тлы,
так и быть, задержу вас, а нет, так идите себе на все четыре стороны.  И
учтите, что я буду  ежедневно  просматривать  сводки,  если  увижу  ваши
фамилии, то не поленюсь и сообщу тому оперу, что будет вами  заниматься,
в чем тут дело.
   - Не знаем мы, кто его убил, - с тоской сказал Коротышка.
   - Очень славно, вы его не  знаете,  а  он  вас  знает,  -  усмехнулся
лейтенант.
   - Мы знаем, на кого работал Метла, - внезапно сказал Колян. -  Только
вам это не сильно поможет, потому что этот человек тоже мертв. У вас  же
на территории и убили.
   Режиссер он.
   - Никаловский? - спросил лейтенант. - И что же он такое делал?
   - Этого мы не знаем, мы выполняли поручения Метлы и только. Ну вот я,
например, отвозил какие-то сумки и кейс несколько раз от Метлы в  разные
кафе и передавал их там Никаловскому, - сказал Колян. - Я знать не знаю,
что в этих сумках было.
   - Звучит вполне невинно, - заметил лейтенант.
   - А я звонил разным лохам и притворялся  чеченцем  и  говорил  разные
глупости.
   - Просто милые детские шалости! - возликовал  лейтенант.  -  Как  вам
кажется, подходят они вам по возрасту?
   - Не знаю, что Метла говорил, то мы и делали, - пробурчал Колян.
   - И неплохо жили, - заметил лейтенант.
   - Слушай, начальник, мы можем  тебе  сказать,  на  кого  работал  тот
убитый режиссер, - сказал наконец Коротышка.  -  Тебе  его  легче  будет
разыскать. Посмотри в своих сводках, взрыв в дачном поселке Токсово. Вот
в том доме и жил тип, к которому ездил Никаловский. Найди его, найдешь и
убийцу.
   Редкий случай, когда лейтенант решил последовать  совету  уголовника.
Но найти таинственного владельца дома оказалось наделе не так-то просто.
Собственность  была  зарегистрирована  на   некоего   Тимофеева   Сергея
Юрьевича, прописанного по улице Демьяна Бедного, в доме 14,  в  квартире
25.
   Лейтенант съездил по этому адресу, но там  он  нашел  лишь  цыганскую
семью, которая снимала квартиру у какой-то  Люси.  Телефона  или  адреса
своей квартирной хозяйки цыгане не знали. Она сама ежемесячно  приходила
к ним за деньгами.
   - Что же вы все ходите и ходите, - сказала  ему  молодая  цыганка.  -
Неделю назад приходили ваши ребята, тоже очень серьезные, все про Люську
расспрашивали. И такие недоверчивые, все не верили, что телефона у нее и
нет вовсе. Сама приходит, когда деньги нужны. Те ребята ее  еще  искали,
искали, но никто из соседей не знал, где она. Сейчас лето, должно  быть,
за город подалась. А зимой, так она больше по подвалам.
   Но  тут  из  комнаты  донесся  мужской  окрик,  и  цыганка   поспешно
захлопнула дверь, так и не успев пояснить, почему их квартирная  хозяйка
сама проживает в подвале, а площадь сдает. Лейтенант догадался, что  его
опередили фээсбэшники, которым надоело караулить пустой дом в Токсове, и
они решили предпринять шаги  по  розыску  его  владельца.  Но  они  тоже
наткнулись на пустоту. Судя по  всему,  найти  Люську,  фамилию  которой
цыгане не знали, ФСБ не удалось.
   В паспортном столе, к удивлению лейтенанта, выяснилось, что в этой же
квартире,  кроме  самого  Тимофеева,  было  прописано  еще  без   малого
двенадцать человек, которые даже отдаленно  не  приходились  друг  другу
родственниками. Двенадцать совершенно  чужих  людей  в  одной  маленькой
квартирке, общая площадь которой недотягивала и до двадцати трех метров.
Но никакой Люси среди них не было.
   Пришлось вернуться к цыганам. Дверь открыла древняя старуха в золотом
монисто и огромном пестром платке, повязанном на поясницу. Другой платок
украшал ее голову.
   На вопрос лейтенанта, когда можно увидеть Люсю, она буркнула:
   - Сегодня за деньгами придет. Заходи, сынок.
   Лейтенант зашел и тут же  пожалел.  Когда  в  двадцати  метрах  живет
пятеро взрослых и четверо детишек, то места для гостей уже не  остается.
