одна страшнее другой  мелькают  перед  глазами,  словно  ускоренный
просмотр рекламного ролика фильма ужасов... И  мне  иногда  кажется,  что  я
сорвусь, не выдержу... Вот представь, поднимаюсь я на этаж к  Полине,  а  на
площадке у ее  двери  стоит  гроб...  Только  не  смотри  на  меня,  как  на
сумасшедшую...
   - Гроб?
   - О Господи, не гроб, а крышка гроба...  Я  чувствую,  что  у  меня  едет
крыша...
   - Крышка гроба?
   - Да нет же, не  смейся...  Просто  я,  как  во  сне,  толкнула  дверь  и
оказалась в полутемной комнате со стоящим посередине гробом... Свеча  горит,
страшно...
   - ..а по краям дороги мертвые с косами стоят и.., тишина...
   - Я так и думала, что ты не поверишь мне... Шубин, который и сам не знал,
как относиться к  рассказу  Юли,  чтобы,  во-первых,  не  обидеть  ее  своим
недоверием, а во-вторых, понять, действительно ли она видела все то,  о  чем
говорит, или же у нее  начались  галлюцинации,  решил  внешне  не  проявлять
сомнений по поводу правдивости ее рассказа.
   - Я слушаю тебя, продолжай...  -  Он  постарался  придать  своему  голосу
максимум серьезности. - Гроб, говоришь... А  кто  в  гробу?  В  комнате?  Ты
успела разглядеть?
   -  Конечно!  -  оживилась  Юля.  -  Гроб  был..,  пустой...  Внутри  весь
выстланный бельм атласом, гофрированным по бокам..,  даже  подушечку  успела
разглядеть... Хотя страшновато было, не скрою...
   Шубин с трудом сглотнул и замотал головой, чтобы не  закашляться.  Ему  и
самому уже становилось не по себе от ее рассказа.
   - Гроб оказался пустым? А Полину ты видела?
   - Видела. Она сидела на стуле, а Крымов дал мне минеральной воды.
   - Крымов?! Он что, тоже был там?
   - Ну да... Он увидел, в каком ужасном состоянии я нахожусь, и вывел  меня
из квартиры на лестничную площадку... Он объяснил  все  довольно  просто:  у
Полины умер кто-то из родственников, кажется, родной брат...
   - Фамилию ты спросила?
   - Извини, но мне  было  как-то  не  до  этого...  Я  тогда  больше  всего
опасалась за свой рассудок...
   - Фу ты, ну и напугала меня! Если честно, то я уже и сам  начал  за  него
опасаться... - Шубин шумно выдохнул и энергично прошелся по  комнате.  -  Ну
что, Юлия Александровна, пора закругляться? Что еще интересного ты нашла?
   - В принципе ничего... Посуду, одежду, мебель, постель, вещи,  картины..,
я все осмотрела. Что-то из дорогих вещей осталось.., например,  шубы,  меха,
хорошая обувь... Это наводит на мысль, что убийца не ставил целью ограбление
супругов... А ведь мог бы, казалось, похитить все. Я думаю, что тебе  теперь
нужно выяснить, что прихватили люди Сазонова и нет ли  среди  драгоценностей
тех, которые значатся в списке, составленном для  меня  Мазановой,  который,
кстати, должен сейчас быть у тебя...
   - Он у меня, просто я еще не успел связаться с Сазоновым... Но я все жду,
когда ты начнешь меня расспрашивать о враче Садовниковых...
   - Говори... Кстати, как ты думаешь, это не будет кощунственным,  если  мы
сделаем себе здесь по чашке кофе? Если  я  не  выпью  кофе,  то  усну  прямо
сейчас.
   - Нет, это вовсе не кощунственно. Ведь Лора и Сергей, если они,  конечно,
видят нас с высоты своей неземной жизни, знают, что мы ищем их убийцу.
