лби  и  открыл  парадную  дверь.
Порыв ветра надул шторы на окнах и чуть было не  вырвал  бумаги  из  его
руки. Он поспешно закрыл дверь и торопливо направился  через  лужайку  к
своей машине.
   - Что же вас так напугало? - спросил Селби у Дорис  Кейн,  когда  они
остались втроем.
   - Я оказалась жуткой паникершей, мистер Селби.
   - Я так не считаю.
   - Поверьте мне, я знаю, что говорю.
   - Тем не менее расскажите нам все подробно.
   - Я стояла у окна,  выключив  свет,  -  принялась  излагать  недавние
события миссис Кейн. - Вдруг в лунном свете я  заметила  темную  фигуру,
которая  зигзагами  двигалась  к  дому.  Я  перепугалась  и   с   трудом
соображала, как поступить. Я рассчитывала, что он  позвонит,  но  вместо
звонка услышала, как ключ поворачивается в замке.
   - Все же мне кое-что не ясно, - произнес Селби.
   - Бросьте! Джим решил, что я уехала, когда вызвал Паулу  с  бумагами.
Ему понадобились еще документы, и он отдал ключ Парлину и  попросил  его
срочно привезти их. Мне теперь стыдно за мои глупые страхи.
   - Все укладывается в схему, за  исключением  нескольких  моментов,  -
заметил Брэндон. - Во-первых, почему Парлин  оставил  свою  машину  черт
знает где и пошел через лужайку? Что он там искал?
   - Я буду с вами откровенна, - ответила она. - Ничего не буду скрывать
от вас. Но... вы должны понять, мой зять работает на мистера Парлина,  а
я  как  никак  член  их  семьи.  Шериф,  поймите,  он  со  мной  говорил
доверительно, все объяснил, и теперь недоразумения устранены.
   - Вы так и не сказали, чего испугались, - настаивал Селби.
   - Этот человек, - смеясь, ответила она,  -  попытался  заигрывать  со
мной. Я же, перенервничав, подумала, что он  собирается  задушить  меня.
Вся эта история с Евой Даусон... Я почему-то вбила себе  в  голову,  что
моя участь - стать следующей жертвой.
   - Вы что-то долго беседовали  там,  наверху,  -  проговорил  окружной
прокурор.
   - Да, он хотел объясниться со мной... Вы понимаете, после  того,  что
произошло... Ему хотелось установить со мной более тесный... э, контакт.
   - Он пытался ухаживать за вами?
   - Я бы не стала говорить так категорично, но что-то вроде того.
   - А больше он вам  ничего  не  говорил?  -  Миссис  Кейн  задумалась,
собираясь с мыслями. - До сих пор вы  были  с  нами  откровенны,  миссис
Кейн, - напомнил ей Селби.
   - Прошу вас, мистер Селби, оставим это. Я говорила  с  ним  о  том...
Понимаете, он хотел бы, чтобы это осталось между  нами...  Могу  сказать
только, что он искал какой-то предмет.
   - Какой?
   - Откровенно говоря, мистер Селби, меня это не интересовало,  я  ведь
собираюсь уехать.
   - Когда?
   - Как только Паула вернется на моей машине. Я уже упаковала все вещи.
   Селби молча покачал головой.
   - Что вам не нравится? - спросила женщина.
   - Ваш поспешный отъезд.
   - Но мне надо ехать. Мое присутствие раздражает Джима...
   - Рано или поздно вы нам понадобитесь в качестве свидетеля.
   - Когда?
   - Не могу сказать точно. Возможно, очень скоро, если мы вынесем  дело
на Большое жюри.
   - Я тут же приеду, обещаю вам. Но сейчас я не могу оставаться  здесь.
Так будет лучше для Паулы. И для меня.
   - Прежде чем вы уедете, нам бы хотелось закончить с одним вопросом, -
сказал Брэндон. - Если вам нетрудно, пройдите в свою комнату,  лягте  на
кровать и постарайтесь расслабиться. Когда один из нас войдет и  встанет
на пороге с ванной, постарайтесь восстановить в памяти события той ночи.
