собаку.  Грасселли прибил пса. Как, не знаю, но размозжил ему голову то ли
о  стену,  то ли об асфальт.  А  потом принялся за хозяина.  И убил голыми
руками. На глазах полудюжины свидетелей.
     - О Господи, Джеймс.
     - Собака уже не  представляла никакой опасности.  Человека не убивают
после того, как инцидент исчерпан. Это уже не самооборона.
     - Старина Шустрик пошел на такое?
     - Умышленное убийство.
     - Почему же губернатор помиловал его?
     - Большая итальянская семья развернула шумную кампанию в  его защиту.
Того же мнения придерживалась и боксерская ассоциация,  включая тренерский
совет. Грасселли примерно вел себя в тюрьме. Однажды спас старика, который
подавился пищей, но такое всегда можно подстроить.
     - Губернатор знал его прежде?
     - Нет.  После  освобождения  Грасселли  с  матерью  пошли  в  особняк
губернатора,  чтобы  поблагодарить его.  Кэкстон  предложил взять  его  на
работу.
     - Тут совсем другие убийства,  Джеймс.  Одно дело,  убить на  улице в
приступе ярости. И совсем иное - убийства женщин.
     - И там, и тут убивали кулаками. На такое  способны  очень  немногие.
Давайте посмотрим на происшедшее несколько под иным  углом.  Из  города  в
город переезжает сорок-пятьдесят человек, оставляя за собой шлейф убийств.
Мы знаем, что один из этой компании уже совершал нечто  похожее.  Пусть  и
давно, но забил мужчину до смерти. Какова вероятность того, что и убийства
женщин - его работа?
     - Немалая.
     - Это Шустрик, будьте уверены.
     - Мне   показалось,   что   губернатор  говорил  со   мной  предельно
откровенно. Почему же он не упомянул о прошлом Шустрика?
     - Потому что  знает,  что  Шустрик виновен.  Скажите мне,  губернатор
ратует за активный поиск убийцы?
     - Глупость какая-то.  Скрывая  вину  Шустрика,  губернатор становится
соучастником преступления. Я в это не верю.
     - Подумайте как следует,  дружище. Подумайте о том, что может знать о
губернаторе Шустрик.
     - Например?
     - О  Боже!  Да  ему известно все!  Шустрик -  его шофер,  камердинер,
телохранитель.  Всегда  находится  рядом.  Сопровождает Кэкстона  во  всех
поездках,  даже когда тот исчезает на несколько дней кряду. Выпивка. Бабы.
Бог знает что еще.
     - Вы верите, что он пьет и шляется по бабам?
     - Послушайте,  я знаю Кэкстона больше двадцати лет.  Он не святой,  а
мужчина. Энергия так и прет из него. Вы это заметили, не так ли? А спать с
Дорис все равно, что с бульдозером.
     - Шустрик рассказывал мне об этих поездках.
     - Конечно,  рассказывал.  Небось,  говорил,  что  они  ездят  в  горы
молиться.
     - Почти.
     - Если  поездки такие  безобидные,  то  зачем держать их  в  секрете?
Почему они окружены покровом тайны,  проникнуть сквозь который мечтали все
журналисты штата, а теперь, наверное, и всей страны?
     - Ладно. Итак, губернатор знает, что убийца - Шустрик, но боится, что
тот выложит всю правду, если он укажет на него пальцем.
     - Да.
     - Может, Шустрик не заговорит.
     - Пусть так, хотя я в этом очень сомневаюсь, но подумайте, что скажут
об  умении губернатора разбираться в  людях?  Взять  телохранителем парня,
который по  ночам  убивает женщин.  А  кого  же  он  возьмет на  должность
государственного секретаря, спросят избиратели. Гиммлера?
     - Джеймс, я не знаю, что предпринять. Все уехали на митинг.
     - Остановите Грасселли. Как, не знаю, но вы должны что-то сделать.
