Гражданин  в  петровском  сарафане  поднялся  из
кресла и отодрал пластырь вместе со щетиной. Я облегченно выдохнул.
   - Слушай, ты, урод натуральный! Что за маскарад с липучками?
   - А тебе идут носилки. Никогда не замечал?
   - Зато тебе пошел бы музей восковых фигур.
   - Обидеть человека легко, а вот понять его душу... Ты, вероятно, удивлен.
Тебя, какого-то вшивого бомжа, среди ночи вытаскивают из подвала и везут  на
прием к самому царю. ~ В милиции разберутся, кто из  нас  царь!  ~  Не  надо
хамить. Я действительно царь. У нас не так много времени, иначе я  рассказал
бы тебе подлинную историю семьи  дома  Романовых.  Поверь,  мой  мальчик,  в
истории  множество  белых  пятен,  заполнять  которые  очень   неблагодарное
занятие.
   Затрещал селектор. Царь нажал кнопочку.
   - Ваше величество, все будет готово через сорок минут.
   - Прекрасно, Александр Данилович. Да, вот еще... Свяжись, пожалуйста,  по
факсу с Голицыным, завтра мы тоже работаем.
   - Понял, ваше величество.
   "Еб...тые", - подсказала мне интуиция.
   - Не совсем, - возразил царь. - Я - Петр Пятый, помазанник волей Господа,
единственный законный наследник Российского престола.
   "Лепишь горбатого, ох, лепишь, -  еще  раз  подтвердил  мой  инстинкт.  -
Смирительная рубашка тебя заждалась, Петруха".
   Да, так я не ответил на  твой  вопрос.  Почему  вдруг  государю  великому
понадобился бомж. Взгляни сюда. - Их величество  повернуло  ко  мне  дисплей
Компьютера и щелкнуло клавишей. На экране возникла до боли знакомая заставка
к "Думу". Затем герой  поднял  пистолет  и,  ведомый  естественным  чувством
самосохранения, почесал к выходу из лабиринта, по  пути  отстреливая  всякую
поэту - и потустороннюю нечисть.
   - Это игра. Очень интересная, - комментировал царь-батюшка. -  Называется
"Дум". Это как бы ты, у тебя пистолет, и ты должен найти выход из лабиринта.
У тебя множество врагов, они прячутся за каждым углом и тоже вооружены. Если
ты не будешь стрелять, ты погибнешь. Смотри.
   Пистолет на экране замер, головоногий эмбрион  с  мордой  козла  принялся
щелкать челюстями, герой уныло закряхтел, экран замерцал кровавым  цветом  и
через несколько секунд полностью превратился в красную тряпку.
   - Вот видишь, ты погиб.
   "Потрясающий малый, - подумал я. - Везти  меня  привязанным  к  носилкам,
чтобы показать довольно устаревший вариант компьютерного развлечения".
   - По пути герой может  находить  новое  оружие,  боеприпасы  и  кое-какие
подсобные средства. Интересно?
   - Очень. Для учеников пятого класса средней школы.
   - Согласен. Поэтому взгляни теперь. Царь-батюшка вышел из игры и загрузил
какую-то программу.
   На экране появилась схема лабиринтов с движущимися по ним точками - одной
красной и пятью зелеными. Точки ползали довольно хаотично, но вдруг зеленая,
оказавшись в общем коридоре с красной, резко пошла на сближение.
   - Теперь смотри внимательно. - Пальчик помазанника щелкнул по кнопочке.
   Схема пропала, и возникло видеоизображение коридора. Он представлял собой
обычную клетку гостиничного типа с множеством дверей, но гораздо мрачней. Ни
ковров, ни светильников, одни сороковаттки на торчащих из стен проводах.  Из
глубины  коридора  прямо  на  меня  бежал  силуэт  какого-то  детины,  плохо
различимого из-за  низкого  освещения.  Неожиданно  в  нижней  части  экрана
появилась рука с пистолетом, точь-в-точь как в "Думе", и  замерла  буквально
на секунду. Пистолет прыгнул вверх, пламя осветило бежавшего человека. Ну  и
рожа, хочу я вам сказать.
