ная власть.
   - Я догадываюсь. Ты поехал за Полиной?
   - Ну да... Только она снова села в автобус, и я ее потерял...  Так  и  не
понял, на какой остановке она вышла, я-то ехал на машине...
   - А как ты оказался в больнице?
   - Никак. Я вернулся домой и лег спать. А перед этим я  звонил  Щукиной  и
расспрашивал про тебя. Она сказала мне, что ты в Поливановке. Я не  поверил.
Что ты там делала?
   - Искала родителей Ирины Сконженко.
   - А это еще кто?
   - Та самая девочка, которая давала показания  против  Саши  Ласкиной,  ее
подружка. Она, оказывается, пропала...
   И Юля рассказала ему про Сконженко.
   - Ты все-таки думаешь, что Рита Басе и Саша Ласкина  -  жертвы  одного  и
того же насильника?
   - Я могу только предполагать  и  работаю  в  этом  направлении...  Причем
связующее звено в этом деле - Герман Соболев.
   - Так вот, после того, как я выспался у себя дома, я снова поехал к тебе.
Но по дороге позвонил Корнилову, он обещал мне кое-что рассказать...
   - Так это он тебе рассказал о том, что Полина была любовницей Сырцова?
   - Ну он...
   - И чего это она от тебя скрывала подобное? Насколько  мне  известно,  ей
нравилось шокировать публику своими откровениями...
   - Если молчала и отказывалась, значит, на это была причина...
   - Разумеется. И что дальше? Что сказал тебе Корнилов?
   - То, что Сырцова увезли в клинический городок с инфарктом.
   - Надеюсь, ты  связал  это  с  сумкой,  которую  Полина  вынесла  из  его
квартиры...
   - В доме, кроме Сырцова, живут десятки  людей...  Но,  конечно,  я  думал
прежде всего о твоей связи с Сырцовым...
   - Моей?
   - Земцова, какая же ты бестолковая, я же думал, что это ты!
   - Извини, я забыла, что меня уже записали в преступники.  И  что  же,  ты
видел, как "я" вышла из своего дома в кожаной курточке и на такси поехала  в
больницу?
   - Откуда ты знаешь, что на такси?
   - Но ведь Сырцова убили поздно ночью.  Автобусы  в  моем  районе  уже  не
ходят, поэтому Полина, переодевшись в мою одежду, взяла такси  и  поехала  в
больницу...
   - Нет, она поехала не в больницу...
   - А куда же?
   - Ко мне... Я ехал следом за ней. Я  видел,  как  Полина  поднимается  ко
мне... Но я же думал, что это ты...
   - И что дальше?
   - Ничего, меня же дома не было. Я сидел в машине в нескольких  метрах  от
своего подъезда . Я бы удивился, если бы увидел СЕБЯ выходящим из дома...
   - Это уже из области сюра. Дальше, - требовала Юля.
   - А вот после этого она поехала ухе в больницу...
   - Но как Полина узнала, что Сырцов там?
   - Об этом раструбили по телевизору...
   - Все правильно, она целыми днями смотрела  телевизор...  Услышала,  куда
именно его отвезли, и поехала к нему - проведать... А ты - за ней?
   - Ну конечно! Я видел, как ты  вошла..,  вернее,  она  вошла  в  приемный
покой... И удивился еще тогда, что ее впустили .  Но  она  вошла  не  сразу,
сначала разговаривала с дежурной через дверь, только я ничего не  слышал.  А
потом ей открыли, и я не удивляюсь - она кого хочешь уговорит.
   - Ты видел, как Полина выходила оттуда?
   - Нет, я так и не дождался. Я даже уснул, обхватив  руль...  А  проснулся
оттого, что послышался шум, вой сирен и все такое...  Моя-то  машина  стояла
возле крыльца, меня сразу  же  вытряхнули  из  нее,  заломили  руки,  надели
наручники... Я ничего не понимал... Весь  двор  был  заполонен  милицейскими
машинами... И только позже я понял, чти произошло - убили прокурора...
   - И тебя отпустили?
   - Приехал Корнилов...
   - И ты ему рассказал про меня?
   - Нет, я сказал, что следил за другим человеком...
   - Ты врешь, Крымов... Что ты сказал Корнилову?
   - Сказал, что следил за Сырцовым...
   - Вот это уже больше похоже на правду. Ведь у Сырцова  не  было  никакого
инфаркта?
   - Не знаю, но думаю, что  действительно  не  было.  Так  мне,  во  всяком
случае, сказал Корнилов...
   - Тогда зачем же ему было прятаться в больнице?