   Лужа под столом засохла, и Юля подумала, что  полы  в  ближайшем  будущем
придется, наверное, мыть сестре Лоры Лизе...
   Она открыла холодильник и, пока Шубин наливал в чайник воду, заглянула  в
морозилку - тот самый злополучный кусок  мяса  какой-то  заботливый  человек
решил убрать сюда, а ведь могли бы оставить его на столе...
   Пока грелась вода, Шубин рассказал Юле о своем  визите  к  Крестьянинову,
семейному доктору Садовниковых. От него Игорь узнал всю правду о Сергее.
   - Ты имеешь в виду его вымышленное бесплодие?
   - Ну конечно... Ведь вы, женщины, такие  сплетницы,  вам  до  всего  есть
дело...
   - Полегче на поворотах.
   - Садовников МОГ иметь детей, но узнав, что причина бесплодия  кроется  в
состоянии здоровья Лоры, ради того, чтобы уберечь ее от сознания  вины,  сам
придумал для нее, а также для всех байку о своем собственном  бесплодии.  Он
понимал, что только таким образом может помочь ей смириться с тем,  что  они
бездетны. И посвятил в это Крестьянинова, на  тот  случай,  если  Лора  сама
захочет спросить у него о муже.
   - Так мог поступить только мужчина, который  очень  любит  свою  жену,  -
заметила Юля.
   - Согласен.
   Шубин налил в чашки кипятку и засыпал  по  ложечке  растворимого  кофе  и
сахару, которые нашел в буфете.
   - А что насчет психушки?
   - Я звонил одному знакомому и просил его узнать, не  стояла  ли  Лора  на
учете, не обращалась ли, не лечилась ли...
   - Ну и что?
   - Нет, ничего подобного... Что касается того, нет ли  среди  пропавших  в
последнее время женщин, похожих на Лору, то здесь я могу сказать тебе только
по нашему  городу  и  области...  Таких  нет.  Но  думаю,  все  же  придется
обращаться к Корнилову,  чтобы  он  помог  нам  поднять  информацию  о  всех
пропавших молодых женщинах России...
   - Ты думаешь, что это  реально?  -  У  Юли  дух  перехватило,  когда  она
представила, что по следствию, которое в принципе ведет она,  Юлия  Земцова,
будет поднята такая объемная информация...
   - Ты только не удивляйся, но Корнилов  почти  одновременно  с  тобой  дал
своим людям такое задание, потому что мне пришлось рассказать ему  о  визите
Лоры к нам в агентство...
   - Ты рассказал ему об этом? Ну и как же он отреагировал?
   - Совершенно спокойно... Пробормотал что-то насчет амнезии и сказал,  что
надо бы сделать запрос, не пропадали ли женщины примерно такого же возраста,
как Лора, и похожие на нее...
   - Здорово! - Юля улыбнулась. И хотя она понимала, что для нее это  только
начало, что она сейчас  своими  действиями  напоминает  недавно  родившегося
котенка, пытающегося  обрести  самостоятельность,  ей  было  ужасно  приятно
осознавать,  что  и  Шубин,  и  Щукина  поддерживают  ее  и  помогают  вести
расследование именно так, как просит она. Шубин, настоящий  сыщик,  человек,
известный в  уголовном  розыске  интуицией,  усердием  и  добросовестностью,
делает для нее черную работу по сбору информации и еще ни разу ни в  чем  не
упрекнул ее.  Она  была  бесконечно  благодарна  друзьям  за  поддержку,  но
продолжала страшно волноваться, когда  думала  о  том,  что  все  ее  усилия
окажутся напрасными, если вдруг выяснится, что дело, на которое она  вбухала
столько времени, не стоит выеденного яйца. И  что  интуиция  подвела  ее,  а
Садовниковы ушли из жизни по своей воле.
   Но  ведь  у  нее  было  еще  дело  исчезнувшей  Басе...  И  Шубин   также
беспрекословно собирал информацию и по Рите. А что же Крымов?