   - В каком смысле?
   - Возможно, что-то поможет вам определить, кто это был - мужчина  или
женщина.
   - Я могу попытаться, но сомневаюсь, выйдет ли что-то путное.
   - Все же давайте попробуем, - настаивал Селби. - Это не займет  много
времени.
   - Хорошо. Все равно мне надо дождаться Паулы. Я охотно вам помогу,  -
сказала она, направляясь к лестнице, ведущей на второй этаж.
   - Для пущей чистоты эксперимента, - заметил Селби, -  давайте  зажжем
свет так, как он горел в ночь убийства Евы Даусон.
   - Это не трудно. В моей комнате было совсем темно, а в  ванной  горел
свет... Нет, погодите, кажется, свет горел не в ванной, а в комнате  Евы
Даусон. Дверь из ее комнаты в ванную была открыта, и я увидела человека,
чей силуэт вырисовывался на неярком фоне.
   - Очень хорошо, - заметил Селби. - А теперь займемся  дверьми,  чтобы
освещение приблизительно соответствовало тому, как было тогда.
   Она прилегла на кровать, потом,  встав  пару  раз,  меняла  положение
двери в ванную. Потом перешла к двери комнаты, в которой спала девушка.
   - Вроде бы все было именно так, - проговорила Дорис Кейн, -  когда  я
проснулась ночью.
   - Дверь между ванной и комнатой Евы Даусон была приоткрыта? - уточнил
Селби. - И дверь в вашу спальню тоже оставалась полуоткрытой, верно?
   - Да, все так.
   - А теперь ложитесь и постарайтесь расслабиться.
   Мне очень важно знать, что  вы  вспомните  о  том  человеке,  который
остановился в дверном проеме.
   Миссис Кейн легла на кровать.
   Закройте глаза, - продолжал Селби, - и затем  откройте  их  по  моему
сигналу.
   - Я готова.
   - Прекрасно. Сейчас я пройду через  спальню  и  остановлюсь  у  двери
ванной.
   В спальне, в которой несколько дней назад спала Ева  Даусон,  остался
гореть ночник над кроватью.
   Селби, на цыпочках двигаясь по ванной, медленно приблизился к  двери,
ведущей в спальню Дорис Кейн.
   - Я правильно стою? - спросил он.
   - Не совсем, - ответила она. - Вы стоите ко  мне  в  профиль.  А  тот
человек стоял ко мне лицом. Я хорошо это помню.
   - Он был в шляпе? - спросил Селби.
   - Нет.
   - Вот так он стоял?
   - Да.
   - Затем повернулся спиной?
   - Да, но очень быстро, так что я не успела разглядеть его лица. Он...
Подождите! -  воскликнула  Дорис  Кейн.  -  Вспомнила!  Как  это  раньше
вылетело из головы?.. Теперь я совершенно уверена.
   - В чем? - живо спросил Брэндон.
   - Сапоги... На нем были ковбойские  сапоги  на  высоком  каблуке.  Он
стоял... как сейчас стоите вы, мистер  Селби,  и  я  почему-то  обратила
внимание, что у него из-под ног пробивается свет.
   - Может быть, женщина в туфлях на  шпильках?  -  недоверчиво  спросил
Селби.
   - Нет, нет, мистер Селби. Это были самые настоящие ковбойские  сапоги
со скошенными вперед каблуками.
   Их  разговор  прервал  мелодичный  сигнал,  раздавшийся  со   стороны
подъездной дорожки.
   - О, это Паула! - воскликнула Дорис Кейн. - Она вернулась.
   - Миссис Кейн, - поспешно  проговорил  Селби.  -  О  нашем  разговоре
никому ни слова. Мы все сейчас спустимся вниз и подождем там вашу  дочь.
Наше посещение мы объясним обычной проверкой.
   Они спустились вниз и едва успели рассесться в холле, как на  крыльце
послышались шаги.
