ь вас, когда она только пожелает.
   - Что пожелает?
   - О, Боже мой... Такая женщина,  как...  С  ее-то  взглядами...  Видите
ли... - она остановилась и опять, как только что, закусила губу.  -  Каким
человеком был Мэрриот?
   - Я слабо его знал. Он казался женоподобным. Мне он не понравился.
   - Был ли он привлекателен для женщин?
   - Для определенного типа. Но не для всех.
   - Похоже, он нравился миссис Грэйл. Она с ним проводила время.
   - Она, возможно, проводила время с сотней  мужчин.  А  сейчас  осталось
мало шансов вернуть колье.
   - Почему?
   Я встал, подошел к стене и сильно хлопнул по ней ладонью.
   Треск пишущей машинки на время прекратился, а потом опять возобновился.
Я посмотрел через открытое окно на шпиль между моим зданием и отелем Мэншн
Хауз. Запах из кофейного магазина был настолько  сильным,  что,  казалось,
можно заваривать воздух. Я подошел  к  столу,  поставил  бутылку  в  ящик,
задвинул его и снова сел.
   Я в восьмой или девятый раз  закурил  трубку  и  внимательно  посмотрел
через пыльный стол на серьезное и честное личико мисс Риордан.
   Блондинкам, стремящимся очаровать, цена пятачок за  пучок,  а  ее  лицо
могло бы покорить и вас. Я улыбнулся.
   - Послушайте, Энн, убийство Мэрриота - глупая  ошибка.  Банда,  взявшая
колье, никогда бы так не поступила. Вероятно, какой-то придурок,  которого
они взяли а качестве носильщика  или  кого-то  там  еще,  потерял  голову.
Мэрриот сделал подозрительное движение, и какой-то подонок ударил его  так
быстро,  что  остальные  ничего  не  успели  сделать.  Мы  столкнулись   с
организованной группой, имеющей доступ к информации о драгоценностям  и  о
передвижениях  женщин  с  ними.  Они  просят  огромные  выкупы  и  немного
торгуются. Но здесь убийство, которое не укладывается ни в какие рамки.  Я
думаю, что, кто бы ни убил Мэрриота, он сам  уже  давно  труп,  с  камнем,
привязанным к ногам, глубоко в Тихом океане. А нефриты или утонули  вместе
с ним, или надолго припрятаны в надежном месте, может, на годы,  пока  они
не отважатся извлечь их на свет божий. Если банда большая,  то  она  может
появиться и на  другой  стороне  земли.  Восемь  тысяч,  запрошенных  ими,
кажутся мелочью по сравнению с  ценностью  колье,  но  его  очень  нелегко
продать. И одно я знаю наверняка: они никогда никого не хотели убивать.
   Энн  Риордан  смотрела  на  меня  с  приоткрытым  ртом  и  восторженным
выражением на лице, как будто смотрела на Далай Ламу.
   Она медленно закрыла рот и кивнула.
   - Вы просто великолепны, - мягко произнесла она, - но вы спятили.
   Она встала и взяла сумку.
   - Вы пойдете к ней или нет?
   Рандэлл не может меня остановить, если это была ее  инициатива,  -  был
мой ответ.
   - О'кей. Я  собираюсь  встретиться  еще  с  одним  редактором  светской
хроники и получить  еще  немного  информации  о  Грэйлах.  О  ее  любовных
похождениях. У нее ведь они были, не так ли?
   Лицо, обрамленное золотыми волосами, было задумчиво.
   - А у кого их не было? - пробормотал я.
   - У меня. Никогда.
   Я прикрыл рот рукой. Она резко взглянула на меня и пошла к выходу.
   - Но вы еще кое о чем забыли, - сказал  я  вслед.  Она  остановилась  и
обернулась.
   - Что? - она смотрела на стол.
   - Вы отлично знаете что.