А если тут живет еще две  кошки,  то  его  не  остается  уж  точно.  Но,
кажется, кроме лейтенанта, никого теснота и духота не смущали.  Семья  с
аппетитом ела. То есть ели двое мужчин, а  женщины  и  дети  носились  и
суетились вокруг них. Лейтенанту как мужчине тоже  предложили  часть  от
куриного окорочка и жареную картошку с салатом.
   К тому моменту, когда явилась Люся, у лейтенанта было  в  глазах  уже
темно. Поэтому приход  квартирной  хозяйки  он  воспринял  не  просто  с
радостью - с восторгом. Люся производила несколько странное впечатление.
Реденькие волосенки торчали во все стороны из-под видавшей виды  помятой
панамы. На Люсе было грязноватое платье с пятнами и разводами от  разных
продуктов  питания.  Обута  она  была  в  белые  босоножки,  из  которых
выглядывали носки разного цвета.
   К тому  же  изъяснялась  эта  странная  особа  не  менее  чудно,  чем
выглядела.
   - Не мои это деньги,  -  однообразно  отвечала  она  на  все  вопросы
лейтенанта.
   - И квартира не ваша, - заметил ей лейтенант. - Вы  там  не  хозяйка,
так почем сдаете?
   - Не мои это деньги, отдать  должна,  -  твердила  свое  гражданка  в
панаме.
   - Кому отдать? - поинтересовался лейтенант и получил на  этот  вопрос
тот же ответ.
   Ему страшно хотелось треснуть нищенку по спине, как его дед  делал  с
проигрывателем, когда у того заедало пластинку. Но пришлось ограничиться
слежкой за нищенкой.
   Она прошла пару кварталов и нырнула в  один  из  подвалов  дома  типа
"корабль" Скрепя сердце и заткнув нос, лейтенант полез  следом  за  ней,
стараясь, чтобы нищенка его не заметила. Люсю уже  ждали  трое  мужиков,
одетых не менее живописно, чем дама.
   - Все принесла? - жадно спросил один из них. - А где пузырь? Не могла
по дороге сообразить?
   - Оставь ее, если бы купила, так на  месте  бы  и  выжрала,  что  ты,
Люську не знаешь? - остановил его приятель. - Сейчас сами купим.
   - Ни с места, милиция, - суровым голосом  произнес  лейтенант.  -  Вы
окружены. Шаг вправо, шаг влево - стреляю без предупреждения.
   - Ну дают, - послышался  тихий  голос.  -  Вы  чего,  ребята?  Выпить
нельзя?
   Лейтенант вышел вперед.
   - Нельзя, пока не скажешь,  где  хозяин  квартиры  по  улице  Демьяна
Бедного, в доме четырнадцать, - решительно сказал лейтенант.
   - Так мы все и есть хозяева, - сказал один из мужиков. - Те, кто  еще
живы.
   - Прописано тринадцать человек, - осторожно сказал лейтенант.
   - Смертность большая, - неохотно ответил нищий.
   И  лейтенант  услышал  историю,  удивительную  по  своей  простоте  и
трагичности. Тимофеев был одним из многих алкоголиков, которые  попались
в сети агентов по недвижимости. Тимофееву еще повезло, он лишился  всего
лишь квартиры, а не жизни, как многие его знакомые. Нет, с ним поступили
по-человечески, выдали несколько ящиков водки, а когда  те  закончились,
то Тимофеев обнаружил, что  вместо  обладателя  двухкомнатной  квартиры,
оставшейся  ему  от  родителей,  он  теперь  стал  одним  из  двенадцати
совладельцев своей прежней квартирки, где на  каждого  приходилось  чуть
меньше двух метров.
   Это было не так уж и плохо. В  конце  концов  русский  человек  может
привыкнуть ко всему. К тому же многие из владельцев постепенно исчезали,
уходя в мир иной и оставляя свои метры наследникам. Таким образом, через
год в живых осталось только трое, которые уже неплохо освоились в  новой
жизни и вполне могли  прокормиться  Тут  Тимофееву  и  пришла  в  голову
гениальная мысль сдать квартиру  на  несколько  месяцев  кому-нибудь,  а
самим, благо погода стояла теплая, наслаждаться жизнью на природе.
   Вот только с цыганами,  которые  польстились  на  их  квартиру,  трое
пьяниц поссорились с самого начала. Пришлось просить Люську,  чтобы  она
ходила к цыганам и брала у них ежемесячно плату за квартиру.
   - А вы знаете, что  являетесь  собственником  двухэтажного  каменного
дома в Токсове и участка  площадью  почти  целый  гектар?  -  спросил  у
Тимофеева лейтенант.
   - Во даешь, Тимоха,  -  хлопнул  его  по  плечу  приятель.  -  Теперь
заживем.
