огда сталкиваешься, казалось бы, с  внешне  несложным
делом. Было бы гораздо  проще,  если  бы  кто-то  пробрался  в  номер  и
прирезал или пристрелил пастора, но... И, обрати  внимание,  такое  дело
возникло сразу же, как только я приступил к своим обязанностям.
   - А еще обрати внимание, что человек, написавший письмо и,  возможно,
совершивший убийство, проник через триста девятнадцатый номер. Номер был
свободен,  значит,  тот,  кто  прошел  через  него,  должен  был   иметь
универсальный ключ.
   - Я уже размышлял об этом, - ответил Селби. - Убийца вряд  ли  пролез
через фрамугу, не мог он пройти и через дверь ни триста двадцать первого
номера, ни триста двадцать третьего... Я хочу сказать,  что  он  не  мог
выйти этим путем. Убийца имел возможность проникнуть в комнату десятками
различных способов. Мог там спрятаться заранее,  мог  войти  туда  прямо
через дверь или воспользоваться триста двадцать третьим номером. Ведь мы
не знаем, когда была забаррикадирована дверь. Не  исключено,  что  после
того, как пастор уже погиб. Если верить словам Герберта Перри, в  номере
кто-то находился через два-три часа после смерти жертвы. Но  для  выхода
этому человеку оставался единственный путь - номер триста девятнадцатый.
Если бы он выходил через триста двадцать третий, то не смог  бы  закрыть
щеколду изнутри, а если через триста двадцать первый,  то  не  сумел  бы
забаррикадировать дверь стулом.  Абсолютно  исключен  уход  через  окно.
Следовательно, остается номер триста девятнадцатый как единственный путь
отступления.
   - И он не мог уйти без универсального ключа, - добавила Сильвия. -  А
также если бы не был уверен, что триста девятнадцатый свободен  и  дверь
между номерами не на щеколде.
   - Возможно, ты права.
   - Решать, конечно, тебе, - продолжала девушка, -  но  я  бы  поискала
хорошенько в самом отеле. Мне кажется, Кашинг слишком  сильно  связан  с
этой артисточкой, чтобы оставаться вне  подозрений.  Это  наверняка  она
передала пастору пять тысяч.
   - Сильвия, ты не смогла бы взять отель на себя? - предложил Селби.  -
Мне не хочется быть жестким  с  Кашингом,  пока  не  будет  существенных
доказательств. Все-таки я не вижу у него даже слабого намека  на  мотивы
убийства. Мы...
   - Может быть, элементарное ограбление?
   - Нет, я уже продумал  такую  возможность.  В  случае  грабежа  самым
логичным для Кашинга было бы просто подменить конверт в сейфе. Подделать
подпись не проблема, поскольку в любом случае это не рука самого Брауера
и нет возможности определить, подделка ли это.
   Сильвия пошла к выходу и, поймав улыбку Селби, остановилась у  дверей
и сказала:
   - За работу. Если что-нибудь узнаю, дам тебе знать немедленно.
   - Да, это не детективный роман, где можно  ткнуть  пальцем  в  любого
подозреваемого. Мы в реальном мире и имеем дело с настоящим  убийцей  из
плоти и крови. Мы должны раздобыть бесспорные доказательства,  способные
выдержать испытание в суде. Мне надо найти убийцу  и  доказать,  что  он
виновен, не оставляя никаких сомнений у присяжных.
   - Ну а если не удастся доказать? - спросила она.
   - Подожди вечернего выпуска "Блейд", - заметил прокурор мрачно. - Мне
кажется, Сэм Роупер намерен сделать заявление.
   - Боюсь, тебе не выдержать этого, Дуг, - рассмеялась Сильвия.
   - Меня беспокоит не это, - ответил Селби. - Заявление я выдержу. Меня
волнует другое - как бы получше отплатить им всем.
   - Давай действуй, гигант, - улыбнулась девушка  и  закрыла  за  собой
дверь кабинета.
   Спустя несколько секунд  зазвонил  телефон.  К  изумлению  Селби,  на
другом конце провода оказалась Ширли Арден собственной персоной.
   - Мне кажется, - начал он, - есть несколько моментов, которые требуют
пояснений.
   Поколебавшись какое-то мгновение, она сказала:
   - Я охотно побеседую с вами, но боюсь, мне будет очень трудно прибыть
в Мэдисон-Сити после всех инсинуаций в газетах. Если я сейчас появлюсь у
вас, они прямо обвинят меня в убийстве. Не могли бы вы приехать сюда?
   - Когда?
   - Сегодня вечером.
   - Куда?
