ду отрицать, милорд, - сказал королевский юрисконсульт Снаб-
бин, - если это избавит нас от допроса других свидетелей, - не буду  от-
рицать того, что мистер Пиквик удалился от дел и  имеет  значительное  и
независимое состояние.
   - Очень хорошо! - сказал королевский юрисконсульт Базфаз,  предъявляя
обе записки мистера Пиквика. - Больше мне нечего добавить, милорд.
   Засим королевский юрисконсульт Снаббин обратился к присяжным с  речью
в защиту ответчика и произнес очень длинную, очень выразительную речь, в
которой осыпал величайшими похвалами поведение и характер мистера Пикви-
ка; но так как наши читатели могут составить более правильное  представ-
ление о заслугах и качествах этого джентльмена, чем королевский юрискон-
сульт Снаббин, то мы считаем излишним излагать  сколько-нибудь  подробно
наблюдения высокоученого джентльмена. Он пытался доказать, что  предъяв-
ленные суду письма относились только к обеду мистера Пиквика или к  при-
готовлению для приема в занимаемой им квартире по случаю его возвращения
из какой-то загородной экскурсии. Достаточно добавить  в  общих  словах,
что он сделал все возможное для мистера Пиквика, а больше того, что мож-
но сделать, не сделаешь, как гласит старая истина.
   Судья Стейрли сказал напутственное слово по давно установленной и са-
мой испытанной форме. Он прочел присяжным столько своих заметок, сколько
успел расшифровать за такой короткий срок, и попутно дал беглые  коммен-
тарии к свидетельским показаниям. Если миссис Бардл права, то совершенно
ясно, что мистер Пиквик не прав, и если присяжные считают показания мис-
сис Клаппинс достойными доверия, то они им поверят, а если не считают  -
они им, конечно, не поверят. Если они убеждены, что  нарушение  брачного
обещания имело место, они решат дело  в  пользу  истицы,  с  возмещением
убытков, какое сочтут подобающим, а если, с другой стороны, они  найдут,
что никакого брачного обещания не было дано, то решат дело в пользу  от-
ветчика, без всякого возмещения убытков.
   Затем присяжные удалились в совещательную комнату, чтобы обсудить де-
ло, а судья удалился в отведенную для него комнату,  чтобы  подкрепиться
бараньей котлетой и рюмкой хереса.
   Прошло тревожных четверть часа; присяжные  вернулись,  и  был  вызван
судья. Мистер Пиквик надел очки и с возбужденным видом и сильно бьющимся
сердцем смотрел на старшину присяжных.
   - Джентльмены, - сказал субъект в черном, - ваш вердикт вынесен  еди-
ногласно?
   - Да, - ответил старшина.
   - Дело решено в пользу истицы, джентльмены, или и пользу ответчика?
   - В пользу истицы.
   - В какой сумме выражаются убытки, джентльмены?
   - Семьсот пятьдесят фунтов.
   Мистер Пиквик снял очки, старательно протер  стекла,  уложил  очки  в
футляр и спрятал в карман; затем, натянув с большой  аккуратностью  пер-
чатки и не спуская при этом глаз со старшины, он машинально вышел из су-
да вслед за мистером Перкером и его синим мешком.
   Они задержались в боковой комнате, пока Перкер делал полагающиеся су-
дебные взносы; здесь к мистеру  Пиквику  присоединились  его  друзья.  И
здесь же он встретил мистеров Додсона и Фогга, потиравших руки, не скры-
вая удовольствия.
   - Ну, как, джентльмены? - сказал мистер Пиквик.
   - Ну, как сэр? - сказал Додсон за себя и за партнера.
   - Вы воображаете, что получите свои издержки, не так - ли, джентльме-
ны? - сказал мистер Пиквик.
   Фогг сказал, что они считают это довольно вероятным. Додсон улыбнулся
и сказал, что они постараются.
   - Вы можете стараться, стараться и еще раз стараться, мистеры  Додсон
и Фогг! - с жаром воскликнул мистер Пиквик. - По ни единого фартинга из-
держек и вознаграждения за убытки вы от меня не получите,  хотя  бы  мне
пришлось провести конец жизни в долговой тюрьме!
   - Ха-ха! - рассмеялся Додсон. - Вы еще передумаете, прежде  чем  нач-
нется следующая сессия, мистер Пиквик.
   - Хи-хи-хи! Скоро мы это увидим, мистер Пиквик! - осклабился Фогг.
   Онемев от негодования, мистер Пиквик позволил увести себя своему  по-
веренному и друзьям и усадить в карету, которую нанял всегда  бдительный
Сэм Уэллер.