   - Погодите, - осадил дружков Тимофеев. - Что-то я этого не припомню.
   - Он не припомнит, - заржали дружки. - Ну, дает.
   - Может быть, вы не поняли, что вы подписали  за  бумагу?  В  прошлом
году вы подписывали какие-нибудь бумаги? - пришел  на  помощь  Тимофееву
лейтенант.
   - Кучу, - кивнул тот. - В той фирме,  которая  меня  так  нагрела,  и
подписывал.
   - А что за фирма? - спросил лейтенант.
   - "Недвижимость", - сказал Тимофеев.
   Лейтенант обрадовался, именно в этой  фирме  Тимофеев  приобрел  свой
двухэтажный особняк, о котором сегодня услышал в первый раз и в  котором
спокойно проживал другой человек.  Оставалось  съездить  в  агентство  и
выяснить, кто на самом деле оплатил стоимость загородного дома.
   - Только эти агенты давно и место, и название сменили, -  предупредил
его мужик. - Теперь времена не те, раньше полный беспредел был, а сейчас
они присмирели.
   Если  хотите,  я  дам  вам  телефон  агента,  который  моим   обменом
занимался. Он должен знать, что я там подписывал.
   А живет  она  где-то  на  Большом  проспекте  Васильевского  острова,
огромный такой старый дом. Зовут Татьяна.
   Лейтенант  с  радостью  взял   телефон   агента   и   распрощался   с
алкоголиками, которые вышли  из  подвала  вместе  с  ним  и  неуверенной
походкой потянулись в  сторону  ближайшего  винного  магазинчика,  шумно
обсуждая, что бы из закуски лучше взять, чтобы хватило на весь месяц.
   Добравшись до ближайшего  автомата,  лейтенант  позвонил  по  номеру,
четко выведенному  большими  цифрами  на  грязной  полоске  бумаги.  Ему
ответил безупречно  вежливый  автоответчик,  пожелавший  узнать  о  цели
звонка.  Разговаривать  с  бездушной  железкой  лейтенант  не  стал,   а
перезвонил к себе и выяснил, по какому адресу числится этот телефон.
   Нужный дом  нашелся  вовсе  не  на  Большом  проспекте  Васильевского
острова и даже не на Большом проспекте Петроградской стороны, а стоял он
на Двадцать первой линии и был тесно зажат  между  двумя  более  рослыми
соседями.   Приписав   эти   расхождения   реальности   и    фрагментов,
сохранившихся в памяти Тимофеева,  действию  спиртных  паров,  лейтенант
позвонил в квартиру.
   На этот раз ему повезло: за то время, пока он искал адрес и добирался
до места, хозяева уже пришли.
   - Мне нужна Татьяна, - сказал лейтенант, сунув корочку  возникшему  в
дверях высокому плечистому мужику.
   - У нас таких нет, - пробасил тот.
   - Она агент по недвижимости, - уточнил лейтенант.
   Эти слова услышала миловидная женщина, должно быть, жена хозяина. Она
высунулась из-за локтя мужа и воскликнула:
   - Так это же не к нам! Господи,  мы  уж  думали,  что  кончился  этот
кошмар! Не поверите, нас просто замучили этой Татьяной.
   Оказалось, что телефон супруги получили не так давно.
   И немедленно начался  кошмар.  Днем  и  ночью  им  звонили  обиженные
клиенты, которые отказывались верить, что Татьяны тут нет,  и  требовали
вернуть им деньги или жилье.
   - Что было! - закатила глаза женщина.  -  Угрожали,  обещали  поджечь
квартиру, если мы не выдадим  им  Татьяну.  А  как  ругались,  так  даже
вспомнить страшно. Нам  даже  пришлось  купить  автоответчик,  чтобы  не
слушать самим их ругань. Вообще-то, я людей понимаю, но мы ведь  тут  ни
при чем. А эта Танька - ловкая штучка, сама  кашу  заварила,  телефончик
быстро сменила, а мы отдувайся.
   Муж с женой пробовали жаловаться,  но  на  станции  им  сказали,  что
других свободных номеров нет, так  что  либо  терпите,  либо  ждите.  Но
постепенно  звонки  пошли  на  убыль,  а  через  три  месяца  и   совсем
прекратились, и супружеская  пара  вздохнула  свободней.  И  вот  теперь
возник лейтенант, который тоже желал видеть Татьяну.
   - Не знаем мы, кто она. Вы спросите на Петроградском телефонном узле.
Может быть, они знают, какой номер они дали вместо этого.
   Ехать сегодня туда было уже бесполезно, поэтому лейтенант вернулся  к
себе в отделение, чтобы узнать, как обстоят дела по другим адресам.