     - Джеймс,  мне не  выдержать десять раундов с  Грасселли.  Он старый,
медлительный, но боксер.
     - Найдите его.  Не спускайте с него глаз. Купите ему билет в Ташкент.
Ушлите куда-нибудь подальше. Без особого шума. Господи, как жаль, что меня
нет рядом с Кэкстоном.  Я бы все уладил еще вчера, если не раньше. Все эта
сука, Дорис Уилер. Если бы не она...
     - Я все понял, Джеймс.
     - Отлично. Действуйте.
     Торопливо одеваясь,  Флетч  вдруг  заметил,  что  в  стопке  газетных
вырезок  пять  схвачены  скрепкой.  Они  лежали  в  изголовье кровати.  Он
наклонился и поднял их. Верхней оказалась вырезка из "Чикаго сан-Таймс".
     "Чикаго.  -  Сегодня утром,  в чулане, примыкающем к банкетному залу,
сотрудниками отеля  "Харрис" найдено  тело  женщины.  По  мнению  полиции,
женщину задушили.
     Предыдущим  вечером   в   зале   принимали  журналистов,   освещающих
избирательную кампанию губернатора Кэкстона Уилера.
     Согласно сообщению полиции, женщина, примерно тридцати лет, в зеленом
платье  и  туфлях  на  высоком каблуке,  не  имела  при  себе  документов,
удостоверяющих ее личность".
     За ней следовала вырезка из "Кливленд Плейн - Дилер".
     "Кливленд.  - Женщина, известная на улицах, как Элен Трой, которую за
последние  десять  лет  полиция  арестовывала  не  меньше  сорока  раз  за
приставание к  мужчинам,  ранним  утром  избита  до  смерти в  подъезде на
Кассел-стрит.
     Полиция полагает, что в этот район Трой привлекла толпа, собравшаяся,
чтобы встретить кандидата в президенты, Кэкстона Уилера, остановившегося в
расположенном неподалеку отеле "Стерн".
     - О,  Господи!  - ахнул Флетч. Третья вырезка была из "Уичито Игл энд
Бикон".
     "Уичито  <Уичито  -  город  в   штате   Канзас,   центр   авиационной
промышленности.>. - Жительница Калифорнии, Сюзан Стретфорд, двадцати шести
лет, вчера, во второй половине дня, найдена  забитой  до  смерти  в  своем
номере в отеле "Кейсон". Судебный медик сообщил, что ее  смерть  наступила
несколько часов тому назад.
     Горничная отеля,  Джейн Полтроу, которая нашла тело, сказала, что она
припозднилась с  уборкой,  потому что останавливающаяся в отеле предыдущей
ночью  команда  кандидата  в   президенты  Кэкстона  Уилера  и  освещающие
предвыборную кампанию журналисты, прибавили ей работы.
     Мисс Стретфорд,  инженер по компьютерам, приезжала в Уичито по делам.
Полиция утверждает, что в город она приехала одна".
     Боже мой,  - Флетч посмотрел на остатки сэндвича на столе, и его чуть
не вырвало.
     Четвертая вырезка  касалась  смерти  Элис  Элизабет Шилдз,  "которую,
скорее всего,  столкнули с  крыши  прямо  над  окнами "люкса",  в  котором
останавливался кандидат в президенты Кэкстон Уилер".
     Пятая была из "Фармингдейл вьюз".
     "Фармингдейл.  -  Мэри Кантор, тридцати четырех лет, которая работала
горничной после смерти ее мужа, военного штурмана, погибшего три года тому
назад в авиакатастрофе,  ранним утром найдена задушенной в служебном лифте
отеля..."
     Флетч закрыл глаза.
     - Господи... Так их уже пять...
     Еще не придя в себя, Флетч снял трубку зазвонившего телефона.
     - Флетчер...
     - Сейчас говорить не могу. Извините. Мне не следовало брать трубку.
     - Флетчер...  -  в  голосе не было ничего человеческого.  -  Это Билл
Дикманн.