   Сэм закрепил подножку и уже собирался вскочить на  козлы,  когда  по-
чувствовал, что кто-то дотронулся до его плеча, и,  оглянувшись,  увидел
перед собою отца. Физиономия старого  джентльмена  выражала  уныние,  он
серьезно покачал головой и сказал укоризненным тоном:
   - Я так и знал, что выйдет из такого способа вести  дела.  О,  Сэмми,
Сэмми, почему не было алиби!


   ГЛАВА XXXV,
   в которой мистер Пиквик убеждается, что лучшее всего ему  отправиться
в Бат, и поступает соответственно

   - Разумеется, уважаемый сэр, вы  не  предполагаете  в  самом  деле  и
всерьез - оставим раздражение в стороне - не платить судебных издержек и
вознаграждения за убытки? - сказал маленький Перкер, явившись к  мистеру
Пиквику на следующее утро после суда.
   - Ни полпенни, - твердо сказал мистер Пиквик. - Ни полпенни!
   - Ура! Да здравствует принцип, как сказал ростовщик, когда  не  хотел
переписать вексель, - заметил мистер Уэллер,  который  убирал  со  стола
после завтрака.
   - Сэм, - сказал мистер Пиквик, - будьте так добры, ступайте вниз.
   - Есть, сэр, - ответил мистер Уэллер и, повинуясь деликатному  намеку
мистера Пиквика, удалился.
   - Нет, Перкер, - сказал мистер Пиквик весьма серьезно, - мои  друзья,
здесь присутствующие, пытались отговорить меня от этого решения, но  бе-
зуспешно. Я буду жить по-старому, пока противная сторона не получит пол-
номочия привести в исполнение постановление суда; если они окажутся нас-
только подлы, что воспользуются Этим и арестуют меня, я подчинюсь с пол-
ным спокойствием и безропотно. Когда они могут добиться этого?
   - Они могут получить исполнительное решение, уважаемый сэр, на  сумму
вознаграждения за убытки и судебных издержек в следующую сессию, - отве-
тил Перкер, - ровно через дна месяца, уважаемый сэр.
   - Очень хорошо, - сказал мистер Пиквик. - До тех пор, дорогой мой, не
заговаривайте со мной об этом деле. А теперь, - продолжал мистер Пиквик,
оглядывая своих друзей с добродушной улыбкой и  поблескивая  глазами,  и
Этого  блеска  не  могли  ни  затуманить,  ни  скрыть  никакие  очки,  -
единственный вопрос сводится к тому, куда нам направиться прежде всего?
   Мистер Тапмен и мистер Снодграсс  были  слишком  потрясены  героизмом
своего друга, чтобы дать какой-нибудь ответ; мистер Уинкль еще  не  нас-
только справился с воспоминанием о своих показаниях на суде, чтобы  сде-
лать какое бы то ни было замечание по какому бы то  ни  было  поводу,  и
мистер Пиквик тщетно ждал ответа.
   - Ну, что ж, - сказал сей джентльмен, - если  вы  предоставляете  мне
выбрать место, я предлагаю Бат. Мне кажется, никто из нас там никогда не
бывал.
   Никто там не бывал; и так как эта идея была горячо поддержана  Перке-
ром, который считал весьма вероятным, что перемена обстановки и  развле-
чение побудят мистера Пиквика изменить свое решение  на  лучшее  и  свое
мнение о долговой тюрьме на худшее, то предложение было принято  единог-
ласно, и Сэм немедленно отправился в "Погреб Белого Коня" заказать  пять
мест в карете, отходившей в половине восьмого следующего утра.
   Оставалось два внутренних места и три на крыше;  поэтому  Сэм  Уэллер
взял билеты на все места и, обменявшись с клерком  билетной  кассы  нес-
колькими комплиментами по поводу оловянной полукроны, которую ему  пред-
ложили в счет сдачи, вернулся в "Джордж и Ястреб", где был не  на  шутку
занят до ночи, стараясь компактнее уложить одежду и белье и изощряя свои
способности в области механики на изобретение различных хитроумных  спо-
собов приладить крышки к ящикам, не имеющим ни замков, ни петель.
