го, почему мы решили обратиться еще и к вам, то я скажу честно  -
это из-за Крымова, да и Шубин у вас личность известная в органах.
   - И после этого вы говорите, что далеки от "такого  рода  вещей"?  Что-то
верится с трудом.
   - Просто если я чего-то не знаю, то никогда никого не обманываю и  говорю
об этом прямо, задаю вопросы, ищу ответы где только можно. Когда я узнала  о
смерти Лоры и Сергея, я первым делом поговорила со своим мужем и задала  ему
самый главный вопрос: это убийство или самоубийство? И знаете,  что  он  мне
ответил? УБИЙСТВО. Да  мы  все,  кто  знал  Садовниковых,  уверены,  что  их
застрелили. И нам теперь  важно  понять,  кто  и  за  что  их  убил.  Вполне
вероятно, что наш капитал теперь, после смерти Сережи,  лопнет  как  мыльный
пузырь. Хотя Арсиньевич и утверждает, что ничего не изменится, что все будет
идти,  как  шло,  и  мы  получим  свои  гарантированные  проценты,  но   мне
неспокойно.
   - Вы хотите сказать, что теперь место Садовникова займет Арсиньевич?
   - Разумеется. И хотя собрания учредителей еще не было, мы все, кто вложил
в Сережу деньги, доверимся Стасу. Мы знаем,  что  нет  никого,  кто  мог  бы
заменить Сережу лучше, чем  Арсиньевич.  Я  рассказала  вам  это,  чтобы  вы
представили себе весь расклад вещей. Понимаю, что ваше подозрение  сразу  же
падет на Арсииьевича. Так вот: эта версия - мертворожденная. Она ни  к  чему
не приведет. Расследование будете вести вы с Крымовым, у вас свои мозги, вам
и карты в руки. Но спросите любого, кто работал в системе Садовникова, и вам
скажут, что Арсиньевич хотя и горячий парень, но честный и порядочный, каких
еще поискать.
   Юля вдруг подумала о том, что попала прямиком в осиное гнездо. Что,  если
смерть  Садовниковых  явилась  плодом  зависти  всех  учредителей,   которым
деятельность Сергея показалась недостаточно успешной, и  они,  решив  убрать
его и заручившись круговой порукой, теперь в один голос  принялись  защищать
потенциального правопреемника  Сергея  -  Арсиньевича,  чтобы  все  поскорее
улеглось  и  они  смогли  претворять  в  жизнь  свои  наполеоновские  планы,
связанные  с  состоянием  Садовникова?  Но  тогда  непонятно,  зачем  же  им
подстраховываться и нанимать частных детективов?  Для  отвода  глаз?  Ничего
подобного - они явно хотят кого-то заманить в ловушку. А  что,  если  самого
Арсиньевича? Или кого-то еще? Но кого?
   - Я отвлеклась, заговорила о деловой стороне этой страшной трагедии. Ведь
вы пришли расспросить меня о Лоре. Кстати,  можно  мне  узнать,  кто  первым
уполномочил вас заняться этим делом? Диана утверждает, что вас нанял..,  сам
Сергей? Значит, сейчас вы как бы отрабатываете деньги, которые  он  заплатил
вам, чтобы вы доказали неверность его жены?
   - Приблизительно так.
   - Довольно рискованное занятие. А что, если бы вас никто не нанял, что вы
делали бы тогда? Искали бы убийцу? БЕСПЛАТНО?
   - Если  я  правильно  поняла,  вы  знаете  Крымова.  -  Юля  решила  быть
откровенной. Ей нравилось разговаривать с этой женщиной.
   - Знаю. Он  и  шага  не  сделает,  если  ему  не  заплатят.  Говорят,  он
совершенно испортился из-за денег.
   - И кто же вам это говорил?
   - У моего мужа много друзей. Он работает в правительстве города. Мазанов,
вы, наверно, слышали.
   "Слышала, что он великий взяточник..."
   - Но ведь Крымов не  просто  так  ушел  из  прокуратуры.  Естественно,  в
частном агентстве его изначально привлекали свобода и деньги.  Но  он  очень
азартный человек. Он умеет работать. А что касается расследования, вы правы,
первоначально этим делом решила заняться я.
   - Вы рисковали?
   - Рисковала. Но я видела Лору.., на постели с  простреленной  головой.  Я
надеялась на то, что в ее жизни существовали люди,  для  которых  ее  смерть
станет чем-то непоправимым, и они обратятся к нам. Но если бы вы и не наняли
нас, думаю, это не остановило бы меня.
   Юля вдруг замолчала. Она поняла, что  ведет  себя  сейчас,  как  ребенок.