   - Вы знаете мой дом в Беверли-Хиллз?
   - Да, - ответил прокурор подчеркнуто официальным тоном. - Как-то  мне
пришлось покрутить головой на  экскурсии.  Сопровождал  свою  тетушку  -
старую деву с Восточного побережья. Она  желала  посмотреть,  где  живут
кинозвезды. Ваш дом на холме,  с  фонтаном  перед  фасадом  и  каменными
львами у входа на веранду, не так ли?
   - Да, вы точно описали мое жилище. Лучше всего,  если  бы  вы  смогли
подъехать к восьми.
   - Хорошо.
   - Мы скромно и тихо поужинаем вместе. Вы и я. Но сейчас молчок. Иными
словами, не говорите никому, что вы едете ко мне.
   - Вы догадываетесь, почему мне необходимо вас увидеть?
   - Не имею ни малейшего представления, - ответила актриса весело, - но
буду рада вас встретить при более благоприятных, нежели в  прошлый  раз,
обстоятельствах.
   - Обстоятельства, - заявил Селби, - не будут более благоприятными.
   Она засмеялась своим глубоким грудным смехом и ответила:
   - Боже мой, вы настолько суровы, что я просто пугаюсь. Ну хорошо,  до
встречи в восемь.
   Она повесила трубку. А Селби потянулся за шляпой, чтобы отправиться в
лечебницу доктора Перри для собак и кошек.
 
*** 
 
   Когда Селби вошел, доктор Перри, человек весьма решительного вида лет
пятидесяти восьми, поднял на него глаза. Он был очень занят.  Перед  ним
на  полотнище,  подвешенном  над  ванной,  лежала  собака.   Ее   голова
свесилась, язык вывалился из пасти, глаза тусклые и  лишенные  признаков
жизни. Рукава халата доктора Перри были высоко  закатаны,  а  сам  халат
чем-то заляпан и забрызган водой. В правой руке  доктор  держал  длинную
гибкую резиновую трубку, соединенную со стеклянным  сосудом.  Он  слегка
сжал конец трубки и начал обмывать боковые стенки ванны.
   - Это все, что можно было сделать, - сказал  доктор.  -  Я  тщательно
промыл  собаке  желудок  и  ввел   средство,   стимулирующее   сердечную
деятельность. Теперь оставим ее в покое и подождем развития событий.
   С этими словами он  нежно,  как  ребенка,  поднял  большую  собаку  и
перенес ее в теплую сухую клетку, где уже лежал толстый бумажный матрас.
Доктор уложил пса с максимальным комфортом, закрыл клетку и произнес:
   - А сейчас приступим к уборке.
   Гарри Перкинс громко высморкался и спросил:
   - Думаешь, она выживет?
   - Через пару часов я отвечу более точно.  У  пса  ужасный  шок.  Тебе
следовало побыстрее привезти собаку ко мне.
   - Я сделал это немедленно. Тебе  известно,  какой  яд  проглотил  мой
пес?
   - Нет. Могу сказать лишь, что весьма сильнодействующий. Он  не  похож
ни на что, с чем мне приходилось сталкиваться раньше, но я  сделал  все,
что в моих силах.
   - Познакомься с окружным прокурором, - сказал Перкинс.
   Доктор Перри кивнул Селби:
   - Очень приятно. Перкинс заявил:
   - Дуг, мне плевать на расходы, я хочу, чтобы это  дело  раскопали  до
самого дна. Нужно  найти  человека,  отравившего  собаку.  Рон  -  самый
добрый, самый лучший пес на свете. Он дружелюбен со всеми.  Конечно,  он
отличный сторож. Но так и должно быть.  Если  кто-то  войдет  ко  мне  и
начнет хватать вещи, Рон разорвет его в клочья, но он твердо знает,  где
граница моих владений,  как  будто  специально  изучал.  Особенно  любит
детишек. В нашем квартале не найдется ни одного малыша, который не  знал
бы и не любил мою собаку.
   Ветеринар ополоснул ванну, вымыл  руки  до  локтя,  снял  замызганный
халат и сказал:
   - Теперь давай отправимся к тебе и хорошенько  осмотрим  место.  Надо
проверить, был ли яд разбросан по всей округе или специально подброшен к
тебе и целью была лишь твоя собака.
   - Но почему кто-то хотел специально прикончить Рона?
   Ветеринар в ответ пожал плечами.