***

   А в это время в Воронеже  на  квартире  Антонины  Александровны  была
устроена засада. Майор Черных  был  страстный  охотник,  поэтому  засада
организовалась  по  всем   правилам   охотничьего   искусства,   которые
предусматривали: во-первых, дичь не должна  подозревать  о  грозящей  ей
опасности до тех пор, пока существует хоть малейшая возможность скрыться
бегством. Во-вторых, даже если дичь ускользнет из ловушки, возможности к
бегству должны быть пресечены - в  конечном  счете  неважно,  где  будет
поймана дичь, важно, чтобы она не ускользнула. И в-третьих,  для  каждой
дичи нужна своя приманка.
   Исходя из этих трех несложных постулатов, майор не  стал  дожидаться,
пока заявится настоящая Алина (и поступил крайне мудро, так как  никакой
Алины в это время в Воронеже не было), а пригласил на роль Алины немного
похожую на нее сотрудницу из своего отдела. На самом деле  девушки  были
похожи лишь  ростом  и  цветом  волос.  Но  грим  доделал  остальное,  и
новоявленная Алина могла даже выходить в магазин, чего она не делала,  и
общаться с соседями, что она делала, просто чтобы  убедиться,  что  грим
хорош. А уж из окна подсадную Алину и вовсе невозможно было отличить  от
настоящей.
   В квартире постоянно находились  три  оперативника,  они  каждый  час
отзванивали майору и сообщали все одно и то же.  Что  у  них  все  тихо,
никто не появлялся. Наконец во втором часу ночи во дворе  дома  раздался
шорох шин остановившейся машины, и из нее кто-то  вышел.  Затем  загудел
лифт, и оперативники насторожились. Чутье их не подвело, тут же раздался
звонок в дверь, затем еще один, а потом мужской голос сказал:
   - Алина, открой, я знаю, что  ты  здесь.  Открой,  это  я  -  Никита.
Открой, или я буду всю ночь  стучать,  перебужу  всех  соседей,  и  тебе
придется меня пустить.
   Один из оперативников кивнул, и они втроем отошли в  глубь  квартиры,
оставив девушку одну. Молча, так как ей было строжайше наказано говорить
как можно меньше, чтобы по голосу ее не  отличили  от  настоящей  Алины,
девушка открыла дверь. На  лестничной  площадке  были  предусмотрительно
выкручены лампочки, а в прихожей горел свет, поэтому в полумраке  Никита
не заметил подлога.
   - Алиночка! - бросился он перед ней  на  колени  с  огромным  букетом
цветов. - Ты жива! Боже, я не верю своим глазам. Какое счастье!
   После  этого  последовали  многочисленные  и  беспорядочные  поцелуи,
начиная с пальцев ног, но постепенно Никита поднимался все выше и выше и
в конце концов дошел до шеи и лица.
   - Ты совсем мне не рада? - озабоченно спросил у девушки Никита. - Как
только я услышал от твоей соседки, что ты здесь,  сразу  же  помчался  к
тебе. А ты молчишь. Что с тобой? У тебя кто-то есть?
   И парень метнулся в комнаты. Увидев, что  у  его  любимой  в  спальне
прячется  сразу  три  мужские  фигуры,   парень   онемел   и   окаменел.
Воспользовавшись этим, опера его быстро  скрутили,  усадили  на  стул  и
зажгли свет.
   - Вы кто такие? - прошептал Никита. -  Алина,  в  чем  дело?  Ты  мне
можешь сказать?
   - Мне очень  жаль,  -  пробормотала  лже-Алина.  -  Букет  был  очень
красивый.
   - Вы не Алина! - наконец осенило Никиту. -  Что  здесь  происходит  в
конце концов? И где настоящая Алина?
   - Ты кто, парень?  -  спросил  у  него  один  из  оперов,  сноровисто
обыскивая его. - Ты откуда Алину знаешь?
   - Где Алина? - упрямо твердил Никита.
   - Мы бы и сами хотели это знать, - сказал опер. - Только  мы  ее  уже
здесь не застали, вот и решили подождать. А  тут  и  ты  так  неожиданно
пожаловал. Может быть, ты нам скажешь, каким образом она оказалась здесь
в то время, как в Питере вовсю разыскивают ее хладный труп?
   Но Никита, уже догадавшийся, что Алины  ему  не  будет,  молчал,  как
партизан. Сообразив, что со строптивым пленником им не совладать,  менты
позвонили своему начальству.
   - Ничего не предпринимайте до утра, - последовал приказ  после  того,
как майор выяснил имя и фамилию задержанного.