   Она вернулась к столу и нагнулась над ним с серьезным видом:
   - Почему они  убили  человека,  который  убил  Мэрриота,  если  они  не
занимаются убийствами?
   - Потому что этого типа могли бы взять, а он бы раскололся, когда  б  у
него забрали наркотики. Я имею в виду, что они не убили бы шантажируемого.
   - А почему вы уверены, что убийца принимал наркотики?
   - Я не уверен. Я сказал это к примеру. Хотя большинство  этих  подонков
принимает.
   - О, - она выпрямилась, кивнула и заулыбалась. - Я думаю,  вы  имели  в
виду это? - полезла в сумку и положила на стол пакетик.
   Я взял его, стянул резинку и аккуратно развернул. На бумаге лежали  три
длинные толстые папиросы. Я посмотрел на Энн и ничего не сказал.
   - Я знаю, мне не следовало их брать, - сказала она, почти не дыша, - но
я знала, что они с травкой. Обычно они прибывают  в  Бэй  Сити  в  простой
бумаге, а потом их упаковывают, как были упакованы эти. Я видела  когда-то
несколько штук.
   - Вам следовало бы взять и портсигар, - спокойно произнес я.  -  В  нем
нашли пыль. А то, что он пуст, вызвало подозрения.
   - Я не могла - вы были там. Я хотела взять, но  не  хватило  храбрости.
Из-за портсигара у вас неприятности?
   - Нет, - солгал я, - и не должно быть.
   - Я так рада, - задумчиво сказала она.
   - Почему вы их не выбросили?
   С сумкой у бедра и абсурдом с широкими полями, который почти  сполз  на
один глаз, она долго думала, прежде чем ответить.
   - Наверное, потому, что я дочь полицейского, - наконец промолвила  она.
- Не следует выбрасывать вещественные доказательства,  -  ее  улыбка  была
слабой и виноватой, а щеки горели.
   Я неопределенно пожал плечами.
   - Ну, и... - слово повисло в воздухе, как дым в  закрытой  комнате.  Ее
губы остались приоткрытыми. Я позволил слову повисеть еще.  Краска  на  ее
лице сгустилась.
   - Я очень прошу вас меня извинить. Мне не следовало бы этого делать.
   Я и это оставил без внимания. Тогда она быстро подошла к двери и вышла.



14

   Я ткнул пальцем одну из папирос, затем уложил  их  аккуратно  рядком  и
скрипнул  стулом.  Не  следует  выбрасывать  вещественные  доказательства.
Значит, это вещественные доказательства. Доказательства чего? Что  человек
по случаю выкурил немного? Человек, в котором любое прикосновение экзотики
находило отклик. С другой стороны, много крутых  парней  курит  марихуану,
также много музыкантов и старшеклассников,  симпатичных  девочек,  которые
отчаялись в жизни. Американский гашиш.  Трава,  которая  росла  бы  везде.
Сейчас запрещено законом  ее  выращивать.  Это  значит  немало  для  такой
большой страны, как США. Я сидел и пыхтел трубкой, слушая, как  стучит  за
стеной машинка, проезжают машины по бульвару Голливуд  и  весна  шуршит  в
воздухе, как бумага по бетонному тротуару, подгоняемая  ветром.  На  столе
лежали довольно крупные  папиросы;  марихуана  грубого  помола.  Индийская
конопля. Американский гашиш. Доказательства.  Боже,  что  за  шляпы  носят
женщины! Голова раскалывалась. Точно, я сошел с ума. Я  достал  перочинный
ножик, открыл маленькое острое лезвие, то, которым я не чистил  трубку,  и
взял одну из папирос.  Что  сделал  бы  эксперт  в  полиции?  Разрезал  бы
сигарету вдоль и, для начала,  исследовал  внутренности  под  микроскопом.