     Флетч тряхнул головой, отгоняя дурноту.
     - Да, Билл?
     - Помогите мне.
     - А в чем дело, Билл?
     - Вы сказали... что поможете.
     - Что случилось?
     - Флетч, моя голова. Моя голова. Мне так плохо. Я боюсь. Не знаю...
     - Билл, где вы сейчас? - Я уже...
     - На стадионе? - Да. Под трибунами. У телефонов.
     - Билл, оглядитесь. Нет ли кого знакомого? Или копа?
     - Ничего не вижу. Это ужасно. Что...
     - Билл, стойте на месте. Я сейчас.
     - Я боюсь... Не знаю...
     - Уже бегу, Билл. Ничего не делайте. Стойте, где стоите. Бегу к вам.

                                 ГЛАВА 34

     Флетч  проскочил вращающуюся дверь  отеля,  оглядел  пустынную улицу,
вернулся в вестибюль, поспешил к портье.
     - Как мне найти такси?
     - Наверное, подождать, пока оно подъедет, - предложил портье логичное
решение. - Случается, они заглядывают к нам.
     - Я очень спешу.
     Портье пожал плечами.
     - Вызова у нас нет. Придется подождать.
     - А далеко крытый стадион?
     - Восемь кварталов на  север.  И  потом  три  на  восток  <Американцы
предпочитают улицы, ориентированные по сторонам света, пересекающиеся  под
прямым углом.>. Без такси вам туда не добраться.
     - Благодарю.
     Флетч  так  сильно  толкнул  вращающуюся дверь,  что  задняя  лопасть
стукнула его по спине.  Такси, естественно, не было. Он посмотрел на часы.
Ребром ладони стукнул себя по животу. Мышцы спружинили удар.
     - Придется попотеть,  -  сказал  он  себе.  И  побежал  на  север  по
тротуару.  "Джейкоб,  пришпорь-ка эту лошадь.  Если она остановится, мы не
сможем  ее  продать",  -  вспомнились ему  слова  губернатора.  Через  три
квартала лежащий на  тротуаре снег заставил его бежать по  мостовой.  Иной
раз ноги скользили по льду.  "Пять убийств,  не три...  О,  такси, похоже,
покинули Мелвилл".  Его догнала какая-то развалюха.  Флетч замахал руками,
надеясь, что водитель остановится, но тот объехал его по широкой дуге.
     После  восьмого квартала Флетч  повернул на  восток.  Впереди сверкал
огнями стадион. "Кто-то убивает женшин, сказал губернатор. С одной целью -
поставить крест на  моей избирательной кампании".  Флетч перепрыгнул через
сугроб,  отделявший мостовую от тротуара. Поскользнувшись, подвернул ногу.
"Наверняка, какой-нибудь псих", - версия Ли Оллена Парка. Над входом висел
огромный транспарант:
     КЭКСТОНА УИЛЕРА - В ПРЕЗИДЕНТЫ
     На  тротуаре толпились люди.  У  самых  дверей  стояли  полицейские и
пожарные.
     Флетч уже взялся за ручку двери, когда пожарник схватил его за плечо.
     - Туда нельзя.
     - Но мне надо.
     - Приказ командира пожарной команды. Зал переполнен.
     Глубоко вдохнув, Флетч полез за бумажником.
     - Моя фамилия Флетчер.  Я -  пресс-секретарь губернатора Уилера.  Мне
надо пройти.
     Пожарник даже не взглянул на удостоверение Флетча.
     - Сейчас мы не пропустили бы и самого губернатора.
     - Человеку плохо.  Журналисту.  Он попросил помочь ему.  Я выведу его
оттуда. И у вас станет на одного человека меньше.
     - Пусть  его  выведет  кто-то  еще,  -  пожарник остановил старушку с
желтыми ягодами на черной шляпке. - И у нас станет на два человека меньше.