   - Ну, во-первых, потому, что это крупная собака. Когда пес роется  на
лужайке в траве, образуются большие  проплешины.  Очень  редко  делаются
попытки отравить небольших собак, маленьких собачек травят,  лишь  когда
они очень злобны. Дружелюбные маленькие  собачки  могут  пасть  жертвой,
когда кто-то открывает общую антисобачью кампанию. Лишь  большие  собаки
привлекают к себе особое внимание и выбираются в качестве индивидуальной
жертвы.
   - Но почему некоторые люди травят собак? - поинтересовался Селби.
   - Да по той же причине, что иные  готовы  на  грабеж  и  убийство,  -
сказал ветеринар. - Люди в целом порядочны, но среди них  все  же  много
таких, которым наплевать на права остальных.  По-моему,  тип,  способный
отравить собаку, может отравить и  человека,  если  посчитает,  что  ему
удастся  уйти  от  возмездия.  Надо  принять  закон,  согласно  которому
отравление  собаки  каралось  бы  тюремным  заключением.  Просто   кровь
закипает в жилах, когда я  думаю  о  человеке,  преднамеренно  бросившем
собаке отравленный кусок. Я готов собственноручно застрелить его. Поедем
хорошенько  осмотрим  твой  дом.  Говоришь,  пес  не  выбегал  во  двор?
Возможно, нам удастся найти яд и мы сможем узнать немного больше.
   - А как насчет Рона? Может быть, лучше побыть с ним?
   - Нет никакой необходимости. Говоря по правде,  Гарри,  я  думаю,  он
вытянет. Не могу обещать, но, думаю, худшее позади. Самое главное сейчас
для собаки - покой. Мой ассистент не будет сводить  с  него  глаз.  Твоя
машина здесь?
   - Да.
   - Отлично. Мы поедем вместе.
   Вся троица отправилась к похоронной конторе  Перкинса.  Его  квартира
располагалась  над  траурным  залом.  Позади  здания   находился   двор,
обнесенный забором, в котором была проделана калитка.
   - Собака бывает во дворе? - спросил доктор Перри.
   - Да, она всегда либо дома, либо здесь.
   Доктор Перри прошел вдоль забора, внимательно глядя  себе  под  ноги.
Неожиданно он остановился  и  поднял  нечто  напоминающее  комок  земли.
Доктор разломил комок, и перед их взорами предстал кусок красного сырого
мяса.
   - Вот вам, пожалуйста, - сказал он, - маленький смертельный  комочек.
Мы имеем дело с опытным отравителем. Он вложил яд в  сырой  гамбургер  и
обкатал мясо в  земле,  так  что  человеку  его  практически  невозможно
заметить. Собака-то чует мясо  сквозь  слой  земли.  Посмотрите  вокруг,
может быть, попадется еще.
   Обследование двора выявило еще два отравленных комка.
   - Обрати внимание,  как  они  размещены  у  забора,  -  сказал  Селби
коронеру. - Их не просто  перебросили,  а  аккуратно  положили.  Значит,
кто-то проходил через калитку во двор.
   - Ты прав, клянусь святым Георгием! - воскликнул Перкинс.
   - Да, это безусловно так, - согласился доктор  Перри.  -  Но  почему,
скажите мне, собака не лаяла, если была здесь,  во  дворе?  Более  того,
почему  отравитель  просто  не  перебросил  мясо  собаке  через   забор,
оставаясь на улице?
   Перкинс, обратившись к Селби, спросил:
   - Что ты можешь сделать с отравителем, Дуг?
   - Не много, - признался Селби. -  Очень  трудно  добиться  осуждения,
даже если отравители и предстают перед судом. Больше того, осудив, судья
тут же отпускает их на поруки. Никакой судья не пошлет человека в тюрьму
за отравление животного. Обычно это владелец собственности  и  уважаемый
во всех отношениях гражданин. Будучи  однажды  схваченным  за  руку,  он
обычно на некоторое время прекращает свою отравительскую деятельность.
   - А по-моему, - заявил Перри, - их надо вешать. Это преступление хуже
убийства.
   - Именно так думаю и я, - с чувством произнес Перкинс.
   Они пересекли двор в обратном направлении и вошли  в  комнату  позади
траурного зала.
   - Наверное, стоит посмотреть и здесь, -  предложил  Перри.  -  Скорее
всего, кто-то бродил вокруг и разбрасывал отраву.  Припомни,  с  кем  ты
встречался сегодня, Гарри. Один из них и будет  человеком,  разбросавшим
отраву.
   - Вспомнить нетрудно, -  сказал  Перкинс.  -  Однако  здесь  побывало
немало людей, потому что я проводил  коронерское  слушание  по  делу  об
убийстве в отеле. - Он повернулся к Селби:
   - Это произошло вчера, когда тебя не было. Присяжные вынесли вердикт:
убийство неизвестным лицом или неизвестными  лицами.  Я  думал,  ты  уже
знаешь.