   - А вот и я, мама, - громко произнесла за дверью Паула, вставляя ключ
в замочную скважину.
   Входная дверь отворилась, и вместе с порывом ветра  в  коридор  вошли
Паула Мелвин и Милтон Гренби, который  не  без  труда  закрыл  за  собой
дверь.
   -  Милтон  Гренби  зашел  к  нам...   начала   Паула,   но,   заметив
представителей правопорядка, замолчала.
   - Добрый вечер,  миссис  Мелвин,  -  приветствовал  ее  Селби.  -  Мы
заскочили к вам, чтобы провести кое-какие измерения.
   - Здравствуйте. Мужа нет. Он на заседании.
   - Да, нам уже сказала миссис Кейн.
   - Вы... вы выяснили то, что хотели?
   - Вроде бы, - кивая головой, ответил окружной прокурор.
   - Ну и ветер, - проговорил Милтон Гренби. -  Что  у  вас  новенького,
шериф?
   - Почти ничего.
   - Мистер Гренби,  мама,  не  хотел,  чтобы  я  возвращалась  одна,  -
затараторила  Паула.  -  Он  сказал,  что  проводит  меня,  а  ты  потом
подбросишь его до дому на своей машине.
   - Нам тоже в ту сторону, - заметил шериф. - Мы  можем  подвезти  вас,
Гренби.
   Гренби молчал, соображая, как ответить.
   - Что же вы стоите, мистер Гренби, - проговорила Паула. -  Проходите,
выпьем по коктейлю. - Она прошла в гостиную и включила  свет,  продолжая
говорить на ходу:
   - Джиму сейчас не  позавидуешь.  Его  конкуренты  заявили,  что  наши
патенты недействительны, и городские власти должны будут подать на  него
в суд, если он установит свои устройства. Я думаю, тебе, мама,  пришлось
натерпеться из-за этих бумаг. Мистер Парлин сказал, что ты очень помогла
ему.
   - Это то, что было нужно?
   - Да. Он прибыл, когда мы уже собирались возвращаться.
   - Знаете, - с важным видом вступил в разговор Гренби, - я  не  думаю,
что те ребята смогут нам  помешать,  особенно  если  будут  прибегать  к
грязным методам. Я, конечно, не официальное  лицо,  но  мой  зять  имеет
здесь определенный вес, и по его реакции я вижу, каким будет решение.
   Паула бросила на него взгляд, исполненный благодарности.
   - Ну ладно, - проговорил шериф Брэндон. - Нам пора. Поехали  с  нами,
Гренби?
   Гренби смущенно замолчал,  очевидно  стараясь  подыскать  благовидный
предлог, чтобы отказаться, но вынужден был согласиться.
   - Спасибо. Я еду с вами.
   - Большое спасибо вам, Милтон, - ослепительно улыбнулась Паула.
   - Не за что.
   Трое мужчин попрощались и вышли.
   Пока они шли к полицейской машине, Гренби вещал:
   - Я все устроил для Джима Мел  вина...  Теперь  он  прочно  стоит  на
ногах.
   - Прекрасно, - сухо бросил Брэндон. - Вам куда?
   - В ратушу. Там у них секретное совещание.
   - У кого?
   - Ну вообще-то оно не  такое  уж  секретное,  -  поспешно  исправился
Гренби.  -  Скорее,  это  заседание,  где  вопросы  можно   обсудить   в
неофициальной обстановке.
   - Садитесь, - предложил шериф, открывая дверцу.
   Мощная машина развернулась и, обогнув  соседний  дом,  направилась  к
центру города.
   Гренби хотел что-то сказать, но вовремя спохватился и промолчал.
   Шериф, не проронивший по пути ни  слова,  открыл  рот,  только  когда
Гренби собрался вылезать:
   - Судя по машинам, сюда слетелись все местные тузы.
   - Это очень важное совещание, - проговорил Гренби, - но все  будет  в
порядке. - И с выражением добавил:
   - Уж я-то знаю.