     Проулок вдоль боковой стены не  освещался.  Никто и  не чистил его от
снега. Изнутри доносились музыка, приветственные крики, аплодисменты.
     Воздух,  выдыхаемый  Флетчем,  образовывал облако  тумана  перед  его
лицом.
     Как  и  ожидал  Флетч,  вверх  по  стене  уходила  пожарная лестница.
Специальные балансиры удерживали ее  нижнюю  площадку  на  высоте  четырех
метров. Под тяжестью человека площадка могла опускаться вниз.
     Флетч  подозревал,  что  не  сможет  прыгнуть так  высоко,  но  решил
проверить это на  практике.  Он  разбежался по  скользкому,  бугристому от
ледяных   наростов   асфальту.    Прыжка    не    получилось.    Наоборот,
поскользнувшись,  он  полетел на землю,  угодив головой в  деревянный ящик
из-под апельсин,  наполненный мусором. Из ящика выпала пустая банка из-под
кетчупа. Флетч отшвырнул ее ногой. Банка беззвучно влипла в снег.
     Флетч  поднял  ящик,  перевернул.  На  его  ботинки посыпались кожура
грейпфрутов, яичная скорлупа, куриные кости. Он поставил ящик под пожарной
лестницей,  встал  на  него,  подпрыгнул,  пытаясь  ухватиться  за  нижнюю
площадку.  Приземляясь, он проломил ящик. Боль в подвернутой ноге отдалась
по всему телу. Он вновь стоял на асфальте, по колено в сломанных дощечках.
     - Отчего человек не летает? - печально вздохнул Флетч.
     Если по проулку и ездили автомобили, то не очень часто, ибо он сильно
напоминал свалку.
     - Может,  ему это и не нужно,  ибо он мыслит,  - добавил он мгновение
спустя.
     Заметавшись по проулку, Флетч быстро  собрал  достаточное  количество
ящиков, коробок,  бочек,  чтобы  добраться  до  нижней  площадки  пожарной
лестницы. Под его весом  она  со  скрипом  опустилась  вниз.  Флетч  полез
наверх. Преодолев  половину  лестницы,  он  оказался  перед  металлической
дверью. Естественно, ручки снаружи не было. Не только ручки, но и замочной
скважины. Металлические полосы по периметру закрывали щель между дверью  и
дверной коробкой.
     - Человек мыслит, - повторил Флетч, и полез выше.
     Пожарная  лестница оканчивалась небольшой площадкой.  На  ней  Флетча
ждала  не  дверь,  а  окно  -  с  толстым  матовым стеклом,  оборудованное
датчиками сигнализации; запертое изнутри.
     Он  ударил по  стеклу каблуком.  Посыпались осколки,  зазвенел сигнал
тревоги.  Звучал он,  как школьный звонок,  сердитый, но негромкий. Внутри
оркестр играл "Боевой гимн республики". Люди скандировали:
     "Уилер!  Уилер!  Уилер!"  Флетч логично рассудил,  что в  сложившихся
обстоятельствах едва ли кто обратит внимание на этот звон.
     Еще несколькими ударами он  расширил дыру,  рукавом пиджака отодвинул
провода,  перелез на подоконник,  прыгнул вниз.  Пол оказался ниже, чем он
ожидал. А потому левая нога вновь отозвалась острой болью.
     Музыка и скандирование стихли.  Их заменил мужской голос.  Не отрывая
ноги от  пола,  чтобы не свалиться в  темноте со ступенек,  Флетч двинулся
налево. Через несколько шагов он наткнулся на стену и повернул направо, на
мужской голос:  "Защищать нашу  великую республику...".  Вновь стена,  еще
поворот. Стало заметно светлее. Флетч увидел, что стоит на площадке старой
деревянной лестницы. Звонка он уже не слышал.
     Нога уже не  болела,  так что он  сбежал по ступеням,  открыл дверь в
коридор на балконе. Со стороны коридора дверь маскировало зеркало.