   Следующее утро было весьма неблагоприятно для путешествия - туманное,
сырое и дождливое. Лошади, запряженные в пассажирские кареты, проехав по
городу, окутаны были таким облаком пара, что  наружные  пассажиры  стали
невидимками. Газетчики промокли, и от них пахло плесенью;  вода  стекала
со шляп торговцев апельсинами, когда они просовывали головы в окна каре-
ты и освежали пассажиров струей воды. Евреи, торговавшие перочинными но-
жами с пятьюдесятью лезвиями, в отчаянии закрыли их. Продавцы  карманных
записных книжек спрятали их в карманы. Цепочки от часов и вилки для под-
жаривания гренков продавались по пониженной цене, а на  пеналы  и  губки
спроса вовсе не было.
   Предоставив Сэму Уэллеру спасать багаж от семивосьми носильщиков, ко-
торые неистово на него набросились, как только  карета  остановилась,  и
убедившись, что они приехали минут на двадцать  раньше,  чем  следовало,
мистер Пиквик и его друзья нашли приют в зале для пассажиров - последнем
пристанище человеческой скорби.
   Зал для пассажиров в "Погребе Белого Коня", конечно,  не  комфортабе-
лен, иначе он не был бы залом для пассажиров.  Комната  эта  расположена
направо от входа, и в нее как будто ввалился честолюбивый кухонный  очаг
в сопровождении мятежной кочерги, щипцов и совка. Она разбита на отделе-
ния для одиночного заключения пассажиров и снабжена часами,  зеркалом  и
живым сервантом, каковой предмет обстановки содержится в маленькой кону-
ре для мытья стаканов, в углу комнаты.
   Одно из отделений было занято на сей раз человеком лет сорока пяти, с
сердитыми глазами, блестящей лысиной, обрамленной довольно густыми  чер-
ными волосами, и с большими черными бакенбардами. Его коричневый  сюртук
был застегнут до подбородка, а большая дорожная шапка из тюленьей  кожи,
пальто и плащ лежали на скамье подле него. Когда вошел мистер Пиквик, он
оторвался от своего завтрака со свирепым и решительным видом,  преиспол-
ненным достоинства; осмотрев критически этого джентльмена и его  спутни-
ков, к своему полному удовлетворению, он начал сквозь зубы напевать  ка-
кой-то мотив, как бы желая выразить подозрение, что его хотят задеть, но
из этого ничего не выйдет.
   - Лакей! - крикнул джентльмен с бакенбардами.
   - Сэр? - отозвался человек с грязным лицом и таким же полотенцем, вы-
лезая из вышеупомянутой конуры.
   - Еще гренков,
   - Слушаю, сэр.
   - С маслом, не забудьте, - свирепо сказал джентльмен.
   - Сию минуту, сэр, - ответил лакей.
   Джентльмен с бакенбардами продолжал напевать себе под нос ив ожидании
прибытия гренков подошел к очагу и, заложив  под  мышки  фалды  сюртука,
посмотрел на свои башмаки и задумался.
   - Интересно, где останавливается в Бате эта  карета,  -  тихо  сказал
мистер Пиквик, обращаясь к мистеру Уинклю.
   - Гм... э." что такое? - проговорил незнакомец.
   - Я обратился к своему другу, сэр, - ответил  мистер  Пиквик,  всегда
готовый вступить в разговор. - Я хотел бы знать, у какой гостиницы в Ба-
те останавливается карета? Быть может, вы мне сообщите?
   - Вы едете в Бат? - спросил незнакомец.
   - Да, сэр, - отозвался мистер Пиквик.
   - И эти джентльмены?
   - И они также, - сказал мистер Пиквик.
   - Не внутри, надеюсь? Будь я проклят, если вы собираетесь ехать внут-
ри! - воскликнул незнакомец.
   - Не все, - сказал мистер Пиквик.
   - Надеюсь, не все! - выразительно произнес незнакомец. - Я занял  два
места. Если они попробуют всунуть шестерых в этот адский  ящик,  который
вмещает только четверых, я найму дорожную карету и подам в суд. Я запла-
тил за проезд. Это не пройдет. Я сказал клерку, когда  брал  места,  что
это не пройдет. Я знаю, как это у них делается... Я знаю, что они проде-
лывают это ежедневно, но со мной они этого никогда  не  проделают.  Тем,
кто меня знает, это хорошо известно, черт побери!
   Свирепый джентльмен неистово позвонил в колокольчик и объявил  лакею,
чтобы тот подал гренки через пять секунд, иначе ему придется плохо.
   - Мой дорогой сэр, - сказал мистер Пиквик, - разрешите мне  заметить,
что такое волнение совершенно излишне. Я взял только  два  места  внутри
кареты.
   - Рад это слышать, - отозвался свирепый человек. -  Беру  назад  свои
слова. Прошу извинения. Вот моя карточка. Разрешите познакомиться.