   - Да, - заметил Селби, - могло быть вынесено только такое решение.  -
Обращаясь к Перри, он спросил:
   - А вы, доктор, не были знакомы с убитым?
   - Никогда в жизни не встречал, насколько могу припомнить.
   Из  внутреннего   кармана   пиджака   Селби   извлек   фотографию   и
продемонстрировал ее доктору Перри.
   - Посмотрите-ка на нее внимательно, - сказал он, -  не  покажется  ли
этот человек вам знакомым?
   Доктор Перри под разными углами изучил снимок и отрицательно  покачал
головой:
   - Нет. Шериф уже спрашивал меня и показывал такое же фото. Я ответил,
что  никогда  не  видел  этого  человека,  однако  сейчас,   разглядывая
фотографию, я не могу избавиться от ощущения, что  видел  его  где-то...
знаете, в лице есть что-то знакомое. Возможно,  просто  распространенный
тип.
   Селби разволновался:
   - Подумайте как следует. Вам,  наверное,  известно,  что  в  портфеле
покойного были газетные вырезки по делу, в котором вы заинтересованы.
   - Да, шериф мне об  этом  сказал,  -  ответил  Перри.  -  Однако  мой
судебный процесс интересует очень многих.  Я  получаю  множество  писем.
Оказывается, многие люди, получив  предварительное  решение  о  разводе,
отправлялись  в  другой  штат  для  нового  бракосочетания.  Теперь  они
беспокоятся о своем юридическом статусе, особенно в части  наследования.
Возможно, поэтому покойный интересовался моим делом...  Но  все-таки  он
кого-то напоминает... Позвольте мне взглянуть на вырезки, может быть,  я
больше припомню. Сотни людей присылают мне  вырезки  и  просят  сообщить
подробности.
   - Вы им отвечаете? - поинтересовался Селби.
   - Нет. У меня нет времени. Бизнес отнимает все.  Приходится  работать
не покладая рук, чтобы выплачивать по закладной за  лечебницу.  Хотелось
бы, чтобы дело поскорее завершилось. Мой  адвокат  утверждает,  что  оно
почти закончено. У меня нет возможности выплачивать ему обычный гонорар,
поэтому он рассчитывает на долю. Получит почти столько же, сколько и я.
   - Желаю ему преуспеть, - заметил коронер, - он задолжал мне  кое-что,
и срок выплаты уже прошел.
   Коронер достал портфель, чемодан и портативную пишущую машинку.
   - Кстати, - спросил он, - не будет  возражений,  если  я  верну  вещи
вдове? Она недавно заходила за ними.
   - Не возражаю, - сказал Селби, - но  спроси  на  всякий  случай  и  у
шерифа.
   - Я уже это сделал. Шериф дает добро, если ты не возражаешь.
   - Тогда отдавай. Но проверь все по описи. Коронер  открыл  чемодан  и
портфель.
   - Ладно, - сказал Селби, -  я  собираюсь  назад,  к  себе.  Возможно,
доктор Перри сообщит нам что-нибудь новенькое, обследовав  эти  ядовитые
объедки.
   - Подождите минуточку, - проговорил ветеринар,  раскладывая  вырезки,
которые передал ему коронер. - Что это там, в углу комнаты?
   Перкинс посмотрел в указанном направлении.
   - Господи, еще один отравленный кусок.
   Они подошли к отраве и подняли ее с пола.  Перри  осмотрел  комок  со
всех сторон и опустил в карман.
   - Это решает все, - объявил он. - Охота шла только за твоей  собакой,
Гарри, и это дело рук одного из тех, кто недавно был  у  тебя.  Припомни
всех.
   - Последним ко мне заходил Джордж Кашинг. Но он наверняка не способен
на подобное дело.
   - Согласен, - заметил Селби. - Вряд ли Кашинг попадает под  категорию
отравителей собак.
   - Кто еще? - настаивал ветеринар.
   - Заходила миссис Ларраби - вдова убитого. Она просматривала  вещи  в
чемодане и в портфеле... Фред Латтур, твой  адвокат,  забегал  сообщить,
что рассчитается с долгом, как только завершится твое дело. У  него  нет
никакой причины травить собаку.
   - Давай посмотрим, не найдется ли еще чего-нибудь,  -  сказал  доктор
Перри. - Рассуждать будем потом, а сейчас  каждый  берет  по  комнате  и
занимается поисками.