   Человек, по-видимому, засмеялся, вскинул к бедру какую-то дубину,  скорее
всего помповое ружье, и засандалил в ответ. В меня. Ну, не в  меня,  в  того
парня, что держал пистолет.
   Картинка  пару  раз  перевернулась  вокруг  собственной  оси  и  замерла,
демонстрируя лампочку и кусок потолка.
   Царь вышел из программы.
   - Ну как, понравилось?
   - Неплохо снято. Довольно натурально.
   - Именно, друг мой, именно. Достоверность  стопроцентная.  Потому  что...
Ха-ха, потому что это не съемки фильма. Того,  с  пистолетом,  действительно
убили. Это видеозапись предыдущей игры, выведенная на дисплей.
   - Какой игры?
   - "Дума", юноша, "Дума". Живого "Дума". В  который  я  и  предлагаю  тебе
поиграть.
   Кажется, я стал врубаться в идею. Ох, царек, да ты большой оригинал!
   - Я так полагаю, что заменить усопшего товарища должен я.
   Вы, Флавиан, необыкновенно догадливы. Книжки-то читаю. Похвально.
   Ваше величество, а кем был мой предшественник, если не секрет?
   - Конечно нет. Он тоже был бомжом.
   - А-а-а... Понятно теперь. Бомжа никто не спохватится, никто не заявит  о
его пропаже, если что...
   - Вы мне нравитесь все больше и больше. Однако давайте  не  будем  терять
времени, до старта осталось всего двадцать пять минут. Я хочу объяснить  вам
условия.
   - Ах, еще будут и условия?
   - Разумеется. Итак, вы - красная точка. Объект  охоты.  Зеленые  точки  -
охотники. Они сейчас ждут старта и разминаются. Их пять человек.  Вооружение
и костюмы они  выбирают  сами.  Арсенал,  надо  сказать,  весьма  велик.  От
арабского кривого ножа до гарпунного ружья. Есть автоматы,  помповые  ружья,
пистолеты... Даже бензопила.
   - Вы безмерно обрадовали меня...
   - Не перебивайте, Флавиан, а лучше внимательно слушайте. Среди  охотников
имеется одна женщина.
   Так уж получилось.  Обычно  в  игре  участвуют  только  мужики.  Впрочем,
присутствуют в ней и другие лица. Назовем их обслугой. Имейте в виду, это не
всегда  отрицательные  персонажи,  а  поэтому  не  ухлопайте  кого-нибудь  с
перепугу.
   - Если я правильно понял, у меня тоже будет то, чем хлопать?
   - Совершенно верно. Но вы должны знать, во всех компьютерных играх  герой
начинает с минимума и уже по ходу дела добывает себе более мощное оружие.
   - И каков этот минимум?
   - Имеется небольшой  выбор.  На  ваш  вкус.  Газовый  баллончик,  газовый
пистолет и...
   - Газовая камера, - закончил я.
   - Не смешно, - не оценил шутку царь. - И дубинка. Выбирайте.
   - Пистолет.
   - Хорошо, но в нем только один патрон.
   Час от часу... Хотя против помповухи, что это, что то...
   - Далее. Игра начнется ровно в три ночи и будет  продолжаться  три  часа.
Общую картину игры смогу наблюдать только я. Для этого вам на голову наденут
специальный шлем с видеокамерой и передатчиком.
   - Не тяжеловато ли будет?
   - Не тяжелее кроличьей шапки. Не рекомендую, кстати, пытаться его  снять.
При такой попытке ваша остроумная головушка лопнет как мыльный пузырь.
   - Пластиковая взрывчатка?