Сидит, разглагольствует о готовности вести расследование даже без заказчика,
совершенно не думая о том, что, быть может, видит перед собой убийцу.  Разве
можно так откровенничать с незнакомым человеком?
   - У Лоры есть сестра, вы, наверно, в курсе? - спросила Елена, сделав вид,
что не заметила замешательства Юли. - Ее зовут  Лиза.  Она  уже  приехала  и
теперь занимается приготовлениями к похоронам.
   - Она остановилась у НИХ дома?
   - Нет, она всегда останавливается в гостинице, но в их квартире она была,
получила разрешение и тотчас отправилась туда.
   - Она звонила вам?
   - Разумеется. Плачет в  трубку,  надрывается.  Обещала  приехать  сегодня
вечером и переночевать у меня.
   - А вы не могли бы составить список драгоценностей Лоры, которые были вам
известны? - спросила Юля, чтобы уйти от разговора о сестре Лоры,  с  которой
ей еще только предстояло встретиться.
   - Могу, конечно. Я знаю почти все ее драгоценности. У меня  уже,  кстати,
был инспектор Сазонов и тоже просил меня об этом.
   - Сазонов? Уже был?
   - Разумеется. Он мне и  сказал,  что  на  квартире  Садовниковых  найдены
только обручальные кольца да несколько золотых украшений. Думаю, сейчас  они
прорабатывают версию об ограблении. Но это тоже полная чушь, хотя я  ему  об
этом говорить не стала. Пусть ищут воров-убийц, мало ли...
   - И почему же это полная чушь?
   " - Да потому что у Садовниковых были  импортные  замки,  какие-то  очень
хитрые, с кодом и прочими штуками. Кроме того, не могли же воры пробраться в
квартиру в то время, когда хозяева были дома. Они же не  идиоты  какие...  -
Говоря это, Лена  продолжала  составлять  список  драгоценностей,  время  от
времени  зажимая  зубами  кончик  ручки,  щуря  глаза  и  пытаясь  вспомнить
очередную вещицу.
   - Резонно. Если можно, я задам вам еще несколько вопросов, хорошо?
   - Конечно. Я слушаю. Вы не обращайте внимания на то, что я буду писать. Я
смогу и писать, и слушать. Так-с, перстень с рубином.
   - Вы не знаете женщину с длинными рыжими волосами, которая была бы  вхожа
к Садовниковым?
   - Полина Пескова.
   Все, круг замкнулся. Вернее, он замкнулся еще раньше, когда  Юля  впервые
услышала имя Полина, произнесенное Крымовым. Кажется, он  в  сердцах  бросил
тогда: "И чего я нашел в Полине?.." Соня  Канабеева  тоже  говорила,  что  у
Садовникова была любовница Полина Пескова. Теперь  и  Мазанова  назвала  это
пыльное и жаркое имя.
   Юля ревновала Крымова к Полине Песковой. Это было ясно как день. И теперь
ей захотелось посмотреть на нее. Непременно, во что бы то  ни  стало  и  как
можно скорее.
   - Лора знала о Полине?
   - Нет, разумеется. Она принадлежала к тому  немногочисленному  типу  жен,
которые ВЕРЯТ своим мужьям и не допускают мысли об их измене. Полина  бывала
в их доме часто, на правах благодарной знакомой Сережи.  Она  же  актриса  и
представляла интересы своего театра.
   - Не понимаю.
   - Она просила у Садовнике ва денег для  театра.  Они  заключали  какие-то
рекламные контракты, словом, старались быть полезными друг другу. Подчас она
сама писала хвалебные статьи для прессы, делая  имя  Садовникову.  Полина  -
талантливая девушка, и, если честно, я  всегда  завидовала  ее  одаренности,
гибкости и уму, благодаря которым она добивалась самых невероятных, казалось
бы, целей.
   - Например?
   - Ей всего двадцать три года, а она уже имеет четырехкомнатную квартиру с
видом на набережную, синий "Сааб". Все, больше ничего не могу  вспомнить,  -
Елена протянула Юле листок со списком драгоценностей.
   - Спасибо. Ого, приличный набор! Юля сунула листок в карман.
   - Кстати, эти статьи были платными? - как бы между прочим спросила Юля, с
трудом веря в то, что какая-то актрисочка со  своими  рекламными  статейками
могла "делать имя" такому крупному бизнесмену, как Садовников.  Да  и  зачем
ему было вообще делать  имя?  Разве  он  приглашал  для  своих  коммерческих
проектов инвесторов или спонсоров?
   В голову лезла всякая чушь.