   - Да он и не прятался, ведь к нему даже не была приставлена охрана.
   - Прокурор области, и без охраны? Разве ему не полагается охрана?
   - Ты не поверишь, но он отказался от нее, просто отпустил ребят, и все...
   - Но зачем же он ложился в больницу?
   - Это самый главный вопрос.
   - Тогда я тебе отвечу на него: алиби.
   - Алиби?
   - Больница - это алиби.
   - Юля, тебя понесло..
   - И я тебе скажу больше - прикрываясь больницей, он хотел убить Полину. Я
же слышала его голос, когда он думал, что разговаривает с ней,  а  на  самом
деле разговаривал со мной.. Я даже могу вспомнить дословно все то, что он ей
наговорил: "Обещаю тебе, сука, достать тебя  из-под  земли  и  вырвать  твой
поганый язык... Ты подразни меня, подразни... Я же все твои кишки  на  кулак
намотаю..."
   - Красиво. Это что же она ему такого сделала, что он собирался с ней  так
расправиться?
   - Теперь ты понимаешь, зачем Сырцову было необходимо алиби? Он  собирался
убить Полину, чтобы она никому ничего не сказала. Она что-то знала.
   - Знала и боялась, потому и попросила спрятаться у тебя...  Понимая,  что
Сырцову да и вообще никому в голову не придет искать ее у тебя,  ведь  вы  -
соперницы...  Уверен,  что  и  Сырцову  доложили  об  этом,   поскольку   он
интересовался делами Полины...
   - О чем доложили?
   - О том, что она встречается со мной, а я работаю в агентстве и у меня  с
тобой был роман... Кроме того, Корнилов говорил ему про тебя, про то, что ты
ведешь расследование...
   - А зачем он ему это сказал?
   - А почему бы и нет? Сырцов всегда интересовался нашей деятельностью...
   - Он знал, что Корнилов тоже имеет к агентству какое-то отношение?
   - Думаю, что да.
   - Ты что же, еще и Сырцову приплачивал?
   - Я плачу только Корнилову, а уж они там сами разбираются...
   - Крымов, и зачем тебе столько сложностей?
   - Я и сам не знаю.
   - Отмываешь денежки? Он пожал плечами.
   - После того как тебя отпустили, никого не нашли? Я имею в  виду  Полину,
переодетую в мою куртку?
   - Нет, она исчезла. Думаю, что она успела выйти из больницы  прежде,  чем
обнаружили мертвого Сырцова...
   - Ты проспал ее, Крымов...
   - Выходит, проспал... А я ведь был уверен, что это  ты...  И  привязал  к
этой истории и Ломова...
   - А он-то здесь при чем?
   - Да ведь он твой любовник, а  тут  такое  дело...  Сырцов  с  Ломовым  -
бо-ольшие друзья... Думаю, что и Полина была когда-то знакома с Ломовым, она
мне много  про  него  рассказывала...  Мучила,  понимаешь,  вызывая  во  мне
ревность.
   - Какую еще ревность?
   - Она знала, что мне не по душе то, что ты с ним встречаешься...
   - Тебе не по душе? Но при чем здесь ты?
   - А то...
   - Тебе было неприятно осознавать, что я могу принадлежать не только тебе,
но и еще кому-нибудь?
   - Неприятно. Это же так просто.
   - Значит, тебе можно спать со всеми подряд, а мне нет?
   - Не шуми... Соседей разбудишь... - Он вдруг резко поднялся с  кресла  и,
подхватив ее за руку, притянул к себе. Она зажмурилась от боли.
   -  Крымов,  у  меня  же  плечо...  -  Юля  сморщилась  и  зашипела,  едва
сдерживаясь, чтобы не заплакать. - Дурак, в меня же стреляли...
   - Вот черт, забыл, извини... У меня в голове сейчас гвозди  -  тяжелые  и
острые... Бедняжечка, сядь к дяде на колени...
   - Пусти, - она вырвалась из его рук и пересела в другое  кресло.  -  Меня
могли убить.
   - Но кто? Кому понадобилось убивать тебя? Ты что-нибудь нарыла?
   - Не знаю, но просто так бы не стреляли... Разве что  в  Надю...  Но  она
была в приемной, а я в коридоре, я как раз выходила из ванной комнаты, когда
в меня выстрелили... Кто-то стоял у окна и, видимо,  ждал,  когда  откроется
дверь...
   - И во сколько это было?
   - Ты спроси Надю, она тебе поточнее скажет... Вечером, уже стемнело... Но
магазины еще работали, может, часов в семь? Она же покупала потом гранаты  и
красное вино...