   - С большим удовольствием, сэр, - ответил мистер Пиквик. - Нам предс-
тоит быть попутчиками, и, надеюсь, мы будем довольны обществом друг дру-
га.
   - Надеюсь, - сказал свирепый джентльмен. -  Уверен,  что  будем.  Мне
нравятся ваши лица, они приятны. Джентльмены, ваши руки и фамилии.  Поз-
накомимся.
   Разумеется, за этой любезной речью последовал обмен  дружескими  при-
ветствиями, и свирепый джентльмен тотчас же начал сообщать друзьям  теми
же короткими, резкими, отрывистыми фразами, что его фамилия Даулер,  что
он едет в Бат для развлечения, что прежде он служил в армии, что  теперь
он занялся коммерцией, как подобает джентльмену, что он живет на получа-
емые от Этого доходы и что лицо, для которого заказано второе  место,  -
не более и не менее как миссис Даулер, его законная супруга.
   - Она прекрасная женщина, - сказал мистер Даулер. - Я горжусь  ею.  У
меня есть для этого основания.
   - Надеюсь, я буду иметь удовольствие судить об Этом, - с улыбкой  за-
метил мистер Пиквик.
   - Будете, - отозвался Даулер. - Она познакомится с вами... она оценит
вас. Я ухаживал за ней при своеобразных обстоятельствах. Я  добился  ее,
дав опрометчивую клятву. Я ее увидел; я ее полюбил; я  сделал  предложе-
ние, она мне отказала. "Вы любите  другого?"  -  "Пощадите  мою  стыдли-
вость". - "Я его знаю?" - "Знаете". - "Очень хорошо; если  он  не  уедет
отсюда, я сдеру с него кожу".
   - Помилуй бог! - невольно воскликнул мистер Пиквик.
   - Вы содрали кожу с этого  джентльмена,  сэр?  -  осведомился  мистер
Уинкль, сильно побледнев.
   - Я написал ему записку. Я сказал, что это мучительная  вещь.  И  это
так.
   - Несомненно, - вставил мистер Уинкль.
   - Я сказал, что дал слово джентльмена содрать с него кожу. Моя  репу-
тация была поставлена на карту. У меня не было иного выхода. Как  офицер
службы его величества, я был обязан содрать с него кожу. Я жалел о такой
необходимости, но я должен был это сделать. Он внял убеждениям,  он  по-
нял, что законы службы выше всего. Он бежал. Я женился на ней. Вот и ка-
рета. Это ее голова.
   Тут мистер Даулер указал на только что подъехавшую карету, из  откры-
того окна которой выглядывала довольно хорошенькая  особа  в  ярко-синей
шляпе, отыскивавшая глазами кого-то в толпе на тротуаре, - должно  быть,
этого неистового человека.
   Мистер Даулер расплатился и выбежал со своей дорожной шапкой,  пальто
и плащом; мистер Пиквик и его друзья последовали за  ним,  чтобы  занять
места.
   Мистер Тапмен и мистер Снодграсс уселись на  задних  наружных  местах
кареты; мистер Уинкль расположился внутри,  и  мистер  Пиквик  готовился
последовать За ним, как вдруг Сэм Уэллер подошел к,  своему  хозяину  и,
шепча ему на ухо с видом глубоко таинственным, попросил разрешения пого-
ворить с ним.
   - Ну, Сэм, - сказал мистер Пиквик, - что случилось?
   - Чудные дела делаются, сэр, - ответил Сэм.
   - Что такое? - осведомился мистер Пиквик.
   - А вот что, сэр, - отозвался Сэм. - Я очень боюсь, сэр, что владелец
этой-вот кареты хочет сыграть с нами дерзкую штуку.
   - В чем дело, Сэм? - спросил мистер Пиквик. - Наши фамилии не занесе-
ны в список пассажиров?
   - Фамилии не только занесены в список пассажиров,  сэр,  -  отозвался
Сэм, - но одну из них они вдобавок еще написали на дверце кареты.
   С этими словами Сэм указал на ту часть каретной  дверцы,  на  которой
обычно значится фамилия владельца; а там и в самом деле золотыми буквами
внушительных размеров была начертана магическая фамилия "Пиквик".
   - Ах, боже мой! - воскликнул мистер  Пиквик,  совершенно  потрясенный
таким совпадением. - Какая изумительная вещь!
   - Да, но это не все, - сказал Сэм, снова  привлекая  внимание  своего
хозяина к дверце кареты. - Им мало было написать "Пиквик", они еще  пос-
тавили перед ним "Мозес", а это уж я называю прибавлять к обиде  оскорб-
ление, как сказал попугай, когда его не только увезли из родной  страны,
но заставили еще потом говорить поанглийски.