   - Подождите, уж не хотите ли вы сказать, что Сергей собирался  выставлять
свою кандидатуру на выборах в городскую думу?
   - Думаю, что не только в городскую. У Сережи были большие планы, но он не
любил преждевременно афишировать их.
   - А как к этому относился Арсиньевич?
   - Никак. Его интересовали только РЕАЛЬНЫЕ деньги.  Вы  понимаете,  ЧТО  я
имею в виду?
   - Бизнес, и ничего, кроме бизнеса?
   - Вот именно. В принципе у Садовникова не было никаких  гарантий  успеха,
поскольку  он  только  начал  подготавливать  почву  для   выдвижения   себя
кандидатом в депутаты городской думы. Но он умел ждать.
   - А как относилась к его планам Лора?
   - Она считала, что ему необходим рост, и  всячески  поддерживала  его.  В
этом плане она оказалась молодцом.
   - Скажите, Лена, почему у них не было детей?
   - Сережа был бесплодным.
   - Кто вам это сказал?
   - Аня. Ее подруга обследовала Лору,  причем  несколько  раз,  после  чего
заявила, что она совершенно здорова и может иметь детей.
   - И из этого вы сделали вывод, что бесплоден Сергей?
   - Ну конечно.
   - А он проверялся?
   - Да кто его знает?
   - А вы не могли бы назвать  фамилию  этой  самой  подруги  Анны,  которая
проверяла Лору?
   Юля вспомнила шок, который она испытала при разговоре с  Чайкиным,  когда
он рассказал ей о состоянии детородных органов Лоры. Мысли  одна  нелепее  и
нереальнее другой роились в  ее  голове,  когда  она  записывала  в  блокнот
фамилию врача-гинеколога, подруги Анны Диановой: "Кутина Галина Николаевна".
   Задавая Елене Мазановой вопрос о предполагаемом  психическом  заболевании
Лоры, Юля уже заранее  знала  ее  реакцию  и  поэтому  не  удивилась,  когда
услышала:
   - Это исключено. Лора была совершенно  здоровым  человеком,  ни  о  каких
психических отклонениях не может быть  и  речи.  И  то,  что  она  пришла  в
агентство и рассказала вам всю эту чепуху, просто не укладывается в голове.
   - Да уж, что верно, то верно. Но она была у меня, я разговаривала с  ней,
вот  как  сейчас  разговариваю  с  вами,  и  это  она,  ваша  подруга   Лора
Садовникова, говорила мне о том, что  живет  с  Сергеем  Садовниковым  всего
несколько дней, что он называет ее своей женой и  обращается  с  нею  как  с
женой, но на самом деле у нее  якобы  был  совершенно  другой  муж.  Он  был
смуглым. Словом, полная противоположность Садовникову. И  еще  она  сказала,
что ей НРАВИТСЯ жить с Сергеем, даже  если  он  и  ненастоящий  ее  муж.  И,
представьте, выкладывая мне все это, она  выглядела  совершенно  здоровым  и
нормальным человеком. Хотелось верить ей. И я ей  верила.  Согласитесь,  все
это более чем странно.
   - Завтра похороны, - упавшим голосом проговорила Елена, тяжело вздыхая. -
Соня сказала, что не приедет хоронить,  чтобы  Лора  осталась  в  ее  памяти
молодой и красивой. Но я считаю, что мы все должны прийти проститься с  ней,
вернее, с ними.
   - Вы не  могли  бы  дать  мне  телефон  гостиничного  номера,  в  котором
остановилась сестра Лоры?
   - Конечно. Хотя, если вы захотите ее увидеть, можете просто подъехать  ко
мне часикам к восьми, она уже будет тут.
   - Спасибо, может, и подъеду, если не застану ее в гостинице.
   Юля медлила, ожидая, что Елена сама заговорит о  договоре  с  агентством,
который  необходимо  заключить  в  ближайшее  время,  чтобы  уже  официально
заниматься поиском убийцы Садовниковых. Хотя, конечно же, ее интересовал  не
столько сам договор, сколько  деньги,  которые  она  с  торжественным  видом
принесет Крымову,  тем  самым  сбрасывая  со  своих  плеч  тяжесть  вины  за
непредвиденные расходы во время ведения собственного расследования.
   Но Елена молчала, провожая ее до двери. И тогда Юля, еще не приученная  к
такого рода  разговорам  и  нервничающая  по  поводу  предстоящей  процедуры
вытряхивания денег из клиента, собравшись с духом, вдруг выпалила:
   - Аванс в размере десяти тысяч долларов можно будет внести завтра  утром,
а остальное - это  шестьдесят  процентов  общей  суммы  -  после  завершения
работы. Условия не подлежат обсуждению, это наш минимум,  поскольку  в  деле
имеются  два  трупа,  и  даже  если  выяснится,  что   это   было   все-таки
самоубийство, деньги мы не возвращаем.