Вдруг обнаружил бы что-то необычное, Маловероятно, но чем черт  не  шутит,
эксперту за это платят. Одну папиросу  я  разрезал.  Мундштук  поддался  с
трудом. О'кей, я парень крепкий, разрезал и его.  Из  мундштука  я  достал
свернутые в трубку кусочки  плотной  бумаги  с  напечатанными  буквами.  Я
пытался расположить их в порядке,  но  они  скручивались  и  скользили  по
столу,  Затем  взял  другую  папиросу  и,  прищурясь,   посмотрел   внутрь
мундштука. Тогда стал работать перочинным ножиком несколько иначе. Я начал
покалывать папиросу и нашел место, где начинался мундштук. Это было легко,
так как мундштук был тверже. Я осторожно отрезал его и еще более аккуратно
и  неглубоко  надрезал  вдоль.  Он  раскрылся,  и  внутри  оказался  кусок
эластичной бумаги, на этот раз неповрежденной.
   Я нежно развернул ее. Это была визитная карточка. Тонкая, почти  белая,
с оттенком слоновой кости. На ней были  напечатаны  слова  изящным  тонким
шрифтом. В нижнем углу - номер телефона в Стиллвуд Хайтс. В нижнем углу  -
надпись: "Консультации в назначенное время". В середине, немного  крупнее,
но   также   сдержанно,   напечатано:   "Джул   Амтор".   Ниже   помельче:
"Психотерапевт".  Я  взял  третью  папиросу.  На  этот  раз   с   большими
трудностями вытянул карточку, ничего не разрезая То  же  самое!  Осторожно
засунул визитку обратно в мундштук папиросы. Трубка потухла, я положил  ее
в пепельницу  и  посмотрел  на  часы.  Время  не  стоит.  Я  завернул  две
разрезанные папиросы и разрезанную карточку  в  кусок  оберточной  бумаги,
целую же папиросу с карточкой внутри - в другой кусок бумаги и  запер  оба
пакетика в стол.
   Я сидел и смотрел на визитку, оставшуюся  на  столе.  На  ней  не  было
адреса Три одинаковых визитки спрятаны в  папиросы,  вложенные  в  дешевую
японскую или китайскую сигаретницу! Товар под черепаховую кость  стоит  от
35 до 75 центов в любом восточном магазине, где  японец  с  исключительной
вежливостью что-то шепелявит, сердечно улыбаясь вам,  когда  вы  говорите,
что "Луна Арабик" пахнет, как девочки в номерах Сан-Франциско Сейди. И все
это в кармане мертвого человека, у которого  была  другая,  очень  дорогая
сигаретница с хорошими сигаретами, которые он действительно  курил.  Может
быть, папиросы ему вовсе не принадлежали. Он мог подобрать эту сигаретницу
в вестибюле гостиницы и забыть про нее, ни разу не заглянув  внутрь.  Джул
Амтор,  психотерапевт.  Психотерапевт!  Да,  да...  -  мои   мысли   стали
фокусироваться на незнакомом мне человеке. Зазвонил телефон, и я рассеянно
ответил. В голосе была холодная твердость полицейского,  высоко  ценившего
себя. Это был Рандэлл. Он не лаял. Это был ледяной тип.
   - Итак, вы не знали эту девушку? Она подобрала вас на  бульваре,  а  до
него вы дошли пешком? Прекрасная ложь, Марлоу.
   - Может, у вас есть дочь и вам не хотелось бы, чтобы на  нее  бросались
из кустов газетные репортеры и совали в нос свои вспышки?
   - Вы меня обманули.
   - Только ради удовольствия.
   В трубке ненадолго воцарилась тишина, он что-то решал.
   - Ну что ж, ладно, - сказал он. - Я видел ее, она пришла  и  рассказала
всю историю. Она дочь уважаемого мной человека, как оказалось.
   - Она рассказала вам, а вы ей.
   - Я ей сообщил совсем немного, - холодно сказал он. - По одной  простой
причине, по которой также звоню вам. Следствие  должно  вестись  в  полной
тайне. У нас есть шанс накрыть эту банду, и мы собираемся это сделать.