   - Игорь, скажи, у Крымова это серьезно? Я имею в виду Полину?
   - Да кто ж его разберет... Может, Полина охмуряет его с какой-то целью...
И хотя Щукина утверждает, что Крымов провел ту ночь в объятиях Полины, мы-то
с тобой ничего не знаем...
   - Но можем узнать... Я  прихватила  из  квартиры  Полины  губную  помаду,
попросту украла со столика в прихожей. И расческу. Сунула в карман, а потом,
уже в машине, переложила в пакеты.  Если  отпечатки  пальцев  Полины  и  те,
которые были обнаружены в квартире Садовниковых, совпадут,  ее  можно  будет
арестовывать...
   - Но она могла быть в их квартире раньше, чем там произошло убийство...
   - В расческе ее волосы.  И  на  постели  тоже  обнаружены  похожие.  Если
окажется, что они выпали из одной, так сказать, головы, то...  Ты  понимаешь
меня? И это вы называете с Надей "вешать собак на соперницу"? Разве  в  моих
рассуждениях нет логики?
   - Есть, конечно... Ты поражаешь меня...  Выйти  из  квартиры,  где  стоит
пустой гроб и где находится твой бывший возлюбленный, и, не потеряв  головы,
прихватить расческу с помадой  -  да  это  же  высший  пилотаж!  Ты  отлично
работаешь! Только мне непонятно, почему гроб был пустым?
   - Тело обещали привезти только завтра. Вскрытие или что-то еще... Так.  -
Юля попыталась собраться, чтобы не забыть  спросить  еще  о  чем-то  важном.
Наконец, вспомнив, спросила:
   - Завещания. Они у них были?
   - Хорошо, что напомнила. Нет, никаких завещаний. Я звонил Пономареву,  он
поднимал компьютерные данные. Пять минут - и справка готова.  Я  думаю,  что
Садовниковы были еще слишком молоды, чтобы думать о завещании.
   - Следовательно, в соответствии с  законом  в  случае  смерти  одного  из
супругов все их состояние досталось бы более счастливому.
   - Ну конечно...
   - И о чем это говорит?
   - О том, - пожал плечами Шубин, - что Сергей НЕ  СОБИРАЛСЯ  обирать  свою
жену и, даже заведя роман  с  Полиной,  не  потерял  головы  и  не  составил
никакого глупого скоропалительного завещания в пользу любовницы. Это  только
делает ему честь.
   - И ей.
   - Не понял.
   - Если у Лоры тоже был какой-то роман... Она тоже живой человек, и у  нее
могла быть своя тайна. Очевидно, если в их жизни и случались измены, все  же
супружеские отношения оставались на должном уровне... Но, с другой  стороны,
разве отсутствие завещания не говорит о том, что Лора не собиралась  уходить
из жизни?
   - В смысле?
   - У нее есть родная сестра. Она могла бы оставить все ей...
   - Юля, ты, кажется, забыла, кто из нас был адвокатом...
   Она покраснела. Вот это ляп!
   - Не расстраивайся, просто ты переутомилась... Ну что, поехали домой?
   - Поехали. Только напомни, когда мы выйдем из подъезда, поискать в  траве
под балконом платье.
 
*** 
 
   - Не может быть! - воскликнула Надя, когда Юля с Игорем рассказали  ей  о
своем походе в квартиру Садовниковых и показали найденное ими в  траве,  как
раз под балконом квартиры, зеленое платье. -  Невероятно!  Вы  нашли  платье
УБИЙЦЫ!
   - Оно такого же оттенка, как трава,  поэтому  его  никто  не  заметил,  -
говорила Юля, отогреваясь  чаем  и  почти  с  любовью  глядя  на  прозрачный
пластиковый пакет, в котором лежала их находка.