   - В семь... Как раз в это время или где-то около этого Сырцова привезли с
улицы с инфарктом...
   - Он что, просто шел по улице, и ему стало плохо?
   - Да, он вышел из прокуратуры, как мне сказал Корнилов,  просто  подышать
свежим воздухом.
   - Он что же, упал на улице?
   - Нет, он успел позвонить в прокуратуру, назвал адрес, где он  находится,
и попросил срочно приехать за ним.
   - Ты, случайно, не знаешь этот адрес?
   - Нет.
   - А ты позвони Корнилову, может, Сырцову стало плохо  на  Абрамовской,  в
метре от нашего окна?..
   Крымов покачал головой - только что не покрутил пальцем у виска.
   - Да, конечно, станет прокурор области охотиться, так сказать, ВРУЧНУЮ за
такой птичкой, как ты? Зачем ему это нужно?
   - Вот уж не знаю... Просто одни совпадения.
   - Тогда рассказывай, что конкретно тебе удалось  раскопать  за  последние
дни... А то я действительно с этой Полиной совсем рассудок потерял... Ты  уж
извини, что я так, но слаб человек, сама понимаешь...
   И Юля, достав блокнот, начала свой отчет. Крымов  слушал  ее,  без  конца
перебивая  и  подвергая  сомнению  любое  ее  предположение.  Особенно   его
заинтересовала история с Ириной Сконженко. Но  больше  всего  ему,  конечно,
захотелось побывать в, как он сам выразился, "притоне Соболева".
   - Говоришь, там девчоночьи ночные рубашки? Ничего себе, осиное  гнездо...
Ты хотя бы знаешь, сколько за последние полгода пропало девочек?  Семь!  Две
интернатские, две из приемника-распределителя,  остальные  -  из  нормальных
семей. И всем им как раз по  двенадцать-тринадцать  лет...  Я  это  узнавал,
чтобы как-то проанализировать ситуацию, потому что Рита Басе могла оказаться
в их числе, и, быть может,  расследуя  одно  исчезновение,  мы,  потянув  за
ниточку, вышли бы и на  Ритин  след...  Но  Корнилов  сказал,  что  девчонки
исчезли  практически  бесследно.  И  только  носовой  платок  одной  из  них
обнаружили на автобусной остановке как раз возле ее дома... Он был втоптан в
грязь...
   - Носовой платок? Как странно... И кто же нашел?
   - Да отец и нашел. Они жили вдвоем с дочерью. Девочка сказала, что  пошла
к подружке, и не вернулась. Отец, подождав, пока стемнеет, начал обзванивать
всех подруг, знакомых, обошел весь район  и  уже  поздно  ночью  заметил  на
остановке носовой платок, в точности такой, какой был  у  его  дочери...  Он
обратился в милицию, ему там, естественно, отказали, сославшись на  то,  что
прошло всего три или четыре часа, что девочка просто где-то заигралась...
   - Обычное дело,  такие  отказы  встречаются  сплошь  и  рядом...  Неужели
печальный опыт ничему не учит милицию?
   - Сложно что-то сказать...
   - И что произошло потом?
   - Ничего. Отец подключил к розыску всех своих знакомых, продал старенький
"Москвич" и дал денег Сазонову...
   - Сазонову?
   - Но девчонку до сих пор не нашли... Такие дела.
   - А где находится тот носовой платок?
   - В милиции, где же еще...
   - А ты бы не смог найти мне адрес отца этой девочки?
   - Зачем тебе? У тебя что, времени  много,  чтобы  заниматься  бесплатными
делами?
   - Просто он, возможно, рассказал бы мне что-то такое, что  натолкнуло  бы
меня на верную мысль... Знаешь, как это бывает...
   - Занимайся своими делами и не распыляйся... Ты и так на верном пути, раз
тебя хотели прихлопнуть...
   - Слушай, Крымов, а ты негодяй!.. - вдруг взорвалась Юля.  -  За  все  то
время, что я тебе докладывала о проделанной работе, ты ни разу  не  похвалил
меня... Знаешь ведь, как я переживаю, какими нервами и здоровьем мне  дается
вся информация, которую я  по  крупицам  собираю  и  обрабатываю,  и  только
критикуешь меня... Так бы и заехала тебе в ухо...
   - Успеешь еще... У меня  вот  мысль  одна  появилась..,  внезапная...  Ты
говорила что-то про Гусарову... Что пьет она и все такое... Что личная жизнь
у нее на нуле... Давай-ка я займусь ею.
   -  Каким  образом?  Ты  что,  решил   заняться   благотворительностью   и
осчастливить всех опустившихся женщин?