     Чтобы сориентироваться, Флетч вышел на балкон.
     Ни одного свободного места. Люди стояли даже в проходах.
     На возвышении полукругом сидели Дорис Уилер, губернатор Кэкстон Уилер
и городская верхушка. У микрофона держал речь конгрессмен Джек Спайв.
     Чуть впереди, лицом к партеру, возникшему  на  месте  ледовой  арены,
стоял сводный оркестр школ города. Люди заполняли все проходы, хотя пустых
стульев еще хватало. На другой стороне, в  отдельной  ложе,  Флетч  увидел
Фредерику  Эрбатнот,  Роя  Филби,  Фенеллу  Бейкер.  Тони  Райса,   других
репортеров. Кто сидит в такой же ложе, справа от него, оставалось тайной.
     С балкона Флетч спустился в фойе. Слева от дверей в зал он увидел три
телефона-автомата. Дикманна рядом с ними не было.
     Флетч осмотрел все уголки.  Никаких следов Дикманна.  Не  нашел он  и
других телефонов.
     Народ толпился и в фойе.
     Пожарник,  который не пускал Флетча, вошел с улицы в фойе. Он заметил
Флетча и двинулся к нему. Флетч скоренько взбежал по лестнице на балкон.
     - Фредди,  -  Флетч сел  рядом с  ней.  Лишь  в  ложе прессы остались
свободные места, - вы не видели Шустрика Грасселли?
     Она отрицательно покачала головой.
     - Мне пришла в голову одна мысль. Надо найти Шустрика.
     - Не  кажется ли  вам  странным,  что  Уолш нанял вас буквально через
несколько дней после того,  как я присоединилась к репортерам,  освещающим
предвыборную кампанию?
     - Помогите мне найти Билла Дикманна...
     - Я  имею в виду,  что вы мастер журналистского расследования.  Как и
я...
     - Билл позвонил мне в  отель.  Отсюда.  Попросил помочь ему.  У  него
опять что-то с головой.
     Ее карие глаза уставились на Флетча.
     - Похоже, он боялся того, что может сделать.
     - Давно он звонил?
     - О,  Господи,  - Флетч посмотрел на часы. - Полчаса тому назад. Люди
не летают.
     - Шустрика я не видела. И Билла тоже. Флетч поднялся.
     - Я просил его не отходить от телефона. Сейчас его там нет.
     Взгляд Флетча обежал партер. Проходы расчистились. По ним ходили лишь
пожарные и полицейские.
     Фредди наклонилась к Рою Филби и Тони Райсу, что-то им сказала. Бетси
Гинзберг сидела внизу, в самой середине партера. Рой и Тони тоже встали.
     - Они вам помогут. Я сказала им насчет Билла.
     Флетч отступил в сторону, давая им выйти из рада.
     - Поищите его. Возможно, он в  одной  из  комнат  отдыха.  По  голосу
чувствовалось, что он при последнем издыхании.
     - А может, его уже увезли в больницу? - предположил Рой.
     - Прошло не так уж много времени после его звонка.  Скорее всего,  он
еще здесь.
     Перед тем,  как выйти из  ложи,  Флетч еще раз посмотрел вниз.  Бетси
поднялась со своего места и пробиралась к проходу.
     - Черт! - сказал себе Флетч. - Бетси!
     Флетч выбежал из ложи прессы так быстро, что  ткнулся  в  спину  Тони
Райса.
     - Флетч! - крикнула вслед Фредди. - Ты его засек?
     - Нет!
     По коридору он помчался к лестнице, слетел в фойе. Народу там заметно
прибавилось,  похоже,  полиция вытолкнула сюда  тех,  кто  не  смог  найти
свободный стул в зале. Многие громко выражали свое недовольство. К дверям,
ведущим в  зал,  Флетч протолкался с  великим трудом и  уткнулся в толстый
живот полицейского, перегородившего вход.