   - Она самая. Теперь о вашей задаче. В течение  трех  часов,  Флавиан,  вы
должны найти выход из лабиринта.  Он  единственный.  Выскочить  из  окна  не
пытайтесь, я слежу за вами и, если что,  нажимаю  кнопочку.  Как  только  вы
пересечете линию выхода, шлем  автоматически  разблокируется,  и  вы  можете
смело снимать его. Но... Самое неприятное для вас. Если вы  не  уложитесь  в
три часа, сработает взрывное устройство.
   - Да чего уж тут неприятного? Быстро и со вкусом. Царь  упорно  пропускал
мои реплики мимо своих коронованных ушей.
   - При этом вы должны учитывать, что за вами охотятся.
   - Спасибо, учту.
   - Это основное, что я хотел вам рассказать, Флавиан. Если есть вопросы, я
готов ответить.
   - Конечно есть. Кто-нибудь из моих предшественников находил выход?
   - К сожалению, им всем не везло. Это были  слаборазвитые  подданные,  чьи
способности  ограничивались  поиском  бутылок  в  мусорных  бачках.  Они  не
работали головами, поэтому их и лишились. А в "Думе" надо думать.
   - Где мы находимся?
   - Какая вам разница? Здание  довольно  велико.  В  нем  тридцать  этажей,
подземные гаражи, имеется даже бассейн. Но сейчас в доме,  кроме  участников
игры, никого нет. И повторяю, выход - всего один.
   - Охотники тоже бомжи?
   - Ну что вы! Стать охотником очень дорогое  удовольствие.  Не  все  могут
себе это позволить, только очень  богатые  персоны.  Но  удовольствие  стоит
того.
   - И последний вопрос, ваше превосходительство...
   - Величество.
   - Ну да. Скажите, ваше величество, вы в каком ПНД1  на  учете  состоите?(
ПНД - психоневрологический диспансер)
   Помазанник располагающе улыбнулся, приподнял  полы  своего  гренадерского
кафтана и встал с кресла-трона.
   - У нас есть еще несколько минут, Флавиан, так что я  успею  ответить.  Я
абсолютно нормальный человек. Без всякой душевной патологии. Вы  никогда  не
задумывались о том, что  составляет  основу  человеческой  жизни?  А  я  вот
однажды задумался и понял. Основу жизни составляют эмоции.  Любовь,  деньги,
власть? Ради чего? Только ради эмоций.  Лишенный  эмоциональных  переживаний
человек превращается в Ай-Би-Эм, совмещенную с санузлом. А представьте  себе
жизнь нашего среднестатистического гражданина. Его распорядок дня утрамбован
прошедшими годами, общественными  устоями  и  всеобщими  потрясениями.  Этот
человек давно уже не живет, а следует  по  течению  реки  вместе  с  пассами
Кащпировского и засыпает у экрана под сводки военных действий. Однообразие и
рутина. Не хватает специй, понимаете, Флавиан?
   - Ну, лично мне хватает.
   - Не спешите с ответом, Флавиан. Когда я был маленьким,  моя  мама  часто
водила меня в кукольный театр...
   - О-о-о, - перебил я. - Дальше не надо, ваше величество.  Знаю  я  вашего
брата маньяка. Накуролесите, наворочаете, а потом еще и теорию под это  дело
придумаете. Или прибавочной стоимости, или нового Будды. Отведите меня лучше
в сортир.
   - Сам найдешь,  -  зло  ответил  помазанник.  -  Кое-где  есть  исправные
унитазы.
   - Вы не боитесь, ваше величество, плохо кончить? Допустим, я  выберусь  и
все расскажу властям?
   - Тебе поверят, Флавиан?
   "Не поверят, ни за что не поверят. Царь  Петр  Пятый,  жертва,  охотники,
"Дум"... Хитер, однако, бестия".