   -  О,  утром  у  вас  уже  новая  версия!  Итак,  групповое   убийство?
Превосходно!
   - Кстати, это была марихуана в той симпатичной коробочке  с  драконами.
Вы уверены, что он курил из нее?
   - Абсолютно. В моем присутствии он не курил другие сигареты. Но  он  не
был все время со мной!
   - Понятно. Что ж, на этом все. Запомните, что  я  сказал,  вам  сегодня
ночью. И не думайте об этом  деле.  От  вас  нам  нужно  только  молчание.
Иначе... Он остановился. Я зевнул прямо в микрофон. - Я это слышал, -  зло
сказал он. - Возможно, вы думаете, что это в моих силах. Одно неправильное
движение, и мы сажаем вас под замок как важного свидетеля.
   - Вы имеете в виду, что в газетах об этом убийстве ничего не будет?
   - Нет, они напечатают, что убили Мэрриота, и все. Что за этим  кроется,
они не узнают.
   - А также и вы, - сказал я.
   - Я предупредил вас дважды, третьего раза не будет.
   - Вы слишком много говорите, - сказал я, - для человека, у  которого  в
руках козыри. Слишком много.
   Он не был удивлен. Он, конечно же, повесил трубку. О'кей, черт  с  ним,
пусть работает над этим. Я прошелся по кабинету, немного поостыл от звонка
Рандэлла и выпил глоточек  виски.  Машинально  посмотрев  на  часы,  я  не
заметил, который час. Снова  сел  за  стол.  "Джул  Амтор,  психотерапевт.
Консультации только в назначенное  время".  Тогда  вы  дайте  ему  немного
времени и достаточно денег, и он вылечит вас от кузнечиковой чумы.  Должно
быть, он эксперт по несостоявшейся любви, по женщинам,  которые  не  хотят
спать в одиночестве, по шатающимся мальчикам и девочкам, не пишущим  домой
и проживающим свои вещи. Иногда попадаются мужчины, большие сильные парни,
издающие в офисах львиный рык,  а  на  самом  деле  -  холодная  каша  под
жилеткой. Но в основном его клиентура,  думалось,  это  женщины  жирные  с
затрудненным дыханием и тощие, сгорающие на глазах, мечтательные старухи и
закомплексованные молоденькие  девушки,  женщины  всех  размеров,  форм  и
возрастов, но с одним общим - деньгами. Богатые самки,  которые  тщательно
выверяют счета за молоко, платя ему без разговоров  наличными.  Тогда  кто
он? Артист, распространитель слухов о себе или деловой парень, чьи визитки
были завернуты в папиросы с травкой,  найденные  у  убитого  человека?  Но
визитки - это уже что-то. Я взял трубку и попросил оператора набрать номер
в Стиллвуд Хайтс.



15

   Ответила женщина сухим, сиплым голосом с иностранным акцентом:
   - Алло?
   - Могу я поговорить с мистером Амтором?
   - Ах, нет. Я сожалею. Я очень сожалею.  Амтор  никогда  не  говорит  по
телефону. Я его секретарша. Ему что-нибудь передать?
   - Какой у него адрес? Мне нужно с ним встретиться.
   - Ах, вы хотите с ним проконсультироваться? Он будет очень рад.  Но  он
очень занят. Когда вы хотите увидеть его?
   - Сейчас же, сегодня в любое время.
   - Ах, - голос выражал сожаление,  -  это  не  получится.  Возможно,  на
следующей неделе. Я посмотрю в книге регистрации.
   - Послушайте, - сказал я, - забудьте о книге. У вас есть карандаш?
   - Ну конечно, он у меня есть. Я...
   - Записывайте. Мое имя Филип Марлоу. Адрес  -  бульвар  Голливуд,  615.
Телефон - Гленвью 7537, - я произнес по буквам трудные места и ждал.