     - Пожалуйста,  дайте мне пройти,  - Флетч протиснулся между животом и
распахнутой половинкой двери.
     - Порядок нарушать не будете?
     - Ни в коем разе, - обернувшись, ответил Флетч.  И  тут  его  заметил
пожарник, все еще болтающийся в фойе.
     - Задержите его! Эй, задержите этого парня!
     И он протиснулся мимо полицейского.
     Через головы сидящих Флетч увидел Бетси, выходящую через дверь справа
от возвышения, где расположились чета Уилеров и "отцы" города. Над  дверью
горела табличка "Запасной выход".
     Флетч двинулся направо по проходу, идущему поперек партера. Когда  он
проходил мимо Хэнрегана, за его спиной, чьи-то руки схватили его за плечи,
развернули на сто восемьдесят градусов.
     - Одну минуту, - пожарник чуть пригнулся, словно готовился к удару. -
Вы причинили нам массу хлопот.
     - Извините, - Флетч отступил на шаг.
     Майкл Джи. Хэнреган повернулся к  ним.  Пожарник  схватил  Флетча  за
руку. Флетч не сопротивлялся.
     - Пойдемте со мной.
     - Трудности, Флетчер? - ухмыляясь, спросил Хэнреган.
     - Я очень тороплюсь, Майкл.
     - Это хорошо,  -  и  Хэнреган с короткого замаха вогнал левый кулак в
бок пожарника.
     Тот  разом  отпустил Флетча.  А  мгновение спустя скрутил Хэнрегана в
бараний рог.
     - Спасибо,   Майкл,   -   поблагодарил  его  Флетч.   Лицо  Хэнрегана
побагровело.
     - Пустяки, Флетч. Одно удовольствие врезать копу.
     - Майкл, - Флетч попятился, видя, что к ним потянулись полицейские, -
вы ударили пожарника!
     - Послушайте,   -   Хэнреган  уже  переключился  на   державшего  его
пожарника, - вы что, не читаете "Ньюсбилл"? Я - Хэнреган, черт побери!
     По  проходу под балконом Флетч быстро добрался до  двери с  табличкой
"Запасной выход", открыл ее и оказался в пустом, ярко освещенном коридоре.
     Слева дверь вела  за  кулисы.  Справа,  в  конце коридора -  в  фойе.
Указатель у короткого коридора, идущего перпендикулярно основному, гласил:
"ВЫСТАВОЧНЫЙ ЗАЛ, ВТОРНИК-СУББОТА, 10-4".
     На  фразу оратора:  "Я хочу представить вам человека,  который станет
следующим   президентом   Соединенных   Штатов",    -   зрители   ответили
оглушительным ревом.
     Флетч выбрал короткий коридор. Дверь в нише справа вела в выставочный
зал. Массивная, двойная, полированного дерева. Разумеется, запертая.
     Флетч обернулся.
     Напротив еще одна дверь.  Маленькая, неприметная. С надписью: "ТОЛЬКО
ДЛЯ СОТРУДНИКОВ". И ниже, буковками поменьше: "Пожарного выхода нет".
     Флетч подошел к двери, повернул ручку. Дверь открылась.
     А в зале гремел голос Дорис Уилер:  "Мой муж,  сын и я рады тому, что
приехали в Мелвилл. Давным-давно, когда мы только что поженились..."
     Лестница за дверью,  освещенная тусклыми лампочками, вела в подвал, в
кромешную тьму.
     - ...И друзья, которых мы приобрели тогда...
     - Нет! - донесся из подвала истеричный женский вскрик. ,
     Флетча бросило в жар.
     Спускаясь по лестнице,  он услышал звук глухого удара,  напоминающего
пощечину, шарканье ног по бетону.
     На последней ступеньке Флетч остановился, прислушался.
     На пол упало что-то легкое, возможно, дощечка.
     - Перестань! - вновь женский вскрик.
     - Бетси! - позвал Флетч.