   - Еще бы!
   - Спокойной ночи. Большое спасибо.
   - Спокойной ночи.
   Брэндон включил маячок на крыше машины, и стрелка  спидометра  быстро
поползла вправо.
   Минуты три они молчали. Потом шериф задумчиво протянул:
   - Ковбойские сапоги...
   - Должно быть, это был кто-то из Мэдисон-Сити, - предположил Селби. -
Судя по праздничному костюму.
   - Черт! - выругался шериф. - Почему-то у меня из головы не идет  этот
пройдоха Карр.
   - Как ни странно, - поддержал его окружной прокурор, - но я тоже  все
время думаю о нем. Хотелось бы понять,  какой  у  него  интерес  в  этой
истории с ножом. Тут есть над чем поломать голову. Нож  был  в  квартире
Элеоноры Харлан, и он вполне мог оказаться орудием убийства. Карр  решил
замутить воду. Он узнал, что на лезвии сохранились заводские отметки,  а
также знаки, сделанные хозяином магазина. Он сразу понял, что мы  быстро
выясним, откуда взялся нож, и решил опередить нас, бросившись в Хайдейл.
Там он приобрел такой же нож, а затем позвонил нам  из  Фресно,  заявив,
что передаст нож на следующий день.
   Но Карр не останавливался во Фресно. Я почти уверен, что он  прямиком
отправился в Лос-Анджелес и подложил свой нож в чемодан, находившийся  в
квартире Элеоноры Харлан.  Когда  мы  явились,  Элеонора  вынула  нож  и
показала его нам, но не отдала. На следующий день Карр принес  нам  нож,
который он, по его словам, приобрел в скобяной лавке  Тома  Киттсона,  и
даже представил квитанцию. Ножи внешне отличить невозможно, но на  одном
из них который мы видели в  квартире  Элеоноры  Харлан  -  имеются  твои
отпечатки. И от этого никуда не денешься.
   - Я послал к Элеоноре Сильвию Мартин, - сказал Брэндон,  -  и  сейчас
она берет у нее интервью... или, по крайней мере, старается  взять.  Как
только она что-нибудь выяснит, сразу сообщит нам.
   - Газеты оппозиции завопят, что мы  отдаем  предпочтение  Сильвии,  -
улыбнулся Селби.
   - Пусть вопят! Сильвия и ее "Кларион" заслужили наше  доверие...  Эй,
чья это машина впереди? Светит прямо в глаза! Берегись, Дуг! Ни черта не
видать... Погоди, нам сигналят.
   - Да это же Сильвия  Мартин!  -  воскликнул  Селби,  поворачиваясь  к
шерифу, который, остановив машину, потянулся к кобуре.
   - Так оно и есть! - тихо проговорил Брэндон. - Я  подумал  было,  что
кто-то хотел загнать нас в кювет.
   В этот момент Сильвия Мартин выскочила из  своей  машины  и  поспешно
подошла к полицейскому автомобилю, одной рукой придерживая развевающиеся
волосы, а другой юбку.
   - Слава Богу, я нашла вас! - запыхавшись, проговорила она. - Никто не
мог сказать, где вас искать, потом я сообразила, что вы в Лас-Алидасе.
   - Что случилось? - спросил Селби.
   - Элеонора Харлан. Она приняла лошадиную дозу снотворного.
   - Кто обнаружил ее?
   - Я. Шериф посоветовал поговорить с ней, и я пыталась дозвониться  ей
по телефону. Она не отвечала. Тогда, понаблюдав за ее домом, я выяснила,
куда выходят ее окна. В одном горел свет. Я незаметно пробралась в  дом,
подошла к квартире и постучала.
   Дверь не открыли, но сквозь фрамугу  было  видно,  что  внутри  горит
свет. Я сразу заподозрила, что с ней что-то  случилось.  Мне  необходимо
было во что бы то ни стало попасть в квартиру и все выяснить. Я побежала
к управляющему, который и открыл дверь.