   - Я хочу пригласить ее в "притон" трех подонков, убитых ядом.
   - Вот это мысль! Мне кажется, что я тебя поняла... Ты хочешь, чтобы  она,
оказавшись в этой квартире, чем-то выдала себя?
   - Ну конечно... Другое дело, как ее туда заманить...
   - Думаю, что нет  ничего  проще...  Звонишь  ей  или  приходишь,  словом,
показываешься ей на глаза, заливаешь полные уши меда, уговариваешь... Думаю,
что тебе пяти минут хватит, чтобы уломать ее... А я в это время поеду к Вале
Кротовой и постараюсь тоже  привезти  ее  на  эту  квартиру...  Мы  с  тобой
созвонимся, чтобы все совпало, хорошо?
   - Думаешь, что и она тоже что-то знает? - Ну конечно, она  сама  мне  это
сказала...
   - Тогда давай действуй...
   - А что будем делать с Полиной?
   - Ничего. Она появится, проявится, засветится... Она слишком яркая, чтобы
ходить по улицам незамеченной и никем не узнанной... Я позвоню  Корнилову  и
скажу, что она исчезла...
   - Ты думаешь, что уже можно?
   - Она сама виновата... Кроме того, за укрывательство нам  с  тобой  может
влететь по первое число... Мало того, что она была в квартире Садовниковых в
ночь убийства, теперь еще она, кажется, пристрелила Сырцова... При всех моих
чувствах к ней я не могу позволить тебе  рисковать  своей  жизнью...  Ты  не
смотри, что я такой веселый, я же все понимаю...  Другое  дело,  что  иногда
мужчина не принадлежит сам себе... Я же говорю: слаб человек...
   - А может, не надо звонить Корнилову? Ты человек  импульсивный..,  может,
тебе показалось, что ты видел возле больницы женщину?
   - Я вот смотрю на тебя и думаю, а может, это была все-таки ты?
   Крымов не шутил. Юля почувствовала кожей холод, который исходил  от  этих
слов... Он действительно и сам НЕ  ЗНАЛ,  кто  же  был  в  больнице  и  убил
Сырцова... Он запутался в своих женщинах, чувствах, обязанностях...
   - Ладно, оставим этот разговор... Я никому не буду звонить, ПОКА.., разве
что Гусаровой...
 
Глава 21 
 
   Крымов ушел. Она взглянула на часы. Десять.
   - Добрый вечер, могу  я  поговорить  с  Романом  Станиславовичем?  -  Юля
звонила в гостиницу "Европа".
   Услышав голос администратора, она приободрилась: такие  люди,  как  Роман
Станиславович, конечно, отравляют мир, но зато с ними всегда легко и  просто
можно найти общий язык - достаточно заплатить, и  они  продадут  хоть  черта
лысого, хоть маму родную...
   - Вас беспокоит Юлия Земцова. Чтобы вы меня вспомнили, достаточно...
   - Юлия Александровна,  я  вас  отлично  помню,  -  промурлыкал  в  трубку
словоохотливый администратор, и Юля сразу же представила себе, как плотоядно
он сглотнул в предвкушении очередного гонорара. - Что вас интересует на этот
раз?
   - Елизавета Гейко.
   - Вас понял, она сейчас находится в своем номере.
   - А  тот  молодой  человек,  который  живет  в  номере,  снятом  покойной
Садовниковой?..
   - Гм?.. Как вы сказали, покойной?..
   - Лора Садовникова погибла больше недели тому назад. Разве вы  ничего  об
этом не знали?
   - Н-нет.., не знал.
   - Я вас поняла: номер был оплачен на месяц вперед?
   - Приблизительно так.
   - Значит, молодой человек по-прежнему живет в этом номере? Как выдумаете,
какое отношение он имеет к Гейко?
   - Думаю, что самое непосредственное. Практически он у нее и живет.
   - Так я и знала. Скажите, если я сейчас подъеду, вы позволите мне вот так
поздно пройти к Гейко?
   - Смотря что вы собираетесь с ней сделать...
   - Все будет очень тихо и пристойно. Мне надо просто переговорить с ней. И
звоню я вам, чтобы избежать каких-либо недоразумений.
   - Я вас понял. Приезжайте.
   И она приехала, вошла в ярко освещенный просторный холл, и  первый,  кого
она увидела, был, конечно, Роман Станиславович. Он подошел к ней и поцеловал
руку. "Как в дешевом кино". От  него  пахло  чем-то  жареным,  из  чего  Юля
сделала вывод, что он только что  вернулся  из  кухни  ресторана,  где  тоже
наверняка был своим человеком.