   - Конечно, это довольно странно, Сэм, - сказал мистер  Пиквик,  -  но
если мы будем стоять тут и разговаривать, мы останемся без мест.
   - Как! Да разве ничего не нужно сделать поэтому случаю, сэр? -  воск-
ликнул Сэм, совершенно ошеломленный тем хладнокровием,  с  каким  мистер
Пиквик собирался лезть в карету.
   - Сделать? - повторил мистер Пиквик. - А что же можно сделать?
   - Разве никого не нужно вздуть за такую  вольность,  сэр?  -  спросил
мистер Уэллер, который надеялся, что ему будет поручено по меньшей  мере
вызвать тут же кучера и кондуктора на кулачный бой.
   - Конечно, нет! - с живостью ответил мистер Пиквик. -  Ни  под  каким
видом! Немедленно полезайте на свое место.
   - Я очень боюсь, - бормотал про себя Сэм, удаляясь, - что с  хозяином
случилось что-то неладное, иначе он никогда бы не снес этого так спокой-
но. Надеюсь, этотвот процесс не пришиб его, но похоже, что  дело  дрянь,
совсем дрянь!
   Мистер Уэллер задумчиво покачал головой; и следует отметить  для  ил-
люстрации того, сколь близко к сердцу он принял это обстоятельство,  что
он не произнес больше ни слова, пока карета не остановилась  у  Кенсинг-
тонской заставы. Для Сэма такой промежуток времени, проведенный  в  без-
молвии, был столь длителен, что этот факт  можно  рассматривать  как  не
имеющий прецедентов.
   Ничего заслуживающего особого упоминания за время путешествия не слу-
чилось. Мистер Даулер рассказывал различные анекдоты, иллюстрирующие его
собственную удаль и неустрашимость, и обращался к миссис Даулер за подт-
верждением своих слов; миссис Даулер неизменно сообщала, в виде приложе-
ния, какой-нибудь замечательный факт или  обстоятельство,  которые  были
забыты мистером Даулером или пропущены им из скромности; эти добавления,
в каждом отдельном случае, должны были доказать, что мистер  Даулер  был
еще большим молодцом, чем он сам себя изображал. Мистер Пиквик и  мистер
Уинкль слушали с большим восторгом, а в промежутках беседовали с  миссис
Даулер, весьма приятной и очаровательной особой. Итак, благодаря расска-
зам мистера Даулера, чарам миссис Даулер, добродушию мистера  Пиквика  и
умению слушать мистера Уинкля пассажиры в карете  коротали  время  самым
дружественным образом.
   Наружные пассажиры вели себя так, как всегда ведут себя наружные пас-
сажиры. Они были очень беззаботны и болтливы после каждой  остановки,  и
очень хмуры и сонливы на полпути, и снова очень веселы и оживленны перед
остановкой. Один молодой джентльмен в резиновом плаще  курил  все  время
сигары; другой молодой джентльмен, облаченный в пародию на пальто, заку-
ривал их в огромном количестве и, чувствуя себя явно не  по  себе  после
второй затяжки, выбрасывал их, когда ему казалось, что никто на него  не
смотрит. Третий молодой человек,  который  интересовался  скотоводством,
сидел на козлах, а сзади помещался пожилой джентльмен, хорошо Знакомый с
сельским хозяйством. Постоянно сменялись рабочие блузы и  белые  куртки,
которые получали от кондуктора предложение "подвезти" их и знали  каждою
лошадь и каждого конюха на этой дороге и в стороне  о  г  нее.  Обед  по
полкроны с едока был бы дешев, если бы умеренное количество едоков могло
поглотить его во время краткой остановки. В семь часов пополудни  мистер
Пиквик со своими друзьями и мистер Даулер с супругой разошлись по  своим
комнатам в гостинице "Белый Олень" против  Большой  галереи  минеральных
вод Бага, где лакеев можно принять по костюму за учеников  Вестминстерс-
кой школы, если бы они не нарушали иллюзии тем, что держат себя  гораздо
учтивее.
   На следующее утро, едва был убран со стола завтрак, лакей  подал  ви-
зитную карточку мистера Даулера, который просил  разрешения  представить
своего друга. Немедленно вслед за визитной карточкой явился собствен ной
персоной мистер Даулер со своим другом.
   Друг оказался очаровательным молодым человеком, не старше  пятидясяти
лет, одетым в очень яркий си