   - Юлечка, ну пожалуйста, давай рассмотрим его хорошенько...  Что  это  за
платье? Из шелка? Эластика? Мне ничего не  видно...  -  Надя  несколько  раз
брала в руки пакет, пока Юля с немого согласия Шубина не вытряхнула  находку
из   пакета.   Это   было   платье   из   чешуйчатого   изумрудно-салатового
переливающегося  материала,  можно  сказать,   что   вечернее,   на   тонких
бретельках...
   - Смотри, здесь этикетка. Сделано в Голландии... Красивая вещь, ничего не
скажешь.
   - Скажи, Надя, а в чем была Полина в тот день, когда прощалась с Крымовым
на улице, ты же видела ее из  окна  в  течение  нескольких  минут,  ты  сама
говорила...
   - Но уж во всяком случае не в этом платье... Кажется, она была в  джинсах
и белой блузке или рубашке... Что-то в этом роде. И что вы  теперь  намерены
делать с этим платьем?
   - Отдать на экспертизу, что  же  еще?  Хочу  узнать,  что  с  ним  такого
приключилось, что его пришлось срочно стирать. Хотя большое темноватое пятно
я и так разглядела. Кофе или вино... Если честно, я почему-то  уверена,  что
это платье Полины. И я бы прямо сейчас поехала к ней и допросила  ее,  но  у
нее несчастье. Умер брат.
   - Ты была у нее? - Надя покачала головой. - Боже мой,  когда  же  ты  все
успеваешь?
   Юля рассказала в двух словах о своем визите к Песковой.
   - И Крымов был там? То-то и видно, что  он  сильно  занят,  -  вообще  не
появляется на работе. Но у меня для вас тоже есть кое-какие новости, даже не
новости, а скорее  соображения.  Думаю,  то,  что  я  собираюсь  сейчас  вам
сказать, в прокуратуре не произведет должного впечатления,  а  потому  сразу
предупреждаю - информация из первых рук, она еще даже  не  зафиксирована  на
бумаге...
   - Не томи, говори...
   - Речь  идет  о  простыне,  женской  ночной  рубашке  и  мужских  трусах,
найденных на кровати Садовниковых...
   - Они  принадлежат  четвертым  и  пятым  лицам?  -  попробовала  пошутить
смертельно уставшая Юля, чувствуя, что уже почти  ничего  не  соображает  от
переутомления.
   - Нет, они как раз принадлежат Лоре и Сергею, но они в  крови...  Дело  в
том, что это белье было обнаружено в складках простыни,  свернувшейся  комом
между их  телами...  Так  вот,  КТО-ТО  же  СВЕРНУЛ  это  белье  и  сунул  в
простыню... Кроме того, на одежде ИХ кровь: на  рубашке  -  кровь  Лоры,  на
трусах - Сергея, но при тех выстрелах, которыми они были убиты, кровь  никак
не могла оказаться на этом белье, если принять во внимание,  что  тела  были
найдены в обнаженном виде,..
   - Я понял, - вдруг сказал Шубин, - их  застрелили,  когда  они  были  еще
одетыми...
   - Совершено  верно!  Ребята,  как  приятно  с  вами  работать...  Вы  все
схватываете на лету.
   - Я же говорила, что их убили, - хмыкнула Юля и  с  трудом  поднялась  со
стула. - Игорь, отвези меня, пожалуйста, домой. Я никакая...
 
*** 
 
   Шубин проводил ее до самой квартиры и даже помог открыть дверь.
   - Слушай, - вдруг вспомнила Юля перед тем, как распрощаться с  ним,  -  а
где же Чайкин? Ведь он собирался к Наде "на огонек"...
   - Думаю, что она спрятала его где-нибудь, например, в кабинете Крымова...
   - Бедняжка...
   - Кто: Чайкин или Щукина?
   - Оба. И я тоже  бедняжка.  Ужасно  устала.  Спасибо  тебе,  Игорек,  что
проводил.