   Лена уронила ножницы, которые неизвестно зачем взяла в руки, оказавшись в
прихожей.
   - Так дорого?
   - Я же сказала, что это минимум.
   - Хорошо, я передам мужу, - проговорила Лена сухо, и эта фраза прозвучала
у нее словно угроза.
 
*** 
 
   Надя доставала из микроволновки горячую пиццу,  когда  в  приемную  вошла
Юля. Шубин появился вслед за ней, распространяя запах розового  мыла,  -  он
явно только что приехал и теперь, вымыв руки, намеревался перекусить.
   - Похоже, мне придется делить пиццу с тобой, - он слегка приобнял  Юлю  и
чмокнул ее в щеку.
   - От пиццы толстеют, - слабо улыбнувшись, ответила  Юля  и  тоже  клюнула
Игоря в щеку. - Я обойдусь чашкой чаю. Если ты устал, мы можем обсудить  все
чуть позже.
   - Да хватит вам, - подала голос Надя, которая  тоже  почему-то  выглядела
довольно уставшей. - У меня в холодильнике еще три пиццы,  на  всех  хватит,
даже на Крымова, если тот соизволит приехать.
   - Его что, опять нет?
   - Уехал сразу же после тебя. Садись.  -  Надя  поставила  на  стол  перед
Шубиным большую тарелку с дымящейся аппетитной пиццей  -  оранжевая  корочка
подрумянившегося сыра, ломтики грибов, помидоров,  зелень  в  круглой  рамке
запеченного теста - и керамическую красную кружку кофе с молоком. После чего
метнулась к холодильнику и, достав оттуда еще одну пиццу, сунула ее в  печь.
- А ты, Юлечка, подожди несколько минут, пойди вымой руки, отдохни.
   - В общем, так, - с набитым ртом начал Шубин. Он уже  не  улыбался,  лицо
его было сосредоточенно, а взгляд устремлен  в  пространство,  -  отец  Риты
Басе, Михаил Яковлевич Каиль, умер ровно год тому назад - 30  сентября  1996
года. Инфаркт. Я был в больнице, где он умер, опрашивал врачей и сестер,  не
помнят ли они, был ли этот сердечный  приступ  чем-то  спровоцирован.  Никто
ничего не знает. Тогда я попросил представить мне список соседей  по  палате
Кайля с адресами и телефонами. Так вот. Трое: Спицын,  Травин  и  Барышников
подтвердили, что  Кайля  привезли  в  больницу  ДО  инфаркта,  просто  чтобы
подлечиться, поскольку Михаил Яковлевич постоянно жаловался на боли в груди,
и только сделав кардиограмму, понял, что у него  больное  сердце.  Все  трое
отметили,  что  Каиль  казался  чем-то  расстроенным,  был  неразговорчив  и
постоянно ходил звонить. На вопросы соседей он отвечал,  что  звонит  домой,
что очень редко лежал в больницах и никак не может привыкнуть  к  окружающей
обстановке. Он пролежал всего три дня, после  чего  поздно  вечером  у  него
случился инфаркт, и он умер. Но за пару часов  до  смерти  он  снова  звонил
домой, и Спицын случайно - а может, и не случайно - подслушал его  разговор,
судя по всему, с женой.
   - Его никто не навещал в больнице? - спросила Юля, перед  которой  Надюша
тоже поставила блюдо с пиццей и чашку кофе.
   - Представь себе, навещали. Брат, дядя, кажется, но не жена и не теща.
   - Но у них дружная семья. Этого не может быть.
   - Правильно. Слушай дальше. Так вот, Спицын подслушал  разговор,  вернее,
часть его. Каиль спрашивал жену о дочери, он постоянно произносил имя  Рита,
как у нее здоровье, ест ли она, нет ли у нее температуры и НЕ ЗНАЕТ ЛИ кто о
том, что произошло.
   - Вот  теперь  все  встает  на  свои  места:  очевидно,  с  Ритой  что-то
произошло, к примеру, она была больна, и  Марта  не  могла  оставить  ее.  А
Эльвира Борисовна последнее время и вовсе не выходит  из  дома.  Вместо  них
больного навещали их родные, носили передачки.
   - Тебя это не насторожило? - спросил Шубин,  отправляя  в  рот  большущий
кусок сочной пиццы.
   - Что именно?
   - То, что Рита была настолько больна, что ее нельзя было оставить на пару
часов одну?
   - Это же можно выяснить.