   - Хорошо, ваше величество, хорошо. А  вы  знаете,  что  самое  трудное  в
жизни? Это решиться на поступок, сделать шаг. Ты ходишь, мучаешься, думаешь,
терзаешься, а шагнуть не можешь. И как здорово, если  именно  в  эту  минуту
рядом появится человек, который поможет вам. Я подозреваю,  у  вас  не  было
такого человека. Доверьтесь  мне,  ваше  величество,  я  и  есть  тот  самый
человек. Давайте вместе наберемся смелости и сделаем шаг! Забыв  о  прошлом,
забыв о ложном стыде. Пойдемте, ваше величество, к психиатру.  Вы  со  своей
бедой, я со своей. У меня вот глаз что-то дергается...
   - Хватит, Флавиан. Осталось пять минут.
   - А если я не пойду?
   - Что значит "не пойдешь"?
   - У человека всегда есть выбор - либо с гордостью умереть,  либо  позорно
бежать.
   - Тогда я объясню, что тебя ждет.  Твои  почки  уйдут  на  трансплантацию
южнокалифорнийскому магнату. Твою печень, если она не испорчена  циррозом  и
желтухой, пересадят одной  голливудской  звезде,  из  твоих  костей  сделают
"Педигри комплит меню", а твоя...  ха-ха-ха  превратится  в  крем  для  лица
"Синержи".
   Черт! Я представил, как блондиночка  на  желто-голубом  фоне  мажет  свои
морщинки моей "ха-ха-ха-хой". Ладно б я был при  этом  жив,  тогда,  конечно
можно.
   - Не, царь, ты натуральный маньяк, извини за  откровенность.  И  вот  еще
что, запомни. Я тебя все равно достану, где б ты ни прятался  и  кем  бы  ни
нарядился. А когда я тебя достану, ты...
   -  Покойник.  Неоригинально,  Флавиан.  Они  все  так  говорили.  Прощай,
Флавиан. Поверь, мне было приятно с тобой пообщаться, хотя  теперь  придется
проводить дезинфекцию.
   "До свидания, ваше величество", - ответил я кляня себя, сетуя в душе, что
вариант "гордо умереть" придется опять оставить на потом.
   Вошедшие любители загадок установили меня параллельно линии  горизонта  и
поволокли в неизвестном направлении - что характерно, снова  ногами  вперед.
Глаза мне уже не лепили, и я отчетливо различав бетонный  потолок  коридора,
впрочем, обещанного унитаза нигде не было видно. Как только я вновь оказался
в  вертикальном  положении,  мне  на   кумпол   прицепили   головной   убор,
напоминающий бейсбольную каску с двумя короткими  антеннками,  растущими  от
ушей и походящими на рожки улитки.
   - Скажите, а у вас нет такого же, только без рожек?
   - Нет. Значит, так, Шрайбикус, руками не хвататься, снимать не  пытаться.
- Васек застегнул ремешок у меня на челюсти и дружески похлопал по  щеке.  -
Как только включится свет, время пошло. Часы есть? О, да  у  тебя  "Ролекс"!
Давай махнемся, как Жириновский с Брынцаловым.
   Махнулись. Да мне и не жалко. У Петродворецкого часового завода  тоже  не
самый низкий рейтинг.
   Свет погас. Я почувствовал, как освобождаются мои руки, ноги,  язык.  Как
сладостно заныла правая пятка. Услышал грохот  упавших  носилок.  Я  получил
трехмерную свободу, но что толку? Когда на башке  чирикает  часовая  пташка,
когда игроки в виртуальную реальность через мгновение понесутся по  следу  с
откровенным намерением плюнуть в душу из помпового ружья?  Такой  свободы  я
хотел!
   И  знаете,  что  сразу  вспоминается?  Кто  хочет  сэкономить  на  малом,
проиграет в большом. Заплатил  бы  я  государству  честно,  без  утайки,  от
чистого сердца эти несчастные тридцать (гражданин, гражданин, а  проценты?),
ну, тридцать три тысячи долларов, приключилась бы со мной подобная канитель?