   Оставшись одна, Юля, не раздеваясь, рухнула на постель и тотчас уснула.
   Но вскоре проснулась от настойчивых телефонных звонков. "Просто  садист",
- подумала она, продирая глаза и снимая трубку.
   - Устала?
   - Устала. Смертельно. Павел Андреевич,  вы  извините  меня,  конечно,  но
взгляните на часы.
   - Всего лишь половина второго ночи. Я хочу вас видеть.
   - Да вы сошли с ума.., разве вы не  понимаете,  что  я  УСТАЛА,  -  ей  и
говорить-то было трудно. Кроме того,  когда  она  подумала,  что  он  сейчас
напросится в гости и застанет ее со следами размазанной косметики  на  лице,
Юле стало и вовсе не по себе.
   - Да, я сошел с ума. Но я звоню  из  машины,  которая  стоит  под  вашими
окнами. Я хочу подняться  к  вам  и  увидеть  вас  в  "смертельно  уставшем"
состоянии... Юля, я поднимусь?
   - Но зачем?
   - Я просто хочу увидеть тебя.
   Она отметила, что он то и дело перескакивает с "вы" на "ты".
   - Но я не могу... Я хочу спать.
   - А у меня есть такая штука, от которой твой сон как рукой снимет.
   - Но я не хочу.
   - Я поднимаюсь.
   Она задрожала. Ей стало страшно. Что это  еще  за  насилие?  Разве  можно
действовать вот так, НАХРАПОМ?
   Послышался  звонок  в  дверь.   Юля   хотела   наговорить   Ломову   кучу
нелицеприятных слов, но, увидев его, позабыла обо всем  на  свете.  Все-таки
было в этом человеке нечто, заставлявшее ее совершенно по-новому  относиться
к мужчинам. Да, он не был красив, не был наделен хрестоматийными  элементами
мужской  привлекательности,  но   он   источал   только   ему   свойственные
электрические токи, которые заставляли сердце Юли биться  особенно  часто  и
трепетно. И хотя она едва стояла на ногах и никакие силы не могли ее  сейчас
заставить желать мужчину, ей доставляло удовольствие просто видеть его.  Он,
как всегда, пришел не с пустыми руками. На этот раз Ломов достал из  кармана
красно-черную картонную коробочку и извлек из  нее  легкую  белую  кружевную
сорочку, которая могла бы уместиться в Юлином кулачке,  настолько  она  была
тонка и невесома...
   - Надеюсь, что вы не  будете  настаивать  на  том,  чтобы  я  ее  тут  же
примерила? - Юля, обхватив себя за плечи, стояла перед широким,  коренастым,
запакованным в серый костюм Ломовым,  который  смотрел  на  нее  немигающим,
полным огня взглядом, и не знала, что ей делать или говорить дальше.
   - Я вижу, ты и впрямь устала. Но я могу сделать так, что ты  очень  скоро
восстановишь силы.
   Павел Андреевич плотно закрыл за собой входную дверь, запер  ее  и  одним
движением освободившись от обуви, подхватил оторопевшую  Юлю  под  локоть  и
увлек за собой в спальню.
   - Что  вы  собираетесь  делать?  -  Она  вжала  голову  в  плечи  и  даже
представить себе не могла, ЧТО же сейчас последует.
   - Раздевайтесь... Вернее, раздевайся... Я не причиню тебе зла. Ты  будешь
просто счастлива. Ты отдохнешь в моих руках...
   "Доигралась. Так мне и  надо.  Не  будешь  впускать  в  дом  малознакомых
министров и не  станешь  лишний  раз  кокетничать  по  телефону.  Нимфоманка
несчастная".
   Он раздел ее до трусиков и повел в ванную. Юля удивлялась,  как  это  она
еще не влепила своему завоевателю пощечину, она была покорна  и  глупа,  как
самая настоящая овца, которую вели на заклание.