   Элеонора  лежала  на  кровати,  а  рядом  -  наполовину  опустошенный
пузырек. Часть таблеток рассыпалась по полу.
   - Записки не было? - спросил Селби.
   - Ничего. Одни таблетки и полуодетая Элеонора, лежавшая  на  кровати.
Ее лицо потемнело, и она еле дышала.
   - Молодец, Сильвия, - похвалил журналистку Брэндон. - Она жива?
   - Жива, - ответила Сильвия. - Ну и натерпелась я страху. До  сих  пор
вся дрожу. Я ведь просто хотела подготовить статью  о  ней,  а  как  все
обернулось!  Оказавшись  в  ее  квартире,  я  сразу  поняла,   что   она
наглоталась таблеток. Слава Богу, я вспомнила  о  докторе  Деминге.  Он,
кажется, у нас единственный  толковый  доктор.  Я  позвонила  ему,  и  к
счастью, он оказался дома. Я попросила его срочно приехать.  Управляющий
принял меня за ее  подругу  или  родственницу  и,  когда  узнал,  что  я
связалась с доктором, быстренько ретировался.  Доктор  Деминг,  приехав,
сразу заявил, что каждая минута на счету. Он промыл ей  желудок  и  ввел
какие-то стимуляторы. Мы провозились около часа, пока Элеонора не пришла
в  себя.  С  первыми  признаками   возвращения   сознания   она   начала
безостановочно говорить. Доктор  Деминг  объяснил,  что  этот  наркотик,
содиум-амитал, специально дают людям, чтобы их разговорить. Мне  стыдно,
но я воспользовалась этим обстоятельством и начала расспрашивать  ее.  В
первую очередь я спросила, почему она решилась на самоубийство. Она была
крайне удивлена и ответила, что вовсе  не  собиралась  сводить  счеты  с
жизнью.
   Скорее всего, предположила она, кто-то хотел ее отравить.
   - Она не назвала имени? - спросил Селби.
   - Нет, только сказала, яд был в конфетах. Судя по  всему,  вечером  у
нее побывал Милтон Гренби и  уговаривал  покинуть  страну.  С  собой  он
привез коробку конфет. Сдается мне, она  знает  нечто,  компрометирующее
этого человека. О Боже, она  и  сейчас  говорит,  не  умолкая,  так  что
поспешите, и вы сможете узнать массу любопытного.
   - Она думает, что наркотиками ее накачал Гренби?
   - Речь шла о коробке с конфетами,  из  которой  она  сьела  несколько
штук.
   - Где сейчас Элеонора?
   - У меня в квартире. О, Дуг, что же мне делать?
   Доктор Деминг сказал, что она уже вне  опасности.  -  Сильвия  нервно
рассмеялась.
   - Значит, болтает без умолку? - переспросил Селби.
   - Почти без остановки. Доктор  Деминг  утверждает,  что  стимуляторы,
действуя одновременно со снотворным, вызывают именно такой эффект.
   - А когда их действие прекратится, она откажется  от  своих  слов,  и
суду мы не сможем ничего предъявить.
   Ладно, хотя бы для себя попробуем узнать, как все было на самом деле.
   - Ты хочешь сказать, что мы не сможем ничего  использовать  из  того,
что она сейчас скажет? - спросил Брэндон.
   - Ни единого слова.  Этот  прохиндей  Карр  легко  докажет,  что  она
находилась под влиянием специальных препаратов.
   - В таком случае чего же мы стоим? - нетерпеливо  произнес  шериф.  -
Разворачивайся, Сильвия, - и  вперед!  С  включенной  сиреной  мы  мигом
доберемся. Не будем терять драгоценных секунд!

Глава 19

   - Мне все же хочется, мама, чтобы ты сегодня  никуда  не  уезжала,  -
упрашивала Паула мать. - Ты слышишь, как ужасно воет ветер.  Вся  дорога
покрыта песком - ты же не удержишь машину.