Да, может, я и лежал бы в том же подвале на носилках, но разве нагрянули  бы
ко мне эти компьютерные психопаты? Нет.  Потому  что  наши  налоги  идут  на
содержание медицины и органов. Медицина при нормальном финансировании  давно
бы отправила царя и его свиту на стационарный режим, а если бы и не  смогла,
то органы бы сшили всей компании  толстое  дельце  под  названием  "Массовые
беспорядки в отношении особо ценной личности".  Поэтому,  товарищи,  платите
налоги, платите.
   Щелк! Подали энергию. Я был один. Огляделся. Хоть  бы  зеркало  повесили.
Интересно все ж, как я смотрюсь  с  этим  горшком  на  голове.  Кстати,  где
обещанный пистолет? О, пардон, не разглядел сразу-то. Вот он,  вот  он,  мой
красавец.
   Я  поднял  с  пола  изящную  штучку,  попутно  вспоминая  его   марку   и
тактико-технические данные. Справочник по стрелковому оружию А.  Б.  Жука  я
выучил наизусть, коротая долгие вечера на своих носилках.  Так,  это  у  нас
"хэлван" египетского производства, хотя  многие  путают  его  с  "береттой",
поскольку  первый  слизан  со  второй.  Калибр  9  мм,  скорострельность   -
шестнадцать выстрелов в минуту, прицельная  дальность  -  пятьдесят  метров,
начальная скорость полета пули - 280 км в час. Слабовато. Мне, конечно, дали
газовый вариант. Конечно. В  магазине  единственный  патрон.  Спасибо,  ваше
величество. За доброту, за ласку, которую мне Фоке обещал.
   Я сунул пистолет за ремень и  встряхнул  руками.  Затем  сел  на  шпагат,
разминая бывшие долгое время  без  движения  конечности.  Сидя  на  шпагате,
уперся в пол руками и несколько раз отжался. Давненько не  тренировался,  не
та уже растяжечка. Убрал одну руку. Согнул вторую в локте и,  оттолкнувшись,
перевернулся  в  воздухе,  встав  на  ноги.  Сделал  несколько  вращательных
движений тазом. Попрыгал. Быстренько проглотил таблетку "Минтоса", оторвал у
ботинок каблуки, чтоб не стучали,  засучил  рукава  и  решительно  шагнул  к
двери.
   Начнем-с, господа?
   Носилки жалко, упрут.

Глава 2

   Старый мудрый сэнсэй Ли Му Пай постоянно повторял  мне  очень  правильную
фразу: "Запомни, Флавиан, лошадь устает одинаково, везет  ли  она  золоченую
карету или тащит телегу с камнями". Эти слова Ли Му Пай постоянно твердил по
той причине, что других афоризмов просто не знал. Он  вставлял  их  в  любой
разговор, и всегда они были к месту.  Эту  удивительную  цитату  Ли  Му  Паю
передал перед смертью Пай Му Ли, а тому - его дед Му Ли Пай.
   У Ли Му Пая не было внуков, поэтому, умирая, он передал ее по  наследству
мне. Сжав сухими пальцами мою ладонь, он заставил меня  наклониться  ухом  к
его рту и,  чуть  приоткрыв  узкие  старческие  глаза,  в  пятитысячный  раз
прошептал: "Помни, Флавиан, лошадь..." Ну и так  далее.  Я  скорбно  опустил
голову и закрыл его веки легким движением ладони - сверху вниз.
   Монахи  произвели  обряд,  сопутствующий  полету   души   славного   сына
тибетского народа на небо, а тело  Ли  Му  Пая  отнесли  за  ворота,  облили
бензином и  подожгли.  Что  бы  мне  потом  ни  говорили  насчет  тибетского
долголетия, тем более бессмертия, я скептически ухмылялся и вспоминал своего
сэнсэя, который не дотянул и до ста сорока пяти.