   Пустив горячую воду, Павел Андреевич снял прямо в ванной пиджак,  засучил
рукава белоснежной рубашки (Юля увидела его мощную сутулость, широкий  горб,
почти упирающийся в  затылок,  и  крепкую  спину,  обтянутую  рубашкой,  под
которой просвечивала густая звериная шерсть, и по телу ее пробежала  теплая,
отбирающая  энергию  волна,  разливаясь  где-то  внизу  живота)  и  принялся
смешивать холодную и горячую воду, чтобы добиться нужной температуры.  Затем
в его руках откуда ни возьмись появился темно-розовый флакончик, из которого
он капнул в ванну немного маслянистой жидкости.
   - Что это? - Юля, опираясь на  его  руку,  медленно  опускалась  в  воду.
Ноздри ее сначала уловили едва ощутимый сладковатый аромат, который с каждым
мгновением становился все сильнее, пока ей не показалось, что даже воздух  в
ванной комнате  стал  горячим  от  этого  дивного,  совершенно  невероятного
запаха...
   - Это цветочно-фруктовый бальзам с запахом ванили и цветов плюмерии.  Это
ароматическое масло сейчас быстро сделает свое дело и наполнит  тебя  новыми
силами и соками. В Индонезии этими цветами украшают место  возложения  даров
бога. Закрой глаза и постарайся ни о чем не думать.  Я  же,  глядя  на  твое
нежное тело, буду думать только о тебе.
   - Вы - сексуальный маньяк. Ломов. И как это раньше я не поняла этого... -
Юля говорила,  но  голоса  своего  почти  не  слышала.  Руки  ее  машинально
совершали какие-то действия:  она  смывала  с  лица  остатки  макияжа,  мыла
шампунем  волосы,  совершенно  не  обращая  внимания  на  присутствие  рядом
мужчины. Она словно забыла про него. А он молча смотрел на  нее,  и  по  его
порозовевшему лицу то и дело пробегала судорога...
   - Ну вот, теперь ты будешь крепко спать, а утром забудешь обо всех  своих
страхах и сомнениях. Ведь ты умненькая девочка  и  знаешь,  чего  хочешь  от
жизни. Как продвигается твое расследование?
   -  Они  убили  друг  друга,  как  в  "Майерлинге",  -  поделилась  своими
ассоциациями Юля, утопая в приятном  тепле  пушистого  кашемирового  одеяла,
которым Павел Андреевич ее укрыл. - Они были такие молодые, красивые...
   - Эта история потрясла город... - мягким голосом проронил Ломов. - Я знал
Сергея, мне что-то не верится, чтобы он вот так просто ушел из жизни...
   - Но их лица были обращены друг к другу...
   - Кто-то поручил вам вести расследование?
   - Нет, просто Крымов дал мне возможность проявить себя...
   Юля произнесла все это словно помимо своей воли. Язык ее стал  легким,  а
горло как будто расширилось, и  звуки  вылетали  из  него,  как  райские,  с
шелковистыми разноцветными перьями птицы...
   - Проявляй себя, это всегда  полезно.  Человек  не  статичен,  он  должен
находиться в  постоянном  процессе  развития.  Я  уверен,  что  у  тебя  все
получится. Боже, если бы ты только знала,  как  ты  хороша,  как  хорошо  ты
смотришься на этой подушке с этими пышными, хотя и влажными еще волосами...
   - В ресторане вы страдали косноязычием, а теперь вдруг разговорились.
   - На меня иногда находит. Ты не жалеешь, что впустила меня?
   - Нет... - Она засыпала, но сквозь прозрачную пелену сна все еще  слышала
его голос.
   Утром она проснулась бодрая и полная сил. Заглянув в ванную, не нашла  ни
следа ночного сеанса ароматотерапии. И только слабый запах какого-то редкого
восточного цветка да новенькая сорочка напомнили Юле о ее воздыхателе...
 
***