   - За пять - десять миль отсюда погода наверняка хорошая, - попыталась
успокоить дочь миссис Кейн. - Мне надо ехать. Обязательно.
   - Тебе негде будет переночевать. Отели и кемпинги переполнены.
   - Я и не буду останавливаться, мне нравится ездить ночью.
   - Хотя бы дождись Джима,  мама.  Он  должен  вернуться  с  минуты  на
минуту. Он захочет...
   - Нет. Мне поскорее хочется остаться одной. Здесь я себя чувствую  не
в своей тарелке. Вот только заберу сумки - и в путь.
   Миссис Кейн решительно направилась наверх.
   Паула, поднимаясь по лестнице, продолжала твердить свое:
   - Конечно, это полное идиотство, но раз тебе приспичило...
   Женщины взяли упакованные  дорожные  сумки  и  спустились  обратно  в
гостиную.
   - Не беспокойся за меня, Паула, - сказала миссис Кейн. - Я  отосплюсь
завтра. Остановлюсь в каком-нибудь кемпинге и просплю весь день.
   - Обязательно сообщи, как доедешь.
   - Непременно.
   - В следующий  раз  я  буду  более  внимательно  относиться  к  своей
корреспонденции, - улыбнулась Паула. - Ты на меня больше  не  сердишься,
мама? Может, выпьешь на дорогу стакан молока?
   Миссис Кейн отрицательно покачала головой.
   - Ну пожалуйста, - взмолилась Паула.
   - Давай перекусим. Я тоже проголодалась.
   Мать с дочерью прошли на кухню, и  Паула  поджарила  две  таблетки  с
сыром. Ели они молча. Когда с едой было покончено, миссис Кейн прошла  в
гостиную и остановилась у тарелки с шоколадными конфетами.
   - Пожалуй, моя фигура выдержит одну.
   Она с удовольствием съела конфету, улыбнулась и прибавила:
   - Не побоишься пригласить меня еще?
   - Нельзя быть такой мнительной, мама, - рассмеялась Паула.
   - Я не мнительная. Мне  кажется,  что  эта  поездка  вся  прошла  под
несчастливой звездой.
   Паула тоже взяла конфету и ласково сказала:
   - Глупенькая.
   - Нет, я не глупенькая. Я принесла вам несчастье. Я поставила Джима в
неловкое положение... Но что толку теперь  говорить  об  этом.  Ты  была
настоящим ангелом, но так уж вышло, ничего не поделаешь. Ладно,  я  еду.
Ночное путешествие благотворно скажется на моих нервах.
   - С ветром не шути, мама.  Когда  подъедешь  к  пустыне,  там  задует
сильнее.
   - Ветра я не боюсь. К тому же к полуночи он должен стихнуть.
   Они поцеловались. Паула с  сожалением  посмотрела  на  мать,  которая
никак не хотела внять ее словам.
   Миссис Кейн поправила шляпку и улыбнулась:
   - А  если  еще  по  одной  конфетке,  Паула?  Где  ты  достала  такую
вкусноту?
   - Я не знаю, откуда они у нас. Должно быть, Джим принес.
   - Очень вкусные! Не хочешь разделить со мной удовольствие?
   - Можно.
   - Остались как раз две, - снова засмеялась Дорис Кейн. - По одной  на
каждую.
   Женщины взяли по конфете. Теперь коробка была пуста. Они  направились
к пикапу и загрузили в него  сумки.  Дорис  Кейн  на  прощанье  помахала
рукой. Паула в ответ подняла  руку,  наблюдая,  как  мать  умело  вывела
машину на дорогу, и вскоре ее габаритные огни исчезли за горизонтом.
   Вернувшись в дом, Паула хотела было выключить свет,  потом  взглянула
на часы, потянулась, зевнула, взяла книгу  и,  поудобнее  устроившись  в
мягком кресле, принялась читать.
   Мало-помалу ее веки стали слипаться. Она с трудом  одолела  несколько
страниц, затем, не дочитав главы,