   - Да, мистер Марлоу, я записала.
   - Я хочу видеть мистера Амтора по поводу человека по имени  Мэрриот,  -
это я тоже произнес по буквам. - Это очень срочно. Вопрос жизни и  смерти.
Я хочу видеть его немедленно. Вам понятно?
   - Вы говорите очень странно, - произнес голос с акцентом.
   - Нет, - я взял аппарат и потряс его. - Со мной все в порядке. Я всегда
так разговариваю.  Это  очень  странное  дело.  Мистер  Амтор  определенно
захочет увидеться со мной. Я - частный детектив и не хочу идти в  полицию,
не встретившись с ним.
   - Ах, - голос похолодел, как обед в кафетерии. - Вы из полиции, нет?
   - Послушайте. - Я уже чувствовал раздражение, - я не из  полиции.  Я  -
частный детектив. Сугубо между нами. Вы мне позвоните, нет? У вас есть мой
номер, да?
   - Си, у меня есть телефон. Мистер Мэрриот - он болен?
   - Ну, он не на ногах, - сказал я. - Так вы его знаете?
   - Да нет. Вы сказали дело жизни и смерти. Амтор лечит многих людей...
   - На этот раз он терпит неудачу, - сказал я. - Я буду ждать звонка.
   Я повесил трубку и рванулся к бутылке. Я  чувствовал  себя  пропущенным
через мясорубку.
   Прошло десять минут. Зазвонил телефон:
   - Амтор хочет видеть вас в 18 часов.
   - Отлично. По какому адресу?
   - Он пришлет машину, - холодно произнесли на том  конце  провода,  и  в
трубке щелкнуло. Я снова посмотрел на часы. Было уже поздновато для обеда.
Желудок жгло от последнего стакана  виски.  Я  не  хотел  есть  и  закурил
сигарету. Дым от нее был не приятнее, чем дым тлеющей кухонной  тряпки.  Я
кивнул мистеру Рембранту, взял шляпу и вышел. Я был на  полпути  к  лифту,
как вдруг меня осенило. Мысль стукнула меня в голову безо всякой причины и
неожиданно, как может стукнуть падающий кирпич.
   Я остановился, прислонился к мраморной стене, провернул шляпу на голове
и внезапно рассмеялся. Девушка, проходившая мимо, осмотрела меня так,  что
я подумал, не поехал ли у меня позвоночник, как чулок. Я помахал ей рукой,
вернулся  в  свой  офис  и  сгреб  телефон,  позвонив  своему   знакомому,
работавшему в земельной компании.
   - Можно ли найти полный индекс недвижимости только по адресу? - спросил
я.
   - Конечно. У нас есть указатель. Какой адрес?
   - 1644 Вест 54 Плейс. Я бы хотел что-нибудь узнать об условиях владения
этой собственностью.
   - Я тебе перезвоню. Какой у тебя номер?
   Он позвонил через три минуты.
   - Бери карандаш, записывай. Участок 8, квартал П, добавлен к  номеру  4
по шоссе Мейнвуд. Принадлежит Джесси Пирс Флориан, вдове.
   - Ага. Ну и как у вдовы дела?
   -  Все  в  порядке.  Никаких  налоговых  нарушений.  Это  собственность
доверительная. Есть акт оценки  на  2600  долларов.  Вполне  обычно,  хотя
немного завышено, но если учесть, что дом новый...
   - Это очень старый дом и требует ремонта, - перебил я, - я считаю,  что
за полторы тысячи можно все купить с потрохами.
   - Тогда это становится интересным. Повторное финансирование проводилось
только четыре года назад.
   - О'кей! Кто держатель? Компания вкладчиков?
   - Нет. Частное лицо. Линдсей Мэрриот, холост. О'кей?
   Потрясение было таким, что я забыл,  кажется,  поблагодарить  друга.  Я
сидел, отрешенно глядя на стену. Вдруг я почувствовал, что с  желудком  не
все в порядке. Я  проголодался.  Спустившись  в  кофейную  Мэншн  Хауз,  я
пообедал, а потом забрал машину со стоянки.
