делаешь  с  Питером?  Он  часами  просиживает  у  твоей
постели или вышагивает по комнате. Он  похудел  и  измучился,  Энди.  Ты
должна как можно скорее вернуться и попробовать бренди. Ну,  что  ты  об
этом думаешь?
   Открой глаза, Энди, улыбнись мне. Я  хочу  целовать  тебя  и  научить
целоваться. Хочу любить тебя бесконечно  и  показать,  какое  волшебство
способны сотворить мужчина и женщина в постели. Вот увидишь, нам с тобой
это удастся. Ты доверишься мне и  будешь  отвечать  на  ласки,  и  такое
желание охватит тебя, что боюсь, станешь  набрасываться  на  меня  из-за
двери или из-за первого попавшегося дерева. И зацелуешь до безумия, пока
я голову не потеряю. Мы всегда будем вместе.
   Все это сбудется. Ты безгранично доверишься мне, Энди. А я буду верен
тебе до последнего вздоха. Но и тогда мой дух останется преданным  тебе.
Я буду цепляться за тебя, пока ты не проклянешь меня  и  не  потребуешь,
чтобы я растворился в надзвездном эфире. Это правда,  Энди.  Я  никогда,
никогда не солгу тебе.
   Целовать его, пока он голову не потеряет? Мне ужасно это нравилось.
   Джон снова прижал меня к себе. Он большой  и  сильный.  Но  теперь  я
ничуть этого не боюсь. Мне хотелось  смеяться,  смеяться  над  тем,  как
разительно я изменилась, и все благодаря Джону. Джону, которого  я  буду
любить вечно. И за порогом вечности.
   Мне хотелось сказать ему, что моя аура будет куда более сильной,  чем
его.
   Он подарил мне жизнь. Я старалась объяснить ему это и так и  сделала.
Про себя. Мысленно.
   Не знаю,  сколько  времени  он  продолжал  говорить,  обнимать  меня,
гладить и целовать, но и этого оказалось недостаточно.  Хоть  бы  он  не
уходил!
   Но Джон исчез. Только Джордж продолжал лежать, прижавшись ко мне. Все
будет хорошо.
   В закрытые веки ударил свет. Я  не  поняла,  в  чем  дело.  Никто  не
заходил сюда со свечой. Кто это?
   Послышался чей-то тихий голос, повторявший снова и снова:
   - Мне никак не удавалось застать тебя одну, дьявол побери твою черную
душу! Всегда кто-то слоняется рядом, особенно Джон, будь он  проклят  за
то, что убил моего дорогого, Лоренса. Я так боялась, что действие  зелья
кончится и ты придешь с себя, но, слава Богу, этого  не  случилось.  Вот
уже два дня как я ищу возможности одурманить тебя. Но все ушли, а ты еще
спишь. Ну же, злосчастная дурочка, дай приподнять тебе голову,  чтобы  я
смогла влить свой чудесный настой, приготовленный специально для тебя. Я
дала его тебе в ту первую ночь, когда ты привезла  домой  остывшее  тело
Лоренса, притащила своего мерзкого отца и послала за доктором Баулдером.
Подумать только, этот развратник вот-вот поправится, а мой Лоренс  гниет
в холодной могиле. Я дала тебе снадобье и притворилась, как страдаю, как
плачу от тревоги за тебя, чтобы все, все это видели.
   Второй раз ты охотно выпила мое лекарство, а я с радостью  наблюдала,
как оно льется в твое горло и еще больше отдаляет тебя  от  этого  мира.
Вряд ли ты даже слышишь меня сейчас. Кто знает, может, ты уже на пути  в
ад? Но последняя порция ушлет тебя далеко-далеко, откуда  нет  возврата.
Давно пора.
   Я испугалась. Кажется, мисс Крислок с ума сошла? Хочет  моей  смерти?
Пытается убить меня? Неужели она любит Лоренса?
   Она просунула руку мне за спину.
   Нет-нет, должно быть, я снова  сплю,  и  в  очередной  раз  уродливый
кошмар терзает мою несчастную голову.
   Я нахмурилась, отчаянно пытаясь  проснуться.  И  проснулась.  Открыла
глаза  и  взглянула  в  лицо  мисс  Крислок.  Она   держала   стаканчик,
наполненный молочно-белой жидкостью.
   Губы, казалось, застыли, не желая  двигаться,  но  я  все  же  громко
сказала:
   - Милли! Почему? Что ты со  мной  делаешь?  Ты  всегда  меня  любила.
Почему?
   Она рассмеялась, но от этого смеха по коже поползли мурашки. Безумный
смех. Смех помешанной, полный отчаяния и  ненависти.  И  предметом  этой
ненависти была я!
   - Значит, ты  все  же  слышала?  Я  намереваюсь  убить  тебя,  подлое
отродье. Лоренсу не удалось, но я сумею. Джеймсон довел до  могилы  твою
мать, так что придется покончить и с ним, но ты должна  умереть  первой.
Всем будет не до него, и я легко отправлю твоего  папашу  на  тот  свет.
Никто не поймет, что с тобой  случилось.  Ты  просто  отойдешь  во  сне.
Доктор так и не узнает причины. И ничем тебе не поможет. А  меня...  кто
же заподозрит любящую компаньонку? О, как я буду радоваться твоей гибели
и своей мести!
   Ты думала, что это Лоренс появился в облике старухи с кинжалом?  Нет,
это была я! Хотела запугать тебя,  сломить,  но  в  тебе  нет  ни  капли
чувствительности, ты вся в своего  жестокого  деда!  Тебе  следовало  бы
родиться простолюдинкой!
   А я-то надеялась, что ты закатишь истерику, упадешь в  обморок!  Зря!
Сразу видно, не в мать пошла! А Лоренс считал, ты будешь вне себя. Он не
знал тебя, как я, и что  получилось?  Проклятая  стерва,  твой  любовник
расправился с ним!
   Она грубо дернула меня  за  руку  и  поднесла  к  губам  стакан.  Сил
сопротивляться не было.
   - Нет, - прошептала я, - нет.
   - Ты заслуживаешь смерти за то, что сделала с моим Лоренсом!
   - Он преступник. Само зло...
   - О нет, просто мужчина, которого предали. Кэролайн и  твой  негодный
отец. Он хороший человек и женился бы на мне, как только ты легла  бы  в
землю. Я успела хорошо узнать его за это время. Просила не  жениться  на
тебе, но он убедил меня, что это необходимо. Лоренс твердил,  что  любит
меня, одну меня, а  ты  для  него  -  только  средство  достичь  цели  и
отомстить. Я любила его, слышишь? И с радостью пошла бы  под  вен