   - Добрый вечер...
   Юля выдавила из себя улыбку и, не  останавливаясь,  прошла  к  лифту.  Ей
незачем  было  афишировать  свое   знакомство   с   администратором.   Роман
Станиславович получит свои чаевые или "коньячные", но чуть позже, когда  Юля
будет возвращаться. И если потребуется, он прождет ее здесь, в холле, не час
и не два.
   Юля поднялась на третий этаж-Комната 303. Она постучала и почти сразу  же
услышала далекий женский голос: "Войдите".
   Она вошла и увидела закутанную в розовый пеньюар Лизу Гейко с  чалмой  из
банного полотенца на голове и с лицом, густо  намазанным  жирным  желтоватым
кремом.
   - А, это вы... - протянула Лиза разочарованно и пригласила Юлю  в  тускло
освещенную гостиную. - Проходите...
   Она свалила несколько подушек с дивана прямо на ковер  и  предложила  Юле
сесть рядом с ней.
   - Ну что, у вас есть какие-нибудь новости или вопросы? Ведь не просто так
вы пришли ко мне в столь позднее время. Вы извините, что я в таком виде,  но
вы сами виноваты, что не предупредили меня о своем визите.
   - Лиза, к чему все эти церемонии? Вы и так прекрасно знаете,  зачем  я  к
вам пришла... - Юля изо всех сил  старалась  держаться  и  говорить  твердым
голосом, и судя по тому, какой взгляд бросила на нее перепуганная  Лиза,  ей
это как будто удавалось. - Кто этот молодой человек, который проводил с вами
вечера или даже ночи... Скажите, он имеет какое-нибудь отношение к Лоре?
   - Если вы говорите о нашем соседе по этажу, то нас связывал только покер.
   - Если вас связывал только  покер,  почему  тогда  этот  парень  живет  в
номере, оформленном на имя Лоры? Что все это значит?
   - Когда мы с ним познакомились, у него не было  при  себе  документов,  и
Лора записала номер на свое имя. В конце концов, это было ее право...
   - Они были любовниками?
   - У Лоры не было никаких любовников! - заносчиво  и  даже  со  злостью  в
голосе произнесла Лиза и принялась машинально счищать остатки крема  с  лица
носовым платочком, извлеченным из кармана ее пеньюара. Уже через минуту  она
превратилась из бледной мумии в прежнюю Лизу Гейко-Казарину.
   - Тогда, быть может, это ВАШ любовник?
   - Он просто мальчик, который живет по соседству. Очень милый и приятный в
общении.
   - А почему у него нет документов?
   - О, это его личное дело... Он вполне состоятелен,  и  если  у  него  нет
паспорта, это еще ни о чем не говорит...
   - Скажите, почему в ночь убийства, с 27 на 28 сентября, Лора не  осталась
с вами, хотя явно намеревалась переночевать именно здесь, о чем  и  сообщила
мужу, который, решив воспользоваться этим обстоятельством, пригласил к  себе
любовницу... Что случилось между вами и Лорой? Вы поссорились?
   - Напротив. У нас все было хорошо. Мы поужинали  втроем:  я,  она  и  наш
молодой сосед, после чего она решила немного прогуляться по  городу.  Матвей
предложил сопровождать ее, и она согласилась. Они  ушли,  а  примерно  через
полчаса Лора позвонила мне с улицы и заявила,  что  поедет  ночевать  домой.
Если честно, то я тогда сказала ей, что она поступает  опрометчиво,  что  их
отношения с Сергеем и без того накалены, что не надо провоцировать его...
   - Провоцировать? На что?
   - Понимаете, я чувствовала, что Полина находится там. Сергей  был  слабым
человеком, он не мог без чьей-либо поддержки справляться со своим горем  или
одиночеством. Они с Лорой начали отдаляться друг от друга, но тот факт,  что
они оба были в какой-то мере сентиментальны, не позволял им разбежаться  раз
и навсегда. Думаю, что они и после развода продолжали бы встречаться.
   - Тогда, может, им и не следовало расходиться? Может, это  у  них  судьба
была такая - жить на некотором расстоянии и по-прежнему любить  друг  друга?
Знаете, такое иногда случается...
   - Если бы у вас была такая сестра, как Лора, вы поступили бы  точно  так,
как я...
   - Что вы имеете в виду?
   - А то, что я не могла спокойно смотреть, как Сергей изменяет ей со всеми
подряд. Он пользовался ее добротой.
   - Но откуда у вас такая уверенность, что Лора  сама  не  изменяла  ему..,
хотя бы даже с вашим Матвеем? Ведь его так