   Я поехал на юго-восток, в направлении к Вест 54 Плейс. На  этот  раз  у
меня не было спиртного.



16

   Квартал выглядел так  же,  как  вчера.  Улица  была  пуста,  не  считая
рефрижератора, двух "фордов" в  проездах  и  маленького  пылевого  смерча,
направлявшегося в угол. Я медленно проехал мимо номера 1644, припарковался
немного дальше вчерашнего и изучил дома по обе стороны от меня. Я вернулся
назад и остановился  перед  номером  1644,  глядя  на  солидную  пальму  и
грязно-коричневый, давно никем не поливавшийся клочок газона. Дом выглядел
пустым, но, возможно, это просто казалось. Одинокое кресло-качалка  стояло
так же, как и вчера. На тротуаре валялась выброшенная газета. Я поднял ее,
хлопнул ею себя по ноге и тут заметил, как зашевелилась занавеска  в  окне
соседского дома.
   Снова любопытная старушонка. Я зевнул и подвинул шляпу  на  лоб  Острый
нос почти расплющился о стекло. Белые волосы, любопытные глаза. Я прошелся
по тротуару, глаза следили за мной.  Я  повернулся  к  дому,  поднялся  по
деревянным ступенькам и позвонил в дверь.
   Она быстро распахнулась, как подпружиненная.  Старуха  была  похожа  на
высокую старую птицу с кроличьим подбородком. Вблизи было  видно,  что  ее
глаза так же остры,  как  огни  на  спокойной  воде.  Я  снял  шляпу.  Нас
разделяла только дверная москитная сетка.
   - Это вы та леди, которая звонила в полицию по поводу миссис Флориан?
   Она холодно оглядела меня, ничего не пропуская на  мне,  кажется,  даже
заметила родинку на лопатке.
   - Не скажу да, молодой человек, не скажу нет. А кто вы?  -  у  нее  был
высокий гнусавый голос.
   - Я - детектив.
   - Боже мой! Почему же вы сразу не сказали? Что она  натворила  на  этот
раз? Я ничего не заметила, хотя не пропустила ни минуты. Я даже в  магазин
не хожу. Генри ходит за меня. Поверите ли, оттуда не было ни звука.
   Она открыла сетчатую дверь и пропустила меня  внутрь.  Пахло  мебельным
лаком. В зале было много темной  мебели,  некогда,  модной.  Мы  прошли  в
комнату с хлопчатобумажными кружевными салфетками, приколотыми куда только
можно.
   - Скажите, не видела ли я вас раньше? - вдруг  спросила  она  с  ноткой
подозрения в голосе. - Конечно же, видела. Вы тот человек, который...
   - Да, верно. Но, тем не менее, я детектив. Кто такой Генри?
   - О, это просто цветной мальчик, у меня на посылках. Ну,  так  что  вам
надо, молодой человек? - она поправила красно-белый передник и  уставилась
на меня глазами-бусинками, клацнув пару раз  для  практики  искусственными
зубами.
   - Приходили ли к вам вчера полицейские, после того как, они побывали  у
миссис Флориан?
   - Какие полицейские?
   - Полицейские в форме, - терпеливо сказал я.
   - Да, они были здесь с минуту. Они ничего не знают.
   - Опишите  мне  большого  человека,  у  которого  был  пистолет,  из-за
которого вы позвонили.
   Она описала его со всеми подробностями Это был Мэллой.
   - На какой машине он приехал?
   - На маленькой. Он с трудом в нее влезал.
   - Это все, что вы можете сказать? Этот человек - убийца.
   Ее рот выразил удивление, но глаза были довольны.
   - Боже мой! Жаль, что я не могу вам вызвать машину, молодой человек.  Я
никогда не разбиралась в них. У