   - В карманах у него ничего опасней пишущей  ручки  не  было,  -  счел
нужным сообщить ему опер.
   - Все равно не теряйте бдительности, могут пожаловать  еще  и  другие
гости. - остерег их майор, набирая по другому  телефону  домашний  номер
лейтенанта Гривцова, который умолял держать его в курсе дела и  днем,  и
ночью.
   - Попалась птичка, - удовлетворенно  сообщил  он  лейтенанту.  -  Мои
ребята  сцапали   некоего   Никиту   Брянцева,   прямо   у   ног   нашей
псевдо-Алиночки.
   - Кто это? - тупо спросил лейтенант, плохо соображавший со сна.
   - Тебе видней, - ответил майор. - Проходит  у  тебя  этот  Никита  по
делу? Сам он уверяет, что он нынешний жених Алины. Так прямо и говорит.
   Лейтенант наконец сообразил, с кем разговаривает, и воскликнул:
   - Так это же Цыганов!
   - По документам Брянцев, - возразил  майор.  -  Ребята  говорят,  что
высокий, черноволосый и черноглазый. И в самом  деле  немного  похож  на
цыгана, но оружия ни холодного, ни огнестрельного при нем не обнаружено.
   - Цыганов - это сценический псевдоним Никиты, - пояснил лейтенант.  -
Он и в самом деле был женихом  Алины.  Парень  не  опасен.  На  все  три
убийства у него есть алиби. А больше там никто не появлялся?
   - Пока нет, но ребята ждут, - сказал немного разочарованный майор.
   - Очень прошу, держи меня в курсе, - умоляюще произнес лейтенант.
   Майор пообещал,  но  до  утра  ничего  не  произошло.  Со  всяческими
предосторожностями, чтобы не насторожить настоящего  преступника,  утром
Никшу выдворили из квартиры и доставили в участок в  сопровождении  двух
оперов. Майор задержал его на три дня, опасаясь, что парень проболтается
настоящему преступнику, мол, на самом деле Алины в Воронеже нет.
   Сразу же после их ухода в дверь снова позвонили.
   - Вам просили передать, что один человек хочет с вами встретиться,  -
сказал тонкий девичий голос.
   Лже-Алина, она же Ира, повинуясь  знаку,  открыла  дверь.  На  пороге
стояла девочка-подросток.
   - А еще он просил передать, чтобы вы пришли одна, - сказала  девочка,
затем она достала фотографию, сверилась с ней и признала:
   - Похожи! А теперь скажите, кто выступал первым номером на  гастролях
в Риге?
   - Что? - разинула рот лже-Алина, которая  ни  про  какие  гастроли  и
слыхом не слыхивала.
   - Ой, извините, - стала отступать девочка к дверям, но там уже  стоял
опер и ласково улыбался ей.
   - Девочка,  а  тебе  не  говорили,  что  разговаривать  на  улицах  с
незнакомыми мужчинами нельзя, а тем более одной  отправляться  выполнять
их странные поручения в совершенно незнакомую квартиру?
   - Вы меня убьете? - прошептала девочка, бледнея на глазах.
   - На этот раз тебе повезло, - сказал ей опер, доставая  удостоверение
и показывая ей. - Ты попала в хорошие руки. Но ведь вместо нас мог  быть
и кто-то другой. А теперь живо говори, где этот  тип  будет  ждать  нашу
Алину?
   - На повороте улицы Строителей  есть  летнее  кафе,  нужно  сесть  за
крайний к дороге столик, -  прошептала  девочка,  постепенно  приходя  в
себя.
   - Умница, а теперь выпей воды, чтобы окончательно оклематься, и  беги
к этому дяде, скажи, что выполнила его поручение в точности - и  девушка
придет.
   - А его уже там нет, - сказала девочка, вместо воды  охотно  беря  из
рук лже-Алины стакан лимонада. - Он сразу же ушел.
   - Хитрый черт, - не сдержался опер. - Как думаешь, Ира, выдержит твоя
маскировка?
   - Ой, вы преступника ловите? - обрадовалась девочка. - Как интересно!
   - Слушай, дитя невинное, скажи  мне,  как  выглядел  тот  мужчина?  -
обратился к ней другой опер.
   - У него были усы, - начала  старательно  припоминать  девочка  самое
главное. - Очень красивые  каштановые  волосы,  должно  быть,  крашеные,
потому что усы были черные. Высокий, плечистый, на вид ему лет  тридцать
с небольшим. Очень  красивый,  только  нос  его  уродовал.  На  редкость
большой нос.
   - А одет?
   - Не знаю, просто он был одет. Брюки, рубашка, пиджак.
   - Какие бр