   - Чем я и занимался весь  день.  Ездил  в  районную  поликлинику,  просил
показать мне медицинскую карточку Риты Басе.
   - Неужели дали?
   - Мне, и не дадут? Да ты что, меня не  знаешь?  Я  еще  утром  купил  две
коробки конфет.
   - Понятно. И что же дальше?
   - А то, что Рита была совершенно здорова.
   - Что-то в последнее время я имею  дело  только  с  СОВЕРШЕННО  ЗДОРОВЫМИ
людьми вроде Лоры  Садовниковой.  Вот  она  тоже  была  совершенно  здорова,
только... - Юля замолчала,  чтобы  не  проговориться  раньше  времени  и  не
разрушить собственный план действий.
   - У нее не было даже ОРЗ. Рита вообще редко болела. И тогда  я  поехал  в
школу и попросил найти мне прошлогодний классный журнал, чтобы  убедиться  в
том, что Рита 30 сентября 1996 года была в школе. Так вот: начиная со  среды
25 сентября и кончая 31  октября  1996  года  семиклассница  Маргарита  Басе
ОТСУТСТВОВАЛА. Сплошные "н". Тогда я встретился с классной руководительницей
Риты. Мы поговорили с ней всего десять минут, ей надо было идти на урок. Она
сказала, что очень хорошо помнит сентябрь прошлого года. Да,  действительно,
Риты не было больше месяца, ей, кажется, вырывали гланды. Я тогда поднялся в
медицинский  кабинет,  чтобы  поговорить  со  школьным  врачом,  и  попросил
показать мне справку за прошлый год, в которой говорилось бы о том, что Рите
Басе в сентябре прошлого года удалили гланды. И  я  эту  справку  НАШЕЛ.  Но
таких справок можно наклепать миллион. Вместо  подписи  какая-то  закорючка.
Несерьезный документ.
   -  Получается,  что  Рите  удалили  гланды,  даже  не  заглядывая  в   ее
медицинскую карточку? Но  такая  заботливая  мамаша,  как  Марта,  не  могла
положить  свою  дочь  в  больницу,  предварительно  не   посоветовавшись   с
участковым терапевтом.
   - Правильно, и я снова пошел в поликлинику, благо, что участковая  только
что вернулась с вызовов. Она сказала, что  очень  хорошо  знакома  с  семьей
Басе, что знает Риту, но гланды ей удаляли еще в детсадовском возрасте и что
ничего подобного в сентябре прошлого года не было.
   - Может, Рита где-нибудь гостила?
   - Может быть. И тогда я поехал к Марте.
   - Ты все-таки поехал туда? И как тебя встретили?
   - У них на лице был  написан  страх.  Просто  животный  страх,  и  больше
ничего, видимо, они думали, что я принес плохие вести. Но я  их  успокоил  и
сказал, что мы ищем, что находимся на верном пути.
   - На верном... - Юля отодвинула от себя тарелку с крошками и пустую чашку
и, достав из сумочки платок, вытерла губы.
   - Какой красивый носовой  платок...  С  вышивкой?  -  Надя  оценила  этот
миниатюрный элемент роскоши, но не решилась попросить взять его в руки.
   - Нравится? - просияла Юля. - Чудесный платок. А я, представь, вытерла им
губы.
   - Да это же ручная работа. Фиалки, что ли?
   - Фиалки или анютины  глазки.  У  меня  таких  шесть.  И  все  разные.  С
бабочками, цветами, пчелками. Кажется, английские.
   - Вы долго еще будете болтать о носовых платках или  все-таки  послушаете
меня?
   - Послушаем тебя. Как Марта объяснила тебе школьные пропуски?
   - Она сказала, что Рита простыла,  кроме  того,  у  нее  начался  процесс
полового созревания, и девочку решили временно освободить от школы. Она была
чрезмерно сонлива, много ела и еще что-то в таком духе.
   - Вполне возможно. А я-то думала, что...
   - Но у меня есть и еще кое-какие мысли на этот счет. Да только времени не
хватает, чтобы утрясти все окончательно.  Кроме  того,  я  проголодался  как
черт. Сейчас поеду к Володе Сотникову, с ним еще побеседую.
   - Ты разговаривал с классной руководительницей, что она рассказала тебе о
Рите?
   - Она сказала так: развитая  девочка.  Умненькая,  ответственная,  просто
идеальная. Но в последнее время стала дерзить, опаздывать на уроки, а  то  и
вовсе их пропускать, но это никак не отразилось  на  ее  успеваемости:  Рита
училась легко.
   - А про ее отношения с Сотниковым ничего не говорила?
   - Сотников, кажется, влюбле