   В общем-то я оказался у монахов случайно. Самолет, следующий по  маршруту
"Москва - Брахмапутра" и несший на своих крыльях  группу  советских  военных
советников без членов их семей, зацепился за пик Дружбы народов и спикировал
в одно из ущелий горного Тибета. Как мне ни страшно об этом  вспоминать,  но
все погибли, кроме меня, потому что я на этом самолете не летел.  Я  был  на
втором, посланном на поиски первого.
   Мне едва исполнилось пять лет, когда моя мама" дружившая  тогда  с  дядей
Вовой,  военным  летчиком,  предложила  мне   прокатиться   на   самолетике.
Прокатились. То ли дядя Вова что-то напутал с топографией и картами,  то  ли
штурман страдал  всеми  известными  социальными  явлениями,  но  наш  лайнер
пролетел метров на десять дальше первого. Я единственный, кто  уцелел  после
чудовищного взрыва. За несколько секунд до  падения  я  отправился  в  хвост
поболтать со стюардессой.  Девчонки  в  хвосте  не  оказалось,  она  крутила
хвостом с радистом, и я было хотел вернуться, но в этот момент мы упали.
   Очнулся я метрах в тридцати от места катастрофы, почти  невредимый,  если
не считать рассеченной пятки. Осмотрев себя, я понял,  почему  остался  жив.
Объяснить? Подгузники "Либерро" - лучшие  друзья  малышей.  Мама,  вероятно,
полагала, что мне следует носить их до женитьбы. Тем не  менее  я  им  и  ей
весьма благодарен.
   Однако положеньице-то у меня было - друзьям не пожелаешь. Я  сел  и  стал
плакать. Именно мой плач и привлек  молодого  китайца  Чон  Лая,  шедшего  с
Голубой долины в монастырь Шао-Мао. Почесав свою бритую под орех голову, Чон
Лай подобрал меня, стюардессину  бижутерию,  золотую  челюсть  дяди  Вовы  и
притащил все это Верховному Ламе. Меня передали на воспитание Ли Му  Паю,  а
золотишко помыли.
   Я был благодарен  китайцам.  Они  побрили  меня,  научили  своему  языку,
обратили в свою веру и дали наконец  поесть.  Соотечественники,  разумеется,
меня не искали, считая погибшим, а я при всем желании дать о  себе  весточку
на родину не мог.
   380
   ДВОЙНОЙ УГАР, ИЛИ ОХОТА НА ПАВИАНА
   Боевым искусствам, этой неотъемлемой части восточной  культуры,  я  начал
обучаться с шести лет. Впитывая в  себя  философию  Дэ-Ци-Бэлл,  я  постигал
искусство дай-вдзынь, готовя душу к предстоящим испытаниям. Но  когда  дошла
очередь до подготовки тела и когда мой спарринг-партнер, маленький китаец Ли
Сунь, съездил мне в прыжке по неокрепшим ушам,  я  забыл  про  дай-вдзынь  и
Дэ-Ци-Бэлл, схватил валявшийся рядом кол и врезал ему по неокрепшему черепу.
   Говорили, что Ли Сунь приехал в Шао-Мао овладеть искусством единоборства,
чтобы отомстить за своего  брата,  убитого  на  турнире  в  Тайване  местным
чемпионом. После моего удара Ли Суня унесли к монастырскому знахарю, который
впоследствии лечил его полгода, но  так  и  не  долечил,  а  меня  отвели  к
Верховному Ламе.
   Лама был мужиком справедливым и наказать велел Ли Му Пая, который за мной
недоглядел и плохо объяснил философию. Перед тем как лечь на стол для порки,
Ли Му Пай посмотрел мне прямо в глаза и тихо сказал: "Учти, Флавиан,  лошадь
одинаково устает..."
   Стиль желтого павиана оказался не то чтобы очень  сложным,  но  доставать
левой пяткой левое же ухо, стоя при  этом  на  правой  ноге,  мне  вскорости
надоело. Как-то я спросил Ли Му Пая, а почему стиль назван  в  честь  именно
желтого павиана, а не, к примеру, какого-нибудь зеленого или рыжего?  Ли  Му
П