   Они обследовали все помещение,  и  Селби  обнаружил  еще  один  кусок
отравленного мяса.
   - Кто еще был здесь сегодня? - требовательно спросил Селби.  -  Думай
как следует, Перкинс. Это очень важно. За этим стоит гораздо больше, чем
кажется на первый взгляд.
   - Никто... Впрочем, подождите, заходила миссис Брауер.  Она  вступила
на тропу войны: считает, что пять тысяч из отеля  перекочевали  ко  мне.
Утверждает, что деньги принадлежат ее мужу.
   - Она не сказала, где супруг их получил?
   -  Заявила,  что  у  Ларраби  оказался  бумажник   Брауера   и   пять
тысячедолларовых купюр находились в нем.  Следовательно,  их  необходимо
вернуть Брауеру.
   - Так что она от тебя требовала? - спросил Селби.
   - Она настаивала на возвращении денег. Когда я сказал, что их у  меня
нет,  леди  возжелала  взглянуть  на  бумажник  и  убедиться,  что   это
действительно собственность ее муженька.
   - И ты ей показал?
   - Бумажник у шерифа, и я отослал миссис Брауер к нему.
   -  Гарри,  можешь  вернуть  все  миссис  Ларраби.   Я   возьму   лишь
фотоаппарат, скажи, что она получит  камеру  через  пару  дней;  я  хочу
проверить, есть ли отснятые кадры. Там может оказаться ключ к  разгадке.
Я был настолько занят, что не подумал об этом раньше.
   - Отличная идея, -  сказал  коронер.  -  Пастор  прибыл  из  северных
районов штата. Возможно, в пути он фотографировал. Эти фанатики  снимают
все подряд, возможно, там окажется что-нибудь достойное внимания.
   Селби кивнул и положил аппарат в карман.
   - Ты сообщишь мне о состоянии собаки? - жалобно обратился  Перкинс  к
ветеринару. И, повернувшись к Селби, добавил:
   - Я очень хочу, чтобы ты хоть что-то сделал с отравителем, Дуг,  хотя
бы допросил его как следует. На твоем месте я бы начал с миссис  Брауер.
Мне она кажется низкой тварью.
   - Позвоню через час-другой, - пообещал Селби. - Я страшно занят делом
об убийстве, но у меня есть предчувствие, что отравление собаки каким-то
образом с ним связано. Сделаю все, что в моих силах.
   - Похоже на то, - сказал доктор Перри, - что это не  импровизация,  а
тщательно продуманный план, направленный на устранение  Рона.  На  твоем
месте, Гарри, я днем и ночью был бы начеку.
   - Прекрасная мысль, - заявил  Селби  и  отправился  к  себе,  оставив
ветеринара и коронера продолжать беседу.
 
Глава 14 
 
   Селби ясно ощутил свою неуместность здесь, перед  фасадом  резиденции
кинозвезды, где он остановил свою машину. В уверенной роскоши дома  было
нечто такое, что превращало каменных пекинских львов, расположившихся по
обе стороны ступеней, ведущих на веранду,  в  злобных  сторожевых  псов.
Псов, которые на время замерли по команде хозяина,  но  готовы  в  любой
момент броситься на пришельца и вышвырнуть его вон.
   Селби поднялся по  ступеням.  Виноградная  лоза,  увивающая  веранду,
очевидно, создавала укрытый от взоров островок прохлады в жаркие  летние
дни.
   Дворецкий с  военной  выправкой,  широкими  прямыми  плечами,  тонкой
талией и узкими бедрами распахнул дверь почти в  то  же  мгновение,  как
палец Селби коснулся кнопки звонка.  Глядя  через  плечо  дворецкого  на
вычурное великолепие вестибюля и гостиной, дверь в которую была открыта,
Селби  опять  почувствовал  какую-то  неловкость  и   замешательство   -
неприятное ощущение человека не на своем месте.
   Это ощущение исчезло при виде Ширли Арден. На  ней  было  платье  для
коктейля, и прокурор с удовлетворением отметил, что  хотя  в  одеянии  и
присутствовал  налет   формальности,   это   был   всего   лишь   налет,
подчеркивающий, что принимается близкий друг. Когда  актриса  подошла  к
прокурору, то сумела  показать,  что  не  забыла  прошлой  встречи.  Она
протянула ему руку со словами:
   - Я так рада, что вы пришли, мистер Селби. Возможно,  в  кафе  беседе
сопутствовала бы более деловая атмосфера, но при данных  обстоятельствах
нам невозможно появляться вместе. Роскошь и простор, которые вы  видите,
более или менее лишь декорация. Мне, как  вы  догадываетес